Текст книги "Идеальные извращенцы"

Глава 9
Ужин, который непросто переварить

Восхитительный ужин с бокалом легкого вина вернул ей приятное настроение. Дав делился смешными случаями на работе, связанными с темой, и Мария все время смеялась. Он подробно рассказал, как однажды одна серьезная женщина направила ему в очень важной переписке эротическую бдсм-гифку, и потом ее чуть инфаркт не хватил, судя по тому, с каким красным лицом она пришла извиняться. Ей стало настолько плохо, что Дав вынужден даже был признаться, что сам тематик, и она ничем его не шокировала.

– Я впервые в жизни раскрыл свою тайну на работе, потому что реально боялся, что она умрет у меня в кабинете. А потом выяснилось, что у этой пятидесятилетней извращенки муж и два нижних, и один из них – мой подчиненный, представляешь? Теперь я не могу на него смотреть, не представляя каждый раз, как она топчет каблуком его тощий зад. Нет, это правда ужасно, – артистично жаловался он.

Мария хохотала, едва не лежа на столе.

– О, боже, я тоже однажды отправила начальнице непристойную картинку, и это было совсем не смешно. Она такая правильная и религиозная – думала, отправит меня в монастырь, – призналась она.

– И чем закончилось? – поинтересовался Дав, мягко улыбаясь.

– Вызвала меня к себе, таращила глаза, трясла головой и сказала: «Я надеюсь, это вирус».

– Ну, в каком-то смысле… – протянул он с таким выражением лица, что Мария снова засмеялась. Она поняла, что смеется без перерыва уже часа полтора, и ей слишком хорошо с ним, и очень жаль, что вот-вот наступит пора уходить.

– Ты что? – спросил он, когда она снова стала серьезной.

– Ничего. Немного пьяная от вина, – соврала Мария, и Дав с сомнением посмотрел на ее маленький бокал, опустошенный лишь на половину.

– Давай немного прогуляемся, и я тебя отпущу, – предложил он, расплачиваясь по счету спустя четверть часа.

– Хорошо, – с сожалением сказала она, чувствуя, что легко осталась бы на ночь, и расставаться сейчас почти больно.

На улице было достаточно приятно – наступила оттепель, дышалось на свежем воздухе отлично. Они зашли в сквер, расположенный в пяти минутах от кафе, и вокруг теперь не было никого – только тихо летели редкие снежинки и горели фонари. И они просто гуляли молча, слушая собственные шаги, пока Дав не остановил ее.

Он медленно развернул, привлек к себе за отвороты пальто и молча поцеловал – но поцелуй был совсем коротким. Через пару секунд его горячее дыхание обожгло замерзшее ухо:

– Мне было хорошо с тобой, нижняя. Но я не хочу мучить тебя. Послушай меня внимательно и подумай, ладно? – сказал он хриплым голосом.

– Мастер, я…

– Тссс. Слушай меня и думай, пока ты еще не слишком привыкла. Я предлагаю тебе свою заботу. Я буду кормить, вызывать такси, ходить с тобой в клуб. Но ты должна знать, что я люблю не только обездвиживать. Я буду пытать и иногда унижать. И тебе нельзя слишком сильно мне доверять, чтобы мы не зашли слишком далеко.

– Это ничего. Я так тоже люблю, и готова идти с вами дальше.

– Нет, не любишь и не готова, – вдруг возразил он. – Ты не представляешь, о чем я. Не хочу делать с тобой по-настоящему неприятных вещей, поэтому…

Затаив дыхание, она ждала продолжения, уже чувствуя, что сейчас будет что-то плохое. Что-то, что ей совсем не понравится.

– Поэтому у меня есть рабыня, – выдохнул он, глядя прямо в глаза так, словно пытался гипнотизировать.

Что? Что?!

На секунду Мария почувствовала, что земля уходит из-под ног. Все было так романтично, а теперь… Внутри все крошилось и разбивалось. Опять. Опять она только вторая.

Внезапный удар по лицу не принес бы столько неприятных эмоций. Даже если бы он избил ее всю у этого фонаря, ничего не объясняя, не было бы так больно. Неужели на ней какое-то проклятие? Почему он сразу не сказал? Почему они все врут, пока ты не нафантазируешь себе счастливые отношения, а потом…

– Вот об этом я и говорил, – рявкнул Дав, сжимая ее лицо пальцами почти до боли. – Не фантазируй, а смотри на меня, хотя бы сейчас. Да, у меня есть рабыня. Но я ее не трахаю. Дослушай до конца, пожалуйста.

– Как это не трахаете? – спросила она замороженными от обиды губами.

– Вот так. Она приходит и убирается в квартире в ошейнике. Ей нужно, чтобы ее унижали, и я унижаю. Только словами – даже не касаюсь ее.

Мария вдруг ощутила, как холод проникает под пальто. Она замерзла вмиг и начала трястись.

– И давно это у вас? – спросила она, тупо глядя перед собой, трясясь всем телом и не веря ни слову после слов «есть рабыня». Рабыня – это женщина, которую можно трахать как угодно. Святой бы не удержался, а тематик – тем более.

– Давно, – отрезал Дав. – Но у нее есть муж, и она его любит. Я не хотел говорить тебе, вы могли бы даже ни разу не встретиться, но ты мне слишком нравишься, малыш. Поэтому хочу честно, с самого начала.

Честно? Две женщины – это уже нечестно, в отчаянии подумала она.

– Я так не могу, Дав. Мой бывший партнер мне изменял. Я не хочу быть снова второй!

Расслышав в собственном голосе дурацкие истерические нотки, Мария закрыла лицо руками и замерла.

– Малыш. Прости. Я пока не могу это изменить, потому что так надо. Возможно, позже что-то изменится. Но я хочу, чтобы ты знала: ты не будешь второй. Ты будешь единственной женщиной, с которой я встречаюсь и сплю.

Прикусив губу почти до крови, Мария отвернулась и качнула головой. Наступила долгая тишина.

Какое-то время они просто стояли.

Через пару минут Дав шумно вздохнул, извлек из кармана смартфон и молча вызвал такси. Садясь внутрь, она вежливо попрощалась с ним и он также вежливо ответил ей «Доброй ночи», словно она уже была незнакомкой.

По дороге она тихо плакала. Водитель что-то спросил, но Мария даже не ответила. Перед самым своим домом она достала телефон и убрала его. А потом снова достала и убрала. Достав третий раз, стиснула зубы от злости и написала: «Кто ее муж? Он знает?»

Уставившись в экран, безумно злая и на себя, и на Давида, она молча ждала. «Если не ответит через минуту – отправлю в бан к чертям собачьим», – бесилась она про себя.

«Один очень влиятельный человек. Неплохой, если верить ей. Просто он ванилька и нет, он ничего не знает», – ответил Дав.

«Ты точно с ней не спишь? И правда даже ни разу не дотрагивался?» – написала она быстро, чувствуя, как просто кипит от ярости.

Как можно быть такой доверчивой дурой. Она же снова обманывает сама себя. Макс бы выпорол ее до криков за такой слив после годовой терапии, хоть он и не садист. Сколько времени потрачено зря, сколько сил! Каждый раз, когда она следом за ним повторяла, что достойна большего, был просто ложью самой себе.

«Малыш, я клянусь. Она правда любит мужа, и я не испытываю никакого сексуального притяжения. Я вас познакомлю, хочешь? Сама ее спросишь».

«Я тебя сейчас почти ненавижу».

Сообщения летали между ними все быстрее, и Мария знала, что надо остановиться и подумать о том, что она пишет, но это не получалось.

«Понимаю. Мне жаль. Доехала?»

«Нет еще. Развернешь такси?» – написала она, снова ни секунды не подумав.

«Нет, не разверну. Иначе я тебя сегодня свяжу, завяжу глазки и буду трахать, пока ты не скажешь, что ты принадлежишь мне».

«Ты угрожаешь или соблазняешь?»

«И то, и другое, конечно».

«Хотите сделать мне больно, мастер?»

«Нет, не сильно. Прищепки – твой максимум на сегодня».

Какое-то время в окошке просто мигало сообщение, что он пишет, и Мария молча ждала, чувствуя, как живот чуть подрагивает, а дыхание становится неровным. Затем следом пришло второе длинное сообщение:

«Я думал об этом весь вечер: как ты выгибаешься, пульсируешь и умоляешь. Как хочешь мой член в своей киске, пока он находится в твоем ротике. А потом ты будешь кончать снова и снова».

Ее рот наполнился слюной, колени судорожно сдвинулись. Сукин сын. Гребаный мастер БДСМ и секс-текстинга. Ее палец завис над экраном.

– Мы приехали, – внезапно сказал водитель, и Мария вдруг осознала, что автомобиль стоит на месте уже пару минут, прямо напротив подъезда ее дома.

– Спасибо. О боже, спасибо вам. Доброй ночи, – сказала она и вышла из машины. И только когда она вошла в свою квартиру, ее хватило на то, чтобы написать Даву: «Я приехала. Подумаю до утра. Спасибо за предложение».

Сердце колотилось как бешеное в ожидании ответа. Но он не давил, и написал только: «Сладких снов».

Глава 10

Неделей раньше. Клуб «Сабспейс», январская вечеринка.

Когда до нее дошла очередь, Ник молча разомкнул оковы на ногах и помог подняться с непроницаемым лицом. Руки все еще были скованы за спиной. К счастью, после сцены с Давом ей позволили надеть платье, и она не сидела все это время голой. Но теперь он мог и снять. И вообще сделать все, что ему вздумается.

Лихорадочно обдумывая, как дать ему знать о собственных границах без стоп-слов, Мария невольно запаниковала. Ник отошел в сторону с телефоном, глядя на нее очень мягко, пока разговаривал с Давом, и это немного привело в чувство. Никто не собирается всерьез издеваться – они просто забавляются, успокаивала она себя новой мантрой.

Просто будь послушной. Не рассчитывай, что Дав замолвит словечко – думай только о Нике. Найди ключ к нему.

Но все мысли были только о Даве. Он так целовал ее и так ласкал. Снова и снова погружаясь в воспоминания о его пальцах, о веревке, стягивающей все тело, Мария мгновенно успокаивалась и чувствовала спасительное тепло. Но через несколько секунд оно полностью разрушится. Как только Ник закончит разговор и станет ясно, что Дав не заступился. Еще пару секунд, и…

– Тебе повезло, малыш. У тебя сегодня очень заботливый верх, – громко объявил Ник, убирая телефон в карман. Он подчеркнул слово «очень», но Мария молча сглотнула, изучая его распахнутыми глазами. Она все еще не могла понять, не сарказм ли это.

Ник, между тем, приблизился и освободил ее от наручников:

– Выбирай практику. Все, что хочешь. Этикет тоже не обязателен, можешь называть меня по имени.

– Правда?

Ошеломленная чудесным спасением, Мария почувствовала, как защипало уголки глаз. Дав позаботился о ней. Это было больше, чем она осмелилась бы просить.

– Не испытывай мое терпение. И не тяни время, у нас двадцать минут. Говори, что хочешь, – поторопил Ник.

Рот наполнился слюной. О боже. Один из лучших мастеров клуба в ее распоряжении. Серьезно? Почему Дав сделал такой подарок? Что он за это обещал Нику? И что он потом попросит от нее взамен? Сейчас нельзя об этом думать – ей нужно сосредоточиться на практике с Ником. У нее уникальный шанс бесплатно и быстро поработать с тем, на что в психотерапии уйдут месяцы работы и немалые деньги.

– Я хочу порку длинномерами. Но с минимальной болью. Так можно? – робко спросила она.

Ответом был гневный взгляд Ника, который почти остановил ее сердце. Ну а чего ты ожидал, ответила она робким ответным взглядом. Невозможно было не воспользоваться таким щедрым предложением.

– Ладно. Но мое мастерство не безгранично, нижняя. Тебе может случайно прилететь, – предупредил он, закатив глаза.

Молча кивнул, Мария тихо дала согласие.

Повинуясь его приказам, она сняла платье и туфли, вымолив на коленях разрешение оставить трусики. Не глядя на других девушек, которым Ник разрешил переместиться так, чтобы они видели зону порки, она встала туда, куда он указывал, и это было ровно то же место, где Дав ласкал и доводил ее до оргазма около часа назад.

– Если решила поработать со своими страхами…, – медленно осведомился он, подвязывая ее руки к крюку на потолке так, чтобы они были над головой, надежно защищенные от случайного удара.

Мария кивнула, позволяя понять, что он все понял верно, и тогда Ник продолжил:

– Рекомендую стоять лицом ко мне с открытыми глазами. Пойдет?

– Да, мастер. Вы сердитесь на меня?

– А как же, – буркнул Ник, не позволяя ей поймать свой взгляд. – Сейчас обману и выдеру как последнюю мазанутую сучку.

Мария набрала воздуха в легкие, чтобы еще что-то сказать, но Ник нетерпеливо качнул головой:

– Все, закрой рот и не беси меня, – прошептал он. – Ты получишь то, чего хотела.

На секунду прижав ее к себе, он проверил узлы на запястьях, чтобы не давили и словно нехотя обнял, погладив ладонью от затылка до ягодиц. А затем вероломно подцепил ловкими пальцами стринги и стащил, шлепнув по щиколотке, чтобы переступила.

Когда Ник отступил примерно на три метра, разматывая огромный кнут, Мария встретилась с ним взглядом и содрогнулась всем телом, прочитав в них недвусмысленный вызов и угрозу. Она вдруг поняла, что даже если он ни разу не ошибется, пара болезненных ударов все равно будет.

Марго.

Тихо сидя в ногах у Дава и послушно открывая рот, она не могла поверить в то, что он сделал. После откровенно вызывающей сцены с Димой Марго ждала настоящего взрыва – даже девственница сейчас поняла бы, что мужики перевозбуждены и готовы повышать градус дальше. По правилам и установленному порядку игры ход был за Давом.

Как и другие верхние, он должен был подойти и сказать ей, что хочет сделать с ней в ближайшие двадцать минут – а затем торговаться с Ником. Но у него, фактически не имеющего собственной нижней, вообще не было уязвимых мест, и Марго ждала самых откровенных пожеланий.

Если бы было время хорошо подумать, она бы поставила кругленькую сумму на то, что Дав захочет связывания, унижений и боли. Не обязательно в таком порядке.

Она отлично помнила, что он делал, когда они однажды встретились в полной тайне за пределами клуба. Это был крышесносный опыт, но на такой тонкой грани, что Марго никогда не решилась бы повторить. Тогда показалось, что в следующий раз плотина рухнет, и обязательно дойдет до красного стоп-слова. Может, этот следующий раз будет сегодня, мрачно размышляла она, ожидая его пожеланий.

Но, подойдя к ней, Дав произнес нечто, что заставило зависнуть в недоумении.

– Я буду тебя кормить, это на сегодня все, – сказал он, не глядя в глаза.

Марго попыталась найти его взгляд, но он нарочно смотрел мимо. Тогда она моргнула, пытаясь вникнуть в смысл его слов самостоятельно.

– Э-ммм. Дав, если это какой-то пошлый эвфемизм, то я его не поняла, – медленно сказала она.

– Что такое эвфемизм? – в свою очередь переспросил он, и она невольно хмыкнула.

– Она спрашивает, ты собрался ее кормить едой или имеешь в виду что-то другое, – пояснил Макс, который невольно услышал диалог, стоя рядом.

– Едой, Марго. Здесь нет подтекста, – спокойно пояснил Дав. – Той едой, которую ты заказала. И еще фруктами, которые заказал я.

– О боже. Прости. Я… хорошо, – просияла Марго и неожиданно покраснела.

– Ого, – весело прокомментировал Макс, всматриваясь в лицо нижней. – А ты еще хитрее, чем я думал, Дав.

– К вашим услугам, – бесстрастно отозвался Дав и в упор посмотрел на Марго:

– Я хочу, чтобы ты позвонила Нику и попросила его дать моей нижней выбор практики. Не затруднит?

– Да, конечно, – быстро кивнула Марго и протянула руку к Максу, у которого был единственный телефон на втором этаже.

После того, как Ник согласился, ей осталось лишь одеться и расположиться на мягком ковре, наслаждаясь тем, что делал с ней Дав.

Пока Марго не села, она даже не осознавала, насколько устала. Напряжение нервов из-за сюрпризов от верхних, азарт игры, просчет возможных вариантов, стыд и страх высосали из нее все соки. И кормление, которое Дав превратил в полноценную бдсм-практику, пришлось как нельзя кстати.

Получилась сцена, полная умиротворения, нежности и взаимного уважения.

Каждый кусочек, который он предлагал ей съесть, вкладывался в ее рот осторожно и внимательно. Каждый раз, когда Марго брала еду губами из его рук, она делала это максимально эстетично и благодарно. Немного насытившись, она по собственной инициативе облизала его пальцы от соуса, стараясь действовать в основном губами, имитируя поцелуи. Другой рукой Дав погладил ее по голове и почесал за ухом.

В ярко-зеленых глазах все это время тлел огонек настороженности, но Марго отвечала полным безмятежности взглядом. Она точно знала, что никогда и никому не выдаст его, как и он ее – ни один из них не был в этом заинтересован. Кроме того, это было так давно.

Но ее память, словно решив опровергнуть эту мысль, подсунула яркий кадр трехлетней давности:

Дав стоит над ней, связанной по рукам и ногам, полностью обездвиженной на полу, и пальцы его ноги касаются ее лица. В его руках скальпель, на лице – черная медицинская маска. А на ее бедре два пореза – по числу оргазмов, которые он ей дал во время использования других медицинских принадлежностей. Часть из них ждут повторного использования в ванной – и он уже дал понять, что худшее впереди.

«Грязная, бестолковая, ленивая рабыня, – говорит он таким ледяным тоном, что ее живот вжимается внутрь до самого позвоночника. Но он прибавляет еще несколько грубостей, от которых становится по-настоящему жутко. Кажется, он ненавидит ее по-настоящему. – А теперь повтори, кто ты, и попроси меня сделать тебя чище»…

Прямо перед глазами появился кусочек мяса на вилке, возвращая в реальность. Дав закончил с овощами, политыми соусом, и перешел к стейку, заботливо порезав его на кусочки. Марго стала есть более сосредоточенно, не забывая благодарно смотреть на мастера снизу вверх, облизываться после проглатывания каждого кусочка и менять позы, развлекая остальных зрителей.

До самого перерыва она впервые за весь вечер чувствовала себя в полной безопасности и купалась в блаженстве. При этом Марго точно знала, что в данный момент сидит в ногах у самого непредсказуемого и ненормального мужчины в клубе.

Глава 11
Четыре правила

Две недели спустя, начало февраля.

Дав не торопился. Всю эту неделю ей казалось, его терпение бесконечно. После того, как она решила не возвращаться в ту ночь, он предложил не спешить и еще немного пообщаться на удаленке, а за это время сделать справки друг для друга. «У меня аллергия на презервативы, по-другому не получится», – пояснил он, и Мария легко согласилась. Ей самой так было спокойнее.

После этого он писал каждый день, а в пятницу утром сказал, что вечером пришлет за ней такси.

Когда она приехала, он сначала провел для нее экскурсию по квартире, которая ошеломила размерами, ремонтом и планировкой.

– Можно спросить, вы так хорошо зарабатываете, мастер? – изумленно осведомилась Мария, когда уже оценила двадцатиметровую кухню и почти такую же ванную комнату: полноценную комнату с окнами, шкафами, ковриками и здоровенной ванной прямо посередине. В ней был даже массажный стол.

Основное пространство квартиры состояло из двух просторных спален и гостиной с окнами в пол во всю стену. Все это дополнялось шикарным видом на набережную и такой мебелью, которая только что не кричала о своем из ряда вон выходящем удобстве.

– Я хорошо зарабатываю, но не настолько. Это подарок отца, он был гораздо умнее и успешнее меня, – заметил Давид.

– Был?

– Да, он погиб, десять лет назад.

– Простите.

– Ты ни в чем не виновата. Хочешь что-нибудь съесть или выпить?

– Нет, мастер.

Я хочу, чтобы вы меня трахнули, едва не слетело с языка, но Мария прикусила его. И Дав просто протянул ей руку и повел в гостиную.

Его губы нежно коснулись ее виска. Он задрал платье, устраивая ее верхом на себе на просторном двустороннем диване, но предупредил, что им нужно еще немного поговорить, от чего Мария едва не застонала.

Опытные теплые ладони нежно ласкали ягодицы, и она уже текла и пульсировала, умирая от желания. А Дав начал негромко рассказывать о правилах, которые требовал соблюдать.

– Правило номер один: тебе нужно быть осторожной со мной. Не провоцируй, никогда не ставь под сомнение мое умение быть жестким. Это ради твоей безопасности, малышка.

– Да, мастер, – шепнула она, улыбаясь. Прикусила мочку его уха, спустилась дорожкой поцелуев по шее, соблазняя. Наступила длинная пауза. Дав, как она заметила, не умел говорить без них.

– Правило номер два: если я закрыл за собой дверь, в нее нее нельзя заходить без разрешения. Никогда. Я хочу, чтобы ты отнеслась к этому очень серьезно.

– Да, мастер.

– Повтори.

– Если вы закрыли за собой дверь, в нее нельзя заходить без разрешения.

– Особенно в ванную. Специально для твоего удовольствия в моей квартире есть второй санузел.

– Особенно в ванную. Поняла, мастер, – подтвердила она.

Начав все сначала с горячими укусами и поцелуями с другой стороны его шеи, Мария поняла, что влага уже просачивается сквозь трусики. Она не помнила, когда в последний раз так хотела мужчину – Дав довел ее практически до исступления.

И вот после этого всего он до сих пор еще не поставил ее на колени и не связал, а просто усадил на диван и стал разговаривать.

– Правило третье: у нас будет частичный лайф-стайл. Это означает, что если я приказал тебе что-то, даже на расстоянии, ты стараешься выполнить. И ты всегда будешь относиться ко мне с уважением, даже если злишься. Равно как и я к тебе. Это подходит?

– Думаю да, мастер.

От него так вкусно пахло, что Мария закрыла глаза и почувствовала, что голова начинает отключаться. Ей очень хотелось скорее на все согласиться и перейти к сексу. Мыслей о том, чтобы спорить с ним, до сих пор даже не возникало.

– Хорошо. Последнее правило: неважно, по чьей инициативе у нас сессия и секс. Неважно, что я задумал. Ты каждый раз готовишь для меня все дырочки и никаких «сюда нельзя» и «сегодня я так не хочу». Только послушание. Согласна?

Он добрался пальцами до чулочных подвязок и просовывал их под резинки, не спеша поглаживая кожу. А потом они поползли вверх, к ее стрингам.

– Да, мастер. Я ваша целиком, – выдохнула она, едва не застонав в голос от того, как судорожно сжалось влагалище в предвкушении.

– Я это очень ценю, моя маленькая, – с легкой опасной улыбкой сказал он, обхватив ладонями ее лицо и едва касаясь ее рта своими губами. – Готова?

Поцелуй был очень нежным, а затем Дав проводил ее до двери своей спальни и сходил за веревками.

– Распакуй это, – бросил он, положив рядом с ней на кровать пару игрушек из магазина клуба «Сабспейс», новую смазку и дезинфицирующий спрей.

Мягкая длинная «елочка» для попы и зажимы на соски – открыв игрушки, Мария облегченно выдохнула. Ничто из этого не пугало, только возбуждало еще больше. Быстро обработав их спреем, она посмотрела на Дава. Его взгляд тоже немного поплыл, и он просто махнул обеими ладонями вверх, показывая ей, чтобы сняла платье. А когда Мария осталась в белье и чулках, нарисовал в воздухе круг, и она молча перевернулась в коленно-локтевую.

Теплые пальцы коснулись ноги, быстро набрасывая петлю и наматывая кольца веревки. Через минуту он связал ее до полной неподвижности, просто соединив запястья с щиколотками. Теперь она лежала в позе лягушки попой кверху, упираясь в кровать коленями и щекой.

Звук открывающейся молнии его брюк и шуршание одежды заставило ее тихо застонать. Но она уже поняла, что Дав не хотел нарушать тишину, и усилием воли удержалась от того, чтобы бесстыдно протянуть: «Хочу вас, мастер».

Вздрогнув, когда нежного местечка между ягодиц коснулись прохладные пальцы, она издала новый тихий стон, облизываясь. Он очень нежно смазывал ее и также ласково вдавил в попу игрушку.

– Да-а-а, – еле слышно прошептала она, когда почувствовала, как елочка втискивается внутрь, шарик за шариком. Какое-то время он молча играл с ее попой, заставляя ее тяжело дышать и кусать губы, особенно когда он полностью вытаскивал елочку и начинал вдавливать ее обратно, каждый раз все жестче.

А затем кровать под ним немного прогнулась, и Дав положил горячую ладонь ей на шею, нажимая на киску головкой члена.

– О-о, ау, ай, а-аааа, больно – простонала она. Мария забыла сказать мастеру, что у нее давно не было секса. И никогда прежде не было двойного.

Двинувшись назад, он осторожно вытянул из нее елочку, чем спровоцировал еще одну длинную песню из стонов и шумно задышал ей на ухо:

– Тише, малыш. Ни звука.

Широко раскрыв рот и тяжело дыша, Мария попыталась проанализировать ощущения, но это не очень хорошо удавалось, потому что он довольно жестко давил в нее огромным членом, входя все глубже без толчков, заставляя раскрываться под его натиском.

– Вот так, – шепнул Дав ей на ухо, двинувшись чуть назад, а потом жадным рывком ворвался до конца, заставив ее вскрикнуть.

Дернув руками и осознав полную беспомощность, Мария издала тихий жалобный стон.

– Я сказал: тише, – чуть громче приказал он, сжимая ее шею, и начал двигаться.

Какое-то время Мария еще боролась с телом, но затем поняла, что сдерживаться бесполезно. Его член, неожиданно огромный, так сильно давил изнутри, что она кончила на третьем толчке, задыхаясь от беспомощности и жара, как в клубе, когда ей было жарко после сессии с подвешиванием. А затем, когда он резко ускорился, вдавливая пальцы в ее бедра до боли, она начала постанывать и стала очень громкой, в нарушение всех приказов.

Выругавшись, Дав резко вышел, кончая ей на спину.

Он быстро распустил веревки, и Мария с новым стоном блаженно вытянула ноющие ноги.

– Идем в душ. Довольна? – спросил он, укоризненно глядя в глаза, как только отдышался.

– Накажете? – серьезно спросила она, настороженно глядя на него.

– Я не наказываю, малыш. Только пытаю. Но мы туда еще не пришли, – спокойно ответил он.

– Что же вы делаете с непослушными нижними? – удивилась она.

– Все очень просто, малыш, – ласково сказал он, подавая ей руку, чтобы шагнула в ванную. – Чем меньше послушания, тем меньше моего члена в твоей киске и прочих приятных плюшек. А когда я пойму, что ты не слушаешься намеренно, у нас будет первый анальный секс.

– Ой. Кажется, вы только что сделали меня шелковой, – сказала Мария, мысленно оценивая размер его члена по отношению к своей попке.

– К твоим услугам, нижняя, – насмешливо отозвался он, настраивая воду.

Какое-то время она молча разглядывала его тело. Кожа была почти белой, как у многих офисных работников, но то, что она обтягивала… Мария еще в клубе поняла, что он сильный, когда Дав взял ее на руки, ослабив веревку, и его мускулы и вправду не разочаровывали. Такое мужское тело хотелось не просто трогать и обнимать – ему хотелось поклоняться.

– Я хочу быть послушной с вами, – уже без шуток сказала она, прижимаясь к его груди и преданно заглядывая в глаза.

– А я хочу быть с тобой нежным, – сказал Дав и провел кончиком пальца от ее лба до кончика носа.

Вероятно, подумал он, это желание было больше, чем с какой-либо другой женщиной за всю жизнь.