Текст книги "Убийство на острове Мюстик"

Глава 13

Найл доходит до гавани в Британния-Бэй. Он разочарован до крайности. Сейчас семь вечера, солнце уже садится, а он так ничего и не выяснил. Полицейский катер, накрытый брезентом, покачивается у причала. Им давно не пользовались. Катер чуть больше стандартной шлюпки, на носу – выцветшая эмблема полиции Сент-Винсента, корпус из стекловолокна сильно поцарапан. Найл так и не получил разрешения на посещение «Морской грезы», однако его терпение на исходе. Яхта все еще маячит на горизонте, за пределами бухты.

Детектив приходит в изумление, когда мотор заводится с первого раза, как будто катер только и ждал нового приключения.

Путь до яхты занимает всего десять минут, и вот над Найлом высятся борта судна. Никаких признаков жизни нет, если не считать желтый свет в паре иллюминаторов; корпус выдраен так, что сияет в лунном свете. На палубе закреплен такой же «Бэйрайдер XR7», как и те, что в гавани Старой плантации; в воду его опускает гидравлический лифт. Найл прикидывает, есть ли кто-нибудь на борту, когда на палубе появляется мужчина лет тридцати с небольшим. На нем типичная для экипажа форма: синие шорты, белая футболка и парусиновые туфли. Найл просит пустить его на борт; в ответ на лице мужчины не появляется даже тени улыбки. Детектив поднимается на палубу по веревочной лестнице. С сединой в светлых, до середины шеи, волосах мужчина выглядит старше, чем казалось издали. Его обветренное лицо с точеными чертами смутно знакомо Найлу, и интуиция подсказывает ему, что это может быть тот самый мужчина, к которому, вопреки здравому смыслу, так влекло Аманду Фортини.

– Я капитан этого судна, – говорит мужчина, у него жесткий, протяжный говор. – Что вам надо?

Прежде чем Найл успевает ответить, он слышит шаги, и из трюма поднимается еще один мужчина. Оба мускулистые и похожи на вышибал из ночного клуба, на обоих одинаковая униформа, и оба смотрят на него, как на инопланетянина. Мужчины заметили пистолет, который Найл вынужден носить в соответствии с местными полицейскими правилами, и на этот раз он рад тому, что оружие при нем. Атмосфера враждебности усиливается.

– Я детектив-сержант Соломон Найл. Мне нужно задать вам несколько вопросов.

Капитан медленно кивает.

– Слушаем.

– Ведь вы бывали на Мюстике и раньше, не так ли?

Он качает головой.

– Я впервые на Наветренных островах с тех пор, как получил права капитана.

– На Мюстике пропала молодая женщина. Видели, как она плыла в сторону вашей яхты; это было в пятницу на рассвете. Ее зовут Аманда Фортини. Вы видели ее?

– Никто не заплывал так далеко.

– Обычно яхты проводят в местных водах ночь или две, а затем идут дальше. Какова причина вашей задержки здесь?

– Мы укрываемся здесь, пока существует опасность шторма. – Капитан указывает на гидрокостюмы, которые сушатся на поручне. – Чтобы немного развлечься, занимались дайвингом.

– Кто владелец?

– Компания под названием «Морская греза». Имен я не знаю. Мы по их поручению перегоняем судно в Сент-Киттс.

– Как ваше имя, капитан?

– Дэн Келлерман.

– Мистер Келлерман, вы отправляли катер на Мюстик в пятницу утром?

– Мы не пользовались им всю неделю, только несколько раз ходили в Лоуэлл за продуктами.

– Мюстик – частный остров. Вы не имеете права выходить на берег без специального разрешения.

– Но вы же не хотите, чтобы мы померли с голоду, не так ли?

Найл через окно заглядывает в столовую с простой мебелью и парой картин на стенах. Скромный декор совсем не вяжется с такой дорогой яхтой.

– Мне нужно осмотреть все здесь.

– Это невозможно без ордера.

Детектив пытается применить другой подход.

– Мистер Келлерман, пропавшей женщине всего двадцать три года. В последний раз ее видели два дня назад, когда она плыла к вашей яхте. Ей наперерез шел большой катер, такой же, как ваш.

Он достает из кармана фотографию Аманды Фортини и протягивает капитану, который берет ее, но, лишь мельком взглянув на фото, отдает другому мужчине. Тот поспешно, будто снимок покрыт чем-то жгучим, возвращает его Найлу.

– Никто из нас ее не видел.

– Вы могли бы сэкономить массу времени, если б позволили мне осмотреть судно.

– Принесите мне нужную бумагу, и я подумаю над этим.

Капитан надвигается на детектива, словно собирается сбросить его за борт, однако сейчас как раз тот случай, когда мощное телосложение позволяет Найлу не обращать внимания на угрозу физического воздействия.

– Мы скоро снова увидимся, мистер Келлерман.

Найл возвращается в участок. В помещении почти девяносто градусов[13]13
  Примерно 32 градуса по Цельсию.


[Закрыть], поэтому сержант сидит на скамейке снаружи и просматривает свои записи. Он уже успел порыться в полицейской базе данных в поисках Дэна Келлермана, капитана «Морской грезы», но так и не нашел его в реестре. Либо тот не был сертифицирован в качестве капитана, либо назвался вымышленным именем.

Детектив все еще анализирует вскрывшиеся факты, когда ему звонит начальник из Сент-Винсента. Найл наблюдает, как солнце скатывается за горизонт, пока в трубке звучит голос детектива-инспектора Фентона Блэка. Это крупный добродушный мужчина с приятной улыбкой, однако сейчас в его тоне нет ничего приятного.

– Найл, сегодня мне звонили родители Аманды Фортини. Ты с ними не разговаривай без моего разрешения. Теперь все новости им буду сообщать я, ясно? Они не должны знать о тех трудностях, с которыми ты столкнулся, разыскивая девчонку. И для завтрашнего разговора с ними мне нужно что-то существенное.

Найл вкратце описывает ситуацию, добавляя, что связался со всеми хозяевами домовладений на Мюстике и поговорил с людьми из окружения Аманды Фортини. Складывается впечатление, что тут замешан ее бывший: он уволил весь персонал и, впав в неистовство, крушил мебель на своей вилле.

– Тогда арестуй его. На этом и закроем дело.

– Его нигде нет, и думаю, что это как-то связано с «Морской грезой». В последний раз Фортини видели, когда та плыла к яхте; в то утро она и исчезла. Вполне возможно, что экипаж удерживает ее там. Мне срочно нужен ордер на обыск.

– Вряд ли это получится. – Блэк долго молчит, прежде чем продолжить. – Это не в моих силах, Найл. Мой шеф ждет разрешения свыше.

– В чем проблема?

– Он решает вопрос, понятно? Что еще ты нашел?

– По словам местного священника, Аманда Фортини состояла в тайной любовной связи. Возможно, сейчас она со своим новым любовником, только надо найти его.

– Остров всего три мили длиной, Найл. Неужели это так сложно? Завтра же привлекай его.

– Сделаю все, что в моих силах.

– Ты же понимаешь, что Фортини – одна из богатейших семей в мире, да?

– Я знаю это, сэр. Могу я попросить у вас поддержки для проведения расследования?

– Только после того, как отпадет угроза шторма. Авиарейсы отменены, а морская полиция прекратила все передвижения.

– Они добрались бы сюда за два часа.

– Ты забыл, что мы должны придерживаться закона? – Блэк громко вздыхает. – Не подведи меня, Найл. Завтра я жду ответы.

Детектив-инспектор Блэк отключается, не говоря больше ни слова, а Найл продолжает наблюдать за закатом, и этот достойный открытки вид не приносит ему ни капли утешения. Он заходит в помещение и с еще большей целеустремленностью принимается за работу. Просматривает список всех владельцев вилл, все еще находящихся на Мюстике, затем – список избирателей. Сразу отбрасывает тех, кто слишком стар или немощен, чтобы причинить вред физически крепкой молодой женщине. Еще он проверяет записи о передвижениях. В то утро, когда пропала Аманда Фортини, более десятка обитателей острова находились на Сент-Винсенте или на Сент-Люсии, в том числе и Филип Эверард; остальных же можно будет вычеркнуть только в том случае, если они предъявят алиби.

В Лоуэлле проживает приблизительно триста человек, на остальной части острова сейчас меньше сотни. Найл холодеет, вспоминая предположение Саши Милберн о том, что тайный любовник Аманды Фортини может быть из деревенских, как утверждают слухи. Именно раскол в обществе побудил Найла не продолжить учебу, а поступить в полицию и попытаться хотя бы уменьшить этот дисбаланс. Он сокрушенно качает головой, изумляясь собственной вере в то, что у него получится своими силами изменить статус-кво. Домой его привела совесть – комбинация надрывающего сердце звонка Мамы Тулен по поводу плохого состояния отца и собственного страха повторить ошибки, который могут стоить жизни какой-нибудь женщине, – но сможет ли совесть удержать его здесь, на низшей ступеньке карьерной лестницы?

Соломон бросает взгляд на часы: прошло много времени с тех пор, как он погрузился в работу, у него разболелась спина от сидения за компьютером. Уже десять вечера, ему надо домой, чтобы убедиться, хорошо ли Лайрон устроил их отца на террасе. Он запирает дверь и смотрит на север…

Ключи с металлическим звяканьем падают на землю. Солнце давно село, но ему хорошо видны клубы дыма; рвущиеся ввысь языки пламени освещают небо. Детектив нащупывает на земле ключи, затем звонит в добровольческую пожарную службу. Затем стремглав несется к багги, спеша выяснить, чья же вилла охвачена пожаром.

Глава 14

Впервые за долгое время я наслаждаюсь вечером наедине с Лили. Мы сидим в гостиной у окна, которое выходило на море. Я вижу, что она встревожилась после того, как я рассказала о поисках Томми Ротмора. Теперь крестница переживает за двоих друзей вместо одного, однако изо всех сил прячет свой страх. Последние полчаса Лили потчевала меня историями о рифе.

– Я подумываю о том, чтобы научиться фридайвингу, – говорит она.

– Что это такое?

– Декс Адебайо в нем спец; это погружение без кислорода. Некоторые могут погружаться на двести метров, задерживая дыхание.

– Нет, дорогая, прошу тебя. Иначе я превращусь в невротичку.

Лили улыбается мне, ее желание поозорничать никуда не делось.

– А давай, Ви, тренироваться вместе. Когда я была маленькая, ты в Шотландии ныряла за устрицами. Тебе всегда нравилась вода.

– Меня вполне устраивает мелководье. Существует тонкая граница между храбростью и безумием.

– Это так похоже на Джаспера… Он – идеальное сочетание и того, и другого, правда?

Я собираюсь ответить, но тут в комнату влетает Уэсли. Обычно наш дворецкий прячет свои чувства под маской бесстрастия, однако сегодня на его лице явственно читается напряжение.

– Леди Ви, дом Фортини горит.

Мы с Лили бросаемся к окну. Из окон верхнего этажа соседней виллы вырываются языки пламени. Неожиданно что-то взрывается, будто сдетонировавшая бомба, и часть крыши проваливается вниз, выплескивая вверх огонь.

– Там может быть моя сестра, – бормочет Уэсли.

Он бежит наружу, мы следуем за ним. Уэсли несется вдоль стены ограждения, затем сворачивает к горящему зданию, Лили не отстает от него. Я не поспеваю за ними – мне мешает шелковое платье, которым я за все цепляюсь. Уэсли пытается проскочить в открытую дверь, затем кирпичом разбивает окно и забирается внутрь. До настоящего момента я считала, что он одержим манией контроля, что он не из тех, кто способен ринуться в огненный ад. Я совсем забыла, что он когда-то служил в армии.

Лили уже помогает добровольческой пожарной команде; те борются с огнем, заливая его из шланга, но пламя набирает силу. Воздух оглашается грохотом падающих бревен; треск стоит такой, что я глохну. Едкий дым мешает дышать, во рту появляется кислый привкус, глаза слезятся. Струя воды из шланга целится в языки пламени на крыше, однако они, кажется, неугасимы. На мгновение огонь слабеет, а потом вспыхивает с еще большей злостью. В окнах первого этажа появляется силуэт Уэсли. Он перебегает из комнаты в комнату. Заходить внутрь было безумием, но мне остается только наблюдать.

Я отхожу на несколько метров и тут слышу звук, скрипучий и неуместный. Кто-то хохочет во весь голос. Рядом появляется Лили. Хохот истеричный, как в детском приступе веселья, который обычно заканчивается плачем. За плотным дымом трудно что-либо разглядеть. Когда воздух очищается, я вижу человека, сидящего на земле. Его одежда порвана, лицо в саже, в волосах пепел, однако я сразу узнаю Томми Ротмора. Он сидит по-турецки, скрытый разросшимися пальмами, и не двигается, словно заколдованный пожаром. Его хохот становится более пронзительным, и мы с Лили подходим ближе. Моя крестница присаживается на корточки рядом с ним, Томми же устремляет взгляд на меня.

– Осторожнее с огнем! – кричит он. – А то у вас сгорит вечернее платье!

Лили говорит с ним успокаивающим тоном, однако достучаться до него невозможно. Сквозь рваную рубашку видна обожженная кожа, брови опалены. Он что-то держит на коленях, и на какое-то мгновение создается впечатление, будто он баюкает младенца, бережно обхватывая его руками. Я наклоняюсь к нему, и меня обдает мощным запахом перегара.

– Томми, пошли с нами, – говорит Лили. – Нужно обработать ожоги.

– Ничто не причиняет больше боли, чем бог. – Он указывает на пламя, и из его горла вырывается хохот. – Костер тщеславия.

– Прошу тебя, пойдем, – говорит Лили. – Мы позаботимся о тебе, обещаю.

Томми мотает головой.

– Я знаю, где Аманда. Стоит мне закрыть глаза, и я представляю это место…

Я наклоняюсь еще ниже.

– В каком смысле, дорогой?

Вокруг в траве разбросаны канистры из-под бензина и уайт-спирита, однако сейчас меня не волнует, он ли поджег дом своей бывшей возлюбленной, и я уверена, что Лили чувствует то же самое. Она дружески обнимает Томми за плечи.

– Не плачь, Лили, – говорит он, и его взгляд теплеет. – Она ненавидит, когда люди счастливы.

– Кто ненавидит, Томми?

– Аманда, естественно. – Он опять хохочет, словно из-за того, что мы не видим очевидного, потом вдруг вскакивает. Веселое выражение на его лице сменяется испуганным. – Она здесь. Не трудитесь искать ее в другом месте.

Томми пихает мне что-то в руки, но я не вижу, что именно, поскольку смотрю, как он, спотыкаясь, бредет между деревьями. Лили спешит за ним, однако Томми отмахивается от нее и вдруг устремляется вперед с такой скоростью, что его уже не догнать.

Теперь уже весь дом охвачен пламенем. По лужайке бегают люди, ведрами таская воду из бассейна, – как будто эти капли способны укротить огонь. Слава богу, вилла окружена каменными террасами. Они сдерживают огонь и не пускают его к деревьям, иначе он перекинулся бы на наш дом. С крыши каскадом сыплется черепица. Вокруг уже собрался народ: одни – чтобы узнать, чем можно помочь, другие – чтобы взглянуть, как обрушится дом. Мой молодой садовник стоит в стороне от всех и сосредоточенно наблюдает за пожаром. Я слишком далеко от него, чтобы увидеть выражение на его лице.

Лили опять помогает пожарным, а вот у меня нет сил помогать им. Я не могу забыть, с каким жаром Томми утверждал, что Аманда здесь. А вдруг он закопал ее тело в саду или спрятал где-то в доме, прежде чем поджечь виллу?

Внимательно оглядываю толпу, но Уэсли не вижу и в панике стискиваю руки, машинально сжимая тот предмет, что сунул мне Томми. Это кусок мертвого коралла, такой же, как тот, что лежал у двери в комнату Лили. Только рисунок на его поверхности другой. Кто-то ножом или скальпелем вырезал две скрещенных стрелы.

Глава 15

Когда Найл приезжает, виллу Фортини уже не спасти. Все здание в огне, пожарные мало на что способны. На фоне виллы их машина выглядит крохотной, струя воды никак не действует на пламя. На лужайке все еще десятка два людей; их лица, освещенные огнем, кажутся демоническими. Найл проходит сквозь толпу, уговаривая любопытных разойтись, пока не рухнули стены. Люди стоят слишком близко к огню и могут получить увечья. Глядя на пожар, он понимает, что привлекло сюда зрителей. Жизнь на острове под мирным небом и рядом с почти неподвижным морем размеренная, все дни похожи друг на друга, а тут у них на глазах разворачивается драма… Огонь завораживает их, поглощая все на своем пути.

Найл продолжает разгонять по домам зевак, когда видит, что на земле лежит мужчина и вокруг него суетятся леди Вероника и Лили. Он подходит поближе и понимает, что это дворецкий, Уэсли Джилберт. Тот тяжело дышит, глаза у него закрыты.

– Леди Ви, что случилось?

– Этот глупец ворвался в дом прежде, чем его успели остановить.

– Тревогу подняла его сестра Шеба, – говорит Найл. – С ней всё в порядке, я только что ее видел.

Мужчина садится, его дыхание с хрипом вырывается из груди.

– Где она?

– Вот там. – Найл указывает на женщину в толпе.

– Слава богу, – бормочет Джилберт.

Он хватает ртом воздух, у него нет сил говорить. Найл знает его с детства; из-за строгости и военного прошлого Уэсли всегда считался жестким, однако сегодня наружу вылезла его ранимость. Пытаясь преодолеть ее, Джилберт с трудом встает. Его качает. Кто-то, должно быть, вызвал медпомощь – к ним уже трусцой бежит доктор Пейкфилд с чемоданчиком в руке. Он заставляет Джилберта лечь и запрещает ему вставать, пока его дыхание не выровняется.

Леди Вероника стоит рядом с Найлом, а Лили тем временем успокаивает беднягу. Аристократка выглядит здесь чужой, в светлом платье в отблесках пламени она напоминает привидение.

– Томми Ротмор только что говорил об Аманде, – рассказывает она. – Мы обе старались помочь ему, но он убежал.

Найл вместе с ней идет в сад, прочь от горящей виллы. Его глаза вылезают на лоб, когда он видит с десяток разбросанных канистр из-под бензина. Сержант внимательно слушает, пока леди Ви объясняет, что молодой человек был пьян и говорил бессвязно, хохотал, глядя на огонь. Вероятно, Томми прятал канистры в саду, потом дождался, когда вилла опустеет, и поджег ее. Найл по опыту знает, что пожар может вспыхнуть за секунды, – он смотрел обучающее видео Лондонской пожарной службы. Мебель и шторы загораются моментально, под действием огня краска отслаивается от стен, и у обитателей очень мало времени на то, чтобы спастись. Такая вилла, как у Фортини, превращается в обугленные деревяшки за двадцать минут.

– У мальчика проблемы с психикой, – говорит леди Ви. – Он сказал, чтобы мы искали Аманду здесь, в земле. Затем отдал мне этот кусок коралла и убежал.

– Я нашел точно такой же в ее комнате.

– Еще один я нашла на нашей вилле, на следующее утро после приезда.

– Леди Ви, мне нужно взглянуть на него.

Найл берет коралл в руку; он легкий, как губка. Этот коралл отличается от того, что лежал на кровати Аманды Фортини. Он меньше, от рифа его отрубили острым лезвием, поверхность очень сухая, поэтому трудно представить, что когда-то он был ярким и живым. Но зачем Томми Ротмор выреза́л на каждом скрещенные стрелы? Эти стрелы, похожие на символ вуду, напомнили Найлу о предостережении Мамы Тулен. Если Томми виновен в исчезновении своей бывшей девушки, по каким-то понятным только ему причинам он использует коралл как свою визитную карточку…

Продолжая рассматривать прощальный подарок Ротмора, Найл просит леди Ви вернуться на ее виллу из соображений безопасности и дает слово держать ее и Лили в курсе. Детектив видит сожаление на ее лице, когда она желает ему спокойной ночи. У Томми Ротмора действительно серьезные проблемы; молодой человек почти признался. Чтобы обыскать сад, нужно провести гигантскую работу. Аманда Фортини может лежать где угодно: и под обломками, и в неглубокой могиле, и в подлеске. Для этого ему понадобятся полицейские и оборудование, но вряд ли все это быстро прибудет.

Найл идет к стоящей на холме вилле Ротморов в надежде найти молодого человека в летнем домике, однако там пусто. Остров всего несколько миль в длину, однако на нем есть множество мест, где можно спрятаться. Не исключено, что кто-нибудь мог предоставить ему убежище. Детектив неторопливым шагом отправляется в Лоуэлл, по пути оглядывая пустующие виллы. Кое-что интересное он видит, когда доходит до дома доктора. У садовой стены выставлены в ряд канистры с дизельным топливом. Канистры точно такие же, как и те, что разбросаны в саду Фортини. Найл уже собирается подойти к дому, как замечает идущего по дорожке доктора Пейкфилда. При виде сержанта тот резко останавливается.

– Вы меня напугали, детектив Найл… Вы ко мне?

– Извините, что так поздно. Я увидел свет и хотел спросить, понадобилась ли кому-то еще, кроме Уэсли Джилберта, ваша помощь после пожара.

– Серьезные увечья только у дома.

– Рад слышать. Вы вышли на прогулку?

– Люблю пройтись перед сном. Помогает заснуть.

– Вам известно, зачем здесь выставлено столько канистр с дизельным топливом?

Доктор бесстрастно смотрит на Найла.

– Они принадлежат доктору Банбери; может, для лодки.

– Вы пользовались ею?

– Было бы странно, если б я взял ее без спроса. Мои дети с радостью покатались бы, однако их здесь нет.

– Вам известно, где она содержится?

– В эллинге на берегу под виллой. Вы не против, если я продолжу прогулку? Завтра рано вставать.

Найл отпускает его. Уже далеко за полночь, но доктор рад уйти прочь; его силуэт движется очень быстро, создается впечатление, что он вот-вот побежит. Интуиция побуждает Найла спуститься на пляж, чтобы проверить катер доктора Банбери. В деревянном эллинге темно, однако нечто интересное все же обнаруживается, когда внутрь проникает лунный свет. Катер более старый, чем те, что видел Найл, его корпус из стекловолокна чист; ведь катер – это радость и гордость доктора Банбери, все это знают. И только когда детектив проводит пальцами по носу лодки, он чувствует глубокую царапину. У него нет способа доказать, что доктор Пейкфилд ходил на катере в Британния-Бэй в то утро, когда исчезла Аманда Фортини, зато он уверен в том, что лодкой недавно пользовались. Хозяин наверняка уничтожил бы все повреждения, а не оставил бы их у всех на виду.