Текст книги "Свой путь. Как эмоциональный интеллект сделает из тебя бренд"

Энн Кример
Свой путь: как эмоциональный интеллект сделает из тебя бренд

Главная проблема нашего поколения – действовать решительно при отсутствии определенности.

Бертран Рассел

Импровизировать – значит относиться к ситуации без ожиданий и предубеждений. Ключом импровизации является движение – вы продолжаете двигаться вперед, со страхом или без, живете от момента к моменту. Все, как в жизни.

Бобби Макферрин

Anne Kreamer

RISK/REWARD: WHY INTELLIGENT LEAPS AND DARING CHOICES ARE THE BEST CAREER MOVES YOU CAN MAKE

© Copyright © 2015 by Bedoozled, Inc.

© All rights throughout the World are reserved to Bedoozled, Inc.

© Тиликанова Д., перевод на русский язык, 2019

© ООО «Издательство «Эксмо», 2019

Введение. Зачем рисковать?

Эта книга о риске. Не о том риске, из-за которого адреналин стучит в висках, не о прыжках с парашютом, не о покере с высокими ставками, где выигрываешь все или ничего, но о том риске, на который все мы идем – или не идем – в своей трудовой жизни: в работе, карьере и профессиональных амбициях, о которых мы знаем, а может, даже и не подозреваем. В этой книге утверждается, что в неопределенном и жестоком мире Америки XXI века личный успех и удовлетворенность карьерой зависит от развития у человека привычки оценивать и принимать малые, а иногда и большие риски.

Риск часто воспринимается как нечто негативное, нечто безрассудное, как то, чего всегда следует избегать. Это происходит из-за того, что мы, люди, эмоционально настроены на выживание и всегда предполагаем худшее, если сталкиваемся с чем-то непонятным или неизвестным. Может быть, это ядовитая ягода? Может быть, вон там крадется лев? Выживание наших предков зависело от способности мозга за долю секунды распознать угрозу и мгновенно решить, бороться с ней или убегать.

При этом в нас заложена осторожность, мы предрасположены придерживаться известного, проверенного даже в случаях, когда сталкиваемся с менее выраженной опасностью. Наши предки из Восточной Африки жили в лесах, на деревьях. Но постепенно засуха стала разрушать их среду обитания и сокращать количество лесов. Без сомнения, много веков наши предки раздумывали над тем, чтобы оставить свое комфортное существование на деревьях и начать жить на земле… И много веков они отвергали этот вариант из-за опасностей. Задумайтесь: львы были гораздо более близкими и страшными врагами, чем медленное разрушение их древнейшего места обитания. Но взвесив различные факторы опасности на протяжении поколений, наши предки в конце концов решили пойти на риск быть съеденными хищниками, спустились вниз, населили землю, и в итоге стали людьми.

В наши дни в большинстве случаев нам не приходится справляться с такими видами внешних опасностей, с которыми приходилось бороться нашим предкам в африканских саваннах или даже на древних землях Америки. Но нынешние кардинальные изменения экономической и социальной ситуации, а также способов, которыми мы привыкли зарабатывать себе на существование, определенно являются угрозой.

Когда я окончила университет и устроилась на полноценную работу в 1970-х, большинство представителей моего поколения считали, что выбрали свою карьеру и будут придерживаться ее всю жизнь, работать десятилетиями на одну организацию, – и тогда это был привычный и вероятный сценарий. Был ли человек адвокатом, работником мануфактурного производства, учителем, продавцом или репортером – всегда существовала ясная, предсказуемая профессиональная траектория. Люди знали, что будут исполнять определенные обязанности, подниматься по карьерной лестнице и уходить на покой с фиксированной пенсией. Конечно, и тогда существовали риски, но эти риски обычно были краткосрочными и определенными – больше похожими на льва, затаившегося в траве, чем на многовековую засуху.

Теперь все по-другому. Нынешние кошмары, связанные с работой, гораздо более разнообразны: должности устаревают, стремительно исчезают целые индустрии, за один день появляются абсолютно новые виды бизнеса, пропадают пенсии, постоянно меняются правительственные социальные льготы и выплаты для пенсионеров, увеличивается необходимость в технологических навыках, все больше и больше увеличиваются требования как на рабочем месте, так и вне его – внезапно все эти волнения становятся универсальными, хроническими и вызывают ужасный стресс. Даже если надежды работать в одной области всю свою жизнь вполне оправданны, необходимость отвечать требованиям и адаптироваться к технологическим и организационным переворотам означает, что область и составляющие вашей деятельности трансформируются со скоростью, сходной со скоростью тех, кто прыгает туда-сюда по карьерной лестнице.

Нашу профессиональную деятельность, ожидания от нее и долгосрочные планы как в лучшую, так и в худшую сторону, а иногда и в обе сразу, быстро изменяют обстоятельства, которые мы не можем контролировать: продажа компании, неудачный стартап, звонок от хэдхантера, сокращение пенсии, случайная встреча по поводу планов с потенциальным инвестором, уведомление об увольнении. Поджать хвост, просто выполнять свою работу, абстрагировавшись от нестабильности ситуации и большей части других сотрудников, ничего не предпринимать уже сейчас – самый большой риск из всех возможных. Скорость изменений беспощадна. Сейчас целые категории должностей разрушаются и создаются всего в течение нескольких лет, а не десятилетий, и те, кто не пробует себя в новых областях деятельности или не пытается работать сам на себя, начинают путаться и беспокоиться о том, как не потерять ту должность, которая у него есть.

Все чаще и чаще, добровольно или нет, мы совершаем рискованные профессиональные маневры, окунаемся в неизвестность нового рабочего пейзажа, не имея представления о предсказуемых результатах или гарантиях в обозримом будущем. Категория людей, которые принимают решения на ходу, работают на себя или на фрилансе и не знают, какой следующий шаг предпринять, растет очень быстро. Согласно недавнему докладу Массачусетского технологического института, примерно половина должностей, которые будут создаваться по мере восстановления экономики после Великой рецессии, будут основаны на фрилансе, и, по данным Intuit.com, 40 % – около 60 млн американцев – будут в определенной степени работать на себя уже к концу этого десятилетия. Это огромные цифры. За один день мы генерируем новые виды бизнеса и новые профессии, о которых и помыслить не могли еще десятилетие назад. Существует даже специальный термин «солопренеры» – люди, работающие на себя. Эта категория включает людей, создающих мобильные приложения и виртуальные магазины, зарабатывающих в социальных сетях, обучающих других людей навыкам жизни и работы.

Нынешнее профессиональное пространство предполагает, что молодой человек, начавший свою карьеру в 2015 году, сможет оставаться на одной и той же должности в среднем четыре года и что он может проработать в десятке различных компаний на протяжении своей рабочей жизни, которая постоянно увеличивается. И даже тем людям, профессиональный путь которых гораздо длиннее, стоит задуматься – возможно, им было бы лучше работать совсем в другой компании или на другой должности лет через десять.

Американская экономика уже перестроилась и будет перестраиваться дальше, и современные угрозы в профессиональной деятельности не имеют простых решений. Безопасность и стабильность работы практически для кого угодно, на любом уровне и в любом виде деятельности – это пережиток ХХ столетия. В наши дни для большинства людей заниматься только одним видом деятельности и уж тем более работать на одну компанию – это уверенный путь к разочарованию, если не к полному провалу карьеры. Каждый из нас живет в новой реальности постоянной неопределенности, что может привести к беспокойству и тревоге.

В случае если наше самосознание и финансовое благополучие в норме, то в профессиональной деятельности большинство из нас очень консервативны, мы неохотно полагаемся на удачу. Раньше только предприниматели определяли свою профессиональную деятельность как рискованную, но никак не обычные наемные работники. На профессиональные риски решались идти лишь некоторые эксцентричные люди, обладающие особым темпераментом.

Тридцать восемь лет назад, когда я начинала свою карьеру, то не считала себя человеком, способным рисковать. Но теперь понимаю – ведь я регулярно уходила с одной работы, устраивалась на другую, меняла сферы деятельности – действовала совсем не так, как большинство моих ровесников, во всяком случае, не так, как действовали известные мне люди. Это не было особой стратегией. У меня был широкий спектр интересов, никакого определенного набора умений и навыков, и я не чувствовала какого-то особенного своего призвания. Вместо того чтобы посвятить себя полностью одной профессии, я стала экспериментировать. Несколько отдельных направлений (банковское дело, международное телевидение, издательская деятельность, разработка потребительских товаров и маркетинг, независимое телевидение, журналистика) и десятки разных должностей внутри каждой из профессий (помощник, специалист по продажам и бизнес-разработке, предприниматель, продюсер, консультант, ответственный инструктор, спикер, журналист и писатель) попадались мне случайно (я просто оказывалась в правильное время в правильном месте, чтобы принять участие в проектах «Улица Сезам», журнал SPY, канал Nickelodeon), или готовность взяться за работу была вызвана личным интересом (интуитивная любовь к журналам, телесериалам и книгам). Я действовала методом проб и ошибок, была готова начинать с нуля снова и снова, и всегда знала, что, как бы там ни было, я справлюсь.

Успех зависит от привычки оценивать и принимать риски

Одна из причин, по которой я много раз принимала решения, последствия которых сейчас рассматриваю как рискованные профессиональные действия (кто уходит с хорошей работы, не имея при этом ни малейшей идеи, чем заниматься дальше?), была в том, что я просто такой человек. Я всегда определенно была оптимисткой, верила своей интуиции и тому, что она ведет меня в верном направлении. Я родилась в Канзасе, была вторым ребенком в семье, и во мне с детства воспитывали глубокое чувство уверенности в себе – нужно верить, что если я уж решила что-то сделать, то смогу придумать и как это сделать. Мой врожденный спонтанный темперамент сочетается с чувством личной ответственности: если я это сделаю, то решу свои проблемы. Это придало мне уверенности в себе и позволило смело уходить с любой должности, которая у меня когда-либо была, часто не имея ничего на примете. В разные времена изменения в моей карьере были вызваны различными причинами: скукой, чувством недостатка возможностей, ощущением, что начальство недооценивает бесконечные часы тяжелой работы или времени в дороге, слишком большой загруженностью, желанием стать частью чего-то нового и интересного или комбинацией нескольких факторов сразу.

Раньше я завидовала своим друзьям, которые, только окончив юридический факультет, сразу становились партнерами в собственных фирмах или после медицинского института и многих лет усердной работы – врачами, а еще своему мужу, который от штатного репортера поднялся по карьерной лестнице до главного редактора. Какое это счастье, вероятно, точно знать, на что ты хочешь потратить свою жизнь! Что же было не так со мной, почему я не могла задерживаться на одной работе дольше пары-тройки лет? Но теперь, после трех с лишним десятилетий моей профессиональной деятельности, я наблюдаю, как те же самые друзья стремятся бросить скучную адвокатскую практику в крупной городской компании. Или как врачи продают свои услуги втридорога, потому что теперь, кажется, медицина больше не призвана заботиться о пациентах. Других просто увольняют после десятилетий преданной работы. Я все сильнее сочувствую людям, которые однажды ощутили себя на вершине счастья, стали владыками своей судьбы, а теперь не понимают, как зарабатывать на жизнь, потому что знают только один способ заработка, и теперь я не чувствую вины за то, что моя карьера была несколько сумбурной. Я понимаю, что мне повезло.

То, что раньше я рассматривала как недостаток – шла широкими шагами и делала много дел вместо того, чтобы углубляться в одну профессию, – сегодня может быть абсолютным преимуществом. На самом деле я считаю, что накопление широкого круга навыков и профессиональных связей необходимо для того, чтобы процветать в XXI веке. Это абсолютно не значит, что вы не можете или не должны стремиться работать всю свою жизнь в одной области, но это значит, что, если вы решили стать адвокатом, учителем, банкиром, архитектором, продавцом или кем-либо еще, для вашего успеха важно обладать большим спектром навыков, чтобы быть впереди изменений вашей профессии. Это замечание о разностороннем развитии может показаться рискованным и нелогичным в мире, где постоянно усиливается специализация, но специализация адвоката, ведущего судебные дела, к примеру, не исключает информированность о том, как навыки этой работы можно применить в разных видах деятельности: общественная защита и обвинение, образовательная реформа, работа штатным юридическим консультантом.

За годы своей работы я продолжала развивать новые навыки, находить новые профессиональные связи и занималась деятельностью, требующей разнообразных навыков, и это отлично служило мне по мере того, как каждая сфера, в которой я работала, менялась. Множество должностей в разных отраслях дали мне шанс разрабатывать различные потоки доходов – я люблю представлять их как несколько ножек моей карьерной подпорки. Раньше я поочередно меняла одну должность и отрасль на другую – от продаж по телевизору до публикации книг, от маркетинга журнала до разработки игрушек. В настоящее время я занимаюсь несколькими вещами одновременно: пишу книги, а также статьи для журналов и блогов, веду подкаст, консультирую различные компании, разрабатываю план по запуску сайта товаров для дома с графическим дизайнером и работаю в партнерстве с еще одним своим знакомым – мы разрабатываем новое медийное приложение. Каждый проект находится на разной стадии разработки, но суть в том, что, если один или два из них исчезнут, у меня все еще будут другие надежные источники доходов.

Никто не был дважды в одной реке. Ибо через миг и река была не та, и сам человек уже не тот.

Гераклит

Из своего опыта знаю, что в наши дни больше, чем когда-либо, разница между профессиональным успехом и провалом лежит в одном из видов искусства – да, это искусство – рисковать. Теперь нам всем надо мыслить и действовать так, как мыслят и действуют предприниматели. Это уже не мир ваших родителей. Но даже несмотря на то что необходимость творчески и активно задумываться о том, как создать себе удовлетворяющую нас карьеру, все возрастает, мы все менее и менее можем быть уверенными в том, что именно следует делать, или даже в том, какие вообще возможности существуют. Если бы десять лет назад вы спросили ипотечного брокера из Countrywide или издателя из Newsweek, останутся ли они на прежней работе до 2014 года, большинство, вероятно, ответили бы положительно. И кто бы мог подумать еще десятилетие назад, что сможет работать на невероятно успешную компанию, которая позволяет людям публиковать видео (YouTube) и цифровые снимки (Instagram) и обмениваться ими, или на ту, которая продает людям их собственный генетический анализ (23andme)? «Наш век, тревожный век, во многом стал результатом того, что мы пытаемся делать сегодняшнюю работу вчерашними инструментами», – написал Маршалл Маклюэн еще в 1967 году, когда наша экономика и культура едва начали процесс бескомпромиссной трансформации.

Исследование риска / вознаграждения

Чтобы получить более глубокое, широкое и менее частное видение этого меняющегося ландшафта и четкий взгляд на то, что американцы думают и чувствуют по поводу своей работы, я стала сотрудничать с командой исследователей компании J. Walter Thompson – одного из крупнейших рекламных агентств в мире. В начале текущего века компания JWT стала отслеживать, что вызывает тревогу у жителей Америки. И к каким же результатам она пришла? В любой момент времени примерно половина американцев испытывает беспокойство по поводу работы.

В 2013 году мы с JWT провели три национальных опроса, в которых участвовали работающие американцы, представители разных сословий, мужчины и женщины из всех 50 штатов, которые работают в широком спектре должностей и отраслей. Мы задавали вопросы, требующие развернутого ответа о той центральной роли, которую занимает работа в качестве самоидентификации человека, и об уровне контроля, который они ощущают в своей профессиональной жизни. Результаты были поразительны по многим причинам: только четверо из десяти людей считали, что они будут работать на том же самом месте через пять лет, и более половины думали о смене не просто работы, но и всей карьеры. Только задумайтесь: большую часть американцев не удовлетворяет их профессиональная жизнь, и они мечтают об абсолютно новом роде занятий.

Но существует огромная разница между мечтами о новом занятии и действиями в этом направлении, между мыслями о том, что необходимо сделать важный профессиональный шаг, и тем, что его нужно совершить. По нашим данным, 46 % людей, которые хотят изменить свою деятельность, не предпринимают вообще никаких конкретных шагов, даже не пытаются готовиться к изменениям, которые они рассматривают. Перед лицом нынешней глубокой экономической неуверенности это опасное несоответствие.

Мы неугомонны. И одновременно парализованы. Так что же останавливает нас от движения вперед, к нашим мечтам о деле всей жизни?

Мы провели три опроса, когда экономика еще только судорожно начинала восстанавливаться после Великой рецессии. Тогда было неудивительно, что больше половины людей сказали, что финансовые страхи препятствуют их желанию рисковать и менять работу. Но вопрос встал гораздо сложнее, чем просто волнения по поводу платы за жилье, машину и еду. Люди говорили, что помимо потенциальных финансовых рисков изменения карьерного пути их останавливает отсутствие времени и моральных сил изучать новую работу или профессию. А среди более молодой категории людей «сомнения в собственных силах» наиболее часто удерживали их от исследования новой работы, тогда как большинство людей за 50 лет отмечали «страх начать заново» как главное препятствие для изменения работы или карьеры.

И подавляющее большинство (80 %) наших респондентов всех возрастных категорий сказали, что им некомфортно сталкиваться с неопределенностью, связанной с работой. Это тревожный знак, особенно при такой экономике, ведь ее определяющая характеристика сейчас – неуверенность. Экономика все в большей мере состоит из различных организаций и видов бизнеса, которые не существовали еще позавчера и / или не будут существовать уже послезавтра. Увеличивается количество людей, которые в самом начале своего профессионального пути говорят, что чувствуют себя измученными из-за профессии, которую они сами когда-то выбрали.

Другими словами, мы не выбираем профессию своей мечты преимущественно потому, что напуганы, запутаны, измучены. Мы живем в состоянии постоянной озабоченности и волнения, зная, что грядут фундаментальные изменения, но понятия не имея, когда и как они произойдут, и из-за этого чувствуем тревогу, усталость и неудовлетворенность нынешней работой.

В моей предыдущей книге It’s Always Personal я разбирала, как нейробиология эмоций влияет на нас на рабочем месте. Так же как и в моих последних исследованиях с компанией JWT, почти половина из опрошенных мной для этой книги ответили, что чувствуют страх и волнение – ключевые эмоции, которые влияют на то, чтобы избежать риска или принять его. Очень важно понимать, что это значит в нынешнем сложном рабочем пространстве. Когда мы сталкиваемся с тем, что выходит за пределы привычного, с тем, что мы воспринимаем как «рискованное», наши тела производят гормон стресса кортизол, который заставляет нас бороться или убегать. Это происходит и в том случае, когда ситуация на самом деле пугающая или просто неизвестная. Мы бы не выжили как вид, если бы в нас не было заложено такой реакции на потенциальную опасность. И это отлично, когда опасностей немного и они удалены по времени (ребенок выбегает на дорогу, чтобы догнать мячик, или готовится к ежегодным экзаменам), потому что наши тела могут подготовиться к этому, справиться с этим и двигаться дальше. Но когда мы все время подвергаемся влиянию нового, когда угрозы неясные и постоянные, как в нынешней рабочей среде, наше тело находится в состоянии готовности и негативного возбуждения непрерывно. Это, конечно, нехорошо.[1]1
  Kreamer, A. It’s Always Personal: Navigating Emotion in the New Workplace / Anne Kreamer. – NY: Random House Trade Paperbacks, 2013. – 256 p.


[Закрыть]

Идеальная среда для того, чтобы просчитывать и допускать риски на работе, складывается тогда, когда совсем немногое меняется и нам становится скучно, а в случае, если нестабильности или напряжения слишком много, мы просто уходим в себя. Когда с угрозой, кажется, можно справиться, когда у нас есть время и возможность обдумать и рассмотреть различные варианты – в этом случае они воспринимаются как вызовы, – вот тогда мы действуем лучше всего. Определенное количество неуверенности – это хорошо, это помогает нам оставаться начеку, толкает нас на мысли об изменениях, но когда его слишком много – это сбивает с толку. Чтобы продолжать расти и оставаться трудоспособными, каждому из нас важно знать о таком деликатном балансе между постоянным расширением границ знания и компетенции и временем, которое мы тратим на размышления. «Делать слишком поспешные выводы, – пишет нобелевский лауреат в области поведенческой экономики Даниэль Канеман в своей книге, – рискованно, когда ситуация неизвестна, ставки высоки, а времени на сбор дополнительной информации нет». А где ставки более высоки и информация более неопределенна, чем в вопросе о том, как зарабатывать себе на жизнь? И[2]2
  Канеман Д. Думай медленно… решай быстро. – М.: АСТ, 2016. – С. 107.


[Закрыть] как же человеку определится, когда играть спокойно, а когда сделать рывок?

Раньше было понятно, как найти работу: получить хорошее образование, прочитать объявления о приеме на работу и сходить на пару собеседований. Теперь мы даже не знаем, какие умения нам понадобятся или где искать работу. Нам нужен абсолютно новый способ мышления – новая операционная система.