Текст книги "Как писать нон-фикшн"

Нужен человек, который понимает твою аудиторию и выдает нужные замечания в нужный момент. Ищите тех, кто умеет выражать свое мнение и чувствует, когда что-то не получилось. И пусть они не боятся признать, что им не все понятно.

Выделяйте ключевые тезисы

В короткой статье или блоге нужно донести главную идею быстро и эффективно, иначе читатель утратит интерес. То же самое касается лекторов и ораторов, поэтому я обратилась за советом к моим друзьям Карен Кэтлин и Пурниме Виджаяшанкер, авторам книги Present! A Techie’s Guide to Public Speaking («Я здесь! Краткое пособие для инженера перед публикой»). Их задача – готовить будущих лекторов в сфере высоких технологий.

Карен Кэтлин подмечает:

Инженеры ориентированы на детали. Нам кажется, что объяснять надо все, в мельчайших подробностях. Кроме того, у нас очень развита логика. Поэтому самый простой совет, который я даю ученикам, звучит так: представьте, что ваша публика может запомнить лишь две-три мысли из всего выступления. Какие мысли она обязательно должна запомнить? Определите их, подчеркните и повторите несколько раз.

Разумеется, Кэтлин использует слово «подчеркните» в переносном смысле. Оратор подчеркивает тезис, повторяя его разными словами и с различной интонацией. В главе о силе повтора приведены и другие советы для писателей. Пожалуйста, не подчеркивайте главные идеи в буквальном смысле! Положитесь на магию слова.

Не выбрасывайте – перемещайте

Человек не любит терять. Психологи-бихевиористы утверждают, что потерю мы чувствуем и переживаем в два раза острее, чем любое приобретение. Вот почему инвесторы и игроки так часто принимают иррациональные решения.

Страх потери преследует нас и тогда, когда мы пишем. Чем больше времени и сил мы вкладываем в текст, тем тяжелее его «резать». Что весьма печально: ведь во многих случаях самый эффективный инструмент для редактирования – это клавиша Delete. Многим ученым и специалистам хочется рассказать о любимом предмете все и сразу, то есть гораздо больше, чем нужно читателю.

Уничтожать и выбрасывать плоды собственного труда очень тяжело, поэтому советую изменить подход к правке: не удаляйте написанное, а сохраняйте на будущее.

Когда приходит время браться за правку, я всегда создаю дополнительный файл под названием «Копилка разных мыслей». Озаглавьте свой файл как угодно. Если увидите, что часть материала не отвечает запросам читателей или просто перегружает текст, перенесите ее в этот файл. Со временем у вас накопится масса идей и текстов, которые, вероятно, пригодятся для статей, лекций, примеров, учебных заданий, постов в блоге.

Даже если вам никогда не доведется использовать отрывки из файла, само сознание того, что текст не удален безвозвратно, облегчит боль потери.

Главные правила

1. Выбирая материал, способ его подачи и уровень проработки, исходите из запросов целевой аудитории, а не из того, о чем вам хочется написать.

2. Помните: чем глубже вы погружаетесь в тему, тем уже становится ваша аудитория. Далеко не всем хочется нырять на большую глубину вслед за вами.

Глава 4. Что они уже знают?

Почему нам кажется, что мы знаем больше, чем знаем на самом деле

Как справиться с иллюзией знания

Дезинформация: какой она бывает

Представьте, что вы собрались строить дом на пустом участке. Вы сами себе строитель и архитектор. У вас есть планы и чертежи, но сначала нужно исследовать и оценить ваш участок.

Он уже расчищен и готов для строительства? Ровная ли там земля? Не валяются ли какие-нибудь старые обломки? Возможно, там стоит дряхлый сарай, который надо снести. А может быть, на участке растут великолепные деревья, которые непременно нужно сохранить. Вам повезло, если к участку уже подведены коммуникации, планы строительства одобрены и даже залит фундамент – все это сэкономит вам немало времени.

Перед писателем стоит похожая задача: воздвигнуть храм знания в уме читателя. Прежде чем взяться за работу, оцените подготовку и предшествующий опыт аудитории. Постарайтесь ответить на следующие вопросы:

• Есть ли у читателей точные познания в вашей сфере, и если да, то какие?

• Что читатели знают по их собственному мнению?

• Каких знаний им не хватает, какие их представления ошибочны?

Конечно, чем больше вы знаете о целевой аудитории, тем легче вам будет найти ответ. Если не думать о проблеме мнимого знания и ложных представлений, можно проиграть битву за читательское внимание и понимание еще до ее начала.

Нам кажется, что мы знаем больше, чем на самом деле

Вы же знаете, как работает слив в туалете, правда? А если хорошо подумать, что именно вы знаете? Почему вода течет, когда нажимаешь на кнопку или дергаешь рукоятку?

Лично я, к примеру, умею дергать ручку туда-сюда, если эта штуковина в бачке не прилегает как надо и дает течь (почему-то в голове крутится термин «наливной клапан»). Но каким образом нажатие на кнопку связано с потоком воды? Как устроена арматура бачка? Если бы мне пришлось объяснять это кому-то другому, скажу прямо: мой авторитет можно было бы спустить в унитаз. Буквально.

Разумеется, мы физически не можем разобраться в устройстве всей той техники, которую используем в быту. Если мы этим займемся, у нас попросту не останется времени на жизнь. Именно поэтому я каждый день полагаюсь на знания инженеров, ученых, врачей, строителей, дорожных рабочих и других специалистов. Только вот в чем загвоздка: я чувствую себя вполне компетентным, знающим, технически грамотным человеком. Иными словами, мне кажется, что я знаю больше, чем на самом деле.

В этом суть когнитивной проблемы, которую психологи Стивен Сломан и Филип Фернбах описывают в книге «Иллюзия знания: почему мы никогда не думаем в одиночестве»[19]19
  Сломан С., Фернбах Ф. Иллюзия знания: почему мы никогда не думаем в одиночестве. М.: КоЛибри: Азбука-Аттикус, 2017.


[Закрыть] (The Knowledge Illusion: Why We Never Think Alone). Ученые говорят о разделении когнитивного труда, характерном для нашего времени. Отдельно взятый человек не может знать все, что необходимо для жизни, поэтому мы полагаемся на знания окружающих, делегируем задачу понимания. Однако при этом мы бессознательно приписываем себе знание, которым не располагаем. Мы так привыкли к помощи со стороны, что уже не чувствуем границ собственного опыта и понимания. Как объясняют Сломан и Фернбах, каждый из нас полагается на сообщество знания. По мнению ученых, «познания отдельно взятого индивида крайне неглубоки; часто они не составляют и малой толики знаний, накопленных человечеством о мире. Тем не менее мы редко отдаем себе отчет, как мало в действительности понимаем».

Иллюзия знания не всегда плоха. В нашем сложном, запутанном мире чувство уверенности и компетентности бывает спасительным. Вера в собственное умение справиться с бачком избавляет меня от истерии на бытовой почве. По словам Сломана и Фернбаха, «мы переносим сложность бытия лишь благодаря тому, что не осознаем ее до конца. Это и есть иллюзия понимания».

Я отнюдь не одинока в своих заблуждениях насчет технической грамотности. Психологи Леонид Розенблит и Фрэнк Кейл[20]20
  Leonid Rozenblit and Frank Keil, “The Misunderstood Limits of Folk Science: An Illusion of Explanatory Depth,” Cognitive Science 26.5 (2002): 521–562.


[Закрыть] провели такой эксперимент: участников попросили оценить, насколько хорошо они понимают устройство простейших бытовых механизмов: застежки-«молнии», дверного замка, клавиши пианино и, конечно же, сливного бачка. План эксперимента был несложен. Сначала участники должны были оценить свои познания по шкале от 1 до 7 баллов. Далее им давали ручку и лист бумаги и просили подробно написать, как работает устройство. После попытки объяснить принципы работы, участники снова оценивали свой уровень понимания.

Как только дело доходило до подробного объяснения, участники снижали себе балл компетентности. Розенблит и Кейл назвали эту тенденцию иллюзией глубины понимания. Она многое объясняет в нашем восприятии.

Пытаясь объяснить некое явление, мы обнаруживаем пределы своего понимания. Вот почему, преподавая предмет, мы сами узнаем его гораздо лучше.

Когда мы пишем, необходимо помнить: читатель, вероятно, полагает, что уже разбирается в теме. В отличие от психологов-экспериментаторов, вы не сможете попросить читателей объяснить, что именно они знают. Придется бороться с иллюзией знания, например взывать к читательскому любопытству (см. главу 6).

Полагаясь на общечеловеческий багаж знаний, без которого невозможно ориентироваться в этом хитро устроенном мире, мы, увы, далеко не всегда находим надежные источники информации. В результате у нас накапливается немалый объем ложного знания.

Дезинформация: ложь и фейк

Вспомните ужасные городские мифы и легенды, которые дожили до наших дней вопреки всем попыткам их развенчать. Современный фольклор изобилует жуткими сюжетами: крысы-мутанты в канализации; дети, которых крадут «на органы»; пришельцы и привидения. Некоторые истории скорее забавляют, но большинство играет на наших страхах, внушает беспочвенную тревогу.

Все эти легенды так живучи потому, что эмоциональный компонент (страх) сочетается в них с сенсационным, эффектным сюжетом (подробно повествовательная техника будет рассмотрена в главе 9).

Городской фольклор далеко не единственный источник ложного знания в современном мире.

И отдельно взятый человек, и целая организация могут вполне осознанно распространять ложные сведения и псевдофакты, чтобы повлиять на мнение публики или скрыть неблаговидную правду. В ходе политических кампаний избирателям то и дело подсовывают фальшивые разоблачения. Табачная промышленность много лет отрицала и замалчивала данные о привыкании к никотину. Социальные сети, например Facebook, создали на редкость благоприятную среду для распространения фейков, которые здесь легко обрастают «доказательствами» и «свидетельствами очевидцев». Однако сама по себе дезинформация – явление весьма древнее.

Благодаря интернету и цифровым технологиям, нам в прямом смысле достаточно пошевелить пальцем, чтобы получить доступ к невообразимо огромному массиву данных. Но не всем этим данным можно доверять. Мы с легкостью признаем истинным то, что находим в Сети, не задаваясь вопросами о компетентности и достоверности источника. Яркие картинки и подтасованные факты легко вводят нас в заблуждение.

Сложные, проблемные, острые темы – благодатная почва для семян дезинформации. Представим крупное, значимое событие, например высадку человека на Луну. А теперь возьмем и выхватим из всего сложнейшего контекста единичный факт: в архивах NASA отсутствуют пленки с высококачественной съемкой высадки астронавтов (пленки действительно были утрачены). Добавим сюда прописную истину: Луна очень далеко от Земли. Вот вам и почва для невероятно живучих слухов о том, что на Луну в действительности никто не летал. Неопределенность и неоднозначность вызывают у нас чувство дискомфорта. Иногда мы предпочитаем поверить во что-то простое и понятное.

В прекрасной книге «Путеводитель по лжи: критическое мышление в эпоху постправды»[21]21
  Левитин Д. Путеводитель по лжи: критическое мышление в эпоху постправды. М.: Манн, Иванов и Фербер, 2017.


[Закрыть] (A Field Guide to Lies) нейробиолог Дэниел Левитин пишет:

Очень важно признать, что в сложных, масштабных явлениях и событиях не все поддается объяснению, потому что не все можно наблюдать и не обо всем становится известно[22]22
  Левитин Д. Путеводитель по лжи. Критическое мышление в эпоху постправды. М.: Манн, Иванов и Фербер, 2017.


[Закрыть].

Когда структуры, которые желают контролировать наши настроения и взгляды, вооружаются этим знанием о когнитивных слабостях, дезинформация принимает особенно неприглядные формы клеветы, травли политических оппонентов, намеренной манипуляции.

Лжецы и мошенники не единственные враги истинного знания. Есть люди, которые готовы распространять любые суждения, в принципе не задумываясь об их правдивости. В нашумевшем эссе «К вопросу о брехне»[23]23
  Франкфурт Г. К вопросу о брехне: логико-философское исследование [о брехне, туфте, пурге, лабуде, дребени, очковтирательстве и т. д. и т. п.]. М.: Европа, 2008.


[Закрыть] (On Bullshit) философ Гарри Франкфурт призывает отличать случаи, когда человек намеренно вводит других в заблуждение и когда он просто «сотрясает воздух» – изрекает складную чушь, не задумываясь о фактах. По словам Г. Франкфурта, брехун скрывает от нас только одно: свое безразличие к истине или лживости своих слов. Именно поэтому, как пишет Франкфурт, «брехня – больший враг истины, чем сама ложь»[24]24
  Чтобы получить более полное представление об этой теме, ознакомьтесь с книгой: Франкфурт Г. Г. О брехне. М.: Европа, 2008.


[Закрыть].

Вне зависимости от того, с чем именно вы столкнетесь на пути к читателю – с активно насаждаемой ложью или с плодами недобросовестной работы и слабой профессиональной этики, итог будет один. Вам придется разрушить бастионы ложного знания, которые уже воздвигнуты в сознании публики.

Нельзя просто обрушить на читателя очередной словесный поток и сказать: «Верьте мне!»

Вам нужно завоевать доверие и понемногу склонить читателей на свою сторону. Для этого пригодятся стратегии, изложенные во второй и третьей частях этой книги.

РЕКОМЕНДАЦИИ ПИСАТЕЛЮ:

Зондируем почву

Чтобы оценить познания читателей, изучайте свою аудиторию. Используйте любую возможность личного общения. Если ваша аудитория слишком широка для непосредственных наблюдений, воспользуйтесь приведенными ниже советами и определите объем ложного знания, с которым придется бороться.

Следите за социальными сетями

Социальные сети – питательная среда для дезинформации, но именно благодаря этому через них очень удобно отслеживать расхожие мнения. Конечно же, вам придется выйти за пределы круга друзей и подписчиков. Просматривайте Twitter или комментарии в группах и сообществах Facebook и прочих социальных сетей.

Существуют онлайн-службы, которые занимаются отслеживанием псевдофактов и ложных новостей в социальных сетях, например FactCheck.оrg. Другие ресурсы (Snopes.com) собирают коллекцию мифов, которые требуют разоблачения.

Google в помощь

Самая крупная поисковая система мира – Google – позволяет отследить наиболее популярные поисковые запросы благодаря функции автоподсказки. Начните печатать вопрос по вашей теме и посмотрите, что генерирует система. Например, если напечатать «Как высадка на Луну…», мы получим несколько вариантов окончания, в том числе такие:

Как высадка на Луну изменила технологии

Как высадка на Луну изменила историю

Как высадка на Луну закончилась

Как высадка на Луну показана в кино

Как высадка на Луну была сфальсифицирована

Последний запрос вывел меня на страницу «Википедии», посвященную теориям заговора. Само наличие такого варианта свидетельствует о том, что сомневающихся в высадке на Луну достаточно много, чтобы их запросы повлияли на поисковые алгоритмы Google. А какие еще неожиданные вопросы могут возникнуть у ваших читателей?

Советы от ученого-когнитивиста

Имя: Стивен Сломан.

Опыт: ученый, профессор, занимается когнитивными, лингвистическими и психологическими исследованиями в Университете Брауна, соавтор книги «Иллюзия знания», главный редактор научного журнала Cognition.

Особый навык: умение объяснять когнитивную науку студентам, коллегам и широкой публике.

Доктор Стивен Сломан преподает психологию в университете, публикует и редактирует научные статьи и пишет научно-популярные книги для широкой аудитории. У кого же стоит просить совета, как не у специалиста по когнитивным иллюзиям?

Глубина проработки деталей

Когда нужно определить, насколько подробно следует изложить материал в книге, доктор Сломан старается удовлетворить запросы разных сегментов читающей публики:

Я заметил, что читатели в основном не любят лишних подробностей. Когда пишешь, самое главное – понимать свою аудиторию. Многих читателей устраивает базовый уровень знакомства с темой.

Учитывая разницу в читательских запросах, Сломан применяет принцип «разделяй и властвуй»:

В одной группе надо просто поддерживать интерес, но одновременно нужно удовлетворить и более вдумчивых, критичных читателей. Я стараюсь работать на обе группы. Для начала я даю общий абрис проблемы или идеи. Тогда читатель, которому достаточно поверхностного понимания, сразу получает то, чего хочет. Затем я более подробно разбираю тему для второй – въедливой – группы. Читатели из первой группы пробегают детали глазами и чувствуют, что все поняли.

Неудивительно, что автор «Иллюзии знания» прекрасно понимает, что и его читатель этой иллюзии не избежит.

Обращаясь к широкой публике, ученые нередко перегружают книги фактами, деталями и цитатами. Стивен Сломан и его соавтор Филип Фернбах изо всех сил боролись с этим искушением. «Для дополнительной информации существуют сноски», – напоминает Сломан.

Теория и сюжет

Повествовательный элемент очень важен, когда пишешь на сложную абстрактную тему. Стивен Сломан вспоминает:

Мы очень долго раздумывали, какие истории включить в книгу. Очень тщательно выбирали. Если чересчур увлечься рассказом, можно ненароком забыть про научную часть. Я стараюсь подкреплять все истории фактами и данными. Рассказывая случай из жизни, всегда можно вставить и научный материал. В книге должно быть все – и цифры, и сюжет.

Борьба с ложным знанием

Что делать с читателями, которые страдают от иллюзии знания и переоценивают свое знакомство с предметом? Сломан и Фернбах не советуют сразу же крушить ложные представления. Сказать человеку, что он неправ, – верный способ настроить его против себя.

Когда иллюзии связаны с ценностями и верованиями, развенчать их бывает крайне сложно. Я попросила совета у Стивена Сломана. Он ответил:

Во-первых, надо признать сам факт наличия ценностей и убеждений, чтобы читатель почувствовал, что ты уважаешь его взгляды. К примеру, если пишешь про аборты, начинать лучше так: «Многие люди считают аборт убийством, тогда как другие видят в нем залог индивидуальной свободы». Сначала изложите, представьте все ценностные системы, а потом уже переходите к делу. Важно, чтобы никто из читателей не почувствовал себя приниженным или отвергнутым.

Во-вторых, Сломан рекомендует обсуждать не столько ценности, сколько объективные причины и следствия:

Понимаете, есть священные, сакральные ценности, а есть аналитическое научное мышление. Это очень разные вещи. Сакральные ценности передаются в сообществе из поколения в поколение. Можно вполне успешно обсуждать самые щекотливые предметы, если сосредоточиться на причинно-следственных связях, а не спорить с высшими ценностями и традициями.

В конечном счете читательский отклик зависит от того, как будут истолкованы авторские намерения:

Я убежден, что главный фактор, особенно когда речь идет о горячих темах и болевых точках, – это то, как мы воспринимаем намерения и отношение человека, выдающего нам информацию. Понять высказывание, понять текст – значит понять намерения.

И еще: режьте текст

Последний совет доктора Сломана, пожалуй, мой самый любимый: «Главное качество успешного автора? Он не боится нажать на Delete».

Глава 5. Сложная публика

Как «потребность в определенности» влияет на восприимчивость публики

Что делать, если вы столкнулись с «самоуправляемой логикой»

Моральные принципы читателя

В апреле 2017 года полиция города Чикаго силой вытащила пассажира (да еще и врача) из переполненного самолета. Произошла техническая накладка: билеты на несколько мест были проданы дважды. Пассажир отказался добровольно освободить кресло и покинуть борт. Другие пассажиры засняли сцену полицейского насилия на видео.

Этот инцидент обернулся чудовищным скандалом, а подлил масла в огонь генеральный директор авиакомпании United Airlines Оскар Муньос. Он обострил ситуацию, крайне неудачно подобрав слова для первого официального комментария:

Мы приносим извинения за то, что пришлось искать альтернативное размещение для этих пассажиров (выделение мое).

Сочетание холодного бюрократического жаргона («искать альтернативное размещение») с видеороликами, на которых полиция вытаскивает из самолета окровавленного пассажира, оказалось поистине взрывным. Извинение прозвучало как механическая мантра бездушной корпорации, и в социальных сетях разразилась буря негодования, подогретая разрывом между словами и реальностью, запечатленной на видео.

Если игнорировать настрой публики и контекст разговора, очень легко утратить контроль над высказыванием. Оскар Муньос не мог не понимать, что ступает на очень скользкую почву. Возможно, он выбрал свою формулировку альтернативное размещение осознанно, желая вернуть ситуацию в благопристойные официальные рамки. А может быть, свою роль сыграло проклятие знания: вероятно, альтернативное размещение – это профессиональный термин, которым принято обозначать все меры, принимаемые авиакомпанией в случае накладок и двойных продаж. Неудивительно, что публика, разъяренная кадрами насилия, восприняла эти слова крайне негативно. Высказывание не соответствовало контексту.

Муньос обращался к «сложной» аудитории, уже настроенной против него. А с каким настроем берутся за книгу ваши читатели?

Сопротивление публики

В большинстве случаев читательская аудитория состоит из людей, которые благосклонно или хотя бы нейтрально воспринимают вашу тему, даже если иногда и грешат невниманием. Однако иногда приходится обращаться к читателям, у которых ваш посыл по тем или иным причинам вызывает отторжение.

Плодотворный диалог с критически настроенной аудиторией – дело нелегкое. Преуспеть в нем на все 100 % невозможно. Если не выявить проблемные зоны с самого начала, вы рискуете оттолкнуть большее количество читателей, чем привлечете на свою сторону.

Вы можете и не заметить, что публика принимает вас в штыки. Многие из нас по личному опыту знают, какие темы будоражат близких, но предсказать реакцию широких читательских кругов гораздо сложнее. Забывая о контексте высказывания, писатель рискует навлечь на себя критику и осуждение.

Даже если ваша целевая аудитория вполне открыта и восприимчива, другие читательские группы могут оказаться не столь благосклонны. Чтобы произвести максимальный эффект, подумайте о том, как подойти к «сложной» публике.

Вот три типа читателей, у которых ваша тема может вызвать внутреннее сопротивление:

• читатели, у которых уже есть готовое мнение и они не хотят его менять;

• читатели, которые просто не желают вникать в вашу тему, потому что чувствуют смутную угрозу;

• читатели, чьи ценности и убеждения в корне не совпадают с вашими.

Готовое мнение

Если ваш предмет труден и неоднозначен, приготовьтесь к встрече с теми, кто уже вынес вердикт и не хочет его менять.

Наш мир полон сложных явлений и запутанных ситуаций. Факты и доказательства появляются не сразу, истинное положение дел тоже выясняется не в одночасье. Пока истина не установлена, приходится либо мириться с неопределенностью, либо довольствоваться промежуточными выводами.

Некоторым людям бывает очень сложно принять отсутствие ясности, поэтому они всегда торопятся сделать заключение.

По словам психолога Ари Круглански, у каждого индивида с разной остротой проявляется потребность в определенности[25]25
  Оцените свою собственную потребность в определенности на этом сайте: http://Terpconnect.umd.edu/~hannahk/NFC_Scale.html


[Закрыть]. Те, у кого эта потребность особенно сильна, склонны быстро принимать решения и делать выводы в спорной ситуации. Сформировав мнение, они с трудом поддаются переубеждению. Эта склонность чревата серьезными проблемами.

Представьте, что вас попросили распознать животное на размытом снимке. Это может быть и кошка, и собака; подсказок нет и «правильного» ответа тоже. Нужно просто сказать, что вы видите. Вам кажется, что это собака, и вы озвучиваете свое решение.

Дальше вам показывают другие фото, все более четкие. Постепенно становится очевидно, что на снимке все-таки кошка. В какой-то момент вы признаете свою изначальную ошибку: «Ну ладно, это кошка».

Сколько времени вам понадобится, чтобы увидеть кошку на фотографиях? Если у вас ярко выражена потребность в определенности, распознать кошку может быть нелегко. Вы будете воспринимать фигуру на фотографии как собаку, даже если ее очертания уже явно станут кошачьими.

Этот пример я нашла в работах психолога Эльзы Френкель-Брунсвик. Бежав из Австрии после аншлюса 1938 года, Френкель-Брунсвик начала преподавать психологию в Калифорнийском университете. В конце 1940-х годов она провела ряд исследований в сфере индивидуальных особенностей поведения.

Эксперимент с изображением кошки / собаки показал, как переносимость неопределенности влияет на восприятие[26]26
  Я впервые столкнулась с этим увлекательным исследованием в книге Джейми Холмс «Чушь». (См. Библиографию.) Оригинальная статья Эльзы Френкель-Брунсвик, которую было трудно найти, была опубликована в 1948 году в Journal of Personality (volume 18), под названием “Intolerance of Ambiguity as an Emotional and Perceptual Personality Variable.” («Нетерпимость к неопределенности как переменная эмоциональной и перцептивной личности»).


[Закрыть]. Если человек с низким уровнем такой переносимости вынужден принять решение в неоднозначной ситуации, он вцепляется в свои выводы бульдожьей хваткой. (Ну раз уж мы про собаку…)

Дело не в упрямстве, а в особенностях восприятия. Помните об этом, когда будете излагать сложную проблему, по поводу которой еще не достигнут консенсус или имеются новые факты, противоречащие прежним гипотезам. Ваш читатель может не увидеть того же, что видите вы.

Если у читателя высока потребность в определенности, недостаточно сунуть ему под нос фотографию и крикнуть: «Это кошка!» Чтобы пробиться сквозь стену готовых представлений, нужен другой подход. Предоставьте ему свидетельства, которые противоречат его прежним выводам, – и он испытает когнитивный диссонанс: состояние психического дискомфорта, вызванное столкновением конфликтующих идей, ценностей, убеждений. Этот дискомфорт может привести к сдвигу в восприятии, а может и заставить читателя спрятать голову в песок и вытеснить ваши слова из сознания.

Помните, что прямолинейный аналитический подход может и не сработать, если в умах публики уже сложилась готовая удобная картинка.

То, что мы не желаем слышать

Каждый раз, наткнувшись на очередную статью о вреде сахара, я торопливо пролистываю страницы. Мне просто не хочется про это знать. Со временем, конечно, информация накапливается, и я сокращаю количество сахара в рационе – очень неохотно. Зато если попадается материал про полезные антиоксиданты в шоколаде, я накидываюсь на него, как на сладенькое (буквально). Эти заголовки я различаю за километр.

У каждого из нас в мозге есть фильтры, которые пропускают лишь те факты и сведения, которые мы хотим усвоить. Сознательно или нет, мы вытесняем и отвергаем информацию, которая чем-то угрожает нашим ценностям, убеждениям или любви к шоколаду.

Возможно, сопротивление – это всего лишь один из видов отрицания. Мы не хотим думать о сложном и неприятном и надеемся, что проблемы решатся сами собой. Но иногда на подсознательном уровне мы все же чувствуем, что надо бы прислушаться и сосредоточиться.

Глашатай неприятных истин – вот роль, которую добровольно взяла на себя Мишель Вукер, автор книги The Gray Rhino: How to Recognize and Act on the Obvious Dangers We Ignore («Серый носорог: как распознать очевидную опасность, которую мы игнорируем»). Мишель Вукер – стипендиат программы Гуггенхайма и победитель в номинации «Лучший молодой лидер Всемирного экономического форума» 2009 года. У нее богатый опыт в исследовании и описании проблем, которые мы отказываемся признавать.

Серый носорог – метафорический образ, с помощью которого Мишель Вукер обозначает очевидные повседневные угрозы, о которых мы предпочитаем не думать. Например, люди, попавшие в зону стихийного бедствия, игнорируют оповещения об эвакуации, а пациенты, перенесшие инфаркт, отказываются вести здоровый образ жизни. Как видно из примеров, не обращать внимание на своих серых носорогов очень опасно. Иногда и крупные сообщества закрывают глаза на очевидные проблемы: финансовые «пузыри», растущее социальное расслоение, изменение климата.

По словам Мишель Вукер[27]27
  Michele Wucker, The Gray Rhino (New York: St. Martin’s Press, 2016).


[Закрыть], серый носорог – это серьезная проблема, которая настигнет нас с высокой долей вероятности; нам следует воспринимать ее так же, как мы восприняли бы двухтонного носорога, готового насадить нас на рог. Подобно своему близкому родичу, пресловутому «незаметному» слону, серый носорог – это тоже нечто весьма крупное, что должно было бы привлечь наше внимание уже одним своим масштабом… Увы, сама монументальность этих животных почему-то помещает их в слепую зону нашего сознания. Мы упорно отказываемся видеть очевидное и потому даже не пытаемся предотвратить надвигающуюся беду, хотя это вполне нам по силам.

Если вы пишете об очевидной угрозе, приготовьтесь к сопротивлению и отрицанию. Найдите оригинальный и конструктивный способ вовлечь читателя в обсуждение темы, которую он предпочел бы обойти стороной. Обратите внимание на разделы этой книги, посвященные аналогиям и повествовательным приемам – они помогут вам представить очевидные риски в новом свете.

Глубинные ценности

Галилео Галилей сегодня известен не столько своими открытиями, сколько разногласиями с католической церковью по вопросу вращения Земли вокруг Солнца. Его история – классический пример конфликта между наукой и религией, логикой и верой. В сущности, Галилей и церковь спорили о разных вещах, поэтому им и не удалось прийти к единому мнению. Отголоски этого конфликта мы слышим и по сей день в дебатах о перемене климата, пользе или вреде прививок, ходе эволюции и т. п.

Если предмет обсуждения задевает систему этических и религиозных ценностей, логика и факты сами по себе могут не сработать.

В 1632 году, публикуя свой «Диалог о двух главнейших системах мира», Галилей прекрасно понимал, на что идет. Современное ему общество исповедовало предельно ясные, четко сформулированные ценности. Ученый знал, что фактически кидает в Папу Римского «словесную гранату», и тем не менее пошел на этот шаг.

Авторы наших дней могут и не осознавать, что попали в болевую точку. Наша культура отличается пестротой и многообразием. Мы не всегда понимаем друг друга, и это приводит к ожесточенным спорам. Неосознанно поправ чьи-то ценности, мы не замечаем боли, которую причинили. Писатель с легкостью оттолкнет от себя часть публики, если его высказывание заденет нечто святое в глазах читателя.

Мы удивляемся, когда наши вроде бы логичные, рациональные доводы вызывают настоящую бурю негодования.

Если вы хотите объяснить что-либо или убедить в чем-то свою аудиторию, помните: в процессе восприятия участвует не только трезвый разум, но и другие, эмоциональные, зоны сознания. Самые ясные и убедительные объяснения часто бессильны перед укоренившимися верованиями и фундаментальными ценностями.

Дейв Грей, деловой консультант и основатель консалтинговой компании XPLANE, разрабатывает стратегии обновления для крупных корпораций. В книге «Лиминальное мышление: как перейти границы своих убеждений»[28]28
  Грей Д. Лиминальное мышление: как перейти границы своих убеждений. М.: Манн, Иванов и Фербер, 2017.


[Закрыть] (Liminal Thinking: Create the Change You Want by Changing the Way You Think) он пишет:

Мы неосознанно защищаем свои убеждения в «пузыре» самоуправляемой логики. Они сохраняются в «пузыре», даже если неверны. Так мы защищаем свою личность и самооценку.

Этот образ – «самоуправляемая логика» – напоминает мне про автомобильные шины, которые позволяют ехать дальше даже с проколом. Они не сдуваются, а как бы заклеиваются сами по себе, но их нужно поменять при первой же возможности. Точно так же и глубинные убеждения сопротивляются попыткам нарушить цельность и стройную внутреннюю логику. Только в отличие от шин, они могут прослужить еще много-много лет после того, как прохудятся.

Наши верования и ценности берут начало из многих источников: семьи, религиозных и социальных институтов, личного опыта и наблюдений, поп-культуры, средств массовой информации и т. д. Их основа далеко не всегда рациональна. Мы воспринимаем эти убеждения как данность, поэтому их так трудно осознать.