Текст книги "Тайна мертвого острова"

Энид Блайтон
Тайна мертвого острова

А НАЧАЛОСЬ ВСЕ ТАК…

Все это было довольно странно. Филипп Меннеринг лежал под деревом и пытался решать задачки по математике. Поблизости никого не было, но он все же слышал чей-то голос, который обращался явно к нему.

– Ты что, не можешь дверь закрыть, идиот? – сказал кто-то нетерпеливым тоном. – И сколько раз тебе повторять, что надо вытирать ноги!

Филипп поднялся и внимательно осмотрел холм, на котором находился, но ничего не заметил. Он был совершенно один.

– Ну и дела! – сказал он сам себе. – Здесь и двери-то нет никакой, чтобы ее можно было закрыть, и половика, чтобы ноги вытереть. Тот, кто это говорил, должно быть, спятил. Во всяком случае, мне это не нравится. Голос без говорящего – это как-то подозрительно!

В этот момент из-под воротника его свитера высунулся крошечный коричневый носик. Это была мышка, любимый зверек Филиппа. Мальчик нежно погладил ее маленькую головку, и она зафыркала от удовольствия.

– Закрой дверь, идиот! – гневно окликнул его не известный. – И не шмыгай носом! Где твой носовой платок?

Для Филиппа это было уже слишком. Он заорал в ответ:

– Заткнись! Вовсе я не шмыгаю носом! Да и сам-то ты где?

Но ему никто не ответил. Филипп не знал, что и думать. Откуда здесь, на холме, в ясный летний день взялся этот таинственный голос, который несет какую-то чушь? И мальчик решил снова обратиться к незнакомцу:

– Я работаю. Если хочешь поболтать, выходи.

– Ладно, дядя, – ответил неизвестный совсем другим, дружелюбным тоном.

– Боже милостивый! – простонал Филипп. – Час от часу не легче! Надо разрешить эту загадку. Если я выясню, кому принадлежит голос, я смогу найти и того, кто говорит.

Он крикнул:

– Ты где? Выходи, чтобы я тебя видел!

– Я тебе не раз и не два, я тебе уже двадцать раз повторял: не смей свистеть! – злобно отозвался голос.

Филипп онемел от изумления. Он и не думал свистеть! Похоже, этот неизвестный не в своем уме. У мальчика даже пропало всякое желание знакомиться с таким психом. Ему захотелось домой.

Мальчик осторожно огляделся вокруг. Он не знал, где прячется таинственный незнакомец, но почему-то решил, что тот где-то слева от него. Ну что ж, тогда он обойдет холм справа и спустится к дому, держась среди деревьев, которые скроют его от посторонних глаз.

Филипп собрал свои учебники, сунул в карман карандаш и Хотел было со всеми предосторожностями приподняться, но в ту же секунду резко вскочил на ноги, потому что услышал громкий пронзительный хохот. Забыв об осторожности, мальчик пустился наутек вниз по холму, торопясь добежать до деревьев, за которыми его не будет видно. А вслед ему несся громкий хохот.

Наконец Филипп остановился под высоким деревом и прислушался. Сердце его бешено колотилось. Скорее бы добраться до дома! И в этот момент прямо у нею над головой кто-то отчетливо произнес:

– Сколько раз тебе повторять, вытри ноги!

А за этими загадочными словами последовал такой резкий и визгливый хохот, что Филипп от страха выронил из рук учебники. Он с опаской взглянул вверх и увидел на ближайшем дереве красивого попугая, ярко-красного с серым отливом, с роскошным хохолком. Тот сидел, покачиваясь на ветке и свесив голову набок, смотрел на Филиппа черными бусинками глаз и скреб клювом кору.

Мальчик, в свою очередь, глядел на попугая, а тот поднял лапку и почесал себе голову.

– Не шмыгай носом, – произнес он строгим тоном. – Неужели трудно закрыть за собой дверь, идиот? Где твои манеры?

– Ну и ну! – изумился Филипп. – Так это ты говорил, и кричал, и смеялся! Здорово же ты меня напугал!

Попугай чихнул и тут же осведомился:

– Где твой носовой платок?

Филипп рассмеялся.

– Ну и чудная же ты птица! И к тому же очень умная, как я погляжу! Откуда ты взялся?

– Вытри ноги! – строгим тоном сказал попугай.

Филипп снова рассмеялся. В этот момент он услышал голос какого-то мальчика, донесшийся со стороны дома:

– Кики, Кики, где ты?

Попугай расправил крылья и плавно слетел с холма, а Филипп следил за ним глазами.

– Его звал какой-то парень, – сказал он про себя. – Он кричал из сада, что вокруг дома, где я живу. Может, его тоже прислали сюда на зубрежку? Это было бы здорово! Кому охота летом учить уроки? А с попугаем станет куда веселее!

В прошлом семестре Филипп переболел скарлатиной, а потом еще и корью и из-за этого пропустил много занятий. Его классный руководитель написал письмо дяде и тете Филиппа и предложил, чтобы в летние каникулы он пожил в доме у одного из учителей и наверстал упущенное. К досаде мальчика, его дядя сразу же согласился. И вот ему пришлось зубрить математику, географию и историю, вместо того чтобы жить у моря, в Роки-Ледж, и весело проводить время с Диной, своей сестрой.

Учитель, господин Рой, нравился Филиппу, но с двумя другими учениками, которым из-за пропусков по случаю болезни тоже пришлось заниматься летом, ему было скучно. Один из них был гораздо старше Филиппа, а другой вечно ныл и до смерти боялся насекомых и разных зверей, без которых не мог жить Филипп. А он очень любил животных и умел их приручать.

Он поспешил спуститься с холма. Ему было любопытно, действительно ли к их маленькой группе присоединился еще один отстающий ученик? Если этот парень – хозяин попугая, то с ним будет куда интереснее, чем с вялым дылдой Сэмом или маленьким плаксой Оливером.

Он открыл калитку, ведущую в сад, и в замешательстве остановился. В саду гуляла девочка. Ей было лет одиннадцать, у нее были рыжие вьющиеся волосы и зеленые глаза, а лицо сплошь усеяно веснушками. Она вопросительно посмотрела на Филиппа.

– У меня есть Джек, а у него – любимая птица, и мы не унываем.

– Значит, Джека прислали сюда, так же как и меня, чтобы наверстать то, что он пропустил в школе, – сказал Филипп. – Везет тебе, ты можешь здесь гулять, играть и вообще – делать все, что хочешь, а нам придется корпеть за учебниками.

– О нет, – возразила девочка. – Я все время буду с Джеком. В школе я весь год его почти не вижу, так что по крайней мере на каникулах буду с ним рядом. Он отличный парень!

– А вот моя сестра Дина не очень-то высокого обо мне мнения. Мы то и дело с ней ссоримся. Смотри, это твой брат идет?

К ним приблизился какой-то мальчик. На его левом плече сидел попугай Кики. Он слегка пощипывал клювом ухо мальчика и что-то негромко верещал. Тот слегка потрепал своего любимца за хохолок и взглянул на Филиппа такими же зелеными глазами, как и у его сестры. Его рыжие волосы были еще более красного оттенка, чем у нее, а лицо так усеяно веснушками, что они сливались в одно сплошное пятно.

– Привет, Конопатый! – вырвалось у Филиппа.

Он ухмыльнулся.

– Привет, Вихрастый! – отозвался Джек и в свою очередь ухмыльнулся.

Филипп провел рукой по волосам на макушке, где у него всегда торчал непослушный вихор, и ни расческа, ни вода не могли с ним справиться.

– Вытри ноги, – серьезным тоном сказал Кики.

Девочка повернулась к Джеку.

– Я очень рада, что Кики нашелся. Ему не очень-то хотелось сюда ехать, вот он и удрал.

– Он улетел недалеко, Люси, – сказал Джек. – Готов поспорить, что наш Вихрастый здорово перетрусил, когда Кики сказал ему на холме пару слов.

– Еще как! – не стал спорить Филипп и рассказал им обо всем, что случилось на холме.

Все весело смеялись, а Кики то и дело вставлял какое-нибудь замечание.

– До чего же я рад, что вы приехали! – воскликнул наконец Филипп, который давно уже так не веселился.

Ему очень нравилась рыжеволосая и зеленоглазая сестричка Джека. Они наверняка подружатся. Он будет показывать им своих любимых зверей, они смогут вместе гулять. Джек был на пару лет старше Люси, ему было около четырнадцати, значит, чуть-чуть больше, чем Филиппу. Жалко, что здесь нет Дины, а то их было бы четверо! Дине недавно исполнилось двенадцать. Она как раз подходила к их компании. Только вот характер у нее – не приведи Господь! Только и жди, что выкинет какой-нибудь номер! Люси и Джек – совсем другое дело.

Он сразу заметил, что Люси обожает своего брата. Филипп не мог себе даже представить, чтобы Дина была такой послушной и охотно выполняла все, что он ей ни скажет. «Все люди разные, – подумал Филипп. – Хоть мы и ссоримся, Дина все равно хороший товарищ. Ей должно быть ужасно тоскливо без меня в Роки-Ледже. Уж тетя Полли не даст ей прохлаждаться!»

За чаем Филипп развлекался тем, что наблюдал за попугаем, который сидел на плече у Джека и время от времени делал какое-нибудь замечание. А как красиво блестели зеленые глаза Люси, когда она поддразнивала ленивого и неповоротливого Сэма или плаксивого коротышку Оливера! Теперь им тут скучать не придется!

И действительно, даже учить уроки с Джеком и Люси стало куда веселей.

ДРУЖБА

Их учитель, господин Рой, любил детей и любил свою работу. Каждое утро он занимался с ними, терпеливо повторяя пройденный материал, пока не убеждался, что ученики все усвоили. Он требовал от них полного внимания, и обычно все его слушались. Один только Джек составлял исключение. Все, что не могло летать, его просто не интересовало.

– Если бы ты так же усердно занимался математикой, как изучаешь свою книгу о птицах, то был бы первым учеником в классе, – сетовал господин Рой. – Ты меня беспокоишь, Джек, если бы ты только знал, как ты меня беспокоишь!

– Пользуйся носовым платком! – наглым тоном вмешивался попугай.

Господин Рой приходил в ярость.

– Когда-нибудь я этому попугаю шею сверну! – всякий раз говорил он. – Ты утверждаешь, что не можешь работать в классе, если эта птица не сидит у тебя на плече. Филипп, в свою очередь, собирает всюду разных зверюшек. Это становится просто невыносимым! Одна только Люси действительно что-то делает на уроках, но как раз ей это не нужно.

Люси нравились летние занятия. Ей доставляло радость сидеть рядом с братом и учить то же, что и он. А Джек витал в облаках. Ему грезились кормораны и чайки, о которых он недавно читал, а Люси тем временем решала задачки в его тетради.

Девочке было интересно наблюдать за Филиппом. Никогда нельзя было угадать, какой зверек вылезет у него из рукава, из-под воротника или из кармана. Недавно по его куртке ползла большая, удивительно красивой окраски гусеница, что вызвало неудовольствие учителя. А однажды утром крошечный крысенок покинул уютное убежище у Филиппа в рукаве и отправился на разведку, пока не запутался в брючине господина Роя.

Все, затаив дыхание, несколько минут наблюдали за тем, как учитель тщетно пытался вытряхнуть из брюк несчастное животное. Господин Рой был дружелюбным и добродушным человеком. Но Филипп и Джек со своими питомцами постоянно его донимали.

Утренние занятия проходили в классе. После обеда ребята готовили домашнее задание на следующий день, а вечером все были свободны. Поскольку у господина Роя было всего только четверо учеников, он мог уделить достаточно времени каждому из них и добросовестно старался ликвидировать пробелы в их знаниях. Он был хорошим учителем, но на этот раз ему не удавалось добиться тех результатов, на которые он рассчитывал.

Сэм, здоровенный детина, ленился и не был очень сообразительным. Оливер вечно ныл, жаловался и ненавидел учебу. Джек стал настолько невнимательным, что объяснять ему что-то было чистой тратой времени. Похоже, по-настоящему его волновали одни только птицы.

«Если бы на мне росли перья и я умел летать, он бы делал все, что я скажу, – часто думал господин Рой. – Никогда еще не видел человека в такой степени помешанного на птицах. Не удивлюсь, если он знает всех птиц на свете! Голова у парня светлая, но думает он только о пернатых».

Филипп делал успехи, но из-за своего пристрастия к животным тоже причинял массу хлопот. Ох уж эта крыса! Учитель не мог вспомнить без содрогания то утро в классной комнате, когда он вдруг почувствовал, как у него по ноге ползет какая-то тварь.

Прилежной ученицей была одна Люси, но она не нуждалась в повторении пройденного материала и приехала только для того, чтобы не разлучаться с братом.

Очень скоро Джек, Филипп и Люси стали неразлучными друзьями. Любовь ко всему живому сблизила мальчиков. У Джека еще никогда не было настоящих друзей, поэтому ему нравились шутки и проказы Филиппа. Люси тоже нравился Филипп, хотя она чуть-чуть ревновала его к брату. Кики обожал обоих мальчиков и то и дело выкрикивал какие-нибудь фразы, а Филипп слегка трепал его за хохолок.

Попугай словно задумал сжить со света несчастного учителя. Он постоянно перебивал его объяснения своими замечаниями. На свою беду господин Рой имел привычку шмыгать носом, и Кики не упускал случая сделать ему замечание.

– Не шмыгай носом! – осуждающим тоном произносил попугай, и все начинали хихикать.

Тогда учитель запретил Джеку брать птицу с собой на занятия. Но стало еще хуже. Попугай, обиженный тем, что его прогоняли в сад и не давали сидеть на плече у хозяина, устраивался на дереве прямо под окном классной комнаты и недовольным тоном говорил слова, которые, казалось, были обращены непосредственно к господину Рою.

– Не говори чепухи, – как-то раз перебил его Кики, когда тот проводил занятие по истории.

Учитель в ярости зашмыгал носом.

– Где твой носовой платок? – тут же ядовито осведомился Кики.

Господин Рой, потеряв терпение, подбежал к окну и замахал руками, надеясь прогнать птицу.

– Невоспитанный мальчишка, – прикрикнул на него Кики, даже не сдвинувшись с места. – Сейчас же марш в постель, невоспитанный мальчишка!

С птицей невозможно было справиться, и учителю ничего не оставалось, как снова разрешить Джеку брать Кики с собой на уроки. Джек был не так рассеян, когда попугай сидел у него на плече, и Кики не так сильно мешал, когда рядом был хозяин. А господин рой с нетерпением ждал конца каникул, когда все его подопечные вместе с попугаем Джека и многочисленными зверушками Филиппа наконец разъедутся по домам.

Каждый день, попив чаю, Филипп, Джек и Люси оставляли дылду Сэма и плаксу Оливера дома, а сами отправлялись гулять. Они беседовали о птицах и других животных, которые их интересовали. Люси не отставала от них ни на шаг и внимательно слушала. Куда бы они ни шли, девочка неизменно их сопровождала. Ей не хотелось даже на несколько минут потерять из виду своего любимого брата.

Филипп иногда даже терял терпение.

«Хорошо еще, что Дина не ходит за мной следом, как Люси за Джеком. Удивляюсь, как он это терпит!» – думал Филипп.

Действительно, хотя порой Джек как будто вообще не обращал никакого внимания на сестру и не заговаривал с ней, словно ее с ними не было, он никогда не раздражался и не сердился на нее.

«Она у него на втором месте, после птиц, – азмышлял про себя Филипп. – Ну что же, может, это и неплохо. Ведь должен же о ней кто-нибудь заботиться»

Друзья поведали друг другу о том, как им живется дома.

– Наши папа и мама умерли, – ассказывал Джек. – Мы их даже не помним. Они погибли в авиационной катастрофе. И тогда нас отослали к дяде Георгу, потому что больше у нас никаких родственников нет. Он старый и ворчливый и все время нами недоволен. Его экономка, миссис Миглс, не очень-то рада, когда мы на каникулах приезжаем к ним. Ты ведь слышал, какие Фразы чаще всего повторяет Кики, так что можешь себе представить нашу жизнь в доме у дяди. «Вытри ноги! Не шмыгай носом! Где твой носовой платок? Сколько раз тебе повторять, не смей свистеть! Неужели трудно дверь за собой закрыть, идиот!»

Филипп невольно рассмеялся.

– Да, если Кики повторяет то, что часто слышит у вас дома, то вам там живется несладко, – согласился он. – Нам с Диной тоже особенно хвастать нечем, но нам по крайней мере приходится не так туго, как вам с Люси.

А ваши родители тоже умерли? – спросила девочка, и в ее зеленых глазах Филипп заметил сочувствие.

Наш папа умер – и не оставил нам ни гроша, – признался мальчик. – У нас осталась мама. Но она с нами не живет.

Почему? – удивилась Люси.

Она очень занята, – объяснил Филипп. – Она зарабатывает достаточно, чтобы оплачивать нашу учебу в школе и содержать нас во время каникул. У нее свое агентство: она берет заказы на изготовление разных там плакатов и рекламных щитов, а потом передает эти заказы художникам и получает за это проценты. Она очень деловая, но мы редко ее видим.

А она красивая? – поинтересовался Джек.

Так как у него самого не было мамы, он всегда интересовался, какие бывают мамы у других ребят.

– Она – высший класс! – с гордостью заявил Филипп и мысленно представил свою деловитую и красивую маму.

Он очень гордился ее умом и красотой, но в глубине души огорчался тому, что она выглядит такой усталой, когда приезжает их навестить. В будущем, когда он вырастет, мечтал Филипп, он найдет хорошую работу, станет зарабатывать много денег, обо всех заботиться и облегчит жизнь своей любимой маме.

– И вы тоже живете у дяди? – спросила Люси и погладила по головке крошечную белочку, которая высунулась у Филиппа из кармана.

– Да. Мы с Диной всегда на каникулах приезжаем к дяде Джозефу и тете Полли, – ответил Филипп. – Наш дядя большой чудак. Он покупает всякие старые книги и журналы, потом их прочитывает и раскладывает. Он решил посвятить всю жизнь изучению истории нашего края. В прошлом там были разные сражения, войны и все такое. Дядя пишет капитальное историческое исследование. Но иногда он тратит целый год на то, чтобы с точностью установить два-три факта. И для того, чтобы написать хотя бы четвертую часть своей книги, ему надо прожить лет пятьсот – иначе он не успеет!

Все рассмеялись, представив себе ворчливого и седовласого ученого мужа, который склонился над пожелтевшими пергаментами.

«Неужели ему интересно убивать на это время? – с удивлением подумала Люси. – Интересно, как к этому относится тетя Полли?»

– А твоя тетя, какая она? – спросила девочка.

Филипп слегка поморщился.

Немножко занудная. Вообще-то она ничего, но все время суетится и целыми днями работает, а денег все равно нету. И по-настоящему помогает ей только Йо-Ио, он у нас что-то вроде слуги. Поэтому она старается приучить Дину к домашней работе. На меня она давно рукой махнула, но Дина ее побаивается и делает все, что та ни скажет.

А какой у вас дом? – заинтересовалась Люси.

Смешная старая развалюха, ему уже лет сто. Он здоровенный и несуразный, наполовину развалился и стоит на утесе, так что во время шторма до него долетают брызги и морская пена, – объяснил Филипп. – Но я все равно его люблю. У него такой дикий и полузаброшенный вид, а кругом кричат чайки и разные морские птицы. Тебе бы там понравилось, Конопатый!

Джек не стал с ним спорить. То, что рассказывал Филипп, звучало очень привлекательно! Их с Люси после каникул ожидал ничем не примечательный дом в самом обычном городишке. Дом, где жил дядя Филиппа, завладел воображением мальчика. Ветер с моря волны и чайки! Закрывая глаза, Джек словно видел все это перед собой.

– Проснись, соня! – проверещал попугай и ущипнул мальчика за ухо.

Джек открыл глаза и улыбнулся. Было забавно, когда Кики попадал в точку!

Хотелось бы мне увидеть твой дом, Вихрастый, – задумчиво сказал он. – Роки-Ледж[1]1
  Роки-Ледж – скалистый выступ (англ.)


[Закрыть]! Звучит так, словно в этом месте должно происходить что-нибудь таинственное, какие-то необыкновенные приключения. А вот у нас в Липпинтоне вообще ничего не происходит.

Ну, в Роки-Ледж тоже жизнь не очень-то насыщенная, – признался Филипп.

Он осторожно засунул белочку в карман и вытащил из другого маленького ежика. Тот был совсем еще малышом, и его иголки даже не кололись. Ему было очень уютно в кармане у Филиппа вместе с улиткой, которая, правда, не решалась покинуть свой крепкий и надежный домик.

Эх, поехать бы всем вместе к вам в Роки-Ледж! – воскликнул Джек. – Мы бы подружились с Диной, хотя, судя по твоим рассказам, она далеко не подарок. Так хочется увидеть редких морских птиц и старый, наполовину разрушенный дом. Как должно быть здорово жить в таком доме! Ты даже не представляешь, как тебе повезло!

Ну, не такое уж это счастье, – возразил Филипп. – Особенно когда приходится таскать в дом ведра с горячей водой только для того, чтобы принять ванну.

Он поднялся с травы.

– Пошли, пора возвращаться. Кто знает, может, тебе никогда не придется там побывать? Или тебе там не понравится. Так что какой смысл об этом говорить?

ДВА ПИСЬМА И ОДИН ПЛАН

На следующий день Филипп получил письмо от сестры и показал его друзьям.

– Бедной Дине приходится нелегко, – сказал он. – Хорошо, что я скоро приеду. То-то она обрадуется!

Вот что Дина написала брату:

«Дорогой Филипп! Ты вообще-то собираешься домой? Хоть мы с тобой частенько ссоримся, но мне все равно тебя не хватает. Ужасно тоскливо здесь с дядей, тетей и Йо-Йо, который совсем уже спятил. Вчера он мне заявил, чтобы я вечером не ходила по берегу, потому что там „духи“. По-моему, у него не все дома. Никаких таких „духов“ тут нет, если не считать чаек. В этом году их просто тьма.

Ради всего святого, Филипп, не привози ты в дом никакого зверья! Тебе прекрасно известно, я этого не выношу. Я не знаю, что со мной будет, если я опять увижу у себя в комнате летучую мышь. А если ты, как в прошлом году, притащишь в дом уховертку и начнешь ее дрессировать, то получишь табуреткой по башке!

Тетя Полли завалила меня работой. Мы целыми днями моем, скоблим и чистим, зачем – не ясно, ведь к нам никто не ходит. Учиться и то лучше, скорее бы в школу!

Все время не хватает денег! Тетя Полли надрывается, потому что никак не может заплатить по счетам. Дядя божится, что у него нет ни гроша, но даже если бы у него что-нибудь было, он все равно ничего бы не Дал. Мама вышлет, если мы ее попросим, но ее жалко, она и так вкалывает как лошадь. Напиши мне еще про Конопатого и Люси, мне интересно.

Твоя любящая сестра Дина».

«Странная она, эта Дина», – подумал Джек, возвращая Филиппу письмо.

– Послушай, Вихрастый, – сказал он, – похоже, что твоя сестра здорово скучает. Ой, смотри-ка, господин Рой мне машет! Пойду узнаю, в чем дело. Как пить дать, опять заставит заниматься.

Господин Рой тоже получил письмо. Его отправила экономка, которая жила в доме дяди Джека. Оно было очень кратким и выразительным. Учитель с ужасом прочел его и тут же позвал Джека. Тот прочел и тоже пришел в ужас. А написано там было следующее:

«Уважаемый господин Рой!

Господин Трент сломал себе ногу и не хочет, чтобы дети в эти каникулы приезжали к нему. Он желал бы знать, не могли бы они остаться в Вашем доме, и высылает Вам чек, чтобы оплатить расходы по их содержанию на оставшееся время. Дети могут вернуться за два дня до начала занятий, чтобы помочь мне собрать их вещи.

С уважением,

Элизабет Миглс».

– Ой, нет, господин Рой! – простонал Джек.

Ему не очень-то нравилось в доме у своего ворчливого дяди, но гораздо меньше ему хотелось оставаться у господина Роя в компании зануды Оливера.

– Я не понимаю, почему мы не можем поехать к дяде в Липпинтон. Мы не собираемся все время мозолить ему глаза! – проговорил Джек.

Господину Рою тоже не хотелось, чтобы Джек остался до конца каникул. У него не было ни малейшего желания терпеть попугая хотя бы один лишний день. Никогда в жизни он еще не испытывал ни к кому такой ненависти, как к этой птице. Он еще мог справиться с каким-нибудь невоспитанным мальчишкой, но совладать с попугаем – это было выше его сил!

– М-да, – задумчиво протянул учитель, с неодобрением поглядывая на Кики. – Я тоже не могу держать тебя здесь, это абсолютно бесполезная трата времени. Ты так ничего и не выучил. Но я не знаю, что делать. Ясно, что твой дядя не жаждет вас видеть у себя. Видишь, он выслал мне чек на солидную сумму. Но у меня свои планы, мне надо будет уехать. Найти бы такое место, куда вы с Люси могли поехать на оставшееся время!

Джек вернулся к друзьям. Он выглядел таким подавленным, что сестра в тревоге взяла его за руку.

– Что случилось? – участливо спросила она.

– Дядя не хочет, чтобы мы приезжали, – ответил Джек и рассказал им про письмо. – А господин Рой тоже против того, чтобы мы остались. Похоже, Люси, что мы с тобой никому не нужны.

Трое ребят беспомощно смотрели друг на друга. И вдруг Филиппа осенило. Он с такой живостью схватил Джека за руку, что Кики чуть не потерял равновесие.

– Джек! Поехали ко мне! Вы с Люси можете отправиться вместе со мной в Роки-Ледж! Дина страшно обрадуется, и ты сможешь целыми днями заниматься своими птицами. Ну, что скажешь?

У брата с сестрой загорелись глаза от восторга. Поехать в Роки-Ледж! Жить в полуразрушенном доме вместе с дядей Филиппа, который с головой ушел в науку, его тетей и ненормальным слугой, всегда слышать шум моря! Что может быть прекраснее?

Но Джек вздохнул и покачал головой. Он знал, что планы, которые строят дети, редко осуществляются, потому что всегда надо спрашивать разрешение у взрослых.

– Ничего не выйдет, – сказал он. – Дядя Георг скорее всего не согласится, а уж господин Рой и подавно. А твои дядя и тетя не захотят, чтобы у них на шее висели еще двое детей.

– Вовсе нет! – воскликнул Филипп. – Ты можешь отдать им чек, который твой дядя прислал господину Рою. Готов спорить, что тетя будет довольна. Ведь тогда она сможет оплатить счета, о которых говорила Дина.

– Ой, Филипп, Джек, – с мольбой в голосе сказала Люси, и ее зеленые глаза зажглись восторгом, – поехали в Роки-Ледж. Ничего лучше нельзя и придумать! Даже если мы останемся, ты же знаешь, Джек, мы тут никому не нужны. А господин Рой в один прекрасный день просто прибьет Кики, если тот снова скажет ему какую-нибудь глупость.

Кики резко вскрикнул и спрятал голову под воротником у Джека.

– Успокойся, Кики, – сказал Джек. – Я не дам тебя в обиду. Ты права, Люси, не имеет смысла спрашивать у господина Роя, можем ли мы поехать в Роки-Ледж. Он считает своим долгом держать нас здесь, и нам придется остаться.

– Тогда поехали без спроса, – беззаботно сказала Люси.

Мальчики оторопев уставились на нее. Отличная мысль! Взять и уехать, ни у кого не отпрашиваясь, почему бы и нет?

– Это было бы здорово, если бы мы втроем оказались в Роки-Ледж, – сказал Филипп, хотя он не был в этом абсолютно уверен. – Послушайте, когда вы уже приедете туда, мои дядя и тетя не смогут вот так вот просто взять вас и вышвырнуть. А потом тетя Полли позвонит господину Рою, все ему объяснит и попросит переслать ей чек от дяди Георга.

– Господин Рой будет рад, если мы уедем, – сказала Люси и подумала, как будет весело, когда она подружится с Диной. – Дядя Георг тоже будет доволен. Ну, пожалуйста, Джек, поедем!

– Ну ладно, – вдруг согласился Джек. – Поедем все вместе. Когда твой поезд, Вихрастый? Мы отправимся с тобой и скажем, что проводим тебя до вокзала. А потом, в последнюю минуту, вскочим в вагон и айда!

– Ура! – в восторге закричала Люси.

– Где твой носовой платок? – осведомился Кики, который чувствовал всеобщее возбуждение и раскачивался на плече у Джека. Никто не обращал на него внимания. – Кики, бедняжка! – обиженным тоном пробормотал попугай.

Джек ласково погладил своего любимца, соображая, как осуществить их план.

– Мы с Люси можем заранее подготовить наши чемоданы и потихоньку взять их с собой, когда поедем на станцию. Никто не заметит, что наших вещей нет на месте. Да, нам же еще надо купить билеты! Сколько у нас монет?

Трое друзей пересчитали свои карманные деньги, этого как раз хватало на билеты. Вот удача! Теперь, когда все было решено, уже ничто не могло их здесь удержать.

Так они строили свои планы. За день до отъезда Филиппа приготовили его чемодан. Джек незаметно принес свой, спрятал его в большом шкафу в своей комнате, а Люси собрала их вещи, когда никого поблизости не было.

– Мне нужна тележка, чтобы отвезти мой багаж на станцию, – сказал Филипп господину Рою.

Тот не имел ничего против. Как ему хотелось, чтобы Джек со своим попугаем тоже убрался восвояси!

Ребята погрузили оба чемодана на тележку, когда их никто не видел, и стали готовиться к путешествию. Побег оказался совсем простым делом. Сэм был занят сбором своих вещей, потому что он тоже уезжал домой, а Оливер ни с кем не разговаривал: ведь он-то оставался здесь. И тот и другой не обращали на трех друзей никакого внимания.

На следующее утро Филипп вежливо попрощался с господином Роем.

– Благодарю вас за помощь в занятиях, – сказал он. – Надеюсь, что в следующем семестре стану учиться лучше. До свидания.

– До свидания, Филипп. Ты неплохо позанимался, – сказал учитель, и они пожали друг другу руки.

Но когда у Филиппа из рукава высунулась мышь, учитель вздрогнул и нахмурился. Филипп слегка щелкнул зверька по носу, и тот снова спрятался.

– И как это ты позволяешь всяким тварям лазить по тебе? – спросил учитель и яростно засопел.

– Где твой носовой платок? – тут же вставил попугай, который, как всегда, сидел на плече у Джека.

Господин Рой злобно блеснул на него глазами.

– Можно мы с Люси проводим его до вокзала? – спросил Джек, а Кики разразился таким громким хохотом, что мальчику пришлось слегка наподдать ему. – Сиди смирно! Я не понимаю, что тут смешного!

– Невоспитанный мальчишка! – встрепенулся Кики, словно прекрасно знал, что замышляет его хозяин.

– Да, можете проводить Филиппа, – сказал господин Рой, который был только рад хотя бы на некоторое время избавиться от попугая.

Но последнее слово, конечно, осталось за Кики.

– Неужели трудно закрыть дверь? – проворчал он.

Учитель злобно хлопнул дверью. Он слышал, как попугай что-то насмешливо верещал, когда ребята отошли от дома.

– Как бы мне хотелось никогда больше не видеть эту несносную птицу, – пробормотал он, даже не подозревая, что его желание осуществилось.

Джек, Люси и Филипп вовремя успели на станцию и отдали свой багаж носильщику. Когда пришел поезд, они нашли свободное купе и устроились там. Никто не обратил на них внимания. Кому могло прийти в голову, что двое из них сбежали от учителя?

Друзья были взволнованы.

– Будем надеяться, что твои дядя и тетя не отправят нас назад, – сказал Джек и погладил своего любимца.

Шум поезда раздражал Кики, и он заметно нервничал. Сердитым голосом он приказал локомотиву не свистеть. Какая-то пожилая дама хотела было разместиться в купе, где сидели ребята, но, когда Кики стал пронзительно кричать, передумала и поспешила ретироваться.

Наконец поезд с тяжелым пыхтением сдвинулся с места, а Кики тут же не преминул посоветовать ему, чтобы он воспользовался носовым платком. Все рассмеялись. Поезд отъехал от станции, и ребята вдалеке увидели дом, в котором они прожили несколько недель.

– Ну вот мы и удрали! – весело воскликнул Филипп. – А как легко нам это удалось! До чего же здорово, что вы с Люси будете со мной в Роки-Ледж!

Дина с ума сойдет от радости, когда мы приедем все вместе.

– Вперед, в Роки-Ледж! – пропела Люси. – Туда, где море, ветер и волны! В Роки-Ледж!