Текст книги "Бабка. Солнышко. Судьба"

Пельмени да картошка

О картошке можно сочинять стихи, оды и песни. Её ели круглый год, варёную, жареную, пареную, тушёную, печёную в русской печи и на костре, на углях, делали дра́ники да кисели, и, что удивительно, она никогда не надоедала.

В начале XX века в уральских деревнях, если у вас был хлеб, молоко и картошка, считалось, что вы хорошо питаетесь. Не придумаешь вкуснее сочетания таких продуктов, как картошка, молоко и солёный огурец или картошка, молоко и селёдка; картошка, молоко и солёные грибы. Всё это ели, и никто никогда не жаловался на расстройство желудка или несварение; трескали и причмокивали от удовольствия.

Картошку копали всей большой семьёй. По одному никто никогда не отваживался на такой подвиг. Сначала скашивалась уже почти засохшая ботва, затем мужики начинали копать картошку вилами, и она, чистая и белая, лежала ещё какое-то время – подсыхала. Женщины и дети собирали всегда крупную картошку в вёдра, или, как их называли, – бадьи́. Затем картошку носили на плёнку, которая размещалась под крышкой, то есть под навесом. Он соединял конюшню и пристройки к дому. Ну а уже после, когда вся картошка была выкопана из земли, её перебирали и спускали в амбарную ямку на зиму и в домашний подпол. После такой совместной работы вся большая семья из тринадцати человек собиралась за обеденным столом.

Деревенские ребятишки очень любили молоко с буханкой белого ароматного хлеба с хрустящей корочкой. А лесные ягоды с молоком и сахаром – ну просто чудо!

Часто готовили и ели такое блюдо, как тю́ря. Тю́рей называли сухари со сметаной и луком, залитые кипятком. Иногда называли это блюдо ещё суха́рницей. Необычным блюдом была и кула́га – густой кисель на квасу с добавлением ржаной тёмной муки. Деревенские жители часто ели холодные супы, например, свеко́льник. Его готовили из рубленой свёклы с сахаром и квасом. До сих пор готовят в уральских деревнях скобля́нку, некоторые называют это уральское блюдо стругани́на, а в действительности это та же картошка с мясом. Замороженное мясо скоблили острым ножом, отсюда и название – скобля́нка или стругани́на. Мясо выкладывали на дно чугунной сковородки, сверху клали картошку, нарезанную тонкими пластиками. Готовили молочный кисель, чёрную редьку с квасом и, конечно же, окрошку на квасу. Квас стоял на кухне всегда. Этот напиток любили все, и все ворчали, если квас забыли залить. Это означало, что напиток настоится только к следующему дню.

Особое место в деревнях отводилось пельменям. По традиции пельмени стряпали в ноябрьские праздники. 7 ноября каждый год отмечали годовщину Великой Октябрьской социалистической революции. В это время на улице уже стоял мороз. Забивали домашний скот, мясо можно было хранить на улице. В сенях, где было так же холодно, как и на улице, хранили большое количество настряпанных пельменей на больших фанерных листах. Порой количество пельменей доходило до одной тысячи. В приготовлении домашних пельменей участвовали все члены семьи. Как правило, тесто месила бабка, мясо железной се́чкой (се́чкой называли кухонный предмет, которым рубили мясо в фарш) рубил в деревянном корытце её сын Василий. Маруся скалкой скала сочни по одному из белых мучнистых колобков и лепила пельмени. Васины пельмени всегда отличались. Они были не склеены ушками – то есть выходили не круглые, а продолговатые. Он не защипывал края. Затем бабка приходила на помощь своему сыночку, начинала скать сочни для Васиных особых пельменей. Каждый член семьи сидел в своём отдельном углу, чтоб не мешать друг другу. Бабкины внуки носили на голове мучнистые сочни от родителя к родителю. Сочни падали с детских вертля́вых голов, и отец принимался ругать своих маленьких помощников. Бабка как миротворец поднимала упавший сочень, дула на него, стряхивала пыль и приговаривала:

– Да ничего-ничего, в кипятке сварится, и всё хорошо будет.

Так повторялось несколько раз за весь процесс приготовления. Зимой на приготовление домашних пельменей уходило часов по пять.

Варились пельмени на плите очага. Очаг был пристроен к русской печи́. Плита на очаге была чугунная с двумя круглыми отверстиями. Эти отверстия закрывались чугу́нными кругами. Если нужен был слабый огонь, круги не убирали. Если огонь для приготовления блюда нужен сильнее, то убирали одно маленькое кольцо. Ну а если надо было что-то быстро вскипятить, убирали все кольца и варили на открытом огне. На очаг ставились две огромные кастрюли. Василий варил пельмени сам. Пельмени должны были закипеть трижды. Тогда считалась, что пельмени готовы. Чтоб вода в кастрюлях не перебежала на плиту очага во время кипения, в кастрюлю трижды добавлялась студёная вода. Когда всё-таки пельменная вода попадала на очаг, то от плиты шёл очень приятный запах дыма, теста и мяса. Таким образом, получались пельмени с дымком.

Обедать садились все вместе за большой стол, который стоял в середине избы. Первое варево было для ребятишек, второе и третье – для взрослых членов семьи. Взрослые ели пельмени с уксусом и сметаной, а дети макали пельмени в стакан с холодным молоком, им же их и запивали. Казалось, что вкуснее этого ничего нет на свете. Сашка по привычке заглядывал каждому в тарелку и проверял, не положили ли ему меньше всех. Все наблюдали за ним и улыбались, переглядываясь. Убирали дом, опять, же все вместе: мыли посуду, вытирали её, подметали пол. У каждого в доме была своя обязанность.

Сапожный рюкзак

В 1941 году началась война. Сбылось ещё одно предсказание Зиночки. Муж Натальи ушёл на фронт. Жители в деревне к нему относились уважительно и всегда называли его по имени и отчеству. Василий Спиридонович Мыльников был сапожником. Шил и чинил обувь деревенским жителям. В деревнях сапожники были в почёте. Люди жили бедно, вот и латал Василий разную обувину и старым, и ребятишкам. В его доме хранились всякие приспособления для этого дела: шила разных форм, суровые нитки и прочее. Василий взял с собой на фронт деревянный рюкзачок с сапожными инструментами. На призывном пункте ему предложили оставить рюкзак, мол, не пригодится он на фронте. Но Василий Спиридонович всё равно взял их с собой. На начало войны ему было всего сорок лет, люди в таком возрасте считались уже стариками. Он служил в 365-й стрелковой дивизии в звании рядового. Военная специальность у него была стрелок.

Василий Спиридонович погиб под Москвой в тяжёлых боях в начале войны. Он бежал в атаку с винтовкой и с сапожным рюкзаком за спиной. Издалека он хорошо был заметен, благодаря его росту и этому рюкзачку. Ему и на фронте однополчане говорили: «Да брось ты эти снасти, Василий Спиридонович, не нужны они сейчас никому – война, видишь, что творится?!»

– Нет, не могу я их бросить, вдруг солдатикам пригодится. Видишь ведь, в чём ходим, ботинки старые, с обмотками. А вдруг сапог у кого прохудится – починить нужно будет? Нет, не могу я бросить! Может, ещё пригодится.

После войны сын Василий долго искал хотя бы какую-нибудь информацию о своём отце, хотя бы место гибели. Искал и фронтовой друг Василия Евгений Яросковский. Он был родом с Украины. После войны служил в милиции. Но и он ничего не смог узнать о Василии Спиридоновиче. Только через семьдесят пять лет, в 2020 году, после снятия грифа секретности с многих военных документов стало известно о том, что Василий Спиридонович погиб под Москвой в 1942 году, когда шли ожесточённые бои за столицу нашей Родины, он был в звании рядового. Предположительно, погиб на окраинах города Клина Московской области. Место захоронения неизвестно.

Наталья за время войны получила от мужа всего два письма. Последнее письмо пришло в сорок первом году. Оно было отправлено из города Кинешма Ивановской области. Наша бабка осталась вдовой в сорок два года. Замуж она больше не выходила и жизнь свою уже с мужчинами не связывала. Продолжала работать в колхозе «Активист» в деревне Чернобровкина после войны. Позднее, в пятидесятые годы, колхозы были организованы в совхозы. В период перехода колхоза в совхоз она не работала, водилась с внучкой Наточкой. По этой причине её забыли включить в список колхозников на начислении пенсии. Необходимо было добиваться пенсии, доказывать тот факт, что она долгие годы работала в колхозе, но сын Василий всегда говорил, что он родную мать и так прокормит.

В конце семидесятых годов XX века вдовам стали выплачивать пенсию за погибших на войне мужей. И вновь ей не начислили пенсию за мужа. Причина была в том, что они не были зарегистрированы, хотя всю жизнь она носила фамилию Мыльникова и во всех документах была записана как Мыльникова Наталья Андреевна. Поэтому пенсию за погибшего выбивали через суд, пришлось привлечь свидетелей, чтоб доказать, что Мыльников Василий Спиридонович, погибший на фронте, был её законным супругом. Пенсию бабка за погибшего мужа стала получать только в 1979 году.

Второй год войны

Перед тем как уйти на фронт, сын Василий прошёл ускоренные лейтенантские курсы в городе Камышлов Свердловской области. Однажды мамаша, то есть наша бабка, решила проведать сыночка. Приехала к нему в Камышлов на поезде, привезла любимому сыну молока и яиц домашних, шанег с картошкой полную корзинку, даже петуха домашнего зарубила и с собой притащила. Стала подходить к КПП, а дежурный уже вышел, ждёт её и весело спрашивает:

– Вы, наверное, к Васе Мыльникову?

Наталья удивилась.

– Да, к Васе Мыльникову! А как же ты, милок, узнал это?

– Да уж сильно вы похожи с ним, – простодушно ответил дежурный. – Я издалека по лицу по-вашему понял.

Наталья смутилась, но гордость и радость переполняли её от того, что сын на неё походил.

Встреча была недолгой. Мать успела рассказать, про деревенские новости и Марусю, которая осталась ждать Василия в родной деревне.

После четырёх месяцев обучения в Камышловском училище Вася был направлен на фронт в звании младшего лейтенанта. Его сразу назначили командовать взводом. Часто он после войны рассказывал, что во взводе служили ровесники его отца. Ему было ужасно неловко отдавать приказы мужикам с обелёнными висками; тем мужикам, которые имели большой жизненный опыт и опыт военных действий в Первой мировой войне. Но ему нужно было ими руководить, объяснять поставленную задачу, отдавать приказы и вести их за собой. В бою, чтобы поднять боевой дух солдат, он вставал первый из окопа и кричал, сколько было сил у восемнадцатилетнего мальчишки: «Вперёд! За Родину! За Сталина!» При этом он всегда берёг солдат, никогда не шёл на необдуманные действия. Частенько попадало ему от высшего командования за эту осторожность. Но перед его глазами всегда стояла картина из детства, как он идёт перед маминой литовкой, подвергая себя опасности, чтобы не случилось трагедии. На войне Василий чувствовал то же самое: он должен быть впереди, внимательно осматривать территорию и обстановку, чтобы спасти солдат. Он понимал, что только он – их командир – в ответе за них.

С самого начала войны однополчане Васю называли счастливчиком. Он не прятался за спинами своих солдат или в кустах и всегда был на передовой. Но пули и минные осколки не задевали его. За всю войну он был ранен дважды. Один раз осколок попал ему в левую пятку, немного раздробив её. Второй раз ранение было более серьёзным. Осколок от немецкой мины попал ему в шею, задев сонную артерию, прошёл вдоль правого лёгкого и остановился между шестым и седьмым рёбрами, задев лёгкое. Врачи буквально вытащили его с того света. На этот раз он долго лежал в госпитале. Но операцию делать ему не стали – был риск повредить лёгкое, а также нужно было восстановить сонную артерию. Обычно, со слов врачей, после таких ранений человек впадает в кому и погибает, но Вася-счастливчик опять обошёл смерть. Все в округе говорили, что ему всегда везёт. Этот осколок остался с ним на всю его жизнь. Иногда о нём напоминали доктора-рентгенологи, когда Василий проходил обследование. Они с удивлением рассказывали об этом осколке, который находится между шестым и седьмым ребром, сидит там неподвижно, оброс хрящевыми тканями и совершенно безопасен для его здоровья. Напоминание о войне будет жить с ним в его теле, как острая заноза, и уйдёт с ним же в мир иной. Осколок немецкой мины сопровождал его в мирное время, напоминая о страшной войне.

Боевой путь

Боевой путь Василий начал в звании рядового в 1942 году, сразу как ему исполнилось восемнадцать лет. С сентября 1943-го по февраль 1944-го он учился на курсах младших лейтенантов при 4-й Гвардейской армии. Там получил звание младшего лейтенанта и был назначен командиром отделения 208-й гвардии ордена Кутузова и Александра Невского стрелкового полка, затем – командиром стрелкового взвода 69-й гвардии Звенигородской Будапештской Краснознамённой стрелковой дивизии 2-го Украинского фронта. С февраля 1944-го по октябрь 1947-го служил в 69-й (62-й) гвардии стрелковой дивизии 3-го Украинского фронта. Прошёл всю войну. Воевал на разных фронтах с 30 августа 1942 года по 9 мая 1945 года. На Воронежском фронте служил с 30 августа по 15 сентября 1943-го в должности командира отделения. Василий Васильевич за годы Великой Отечественной войны прошёл всю Украину, Бессарабию, Румынию, Венгрию, Австрию, участвовал в двух крупных военных операциях: Корсунь-Шевченковской (с 24 января по 17 февраля 1944-го и Ясско– (Яссо) -Кишиневской (с 20 августа по 25 октября 1944 года). Они обе проходили на Украине. Участвовал в форсировании Днепра, освобождал Полтаву и Кривой Рог, сражался с бандами националистов, возглавляемыми Иваном Мельником и Степаном Бандерой. Командовал этими операциями маршал СССР Ф. И. Толбухин. Василий Васильевич принимал участие в Будапештской, Балатонской и Венской операциях. Руководимые им войска освобождали от врага территорию и народы Румынии, Болгарии, Югославии и Венгрии, крушили гитлеровский порядок в Австрии. Василий Мыльников был ветераном дивизии, прослужил в ней три года и два месяца.

Всего в этой дивизии был 21 ветеран. Их фотографии были размещены на стенде в политическом отделе дивизии. Василий был награждён орденом Боевого Красного Знамени, Красной Звезды, Отечественной войны II степени; медалями: «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», «За взятие Будапешта», «За взятие Вены», «20 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», «30 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», «40 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», «50 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», «30 лет Вооружённых сил СССР», «50 лет Вооружённых сил СССР», «100 лет со дня рождения В. И. Ленина», «60 лет Вооружённых сил СССР», «70 лет Вооружённых сил СССР», «Ветеран труда», медалью Жукова, «25 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», «60 лет Победы над Германией»; знаками: «25 лет Победы в Великой Отечественной войне», «За доблесть и отвагу», «Ударник 10-й пятилетки», «Гвардейский знак», «Активист Фонда мира» (награждён дважды), «Фронтовик» (2000), «К 55-летию Победы в Великой Отечественной войне».

Василий прослужил в рядах Красной армии 6 лет 1 месяц и 11 дней.

Победу Василий Васильевич встретил в столице Австрии – городе Вена. После войны в 1945 году был отправлен служить в Германию, в город Дрезден земли Саксония, в составе 3-го Украинского фронта в должности командира стрелкового взвода. В 1947—1948 годы он – командир взвода охраны. Это был отдельный взвод из сорока восьми человек, который охранял штаб управления земли Саксонии.

Австрия – небольшая европейская страна, очень уютная, с невысокими домами и небольшими улочками. Молодой деревенский парень Вася Мыльников ходил по улицам её столицы и любовался красивыми ажурными зданиями европейского зодчества. Можете представить в тот момент состояние молодого парня, которому едва исполнился двадцать один год?

За свои лета он никогда не видел столицы и других крупных городов своей родной страны, а тут Европа! До неё они шли в пехотных войсках все четыре военных года. Простой деревенский парень прошёл всю войну, остался живым и встретил Великую Победу в столице Австрии. На груди его блестели и звенели ордена и медали. Солдаты и офицеры ликовали, кричали, обнимались, плакали от радости, что остались живыми. А больше всего они радовались тому, что впереди обязательно будет долгая, светлая и счастливая жизнь, ведь выиграли молодые парни эту страшную кровопролитную войну. Встречались юноши там с австрийскими и немецкими девушками. Молодые они были совсем и неженатые.

В семейном альбоме Марии и Василия хранилась открытка с изображением одного небольшого европейского дома. В окне этого дома была нарисована чернилами стрелочка, которая указывала на цокольный этаж, где и жил Василий, пока был на службе в Дрездене.

Напоминание об Австрии навсегда осталось у Василия прямо на правой ладони. В виде шишки. Я все время ощущала её, когда брала его за руку. Однажды я спросила его об этом, и он рассказал мне такую историю.

Они были совсем ещё молодыми после войны, мальчишки. Жили в Австрии, катались на велосипедах по гористой местности. Не рассчитав поворот, дед упал с велосипеда, и небольшой острый камень, словно нож, срезал мышцу возле большого пальца руки. Не растерявшись, левой рукой эту отрезанную мышцу он приложил обратно. Затем в медсанбате ему её пришили и перебинтовали. Так и получилась шишка на его крепкой ладони. Она напоминала ему о его молодости и о каменистых территориях Альпийских гор, где когда-то молодые мальчишки – воины-победители – гордо прогуливались по освобождённым ими улицам Европы.

Отпуск

Маша, невеста Василия, в 1943 году окончила Свердловское педагогическое училище имени М. Горького и поступила в Свердловский педагогический институт. Но проучилась в нём всего три месяца, из-за финансовых трудностей пришлось оставить обучение. В 1944 году Марусе предложили работу в Свердловске, школе №17. Ей достался класс с 36 учениками. В классе были одни мальчишки, шумные и озорные (в военное время девочки и мальчики в школах учились в разных классах). Маруся приняла решение вернуться в родную деревню и работать в небольшой деревенской школе. Так она стала учительницей начальных классов, как и её мама. Наталья, конечно, на всякий случай, приглядывала за будущей снохой, пока Вася служил. Но нисколько не сомневалась в том, что парней, кроме Васи, у неё не было. Всем воздыхателям она отказывала и честно ждала своего любимого Васеньку. А он писал ей письма. Те самые, фронтовые, в виде конвертов-треугольников. Письма приходили регулярно, примерно один раз в месяц. Написаны они были химическим карандашом или чернилами. Эти письма до сих пор хранятся в домашнем семейном архиве. Рассматривая эти треугольники, пожелтевшие от времени, я заметила, что, кроме чернил и карандашей, в письмах проглядываются буквы, написанные красным карандашом. Бабка рассказала нам, что следы от красного карандаша – это Марусиных рук дело. Так она исправляла жениху ошибки в словах. А потом эти письма, где было много орфографических и пунктуационных ошибок, отправляла ему обратно на фронт. Мария так шутила и заигрывала, понимая, что Вася простит её. И правда, получая такие письма обратно на фронт, он смеялся и в следующий раз старался исправиться. Марусю все ругали за такое, а она хохотала:

– Хочет меня замуж взять, пусть сначала научится писать грамотно. Стыдно же, что у учителя муж будет так писать, – в каждом слове по ошибке.

На вопрос детей и внуков о том, не боялась ли она таким образом обидеть жениха и больше вдруг никогда не увидеть его, она отвечала:

– Я всегда знала и чувствовала, что с ним ничего не случится и он обязательно вернётся живым с этой проклятой войны.

Маша терпеливо и преданно ждала возлюбленного с войны. Василий в письмах часто звал Марию вместе с ним уехать в Германию. Ещё в начале 1946 гола Василия перевели на службу в Дрезден, и там он был назначен временным комендантом этого города. После войны многие жёны офицеров приезжали к своим мужьям и оставались с ними до окончания военной службы. Василий тоже мечтал о том, чтобы Маруся приехала к нему жить в Германию, он хотел продолжить службу в рядах Красной Армии, мечтал о продвижении по службе. Ему эта работа нравилась. Но Маруся не соглашалась. А однажды даже написала ему письмо, в котором сообщала, что больше его ждать не будет, что она устала. «Всю войну ждала, письма писала, слезы лила, а ты всё не едешь, – писала Мария в письмах. – Приезжай, иначе я выйду замуж, женихов много, сватаются уже». Она поставила ультиматум Василию: или она, или Германия. Вася, конечно, Машу любил очень, терять не хотел. Но всё же поговорить с ней намеревался. Он хотел и продолжить военную карьеру, и чтобы любимая жена была рядом с ним.

В 1946 году Вася приехал в отпуск в родную деревню. В его голове была только одна мысль: сыграть свадьбу и увезти любимую девушку с собой в Германию как офицерскую жену. Он первым же делом пришёл в дом родителей Марии просить руки их единственной дочери. Они уже давно ждали этого поступка от юноши и, конечно, сразу согласились. Но в Германию Маруся с ним ехать категорически отказалась и после свадьбы, ссылаясь на то, что ей жалко оставлять своих учеников, к которым она искренне была привязана.

Свадьбу сыграли весёлую. Маруся была в белом коротеньком шёлковом платье, которое ей сшила мама. Оно было приталенное, белого цвета, с мягкими розовыми пуговками из шёлковой материи. Василий был в своём офицерском костюме с орденами и медалями на груди (ох, многие бы хотели оказаться на месте Маруси). Вася был местным героем. В знак любви они обменялись простыми кольцами, а ещё, что было удивительно, они сохранили на долгие годы медные рубли. Одна рублёвая монета была 1924 года выпуска – год рождения Василия, вторая рублёвая монета была выпуска 1925 года – это год рождения Марии. Хранили они эти монеты до конца жизни в небольшой шкатулочке, которую очень редко показывали детям и внукам. Эти монеты были своего рода талисманом и оберегом их безграничной любви и семейного счастья. Об истории их любви и семьи могли рассказать чёрно-белые фотографии из старых альбомов, которые хранились в горнице в большом шифоньере. Увлекательным занятием для внуков и правнуков было листать старые фотоальбомы и узнавать знакомые лица своих родных.

Вместе супруги прожили сорок восемь лет. Потом, через многие годы совместной жизни, когда Мария с Василием благословляли своих детей на супружескую жизнь, на свадьбах они всегда говорили о том, что первое условие семейного счастья – это сразу после свадьбы уехать жить отдельно от родителей. Второе условие – всегда уступать друг другу. Третье, как бы ни ругались и ни ссорились, всегда спать ложиться вместе. А главное – в семье нужно любить и уважать друг друга, тогда и ошибки легче прощать. Замуж выходить и жениться нужно обязательно по любви. Так воспитывала Маруся всех своих детей.