Текст книги "Любовь по контракту"

Эмили Роуз
Любовь по контракту

1

Если черная атласная ночная рубашка, отделанная кружевами, краешек которой свисал из золоченой коробки, не была самой роскошной из тех, что когда-либо видела Лайза, но, несомненно, она была очень сексуальной.

– Ну? – Мэнди нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. – Как ты думаешь?

Лайза ткнула пальцем в легкую прозрачную ткань.

– Хм… очень мило.

– Мило? – Мэнди скорчила гримасу. – Это лучше, чем мило, Лайза. Мило – это то, что тебе покупает твоя мамочка, а подруги по работе дарят тебе в качестве свадебного подарка нечто иное!

Лайза кивнула.

– Верно. Я это и имела в виду. Это великолепный подарок невесте к свадьбе. – Она сдвинула на переносицу свои огромные очки. – Правда.

– Да? – Мэнди потянула к себе ночную рубашку, внимательно ее рассмотрела и уложила в коробку. – Думаю, просто бесподобно. Раньше я никогда не выбирала подарков. Надеюсь, Бетти понравится.

– Я в этом уверена.

– Ну хорошо. Тогда я пока оставлю ее здесь. Может, ты принесешь, когда пойдешь в столовую?

– Я? О, я не могу! У меня слишком много… работы, – запинаясь сказала Лайза, но дверь уже захлопнулась. Мэнди ушла, оставив после себя запах духов.

Лайза посмотрела на ночную рубашку, скорчила гримасу и опустилась на стул. Кажется, сегодня ей придется иметь дело с двумя следствиями свадебного блаженства. Она склонилась над компьютером и погрузилась в изучение отвратительных подробностей дела «Нортон против Нортона». То, что когда-то было счастливым браком, превратилось в толстую подшивку обвинений и опровержений.

По крайней мере здесь не замешаны дети, подумала она и начала печатать. Именно так говорили и ей восемь лет тому назад, когда не утихла еще боль ее собственного развода и вопросы о ее будущем казались неразрешимыми.

Однако она смогла устроить свою жизнь, причем совсем неплохо. Единственное, чего ей недоставало в жизни, это кого-то, кто был бы рядом с ней. Не мужчины. Нет. Этого никогда не будет. Вот если бы у нее был ребенок, дочь или сын… Родное, веселое существо, которое ждет тебя дома по вечерам…

Лайза встряхнулась. Продолжай, живо сказало она себе. Не стоит тратить время и думать о том, что могло бы быть. Имеет значение только настоящее – надо разобраться в сложностях дела, которое шеф свалил ей на плечи перед уходом.

– Сделай что-нибудь с этим, – потребовал он и шлепнул на ее стол несколько толстых папок.

– Что сделать? – спросила Лайза в смущении. Вот уже пять месяцев она работала ассистенткой Фрэнка Мейсона, но ей приходилось помогать ему только в сфере его специальности – в международном праве.

– Разберитесь в этом, мисс Уильямс, – сказал он, и его серые глаза окинули ее холодным взглядом. – У вас есть начальная юридическая подготовка, не так ли?

А вам платят кучу денег за то, что вы ведете юридическую практику. Так хотела сказать Лайза. Но не сказала. Она слишком дорожила своей работой, чтобы бросаться ею. Кроме того, она научилась держать язык за зубами и не обращать внимания на резкие замечания шефа.

Презренный Мейсон – такое прозвище дала ему Мэнди. Может быть, это было и резковато, но очень точно отражало действительность.

Каков контраст! – рассуждала она. Густые черные волосы, белые зубы, вздымающиеся под кожей мускулы, выразительные глаза, а сердце такое крошечное, что только микрохирург мог бы отыскать его. Лайза вздохнула и обратила свое внимание на текст. Это было не совсем верно. У Фрэнка Мейсона было сердце, беспокойное сердце. Просто никто из тех, кто на него работал, никогда не знал об этом.

Он говорил только «Сделайте это», «Выполните то» и лишь иногда добавлял «пожалуйста», но это «пожалуйста», казалось, нисколько не смягчало высокомерия его бесстрастно-холодного тона.

Но все-таки некоторые моменты делали ее работу более чем просто приятной. Зарплата была отличной, и, по правде говоря, Мейсон заваливал себя работой еще больше, чем ее. Должность его ассистентки была довольно выгодной, особенно для девушки, которая, как Лайза, только пять месяцев назад получила удостоверение секретарши с начальным юридическим образованием. Он был звездой в фирме, и его репутация внутри страны и даже за ее пределами была высока. Лайза втайне подозревала, что он не сразу остановил свой выбор на ней. Его последняя ассистентка, рассердившись, в течение одного дня уволилась с работы, и, вместо того, чтобы осуществлять трудоемкий процесс выслушивания претенденток на эту должность, он попросил ее поработать на него.

Нет, не попросил. Если выражаться точнее, Мистер Хадсон рекомендовал ее, а Фрэнк Мейсон бросил на нее сердитый взгляд из-под темных бровей и согласился, как он выразился, дать ей возможность…

Вдруг по коридору пронесся и отозвался эхом взрыв смеха, его заглушили звуки музыки. Лайза взглянула на часы. Пять часов. Время окончания работы в почтенной юридической фирме «Хадсона, Штейна, Гесса и Мейсона» – и чествование Бетти уже началось.

Она пока не сможет пойти туда, если сможет когда-нибудь вообще. Дело «Нортон против Нортона» сводило ее с ума. Судя по тому, что она уже прочитала, Джек Нортон был подлым трусом и невероятным бабником, но его экзальтированная жена не хотела верить этому.

Почему женщины так чертовски глупы? Почему мужчины такие негодяи? Почему?..

Дверь распахнулась.

– Пора отправляться, – сказала Мэнди.

Лайза покачала головой.

– Я еще не закончила.

– Но поторапливайся. Уже шестой час.

– Совершенно верно. Мистер Мейсон скоро вернется. И я должна к его приходу подготовить изложение дела.

Мэнди скорчила гримасу.

– О боже! Я бы с удовольствием сказала ему, что я по этому поводу думаю.

Лайза улыбнулась.

– Пожелай от моего имени Бетти всего самого наилучшего.

– Ты можешь и сама это сделать. Я вернусь через полчаса, чтобы забрать подарок, а заодно и тебя захвачу с собой.

Лайза и не пыталась протестовать. Дверь захлопнулась, и она еще некоторое время продолжала напряженно работать. Наконец она встала со стула, решив сделать перерыв. Пройдя вдоль своего маленького кабинета, она налила себе чашку кофе, затем вернулась обратно. Ее внимание привлекла золоченая коробка. Она вытащила из нее рубашку, приподняла и, покачивая головой, стала рассматривать легкие завязки и прозрачную ткань.

Может быть, Бетти повезет и то, о чем она сейчас мечтает, будет длиться долго. Может быть, ее муж будет мужчиной, а не мальчишкой, за которого так опрометчиво Лайза вышла замуж. Он был так несдержан, когда речь шла об удовлетворении его желаний, что спал с другой женщиной в их кровати. Она все еще помнила пронзительную боль, охватившую ее, когда она, вернувшись с работы раньше, обнаружила их. А на ковре лежало нечто черное, кружевное, очень похожее на то, что она держала сейчас в руках.

Дверь распахнулась и стукнулась о стену. Мэнди, подумала Лайза и, полуобернувшись и не глядя на вошедшего, протянула эту проклятую ночную рубашку.

– Возьми ее, пожалуйста, – произнесла она. – Не хочу, чтобы она валялась тут… – Поток сердитых слов застрял у нее в горле. На пороге стоял ее шеф.

– Это мне, мисс Уильямс? – Фрэнк Мейсон взял рубашку из ее внезапно одеревеневших пальцев. – Великолепно, – сказал он, и голос его прозвучал довольно мягко. Легкая улыбка изогнула губы. – Но не мой размер.

Щеки Лайзы покраснели.

– Я… я не знала, что это вы, мистер Мейсон.

– Да. Я вижу. – Взгляд Мейсона безучастно скользнул по ней, по гладко зачесанным и заколотым каштановым волосам, по карим глазам, скрывавшимся за огромными очками, по серому шерстяному блейзеру и юбке длиной до лодыжек в тон блейзеру, потом опять по лицу. Он протягивал рубашку, а губы его опять изогнула жесткая улыбка. – Подарок от поклонника, наверное?

На этот раз она почувствовала, что ее лицо просто пылает.

– Нет! Конечно нет. Как вы могли подумать?! – Она замолчала. Он над ней потешается, черт его побери! – Это подарок, – твердо сказала она, выхватывая у него рубашку, – для Бетти из технического отдела. Она в воскресенье выходит замуж и…

Улыбка Мейсона исчезла.

– Избавьте меня от деталей, – сказал он и прошествовал мимо нее. – Возьмите свои записи по делу Нортона и зайдите в мой кабинет… Если у вас найдется на это время, конечно.

Лайза посмотрела ему вслед.

– Да, сэр. – Она засунула злополучную рубашку в коробку и прикрыла крышкой. Затем быстро прошла к двери и распахнула ее. К ней приближалась девушка, спешившая в столовую сотрудников, откуда доносились громкие звуки шумного веселья.

– Вот, – сказала Лайза и сунула коробку девушке в руки. – Возьми это.

– Что это?

– Это для Бетти, пода…

– Мисс Уильямс! – загремел сзади нее голос шефа, и Лайза вздрогнула.

– Просто возьми ее, – прошипела она и захлопнула дверь. Затем, схватив карандаш и записную книжку, поспешила в кабинет Фрэнка Мейсона.

Это была большая комната, отличавшаяся почти спартанской простотой. Но, казалось, сам воздух пропитан в ней властью и могуществом. Так же, как и ее хозяин. Он стоял у окна, спиной к Лайзе, и рассматривал мост Золотые ворота, сверкавший в последних лучах заходящего солнца. Но одного взгляда на его застывшую спину и жесткие плечи было достаточно, чтобы понять, что пейзажем он не любовался.

Лайза провела языком по пересохшим губам и подошла к нему.

– Мистер Мейсон? – Она выждала несколько секунд. – Сэр, вы просили меня принести мои записи по делу Нортона.

– Вы уверены, что у вас есть свободное время, мисс Уильямс? – Он повернулся к ней лицом. – Может быть, вы бы предпочли посетить эту демонстрацию моделей там, в зале?

Она приподняла подбородок.

– В этом нет необходимости, сэр, спасибо.

Мейсон молча посмотрел на нее, потом кивнул головой в сторону двери.

– Закройте ее! – резко сказал он. – Этот грохот отдается в моей голове, словно по ней стучат молотком. И все из-за дурацкого празднества, посвященного женской победе.

Брови Лайзы поднялись, но она ничего не сказала, только встала и сделала то, что он просил. Потом подошла к его письменному столу.

Мейсон знаком пригласил ее сесть в кресло и, ослабив узел галстука, сам сел в кресло за столом.

– Эта глупая баба, – пробормотал он. – Никак она не хочет договориться.

Лайза удивилась, но только на одно мгновение.

– Миссис Нортон?

– Да. – Он наклонился вперед и положил руки на стол. – Мы предложили ей полтора миллиона, но она не хочет их брать. Она продолжает утверждать, что любит его, как будто это может что-либо изменить. Вы можете себе это представить? Конечно, – продолжал он самодовольным, уверенным тоном, – за всем этим кроются денежки. – Он посмотрел на Лайзу. Было очевидно, что он ждал ее реакции.

– Правда?

– Разумеется. Она просто подготавливает условия для нанесения ответного удара. Она рассчитывает получить от него больше. Черт побери, как долго они были женаты?! Пять лет? Сколько это, если перевести в доллары?

Лайза нахмурилась.

– Я не уверена, что вы правы, сэр. Прочитав дело, я…

– Ну ладно, Нортону придется платить. У него нет выбора. Но теперь он будет умнее. В следующий раз он не позволит с такой легкостью опутать себя брачными узами.

– Миссис Нортон вынудила его жениться на себе?

Самодовольное выражение опять появилось на его лице.

– Я все время забываю, что вы не замужем, мисс Уильямс. Вы и не можете знать, что заключение брака никогда не бывает идеей мужчины.

– В самом деле? – вежливо произнесла она.

– Появляется маленькая крошечка, время выбрано правильно – и бах! В следующее мгновение мужчину уже тащат к алтарю.

– Действительно, – сказала она еще более вежливо. – Я видела мистера и миссис Нортон, когда они приходили на ту встречу. Она мне показалась слишком хрупкой, чтобы совершать такое большое и тяжелое дело.

Мейсон резко поднял голову.

– Я выразился фигурально, – сказал он.

– А! – Лайза склонилась над записной книжкой и что-то отметила в ней. – Мне следовало это понять.

– Суть дела заключается в том, что сука жаждет крови!

– Вы еще раз выразились фигурально, не так ли? – произнесла она, прежде чем смогла себя остановить. Она с трудом сдерживалась. Что с ней случилось? Как будто сам дьявол тянул ее за язык!

Глаза Мейсона сузились.

– Вы что-то сказали, мисс Уильямс?

– Да, сэр. Я сказала, что вы неправильно поняли то, чего хочет миссис Нортон. Ей не нужны большие деньги. Она все еще любит своего мужа.

Некоторое время он пристально на нее смотрел, потом вскочил со своего кресла.

– Когда вы с ней разговаривали?! Черт побери, должно быть, сразу после встречи она вам позвонила! Что она сказала? И поточнее. Я хочу знать каждое слово.

Лайза облизнула губы.

– Она… она ничего не говорила.

– Не говорила? – Мейсон сдвинул брови.

– Я имею в виду, она не говорила по телефону. – Зачем он так пристально на меня смотрит? Его глаза вовсе не серые, они голубовато-зеленые, лучистые, с очень темными зрачками.

– Тогда она была здесь? – Он покачал головой. – Но она не могла здесь быть. Я сразу вернулся. Если бы она приходила…

– Она этого не делала. – Лайза глубоко вздохнула. – Я… я просто так считаю, сэр.

– Что?

– Я… я только выражала свое мнение.

Последовала продолжительная пауза, после чего Мейсон сказал:

– Свое мнение! Свое высококомпетентное мнение ассистентки, имеющей начальное юридическое образование. – Подбородок его весь напрягся. – Интересно.

О боже, подумала Лайза. Она заставила себя прямо посмотреть на него, как будто у нее душа не ушла в пятки.

– Я думала, что вы именно это… – Она запнулась. – Я читала дело, – сказала она, – как вы и велели, и…

– Я… – Он хмуро улыбнулся. – Как я и велел.

– Да, сэр. И…

– Позвольте мне попытаться это понять, мисс Уильямс. Разве я попросил вас сформулировать свое мнение по этому делу?

– Вы попросили меня… сделать кое-что с…

– Да. Разложить бумаги в деле, вероятно. Подготовить письменное изложение дела. – Он улыбался почти дружелюбно. – Вам знакомы такие поручения, не так ли? Вы, вероятно, слышали об этом пару раз, когда не спали на занятиях по юриспруденции.

– Мистер Мейсон, позвольте мне объяснить…

– Возможно, вы доверенное лицо восхитительной миссис Нортон?

– Конечно нет.

– Тогда психолог?

– Я просто имела в виду…

– Или вы предсказываете судьбу? – Его глаза сузились. – Вы кто, мисс Уильямс?

– Мистер Мейсон, пожалуйста… Я не хотела высказывать свое мнение…

– Об отношениях мужчины и женщины в целом. – Его губы раздвинулись, обнажив зубы, и он одарил ее улыбкой, которая бы сделала честь любой акуле. – Замечательно. Они теперь просто замечательно преподают курс основ юриспруденции.

Лайза вся напряглась.

– Это простой здравый смысл, сэр. Я читала дело и…

– Может быть, ваш пол позволяет вам так глубоко постигать истину? – Он встал и подошел к ней так близко, что она ощутила аромат дорогого лосьона после бритья, казалось, смешанный с резким запахом мужского гнева. – Или у вас большой опыт в семейном праве и вы стали крупным специалистом в этой области?

Она резко отодвинула свое кресло и вскочила на ноги.

– Вы тоже не специалист! – грубо сказала она. – Когда я еще начинала работать у вас, мне сказали, что ваша сфера – это международное право. Но сейчас… сейчас…

Поток быстрых гневных слов прекратился так же быстро, как и начался. Она с ужасом смотрела на него. О чем он думал? Она вела себя неразумно с того самого момента, как вошла в его кабинет. Это Фрэнк Мейсон! Это ее шеф! Это человек, от чьей подписи зависит ее еженедельная зарплата, чьи приказы ей полагается выполнять…

– Вы правы.

– Что… что вы сказали?

Мейсон натянуто улыбнулся.

– Я сказал, что вы правы. Относительно моего опыта, точнее отсутствия его. Я согласился взяться за это дело, потому что Нортон мой старый друг. Я с самого начала посоветовал ему взять специалиста по бракоразводным процессам, но он и слушать не хотел. – Он вздохнул. – Пометьте себе, пожалуйста, мисс Уильямс. Напомнить мне утром, чтобы я позвонил ему и сообщил, что отказываюсь вести это дело. Я порекомендую ему кого-нибудь другого.

И извинение, и слово «пожалуйста» – все на одном дыхании. Лайза склонила голову над своей записной книжкой. Вот Мэнди бы слышала…

– Единственное, что я точно знаю, это то, что брак – ошибка, которую люди не должны совершать больше одного раза.

Лайза подняла глаза. Он вежливо улыбался. Предложение заключить мир, подумала она и улыбнулась в ответ.

– Мы достигли в этом вопросе полного взаимопонимания.

Он удивленно наморщил лоб.

– Опять раздается голос опытного специалиста?

Она подумала, потом кивнула.

– Боюсь, что так.

– А ваш комментарий относительно того, что мисс Нортон все еще любит своего мужа, тоже глас опытного специалиста?

– Вы имеете в виду, люблю ли я?.. – Она тяжело вздохнула. – Нет, – не колеблясь сказала она. – Конечно нет.

Мейсон сцепил пальцы у себя под подбородком.

– Понятно.

Лайза пожала плечами.

– Единственное, с чем бы я поспорила, так это каким образом все заканчивается алтарем.

– И как же?

– Не думаю, что кто-то кого-то ведет туда. Полагаю, что оба заблуждаются, считая, что это хорошая мысль.

– И наша миссис Нортон…

– …Все еще заблуждается. Да, сэр. Я так думаю.

Он кивнул.

– Вы считаете, что она хочет сделать еще одну попытку? Хм… Ну хорошо. Пометьте это у себя. Я скажу об этом Нортону завтра по телефону. – Прошло некоторое время, потом он откашлялся. – Мисс Уильямс, присядьте, пожалуйста.

Лайза осторожно села. Она поставила себя чертовски близко к тому пределу, за которым следует увольнение. Она была необычно откровенна сегодня, но это вполне объяснимо. Фрэнк Мейсон удивил ее своей неожиданной честностью, что и вызвало у нее порыв рассказать правду о себе. Возможно, теперь они смогут лучше ладить друг с другом. Возможно, он не будет таким вспыльчивым и раздражительным. Лайза подняла глаза улыбаясь, но улыбка замерла на ее губах. Мейсон наблюдал за ней с таким вниманием, как будто рассматривал ее под микроскопом.

– Мистер Мейсон! Что-то не так?

– Нет, мисс Уильямс. – Он покачал головой. – Совсем наоборот. Все великолепно.

Но, судя по его виду, не все великолепно, подумала Лайза. Она опустила глаза и открыла свою записную книжку.

– Как я поняла, вы собираетесь отказаться от этого дела, – сказала она. – Но я сделала некоторые записи. Может быть, их напечатать и?..

– Вы заняты сегодня вечером, мисс Уильямс?

– Занята? – спросила она, поднимая на него глаза. Черт побери, он все так же смотрел на нее, будто он был ученым, а она новым, доселе неведомым образцом бактерий!

– Да. – Он мило улыбнулся. – Я имел в виду, есть ли у вас планы?

– Нет, сэр. Я могу работать допоздна, если вам…

– Работать? – Мейсон улыбался все шире и шире. Такой широкой улыбки она еще никогда не видела на его лице. – Да, мисс Уильямс. Думаю, это можно назвать и так. Понимаете, мне очень нужна ваша помощь сегодня вечером.

– Да, сэр. Вы будете диктовать или…

На этот раз он громко рассмеялся. В его смехе не было резкости, но только мягкость, отчего его смех напоминал легкое мурлыканье.

– Мисс Уильямс. Точнее, Лайза. Учитывая обстоятельства, думаю, мне лучше называть вас по имени, не так ли?

Лайза глубоко вздохнула. Что-то странное происходило здесь сейчас, что-то, чего она не понимала, что-то… опасное.

Мейсон встал, медленно подошел к ней и протянул ей свою руку. Она молча посмотрела на нее, потом на него. Он зажал в своей руке ее пальцы и поднял ее на ноги. Потом он улыбнулся, и сердце Лайзы чуть не остановилось, потому что улыбка совершенно преобразила его, в мгновение ока превратив из грозы всей компании «Хадсон, Штейн, Гесс и Мейсон» в невероятно обаятельного представителя мужского населения.

– В конце концов, милая, – мягко сказал он, – только идиот обращался бы к своей любовнице, называя ее «мисс».

2

Лайза пристально посмотрела в серые глаза, находившиеся всего в нескольких дюймах от ее глаз. Это шутка, мелькнула у нее отчаянная мысль. Ее шеф рассказывает анекдот, суть которого выяснится немного позже.

Но, увидев его самодовольную улыбку, она сразу поняла, что смешной во всей этой ситуации была ее дурацкая откровенность, позволившая рассказать ему, что она в разводе. И ведь она знала, чем это могло обернуться. Многие мужчины считали, что женщины, подобные ей, очень доступны. Даже Мейсон, как оказалось, такой же, хотя раньше – она была в этом совершенно уверена – он и не замечал, что она существо женского пола.

– Увольте меня от этого, – потребовала она, криво усмехнувшись.

– Конечно, – сказал он и убрал свою руку.

Она вцепилась в свое запястье и начала его тереть с такой яростью, будто хотела уничтожить отпечатки его пальцев.

– Что вы о себе воображаете?! – гневно сказала она низким голосом.

Мейсон озадаченно посмотрел на нее, а потом неожиданно рассмеялся.

– Мисс Уильямс… Лайза… Я думаю, вы меня неправильно поняли.

– Нет. Я вас правильно поняла, мистер Мейсон. Это вы, вероятно, меня неправильно поняли. – Ее глаза встретились с его глазами. – Меня ни в коей мере не интересуете вы… ваше предложение.

– Позвольте мне сначала объяснить…

– Вы теряете время.

– Я так не думаю, Лайза.

– Поверьте, это так. – Она еще некоторое время внимательно на него смотрела, потом повернулась и твердым шагом направилась к двери. – Если это все, сэр, – бросила она через плечо, стараясь оскорбить его, – я вернусь в свой кабинет и закончу работу над…

– Лайза, черт побери, подождите!

– …делом Нортона. – Она взялась на дверную ручку и распахнула дверь. – Я распечатаю свои записи и оставлю их на столе, прежде чем… – С поразительной быстротой он оказался позади нее, оттолкнул ее руку от дверной ручки и захлопнул дверь. – Откройте дверь, – сказала она. Голос ее немного дрожал, но не столько от страха, сколько от праведного негодования. Как он посмел?! Как он посмел?!

– Вы ставите себя в глупое положение, мисс Уильямс. – В его голосе больше не было ничего шутливого. Тон был резким, а руки, когда он схватил ее за плечи и повернул лицом к себе, твердыми, властными.

– Остановитесь, – спокойно сказала Лайза, – и я забуду обо всем, что здесь произошло. Или вы предпочитаете, чтобы я сообщила об этом куда следует?

– Послушайте, девушка…

– Нет, сэр, это вы послушайте меня. Я не интересуюсь играми и развлечениями, понимаете? Я не хочу портить вам карьеру, но если вы будете настаивать… – Ее голос замер. Он опять улыбался. Улыбается, черт его побери! – Я уверяю вас, в этом нет ничего смешного.

– Фантастика, – мягко сказал он. – Пять месяцев «Да, мистер Мейсон», «Нет, мистер Мейсон» и ничего кроме – и вот вы грозите, что сейчас на меня обрушится гнев Господний.

– Если вы не…

– Я вовсе не пытаюсь соблазнять вас.

– С этим трудно не согласиться, – заметила она. – Соблазнение предполагает нежность, утонченность, но ваш подход…

– Спасибо за разъяснение, мисс Уильямс. Уверен, мне пригодится это в отношениях с женщинами. А теперь, если вы просто уделите мне минутку внимания…

– Считаю до трех, – сказала она, сложив на груди руки, – а потом…

– Мне выразиться яснее?

– Вы были достаточно откровенны. На вашем месте я бы…

– На моем месте, – сказал он жестко, – вы бы знали, что я бы никогда не попросил вас быть моей любовницей, мисс Уильямс.

– Один, два, т… – Вдруг до нее дошел смысл его слов. – Что?

– Вы моя ассистентка, поймите это, ради бога. Вы не женщина.

– О… – Воздух с шумом вырвался из груди Лайзы.

– Мне нужна, – сказал Мейсон, потирая рукой подбородок, – только небольшая мистификация, которая никому не принесет вреда.

– Я… я не понимаю. – Она в смятении покачала головой.

Мейсон подошел к окну, покачался на каблуках, засунув руки в карманы брюк, и не поворачиваясь произнес:

– Сегодня мне надо присутствовать на приеме.

– Да, я знаю. Я сама помечала это в вашем календаре.

– Час пустой смешной болтовни, – холодно сказал он, – с морем шампанского и бутербродов – целую армию можно ими накормить. Потом будет обед из пяти блюд за счет последнего духовного наставника Джулии Чайлдс. А в перерывах – танцы.

– Как, должно быть, это для вас ужасно. – Лайза не могла не рассмеяться.

Мейсон повернулся к ней лицом. Его взгляд стал более хмурым и злым. По обеим сторонам его рта пролегли глубокие жесткие складки.

– Я надеюсь, моя беда тронет ваше сердце, мисс Уильямс. Уверяю вас, для меня это будет несколько ужасных часов. Я могу пережить и еду, и напитки, и даже оркестр. Но вечер с Жужи Янош… Он содрогнулся. – Боже, этого не сможет вынести ни один нормальный мужчина.

– Жужи Янош?

– Сестра руководителя наших венгерских партнеров. Мы встречались в прошлом году в Будапеште, когда я заключал это соглашение.

– Это, конечно, очень интересно, сэр. Но…

– Она очень привлекательная женщина… – под его смуглой кожей на щеках медленно проступал румянец, – и она… она заинтересовалась мной.

– Она заин… – Лайза пристально на него посмотрела.

– Черт побери! – прорычал он. – Неужели мне надо произносить по буквам? Эта чертовка чуть не забралась ко мне в постель в Будапеште. Пытаться от нее сбежать все равно что ходить по канату. Мне удалось удержать ее на расстоянии, ссылаясь на занятость в различных совещаниях, сессиях. – Его глаза вспыхнули, когда он посмотрел на Лайзу.

Читавшийся в них холод не позволил ей никак, кроме улыбки, проявить свое участие. Она была ошеломлена тем, что он так откровенно рассказывает ей о себе, и продолжала слушать с жадным вниманием.

– Но брат бережет ее как зеницу ока.

– Брат, который возглавляет…

– Да, – выдохнул Мейсон. – Если несчастлива она, то и он несчастлив.

– Вы говорите, что… что он будет считать, что вы… вы?

– Нет, конечно нет! Он не будет ничего считать, просто я должен быть с ней обходительным. Галантным.

– Тогда я не понимаю…

– Дело в том, что Жужи неправильно понимает все и вся. Она неверно истолкует и тот факт, что я собираюсь показаться на приеме без спутницы.

– Но почему? Я имею в виду, почему бы вам не пригласить кого-нибудь?

– Черт побери, мисс Уильямс, за кого вы меня принимаете? Не дурак же я? – Он повернулся и прошел, расправив плечи и выпрямившись, из одного конца кабинета в другой. – На сегодня у меня было назначено свидание. Но та леди и я решили некоторое время не встречаться.

Лайза ничего не сказала. Лицо ее потемнело.

– Наши отношения… усложнились.

– То же самое, что и с Жужи Янош? – спросила она, пристально глядя на него.

– Нет! Вовсе нет! – Взгляд его был просто ужасен. – Почему женщины сначала заявляют, что преданность и постоянство им вовсе не нужны, а потом все получается наоборот?

– А! – Лайза кивнула. – Понятно.

– Дело в том, – холодно сказал он, – что я оказался в затруднительном положении. Я не могу не выполнять свой долг и не пойти на этот прием вечером, но у меня нет желания идти туда одному. И вот тогда-то и появляетесь вы.

Она внимательно на него посмотрела. Ах ты, наглый негодяй! – подумала она.

– Вы хотите, чтобы я пошла на этот прием с вами?

– Да.

– И сделала вид, что мы… находимся в каких-то отношениях.

– Да.

– Извините, мистер Мейсон, но об этом не может быть и речи.

– Почему? – Лицо его опять потемнело от злости. – Почему об этом не может быть и речи?

– Мне кажется, это очевидно, – сказала она. – Такой обман…

– Обманывать буду я, не вы. Вам придется только улыбаться, приветствовать гостей, выпить немного шампанского и съесть кое-что из того, что на подобных вечеринках называют едой. Что в этом сложного?

Нет. Лайза совсем не собиралась стать частью его маленькой игры. Если у него действительно какие-то проблемы с Жужи Янош, то пусть сам и выпутывается.

– Прием состоится у «Хэнка Уиллиса». Вы там когда-нибудь бывали?

– Нет, не бывала. – Лайза покачала головой.

– Это замечательное место, Лайза. Вам там понравится.

– Конечно, понравится. То есть, я уверена, понравилось бы, если бы…

– Я отправлю вас домой на такси, когда вечер закончится.

– Мистер Мейсон, не имеет смысла…

– Если вас беспокоит, что придется делать вид, что мы находимся в каких-то отношениях…

– Дело не в этом. – Их глаза встретились, и щеки ее покрылись румянцем. – Да и в этом тоже. Но не только…

– Думаю, Жужи вовсе не обязательно считать нас любовниками. Достаточно того, что я буду с другой женщиной.

Но ведь она не женщина. Разве он этого не говорил? Она просто ассистентка.

– Я действительно не вижу в этом никакой проблемы. Если только… у вас не назначена на сегодня другая встреча.

– Нет. – Она безучастно посмотрела на него. – Я просто считаю… То есть это… это не моя работа, в конце концов!

– Вы бы лучше себя чувствовали, если бы это было частью вашей работы? Тогда считайте именно так. Это часть ваших служебных обязанностей. Когда вы представляли документы для занятия должности, я дал вам понять, что работа у меня не с девяти до пяти, не для тех, кого привлекает упорядоченность и стандартность. Вы сказали, что это понимаете. Вы фактически заверили меня, что будете работать в любое время. Помните?

– Конечно. Но я никогда не считала… не думала, что вы имеете в виду…

– Разве вы никогда не посещали никаких мероприятий в рамках своих служебных обязанностей, мисс Уильямс?

– Посещала. Один или два раза. Но там было все по-другому. Эти приемы устраивала фирма для…

– И это то же самое.

– Нет, – твердо сказала она. – «Хадсон, Штейн, Гесс и Мейсон» не устраивает приема. И у вас нет права…

– Это вопрос семантики, – сказал он, отмахнувшись как от мухи от ее комментариев. – Этот вечер только часть вашей рабочей нагрузки. Разве я не упоминал, что за сверхурочную работу вам будет заплачено?

– Это очень щедро с вашей стороны, сэр. Но…

– Послушайте, мисс Уильямс, я не могу потратить еще час на дискуссию. Вы можете работать сегодня вечером или нет?

– Работать вечером? Да, если вы…

– Вот и хорошо. – Он протянул руку и открыл дверь в приемную. – Будьте готовы через пятнадцать минут. – Он мягко провел рукой по ее волосам, потом прикоснулся к щеке, и по какой-то непонятной ей самой причине ее охватило ощущение легкости. – И сделайте что-нибудь с собой, пожалуйста, – дружелюбно сказал он. – Распустите волосы, подкрасьте губы – мы идем не на конференцию, а на вечер. Хорошо?

Через пятнадцать минут он широкими шагами вошел в ее кабинет.

– Готовы? – решительно спросил он.

– Да, – сказала она, пытаясь в одно слово вложить всю свою досаду, негодование и нескрываемый гнев. Но, казалось, Мейсон этого не замечал. Вместо этого он подошел к ней, взял ее за плечи и подвел к яркой лампе дневного света.

– Помада хорошая. Немного бледная, но идет к вашему цвету лица. – Он нахмурился. – У вас, конечно, нет под рукой другой блузки?

– Нет, – твердо сказала она.

– Хорошо, подойдет и эта. – Он протянул руку и взялся пальцами за верхнюю пуговицу. Лайза вцепилась в его запястье, но он отвел ее руку. – Вы похожи на школьницу, мисс Уильямс. Вы, наверное, не ходите на свидания с застегнутыми доверху пуговицами, не правда ли?