Текст книги "Как быть плохой"

– А зачем ты шел на автобусную остановку? – спрашиваю я у Марко.

– Я собирался ехать в Фенхоллоуэй.

– Если не ошибаюсь, – говорю я, – отсюда в Фенхоллоуэй нужно ехать по 98-му авеню?

– Да.

– Ты уверен, что автобусы еще ходят? Сколько сейчас времени? Хочешь, мы тебя подвезем? – предлагаю я.

– Ни в коем случае! – категорично заявляет Джесси.

– В чем дело? – спрашиваю я. – Почему?

– Потому что я так сказала.

– Ты ведь, кажется, христианка, Джесси? – язвлю ее я. – Разве христиане не обязаны помогать ближним?

Джесси молчит.

– Садись в машину, Марко, – говорю я.

Я гляжу на Мэл, пытаясь понять, на моей ли она стороне, но по выражению ее лица трудно что-нибудь понять. Во всяком случае, разглядывать свою обувь она уже перестала и теперь смотрит на Марко – смущенно, но, как мне показалось, все же не без кокетства…

– А зачем тебе нужно в Фенхоллоуэй? – спрашивает Джесси у Марко.

– Мой приятель Робби пригласил меня на вечеринку.

– Отсюда до Фенхоллоуэй, если не ошибаюсь, часа полтора езды! – говорит Джесси.

– Да, – подтверждает Марко, – как раз полтора часа. Я это точно знаю – сам раньше жил в Фенхоллоуэй.

– Понятно, – кивает Джесси.

– Без проблем, девчонки, – смущается вдруг Марко, – я и автобусом доберусь… В такое время они еще ходят…

– Никаких автобусов! – заявляю я. – Автобус – это не круто. Садись в машину, Марко!

– Ты с ума сошла? – хмурится Джесси. – А вдруг он какой-нибудь маньяк? Изнасилует нас, а то и убьет…

– Ты, часом, не маньяк? – спрашиваю я у Марко.

– Да вроде бы нет, – пожимает плечами он.

– Так он тебе и скажет! – фыркает Джесси.

– Во всяком случае, – улыбается Марко, – ни пистолета, ни ножа у меня сейчас с собой нет. Хочешь – обыщи меня! – предлагает он, обращаясь к Джесси.

С губ Мэл срывается истеричный смешок.

– Прекрати, Мэл! – Щеки Джесси багровеют, словно бы Мэл совершила такой грех, страшнее которого нет.

Марко – должно быть, впервые с тех пор, как увидел нас – обращает внимание на Мэл. Мэл улыбается в ответ.

«Что ж, – думаю я, я была права – Мэл явно запала на этого парня, хотя и не хочет признаться…» Впрочем, сам Марко, кажется, смотрит на нее все-таки не так, как на меня. Если в его взгляде и читается интерес к Мэл, то просто как к новой знакомой, а не как к женщине.

– Поехали, – кивает он, и мы садимся в машину.

Глава 7. Мэл

Марко сидит рядом со мной на заднем сиденье. Казалось бы, я должна радоваться этому факту – но почему-то от присутствия Марко я, наоборот, чувствую себя не в своей тарелке.

Викс же, судя по всему, напротив, чувствует себя весьма непринужденно. Вот уже целый час они с Марко беспечно щебечут ни о чем.

Как легко ей это удается! Шутки и анекдоты из нее так и сыплются… Как откровенно она кокетничает с этим парнем – похоже, ее вовсе не волнует, что подумают Джесси и я.

Сказать по правде, я почему-то часто испытываю некоторое затруднение, когда мне приходится разговаривать с людьми. Даже в старой школе, в Монреале, у меня не получалось часами беспечно болтать с другими девчонками, как это легко выходит у некоторых – может быть, потому, что я немного боюсь, как бы меня не сочли чрезмерно болтливой…

Впрочем, с Алексом, как ни странно, я не испытывала смущения. С ним я была самой собой. Он все время торчал в нашем доме – с Блейком катался на роликовых коньках, с Никки флиртовал, но я не ревновала – понимала, что все это лишь в шутку. Мы ели чипсы, играли в шахматы, он пытался научить меня играть на пианино, хотя на самом деле умел играть на нем ничуть не лучше меня…

И что он только нашел в этой Лори? Я, по крайней мере, могу хоть что-то худо-бедно изобразить на пианино – а Лори и «собачьего вальса» не сыграет…

Викс и Марко, похоже, уже исчерпали все темы для разговора и теперь молчат, слушая песню «Drops of Jupiter». Или, может быть, они молчат просто потому, что медленная, плавная мелодия этой песни заворожила их?

Что касается меня, то мне сейчас не до песни – как, впрочем, и не до разговоров. Я хочу в туалет. Очень хочу – но признаться в этом во всеуслышание мне стыдно. Я не привыкла говорить о таких вещах при всем честном народе – тем более, не хочу упоминать об этом при Марко.

Не то чтобы Марко мне так уж сильно понравился – хотя, с другой стороны… Но дело не в этом. Я просто не привыкла говорить о таких вещах при парнях – хотя бы и незнакомых, случайно встреченных по дороге.

Джесси, похоже, словно нарочно норовит вести машину по рытвинам и ухабам, чтобы усилить мои страдания – хотя Джесси не может не понимать, что после того, как я выпила целую банку «Спрайта» (чему она была свидетелем), мне наверняка скоро захочется в туалет.

– Как там у нас с бензином? – говорю я, надеясь, что, может быть, хоть под этим предлогом мы сделаем остановку. – Не пора ли еще раз заправить машину?

– Ты шутишь? – отвечает Джесси. – Мы совсем недавно заправились по самое некуда!

– Когда это было… – говорю я.

– С тех пор мы не так уж много проехали. Бак еще совсем полон – если не доверху, то уж как минимум на три четверти.

По голосу Джесси трудно понять, поняла ли она, что на самом деле стоит за моими словами. Должно быть, все-таки поняла, но нарочно не останавливается – мстит мне за то, что я не поддержала ее в нежелании брать с собой Марко.

Черт побери, почему, в самом деле, все время оказывается так, что я обязательно кого-нибудь обижаю, что бы ни сделала?! Не поддержала Джесси, и теперь она затаила на меня обиду – хотя тогда, в музее, показалось, что Джесси уже начала было понемногу проникаться ко мне симпатией. А выступи я против того, чтобы брать с собой Марко – и в обиде на меня была бы теперь уже Викс…

В отличие от Джесси, Викс, как мне кажется, я вполне нравлюсь. Но все равно не думаю, что Викс стала бы особо горевать, исчезни я вдруг из ее жизни.

Черт бы побрал этот «Спрайт»! Но ведь Джесси и Викс, в конце концов, тоже выпили по баночке кока-колы… Неужели им не хочется в туалет?

Машина подпрыгивает на очередном ухабе. О господи!

Викс, отвернувшись, задумчиво смотрит в окно машины. Может быть, Джесси не останавливает машину в отместку не только мне, но и Викс?

Марко сидит рядом со мной, и от него пахнет перцем и солью – очевидно, из-за того, что он ел чипсы. Пальцы его беспечно постукивают по коленке. Ногти у него какие-то обкусанные. Засунув руку в свой рюкзак, лежащий рядом с ним на сиденье, Марко достает оттуда кулек мятных конфет и протягивает его мне. От этого движения он подвинулся ко мне еще ближе – его колено почти касается моего.

– Спасибо, не хочу, – говорю я.

– Ты не принимаешь конфеты от незнакомых парней? – смеется он.

– Когда как, – отвечаю я.

– Боишься, что они отравлены? – усмехается Марко. – Не бойся, как я уже сказал, я не маньяк!

– Вот, кажется, поворот на Фенхоллоуэй, – говорит Джесси, заметив какой-то дорожный знак. – Сюда? – спрашивает она у Марко.

«Вот и все, – думаю я, – скоро приедем туда, куда нужно Марко, и я попрощаюсь с ним навсегда…»

– Сюда, – кивает он, откусывая заусенец от ногтя.

– Ты так кусаешь! Больно, должно быть? – говорю я. Теперь мне уже легче говорить с Марко – даже если и ляпну вдруг что-то не то, все равно через несколько минут мы с ним расстанемся, и я уже никогда больше его не увижу.

– Когда как, – в тон мне отвечает он.

– Дурная привычка, – говорю я.

– У меня много дурных привычек.

– Ну, так и брось, если сам понимаешь, что дурная!

– А ты сама никогда не делаешь того, чего не следовало бы делать? – прищуривается он.

– Когда как, – снова отвечаю я.

– Например?

– Да хотя бы то, что я отправилась в это путешествие… – срывается у меня с языка, хотя мне, конечно же, не следовало бы этого говорить.

– И что плохого в том, что ты в него отправилась? – интересуется Марко.

Да то, хочется сказать мне, что мне не следовало отправляться в путешествие с практически незнакомыми мне людьми. Если разобраться, Джесси и Викс я знаю не намного ближе, чем этого Марко…

Но, разумеется, я не могу сказать этого вслух.

– Я уехала, ничего не сказав родителям. Они не знают, где я, – говорю я, хотя это и неправда – маму я, во всяком случае, предупредила.

– Да они, наверное, и не заметили твоего отсутствия! – вставляет Джесси. – У тебя такой большой дом, что они, должно быть, думают, что ты затерялась где-нибудь в нем…

За эти слова я готова убить Джесси. Я кусаю губы от злости. Мне хочется, чтобы Марко я казалась таинственной незнакомкой, а не пресыщенной и капризной дочкой богатых родителей.

– Ну, не такой уж и большой у меня дом… – говорю я.

– Рассказывай! Можно подумать, я не видела твоего дома! – ухмыляется Джесси, хотя на самом деле она видела его всего один раз – сегодня, да и то лишь снаружи, а не изнутри. – Он огромный как музей! Нет, не тот музей, где Старый Джо – по сравнению с твоим домом он еще маленький, – а, скажем, как Лувр… Наверное, чтобы попасть в твой дом, нужно, как в музее, платить за вход!

Я молчу, вжимаясь в кресло.

– И долго вы пробудете в Майами? – спрашивает Марко. Он расставил ноги, и его нога в джинсах касается моей голого колена.

– В воскресенье вечером мы должны вернуться домой, – отвечаю я.

– А где вы собираетесь остановиться?

– Пока не знаем, – говорю я. – Там, на месте, разберемся… Уж найдем, я думаю, какую-нибудь гостиницу…

– Я надеюсь, – говорит он, – вы не поедете в Майами прямо сейчас? Уже одиннадцатый час!

– Прямо сейчас, я думаю, вряд ли, – отвечаю я. – По закону мы не имеем права быть в дороге после… – Я вдруг замолкаю на полуслове.

«К черту все законы! – думаю я. – Я умру, если сейчас же не схожу в туалет!»

– Мы едем прямо сейчас? – спрашиваю я у девчонок. – Далеко отсюда до Майами?

– Добрых пять часов езды, – отвечает Викс. – Разумеется, прямо сейчас не поедем. Нам нужно где-нибудь переночевать.

– Не беспокойся, Викс, – усмехается Джесси, – за все платит Мэл!

– Это правда? – удивляется Марко, глядя на меня.

– Это правда, Мэл? – повторяет Джесси. – Или ты уже передумала?

– Не волнуйтесь, заплачу, – уверяю их я и поворачиваюсь к Марко: – Ты не знаешь, есть поблизости какая-нибудь более-менее приличная гостиница?

– Совсем недалеко отсюда есть «Хилтон», – отвечает он.

– А «Марриотта» здесь нет? – спрашиваю я. – Мой папа обычно останавливается в «Марриотте» – можно сказать, он там свой человек, так что для его дочери они уж, наверно, подыщут номер получше…

– Я пошутил, – говорит он. – Нет здесь никакого «Хилтона». Есть лишь какой-то мотель…

Викс и Джесси хохочут.

– Я отлично поняла, что Марко шутит, когда говорит про «Хилтон»! – восклицаю я, хотя на самом деле действительно поначалу приняла его слова за чистую монету. – Вы думаете, я полная идиотка? И мой ответ про «Марриотт» – такая же шутка…

Джесси продолжает смеяться.

– Послушайте, девчонки, – предлагает вдруг Марко, – а почему бы вам не зарулить со мной на вечеринку к Робби? Уверен, вам там понравится! Там и заночуете – если конечно, хотите…

Принять приглашение Марко или нет? Я уже сама не знаю, чего хочу…

– Отлично, поехали! – восклицает Викс.

– Никаких вечеринок! – категорически заявляет Джесси.

– Здесь поверни налево, – говорит Марко. – А на следующем светофоре – направо.

Джесси поворачивает налево, очевидно, решив, что довезет Марко до дома его приятеля, раз уж мы ему обещали, но на вечеринку не останется.

– Ну так как, девчонки? – спрашивает Марко. – Останетесь на вечеринку или нет?

– Посмотрим по обстановке, – отвечает Викс. – В конце концов, – обращается она уже к Джесси, – если нам не понравится, мы в любой момент можем уйти.

– А теперь опять налево, – командует Марко.

Джесси поворачивает – и еще раньше, чем мы видим дом Робби, до нас доносятся оглушительные звуки музыки. Все вокруг словно сотрясается от этого грохота, и у меня переворачиваются внутренности. Нога Марко по-прежнему касается моей ноги.

– Это и есть дом Робби, – говорит он.

– Мы поняли, – отвечает Джесси. – Мы высадим тебя, Марко, но на вечеринку не пойдем.

Перед домом приятеля Марко – большим, белым, одноэтажным – просторная лужайка, полная девчонок в коротких джинсовых юбках и футболках из ткани, светящейся в темноте, и парней в мешковатых, как у самого Марко, джинсах.

– На минутку все-таки заскочим, – говорит Викс.

Найдя среди множества стоящих перед домом машин пустое место, Джесси припарковывается, но мотор не заглушает.

– Ты не забыла, Викс, что мы едем к твоему Брэди? – сурово спрашивает она.

– Я хочу в туалет, – заявляет та. – Ты же не хочешь, я думаю, чтобы я описалась прямо в машине!

«Так я и знала – думаю я. – Не я одна хочу в туалет!»

Глава 8. Джесси

– Какие люди! Марко! Заходи, старина! – кричит парень, сидящий за столом на террасе – блондин, почти альбинос, худощавый и какой-то неопрятный. Рядом с ним брюнетка, жующая жвачку. Оба пьют пиво прямо из бутылок, и меня тошнит от одного взгляда на них. Ненавижу подобные вечеринки!

– Привет! – отвечает Марко и, указывая на нас широким жестом руки, объявляет: – Познакомьтесь, ребята: это Викс, Мэл и Джесс.

– Джесси, – поправляю я.

– Извини, – говорит он. – Конечно, Джесси. Пива хотите, девчонки?

– Хочу, – говорит Викс.

Я бросаю на нее недовольный взгляд, словно пытаюсь сказать: «Ты ведь, кажется, зашла сюда пописать, а не надуваться пивом!».

– Я, пожалуй, тоже не откажусь, – немного смущенно произносит Мэл.

Мэл и так небольшого роста, а рядом с высоким Марко кажется еще меньше. Но глазищи при этом у нее огромные. Эдакая Дюймовочка… Марко смотрит на нее, улыбается – и Мэл краснеет до корней волос.

Одна бутылка пива наверняка свалит эту красотку с ног. Нянчиться с пьяной Мэл – удовольствие ниже среднего… Пора, пока не поздно, сматывать с этой идиотской вечеринки!

– Мне нравятся твои волосы, – непонятно к кому обращаясь, произносит девица, жующая жвачку. – Хочу такие волосы!

Никто не отвечает. Интересно, с кем она разговаривает?

– Вау, – добавляет она через минуту, – какие сиськи! Натуральные или силиконом накачала? Признавайся!

Все по-прежнему молчат.

– Чего молчишь? Обиделась? – фыркает девица, и я вдруг понимаю, что она разговаривает со мной.

– Представь себе, натуральные! – не без вызова отвечаю я.

Марко подходит к стоящему рядом холодильнику, достает из него три бутылки пива и раздает их нам.

– Ей не надо, – говорит Викс, кивая на меня.

– Я не пью пива, – объясняю я, пожалуй, более резким тоном, чем следовало бы.

Я действительно никогда не понимала, что за удовольствие находят некоторые в том, чтобы напиться до бесчувствия. Мой любимый отдых – это смотреть телевизор или играть во что-нибудь типа «Угадай слово».

Сегодня, если бы я не уехала, я бы, как всегда по пятницам, играла в «Угадай слово» с мамой и Р.Д. Мама приготовила бы свой любимый пирог с сыром и еще один – с клубникой, киви и апельсинами. Р.Д., как всегда, приехал бы на своей машине-холодильнике, и мы бы пили прохладную кока-колу или «Спрайт». Несмотря на то, что в последнее время я стала немного недолюбливать Р.Д., уж лучше провести вечер с ним, чем в какой-то незнакомой сомнительной компании.

Хотя, собственно, почему это я должна здесь оставаться? Сейчас Викс и Мэл допьют свое дурацкое пиво, мы скажем «Спасибо!», поднимемся и уйдем…

– Ну как, девчонки, остаетесь? – спрашивает Марко, словно прочитав мои мысли. При этом он пристально смотрит на Мэл, и та (от меня этого не скроешь!) вся так и млеет под его взглядом… Мне хочется сказать этой парочке что-нибудь колкое – но кто они такие, чтобы я читала им мораль? С Мэл мы, в конце концов, не такие уж близкие подруги, а что до Марко, то я вообще сейчас с ним расстанусь и – по крайней мере, я надеюсь на это – никогда больше его не увижу.

– Извини, – говорю я Марко, – нам пора.

– Еще не пора, – возражает Викс. Она смотрит на Марко, затем на Мэл и лукаво улыбается, явно давая этим голубкам понять, что она все видит…

– Я иду в туалет, – объявляет Викс. – Ты со мной, Мэл?

Она берет Мэл за руку, и обе, хихикая, удаляются, оставляя меня наедине с Марко. Он нервно ерзает в кресле, очевидно, чувствуя себя неловко с такой некомпанейской девчонкой, как я.

– Послушай… – начинает было он, но я демонстративно отворачиваюсь. Поняв намек, Марко встает, произнеся что-то нечленораздельное типа «Увидимся позже».

«Ага, очень надо! – думаю я. – Иди, пей свое дурацкое пиво или хоть надень на голову абажур – мне нет до тебя никакого дела…»

Марко уходит, оставив меня наедине с самой собой.

Почему мне вдруг стало так тоскливо и одиноко?

Глава 9. Мэл

– Послушай, этот Марко явно запал на тебя, – говорит Викс, держа меня за руку и таща за собой по коридору. – Я уверена, он тебя хочет!

– Да ладно тебе… – говорю я.

– Хочет, хочет! Он всю дорогу смотрел на тебя!

– Да не смотрел он на меня! – смеюсь я. Мне нравится, что Викс держится со мной по-дружески – да, подкалывает, но ведь это лишь в шутку…

Мы видим девчонку с двумя «хвостиками» на голове, которая чего-то ждет у закрытой двери. Должно быть, это и есть туалет. Мы встаем в очередь.

– На твоем месте я бы не упустила такой шанс, – говорит Викс.

– Ты о Марко? – уточняю я. – Но ведь мы его почти не знаем!

– Мы знаем, что он симпатичный парень. Разве этого не достаточно?

– Возможно, у него уже есть девушка.

– Об этом он ничего не говорил.

– Не говорил – это еще не значит, что нет.

– Поверь мне, – авторитетно заявляет Викс, – если у парня есть девушка, он не станет приглашать трех незнакомых девчонок на вечеринку. Если бы Брэди так поступил, я бы его убила!

– Что убила бы – в этом не сомневаюсь! – говорю я, чувствуя, что почему-то начинаю нервничать.

– Слушай, в чем проблема? – хмурится Викс. – Тебе не нравятся высокие, смуглые, симпатичные?

– Нравятся. Но мне не нравится… – начинаю я – и замолкаю, сама не зная, что мне не нравится. Впрочем, немного поразмыслив, я понимаю, что именно мне не нравится – я не люблю «крутить» с парнем любовь у всех на виду. После той истории с Алексом я вообще решила, что теперь тридцать раз подумаю, прежде чем начинать отношения с новым парнем. Алексу тогда я напрямую призналась, что́ чувствую по отношению к нему – и вот как он поступил со мной после этого…

– У меня уже есть кое-какой опыт отношений с парнями, – говорю я Викс. – И кое-чему меня этот опыт научил. Теперь я действую гораздо осторожней.

Дверь туалета открывается, и оттуда выходит парень с козлиной бородкой. Девчонка, стоявшая перед нами, заходит. Викс отпивает глоток из своей бутылки с пивом. Я делаю то же самое. Сказать по правде, пиву я предпочла бы бокал холодного вина.

– На твоем месте, – заявляет Викс, – я бы не зевала! Затащила бы этого Марка в спальню и… Как говорится, куй железо, пока горячо!

– И что мешает тебе сделать это самой? – спрашиваю я.

– Привет! – фыркает она. – А как же Брэди?

– Ах да, – рассеянно говорю я, – я и забыла…

Брэди я видела пару-тройку раз, когда он заходил в «Вафельный Дом». Какими влюбленными глазами он всякий раз смотрел на Викс… Вот только так ли уж сильно любит его сама Викс? В первый раз за все время нашего знакомства у меня вдруг закрадываются сомнения в этом. Если бы я ехала повидаться со своим парнем, я бы не стала заскакивать по пути на вечеринку к каким-то незнакомым людям. Хотя, может быть, я просто чего-нибудь не понимаю – у меня ведь на самом деле все-таки не такой большой опыт общения с парнями по сравнению с тем, что я нахвастала Викс…

Девица с «хвостиками» выходит из туалета, и я буквально врываюсь в него, потому, что мне кажется, еще секунда – и я лопну. Но Викс кричит: «Подожди!» и заходит в туалет со мной.

Я одновременно и смущена, и, как ни странно, польщена. Смущена потому, что не привыкла делать подобные дела в присутствии кого бы то ни было. Польщена потому, что то, что Викс зашла в туалет со мной, можно расценивать как знак того, что она считает меня близкой подругой. Или все-таки нет? Как бы то ни было, Викс, кажется, не замечает моего смущения.

Пока Викс вертится у зеркала, я ставлю свою бутылку пива на туалетный столик и пристраиваюсь на унитаз.

– Ты садишься на унитаз? – удивляется Викс, которой в зеркало видно, что я делаю. – Ты что, не можешь просто на корточках?

– А что? – отвечаю я.

– В чужом доме?

– В общественном туалете я не села бы на унитаз. Но это все-таки дом…

– Ну и что? А вдруг он грязный? А вдруг, не дай бог, подцепишь какую-нибудь заразу?

Я, все еще смущаясь, встаю и быстро натягиваю трусы и шорты. Викс занимает место на унитазе, а я иду мыть руки. Через минуту она присоединяется ко мне.

– Хочешь? – спрашивает она, протягивая мне тюбик губной помады.

– Спасибо, нет, – отвечаю я.

– В чем дело? – усмехается она. – На унитаз в чужом доме садиться не брезгуешь, а пользоваться чужой помадой не можешь?

– Да нет, просто я обычно не крашу губы, – говорю я.

– Почему? – удивляется Викс.

– Просто не привыкла. Моя сестра считает себя красавицей и всегда ужасно ревнует, когда кто-то пытается выглядеть красивее ее. Поэтому я и не крашу.

Пожалуй, мне не следовало бы этого говорить – но слова как-то сами собой сорвались с губ.

Глаза Викс округляются, словно колеса.

– Ну и глупо! Надо будет попросить Джесси, чтобы накрасила тебя как следует. В этом деле она просто гений – мне, надо признать, до нее далеко.

Кто-то стучится в дверь.

– Эй, вы там, нельзя ли побыстрее? – раздается голос.

– Подождешь, не описаешься! – кричит в ответ Викс.

– Я уже готова, – говорю я.

– Подожди, – отвечает Викс, – у меня есть тост. Она берет в руку свою бутылку, и я тоже беру свою.

– За гостей на вечеринке в Фенхоллоуэй! – провозглашает она, и мы чокаемся, хотя мне и остается непонятно, имела ли она в виду под «гостями» нашу троицу или других людей.

Мы наконец выходим из туалета и идем на кухню. Кухня полна народа, но ни Марко, ни худощавого блондина среди них не видно. Зато мы видим Джесси, которая, ворча себе что-то под нос, собирает в совок осколки разбитой бутылки.

Викс на цыпочках проскальзывает за ее спиной к холодильнику и достает оттуда еще две бутылки пива. Мне почему-то становится смешно от того, что Викс пытается делать это как можно тише, чтобы остаться не замеченной Джесси. Я с трудом удерживаюсь от смеха, которым могу выдать ее.

Заговорщицки подмигнув мне, Викс открывает свое пиво – на бутылках отвинчивающиеся крышечки, для них не нужна открывалка, – и мы так же бесшумно выскальзываем из кухни. Джесси, судя по всему, нас не заметила.

Мы выходим на лужайку перед домом – и я сразу же замечаю Марко. На лужайке полно народа, многие пьяны, кто-то смеется, кто-то кричит, один парень даже пытается сделать стойку на руках – но я почти не замечаю их. Все мое внимание приковано к Марко.

– Иди к нему, – шепчет Викс.

– Одна? – Я вдруг начинаю испытывать панику. – А ты?

– Ну, если я тебе нужна для моральной поддержки, я, так и быть, покручусь рядом с минуту – а потом все-таки оставлю вас наедине. Иди, иди! – добавляет она, слегка подталкивая меня.

– Эй! – машет рукой Марко, завидев нас.

– Ну, я пошла, – заявляет вдруг Викс.

– Куда же ты? – удивляюсь я. – Еще и минуты не прошло! – Но Викс уже удалилась.

Отхлебнув для храбрости пива, я подхожу к Марко и сажусь на траву, скрестив ноги по-турецки. Марко садится рядом, совсем близко, в такой же позе.

– Ну и жара! – говорю я. – Честно говоря, я скучаю по снегу!

(Когда не знаешь, с чего начать разговор, обычно говоришь о погоде – хотя, если разобраться, это банальнейшая тема на свете.)

– По снегу? – удивляется он. – А где ты видела снег?

– Я из Монреаля, – говорю я. – Там почти весь год температура ниже нуля. Иногда бывает так холодно, что трудно дышать.

– А я ни разу в жизни не видел снега, – смеется он.

– Ты шутишь? – удивляюсь, в свою очередь, я.

– Ничуть, – мотает он головой.

– А мы с сестрой и братом, когда были маленькие, каждый год строили снежные крепости, – рассказываю я. – Точнее, даже настоящие снежные дворцы – с залами, коридорами… Мы приносили туда игрушки и играли, а чтобы не замерзнуть, отогревались горячим какао из термосов.

Глаза Марко возбужденно загораются.

– А на лыжах ты когда-нибудь каталась? – спрашивает он.

– Ни разу, – отвечаю я.

– А я бы обязательно попробовал кататься на лыжах, если бы вдруг оказался на севере… Впрочем, на водных лыжах я катаюсь. А ты когда-нибудь каталась на водных лыжах?

– Нет, – говорю я.

Я смотрю на Марко и удивляюсь тому, что, когда он сидел со мной рядом в машине, я многого в нем не заметила. Например, два скрещенных шрама на подбородке. Или что он грызет ногти, только когда говорит сам – когда же слушает других, его руки опущены.

– Водные лыжи – это круто, – говорит Марко. – Попробуй как-нибудь – я уверен, тебе понравится!

Я уже чуть было не отвечаю «Обязательно попробую!» – но останавливаюсь. Зачем лгать этому парню? Все равно я его потом больше никогда не увижу…

– Честно говоря, вряд ли я их когда-нибудь попробую, – говорю я. – Сказать по правде… Можно открыть тебе один секрет?

– Можно, – кивает он. – Какой?

Я делаю рукой жест, означающий «наклонись ко мне поближе», хотя у меня перехватывает дух от собственной смелости. Марко придвигается ко мне так, что его колено касается моего.

– Сказать по правде, – говорю я, понизив голос, – я совершенно неспортивная. Единственный спорт, которым я когда-либо занималась – это пилатес.

– Пилатес? А что это такое? – удивляется он.

– Система для растяжки мышц. Разновидность фитнеса. Вот, собственно, и все. Если кто-нибудь вдруг захочет присвоить мне титул самого неспортивного человека всех времен и народов, я, пожалуй, не стану возражать.

– А почему ты шепчешь? – улыбается он.

– Потому что не хочу, чтобы кто-нибудь это услышал. Здесь столько народа, – я обвожу жестом лужайку, – и все они кажутся мне такими спортивными… Пусть это останется нашим с тобой секретом!

– Хорошо, – смеется Марко, – тогда и я, пожалуй, поделюсь с тобой одним секретом.

Он наклоняется к моему уху так, что почти касается его губами. От него все еще пахнет перцем и мятой.

– Я такой же, – шепчет он.

– Не поняла, – шепчу я в ответ ему в ухо. – Какой ты?

– Неспортивный. – Его дыхание щекочет мне шею.

Я легонько шлепаю его по руке.

– А кто говорил, что катается на водных лыжах? – спрашиваю я. Забывшись на минуту, я произношу это в полный голос.

– Я не говорил, что хорошо на них катаюсь! – смеется он и отпивает глоток пива из своей бутылки.

Мне немного жаль, что мы с ним уже перестали шептаться.

– Послушай, – говорит он, – можно задать тебе один вопрос?

– Какой?

– Почему ты платишь и за себя, и за своих подружек?

Этот вопрос почему-то смущает меня.

– Да просто у них мало денег, – спешу объяснить я. – Вот я и вызвалась заплатить за гостиницу и за газ…

– Газ? – удивляется он. – Какой газ?

– Как-какой? – удивляюсь, в свою очередь, я. – Который в машину наливают, чтобы ехала!

– А-а, – кивает он, – ты хочешь сказать, бензин?

– «Бензин»? В Америке так говорят? У нас в Канаде говорят «газ»…

– Никогда не слышал, чтобы бензин называли газом! К тому же, ты еще так странно произносишь: «газ-з-з»! – копирует он мое произношение, утрируя звук «з». – У нас говорят через «с» – «гас»…

– Ну, видимо, – отвечаю я, опустив взгляд и рассматривая свои ногти, – через «з» – это по-канадски. В Канаде половина народа говорит по-английски, половина – по-французски, и канадский вариант английского языка, должно быть, испытал влияние французского. Что ж, запомню – буду теперь говорить «гас»…

– Нет уж, – смеется Марко, ложась на траву и опершись на локти, – лучше продолжай говорить через «з». Это звучит так необычно!

– «Газ» через «з»?

– Да. Словно ты французская кинозвезда…

– Газ-з-з! – нарочно утрируя звук «з», повторяю я.

– Прекрати! – смеется он.

– Газ-з-з!

– Прекрати! Это звучит так сексуально! Ты меня возбуждаешь!

– Газ-з-з-з-з-з-з!

Марко, смеясь, зажимает мне ладонью рот. Я отталкиваю его – разумеется, в шутку. Отталкивать по-настоящему я его не хочу.

– Да, я французская кинозвезда! – смеюсь я. – Но не смущайся, детка! Разговаривай со мной так, словно я обычная девчонка.

– Трудно, должно быть, найти себе настоящих друзей, когда ты так знаменита… – полусерьезно-полушутя говорит он.

– Знаменитым вообще трудно жить, – в тон ему отвечаю я. – На улицу нельзя выйти – сразу откуда ни возьмись налетает куча народа: «Дайте автограф, дайте автограф…». Так что я решила пока немножко пожить во Флориде – здесь меня никто не знает…

– А я сразу раскусил, что ты не простая девчонка! – улыбается Марко. – Понять это нетрудно: у тебя слишком нежные руки – это говорит о том, что ты никогда ими и не работала. – Он берет мою руку в свои. – Про то, что в детстве ты строила снежные крепости, ты наверняка придумала. Да и произношение твое выдает тебя. «Газ-з-з-з-з»!

Рука у Марко холодная – ведь он только что держал бутылку пива из холодильника. Но мне нравится это ощущение прохлады – сказать по правде, жара действительно уже измучила меня. Впрочем, мне нравится даже не это… а просто то, что Марко держит меня за руку. Он держит меня за руку!

– Открою тебе еще один секрет, – говорю я. – На самом деле у меня такие нежные руки потому, что я три раза в неделе вымачиваю их в сметане и сплю в перчатках.

– Да ты, я смотрю, – смеется Марко, – вся сплошь состоишь из секретов! Что ты еще расскажешь мне о себе, Мэлани… Как, кстати, твоя фамилия?

«Что мне тебе рассказать? – думаю я. – Что я уже успела влюбиться в тебя по самые уши?»

– Моя фамилия – Файн, – говорю я.

– «Файн»? – качает головой Марко. – Не может быть! Это не фамилия – это прилагательное![1]1
  Fine – «прекрасная» (англ.). Здесь и далее прим. переводчика.


[Закрыть]

– А как твоя фамилия? – спрашиваю я.

– Единственный-и-Неповторимый.

– Ага, рассказывай! – смеюсь я.

– Если есть фамилия «Прекрасная», почему бы не быть Единственному-и-Неповторимому? Я-то не люблю хвастаться и называю себя просто «Марко», но моего папу так и зовут – мистер Единственный-и-Неповторимый. И мама моя, пока была замужем за папой, звалась миссис Единственная-и-Неповторимая. После развода, правда, она вернула себе девичью фамилию – мисс Замечательная…

Я заливаюсь смехом. Марк по-прежнему держит меня за руку, но его рука уже не холодна. Мне нравится, что он считает меня Прекрасной. Мне нравится, что он внимательно слушает меня, что он готов смеяться над каждой моей шуткой, пусть даже и немудреной – и мне хочется разговаривать с ним до бесконечности… Нет, Марко действительно отличный парень!

«Может быть, мне следует его поцеловать? – думаю я – но сама пугаюсь подобной мысли. – Нет, пока еще рано. Неизвестно, как он на это среагирует…»

– Мистер Единственный-и-Неповторимый и мисс Замечательная? – переспрашиваю я. – Надо будет запомнить, как зовут твоих родителей, на случай, если я вдруг когда-нибудь встречусь с ними…

«Ну вот, – мысленно ругаю я себя, – уже и навязываюсь, чтобы он познакомил меня со своими родителями! Не слишком ли рано?»