Текст книги "Жена на выходные"

Глава 6

Олег

Я решил, что ложиться спать, чтобы встать в четыре часа утра, бессмысленно. Поработал немного, благо в зале ожидания бизнес-класса было тихо и почти пусто. Выпил, наверное, литр кофе, отсмотрел рекламные материалы по нашему новому жилому комплексу в Одинцово. Надо признать, вышло неплохо. Саша посоветовал «КьюМедиаГрупп», и я не пожалел, что мы их выбрали. Медийное лицо, пара забавных шуток… Ролик вышел цепляющий. Статусный и при этом домашний. Да, молодец эта их… Как ее? Кузьмина, кажется. Анастасия. Надо запомнить на будущее.

Сделать бы так, чтобы Майоров увидел ролик мимоходом… Вот только как это сделать ненавязчиво? Купить блок интернет-рекламы под его запросы? Сработать через соцсети? А если он вообще ими не пользуется?.. Вытащил телефон, написал Лебедеву, чтобы уточнил этот момент и сделал все, что нужно. За выходные надо примелькаться.

Прежде, чем убрать телефон, взглянул на время: семь. Вылет через полчаса, вот-вот откроют ворота, а ее все нет. Может, передумала? Вроде, Татьяна Федоровна все подтвердила, такси заказала…

Вздохнув, я снял очки, потер переносицу и набрал номер Стрельцовой. Терпеть не могу две вещи: непунктуальность и женские фокусы. Спасибо, бывшая накормила меня ими досыта. Идиотские хитрости из идиотских журналов. «Заставь его нервничать, изобрази неприступность, пусть ждет тебя…» Я обратился к Кате именно потому, что она производила впечатление адекватного человека. По крайней мере, я сверился с отделом кадров: за ней не водилось опозданий и прочих глупостей. Идеально чистая биография. Неужели сбой произойдет именно на мне? Не хотелось бы искать замену в последний момент…

Краем глаза отметил какое-то движение – мимо проплыла какая-то дамочка, да еще и уселась на соседнее кресло. Ну что за беспардонность? Полно ведь свободных мест? Она ведь не собирается флиртовать?.. Черт, да где же носит эту Стрельцову?

Как назло у незнакомки тоже зазвонил телефон – отлично, будем разговаривать хором! И я уже собрался встать, чтобы отойти в сторону, но знакомый голос раздался одновременно и в трубке, и над свободным ухом, окружив меня стерео эффектом.

– Олег Сергеевич, я на месте.

Я водрузил очки на переносицу и обернулся. Рядом со мной как ни в чем не бывало сидела с улыбкой Моны Лизы Катя Стрельцова собственной персоной. Впрочем, даже в очках узнать ее было затруднительно. Куда подевалась скромная офисная пчелка? Нет, черты лица остались те же, но изменился не только макияж, но даже взгляд и выражение лица. Может, это розыгрыш? Или ее сестра-близнец? Или она дурила меня все эти годы, кося под синий чулок?..

Я смотрел на нее, разинув рот, и не знал, что сказать. Она выглядела на миллион – неважно, долларов, евро или биткоинов. Элегантная, изящная, знающая себе цену. И я невольно поймал себя на мысли, что если бы сейчас выбирал себя настоящую жену, то остановился именно на ней. Окончательно и бесповоротно. Тьфу ты, придет же в голову! Всему виной ночь без сна и чертов кофе. Спасибо Наташе, в брак я наигрался и больше не собираюсь ввязываться в подобные авантюры. Да и простая интрижка с подчиненной ни к чему хорошему не приведет.

Катя встала, заставив меня глупо пялиться в район ее пупка. На мелкие пуговички, скрывающие ее тело. Интересно, в постели она такая же гибкая, какой кажется на первый взгляд?..

– Олег Сергеевич, вы идете? Объявили посадку, – невозмутимым тоном сообщила она, и я тряхнул головой, почувствовав себя последним олухом.

– Да?.. – сипло ответил я и прочистил горло. – Точно, да. Заработался, задумался…

Я резко вскочил и тут же пожалел об этом. Теперь мы стояли почти вплотную, и я разнервничался, как юнец, который впервые увидел голую женщину. Да что же со мной творится сегодня? Пора завязывать с кофе. Зеленый чай, антиоксиданты – и как следует выспаться. Может даже начать с полета.

– Почему вы так поздно? – перешел я в наступление. – Я просил приехать заранее, и давайте сразу уточним кое-что. Вы будете изображать мою любовницу только перед Майоровым. И это вовсе не дает вам права на поблажки, опоздания или наплевательское отношение к работе. От успеха этой поездки зависит ваша карьера, если вы вдруг об этом забыли.

Она удивленно подняла брови, и я тут же пожалел о собственной резкости. Сорвался, как… Вот же!.. Она ведь не собирается тут разреветься?

Ее глаза влажно заблестели, но она не позволила себе заплакать. Вскинула подбородок, изогнула бровь и отчеканила:

– Я ни на секунду не забывала о своих обязанностях, Олег Сергеевич. И я приехала в аэропорт два часа назад. Но меня никто не предупредил, что вы будете в зале для особо важных персон, поэтому я все это время была вон там, – она махнула рукой в сторону выхода. И если бы вы пожелали увидеть меня раньше и позвонили, то сразу бы в этом убедились.

– Да, я… Наверное, Татьяна Федоровна не проинструктировала вас насчет зала ожидания.

– Возможно, – сухо отозвалась Стрельцова. – Она была очень занята моим перевоплощением. Все, что вы видите – ее заслуга. Бутики, салон красоты, депиляция… Теперь, по ее мнению, я должна вам соответствовать, каким боком меня ни поверни.

Я с трудом верил, что передо мной все та же Катя. Прежде она всегда запиналась и нервничала, когда я говорил с ней, а сейчас… Что это было? Сарказм? Да, красота изрядно портит женский характер. И все же Татьяна Федоровна заслужила премию. Майоров не должен заподозрить подвоха. Да даже если бы какой-нибудь пришелец из будущего мне лет пять назад показал фотографию меня с Катей нынешней и сказал, что мы с ней счастливы в браке, я бы не усомнился.

– Да, она неплохо постаралась, – произнес я вслух, чтобы не скатиться во флирт. – И нам надо переходить на «ты», чтобы привыкнуть до заселения в отель. Всегда есть риск брякнуть «вы» по старой привычке.

– Как вам будет угодно.

Отлично! Теперь она будет из себя разыгрывать оскорбленную прислугу! А что я, собственно, такого сказал? Просто напомнил о должностных обязанностях! Зато выглядит правдоподобно. Наташа тоже обижалась на меня с утра до ночи. И Майоров по-мужски сразу поймет, почему Катя – моя любовница, и почему я не тороплюсь оформить брак. Ясно же, что в плане секса от нее трудно отказаться, но вот эти фокусы…

Так, и снова о постели. Возьми себя в руки, Корчагин. И помни: все это – ради тендера. Потому что забудешь – и добром дело явно не кончится. Ты с ней всего минут десять в одном помещении, а уже дважды думал о сексе. И она еще даже не раздевалась!

Мы прошли на посадку, и я был рад небольшому тайм-ауту, которые позволил мне привести уровень гормонов в норму и вернуть мысли в нужное русло. Правда, когда она потянулась наверх, чтобы убрать ручную кладь, я… Нет, Корчагин. Не стоит мешать работу и интим. Черт! Третий раз.

– Нам надо обсудить легенду, – после взлета я поднял подлокотник, чтобы хоть как-то отгородиться от нее. Сидеть три часа бедром к бедру… Не стоит. После лошадиной дозы кофеина во мне чересчур много энергии. Хватит на всякие глупости.

– Как скажете, Олег Сергеевич.

– Олег. И «как скажешь».

– Хорошо. Олег, – она как будто пробовала мое имя на вкус – без отчества звучало совсем иначе. Словно она катала звуки на языке…

Сосредоточься, Корчагин.

– Вряд ли это всплывет в моем разговоре с Майоровым, – я поправил очки и взял со столика стюардессы свежий сок. – Но не хотелось бы попасться на мелких несостыковках. К тому же, мы будем проводить время вместе. Надеюсь подружиться парами, обеды, ужины, какой-нибудь парный теннис… Твоя задача – понравиться его жене. Завязать отношения и предоставить мне возможность сесть на уши Майорову.

– Ясно.

– Может, сока или орешков?..

– Спасибо, я сыта.

Прозвучало двусмысленно, но вполне в духе женушки. Думаю, мы с Майоровым найдем общий язык быстрее, чем я рассчитывал, если документы не врут и он не первый год в браке.

– Итак, по легенде мы вместе уже пару лет, – начал я.

– Неточно, – качнула головой Катя. – Если бы я жила с любимым мужчиной, то знала бы все памятные даты. Знакомство, свидание, переезд к нему… Женщинам это важно.

– Допустим, – не мог не согласиться я. – И что ты предлагаешь?

– Предлагаю двадцать девятое декабря, – сказала она, с вызовом глядя мне в глаза.

Будто проверяла, помню ли я тот странный танец. Еще бы я не помнил, но причем здесь это? Мы, вроде как, легенду придумываем…

– Вы… – она замялась и тут же поправилась: – Ты можешь решить, как тебе удобнее. Но мне кажется, что чем меньше будет лжи, тем меньше мы будем путаться. И тем проще будет с правдоподобием. Мы ведь не профессиональные актеры, чтобы сыграть все с нуля.

– Согласен, – я прищурился, пытаясь разглядеть сквозь линзы очков, что же за мастерица лжи и хитросплетений пригрелась в моей бухгалтерии.

А она, почувствовав одобрение, расслабилась и принялась рассказывать оживленно историю нашей несуществующей любви.

– К примеру, я работала у тебя. Это ведь правда. Только сместим время действия на пару лет назад. И вычеркнем историю с гриппом, потому что… Просто вычеркнем. Ты пригласил меня на танец, между нами пробежала искра. Сначала, конечно, мы не хотели допустить служебного романа и всяких трудностей. Сплетен, пересудов… Но каждый день врозь заставлял нас буквально изнывать от желания и неудовлетворенной страсти. Мы встречались взглядами, случайно соприкасались в лифте, в кафе или конференц-зале. Мы пытались сделать все правильно, погасить это пламя. Но зов плоти был слишком силен…

– Серьезно? – я не сдержал усмешку. – Зов плоти? Так и расскажем Майорову?

– По-твоему, это смешно? – она изогнула бровь.

– Да нет… Просто, кажется, кто-то перечитал дамских романов.

– Окей, – кивнула она. – Будем называть вещи своими именами. Ты хотел меня, я – тебя. И как-то раз после напряженных переговоров, когда ты часа два не сводил взгляда с моего, к примеру, декольте, мы столкнулись у тебя в кабинете. Ты захлопнул дверь, повернул ключ, подтолкнул меня к столу и, нетерпеливо задрав юбку, занимался со мной сексом прямо на проектной документации. Потом, конечно, мы переместились на ковер, и вскоре в твоем кабинете не осталось ни одной поверхности, которой мы бы не касались голыми телами. Потом ты, очевидно, заказал глубокий клининг, а меня пригласил в кино… Нет-нет. Лучше в оперу. И с тех пор я стала твоей постоянной секс-игрушкой: ты меня одеваешь, а я доступна по каждому твоему желанию. Поэтому ты и не уволил меня до сих пор: офис большой, и темных закутков в нем предостаточно. Ну что, так лучше?

Я понимал, что она издевается. Женщины не прощают, когда высмеивают их любовь к мелодрамам. Но она так ярко живописала детали, что я машинально представил все, что она говорила. Внезапно стало душно, галстук впился в шею, губы пересохли. Да, определенно это будут очень, очень долгие выходные.

Глава 7

Катя

Конечно, мы тренировались с Татьяной Федоровной. Манеры, умение подать себя, позы и наносная невозмутимость… Если честно, я не думала, что в наше время эти навыки вообще нужны кому-то, кроме королевских отпрысков. Я ведь не на коронацию и не на ковровую дорожку собиралась. Турция и босс, с которым я виделась изо дня в день.

Но моя наставница была беспощадна. Сказала, что если я как следует не постараюсь, спектакль провалится, даже не начавшись.

Тесты оказались жесткими: она отправляла меня одну в самые дорогие бутики и смотрела на реакцию продавщиц. Те сразу опытным взглядом определяли потенциального покупателя. И отличали клиента от человека, который просто ходит, глазеет, но купить может разве что носки. Да и то из раздела распродаж.

Сначала я ловила на себе скептические взгляды и получала лишь свинцовое равнодушие. «Очередная глупышка мечтает стать женой миллионера» – говорили их лица. Никто не подходил с лакейской услужливостью, никто не предлагал помощь. Только посматривали время от времени, чтобы я ничего не испортила и не стащила. Мне хотелось спрятаться, сбежать и больше никогда не заходить в эти снобистские заведения. Ну и зазнайки! Сами наверняка получают не больше меня, а гонору, как у целого депутатского собрания!

Если бы не Татьяна Федоровна, я отбросила бы эту затею.

– Это бесполезно! – простонала я после третьего провала. – Это не люди, это рентгены кредитных карт. Может, в их мозги встроены считыватели магнитных лент и они знают, сколько у меня осталось от зарплаты?

– Ерунда, – отрезала бойкая старушенция. – Смотри, как это делается.

И она загашала вперед. Я ахнула: ее, бабульку в простом сером костюме, наверняка выпроводят вон, и хорошо, если без охраны. Но она решительно подошла к кассам, оглядела девиц за стойкой холодно и пренебрежительно, потом поставила сумочку на столешницу.

– Вы что-то хотели?.. – лениво начала одна из девушек, похожих на стюардесс.

– У вас есть приличные шелковые блузки, или мне не стоит отвлекать вас от сплетен, а обратиться сразу к менеджеру?

Продавщица сглотнула от неожиданности, разинула рот и указала на вешалку.

– Там…

– Там? – вскинула бровь Татьяна Федоровна. – Я просила показать мне дорогу? Или подобрать блузку? И с чего вы решили, что прошлогодняя коллекция меня устроит?

Я ловила каждое слово. И если начистоту, не испытывала к девице ни малейшей жалости. Я торжествовала.

Через пять минут она уже носилась по магазину, поднося Татьяне Федоровне разные модели, которые та отбраковывала с элегантностью английской аристократки. И, в качестве вишенки на торте, поморщившись от вида самой дорогой блузки и обвинив их в воровстве идей у другого дома мод, выплыла из бутика.

– Теперь ясно? – спросила она с довольным видом.

Я с трудом удержалась от того, чтобы зааплодировать. О, да. Мне было ясно.

И когда я вошла в здание аэропорта, я сразу поняла, что чувствуют люди с раздвоением личности. Внутри меня тряслась и дрожала прежняя Катя. Жить в одном номере с боссом? В люксе для новобрачных? А если он увидит меня утром? А если я буду храпеть во сне? Откуда мне знать, храплю я или нет, если последние пару лет живу одна и ни с кем не ночую? А если я обгорю и буду похожа на поросенка-гриль? А если, если, если… К тому же, мама всю жизнь твердила мне, что я не умею врать. Вдруг именно я сболтну что-то не то, раскрою весь обман и из-за меня Корчагин не сможет выиграть тендер? Тогда весь «Иннострой» от первого до последнего сотрудника будут знать, кто во всем виноват. Возможно, мне придется уволиться, вернуться в Тулу, поджав хвост и устроиться бухгалтером на какой-нибудь маленький пряничный заводик, где еще никто не слышал о моем грандиозном провале…

Все эти страхи бурлили и клокотали у меня внутри, но снаружи… Снаружи я вместе с одеждой натянула себя какую-то другую личность. Чудесным образом я двигалась уверенно и достойно, чуть приподняв голову и глядя на остальных снизу вверх. Изменился мой голос. Кажется, я даже заставила парня за стойкой регистрации нервничать, принимая у меня багаж. Юноша был не сильно моложе меня, хотя я в ту секунду смотрела на него, как на мальчишку. Он вздрогнул от того, что наши руки соприкоснулись, покраснел до кончиков прыщей, завалил чемодан, а потом еще долго извинялся. Я слушала его с благосклонной улыбкой и не верила, что всю эту суету вызвала именно я. Словно мне снился сон, или я попала в одну из комедий про обмен телами.

А Олег Сергеевич… Чего стоила одна его реакция! Я выбила из колеи и тогда, в зале ожидания, и в самолете. Что со мной происходило?! Я несла чудовищно пошлые вещи и даже не краснела. Раньше всегда избегала слова «секс» или как-то комкала его, произносила, понизив голос. А теперь вот назвала себя секс-игрушкой Корчагина – и ничего. Краснел и волновался он, не я.

Никогда еще раньше я не видела босса растерянным. Честно? О, это было приятное зрелище. Пожалуй, если бы он уволил меня за нарушение субординации, я бы вспоминала это выражение лица до конца своих дней. И да, это бы стоило увольнения. Но Корчагин и не думал увольнять меня. Согласился с моими идеями, только попросил не углубляться в подробности насчет секса на столе и прочие детали наших бурных отношений в разговоре с Майоровым.

– Как бы то ни было, за пару лет пыл должен был остыть, – сказал он, протирая очки платком. – Поэтому если ты будешь лениво читать журнал и пить коктейли у бассейна, будет только лучше. Но я бы не советовал увлекаться алкоголем. И сам не буду – во-первых, это испортит наш имидж, во-вторых, развяжет язык. И то, и другое не к добру.

Я равнодушно дернула плечом. Признаться, стервочка, которая проснулась во мне, желала поэкспериментировать и выяснить, какие новые грани откроет во мне алкоголь. Глядишь, если и дальше все пойдет такими темпами, то я не погнушаюсь раздеться перед боссом и прыгнуть в его королевское ложе.

Когда мы приземлились в Даламане, день уже разгорелся во всю. И если раньше мне казалось, что в Москве было невыносимо жарко, то теперь я мечтала снова попасть в Сити, чтобы охладиться. Солнце палило, горло перехватывало от духоты, воздух над асфальтом колебался в зыбком мареве турецкого июля. То ли у меня заслезились глаза от жалости к себе, то ли их залил пот, но я толком ничего не видела вокруг. К счастью, пытка ограничилась стометровой прогулкой до стоянки. Нас встречал водитель на серебристом «вольво», и едва очутившись в прохладе салона, я чуть было не начала хлебать воздух из кондиционера большими глотками.

– Боже, я хочу жить здесь, – выпалила я, забыв про все уроки Татьяны Федоровны.

Сорокаградусная жара обнажила во мне тульскую девицу. Не знаю, может, чистокровная герцогиня и смогла бы в этой одежде сделать вид, что все в порядке, но я откинулась на прохладное сиденье, расстегнула пару пуговиц и замахала брошюркой, которая служила мне веером в здании аэропорта.

– Ты бы поаккуратнее с такими вещами, – раздалось у меня над ухом. – Иначе тебя и правда отсюда не выпустят. Для местных такие спектакли – чересчур.

Я бросила осоловевший взгляд на водителя – но тот даже не смотрел в мою сторону. Зато у Олега Сергеевича вид был презабавный: стекла очков немного запотели, рот приоткрылся. Он смотрел немного ниже моей шеи с таким видом, с которым обычно кошка наблюдает за шуршащей игрушкой. Я оглядела себя – кажется, я погорячилась и расстегнула больше, чем требовалось. Белое кружево бюстгальтера сияло на моей груди, как флаг о капитуляции. Мгновенно забыв о жаре, я судорожно застегнулась, чувствуя, как краска заливает лицо и отвернулась к окну, глядя, как проплывает мимо здание аэропорта.

Господи, ну зачем я послушала Татьяну Федоровну? Сколько я продержалась в новом образе? Всего-то несколько часов – а впереди выходные. И как мне изображать женщину, которая уже триста раз спала с Олегом во всех мыслимых и немыслимых позах, если один его взгляд заставляет меня краснеть и вызывает дрожь, как у девственницы в брачную ночь?

Я злилась на себя за то, что не в силах скрыть эмоций, но эти чувства никак не могла затолкать поглубже. Черт подери, Стрельцова! «Иннострой», твои коллеги, зарплата, в конце концов! Ну, лифчик – делов-то! Двадцать первый век на дворе, народ не стесняется загорать топлес, вся Европа дружно голышится в совместных банях. А ты? Еще бы рвала на себе волосы, что Корчагин увидал твою обнаженную коленку!

– Ты пропустила пуговицу, – преспокойно уведомил он меня.

Кажется, теперь мы поменялись ролями. У меня почву вышибло из-под ног, а он откровенно издевался. Потянулся ко мне, расстегнул неправильную пуговицу и снова застегнул. Никаких посягательств! Просто застегнул и расстегнул, словно играл в куклу!

– Тебе бы пора прекращать нервничать всякий раз, когда я к тебе прикасаюсь, – шепнул он мне в самое ухо. – Иначе никто не поверит, что ты моя жена. Больше похоже на девственницу.

Я поджала губы и снова отвернулась, а Олег озадаченно замолчал и замер.

– Ты ведь не… – начал он после неловкой паузы. – Ты же… Если так, извини, я ничего плохого не имел в виду. Но лучше бы, конечно, ты предупредила заранее… Не то, чтобы у меня были планы на этот счет, но согласись, тебе было бы трудно изображать женщину… Я бы мог обратиться к кому-то другому…

– Все, хватит! – я уставилась на него свирепым взглядом. – Не собираюсь это обсуждать. Тем более, здесь и сейчас. И с тобой.

– Так значит, я прав? – он отстранился, как будто я показала ему флюорографию с туберкулезными затемнениями.

– Какая разница? Разве это не деловая поездка?

Мне вдруг стало по-женски обидно за эту странную дискриминацию. А если бы я была девственницей – что бы это изменило? Как бы это повлияло на мой ум, деловые качества? Способность вести переговоры? Мы ведь ради тендера туда поехали, а не на всесоюзный съезд свингеров. И вряд ли Майоров перед тем, как заговорить с нами, достанет латексные перчатки, закинет мои ноги на подлокотники и убедится в том, что я веду исключительно регулярную половую жизнь?

Сначала я хотела фыркнуть и заявить что-то вроде «Да мне двадцать пять! За кого ты меня принимаешь?!» Но потом подумала, посмотрела на удивленное лицо босса и решила, что было бы даже забавно оставить его в сомнениях. Нет, я не собиралась лгать. Просто не говорить ничего конкретного. В конце концов, мой трудовой договор не предусматривает никаких откровений на этот счет. Вот и пусть мучается в неведении и сам делает выводы. Настроение моментально улучшилось, губы растянулись в загадочной улыбке.

Ну, правда. Забавно наблюдать за сильным полом в слабом положении. А в слабом положении мужчины бывают, когда испытывают священный ужас от двух вещей: девственниц и фразы «а сейчас давай поговорим о наших чувствах».

– Не переживай, – я расслабилась и похлопала его по коленке. Злость придала мне сил, и я снова почувствовала себя хозяйкой ситуации. – Я знаю про пестики, тычинки и прочее размножение. И если вдруг Майоров задумает провести викторину на этот счет, можешь не сомневаться: победа у нас в кармане.