Текст книги "Где я ее оставила"

Глава 3

Суббота, полдень, через девятнадцать часов после расставания

– Мэм, с вами все в порядке? – Голос звучал издалека и гулко, будто мужчина говорил с другого конца туннеля.

В глазах Уитни потемнело, колени подкосились. Подошла женщина и встала в дверном проеме, нахмурившись. Морщины вокруг глаз напоминали скомканную бумагу.

Она снова заехала не туда. Дорога закружила ее, словно водоворот, и она заблудилась. Другого объяснения не было.

– Простите, что беспокою. – Лицо Уитни раскраснелось. – Наверное… я просто заблудилась.

– Здесь легко потеряться, – сказал мужчина, и Уитни была благодарна ему за понимание.

После еще одной извиняющейся улыбки она вернулась к своей машине и в зеркале заднего вида увидела пакетик жевательных червей.

Пожилая пара по-прежнему стояла в дверях, настороженно наблюдая за странной незнакомкой. Отправив Амелии еще одно сообщение, Уитни помахала им рукой, а потом завела двигатель. Старики не отходили от двери. Наверное, боялись, что она снова постучит.

Уитни нажала на газ и на главной улице повернула направо, только не на первую улицу, а на следующую.

И опять одинаковые дома, но среди них ни одного с розами вдоль участка.

Уитни была уверена, что вчера они не заезжали так далеко. Сделав разворот, она вернулась на прежнюю улицу. Потянувшись к пассажирскому сиденью, где лежал ее телефон, коснулась экрана. Сообщений от Амелии не было.

У них с дочерью существовал уговор: на сообщение мамы Амелия должна обязательно ответить в течение часа.

Поначалу Уитни отнеслась к молчанию дочери терпимо, думала, что та еще спит. Но день уже в разгаре.

Уитни остановилась и достала свой телефон. Внезапно в голову пришла мысль – есть же приложение «Найди друзей». И как она раньше не догадалась? Увы, слежка за Амелией давно стала для Уитни привычным делом. Ей становилось легче, когда она знала, где дочь – в школе, у Бекки или дома.

Телефон Амелии молчал. Определитель местоположения был отключен.

Уитни похолодела. Дрожащей рукой она нажала на имя Амелии в контактах, затем поднесла телефон к уху. Раздался всего один гудок, и сразу включилась голосовая почта.

– Амелия, не понимаю, что происходит, перезвони мне немедленно. Я волнуюсь, – проговорила Уитни после гудка.

Прервав звонок, она вспомнила, как вчера высадила Амелию, как дочь с Лорен помахали ей на прощание в дверях того дома. В котором жила пожилая пара… Ерунда какая-то.

Дверь открыта. Колыбелька пуста. Одеяло исчезло.

Темная фигура в дверном проеме.

– Где она? Моя малышка, ее больше нет!

Уитни вздрогнула, когда в руке зазвонил телефон. На экране высветилось лицо Натали.

– Нат… – выдохнула Уитни.

– Амелия звонила?

– Нет.

– Как?! Что происходит?

Когда Уитни закончила объяснять, телефон долго молчал.

– Должно быть какое-то логическое объяснение, – твердо заявила Натали. – Скорее всего, ты перепутала дом. В таких районах легко заблудиться, особенно если не помнишь адрес. А может, Амелия просто выключила телефон прошлой ночью, когда ложилась спать, и до сих пор не включила его.

– Да, – неуверенно ответила Уитни, надеясь, что слова подруги помогут ей успокоиться. Увы, тревога не проходила. Что-то здесь не так. – Наверное, ты права. Спасибо.

– Не переживай! Позвони мне, когда она объявится. Я только хотела сказать тебе… Ладно, об этом потом. Фото выложены в Интернет, снимки просто блеск.

– Хорошо, – сказала Уитни, почти не слушая.

Бросив телефон на пассажирское сиденье, она еще пару раз проехала по району в поисках другого дома с кустами роз во дворе. Тщетно.

Где же Амелия?

Лорен семнадцать. И она водит машину.

Уитни прокрутила в голове все свои разговоры с Амелией за последние дни, пытаясь вспомнить, договаривались ли они, что она заберет дочь. Нет, они определенно не обсуждали, как Амелия вернется домой. Уитни просто решила, что заедет за ней, как обычно.

Потом мысли потекли в другом направлении.

Вдруг Амелия уже дома, и волноваться не надо?

Она быстро ехала по улицам Сакраменто и представляла дочь, свернувшуюся калачиком в постели под белым пушистым пледом. Приходя домой после ночевки у подруг, Амелия часто ложилась спать днем. Скорее всего, именно поэтому она и не отвечала на сообщения. Она дома и спит!

Конечно, так и есть!

Уитни не терпелось побыстрее приехать и рассказать Амелии о случившемся. Сначала она, конечно, обидится, начнет ехидничать, а потом они вместе посмеются, и этот странный день останется позади.

Уитни подъехала к дому, быстро припарковалась и выскочила. Не успела она отойти от машины, как вспомнила о продуктах на заднем сиденье. «Надо взять хотя бы один пакет», – мелькнула мысль. Однако желание побыстрее убедиться, что Амелия на месте, перевесило все остальное. Продукты подождут. Что с ними сделается?

Она помчалась вверх по лестнице, добежав до входной двери за считаные секунды.

– Амелия! – Уитни ворвалась в квартиру, уронив сумочку и ключи на пол. Запах гренок с сиропом еще витал в воздухе. – Амелия!

Пробежав по коридору, она открыла дверь спальни дочери. Холодный, тяжелый воздух ударил в лицо. Кровать Амелии была в беспорядке, одеяло сбилось на одну сторону, подушки разбросаны.

Приведи комнату в порядок, прежде чем мы поедем к Лорен.

Амелия застонала, скорбно уставившись в потолок, словно жалуясь небесам.

– Лааан, – сказала она, проглотив конец слова.

С замирающим сердцем Уитни осмотрела все комнаты.

Никого. Нигде.

Тяжело вздохнув, она вытащила телефон и набрала Амелию. Снова включилась голосовая почта. Уитни перешла в приложение «Найди друзей». Местоположение дочери по-прежнему не определялось.

Она словно исчезла. Растворилась в воздухе.

О боже. Моя малышка!

Зазвонил телефон. Сердце Уитни забилось чаще.

– Ну что, нашлась? – спросила Натали.

– Нет, и я начинаю волноваться.

– Где ты?

Голос Натали был твердым, властным. Так она говорила на деловых встречах.

– Дома.

– Так. Я еду к тебе.

– Хорошо. – Уитни кивнула, будто Натали могла ее видеть, а затем в оцепенении отложила трубку.

Зловещая тишина повисла в воздухе, не давая дышать.

Моей дочери больше нет. Снова.

Глава 4

Когда я расскажу вам, что произошло, вы не колеблясь обвините во всем меня. Скажете, что вина полностью на мне. Так и есть. И все же не совсем. Конечно, свой выбор мы делаем сами. Но ведь живем мы не в коконе. Всегда существуют люди, которые на нас влияют. Превращают нас в тех, кем мы в конце концов становимся.

Для меня таким человеком была Милли.

Я часто думала: какой бы я была сейчас, если бы мы не встретились? Совершила бы те же ошибки? Причинила бы боль людям? Или все сложилось бы иначе?

До сих пор эти вопросы день и ночь не дают мне покоя.

Хотя к чему предположения? Я не в силах изменить то, что произошло…

Иногда я возвращаюсь к самому началу. В тот день, когда Милли буквально ворвалась в мою жизнь.

Мой первый день в новой школе. Я шла по коридору, то и дело переводя взгляд с расписания у меня в руках на двери классов, отчаянно пытаясь найти нужный кабинет, не опоздать на урок. Я не смотрела на людей, и она тоже. Вот почему мы столкнулись.

Вот бы уйти – не поднимая головы, не взглянув на нее.

Вместо этого я внимательно посмотрела на ту, с кем столкнулась. У нее были темные волосы, бледная кожа, в ней чувствовались нервность и энергия. Красивая девушка. По-настоящему красивая. Не в пример мне, к сожалению.

Ее взгляд остановился на расписании у меня в руках, и она спросила, не новенькая ли я.

Я ответила что-то саркастическое, типа:

– С чего ты взяла?

Мимо нас прошла группа девочек. Бывшие подруги Милли, как я узнала потом. Они злобно уставились на нее, и я увидела, как напряглась ее шея, когда она нервно сглотнула. И тут же как ни в чем не бывало она улыбнулась и, взяв меня под руку, словно мы были персонажами из «Волшебника страны Оз», бодро шагающими по дороге из желтого кирпича, предложила проводить меня на следующий урок.

В тот день она помогла мне найти остальные кабинеты. А на следующий мы уже сидели вместе на школьном дворе во время ланча. И с тех пор стали неразлучны.

Казалось, наша встреча произошла в самый подходящий момент для нас обеих. Милли искала новую подругу, а я радовалась любой.

Но Милли была особенной, ни на кого не похожей подругой. Таких, как она, я никогда не встречала. Встреча с ней казалась мне подарком судьбы.

По крайней мере, тогда я была уверена, что мне повезло. Теперь я в этом сомневаюсь.

Пожалуй, назвать Милли лучшей подругой было бы не совсем правильно. С самого первого дня она значила для меня гораздо больше, чем подруга. Иногда мы шутили, что больше похожи на сестер. Что у нас родственные души. И даже эти фразы не могут передать точно наши отношения.

Дружба наша была яркой и всепоглощающей. Мы чувствовали, как сильна связь между нами. Гостя друг у друга, поздно ночью, когда все спали, а на черном небе проступали мерцающие звезды, мы придумали игру: одна из нас рисовала что-нибудь на спине другой, а вторая пыталась угадать, что именно. Эта игра требовала полного отрешения от окружающего мира. Чтобы угадать, я должна была сосредоточиться на каждом касании кончика ее пальца – на каждом движении, каждом штрихе, каждом толчке или нажиме.

Были только я и она. Наши пальцы. Наше дыхание. Наши бьющиеся сердца.

У Милли получалось лучше. Гораздо лучше, чем у меня. Но ведь я и не считала себя настоящей художницей.

В первый раз я очень нервничала. Я думала, мне придется задрать рубашку, и Милли увидит складки жира у меня на спине. Она-то была худенькой. Я боялась, что она будет смеяться надо мной, как порой смеялись бывшие подруги. Тогда я еще слишком мало знала Милли, чтобы понять, что она никогда так не поступит.

К счастью для меня, рисовали мы поверх пижам. В тот вечер я рисовала самые простые вещи: солнце, дерево, гребни океанских волн. Милли нарисовала облако, веревку, тонущую женщину. Последнюю я не смогла угадать. Тот рисунок стал первым намеком на то, что в Милли есть что-то загадочное. В ней таилась какая-то темная бездна. Тогда я даже не представляла, насколько глубокая…

Когда мы познакомились, она была единственным светлым пятном в моей жизни. Обычно я осторожна и осмотрительна с новыми подругами. Но в Милли мне все казалось совершенным. Она сразу мне понравилась, и я поверила ей немедленно, без всяких оговорок.

Теперь я думаю, зря.

Глава 5

Суббота, 13:00, через двадцать часов после расставания

Уитни ответила на звонок.

– Алло!

– Привет, – сказал Джей. – Я вернулся.

Он разве уезжал куда-то? Уитни с трудом вспомнила. Ах да, командировка. Неужели это было только вчера?

Уитни размяла напряженные плечи. Все тело ныло, как после изнурительного подъема в гору.

– Уитни?

– Да. Извини. Я просто… – Она ущипнула себя за переносицу и зажмурилась. – В общем, Амелия вчера отправилась с ночевкой к Лорен и до сих пор не вернулась. И я не могу до нее дозвониться.

На лестнице раздались шаги, вдалеке залаяла собака. По коже Уитни пробежал озноб.

– Может, хочет остаться с подругой подольше? Тянет время, понимаешь?

Тянет время. Да, похоже на то. Уитни и сама так говорила о поведении дочери в бассейне. Когда Амелия была младше, летом они ходили туда почти каждые выходные. И Уитни всегда стоило неимоверных усилий вытащить Амелию из воды. Она стояла у бортика и до хрипоты орала, приказывая дочери выйти, а та все ныряла и ныряла, делая вид, что не слышит.

Не так ли Амелия поступала и сейчас? Не отвечает на звонки матери, делая вид, будто не знает, что пора домой, в надежде задержаться у Лорен подольше?

Вполне возможно.

Раздался стук в дверь, и Уитни вздрогнула.

– О, Джей, прости, приехала Нат.

– Позвони, когда Амелия вернется, хорошо?

– Хорошо. – Она завершила разговор и открыла дверь.

– Ну что, вернулась? – Натали вошла в комнату, неизменно одетая в легинсы и футболку; ее светлые рыжеватые волосы были собраны в хвост. Уитни часто шутила, что это униформа Натали. Подруга всегда выглядела так, будто собралась в спортзал.

– Нет. – Уитни плотно закрыла за собой дверь.

Была середина дня, на улице припекало. Обычно в это время по выходным Амелия лениво лежала на кровати, закинув ноги на стену и уткнувшись в телефон.

– Да брось ты, все с ней в порядке. – Натали ободряюще похлопала подругу по плечу. – Подростки постоянно такое выкидывают. Ты даже не представляешь, сколько раз Кайла возвращалась домой от друзей под утро. Думаешь, она хоть раз позвонила, чтобы сообщить, что с ней все в порядке? А уж о Марке и говорить нечего.

Натали и раньше рассказывала ей, как Марк покуривал травку и проваливал экзамены. Однако сейчас парень совершенно изменился. Вырос. А несколько месяцев назад Уитни и Амелия гуляли на его свадьбе.

Кайла училась довольно хорошо и, насколько знала Натали, никогда не пробовала наркотики. Тем не менее в старших классах ее пару раз поймали, когда она тайком пыталась улизнуть на свидание. Сейчас девушка училась на первом курсе колледжа и по-прежнему жила дома. Правда, Натали порой язвила, что, судя по тому, как редко она видит дочь, точно сказать, где она живет, нельзя.

Уитни кивнула. Было время, когда слова Натали она восприняла бы скептически, заявив, что Амелия вовсе не строптива. Что она серьезная и ответственная. Что она всегда позвонит, напишет, всегда на связи с матерью. До недавнего времени Уитни и сама в это верила. Что ее дочь не чета другим подросткам.

Сейчас далеко не так…

Пару недель назад Уитни работала на складе: подсчитывала запасы и делала фотографии. Она потеряла счет времени, заработалась до позднего вечера. Прежде чем отправиться домой, она проверила местонахождение Амелии и с облегчением увидела, что та дома. Но когда приехала, дочери дома не оказалось. Уитни уже хотела позвонить ей, когда та, как ни в чем не бывало, влетела в квартиру.

Уитни спросила дочь, где она была, и та ответила, что в бассейне. В другой раз Уитни бы ей поверила. Они и переехали-то в этот жилой комплекс именно потому, что бассейн был в двух шагах. И Амелия проводила там много времени. Вот только в тот вечер она явно ходила не туда. Ее одежда была сухой, купальника с собой она не захватила, а сама пропахла дымом.

Уитни тут же уличила дочь в обмане, но Амелия ответила, что просто сидела на бортике, опустив ноги в бассейн, а неподалеку кто-то курил. Поэтому одежда пропахла дымом. И что тут такого? А потом бросила на мать возмущенный взгляд и ушла в свою комнату.

Уитни почувствовала себя глупо – из-за ее нелепой паники Натали все бросила и примчалась сюда. А ведь Амелия – обычный строптивый, бунтующий подросток и ведет себя соответственно. В последнее время отношения матери и дочери и без того были напряженными, ну а когда Уитни так и не смогла отыскать нужный дом, страх обуял ее окончательно.

– Да, наверное, ты права. Боже, вернуть бы то время, когда она была маленькой, милой и отзывчивой.

Возможно, именно поэтому Уитни тосковала и по старым подругам Амелии. Она знала девочек с раннего детства. С тех времен, когда они были малышками и не могли обходиться без мам. Когда они приходили в гости, Уитни чувствовала, как включается прежний материнский инстинкт, и возникает ощущение – пусть и ошибочное, – что она контролирует ситуацию.

– И не говори. – Натали заговорщицки улыбнулась. – Пока мой Марк не превратился в монстра-подростка, милее парнишки не было – всегда ласковый, помогал мне донести продукты…

– Бог мой! Продукты! – спохватилась Уитни, услышав слова Натали. – Я заезжала в магазин, и продукты до сих пор в машине!

– Давай я тебе помогу, – предложила Натали без колебаний.

Уитни протестующе замахала руками. Она и так уже отняла у подруги кучу времени.

– Что ты, не надо! Я сама. Поезжай домой, если у тебя дела.

– Пустяки. – Натали покачала головой. – Я побуду с тобой, пока Амелия не вернется. – Не дожидаясь ответа Уитни, она направилась к входной двери. – Пойдем.

Улыбнувшись, Уитни взяла ключи и вышла вслед за подругой через парадную дверь. Вместе они спустились по лестнице и направились к парковке.

В спешке она оставила машину незапертой. Поэтому они открыли задние дверцы и достали пакеты. Уитни уже собиралась закрыть дверцу, когда заметила на переднем сиденье мармеладных червей.

– Подожди-ка!

Свободной рукой она открыла дверь и залезла внутрь. Пластиковая упаковка выскользнула из ее пальцев и упала на пол. Уитни поставила сумку с продуктами на землю и наклонилась, пытаясь на ощупь найти пачку с мармеладом. Она уже собиралась встать, когда заметила под передним сиденьем скомканный чек. Уитни схватила его и разгладила.

Смысл не сразу дошел до сознания. Ерунда какая-то.

«Виктория Сикрет». Санрайз-молл.

Она никогда не покупала белье от «Виктория Сикрет». Может, и напрасно. В последнее время, с тех пор как начала встречаться с Джеем, она стала подумывать о покупке чего-нибудь эротичного. Прежде красивые лифчики и трусики ее не интересовали. Интересовали практичные. И недорогие. А кроме того, они жили рядом с торговым центром «Арден». При чем здесь «Санрайз»?

Взгляд Уитни метнулся к верхней части чека. Оплачено картой Амелии. Пару недель назад. Четверг. Время – пятнадцать тридцать.

В тот день Уитни работала на складе, выполняла поручения Натали. Амелия в это время должна была тренироваться в бассейне, а не бродить по Санрайз-молл и уж точно не покупать нижнее белье.

Так что же она купила? В чеке значился бюстгальтер. И ничего страшного, если бы обычный. Но от «Виктория Сикрет»? Зачем он понадобился Амелии? И почему она скрыла покупку от матери?

– Что там такое? – спросила Натали, защищая глаза от солнца рукой.

– Э-э… – Уитни покачала головой и засунула чек в карман. Затем потянулась к брошенной сумке. – Да ничего. Просто нужно кое-что проверить наверху.

Когда они вернулись в квартиру, Натали сразу же принялась вынимать продукты. Следовало бы помочь подруге, но Уитни захлестнуло нетерпение. Она направилась прямиком к компьютеру. Зайдя в избранное, нажала на вкладку «Банк». И отыскала счет Амелии – она редко его проверяла.

Амелия старательно откладывала деньги, полученные на день рождения от бабушки и дедушки и за работу няней. Поэтому Уитни просто обомлела, увидев, что денег на счету дочери стало гораздо меньше. Прокрутив страницу, она увидела покупку от «Виктория Сикрет», а также другие траты в тот же день, в том числе в «Старбаксе» и «Чик-фил-А». Обе суммы были слишком большие для одного человека. Амелия явно кого-то угощала. Может быть, Лорен?

Но больше всего Уитни удивила транзакция, проведенная в начале этой недели. Амелия сняла триста долларов. Для чего ей столько денег?

Волна жара прокатилась по телу. На ум приходила единственная догадка, для чего дочери могла понадобиться такая сумма.

Уитни повернулась к подруге.

– Какой ужас! Думаю, Амелия сбежала. И по-моему, я знаю, куда…

Глава 6

За семь недель до расставания

В доме стояла зловещая тишина.

Уитни медленно двигалась по коридору, пытаясь уловить малейший шорох, и подошла к спальне Амелии. Дверь была чуть приоткрыта, так что она сумела заглянуть внутрь. Амелия и ее новая подруга сидели по-турецки на полу лицом друг к другу. Как только Лорен приехала, Амелия торопливо представила ее, и девочки тут же скрылись. Они сидели очень близко друг к другу и шептались, сдвинув головы, стараясь говорить как можно тише.

По шее Уитни пробежал холодок. Ей показалось, что она вторгается во что-то очень личное.

Обычно, когда к Амелии приходили подруги, в ее комнате играла музыка, а девочки танцевали. Ее дочь любила танцевать. И дурачиться. Но сейчас все было иначе.

Уитни с трудом проглотила ком в горле и сделала шаг назад; пол под ногами скрипнул. Девушки резко вскинули головы.

– Мама, это ты? – воскликнула Амелия.

Когда Амелия была маленькой, слово «мама» она произносила с такой нежностью, что в душе Уитни разливались тепло и спокойствие. Сегодня оно больше походило на ругательство.

Уитни напряглась, но глубоко вздохнув, она распахнула дверь и зашла в комнату.

– Пришла узнать, не хотите ли вы перекусить.

– Когда захотим, тогда и перекусим, – с раздражением ответила Амелия.

– Спасибо, пока не хочу, – виновато улыбнулась Лорен.

Почему незнакомая девушка относится к ней лучше, чем собственная дочь? Взгляд Уитни метнулся к Амелии. Та быстро набирала что-то на телефоне. На полу возле ее колена лежала россыпь бумаг. Похоже, это были распечатки с какого-то сайта. Некоторые слова были подчеркнуты.

– Делаете уроки? – спросила Уитни.

Амелия мало рассказывала ей о Лорен. Уитни даже не знала, какие занятия они посещают вместе. Положив телефон на пол, Амелия собрала бумаги.

– Это… это не уроки.

На щеках Лорен появились розовые пятна.

– Тогда что же? – спросила Уитни, сгорая от любопытства.

– Вы слышали об эннеаграмме? – Лорен поправила очки на носу.

И опять Уитни пронзила мысль о том, как же эта девочка отличается от других подруг Амелии. Более тихая. Более сдержанная. Серьезная.

– Энне… что?

Амелия раздраженно вздохнула.

– Эннеаграмма, – терпеливо повторила Лорен, не обращая внимания на недовольство Амелии, написанное у нее на лице. – Это такой тест для анализа личности.

– О, как тест Майерс – Бриггс? – Уитни проходила тест еще в колледже, когда встречалась с Дэном.

– Нет, – сказала Амелия, бросив на новую подругу многозначительный взгляд, как бы говоря: «Ну зачем ты позволила вмешаться моей маме?»

Уитни задевало поведение дочери – она вела себя так, словно у них с Лорен была общая тайна, которую они скрывали ото всех. Амелия едва знала эту девушку. Вот с Беккой Уитни никогда не чувствовала себя лишней. Амелия с Беккой не прятались в комнате дочери, не шептались. Уитни водила их в торговый центр, в кино, кафе. Или они просто оставались дома и смотрели телевизор. И Уитни частенько сидела вместе с девочками.

– Хотя принцип тот же, – добавила Лорен.

Уитни кивнула, благодарная за то, что новая подруга дочери вела себя с ней любезно. В конце концов, не так уж и плоха эта девочка. А Уитни, сказать по правде, заранее настроила себя против нее и даже не пыталась увидеть в ней что-то хорошее. Она все еще надеялась, что эта дружба ненадолго, и Бекка вернется раньше, чем узнает о новой подруге.

– И по какому же предмету такое задали? – спросила Уитни.

– Повторяю, это не уроки, – сказала Амелия раздраженно.

Разумеется, не уроки.

– Тогда зачем этот тест?

Вообще-то Амелия ненавидела подобные вещи. Однажды Бекка предложила ей пройти шуточный тест на «Фейсбуке», чтобы узнать, каким животным она была бы, и дочь сказала, что такие тесты – полная ерунда и пустая трата времени. Она даже отказалась идти к консультанту по профориентации, когда Уитни предложила ей. Сказала, что разберется сама.

Подруги ответили одновременно.

– Все проходят, – сказала Амелия.

– Чтобы узнать, насколько мы похожи, – произнесла Лорен.

Возможно, обе говорили правду, но Уитни показалось, что Лорен была ближе к истине. Проходить тест, чтобы узнать насколько они похожи? Зачем?

– А мы с тобой провалились. – Дэн хмыкнул.

– Что? – Уитни заглянула в тест на совместимость, который они только что закончили. – Разве можно провалить тест на совместимость?

– Как видишь, можно, раз мы провалили.

Он захохотал. Уитни хотела бы посмеяться вместе с ним, но не испытывала радости. Странно, что Дэну так весело.

– И ты совсем не расстроился? – спросила она его.

Дэн перестал смеяться, с нежностью посмотрел на нее, обнял ее за талию и привлек к себе.

– Мне не нужен тест, я и без него знаю, что мы совместимы.

– Хорошо, хотя результаты теста с тобой не согласны, – пошутила она, но в ее словах звучала тревога.

– Эй! – Дэн поцеловал ее в лоб, но от этой простой ласки ее страхи почти развеялись. – Мы разные. Я понял это с нашей первой встречи. Ну и что? Нам хорошо вместе.

Она подняла голову, их глаза встретились.

– Правда?

– Правда.

Амелия и Лорен уставились на Уитни, и по их лицам было видно, что они ждут не дождутся, когда же она уйдет. Поняв намек, Уитни слабо улыбнулась.

– Ладно, зовите меня, если что-то понадобится, – сказала она и вышла из комнаты.

Не успела дверь за ней закрыться, как девушки снова придвинулись друг к другу.

Неужели Лорен была больше, чем подруга?

Уитни обмакнула толстый кусок хлеба в смесь молока с яйцом и бросила его на сковородку. Та зашипела, и запахло маслом. Этот запах волшебным образом переносил Уитни в прошлое. Не только в то время, когда она по утрам готовила гренки для маленькой Амелии, но и в собственное детство.

По субботам завтрак готовил отец. Он вставал рано и шел на пробежку, пока мама спала. Возвращался и принимал душ, а тем временем Уитни и ее брат Кевин выползали из своих комнат в пижамах, набросив на плечи одеяла. Дети забирались на диван и смотрели мультики, а папа быстренько делал яичницу и гренки. Потом вставала мама, и они все вместе собирались за столом на кухне. Уитни обожала субботние завтраки и с нетерпением ждала их всю неделю.

Вот почему она так досадовала, когда все закончилось. Болезнь Кевина поставила крест на субботних посиделках, когда единственный раз в неделю их семья собиралась вместе.

Кевин кашляет, задыхается, каждый вдох дается ему с трудом. Родители суетятся вокруг него. Продукты, из которых отец собирался готовить, разбросаны по столу. Уитни понимает, что совместного завтрака не будет; действительно, через некоторое время родители велят ей перекусить самой, найти хлопья или еще что-нибудь.

Она с тоской смотрит на стол, представляя, как они сидят все вместе и едят сочные гренки. Папа рассказывает о прошедшей неделе, мама смеется над его шутками.

Уитни смотрит на голубое пламя, пляшущее под сковородой. Должно быть, отец забыл погасить огонь. Уитни дотрагивается до ручки и обжигает пальцы. Внезапно ей в голову приходит мысль. Уитни собирает волю в кулак и, осторожно поднеся руку к сковороде, прижимает ладонь к раскаленной поверхности. Кожа горит. Уитни выдерживает лишь несколько секунд, а потом вскрикивает от боли.

– О боже! Что случилось? – Отец оборачивается и в тревоге смотрит на нее. Только на нее.

– Я пыталась приготовить завтрак… – Ее губы дрожат. – Хотела тебе помочь…

За плечом отца она видит брата, их взгляды встречаются.

Вот тебе, Кевин!

Уитни перевернула хлеб на сковородке, вернувшись из воспоминаний в реальность. Ее телефон лежал на стойке экраном вверх.

Последний раз она говорила с отцом несколько недель назад. Мама звонила каждую субботу. А отец по субботам днем играл в гольф, а вечером либо пил пиво с приятелями, либо отдыхал дома, чувствуя себя слишком уставшим для телефонного разговора. Надо бы позвонить ему на этой неделе…

До поры до времени ее детство можно было назвать идеальным. Заботливые, внимательные родители. Особенно отец. Они были очень близки. Каждый вечер он читал ей сказки перед сном и ради шутки часто давал героям их собственные имена. «Самым сильным супергероем в мире был папа. Известная красавица принцесса Уитни…»

Он учил ее кататься на велосипеде, водил в зоопарк и сказочный городок в Лэнд-Парке. Она скатывалась с горки, а папа ловил ее внизу. А по воскресеньям они с отцом ходили в кондитерскую за углом, где продавались пончики. Уитни всегда брала пончик с кленовым сиропом, хотя могла съесть только половину. Но папа не возражал, он с удовольствием доедал за ней оставшуюся часть. Более того, Уитни была уверена, что он с нетерпением этого ждал.

Увы, постепенно все закончилось. Поездки в зоопарк, катание на велосипедах, походы за пончиками и даже сказки. Все исчезло без следа…

Почти всю жизнь причиной распада их семьи Уитни считала болезнь брата. И все же понимала, что дело не только в этом. Она сама совершала поступки, которые в корне изменили ситуацию. И теперь, казалось, отношения с родителями разрушены окончательно.

Запахло горелым. Черт! Уитни сняла со сковороды подгоревшую гренку и бросила ее на тарелку к остальным.

Потянувшись за очередным куском хлеба, она ощутила чье-то присутствие. Волоски на шее встали дыбом, Уитни обернулась. В дверях кухни, прислонившись к косяку, стояла Лорен – в футболке и пижамных штанах, волосы собраны в небрежный узел, глаза за линзами очков прищурены.

Уитни вздрогнула. Как долго Лорен наблюдала за ней?

– Доброе утро, – сказала Уитни хриплым от испуга голосом.

– Доброе утро. – Лорен оттолкнулась от стены и шагнула на кухню. – Вам помочь? – Ее лицо сияло, глаза возбужденно блестели.

– Э-э… – Уитни огляделась. – Да нет. Я в общем-то почти закончила. Хочешь чего-нибудь? Апельсиновый сок? Молоко? Воды?

Взгляд гостьи переместился на кофеварку.

– Если можно, чашечку кофе.

– Конечно.

Вытерев руки о полотенце, Уитни взяла кружку из шкафа и подошла к кофеварке. Сама она не пила кофе, пока у нее не появилась Амелия. А потом начала. Ну как обойтись без кофеина, если спишь три часа в сутки?

Уитни налила горячий кофе в кружку и повернулась к девушке.

– Добавить сливок?

– Спасибо, не нужно.

– Пожалуйста.

Дэн тоже обычно пил черный кофе, а Уитни вливала в свой столько сливок, что он приобретал светло-коричневый цвет. Она часто шутила, что предпочитает пить сливки с кофе.

– Давно сюда переехали? – спросила Уитни после затянувшейся паузы.

– Нет. Недавно.

– А где жили раньше?

– О… – Лорен пожала плечами, обхватив свою кружку обеими руками. – В самых разных местах.

Ну и ответ.

– И где же, например?

– Ну и заспалась я! – В кухню вошла Амелия. Она зевнула и потянулась, высоко подняв руки.

Глядя на нее, Уитни вспомнила о том времени, когда дочь была маленькой и, полусонная, забиралась к ней в постель по утрам в субботу.

– Вообще-то ты как раз вовремя. Завтрак уже готов. – Уитни поставила тарелку с гренками перед Лорен.

– Ма-а-ам, – захныкала Амелия, – ты же знаешь, я подсчитываю каждый углевод.

Уитни никак не удавалось уследить, какой из постоянно меняющихся новомодных диет придерживается ее дочь в данный момент.

– А я съем. – Лорен протянула руку и взяла лежавшую сверху гренку. Ее ногти были покрашены в тот же темный цвет, что и у Амелии.

Амелия взглянула на подругу, затем пожала плечами и села рядом с ней.

– Думаю, от одной гренки я не потолстею.

Вот это да! А Лорен, оказывается, обладала силой убеждения.

– Куришь?

Вопросительно поднятая бровь, зажженная сигарета между пальцами.

Вот уж нет! Никогда! Мерзкая привычка. Уитни даже пробовать не собиралась!

Глаза следили за каждым ее движением, побуждая сказать «да».

– Конечно, курю. Давно. – Уитни берет сигарету и подносит к губам.

Уитни стоя ела гренку, понимая, что ее присутствие на кухне в тягость девушкам и мешает им говорить свободно. А такой оживленной и разговорчивой, как с Лорен, она не видела Амелию уже месяц.

Подруги съели по одной гренке и потянулись за следующими, передавая друг другу сироп. Как хорошо, что у дочери появился аппетит! Наконец-то поест нормально. В конце концов, не так уж плоха эта Лорен.