Текст книги "Тайны герцогини Эйвонли"

Что будет, если Эндрю узнает, что женщина, арендовавшая лесной домик для ребенка с няней, – жена его близкого друга? Наверное, бросится рассказывать об этом Джастину.

Люсинда похолодела. Быть может, уже пора во всем признаться мужу?..

Чуть позже, входя в замок Эйвонли, она трепетала от нервного напряжения. Платье помялось во время игры с дочерью, волосы растрепались, и ей не хотелось никому попадаться на глаза в таком виде. Люсинда рассчитывала проскользнуть в свои покои незамеченной и переодеться, а уже потом поприветствовать мужа. Но не успела она преодолеть и половины лестницы, как Джастин окликнул ее из холла:

– Люсинда, не соизволишь ли уделить мне пару минут?

Люсинда замерла, затем повернулась и пошла вниз по ступенькам ему навстречу:

– Конечно! Я рада твоему возвращению. Надеюсь, путешествие было приятным?

– Ты как будто не удивилась, что я дома.

– На прогулке в лесу я встретила лорда Ланчестера, и он сказал, что видел твою карету, проезжавшую через деревню.

Джастин нахмурился:

– Миссис Манн сообщила мне, что ты проводишь много времени, гуляя по окрестностям. Не думал, что тебе настолько нравится ходить пешком.

– Это мое любимое занятие. А как твои дела в Лондоне, все улажено?

– Нотариус будет держать меня в курсе. Как тебе известно, я уезжал главным образом для того, чтобы побыть в одиночестве и хорошенько подумать. Так вот, я решил, что нам обоим нужно оставить прошлое позади. Некоторые по-прежнему злословят, но я уже публично объявил, что в день свадьбы ты получила известие о том, что твоя родственница при смерти, и поэтому так поспешно уехала из поместья. Думаю, со временем люди перестанут говорить гадости, сплетни утихнут. Мы должны на всех произвести впечатление идеальной пары, а для этого я решил устроить в Эйвонли бал.

– Бал? – обрадовалась Люсинда. – Это значит, что ты простил меня?

– Это значит, что я пытаюсь оставить нашу размолвку в прошлом, Люсинда. Все случившееся – это отчасти моя вина: я слишком торопил тебя со свадьбой. Прежде чем мы станем истинными мужем и женой, нам предстоит поближе познакомиться.

Надежда на примирение, затеплившаяся было в душе Люсинды, когда он сказал о бале, погасла. Джастин опять был суров и серьезен, а она скучала по ласковой улыбке, которая не сходила с его губ в пору ухаживаний.

– Что ж, я сделаю все возможное, чтобы стать вам такой женой, какой вы желаете меня видеть, ваша светлость. – Люсинда гордо вскинула голову. – Я прикажу миссис Манн подготовиться к приему гостей. Сколько человек ты хочешь пригласить, Джастин?

– Полагаю, будет уместно позвать всех, кто присутствовал на нашей свадьбе. Тогда мы испортили им праздник и теперь должны восполнить свое упущение, тебе так не кажется?

– Да, разумеется. – Люсинда постаралась справиться с волнением. Большинство приглашенных на свадьбу были друзьями герцога, незнакомыми ей людьми, и знакомиться с ними на таком грандиозном мероприятии, которое ей же и предстоит организовать, – дело очень ответственное. Но это ее долг перед Джастином. Вернее, лишь малая часть долга.

Если бы муж сейчас обнял ее и поцеловал, Люсинде стало бы гораздо легче. А если бы он по-прежнему был тем ласковым и сдержанным джентльменом, за которого она выходила замуж, Люсинда разрыдалась бы и рассказала ему о дочери. Но перед ней был совсем другой Джастин – чужой и суровый, она его не узнавала.

– Я сделаю все, что от меня потребуется, Джастин.

– Рад это слышать, Люсинда. А теперь ступай и переоденься. Ты похожа на бродяжку. Не забывай о том, что теперь ты герцогиня.

Обида обожгла как огнем. Люсинда смотрела на мужа, недоумевая, намеренно ли он так жесток с ней или же просто не понимает, что ей и без того трудно освоиться со своим новым высоким положением в обществе, и потому она отчаянно нуждается в его снисходительности и поддержке.

В своих покоях Люсинда, почувствовавшая себя совсем одинокой, захлопнула дверь и прижалась к ней спиной, сдерживая слезы. Бремя тайны, которую нужно тщательно оберегать, и так было невыносимым, а теперь к ее печалям добавилась ледяная отчужденность Джастина.

Джастин посмотрел на свое отражение в зеркале и мысленно выругался. Он повел себя как болван – опять дал волю гневу. Надо было вручить жене подарок, купленный для нее в Лондоне, поцеловать ее, сказать, что он очень соскучился и больше всего на свете хочет, чтобы она была счастлива. Именно это герцог и собирался сделать, но при виде Люсинды в измятом платье и с растрепавшейся прической у него разом вспыхнули подозрения: она выглядела так, будто только что покинула объятия любовника. А упоминание о лорде Ланчестере окончательно вывело его из себя. Потому что ревность – глупейшее чувство, которое он не приемлет. Раньше Джастин и не думал, что способен испытывать такие бурные, дикие, примитивные эмоции, недостойные джентльмена. Джентльмен всегда рационален, уравновешен, любезен с окружающими и, прежде всего, великодушен. Острое желание убить лучшего друга не имеет с великодушием ничего общего.

Глава 4

– Прекрасный наряд, Люсинда. Тебе очень идет.

– Благодарю, Джастин. – Она слегка склонила голову, но не улыбнулась. За прошедшие два дня они научились общаться очень вежливо. Муж говорил ей комплименты и, казалось, был доволен ее успехами в подготовке бала. Но держался он по-прежнему отстраненно. – У тебя есть планы на утро?

– У меня сегодня назначена встреча в Такстеде, поеду верхом. Тебе нужна карета? Если желаешь наведаться к кому-нибудь в гости, я смогу составить тебе компанию только завтра.

– Я мало кого знаю из твоих друзей, Джастин. Слуги передали, что к нам несколько раз заезжали соседи, но меня тогда, к сожалению, не было дома. Быть может, завтра нанесем им ответные визиты?

– Непременно. Не знал, что ты пренебрегала обязанностями хозяйки. Когда приезжают гости, их нужно встречать дома.

– О… конечно, это мое упущение. – Люсинда отвела глаза. – Но я всегда на месте, если о визите условлено заранее. Я ездила в гости к Джейн Лан-честер, и она три раза была у нас.

– Все это прекрасно, однако не забывай о своем положении, Люсинда. Хозяйка поместья обязана соблюдать определенные правила поведения. Ты должна оставаться в доме с утра до вечера по крайней мере один день в неделю и отвести еще один день для поездок в гости. И разумеется, тебе надлежит быть в курсе всего, что происходит в окрестностях.

– Прости, я не знала, что от меня требуется. Ты никогда не говорил о моих обязанностях, Джастин.

Герцог несколько мгновений молча смотрел на супругу, затем выражение его лица смягчилось:

– Да, я не удосужился обсудить с тобой обязанности герцогини, и это мое упущение. Я пренебрег своим долгом по отношению к тебе, Люсинда, и прошу прощения. К сожалению, сегодняшнюю встречу я отменить не могу – она давно назначена, но завтра я буду в твоем распоряжении и отвезу тебя куда-нибудь развеяться. А сегодня вечером я расскажу, что входит в обязанности герцогини Эйвонли, и, если пожелаешь, дам тебе ежедневники моей матери – ее записи могут пригодиться.

– Да, благодарю, – кивнула Люсинда. – Больше я тебя не задерживаю, Джастин. У меня тоже есть неотложные дела.

Герцог стоял совсем близко и смотрел на нее странным, пристальным взглядом. Вдруг он протянул руку и, едва касаясь, провел пальцами по ее щеке к нижней губе. Люсинда затрепетала в ожидании поцелуя и улыбки, которая скажет ей, что тот, в кого она некогда влюбилась, вернулся. Но ожидания не оправдались.

– Ты очень красивая, Люсинда.

– Спасибо. Прости, если я опять разочаровала тебя, Джастин.

– Ничуть. Я сам виноват, что предъявляю к тебе слишком высокие требования. У тебя будет достаточно времени, чтобы научиться своим новым обязанностям хозяйки поместья.

Коротко поклонившись, герцог удалился. Проводив его взглядом, Люсинда бросилась наверх, в свои покои, надела плащ и снова сбежала по лестнице. С тех пор как вернулся муж, у нее не было возможности повидаться с дочкой. Анджела, наверное, ужасно соскучилась, и сегодня нужно уделить ей больше времени.

Лесной домик Люсинда покинула только в середине дня и поспешила в поместье. Увидев ее утром, Анджела опять расплакалась и не отходила от мамы ни на шаг, поэтому сегодня расставание с дочерью далось особенно тяжело, и Люсинда откладывала этот момент до последнего, зная, что завтра у нее не будет случая наведаться в лесной домик.

– Мама, не уходи! – плакала Анджела. – Возьми меня с собой, обещаю, я буду хорошо себя вести!

– Я не могу взять тебя с собой, милая. – У Люсинды разрывалось сердце, когда она, поцеловав дочку, передавала ее на руки няне.

Она понимала, что не в ее материнских силах сделать для дочери больше того, что уже сделано, и все-таки по дороге к замку ее терзало чувство вины. Но даже если бы она прямо сейчас забрала Анджелу с собой в Эйвонли, у нее не нашлось бы времени для дочки – подготовка к балу не оставляла ни одной свободной минуты. Предлагая ей замужество, Джастин должен был догадаться, что она не привыкла к такому большому количеству слуг и ничего не знает об укладе жизни в обширном поместье.

Если герцогу нужна супруга, способная управлять хозяйственными делами в огромном замке не хуже, чем его мать, прежняя герцогиня Эйвонли, надо было жениться на ком-нибудь другом. Или, по крайней мере, с самого начала объяснить, что от нее требуется, и дать время освоиться.

– Мы с вами снова встретились, герцогиня.

Люсинда, как и в прошлый раз, вздрогнула от неожиданности, но тотчас улыбнулась:

– Лорд Ланчестер, вы опять меня напугали! Я задумалась и не заметила, как вы подошли. Спешу домой, опаздываю к чаю.

– Если не возражаете, я к вам присоединюсь – мне нужно перекинуться парой слов с герцогом.

– Тогда вы непременно должны остаться на чай. Надеюсь, вы с Джейн будете у нас на балу?

– Я ни за что на свете не пропущу такое событие! – заулыбался Эндрю. – Первый вальс – мой, договорились, ваша светлость?

– С удовольствием окажу вам эту честь! Но только если вы будете называть меня Люсинда, сэр.

– Самая большая честь для меня – быть вашим другом, Люсинда, – поклонился Эндрю и был вознагражден застенчивой улыбкой. – Поэтому снова прошу вас обращаться ко мне тоже по имени. Джейн сейчас занята подготовкой деревенского праздника, который пройдет в следующем месяце. Ваш бал к тому времени уже состоится, и она надеется, что вы согласитесь произнести приветственную речь на открытии ярмарки. В прошлом году этот жребий выпал мне, а в позапрошлом – вашему мужу.

– Конечно, я согласна! А что мне нужно будет сказать?

– Всего лишь что вы счастливы присутствовать на празднике и желаете всем хорошо повеселиться.

– Моя мать так делала, когда мы устраивали праздники в садах поместья. – Люсинда улыбнулась. – Я помню, с каким нетерпением ждала этих маленьких подарков в детстве.

– Вы и сейчас еще совсем юная. Думаю, Эйвонли не устает баловать вас подарками.

Люсинда кивнула и отвела глаза. Лес остался позади, теперь они шли по землям, принадлежавшим герцогу. Услышав стук копыт, Люсинда оглянулась и увидела Джастина, скакавшего верхом со стороны парка.

– А вот и он! – воскликнул Эндрю. – Наверное, как и вы, спешит к чаю.

Они остановились. Герцог осадил коня на всем скаку в каких-то паре футов и теперь молча смотрел на обоих сверху вниз.

– Эйвонли, я как раз направлялся к вам и на полпути встретил вашу очаровательную супругу, которая любезно пригласила меня на чай.

– Присоединяюсь к приглашению. Рад вас видеть, Ланчестер. – Джастин спешился и повел коня в поводу рядом с ними. – Люсинда, любовь моя, ты прекрасно выглядишь. Прогулки на свежем воздухе идут тебе на пользу. Надо бы и мне побольше ходить пешком.

– Спасибо за комплимент. – Люсинда покосилась на мужа. Он задумчиво смотрел на нее, и в его глазах на этот раз не было ни злости, ни отчужденности. – Мы говорили о деревенском празднике, который состоится в следующем месяце после бала. Джейн предложила мне сказать речь на открытии, и я согласилась. Надеюсь, ты не возражаешь, Джастин?

– Джейн хочет, чтобы все хорошенько рассмотрели свою герцогиню и увидели, как она прекрасна, – усмехнулся Эндрю. – Вы же ее никуда не отпускаете, Эйвонли, вот людям и любопытно. Я сказал вашей жене, что на празднике ей достаточно будет улыбаться и хорошо выглядеть. Ну и побаловать детишек конфетами.

– Надеюсь, Люсинда скоро привыкнет к таким вещам, – сказал Джастин. – Как только она всерьез возьмется за исполнение обязанностей хозяйки поместья, я помогу ей советами.

– О, никто не ждет, что у нее сразу все получится, друг мой, – откликнулся Эндрю. – Вы ведь совсем недавно поженились, и, поскольку Люсинде пришлось какое-то время провести у постели умирающей кузины, можно считать, что у вас еще продолжается медовый месяц. Странно, что вы не увезли ее в Париж, как только она вернулась.

– Кузины, вы сказали? Я не знал, что это была настолько близкая родственница. – Джастин нахмурился. – Да, печальное событие. Но у нас еще будет время посетить Париж. А пока Люсинде нужно познакомиться с соседями и обитателями поместья, поэтому я и решил устроить бал.

– Все обожают балы в поместье Эйвонли! Какая тема выбрана на этот раз?

– Я оставил выбор за женой, – сказал герцог. – У нас уже были восточные дворцы, рыцари и драконы. А ты что предложишь, Люсинда?

До этого он ни разу не упоминал, что бал должен быть костюмированным. Люсинда возмущенно взглянула на мужа. Ну как она могла догадаться, что в Эйвонли принято проводить балы-маскарады? К счастью, воображение тотчас пришло на помощь.

– Я предложу гостям одеться ведьмами, эльфами и троллями! – заулыбалась она. – Или такая тема у вас тоже была?

– Колдовство и сказочные существа? Что-то не припоминаю, – сказал Эндрю. – Но звучит многообещающе.

– Мы можем всем раздать остроконечные шляпы и маски, – Люсинда уже загорелась этой идеей, – темные плащи для леди и домино для джентльменов. Получатся настоящие ведьмы и колдуны! Конечно, вряд ли кто-то рискнет превратиться в эльфа или тролля, но, если смельчаки найдутся, тут мне понадобится придумать что-нибудь этакое.

– Вы бросаете нам вызов, герцогиня? – Эндрю, похоже, тоже увлекся предложенной темой. – Я оставляю за собой право самостоятельно подготовить костюм. Джейн, я думаю, тоже не ударит в грязь лицом.

– Это будет забавно! – Глаза Люсинды озорно засияли. – Правда, Джастин?

– Раз уж вы оба настроены повеселиться, не стану портить вам забаву, – сухо сказал Джастин. – Я тоже что-нибудь придумаю, чтобы удивить вас.

– Я и не подозревала, что бал можно превратить в веселый праздник. Спасибо, что решил провести его ради меня, Джастин.

– Мой долг и обязанность – сделать вас счастливой, дражайшая герцогиня, – картинно поклонился он.

Люсинда не могла не заметить, что муж с трудом сдерживает раздражение.

После чая, оставив мужчин в гостиной, Люсинда поднялась в свои покои, сказав, что хочет немного отдохнуть перед ужином. На самом деле ей надо было добавить пару слов на приглашениях, которые она, по счастью, не успела разослать утром. Если бы не лорд Ланчестер, гости разочаровались бы, узнав, что их ждет обычный бал, а не феерический маскарад.

Джастин ее почему-то об этом не предупредил. Но если он хочет, чтобы она выполняла свои обязанности хозяйки поместья Эйвонли не хуже своих предшественниц, ей еще многое необходимо узнать. Она уже огорчила мужа, признавшись, что не может подарить ему свою невинность. Теперь нужно очень постараться, чтобы оказать достойный прием его друзьям.

Тем вечером за ужином Джастин был вежлив с женой, но держался отстраненно. После еды он, вопреки обыкновению, не остался в обеденном зале выпить портвейна, а последовал за ней в малую гостиную.

– Где ты сегодня повстречала Ланчестера? – спросил герцог, встав у камина и сделав глоток из бокала, который прихватил с собой.

– Мы случайно столкнулись в лесу. Я возвращалась с прогулки, а он сказал, что ему нужно с тобой повидаться, вот мы и пришли вместе.

– Ты уже обсудила с миссис Манн меню для ужина на балу?

– Да, Джастин. Я попросила ее показать мне список блюд, которые здесь принято готовить для званых вечеров, и выбрала те, что показались мне самыми подходящими. У тебя есть какие-то пожелания?

– Нет, я полагаюсь на твой вкус и на помощь миссис Манн. Она давно у нас служит, и моя матушка называла ее истинным сокровищем.

– Я всецело согласна. – Люсинда подумала, не обсудить ли с ним ремонт помещений в мансардном этаже, но все же решила отложить этот вопрос. – Мне все-таки хотелось бы получить записные книжки твоей матушки, Джастин, они мне очень пригодятся. К примеру, я бы так и не узнала о том, что в Эйвонли принято проводить костюмированные балы, если бы Эндрю об этом не заговорил.

– Эндрю? Ты его уже по имени называешь?

– О, довольно редко. Мы еще не слишком освоились в общении, и на людях всегда соблюдаем этикет. Но все-таки лорд Ланчестер – брат Джейн и твой лучший друг. К тому же мы соседи, так что в особых церемониях нет необходимости.

– Соседи, да. Но лучшими друзьями мы не всегда были. Однажды у нас дело дошло до дуэли из-за женщины. Впрочем, мы оба выстрелили в воздух, а потом отношения как-то наладились. По правде говоря, та красотка вовсе не заслуживала поединка.

– Звучит не по-джентльменски, Джастин.

– Она была оперной певичкой. Надеюсь, тебе известно, что означает этот благопристойный оборот речи.

– О, понимаю… Она была твоей любовницей?

– Поначалу нет. Я увел ее у Ланчестера.

– Значит, ты перед ним виноват…

– Наши общие приятели побились об заклад, что я не смогу это сделать. Пришлось доказывать, что они не правы. По-моему, Ланчестер до сих пор меня не простил.

– А ты бы простил на его месте?

– О боже, ну разумеется! Она ему не слишком-то и нужна была.

– Мне кажется, лорд Ланчестер не вызвал бы тебя на дуэль из-за женщины, которая ему не нужна, Джастин.

– Он вовсе не благородный рыцарь, каким ты его себе представляешь, Люсинда. Не стоит гулять с ним по лесу наедине.

– Джастин! – ужаснулась Люсинда. – Ты же не думаешь, что мы… что я… Ты не считаешь меня кокеткой?

– Нет, конечно нет. Прости меня. – Эти слова прозвучали искренне. – Я ничего подобного не имел в виду. Эндрю – здоровый молодой мужчина, и ты ему нравишься. Наедине с тобой он может воспользоваться ситуацией…

– Лорд Ланчестер – мой друг, так же, как и твой! Извини, я, пожалуй, пойду к себе, уже поздно.

Герцог поймал ее за руку, когда она направилась к выходу из гостиной.

– Нет, Люсинда, это я должен извиниться. Я вовсе не хотел тебя обидеть. Просто предупредил на всякий случай.

– Джастин, я не соблазняла мужчину, который меня изнасиловал, клянусь тебе.

– Я верю! Еще раз приношу свои извинения. – Герцог отвел глаза. – Я не собирался с тобой ссориться, Люсинда. Это все моя глупая гордыня.

Люсинда глубоко вдохнула, пытаясь справиться с эмоциями, выдохнула и тихо сказала:

– Наверное, своим поведением я уничтожила твои чувства ко мне. Боюсь, не сложится у нас супружеская жизнь.

– Мы будем стараться!

Джастин так крепко сжал ее руку, что стало больно. В его глазах вдруг вспыхнула страсть, но в следующую секунду он склонил голову и очень нежно коснулся губами ее рта, словно не рассчитывая на ответ. Но Люсинда ответила настоящим поцелуем, затрепетав от его ласки. Она лишь коснулась пальцами его затылка, хотя по спине уже бежала сладкая дрожь, пробуждая желание обвить его шею руками и прильнуть всем телом. Однако вместо этого Люсинда отстранилась, испугавшись, что герцогу не понравится такое поведение.

Выпрямившись, он мрачно взглянул на нее потемневшими глазами:

– Отправляйся спать, Люсинда. Я тебя не побеспокою.

У Люсинды упало сердце. На какой-то миг ей показалось, что муж простил ее за все, но теперь между ними снова возникло отчуждение. Что она сделала не так?..

– Что ж, доброй ночи, Джастин.

Когда Люсинда поднималась в свои покои, ее душили слезы, но она не позволила себе разрыдаться. Нужно поскорее научиться не реагировать на перепады его настроения и жестокие слова. Если таков ее удел, она станет хранить свою печаль за семью замками, а для окружающих у нее всегда должна быть наготове улыбка.

Люсинда торопливо шла по лесной тропинке – надо было вернуться в замок, пока муж ее не хватился. От вчерашней размолвки еще болела душа, и очень не хотелось новых неприятностей.

Но Джастин поджидал ее на лужайке перед домом.

– Рано встала, Люсинда?

– Ты же знаешь, я люблю прогулки на рассвете. – Она улыбнулась, чтобы скрыть тревогу. – Помнишь, как однажды ты повез меня смотреть на лебедей?

– На лебедей? – Герцог озадаченно нахмурился, но тотчас просиял: – О, конечно! Ты гостила у Джейн Ланчестер и однажды обмолвилась, что мечтаешь полюбоваться птицами на озере. Я заехал за тобой ни свет ни заря, и мы устроили пикник на берегу.

Люсинда кивнула:

– В тот день ты сделал мне предложение. Мы так чудесно провели время!

Он грустно взглянул на жену, подал ей руку, и они зашагали по дорожке.

– Мне не доставляет удовольствия ругать тебя, Люсинда. Я стараюсь вести себя пристойно, любовь моя. Прости, что мне не всегда удается обуздать свой темперамент.

– Конечно, я тебя прощаю! Ты ведь мой муж.

– Может, съездим сегодня куда-нибудь развеяться?

– Да, с удовольствием.

– Вот и чудесно!

Люсинда, державшая Джастина под локоть, чувствовала легкую дрожь. Сегодня он был так мил, как будто снова вернулся тот прекрасный мужчина, за которого она выходила замуж. Но если бы герцог вдруг узнал, куда она отлучалась ранним утром, от его гнева не было бы спасения.

Как долго еще она сможет хранить свой секрет?..

Следующие несколько дней Люсинда вставала с первыми лучами солнца. Каждое утро в семь часов она уже была в лесном домике, а к девяти тридцати возвращалась в свои покои – служанка подавала завтрак ей в постель без четверти десять. Поскольку у благородных дам не принято покидать спальню раньше полудня, Люсинда успевала спозаранку повидаться с дочерью, вернуться незамеченной и приступить к обязанностям хозяйки поместья.

В день бала она поднялась к себе, как обычно, в половине десятого и застала в своем будуаре Джастина. Он тотчас встал с кресла, окинув взглядом измятое платье и растрепанные волосы жены.

– Сегодня у нас важное событие, Люсинда. Я думал, ты воспользуешься возможностью хорошенько выспаться.

– Ты же знаешь, я люблю гулять по утрам, – спокойно и с достоинством отозвалась она. – Поскольку у меня было много хлопот в связи с подготовкой бала, я составила для себя особое расписание. Для прогулок отвела время перед завтраком, с делами успеваю управиться к ланчу, а остальное время предоставляю тебе, на случай если ты захочешь пригласить гостей или кому-нибудь нанести визит вместе со мной.

– Я тоже люблю прогулки перед завтраком. Чаще скачу верхом, но могу и пройтись. Я буду рад, если ты согласишься иногда составлять мне компанию.

– Разумеется, если это доставит тебе удовольствие. Только, пожалуйста, предупреждай меня заранее.

– Непременно. В будущем я обязуюсь каждый вечер перед ужином сообщать тебе о своих предпочтениях на следующее утро. Не думал, что мне придется назначать свидания собственной жене, но раз уж ты так занята теперь, я возьму это за правило.

Глаза Люсинды невольно наполнились слезами. Что бы она ни делала, муж всегда недоволен! Сейчас он с тем же равнодушным видом направился к двери будуара, но по пути обернулся:

– Ты кого-нибудь встретила сегодня на прогулке?

– На лесной тропинке меня обогнал один из твоих арендаторов. Больше я никого не видела. А должна была?

– Я просто поинтересовался, – сухо сказал Джастин. – К балу уже все готово, и ты можешь отдохнуть до приезда гостей, Люсинда. Ты же не хочешь выглядеть усталой на балу?

– Я ничуть не устала, Джастин. И мне нужно самой удостовериться, все ли приготовления закончены. Это наш первый бал. Я хочу, чтобы все прошло идеально и твои друзья остались довольны.

– Надеюсь, они станут и твоими друзьями, дорогая.

Как только герцог вышел из будуара, Люсинда опустилась за туалетный столик, стараясь унять отчаянно колотившееся сердце. Зачем Джастину понадобилось ждать ее здесь? Что, если он раскрыл ее тайну?

Со временем она найдет в себе силы все рассказать ему, но не сейчас. Если они поругаются перед началом бала, гости это поймут. Нужно дождаться окончания праздника, и тогда, возможно, она поведает мужу о дочери. Если Джастин узнает истинную причину ее утренних отлучек, он, по крайней мере, перестанет быть таким подозрительным.

Гости начали съезжаться после одиннадцати утра. Джастин посоветовал жене отдохнуть, но сам отправился на конную прогулку и все еще отсутствовал, так что Люсинде пришлось самой встречать друзей мужа и отдавать прислуге распоряжения о том, в какие апартаменты их проводить.

– Некоторые знакомые его светлости предпочитают всегда останавливаться в одних и тех же покоях, – сообщила ей миссис Манн за несколько дней до бала. – Я составила план размещения гостей, извольте взглянуть.

– Полагаю, в этом вы осведомлены лучше, чем я, – сказала Люсинда, бросив взгляд на длинный список. – Однако мне хотелось бы лично осмотреть апартаменты, когда они будут подготовлены к приему гостей.

В начале их знакомства экономка относилась к новой герцогине скептически, но в последнее время она заметно смягчилась. А услышав, что Люсин-да предлагает расставить во всех гостевых комнатах букеты цветов, бутылки бренди для джентльменов и вазочки с засахаренными фруктами для леди, она заулыбалась и одобрительно кивнула:

– Именно такие мелочи совершенно необходимы. Весьма предусмотрительно, миледи. Полагаю, у вас еще не было времени обсудить с его светлостью возможность ремонта в помещениях мансарды?

– Да, но я об этом не забуду, миссис Манн.

Люсинда отложила решение упомянутого вопроса, потому что все ее мысли занимала подготовка бала, а няня и Анджела пока что вполне уютно чувствовали себя в лесном домике. Дочка по-прежнему плакала, не желая отпускать маму всякий раз, когда та собиралась уходить, но уже не цеплялась ручонками за ее подол и быстрее успокаивалась, потому что привыкла, что мама навещает ее каждый день.

Как же быть, если Джастин решит отправиться вдвоем в Париж или в Лондон? Люсинде оставалось лишь надеяться, что к тому времени, когда состоится путешествие, Анджела привыкнет к жизни с няней и не будет так сильно скучать по маме.

Прибытие гостей отвлекло герцогиню от невеселых размышлений. Она приветствовала леди и джентльменов, многих из которых видела впервые, и почувствовала невероятное облегчение, когда наконец вернулся Джастин.

– По-моему, я пока справляюсь, – вздохнула она. – Но твои гости будут рады, если их встретит сам хозяин.

– Наши гости, Люсинда, – поправил Джастин. – Ты здесь хозяйка, дорогая.

– О да, разумеется.

* * *

Джейн и Эндрю Ланчестеры прибыли только к вечеру, когда все уже собрались в бальном зале. Роскошный ужин назначили на десять часов, а бал должен был начаться в семь.

Гости сняли плащи, под которыми скрывали маскарадные костюмы, и теперь все ахали и восхищались друг другом. Джейн надела зеленое платье с длинными рукавами – она сказала, это настоящий ведьминский цвет, – и распустила длинные темные волосы, а на шее у нее красовалась подвеска с лазуритом.

– Лазурит обладает магической силой! – сообщила она с улыбкой. – Но я конечно же не злая колдунья, а добрая волшебница. Куда мне до прочих гостей – некоторые выглядят так, что от них лучше держаться подальше…

Гости и правда дали волю воображению – мнения о том, как должны выглядеть ведьмы и колдуны, разошлись. Большинство джентльменов оделись в черное и выбрали средневековый стиль: чулки и просторные рубахи-котты, подпоясанные на талии и доходившие до середины бедра или до колен, в зависимости от возраста и телосложения щеголей. Многие дамы тоже предпочли обратиться к Средним векам и облачились в струящиеся платья такого же покроя, как у Джейн.

Эндрю Ланчестер, явившийся в рыцарских доспехах, тотчас направился к Люсинде, сияя улыбкой. Хозяйка бала надела бело-зеленое платье с растительным орнаментом, перехваченное под грудью искусно расшитым поясом, с которого свисали ленты, будто шелковые листья. На ее голове красовалась маленькая круглая облегающая шапочка, тоже расшитая золотыми нитями.

– Осмелюсь предположить, вы – королева фей. – Эндрю поклонился. – А я сэр Ланселот, готовый защитить всех прекрасных дам от чар зловредных колдунов.

Люсинда рассмеялась:

– Пока я не вижу здесь ни одной прекрасной дамы в опасности.

Она невольно отыскала взглядом мужа. Джастин был в котте из темно-зеленого бархата, открывавшей стройные мускулистые ноги в чулках. На одном его плече был закреплен короткий черный плащ с бахромой, на концах которой звенели стеклянные бусины. Этот плащ придавал скромному средневековому костюму что-то сказочное, эльфийское.

– Жалко, что никто не решился одеться троллем, – вздохнула Люсинда.

– Просто никто не знает, как должен выглядеть настоящий тролль. Я, по крайней мере, ни одного не встречал, – развел руками Эндрю. – А вы что-нибудь знаете о троллях?

– Ну, они живут под мостами и питаются гнилыми фруктами. Еще у них ужасные манеры и злобный нрав, – поделилась сведениями Люсинда.

– Ясно, – кивнул Эндрю. – Тогда я, пожалуй, знаком с парочкой троллей, но здесь их, к счастью, не вижу. Хорошо, что вы их не пригласили.

– Троллям не нужны приглашения! Наверное, они сами решили держаться от нас подальше.

По залу расхаживали лакеи с подносами в руках, предлагая гостям шампанское. Для придания балу колдовской атмосферы Люсинда попросила слуг нашить на одежду пауков, жаб и черных кошек, которых она собственноручно смастерила из бумаги, шелковых лент и бархата. Джастин нашел в кладовых замка огромный хрустальный шар, и он стал одним из главных элементов декора, наряду с веточками падуба-остролиста, белыми лилиями, вазами с печеньем в форме волшебниц, колдунов, жаб и черных кошек. Еще гостей ждала огненная потеха – слуги весь день готовили приспособления для фейерверка, которым приглашенные смогут полюбоваться с открытой веранды в полнейшей безопасности.

Люсинда и Джастин вместе открыли бал. Ведьмы, эльфы, колдуны заулыбались и зааплодировали, когда супружеская чета закружилась в вальсе. Затем к хозяевам праздника присоединились другие пары, и вскоре уже танцевал весь зал.

Как только Джастин отпустил жену, ее тотчас ангажировал дородный джентльмен.

– Какой чудесный вечер, герцогиня. Должен сказать, эти колдовские одежды куда удобнее тесных бриджей, которые мы все вынуждены натягивать, следуя нынешней моде.

– Колдовские одежды вам очень идут, сэр Джон, – улыбнулась Люсинда кузену Джастина. – Я рада, что вам нравится бал.