Текст книги "Скунс и Барсук"
Автор книги: Эми Тимберлейк
Жанр: Зарубежные детские книги, Детские книги
Возрастные ограничения: +6
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 1 страниц]
Эми Тимберлейк
Скунс и Барсук
© Дивавина А., перевод, 2021
© Юнгер Е., перевод, 2021
© Издательство АСТ, 2021
* * *
ЭМИ ТИМБЕРЛЕЙК живёт в Чикаго и очень любит долгие прогулки по берегу озера. Она – магистр английского языка и литературы и профессиональный писатель. Её книги заслуженно получают самые высокие и премии и награды как лучшие произведения для детей.
ДЖОН КЛАССЕН – художник-иллюстратор из Канады, победитель всевозможных художественных конкурсов и номинант различных премий для иллюстраторов детской книги. Сейчас живёт и работает в Лос-Анджелесе.
Глава первая
Когда Барсук впервые увидел Скунса, он подумал: «Мелюзга» – и захлопнул входную дверь.
Обычно Барсук не поступал так со зверями, которые к нему стучались. Но у этого полоска на спине слишком уж блестела, хвост слишком уж топорщился. Прибавить к этому то, как он улыбнулся и протянул лапу, словно только и мечтал о встрече с Барсуком…
Барсук тут же понял, что к чему. Он захлопнул дверь – мало ли чего этот тип ещё удумает! – и процедил сквозь замочную скважину:
– Покупать. Ничего. Не буду!
Когда стук в дверь возобновился, Барсук добавил:
– Никогда!
И задвинул засов.
И второй засов.
И накинул цепочку.
«Кварцит!» – деловито подумал Барсук, направляясь обратно в камнекомнату.
Раньше в квартире тётушки Лулы в доме из красного кирпича камнекомнаты не было. Но Барсук кое-что улучшил. Он вытащил из комнаты диван и мягкие кресла. Сложил в коробки книги и настольные игры. Задвинул каминную заслонку. Затем протолкал в дверь свой камнестол и камнестул и приладил рабочую лампу. Над камином он развесил молотки и камнепилки. Камнеточка примостилась на скамейке у окна. На книжных полках отлично разместились коробки с камнями и минералами. Он расставил их в алфавитном порядке, а самые хрупкие экземпляры обернул салфетками. В сам камин Барсук пирамидкой сложил жеоды. («Красота!») Наконец, Барсук открыл раздвижные двери, освобождая путь на кухню, чтобы можно было быстро подкрепиться горсткой сухих хлопьев, и объявил камнекомнату полностью готовой.
Теперь Барсук пододвинул свой камнестул к столу. Поправил рабочую лампу. В одну лапу взял увеличительное стекло, во вторую – кварцит.
Тук-тук. Тук-тук-тук.
Звук раздавался от входной двери. Барсук застыл. Опять этот тип!
Барсук положил лупу и кварцит и открыл календарь. Ничего не назначено: никаких визитов, никаких починок. Муниципальные Овцы стригут газоны по субботам. На сегодняшней дате в календаре даже красовался большой крест: Х. Х означал «ВАЖНАЯ КАМНЕРАБОТА».
Конечно, дом-то принадлежит тётушке Луле, так что тётушка Лула может заявиться в любую минуту. Но она бы не стала стучать. У тётушки Лулы свой ключ.
Барсук помнил, как сильно его выручила тётушка Лула: три года назад он был учёным камневедом, без приличной камнеработы и уютной берлоги. Ситуация становилась всё хуже и хуже, пока однажды тётушка Лула не предложила Барсуку свою квартиру в доме из красного кирпича.
– Покатыневстанешьнаноги, – сказала тётушка Лула. Как всякая лесная куница, она говорила очень быстро.
Квартиру тётушка Лула предложила совершенно бесплатно.
– Мыжесемья! Тыжемойплемянник!
«Спонсорство научного прогресса! Пространство для исследований! Время и жильё в подарок!» – подумал тогда Барсук.
Впрочем, тётушка Лула приезжала очень редко. Зато она писала письма. В голове у Барсука мелькнуло воспоминание о ящичке для почты на столе в его спальне. Там было два, а то и целых три неоткрытых письма от тётушки Лулы.
«Надо бы прочитать их», – подумал Барсук.
Тук-тук-тук. Тук.
Барсук нахмурился. Что, если этот тип так и будет стучать?
Тук. Тук. Тук.
Барсук решил не обращать на стук внимания. Рано или поздно типу придётся уйти. Он повертел в руках кварцит, навёл лупу на многообещающее вкрапление и склонился пониже.
– Барсук? – раздался голос из замочной скважины.
Барсук замер.
– Барсук? Ты там, внутри? – продолжал голос.
Барсук уронил кварцит. Кварцит раскололся на части.
– Шлам и шлаки! – выругался он.
– Барсук?
Тук-тук-тук.
Барсук уставился на обломки кварцита. Потом взглянул в сторону входной двери. Отложил подальше лупу, встал и направился к камнеточке. Нажал пуск. Из барабана камнеточки раздался плеск воды, шорох песка и скре-скре-скрежет камней. Мотор уррррчал, барабан кррррутился и прррроворачивался снова и снова.
Барсук вздохнул и повёл плечами. Смахнул со стола обломки кварцита и выбрал с полки другой камень. Сел за камнестол, снова взял лупу и навёл её на камень.
Краем глаза он уловил какое-то движение за окном позади и сказал самому себе: «Сосредоточься».
Барсук сосредотачивался целых одну (запятая) две (запятая) три (запятая) секунды, а потом вдруг подумал: «Откуда он знает, как меня зовут?» Ведь на почтовом ящике написано: «Лула Л. Куница».
А потом ещё подумал: «Что, если это Кто-то Важный?»
Барсук бросился в прихожую, выдвинул засовы, скинул цепочку и распахнул дверь.
Снаружи никого не было.
Пела птичка. Дул ветерок. Медовый аромат разливался в воздухе.
Он вышел на крыльцо. Почтовый ящик был пуст, как и цветочный горшок. Ничего не обнаружилось и на двери снаружи. Барсук нахмурился. «Кто-то Важный оставил бы записку».
На тротуаре перед домом стояла курица в бело-серую крапинку. Она посмотрела на Барсука сперва левым, а потом правым глазом.
«Курица? В Нортвисте?» Барсук никогда прежде не видел куриц.
– Ко-ко, – сказала курица. Она стояла, вытянув шею, и поглядывала на Барсука то правым, то левым глазом.
Барсук почувствовал, что как будто бы надо что-то сказать. «Сказать? Курице?»
– Ко? – сказала курица.
– Кыш! Брысь!
Курица не двигалась, и Барсук замахал на неё лапами.
– Давай, иди отсюда, кыш!
– Ко! – курица подпрыгнула и перепорхнула через маленький красный чемоданчик, обвязанный бечёвкой. Чемоданчик стоял у самого крыльца.
Барсук застонал. «Скорее в дом!»
Но именно в этот момент тот самый тип вышел из-за угла, подхватил чемодан и метнулся вверх по ступенькам. Не успел Барсук опомниться, как почувствовал крепкое лапопожатие.
– Барсук, я Скунс! Наслышан о тебе! Ужасно рад, что мы наконец-то встретились! – Скунс улыбался так широко и тряс лапу Барсука так энергично, что у того потеплело внутри.
– Ох, – сказал Барсук несколько смущённо.
И тут Скунс просочился мимо Барсука и оказался в квартире.
«Ловко!» – подумал Барсук.
Закрывая дверь, Барсук уже понимал, что Скунса теперь не остановить. Красный чемоданчик откроется, являя миру то, что безусловно, навсегда изменит барсучью жизнь. Последуют убедительный рассказ, реклама, разумная и рациональная схема платежей. «Такого вы ещё не видели!» – услышит он. Конца и края этому не будет.
Он обнаружил Скунса в своей камнекомнате. («В моей камнекомнате!») Скунс глазел по сторонам. Изучал груду жеодов в камине.
– Отличное жильё. И кухня очень милая, – заметил он с одобрением.
Он повертел в правой лапе один из камнемолотков Барсука.
Барсук забрал молоток.
– Камнемолотки не игрушки.
Скунс покивал:
– Конечно, не игрушки! Они отлично помогают взбивать пюре.
Барсук категорично отложил молоток подальше и тут заметил посреди комнаты красный чемоданчик, обвязанный бечёвкой. Барсук смерил его многозначительным взглядом.
Скунс вслед за ним посмотрел на чемоданчик, а потом на Барсука и широко улыбнулся:
– Я приехал!
– Действительно, – сказал Барсук.
Последовало молчание.
И ещё немного молчания.
Скунс указал на камнеточку:
– Я выключил. Этот прибор очень громкий. Звучит так, будто в нём камни трясутся. Ха-ха!
– Это камнеточка, – сказал Барсук. – Она обтачивает и полирует камни.
– Ого, – сказал Скунс. – А можно мне взглянуть на отполированный камень?
– Нет.
– А, – Скунс моргнул, вздохнул и сел.
«На мой камнестул!» – подумал Барсук. Он уставился на Скунса, сидящего на его камнестуле.
Скус уставился на него в ответ, а потом подпёр голову лапой и начал легонько крутиться – туда-сюда, туда-сюда – на камнестуле.
– Кхм, – сказал Барсук.
Скунс поднял глаза.
Барсук упорно смотрел на чемоданчик.
Скунс тоже посмотрел на чемоданчик, нахмурился и сказал:
– Отличный стул. Крутится. Наверное, тебе нравится крутиться. Мне тоже. Смотри!
Скунс ухватился за сиденье и крутанулся.
– Сейчас же перестань! – сказал Барсук.
Скунс, слегка забуксовав, остановился.
И ничего не сказал!
Барсук принялся ходить по комнате.
– Послушай. Никакие десять шагов не улучшат мою жизнь. Я и так прекрасно распоряжаюсь временем. На лотереи и розыгрыши денег я не трачу. На моих носках ни одной дырки. Я не верю в рентгеновские очки и в волшебную силу грибного порошка. Кольца с фальшивыми бриллиантами меня не впечатляют. Мне не нужен блендер, и тем более не нужен рожок для обуви. Если ты пришёл не за тем, чтобы финансово поддержать учёного-камневеда, ведущего Важную Камнеработу (которой, между прочим, я занимаюсь неустанно, неотрывно, непреложно, не покладая лап), тебе здесь делать нечего. Не интересует. Спасибо, но нет, – Барсук остановился перед Скунсом. – Ну что, можно на этом проститься? – И он указал на дверь.
Важная Камнеработа
Скунс выпрямился.
– Обувь с рожками? Мне кажется, рожки ей очень пригодятся.
Барсук фыркнул.
– Ха! Это правда! Смешно! Рогатая обувь!
Тут Барсук понял, что его отвлекают, и скрестил лапы на груди.
– Так, без шуточек. У тебя есть в чемодане камни? Вот они-то мне как раз интересны.
Скунс посмотрел на него с удивлением.
– Зачем мне носить в чемодане камни? Все же знают, что камни тяжёлые. – Скунс оглядел комнату. – Тебе они и правда нравятся. Тут очень много камней.
Барсук раздражённо вздохнул.
– Тогда что в чемодане?
Скунс моргнул.
– Моя книжка. Куриный свисток. Пижама, – тут он расплылся в улыбке. – Понял! Нужен секретный пароль, да? Тётушка Лула забыла дать мне секретный пароль.
Барсук чуть не упал.
– Тётушка Лула?!
– Да, тётушка Лула сказала, что ты покажешь мне комнату и дашь ключ. – Скунс спрыгнул с камнестула. – Я твой новый сосед, Скунс! – Тут он склонил голову набок. – Ты думал, я зверь-коммивояжёр, да? Ха! Смешно.
– Ха-ха! – вежливо засмеялся Барсук, но внутри у него всё сжалось. «Сосед?! Нет! Невозможно!» Тётушка Лула предупредила бы его.
Барсуку снова вспомнились те два (или даже три?) неоткрытых письма от тётушки Лулы в ящичке для почты.
Но тут в его голове всплыло важное соображение – где-то он об этом читал… Он цыкнул на Скунса и покачал головой.
– Тётушка Лула? Тётушка? Ты скунс. Я барсук. Мы не одна семья. Это научно доказано!
Скунс засмеялся.
– Знаю! Но тётушка Лула велела мне называть её «тётушкой». Я решил, что проще согласиться. Тебе удавалось когда-нибудь переспорить тётушку Лулу? Лесные куницы разговаривают так быстро! – И, пожав плечами, Скунс добавил:
– К тому же тётушка Лула дружила с моей мамой.
Барсук выпалил:
– У тебя что, своего дома нет?
Скунс вздрогнул и отступил назад.
– Ну? – повторил Барсук. Он как будто слышал себя издалека.
Скунс посмотрел на Барсука и потёр полоску на шёрстке.
– У меня был дом, – сказал он.
Барсук поднял бровь.
Скунс отвёл взгляд, покрутил хвост и поник. Он посмотрел Барсуку в глаза и прошептал:
– Не все рады скунсам.
Едва закончив шептать, Скунс резко выпрямился. Подпрыгнув, он подхватил с пола свой чемоданчик.
– Мне очень жаль. Мне страшно, страшно, страшно неудобно! Тётушка Лула сказала, что написала тебе обо всём. Может, она забыла? Не хочется думать, что забыла, но, может, всё-таки… Лесные куницы вечно спешат. Иногда я думаю: как это они не забывают обо всём, что обещали сделать, особенно когда говорят так быстро? Тётушка Лула сказала так: «СкунстыобязательнодолженпереехатькБарсукуонживётвмоёмдомевНортвисте. Онтебепонравится. Выстанетехорошимихорошимихорошимидрузьями. Янапишуемунемедленно!»
Барсуку пришлось признать, что это очень похоже на тётушку Лулу.
И ещё: он не читал тех писем.
И ещё: дом принадлежал тётушке Луле.
Следовательно: выход оставался только один.
Но Скунс уже направлялся к двери.
– Ничего, я найду, где остановиться. Ты не знал, что я приеду.
Барсук преградил Скунсу дорогу и сказал, что требовалось сказать:
– Ах, так ты тот самый Скунс! Проходи, проходи! Рад наконец с тобой встретиться!
Глава вторая
– Считай, что ты мой особенный гость! – Барсук одной лапой подхватил красный чемоданчик Скунса, а второй крепко ухватил его за локоть. Он оттащил Скунса от входной двери.
– Ну вот! Мы! И дома! – Барсук остановился в конце коридора. Широким жестом он указал на раздвижную дверь. Поставил чемоданчик на пол, открыл дверь и потянул за цепочку.
Замерцала лампочка.
– Та-да! Мой Специальный Гостечулан! Тут даже есть куда сложить вещи. – Барсук похлопал лапой по полке сверху.
Скунс подозрительно заглянул в чулан и обнаружил там кровать из подставки для багажа, застеленную простынёй из футболок и увенчанную подушкой из скрученных носков.
Лампочка флуоресцентно гудела.
– А, – наконец сказал Скунс. Он чуть помедлил, а потом показал лапой на лестницу. – А разве там нет комнаты? На втором этаже? Тётушка Лула сказала…
– Ни за что! – перебил Барсук. Он бросился в центр коридора. – Я бы никогда – ни в коем случае – так с тобой не поступил. Ты мой Особый Гость. Ты достоин жить в моём Специальном Гостечулане!
Скунс наклонился вперёд, посмотрел на лестницу. Потом на Барсука. Потом бросил взгляд в чулан и на свой чемоданчик. Наконец пожал плечами.
– Ладно.
– Замечательно, – сказал Барсук.
Скунс потёр лапы.
– Договорились. А теперь скажи, пожалуйста, где собираются соседские курочки? Я хотел бы им представиться, – Скунс помедлил, а потом добавил: – И мне нужен ключ от дома. Курочки не в ладах со временем. Я знал несколько очень поздних куриц. Не хочу разбудить тебя, если вернусь ночью.
– Курочки? Но тут курицы не водятся, – только сказав это, Барсук вспомнил курицу, которую увидел с крыльца.
– Ха! – засмеялся Скунс. – Вот ты шутник! Даже я знаю, что в округе полным-полно курочек. Я видел трёх орпингтонских и одну леггорнскую, а я ведь только приехал.
Скунс поднял чемодан и поставил его на кровать из подставки для багажа.
Кровать рухнула. Лампочка погасла.
– Разбирай вещи! Устраивайся поудобнее! Я пойду поищу запасной ключ! – бросил через плечо Барсук и метнулся вверх по лестнице.
* * *
На то, чтобы найти запасной ключ, много времени у Барсука не ушло. Он передал ключ Скунсу, а потом опять метнулся наверх, в свою спальню. «Почта! Немедленно!»
В ящике для почты Барсук обнаружил четыре (четыре!) письма от тётушки Лулы.
Первое письмо было о том, об этом и ещё о сём. Барсук бросил его в мусорку. Второе письмо болтало и трепалось почти всю страницу, и только под конец в нём мелькнуло слово: «Скунс». Барсук сглотнул, вернулся назад и перечитал фразу. Тётушка Лула встретила Скунса. Они с его матерью «очень дружили».
Барсук разорвал третий конверт, вытряхнул ворох листов и начал читать, читать, читать. Всё третье письмо – целых пять исписанных мелким почерком страниц – было посвящено Скунсу и его матери. Заканчивалось оно так: «Что ты думаешь о том, чтобы Скунс переехал в дом из красного кирпича? Уверена, он тебе понравится! Пожалуйста, ответь как можно скорее».
Началось бормотание:
«Не ответил. Совершенно точно не ответил. Что же я наделал?»
Барсук так разнервничался, что четвёртое письмо разорвал пополам. Сложив половинки вместе, он прочёл:
Дорогой Барсук,
Я посылаю Скунса в дом из красного кирпича. Будь с ним поласковей! Он душка!
Как и в случае с тобой, я разрешила Скунсу оставаться в доме столько, сколько он пожелает. Дай ему большую комнату на втором этаже и ключи. Он будет чудесным соседом!
Надеюсь, что это не стало для тебя неожиданностью. В предыдущем письме я спросила твоего мнения, но ничего не получила. Я бы дождалась ответа, но у Скунса сейчас с жильём большие трудности, поэтому я сочту отсутствие ответа за согласие. Полагаю, ты очень занят Важной Камнеработой!
Мне приятно думать, что вы со Скунсом будете жить вместе. Жду не дождусь новостей о ваших приключениях!
Обнимаю,
Тётушка Лула
«Сосед? Комната на втором этаже? Оставаться столько, сколько он пожелает?!» Барсук застонал и рухнул на кровать мордочкой вниз.
Потом он перевернулся, уставился в потолок и подумал: «Как и в случае с тобой?» Он сжал в лапе простыню, потом отпустил. Повернул голову, взглянул на свой диплом камневеда и три синие ленточки, висевшие на стене. Барсук-камневед, которому требовалось финансирование. Он занимался Важной Камнеработой!
Какая польза в доме от Скунса? Куриный свисток? Как бы там ни было, Барсука так легко не провести.
И у Барсука чемоданчик прекрасно закрывался сам. Его не приходилось перевязывать бечёвкой.
«Не все рады скунсам», – сказал ему Скунс.
Это уж точно.
* * *
Тот вечер Барсук провёл в своей спальне. Когда наступила пора засыпать, он долго крутился и ворочался и смотрел в потолок.
«Остаётся только одно», – подумал он наконец, скатился с кровати, прополз к шкафу, достал футляр и раскрыл его. «Укулеле», – прошептал он и пристроил её тельце коайевого дерева под локоть. Сделал глубокий вдох и бренькнул.
«Брееееньк», – сказала укулеле.
Барсук вздохнул.
Он бренькнул другую струну: «Брееееньк». И снова вздохнул.
Он провёл когтем по всем четырём струнам: «Биииинь… линь… линь… бзынь!»
Звук раскатился. Барсук поспешно прикрыл лапой отверстие укулеле. «Ш-ш-ш!» – прошептал он ей. Но всё-таки ещё раз дёрнул за нижнюю струнку: «Брееееньк».
Затем аккуратно сложил укулеле обратно в футляр, защёлкнул защёлки (клик, клик) и задвинул футляр обратно в шкаф.
Брееееньк остался вместе с ним, когда он залез обратно в постель. Обернувшись в звенящую ноту, Барсук заснул.
* * *
На следующее утро Барсука разбудили запахи. Яйца… лук и…
– Корица, – пробормотал Барсук.
«Сон», – подумал Барсук. На кухне его ждало одно – только одно: холодные хлопья в холодной миске холодного молока. В который раз.
Он перевернулся в постели, сделал глубокий вдох и принюхался… определённо корица.
И тут он вспомнил: тот тип! Тот Скунс! Глаза Барсука распахнулись.
Он почуял что-то ещё. Что-то горелое?
Он снова принюхался. Точно, горелое! Барсук закашлялся и выпрыгнул из кровати. «Пожар! Пожар!» – закричал Барсук и опрометью кинулся вниз по лестнице.
Скунс выбежал из кухни. Над головой он держал в щипцах перец.
– Пожар? Где? – Скунс пробежал вправо. Скунс пробежал обратно влево. Перец, зажатый в щипцах, оставил за собой длинный, тонкий шлейф дыма.
Скунс проследил за взглядом Барсука.
– Ха! – Он проткнул перцем воздух. – Это? Это не пожар. Это поджарка! Завтрак!
– Завтрак? – переспросил Барсук. Скунс с перцем исчезли в дверях кухни.
Барсук застыл в недоумении внизу лестницы. «Завтрак, и для меня тоже?» Он прислушался к звукам, которые доносились из кухни: загудела вытяжка. («Надо было раньше её включить», – пробормотал Скунс.) Забренчали кастрюли и сковородки. Что-то во что-то упало и зашкворчало. Что-то затряслось. Включился и выключился кран. Скунс принялся насвистывать.
Воздух вокруг Барсука был заполнен запахами: солёными и сладкими, масляными, жареными. Будь он из рода виверр, он бы захотел укутаться в запахи, восклицая: «Радость! Счастье!» Но Барсук был барсуком и потому на когтецыпочках подобрался к кухне и опасливо заглянул внутрь.
И застыл на пороге. Кухня выглядела уютно, даже заманчиво. На столе горела свеча. Два набора сервировочных ковриков, тарелок, салфеток в салфеточницах, вилок и ножей. Всё разномастное. Один коврик был фиолетовый в крапинку, другой красный в клеточку, а полурастаявшая свечка торчала из круглой бутыли, уже покрытой восковыми дорожками. Но Барсуку всё это показалось восхитительным.
Скунс метнулся к плите, к кухонной стойке, назад к плите, к раковине, к кухонному столу и вернулся к плите. Он заметил на пороге Барсука.
– Заходи, заходи! – Скунс ткнул лопаточкой в сторону стула. – Садись. Завтрак скоро. – И Скунс яростно поскрёб что-то в сковородке.
Барсук сел.
Скрёб прекратился, и Скунс прошествовал к Барсуку. Он упёр лапы в бока и сказал:
– Я не телёнок. И ты не телёнок. Я не собираюсь оскорблять твой вкус телячьей едой. Ты общался когда-нибудь с телятами? Даже слизни – собеседники получше. Но не переживай, завтрачный горячий шоколад понравится тебе даже без молока для телят.
– Завтрачный горячий шоколад? – Барсук подумал, что у него вряд ли возникнут проблемы с тем, чтобы выпить завтрачный горячий шоколад. Он собирался так и сказать, но Скунс уже очутился на другом конце комнаты, у кухонной стойки. Бросил что-то в миску большой ложкой. Поднял миску, потряс её, и в воздух выстрелила небольшая картофелина.
– Осторожно! Ракетофель! – закричал Скунс.
– Ха-ха! – засмеялся Барсук.
– Ха! – засмеялся Скунс.
Их взгляды встретились, и они широко улыбнулись друг другу.
Затем Скунс серьёзно кивнул.
– Ракетофель достану потом. – Миска вернулась обратно на стойку, а Скунс возвратился к готовке.
Через пару минут Скунс поставил перед Барсуком тарелку с омлетом и жареным на огне перцем.
Барсук знал, что делать дальше. Он набрал на вилку омлета и положил в рот.
– О-о… мммм.
Скунс протянул ему салфетку.
– Повяжи её на шею.
Барсук повязал.
– М-м-м-м… ам-ам.
Далее последовал обещанный завтрачный горячий шоколад (да!) и корзинка, полная клубнично-коричных маффинов. (Целая корзинка!) После всего этого были поданы запечённые маленькие картофелинки. Скунс извинился за то, что картофелинки оказались последними:
– Иногда я путаюсь в порядке блюд, но на завтрак это не страшно. – Скунс сел за стол со своей тарелкой картофелинок. – Завтрак – самая лучшая еда, – сказал он.
Барсук энергично закивал.
Скунс продолжил:
– Завтрак – самая лучшая еда, и поэтому за завтраком должны гореть свечи. Если получается. Иногда так не получается. Иногда приходится есть там, где свечей нет. А иногда свечей бывает нехватка, и тогда их нет ни у кого. Это очень печально, особенно за завтраком.
Завтрак – самая лучшая еда
– Да… М-м-м-м, – сказал Барсук, прикрывая лапой набитый рот.
Скунс захлопал в ладоши:
– Я так и знал. Мы очень похожи. Мы станем отличными соседями.
И тогда они – Скунс на одной стороне стола, Барсук на другой – повернулись к своим тарелкам и принялись за еду.
Барсук уже приступил к четвёртому маффину (а может, пятому? Или шестому?), когда вдруг осознал, что вокруг стало тихо.
И ещё свечка погасла.
Барсук оторвался от тарелки. Скунса за столом не оказалось.
Он оглядел комнату. Скунса не оказалось перед плитой. Миски, тарелки, доска и всякие кухонные причиндалы и приспособы усеивали комнату. Что-то капало со сковороды на конфорку.
Никто этого не прибирал.
Тут в голове Барсука пронеслось воспоминание о картофелинке, летящей через кухню. «Осторожно! Ракетофель!» – сказал тогда Скунс. Барсук обернулся через плечо и увидел картофелинку. Ракетофель был маленький, жёлтый и обосновался в углу. Барсук решил, что ему не нравятся картофелины в углах, даже когда они – ракетофель.
Ракетофель
Барсук взял из корзинки маффин и с удивлением обнаружил, что он последний. Сколько маффинов он уже съел? Барсук откусил кусочек и начал жевать. Жевание казалось ему очень громким.
А где, интересно, Скунс?
Барсук сглотнул и прислушался.
И тут он услышал… хлоп. Он доносился со второго этажа.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?