Текст книги "Жестокие игры"

Глава 14

Сердце бешено заколотилось в груди, стоило увидеть старенький мамин «Renault» у ворот бабушкиного дома. Сперва я испытала острое желание развернуться и броситься бежать со всех ног, однако развеселый голос родственницы не позволил этого сделать.

– Сюрпри-и-и-з! – прокричала мама, утягивая меня вглубь двора.

– Ох, что ты здесь делаешь?!

– Сегодня я именинница и могу делать все, что вздумается! – она игриво тряхнула прядками, стильно уложенного темно-каштанового каре.

Перед поездкой в Березки она явно посетила салон красоты, так как и прическа, и макияж полностью соответствовали последним модным трендам.

– Ну, вы чего застряли посреди двора?! Айда ужинать! – засуетилась ба, спешно прибираясь на веранде.

– Да какой ужин?! Собирайтесь! Через два часа в городе банкет в мою честь. Снежана, я уже сложила твои вещи! Мама, одевайся скорее!

– Что? – мы с бабушкой обменялись растерянными взглядами.

– Что-что! Отмечать поедем! Или бросите меня в день рождения?!

– Вообще-то у меня уже есть планы на вечер… – чуть не слетело с языка, но я вовремя его прикусила, поймав на себе негодующий взгляд родственницы.

– Но… мы же вернемся обратно? – я нервно сжала подол в кулаке.

– Дочь, тебя бабка чем-то опоила? Признавайся! – гостья легкомысленно рассмеялась. – Думала, ты уже завтра в Москву рванешь, даже заказала тебе билет на поезд. Хоть в столице последние денечки погуляешь, хватит в Березках киснуть.

– Снеж, она права. Поезжайте, конечно. А у меня с утра давление скачет, так что я останусь. Хорошо вам отметить…

Несмотря на получасовые уговоры, убедить ба поехать с нами в город не удалось. По правде говоря, мне и самой не шибко туда хотелось – предстояло найти в себе силы общаться с отчимом после всего, что произошло.

Иногда казалось, та сцена в ванной всего лишь плод моей больной фантазии, и он не зажимал мне рот, грубо загибая над стиралкой, и не пытался сорвать халат, приговаривая, что я его любимая падчерица…

Поясницу прошибла волна отвращения. Ублюдок.

– Саша такой праздник закатил – даже живая музыка будет! Украшение зала тематическое, а на десерт – двухъярусный торт! – тараторила мама вне себя от счастья. – Ну как я могла лишить тебя такого веселья?!

– Действительно, как… – я натянуто улыбнулась.

Мы несколько минут душевно прощались с ба, понимая, что уже вряд ли увидимся в этом году. В какой-то момент я даже испытала облегчение. Если уеду сейчас, задушить зарождающиеся чувства будет гораздо легче. Иначе кто знает, во что превратит меня сегодняшняя ночь?

А мне учиться надо, пробиваться в жизни. У нас с Демьяном разные пути, вряд ли они еще когда-нибудь пересекутся.

Однако уезжала, преисполненная благодарности и каких-то абсолютно новых будоражащих эмоций. Он вывел меня из транса, вытеснив своими губами и руками все тяжелые мысли на второй план. Я больше не чувствовала себя поломанной и разбитой.

Один мужик покалечил, другой починил – закон равновесия вселенной.

Возможно, когда-нибудь я еще раз потеряю голову, устроив новые каникулы в Березках, а пока впереди маячил долгожданный переезд в Москву. В глубине души я чувствовала, что стану там очень счастливой…

POV. Демьян

Втянув носом густой запах пота и крови, я сцедил слюну на дырявое покрытие импровизированной бойцовской арены. Победил уже в четвертом бое подряд, ни секунды не сомневаясь в своем триумфе. Видел цель, не видел препятствий – шел напролом, уничтожая всех и вся на пути, потому что впереди маячили ворота к счастью – бессонная ночь в объятиях моей проказницы, а еще долгожданная операция для бабушки.

Я уже договорился о деньгах с дедом Егором и несколькими старожилами поселка, осталось только сорвать банк чемпионата, и дело в шляпе – я наберу необходимую сумму.

Сделав несколько жадных глотков воды, сосредоточился на двух оставшихся соперниках. Борька и Володька. Наши, деревенские. Именно о них предупреждал Жданов. Два здоровых детины, кровь с молоком, но при этом тупые, как пробки от шампанского.

Мы трое вышли в финал. Осталось только распределить призовые места.

– Эй, Демка, может, лучше остановишься на третьем месте? – прошептал мне на ухо Андрей Владимирович.

– Вы смеетесь?! – недобро прищурился.

Новые порции жидкой ярости моментально закипели в крови.

– Двадцать косарей уже гарантированно заработал! Ты выдохся. Лучше откажись от боя, пока не поздно.

– Вы ведь прекрасно знаете – я пойду до конца. Костьми лягу, но деньги на операцию бабке заработаю.

– Знаю-знаю, Волков… – мой тренер вздохнул. – Кстати, у Борьки с левой проблемы, а вот правой бьет, как молотом. Может с одного удара в нирвану отправить. Ты это имей в виду.

– Что имею, то и введу, – скабрезно рассмеялся, скользя глазами по битком набитому спортклубу, выискивая взглядом темно-каштановую головку с задумчивыми серыми омутами.

Но так и не нашел. Неужели ослушалась и не пришла поддержать?! Придется связать и оттрахать так, что сидеть завтра не сможет. Ну а что, напросилась, моя Снежка.

Черт, даже мысленно я называл ее своей. Вот вляпался.

Впервые так накатило, что аж выть хотелось, хоть на стенку лезь. И тут всё сплелось: детская чистая влюбленность, похоть, Снежкина невинность и бесстыдство, с которым она с ней распрощалась. С легкостью, не церемонясь. А может… Эта мысль вселила какую-то сумасшедшую нечеловеческую уверенность.

Может, для меня берегла?

Рефери местного разлива Василий Семенович, вырядившийся зачем-то в полное военное обмундирование, объявил о начале следующего боя, и мы с Борькой сцепились.

Где-то на подкорке вспыхивал загадочный манящий блеск туманных глаз. Ведьма проклятая! Эмоции стягивали грудную клетку ржавыми тисками, прямо дышать было трудно, однако мысль, что Снежка где-то в толпе наблюдает за мной, придавала сил.

Жданов не обманул – левая рука у Бориса оказалась совсем ни к черту. Применив парочку нестандартных приемов рукопашного боя, разученных в армии, я без особого труда уложил соперника на лопатки.

– Бабушка будет жить… – прохрипел, грозно тряхнув кулаками.

Душное, пропитанное потом и кровью помещение спортклуба наполнилось овациями. Хотя среди зевак оказались и недовольные, те, кто поставил на победу моего оппонента – во время соревнований проходил тотализатор, и, увы, далеко не все в меня поверили. Наивные.

– Ну что ж, дамы и господа, впереди главный бой сегодняшнего вечера! И приз за первое место… – дед Василий выдержал театральную паузу. – ПЯТЬДЕСЯТ ТЫСЯЧ РУБЛЕЙ! – крики и улюлюканье сделались громче, правда, я уже почти не разбирал слов.

Неожиданно каждую клетку тела пронзила смертельная усталость. Наградив собравшихся еще одним одержимым взглядом, я грязно выругался, так и не отыскав Снежану среди толпы зевак.

– Осталось совсем немного. Я справлюсь. Я смогу.

Лихорадочно облизывал пересохшие губы. Стерев слой пота со лба, попытался собрать мысли в кучу, однако что-то безвозвратно надломилось внутри: яростный запал испарился, но я упрямо продолжал убеждать себя в обратном.

– Я справлюсь. Бабка проживет лет до ста! Никуда не денется! – прикусил губу, вздрогнув от сладковатого привкуса крови на языке.

Мы с Володькой стояли друг напротив друга. Лицо короткостриженого здоровяка было непроницаемым. Я знал, что он копит деньги на переезд в Москву. Придется умерить аппетиты – котлета из бабла сегодня достанется мне.

– Бабушка будет жить…

– Дамы и господа, Владимир против Демьяна! ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В КРОВАВУЮ БАНЮ! – громогласная вспышка оваций отдалась подозрительным треском в ушах, но я не успел об этом подумать, так как рефери дал отмашку.

Мы с Володькой схлестнулись. Я сразу перешел в наступление, пытаясь повалить противника на пол. Это оказалось даже легче, чем я предполагал – он почти не сопротивлялся: захват, еще один захват, прицельный удар под дых…

Уже мысленно складывал в карман пятьдесят тысяч рублей, как вдруг ощутил, что земля резко уходит из-под ног…

Я оглох.

А потом свет вырубился – цементобетонный удар пришелся прямо в челюсть. Перед самым падением выплюнул один из передних зубов.

В этот миг в сознании промелькнули загадочные серые глаза той, кто так и не поддержала. Они сменились выцветшими потухшими глазами моей старушки. Последнее, о чем успел подумать, прежде чем провалиться в холодную необратимую мглу…

– Прости меня, ба! Я не справился… Я проиграл… Мы проиграли…

Глава 15

POV. Снежана

Внутренняя пружина немного ослабла. К счастью, отчим не обращал на меня внимания, увлеченно фотографируя маму, отплясывающую в толпе гостей. На завтрашнее утро был забронирован билет в один конец до Москвы. Решила как-нибудь перекантоваться последнюю ночь с ними под одной крышей…

Морщась от чересчур громкой композиции безголосого музыканта, я цедила безалкогольный коктейль, испытывая сожаление, что так и не попрощалась с Демьяном.

Хотя, с другой стороны, а нужно ли ему это? Кто мы друг другу, чтобы соблюдать правила приличия? Кажется, он первым плевать хотел на этикет, трахая меня самым разнузданным образом.

Но чем дольше размышляла о событиях, произошедших в родном поселке, тем сильнее разрасталась черная дыра в душе. Из маленького ручья Демьян превратился в бурную неуправляемую реку. Он стал, как стихия – непредсказуемая и прекрасная. Принял меня в свои неистовые объятия, не задавая лишних вопросов.

Сердце сжималось при мысли о предстоящем бое. Я так и не успела выяснить у ба подробности. Насколько это опасно?! И почему Демьян вообще вздумал участвовать?

– Мои дорогие! – лучезарно улыбнувшись, мама перехватила у музыканта микрофон. – Я очень рада, что вы все пришли меня поздравить. Сегодня здесь собрались только самые близкие люди: любимый муж, дочка, лучшие подруги, жаль, маму так и не удалось вытащить… Ни ногой из своих Березок! – именинница снисходительно улыбнулась.

– Милая, не отходи от темы, – отчим стер капельку пота с лоснящегося лба, крепче прижимая именинницу к себе.

Все собравшиеся женщины, даже глубоко замужние и с детьми, с восхищением пялились на Александра. Подлец мог бы стать финалистом в конкурсе на пускание пыли в глаза: высокий, поджарый блондин, с неизменной самоуверенной ухмылочкой в уголках рта и подчеркнуто дорогой, начищенной до блеска обувью.

– Ты как всегда прав. – Обменявшись с мужем влюблёнными взглядами, мама с придыханием произнесла: – Мы с Сашей скоро станем родителями!

В первую секунду я просто не могла поверить в услышанное. Мама беременна от этого монстра?! Да как же так?! И, скорее всего, когда несколько дней назад он полез ко мне в ванной, уже знал, что супруга находится в интересном положении.

От этих мыслей к горлу подкатил тошнотворный комок. Не сдержавшись, я устремила на подонка угрожающий взгляд. Пусть не расслабляется, знает, что я в любой момент могу заговорить…

Следующий час пролетел, как в тумане. Танцы перемешались с бесконечными объятиями и поздравлениями. Все так бурно радовались новости, что я окончательно почувствовала себя здесь не в своей тарелке.

Поднявшись из-за стола, покинула банкетный зал, направляясь в туалет. Как назло, возле женского образовалась очередь на километр, а вот дальше по коридору около мужского было пусто.

Прошмыгнув внутрь небольшого темного помещения, я закрылась в дальней кабинке и, утолив физиологическую потребность, вымыв руки, вытащила из сумочки мобильный.

– Здравствуй, ба, – произнесла устало.

– Снежа, а ты чего это не веселишься? – настороженно откликнулась старушка.

– Да что-то не до веселья. Знаешь новость?

– Ага. Маринка шепнула, пока ты еще не пришла…

Мы помолчали. Бабушка никогда не говорила об этом, но я всегда чувствовала, что она недолюбливает отчима.

– …Ну, пусть рожают, воспитывают… Что с них еще взять? – нехотя протянула собеседница, переключаясь на другую тему. – А тебя ждет счастливая новая жизнь в столице. Я в тебя верю, внученька!

После ее слов уголки губ сложились в благодарную улыбку, и я прошептала:

– Ба, а про Дёмкин бой что-нибудь слышно?

– Конечно, слышно! Вот Егор Иванович только что заглядывал, сообщил последние новости – Демьян уложил четырех соперников подряд и гарантированно входит в число финалистов. Уже никто не сомневается в его победе.

– Здорово, – пробормотала, ни капли не кривя душой. – А телефон Волковых подсказать можешь?

Памятуя про початую пачку презервативов, я была уверена, что Дёмку сегодня будет кому поздравить с победой, а вот с Надеждой Семеновной нехорошо вышло. Мы так душевно пообщались. Я вдруг ощутила острую потребность с ней попрощаться.

Бабушка Демьяна ответила после шестого гудка, сопроводив приветствие тяжелым свистящим вздохом.

– Снежаночка, как я рада тебя слышать…

– Надежда Семеновна, у мамы сегодня день рождения, и мне пришлось уехать в Тверь, а мы с Дёмкой вечером договорились погулять. Вы передайте ему, что теперь уже никак не выйдет – я утром уезжаю учиться в Москву. И еще… запишите мой телефон, на всякий случай, если он вдруг приедет в столицу, пусть позвонит, мало ли, экскурсию проведу по Красной площади… – тараторила, несколько раз шмыгая носом, чтобы отогнать непрошеные слезы: отчего-то они настырно собирались в уголках глаз.

– Хорошо, девочка, всё записала. Мы как раз на следующей неделе поедем в Москву. Дёмка пообещал! – Надежда Семеновна закашлялась. – Вместе и погуляем по Красной площади. А еще… – пожилая женщина тяжело вздохнула, – хочу хоть раз в жизни покушать в «Макдональдсе». Сводите бабку?..

…Закончив разговор, я уперлась ладонями в прохладную раковину, стараясь взять себя в руки. Где-то в глубине души сгущались тучи, и у меня никак не получалось их разогнать.

– Моя любимая падчерица приехала к папочке… Немного пошалим, пока твоей мамке нельзя? – тяжелая липкая ладонь обрушилась на рот, заглушая крик о помощи.

От резкого удушающего захвата шеи по телу прошел ледяной озноб. Я отчаянно пыталась вырваться, но силы оказались неравны. Спустя мгновение кабинка мужского туалета захлопнулась, оставив меня один на один с этим монстром…

Глава 16

– На колени. Быстро.

– Вы что творите?! – от неожиданности я прикусила кончик языка.

– А что, бл*ть, не порадуешь папку перед отъездом, сыкуха неблагодарная?! Как жрать и одеваться за мой счет, так ничего! Правда?! Давай, отработай по-быстрому, и расстанемся на дружеской волне! Можешь хоть каждые каникулы у нас охмуряться!

С ужасом наблюдала, как отчим лихорадочно расстегивает ремень, избавляясь от брюк.

– Нет… Отпустите! – я попыталась подняться.

– Сидеть! – подонок направил мою голову аккурат себе между ног.

– Снежана, ты здесь?! – встревоженный голос именинницы застал на обоих врасплох, однако уже спустя миг насильник спустил штаны еще ниже.

– Мамочка! – потрясенно позвала, в то время как он резко поднял меня на ноги и, отвернувшись, принялся справлять нужду.

– Саша, Снежана?! Что здесь происходит?!

– Да что ж тебе неймется?! Даже в сортир сходить не даешь! Сказал же «Нет»! – урод распахнул дверь, грубо выталкивая меня из кабинки. – Ты только не расстраивайся, Мариш, но Снежке не помешало бы дать хорошего ремня!

Сперва я даже потеряла дар речи от такой неслыханной наглости, но, быстро взяв себя в руки, залепила лжецу увесистую пощечину.

– Мам, ты посмотри на него! Сам ко мне полез! Вот урод!

– Дочка, ты что творишь?! – нотки негодования в ее голосе неприятно резанули по сердцу.

– Я?.. Я…

– А может, лучше я расскажу? – отчим снисходительно улыбался. – Залезла ко мне в кабинку, когда я, пардон, собирался справить нужду, и предложила попрощаться. Ушлая девчонка выросла, далеко пойдет!

– Снежана… – ладонь родственницы потерянно упала на живот.

– Твой муж – конченый лжец. Почему, ты думала, я умотала в Березки?! Он зажал меня в ванной и пытался трахнуть, а сейчас хотел, чтобы я сделала ему…

Внезапная обжигающая боль растеклась по каждой мышце лица. Я охнула, машинально потирая щеку после маминой пощечины.

– Ведь Саша предупреждал на твой счет, а я ему не поверила… – по тому, какое неприкрытое отвращение читалось на дне ее зрачков, я поняла, что сегодняшнюю ночь проведу на ж/д вокзале.

– Вы ничего не перепутали?! Так-то это мужской туалет! – пьяненький баритон заставил всех участников семейной драмы замолчать.

На этот раз я сориентировалась первая.

– Извините.

Вылетела из помещения, направляясь прямиком к выходу. Нужно было еще успеть заехать за вещами домой. Хорошо, что поезд завтра утром – не терпелось скорее отправиться в свою новую жизнь.

* * *

– Поезд номер 625-70 Тверь-Москва отправляется со второго пути в шесть тридцать утра.

Приоткрыв сонные глаза, я прикинула, что до отправки осталось меньше получаса. Шея затекла, ноги одеревенели. Немного размявшись, полезла в сумку проверить, нет ли пропущенных звонков, однако вместо телефона нащупала здоровенную дыру в подкладке.

Меня ограбили.

Вытащили те самые счастливые денежки, отложенные с последней пенсии ба. И телефон. Хорошо хоть положила паспорт с карточкой и билетом во внутренний карман джинсовки.

Сделав глубокий вдох, я выдохнула воздух маленькими порциями, вдруг осознав, что хуже уже точно не будет, а это значит, настало время начать все с чистого листа.

POV. Демьян

Я то приходил в себя, то вновь отключался, и так до самого утра. Володька хорошенько встряхнул мне мозги, но бой есть бой. Все честно. Да, облажался, немного не дотянув до первого места, однако удалось заработать тридцать косарей – уже неплохо.

– Демьян? – присел на кровати, устремляя взгляд на вошедшего пожилого врача районной больницы.

Врачи, дежурившие около спортклуба, решили перестраховаться, отправив меня в больницу.

– Спасибо, но мне пора. Бабушка что-то трубку не берет. Наверное, извелась уже вся. Я лучше дома отлежусь.

– Я как раз хотел сказать… – мужчина замялся, отводя взгляд.

– Что случилось?!

– Твою бабушку привезли к нам несколько часов назад.

– ГДЕ?! ГДЕ ОНА? – подскочил, не обращая внимания на адскую боль, пронзившую виски.

– В морге… – еле слышно констатировал доктор.

– В морге?! – повторил, кривя губы в язвительной усмешке.

Вдруг ощутил острое желание сравнять этого докторишку с землёй. Какого черта он брешет?!

– Сынок, ты лучше присядь.

– Какой я тебе сынок?! Ты что?! – схватил стул, с ноги запустив его в стену.

На прикроватной тумбочке подскочил стакан с водой. Не устояв, он вдребезги разбился о пол.

– Кто-то из соседей рассказал ей, что ты попал в больницу после боя, и у нее случился инфаркт. Сердце остановилось еще до приезда скорой…

– Бабушка будет жить! – толкнул его в грудь, вылетая из палаты.

* * *

На похороны моей старушки собрался весь поселок. Местные мужики разрешили не возвращать деньги, собранные на операцию, а сделать на них поминки и заказать хороший памятник. Сил спорить не осталось, но я решил, что отдам все до копейки, как только найду работу.

Прикончив в одного бутылку водки в местном клубе, я уже ничего не чувствовал, продолжая проживать самый черный день в своей жизни. Я выгорел до сажи в легких. Некогда большое горячее сердце превратилось в обугленный комок.

Слёз не осталось, да и сил плакать тоже, и так три дня выл, как раненный зверь, один на один со своим горем.

Не стал противиться, когда бармен в счет заведения сунул мне зажигалку и пачку сигарет. Спрыгнув с высокого барного стула, я вышел на крыльцо, по назначению использовав неожиданные дары.

Крохотный огонек на другом конце сигареты породил странное нехорошее предчувствие в груди.

С обеда погода портилась. Несколько минут назад начал накрапывать холодный противный дождик. Кто-то на похоронах обмолвился, что к ночи обещают ураган. Вдруг осознал, что останусь в полнейшем одиночестве в грозу. Я ненавидел грозу, и, походу, она решила отплатить мне той же монетой.

– Дёма, прими мои соболезнования…

Вздрогнул, встречаясь взглядом с наигранно-печальными глазами Лены Филимоновой. Я коротко кивнул, уже собираясь отправиться домой, когда нас чуть не сбил с ног неожиданный порыв ледяного ветра.

– Я понимаю, как тебе трудно. Хочешь, составлю компанию? – Девица наклонилась к моему уху, проведя кончиками пальцев по заросшей щеке.

Сука. Какая же ненасытная тупая сука, думающая только о собственном удовлетворении.

– Лен, можешь дать телефон Снежаны? – сделал огромное усилие, чтобы голос прозвучал в меру трезво и дружелюбно. – Она отчего-то не пришла на бой, и сегодня на похоронах не было…

– А с чего ты взял, что Снежка не видела бой? – Филимонова прищурилась. – Мы с ней вместе смотрели с галёрки, только когда тебя нокаутировали, Королева покачала головой, сказав, что каникулы закончились, а на следующее утро укатила в Москву.

– Каникулы закончились? – повторил осипло.

– Угу. Ну а на что ты рассчитывал, сельский мачо? Снежка – девка видная, в столице уж точно не пропадет! Зато я могу задержаться еще на недельку. Как тебе такой расклад, Дёмочка? Хочешь, утешу? – проворная ладонь пробралась под края черной футболки. Я поморщился от оглушительного раската грома. В этот миг хлынул дождь, а небо разделила на части ослепительная зигзагообразная молния. – Дём, может, к тебе? – последнее, что услышал, сорвавшись с ног.

Сил терпеть не осталось, а боль, как выяснилось, никуда не ушла. Она лишь на время утихла, вдруг накатив такой мощной волной, что смыла последние остатки самообладания.

Я вновь превратился в пятилетнего мальчишку, потерявшего самого близкого человека, только теперь гроза выступала в роли союзницы, маскируя непрошенные слезы…

Бежал, не разбирая дороги, за считанные секунды промокнув насквозь, а боль лишь нарастала, ломая кости, вырывая с мясом жилы, перемалывая меня в муку…

А потом я увидел дым в конце нашей улицы, и сразу все понял.

Пробежав еще несколько метров вперед, обнаружил, что наш сарай полыхает, как спичка, и огонь с него уже перекинулся на крышу дома, не оставляя ни единого шанса на спасение хоть какого-нибудь имущества.

– Хорошо, что ты этого не увидела, ба. Покойся с миром, – прошептал, кривя губы в отчаянной безумной полуулыбке.