Текст книги "Тайна «Вершины Контрабандиста»"

Глава 5
Цыга, он же Пьер Ленуар

Цыга сбежал с крыльца и рванул вслед за Джордж. Мэрибелл увязалась за ним. Джордж не успела ещё отойти далеко. Схватив за руку, он потащил её в сторону небольшой двери, которая едва виднелась в кирпичной стене дома. Другой рукой он отворил эту дверь и быстро втолкнул девочку внутрь. Затем благородным жестом пригласил проследовать туда и остальных.

– Ты чего толкаешься? – обиделась Джордж. – Не надо так со мной! Не то я натравлю на тебя Тима, и он тебе покажет.

– Не покажет, – ухмыльнулся Цыга. – Собаки меня любят. Даже если я тресну тебя, твоя собака будет просто вилять хвостом и ни за что меня не укусит.

Джордж озадачилась, но долго думать над словами Цыги было некогда. Через несколько мгновений ребята оказались в небольшом тёмном коридоре, в конце которого виднелась ещё одна дверь.

– Постойте тут, я посмотрю, нет ли там отчима, – сказал Цыга. – Он сегодня дома, и говорю вам, если он увидит собаку, он затолкает вас в машину и без лишних слов отправит назад. А я этого не хочу. Я так мечтал, чтобы хоть кто-нибудь приехал к нам в гости! Не мог дождаться, когда вы появитесь!

Бесхитростные слова мальчика сняли напряжение с ребят, внезапно очутившихся в тёмном помещении. Они ведь не только оказались в чужом доме, но и проникли туда довольно подозрительным образом, чуть ли не через подземный ход. Цыга приоткрыл дверь в конце коридора и осторожно выглянул наружу. Потом обернулся и шёпотом произнёс:

– Всё чисто. Сейчас мы попробуем пробраться в мою комнату. Нас никто не должен увидеть, тем более с собакой. Но только так её удастся спрятать в доме. Готовы?

В предвкушении какой-то интригующей тайны ребята один за другим протиснулись через дверь и оказались в большой комнате с высокими потолками и стенами, обшитыми резными дубовыми панелями. Комната походила на кабинет учёного человека. Посередине стоял большой письменный стол, а вдоль двух стен возвышались книжные шкафы с огромным количеством книг. Везде царил полумрак, но вокруг не было ни души.

Цыга подошёл к одной из дубовых панелей на стене и стал быстро ощупывать её руками. На панели имелись резные планки разного размера, все строго прямоугольной формы. На некоторые Цыга нажимал рукой, но они не поддавались. Внезапно один небольшой прямоугольник поддался нажиму, заскрипел и слегка утопился внутрь. Цыга просунул в щель руку и нажал сбоку какой-то рычажок. В тот же момент самая большая панель медленно ушла внутрь, а затем отъехала в сторону. Образовался проём, достаточный, чтобы ребята могли проникнуть куда-то за стену. А там начинался следующий коридор или даже настоящий подземный тоннель.

– Залезайте! – шёпотом скомандовал Цыга, поторапливая ребят. – Только тихо, не шумите!

Затаив дыхание, ребята друг за дружкой пролезли внутрь. Цыга пролез последним и закрыл за собой дверь. Стало темно, как в склепе. К счастью, у Цыги был при себе фонарик. Он достал его и включил свет. В этом тоннеле можно было спокойно стоять в полный рост, только он был невероятно узкий: два взрослых человека вряд ли бы смогли в нём разойтись. Каменные стены тоннеля отдавали холодом и сыростью. Цыга велел передать фонарик Джулиану, который шёл первым.

– Иди вперёд, – сказал он ему. – Всё вперёд и вперёд, пока не наткнёшься на каменную лестницу. Поднимайся по ней, она незаметно будет поворачивать направо, а затем иди вдоль гладкой стены, выложенной из каменных блоков. Потом я скажу, что делать дальше.

Невольно пригнувшись, Джулиан осторожно двинулся в путь, светя перед собой фонариком. Остальные шли следом, стараясь не отставать. Коридор довольно долго вёл всё прямо и прямо, потом показались каменные ступени, которые уходили резко вверх. Ступени оказались не только узкими, но и очень высокими, особенно для Энн и Мэрибелл, которым было непросто на них подниматься. Зато им единственным не пришлось наклонять голову, потому что потолок на лестнице был странно низок.

Энн уже давно не испытывала восторга от этого приключения. Она вообще не любила тёмных замкнутых пространств. Ночами ей часто снились кошмары, что её заперли в каком-то тёмном подземелье, и она никак не могла оттуда выбраться. Тишины она тоже боялась, а поэтому была очень рада, когда услышала наконец голос Джулиана:

– Девочки, лестница очень крутая. Осторожнее.

– Эй, тихо вы! – донёсся сзади приглушённый голос Цыги. – Нас могут услышать. Тут за стенкой как раз находится столовая. В неё ведёт отдельный ход, но нам нужно дальше.

Вняв предупреждению, ребята старались ступать почти неслышно или даже идти на цыпочках, что было чрезвычайно трудно делать на лестнице, к тому же не прямой, а поворачивающей вбок. Но постепенно они преодолели все четырнадцать ступеней и вышли на небольшую лестничную площадку. Отсюда коридор уходил резко вправо, и он снова был очень узкий. Пожалуй, толстому человеку вообще было бы не протиснуться сквозь него.

Джулиан шёл по коридору по тех пор, пока не упёрся в глухую стену. Он посветил фонариком вверх, вниз, по сторонам. Пути дальше не было. Всюду камень и ничего больше.

– Ты дошёл до конца, Джулиан? – услышал он сзади голос Цыги. – Хорошо. Теперь посвети фонариком вверх, в самый стык между потолком и стеной. Там есть железный рычаг. Дотянись до него и потяни вниз.

Джулиан посветил вверх и на этот раз увидел какую-то ржавую железяку. Он переложил фонарик в левую руку, а правой взялся за рычаг. Ему пришлось повиснуть на нём всем телом, прежде чем тот поддался.

Внезапно один из больших камней в середине стены шевельнулся и отъехал назад. Сразу образовался довольно внушительный проём.

Джулиан в изумлении замер. Он отпустил рычаг и посветил фонариком в дыру. Там было некое ограниченное пространство, и в нём что-то висело.

– Всё нормально, – послышался сзади голос Цаги. – Это шкаф. Он стоит в моей комнате, а это проход сквозь его заднюю стенку. Пролезай туда, Джулиан, мы идём следом. Не бойся, в моей комнате никого нет.

Джулиан пробрался в дыру и очутился внутри большого платяного шкафа, в котором висела одежда Цыги. Пробираясь меж вешалок, он пытался нащупать дверь и случайно толкнул её рукой изнутри. Тотчас в глаза ударил яркий свет. Путаясь среди висящей одежды, ребята один за другим стали выбираться в комнату, залитую тёплым солнечным светом.

Тимоти, следуя за своей маленькой хозяйкой, осторожно потянул носом. Ему ужасно не понравилась вся история с путешествием по узкому тёмному тоннелю, тем приятнее было снова очутиться в большом светлом помещении, полном чистого свежего воздуха.

Цыга выбрался последним. Он вернул подвижный каменный блок на прежнее место и привёл в порядок развешанную в шкафу одежду. Интересно, подумал про себя Джулиан, как это ему удалось так легко справиться с таким тяжёлым камнем, который сам он, Джулиан, будучи гораздо сильнее, сдвинул с большим трудом. Наверное, в стене скрыт какой-то хитрый механизм, решил он. Тогда это многое объясняет.

– Снова привет всем! – весело сказал Цыга, приветствуя гостей уже у себя в комнате. Потом он обратился к Джордж, которая держала Тимоти за ошейник: – Можешь отпустить его. Здесь мы в полной безопасности. В этом крыле здания на втором этаже находятся только две комнаты, моя и Мэрибелл. У нас тут отдельный коридор. Пойдёмте, я всё вам покажу.

Цыга пригласил всех на небольшую экскурсию. Действительно, прямо от дверей начинался широкий коридор. Там были голые каменные стены, но каменный пол был застелен толстым тёплым ковром. В дальнем торце коридора находилось большое окно, сбоку виднелась высокая двустворчатая дверь, которая вела дальше в дом. Вход в комнату Мэрибелл находился ровно посередине коридора.

– Поняли? – спросил Цыга, – мы живём здесь словно сами по себе. – Тут даже если собака залает, её никто в доме не услышит.

– И что, сюда никто никогда не заходит? – удивилась Энн. – А кто убирает ваши комнаты?

– Это делает Сара, служанка. Она приходит убираться каждое утро. А так обычно никто. И кроме того, я всегда слышу, когда кто-то входит в те двери, – сказал Цыга и показал на двустворчатые двери в конце коридора.

– Как ты услышишь? – поинтересовался Дик.

– Я сделал специальный звонок. Провёл провод от тех дверей к себе в комнату, и каждый раз, когда кто-то сюда идёт, у меня раздаётся звонок. Хотите, я пойду сейчас и открою, а вы послушаете?

И он побежал в конец коридора и толкнул там одну из створок дверей. Тотчас в его комнате что-то задребезжало. От неожиданности ребята даже вздрогнули, а Тимоти навострил уши и глухо зарычал.

Цыга захлопнул дверь и бегом вернулся к ребятам.

– Слышали звонок? Отлично придумано, согласитесь. Я люблю придумывать что-нибудь такое.

Идея и правда была хорошая, но про себя ребята в который раз подумали: какой странный всё-таки этот дом!

Комната Цыги не имела ничего примечательного, разве что в ней наблюдался небольшой творческий беспорядок. Интерес вызывало окно. Оно было шестигранным и с таким же решётчатым переплётом в виде снежинки, какой ребята уже видели в городе, что было любопытно само по себе.

Энн подошла к окну и тотчас отшатнулась от него. За окном была пропасть! Энн совсем позабыла, что Приют контрабандистов находится на самом краю утёса. Когда-то под ним плескалось море, а сейчас внизу расстилалось солёное болото.

– Ой, как же я напугалась! – призналась Энн, снова посмотрев в окно. – Тут так высоко, что у меня даже голова закружилась.

Ребята приблизились и осторожно выглянули из окна. Никто не проронил ни слова. Слишком впечатляющая картина предстала их взору. Солнце хорошо освещало весь холм, но внизу его лучи ещё не могли пробиться сквозь белый саван тумана. Тот плотно окутывал не только всё пространство болот, но и раскинувшееся вдалеке море. Единственный кусочек суши проглядывал прямо под окном, на самом краю обрыва.

– Когда туман рассеется, море будет видно вон там, – показал рукой Цыга. – Хотя и тогда бывает трудно определить, где заканчиваются болота и начинается море. Но в солнечный день оно становится голубым и будто светится. И я представляю себе, как когда-то оно заполняло всю эту низину, и наша гора была одиноким островом посреди моря.

– Да, мы уже слышали об этом. Мы останавливались на обед в одной гостинице, и хозяин рассказывал нам про остров. Только никто не знает, почему потом море отступило.

– Я тоже не знаю, – улыбнулся Цыга. – Говорят, что скоро оно совсем исчезнет. Не само по себе, конечно, а у городских властей есть проект, по которому эти болота можно будет осушить. Их хотят превратить в поля. Я сам об этом слышал, но пока без понятия, когда это произойдёт.

– Ох, не нравятся мне эти болота, – проговорила Энн, передёрнув плечами. – В них есть что-то зловещее.

Тимоти тихонько заскулил. Тут Джордж вспомнила, что они должны его где-то спрятать, и она повернулась к Цыге:

– Так как насчёт Тима? Не знаю, что ты решил, но его нужно разместить так, чтобы нам было удобно его кормить. И потом, его нужно каждый день выгуливать, понимаешь? Он же большая собака, он много ест, ну и всё такое…

– Не волнуйся, – ответил Цыга. – Я всё продумал. Поверь, я люблю собак и буду только рад, если Тимоти останется с нами. Только ещё раз должен всех вас предупредить. Мой отчим совершенно не переносит собак, и если мой план не сработает, тогда он задаст мне хорошую трёпку, а вас немедленно отошлёт домой.

– А почему он не любит собак? – спросила Энн. – Он их что, боится? Боится, что они его покусают?

– Не думаю, что уж очень боится. Просто он их не любит. И не хочет, чтобы они находились в доме. Подозреваю, что есть какие-то причины, но он сам об этом ничего не говорил. Он вообще очень скрытный человек, мой отчим. Скрытный и странный.

– Насколько странный? – спросил Дик.

– Ну… у него вечно от нас какие-то секреты. И ещё его часто навещают разные люди, они запираются в его кабинете и что-то долго обсуждают. И никто не знает, о чём они там говорят. А однажды ночью я видел, как на самом верху башни вспыхивал и гас какой-то огонь. Непонятно, кто его зажигал и зачем. Я пытался выяснить, но так ничего и не узнал.

– А ты уверен, что твой отчим не связан с контрабандистами? – неожиданно прямо в лоб спросила Энн.

Цыга слегка растерялся.

– Н-не знаю, – протянул он. – У нас в городе уже есть один контрабандист. Вон посмотрите! Видите тот дом слева, ниже по холму? Он там и живёт. Это очень богатый человек. Его фамилия Барлинг. Говорят, что даже полиции известно, чем он занимается, но никто не может поймать его за руку. Он очень богат и влиятелен. Ещё говорят, он держит тут монополию. То есть не позволяет другим заниматься тем же, чем и он. Контрабандой, я имею в виду. Понимаете?

– Понимаем, – сдержанно улыбнулся Джулиан. – История становится всё интереснее. У меня такое чувство, что здесь нас ждут приключения.

– Да брось ты, какие приключения! – со вздохом махнул рукой Цыга. – Здесь никогда ничего не случается. Скука смертная. Ты так говоришь, наверное, потому, что наш город очень старый и под ним есть целая сеть ходов и тоннелей. Когда-то там находились подземные каменоломни, в которых люди добывали камень для строительства своих домов. А потом этими подземельями стали пользоваться контрабандисты. Но это было давно.

– Ну, хорошо, а сейчас… – начал было говорить Джулиан и вдруг замер, быстро взглянув на Цыгу.

И все посмотрели на Цыгу. Потому что в комнате послышался глухой дребезжащий звонок. Кто-то открыл высокие двери в конце коридора.

Глава 6
Приёмный отец Цыги и его родная мать

– Кто-то идёт, да? – испуганно прошептала Джордж. – Что будем делать с Тимом? Говори! Быстро!

Цыга молча схватил собаку за ошейник и довольно бесцеремонно затолкал её в шкаф.

– Сидеть тихо, а то! – пригрозил он псу, перед тем как закрыть дверь. И Тимоти остался один, совершенно ошарашенный. Всё случилось так быстро, что он ничего не успел понять. Он сидел в темноте и напряжённо шевелил ушами.

– Ну а сейчас, дорогие мои гости, – нарочито громко говорил Цыга, – сейчас я покажу вам, где вы будете ночевать. Пойдёмте со мной!

Дверь распахнулась, и в комнату вошёл человек. На нём были тёмные брюки и светлый серый сюртук. Лицо его поражало полным отсутствием какого-либо выражения. «Это, наверное, очень закрытый человек, – невольно подумала про себя Джордж. – Никто не может сказать, о чём он думает, настолько он погружён в себя».

– А, Блок, привет! – с деланым равнодушием поприветствовал его Цыга. Потом повернулся к друзьям: – Знакомьтесь, это Блок, наш дворецкий, и он же личный слуга моего отца. Он глухой, поэтому вы можете говорить при нём о чём угодно. Но лучше не надо, потому что, хотя он и глухой, он всё понимает.

– Ну, знаешь! Лишь невоспитанные люди могут говорить обо всём в присутствии глухого человека. Это так же нехорошо, как говорить в присутствии иностранца и не переводить, о чём идёт речь, – чопорно сказала Джордж, которая всегда была щепетильна в таких вопросах.

И тут Блок заговорил. Он говорил сухим, монотонным и каким-то механическим голосом, обращаясь только к Цыге:

– Ваш приёмный отец и ваша мать желали бы знать, почему вы приводите в дом друзей, не познакомив их прежде с вашими родителями? И зачем вам нужно было пробираться сюда тайком?

Говоря это, Блок оглядывал комнату так, будто уже знал, что где-то здесь находится собака, но пока не понимал где. Джордж охватила паника. Она вдруг подумала, что шофёр, наверное, проболтался про Тимоти.

– Ну, видите ли, Блок, – начал оправдываться Цыга. – Мне не терпелось показать друзьям, как я живу и какая замечательная у меня комната, что я… Ну, ты ступай, Блок, ступай. Мы сейчас тоже спустимся, через минуту.

Дворецкий вышел, на его лице не отобразилось никаких чувств. Оно оставалось совершенно непроницаемым.

– Какой неприятный человек, – холодно заметила Энн. – Он мне ужасно не нравится. И давно он у вас?

– Уже около года, – рассказал Цыга. – Он появился как-то вдруг. Даже для мамы это было неожиданностью. Он возник из ниоткуда, переоделся в этот свой сюртук и сразу приступил к своим обязанностям. Пошёл к отчиму в кабинет и начал ему прислуживать. Я думаю, отчим нанял его заранее, но почему-то ничего не сказал моей матери. А вот почему – это для меня загадка. И мама тоже была сильно удивлена.

– А она твоя родная мать или мачеха? – простодушно спросила Энн.

– А как ты думаешь? – слегка обиделся Цыга. – Может человек иметь одновременно и отчима и мачеху? Конечно же родная! И для Мэрибелл она родная. А мы с Мэрибелл сводные, потому что её родной отец – он.

– Поняла. Всё это так сложно, – вздохнула Энн, даже не пытаясь разобраться в хитросплетениях родства.

– Пойдёмте, нас ждут внизу, – поторопил ребят Цыга. – Кстати, мой отчим внешне вполне приятный человек. Всегда улыбается, любит громко посмеяться, но, уж поверьте мне, стоит ему впасть в ярость, никому не поздоровится.

– Надеюсь, нам не придётся общаться с твоим отцом слишком часто, – осторожно сказала Энн. – А мама у тебя какая?

– Мама очень хорошая, – быстро проговорил Цыга. – Она такая маленькая и робкая. Как испуганный мышонок. Но очень милая и добрая. Правда, ей не нравится этот дом, и она не хочет здесь жить. А ещё она очень боится моего отца. И хотя вслух этого не говорит, но я-то вижу.

В знак согласия Мэрибелл кивнула своей маленькой головкой. Сестра Цыги была очень робкой, она всё время молчала, но тут вдруг подала голос:

– Я тоже не хочу тут жить! И жду не дождусь, когда поеду учиться в школу, как мой брат. Мне только будет жалко оставлять маму. – И она снова замолчала.

– Ладно, – нетерпеливо проговорил Цыга. – Пошли! Собака пока останется в шкафу. На случай, если Блок решит снова заглянуть сюда. Я закрою шкаф на ключ, а ключ прихвачу с собой.

С чувством некоего предательства по отношению к Тиму, ребята последовали за Цыгой и Мэрибелл. Пройдя по коридору до высоких дверей, они отворили их и оказались на большой лестничной клетке. Оттуда по широкой и плавной лестнице они спустились в просторный и светлый холл. Справа находилась красивая резная дверь. Цыга постучал в неё и открыл.

– Извините меня, папа, – быстро проговорил он. – Прошу прощения за то, что повёл друзей прямо к себе. Но я был так им рад, что немного забылся.

– В который раз убеждаюсь, Пьер, что твои манеры оставляют желать лучшего, – ответил мистер Ленуар густым низким голосом.

Ребята с любопытством уставились на этого человека. Он сидел в кресле, большой, опрятный, со вкусом одетый мужчина, светловолосый, в роговых очках, за которыми прятались такие же голубые, как у Мэрибелл, глаза. Губы его улыбались, но глаза нет.

«Какие же холодные у него глаза!» – поразилась Энн, когда подошла к хозяину дома пожать руку. И рука у него была холодная. Однако мистер Ленуар вполне приветливо улыбнулся Энн и даже погладил её по плечу.

– Ты красивая девочка, – сказал он. – Надеюсь, вы станете хорошими подружками с Мэрибелл. Простите, так получилось, что у Пьера сейчас сразу три товарища, а у Мэрибелл только ты одна. Ха-ха-ха!

Хотя посмеяться стоило бы над ним самим. Потому что мистер Ленуар почему-то принял Джордж за мальчика. Хотя, если честно, Джорджина и выглядела как мальчик – в свитере и джинсах да и подстрижена была очень коротко.

Никто не стал говорить мистеру Ленуару о его оплошности. Не собиралась признаваться и сама Джордж.

Джордж, Дик и Джулиан по очереди подходили к мистеру Ленуару и вежливо здоровались с ним за руку. Его жены рядом не было.

А она сидела тут же, в соседнем кресле, но совершенно в нём потерявшись, утонув. Это была очень маленькая невзрачная женщина с мышиным хвостиком волос и мелкими серыми глазками.

– Ой, какая вы маленькая! – невольно воскликнула Энн, заметив наконец миссис Ленуар.

Услышав это, мистер Ленуар снова громко рассмеялся. Он любил посмеяться от души. Его жена поднялась из кресла и робко улыбнулась. Она была ростом не выше любой девочки, с каким-то кукольным личиком и такими миниатюрными ручками, какие Энн никогда у взрослых людей не видела. Но Энн понравилась эта женщина.

Миссис Ленуар протянула Энн руку и сказала:

– Как мило, что вы согласились приехать к нам погостить! Признаться, я даже немного благодарна тому ужасному дереву, которое упало на ваш дом.

Мистер Ленуар громко захохотал. И даже попробовал развить эту шутку, скорее походившую на чёрный юмор, на что все сдержанно улыбнулись.

– Надеюсь, дети, вам здесь понравится, – произнёс мистер Ленуар, обращаясь к Джулиану, Дику и Джордж. – Пьер и Мэрибелл покажут вам город, а если вы докажете, что уже взрослые и благоразумные, я разрешу вам прогуляться по дороге на материк, и вы сможете сходить там в кино.

– Спасибо! – хором ответили ребята, и мистер Ленуар снова засмеялся. Внезапно он сменил тему и обратился к Джулиану, принимая его за Джордж.

– Ваш отец, молодой человек, обладатель замечательного ума. Я очень надеюсь в ближайшее время увидеть его в своём доме. Хотя бы тогда, когда он приедет вас забирать. Буду рад обсудить с ним наши дела. Мы работаем с ним над одним интересным проектом, однако в своих исследованиях он ушёл чуть дальше меня. Чему я, впрочем, тоже чрезвычайно рад.

– О, – вежливо сказал Джулиан, склонив голову, не зная, что можно на это ответить.

Затем заговорила кукольная жена мистера Ленуара. Она сказала, что их юные гости будут обедать отдельно от взрослых. Еду им будут подавать в той комнате, в которой сейчас готовится к поступлению в школу Мэрибелл. Эта комната так и называется – приготовительной.

– И вот ещё: вы не будете беспокоить моего мужа. Он очень не любит, когда за обедом много говорят. Вынести присутствие сразу шестерых детей ему будет трудно.

И мистер Ленуар снова засмеялся. Но его холодные глаза внимательно изучали детей.

– Кстати, Пьер, – внезапно обратился он к своему пасынку. – Я категорически запрещаю тебе спускаться в катакомбы под городом. Как-то я уже говорил тебе это, но ты не послушался. Ещё я запрещаю тебе лазать неизвестно куда и играть на городской стене, а также водить туда своих друзей. Я не хочу, чтобы ты подвергал их жизни опасности. Ты обещаешь мне?

– Я никогда не лазаю неизвестно куда! – возмутился Цыга. – И никогда не подвергаю ничьи жизни опасности!

– Ты смеешь мне перечить? – мгновенно нахмурился мистер Ленуар, и кончик его носа побелел.

Энн сразу отметила это, ещё не зная, что так бывает всегда, когда мистер Ленуар сердится.

– Прости, папа, но… – начал обиженный Цыга. – Я в этом семестре был одним из лучших в классе. Так хотя бы поэтому… – Он не договорил.

Ребята сразу почувствовали, что он не хочет давать отцу никаких обещаний.

Тут вмешалась миссис Ленуар.

– Послушай, дорогой, – мягко сказала она мужу, – но у Пьера и правда в этом семестре отличные результаты. А ты должен помнить, как обещал ему…

– Хватит! – резко прервал жену мистер Ленуар. С его лица мгновенно исчезла улыбка, и вообще всякую приветливость как рукой смело. – Убирайтесь отсюда! Все!

Не на шутку испугавшись, Джулиан, Дик, Энн и Джордж бочком выскользнули из комнаты. Цыга и Мэрибелл последовали за ними. Цыга с довольной ухмылкой закрыл за собой дверь.

– Я всё-таки ничего не пообещал! – торжественно объявил он. – Он хотел, чтобы мы сидели дома и никуда не ходили. Нетушки! Этот город только сверху кажется таким тихим, но под ним скрывается ужас сколько всего интересного!

– А что такое «катакомбы»? – спросила Энн.

– Это и есть те подземные каменоломни, в которых раньше добывали строительный камень. А потом все эти ходы и тоннели стали использовать контрабандисты, – ответил Цыга. – Никто точно не знает, сколько там этих ходов и куда они ведут. Человек может запросто там заблудиться и уже никогда не выйти обратно. Многие люди там так и сгинули.

– Неужели можно не выйти? – не поверила Джордж.

– Легко! – сказал Джулиан. – Если контрабандисты прятали там свой товар, то, значит, и сами прятались. И уходили по тоннелям всё дальше и дальше, если их искала полиция. У них же, Цыга сказал, до сих пор есть контрабандист. Как, ты говоришь, его фамилия? Барлинг?

– Мистер Барлинг, – подтвердил Цыга. – А сейчас пошли наверх, я покажу вам ваши комнаты. Кстати, оттуда хороший вид на город.

Ребят поселили в двух соседних гостевых комнатах, в одной – девочек, в другой – мальчиков. Обе комнаты находились рядом, только по другую сторону от лестничной клетки второго этажа, на противоположном конце от комнат Цыги и Мэрибелл. Помещения были небольшие, но уютные, чистые, с хорошей мебелью. Как и обещал Цыга, из окон открывался замечательный вид на весь Кастауэй, на его покрытые черепицей крыши и пристроенные к домам башни. Дом мистера Барлинга отсюда был тоже хорошо виден.

Джордж и Энн поселились, естественно, в одной комнате. Для миссис Ленуар не составило труда разобраться, что среди гостей имеются ровно два мальчика и две девочки, а не три мальчика и девочка, как предполагал мистер Ленуар.

– Здесь хорошо, – сказала Энн, осмотрев комнату. – Мне даже нравятся эти дубовые панели на стенах. Цыга, боюсь спросить, а в наших комнатах тоже есть тайные ходы?

– Поживём – увидим, – загадочно усмехнулся Цыга. – А пока располагайтесь. Ваши вещи уже внесены, чемоданы распакованы, одежда разложена… Хотите знать, кто это сделал? Это сделала Сара, наша кухарка и она же служанка. Она вам понравится. Она очень добрая, толстая и весёлая. Не то что дворецкий!

Про верного Тимоти, казалось, все уже позабыли. Но только не Джордж!

– А где мы спрячем Тима? Я всегда должна иметь к нему доступ, чтобы покормить и выгулять. Мне бы хотелось, чтобы и ему было здесь хорошо. Иначе мне лучше отсюда уехать.

– Ему будет здесь хорошо, – пообещал Цыга. – Я запущу его в потайной ход, в тот самый, по которому мы попали в мою комнату. Он сможет там свободно бегать целый день, а выгуливать его будем иначе. Тут есть один путь, который я потом вам покажу.

Джордж сразу засомневалась, что Тиму понравится бегать целый день по узкому тоннелю между кабинетом мистера Ленуара и комнатой Цыги.

– А может, ему ночевать у нас в комнате? Боюсь, что ночью он будет выть, если меня не будет рядом.

– Ну, можно попробовать, – сказал Цыга. – Только надо быть очень осторожным. Если нас застукают, беды не миновать. Ты ещё не знаешь, каким жестоким может быть мой отец.

Впрочем, ребята уже догадывались, каким мистер Ленуар может быть. Джулиан с любопытством посмотрел на Цыгу:

– А твой родной отец, он тоже носил фамилию Ленуар?

Цыга кивнул:

– Да. Они были двоюродные братья, мой отчим и мой отец. В роду Ленуаров все всегда были чёрной масти, и лишь мой отчим стал исключением. У нас даже говорят, что блондин Ленуар – это не к добру. Только не говорите такое моему отчиму!

– Скажешь тоже! Мы только и мечтаем, чтобы нам поскорей оторвали головы, – засмеялась Джордж. – Ладно, пойдёмте к Тиму.