Текст книги "Спасение у алтаря"

– Ваше общество вовсе не неприятно мне, – поспешила она ободрить капитана. – И конечно, я за вас выйду. Просто то, как вы об этом говорите…

Фоули встал на ноги и посмотрел на нее с таким яростным выражением на лице, что она испугалась.

– Мисс Гиллис, вы не должны ждать от меня сладких слов и лицемерной лести. Возможно, я изложил свое предложение не слишком красноречиво, но, по крайней мере, вы точно знаете, что я вам предлагаю. Я предлагаю вам финансовую обеспеченность, шанс на достойное благополучное будущее. Но вы станете женой человека, который треть жизни отдал армии. Человека, привыкшего к кровопролитным сражениям и тяготам военной жизни. Я не собираюсь нести какую-то романтическую чушь, чтобы прельстить вас тем, чего не могу дать.

Из глаз Деборы хлынули слезы обиды. Разве случалось какой-нибудь другой женщине получать столь оскорбительное предложение? И почему ее согласие было встречено таким колким упреком? Если бы ей удалось сохранить хоть каплю здравого смысла, она должна была бы отказать ему и уйти.

Но тогда она больше никогда его не увидит.

– Я ничего не жду от вас, – ответила она, вытирая слезы.

Глава 4

Радость нахлынула на Роберта с такой силой, что у него закружилась голова. Как бы там ни было, еще чуть-чуть – и он будет отомщен! Он не мог поверить, что это оказалось так просто. Стоило сказать спасибо тем глупцам, которые убедили эту милую девушку, что она не нужна ни одному мужчине!

Роберт пересел в кресло рядом с Деборой и уже собрался в порыве благодарности сжать ее руку… но нет. Он знал, что, принимая его предложение, Дебора выбирала меньшее из двух зол. Тяжелая монотонная работа или брак с человеком, на который не согласилась бы ни одна женщина. Что она там шептала со слезами на глазах? Дьявол или морская пучина?

Неужели она считает, что заключает сделку с дьяволом? Вскоре она узнает, что, хотя он не тот муж, о котором мечтает большинство девушек, она определенно сможет получать удовольствие от той жизни, которую ей обеспечит брак с ним. Судя по тому, что ему удалось узнать от душеприказчиков, старая дама оставила ему вполне приличную сумму, а также дом, в котором они смогут жить.

– Благодарю вас, мисс Гиллис. Я не могу вам сказать, как много это значит для меня.

Роберт чуть не вздрогнул, услышав собственные слова. Он очень старался не наговорить лишнего. Ему совсем не хотелось, чтобы Дебора обнаружила, что он воспользовался ее уязвимостью, чтобы отомстить Лэмптону. Это могло ранить ее трепетное сердце.

Нет, Роберт не собирался взваливать на нее бремя знания, что он решил лишить Лэмптона состояния, которое тот уже привык считать своим.

Но он должен был это сделать. И как можно скорее. Если до Лэмптона дойдут слухи о том, что он женится, он сделает все, чтобы этому помешать.

– Мы должны пожениться немедленно.

– Должны? – удивленно повторила Дебора.

– Да. Если я не выполню условия завещания к определенному сроку, то могу лишиться наследства.

– О… – только и смогла вымолвить его избранница, но по ее тону Роберт понял, что она согласна.

Почувствовав облегчение оттого, что преодолел очередное препятствие, он продолжил:

– Кроме того, я должен настаивать на том, чтобы до церемонии мы не давали в газетах никаких объявлений и не говорили о том, когда и где она состоится, никому, кроме тех, кто будет ее непосредственными участниками.

Дебора посмотрела на него и озабоченно нахмурилась.

– Вы хотите жениться на мне тайком? – Она покачала головой. – Нет… это неприемлемо. Это похоже на какую-то сомнительную интригу.

– Я понимаю, что прошу от вас очень много. Но пожалуйста, посмотрите на это с моей точки зрения.

Будучи военным, Роберт знал, что иногда, чтобы выиграть битву, необходимо использовать уловки, которые помогут обхитрить противника. Нельзя сказать, чтобы он лгал Деборе. Он просто не говорил ей всего. Иногда лучше обмануть врага, превосходящего тебя числом, чем встречаться с ним в чистом поле, где поражение неизбежно.

– Я не хочу, чтобы на нашей свадьбе присутствовало больше свидетелей, чем это необходимо. – И это была чистая правда. Но потом, в надежде пробудить в ней сочувствие, Роберт добавил: – Неужели вы думаете, что мне понравится, если на меня будут глазеть и задаваться вопросом, что мне пришлось сделать, чтобы заставить такую красавицу, как вы, согласиться выйти за калеку?

– Красавицу? – Дебора задохнулась от возмущения. – Вы только что сказали, что не собираетесь нести романтическую чушь! Так что не стоит прибегать к лицемерной лести только для того, чтобы настоять на своем. Я бы предпочла, чтобы вы по-прежнему выражались с той прямотой, которой так гордитесь.

– Мисс Гиллис… Дебора, я говорю совершенно искренне. Вы обладаете внутренней красотой, которую любой человек, наделенный разумом…

Роберт запнулся. Он снова едва не наговорил лишнего. Видимо, это удушающий аромат цветов побуждает его рассыпать комплименты.

– О да, внутренней красотой, – презрительно фыркнула Дебора. Мужчины всегда находят подходящие слова, чтобы достигать своих целей, но с ней этот номер не пройдет. Она не согласится на то, что считает предосудительным с точки зрения морали.

Дебора сделала глубокий вдох.

– Я не согласна скрывать эту новость от своей матери или выходить замуж без того, чтобы она меня сопровождала…

– Да, естественно, – перебил ее капитан, предупреждая то, что она хотела сказать. – Мисс Гиллис, я не прошу вас вступать со мной в тайный брак. Просто я хочу, чтобы наша свадьба была сугубо приватной. В ней не будет ничего сомнительного. Я попрошу брата быть моим шафером. Как только церемония закончится и мы направимся в наш новый дом, я буду только рад объявить об этом.

Подумав, Дебора решила, что в этом есть здравый смысл.

– Однако я бы хотел, чтобы вы ничего не говорили своей матери, пока мы не сядем в карету, которая повезет нас на церемонию.

Дебора попыталась возразить, но капитан Фоули решительно перебил ее:

– Это единственный способ быть уверенным в том, что она никому ничего не расскажет. Очевидно, что она очень благоволит мисс Халу орт. Как вы полагаете, сможет ли она сохранить от нее в тайне новость о вашей свадьбе? Сможет ли она сохранить ее в тайне от других? Большинство матерей так радуются, когда узнают, что их дочери выходят замуж, что не могут удержать язык за зубами.

Задумавшись об этой стороне дела, Дебора прикусила нижнюю губу. Ее мать наверняка будет в восторге, когда услышит, что она выходит замуж, и вдвойне обрадуется, узнав, что ее жених бравый капитан Фоули. А если она узнает, что он намерен взять ее в свой дом и заботиться о ней в старости, она не сможет не поделиться этой новостью с ближним кругом.

Что же касается Сюзанны…

Дебора вздохнула. Капитан Фоули определенно не захочет, чтобы она присутствовала на церемонии, которая знаменует собой его окончательное прощание с любимой женщиной. Собственно говоря, если быть честной, присутствие Сюзанны отравило бы это событие и ей самой. Дебора и без того знала, что для своего будущего мужа она лишь жалкая замена его возлюбленной, и присутствие Сюзанны на их второсортной свадьбе могло только лишний раз напомнить ей об этом.

Дебора ненавидела всевозможные уловки и все, что отдавало нечестностью, однако, утаив от подруги известие о своей свадьбе, она, несомненно, избавила бы от лишней боли и себя и капитана Фоули.

– Сколько времени мне придется скрывать от матери нашу помолвку?

Она не могла не заметить, как победно сверкнули его глаза, когда он понял, что она согласна на все его условия.

– Теперь, когда вы дали мне согласие, я могу получить разрешение на свадьбу, не опасаясь, что мне откажут. Но нам нужно будет встретиться с душеприказчиками, ответственными за исполнение завещания, по которому мне причитается наследство. Бессмысленно устраивать свадьбу до того, как они познакомятся с вами и убедятся, что все условия выполнены. Если все пройдет хорошо, сама церемония может состояться послезавтра. И сразу же после нее мы уедем из города. Как только мы благополучно покинем Лондон, Уолтон сможет дать объявление в «Морнинг пост».

– А что будет, если душеприказчики не дадут своего согласия?

– Я уверен, что дадут. Вам не о чем беспокоиться. Речь идет не о том, что они могут не одобрить вас. Мне просто надо убедиться, что я выполнил все условия завещания, чтобы никто не мог опротестовать мои права.

– Опротестовать ваши права? Разве такое возможно?

Что с ней будет, если окажется, что она не соответствует указанным в завещании требованиям? Или кто-нибудь опротестует права капитана? Он сделал ей предложение только ради того, чтобы получить наследство. Если адвокаты решат, что по какой-то причине она не подходит, она станет ему совершенно не нужна. Дебора похолодела. Как он поступит в таком случае? Отвезет ее домой и умоет руки? Способен ли он на такое? Деборе стало страшно.

Внезапно капитан Фоули накрыл своей широкой ладонью ее руки, лежавшие на коленях, Дебора ощутила тепло и силу, исходящую от него, и ее сердце растаяло.

– Я понимаю, что вам будет непросто ускользнуть из дома без ведома матери…

До этого момента Дебора даже не задумывалась о практической стороне дела. Как она сможет поехать в адвокатскую контору, ничего не сказав матери? Ее снова охватило беспокойство.

– …Но вы только подумайте, как она будет счастлива, когда узнает о причине, – уговаривал ее капитан Фоули. – К тому же если все пойдет хорошо, вам не придется держать ее в неведении более одного дня.

Если все пойдет хорошо. Но пойдет ли? Это будет самый длинный день в ее жизни. Лгать матери, бояться, что случится что-нибудь непредвиденное и свадьба сорвется…

– Доверьтесь мне, – сказал капитан, слегка пожав ее руки. – Я сделаю все, что нужно.

Довериться ему? О, как бы она этого хотела!

– Это всего один день, мисс Гиллис. Я уверен, что у вас хватит мужества выдержать один день. Вы смогли пережить гораздо худшие времена, когда умер ваш отец, и вас это не сломило.

Дебора была в замешательстве. Он сказал, что не станет прибегать к лести, но сейчас не гнушался комплиментами. Или он действительно так думал? Он должен был так думать, раз заявлял, что говорит только правду. Должно быть, он действительно считал, что она обладает стойкостью.

– Всего один день. – Дебора вздохнула. Видимо, он не видел в этом ничего особенного, потому что не знал, что она любит его. Он предполагал, что вместе с этим днем закончатся все ее мучения.

Дебора посмотрела в его глаза, гадая, не настал ли момент сказать ему правду. Даже если она не пройдет проверку у адвокатов, Фоули наверняка не бросит ее, если будет знать, что она любит его. Невозможно, чтобы он был так жесток…

Но если он женится на ней под давлением, то как они будут жить? Каждый раз, когда им будут приносить очередной счет, он станет жалеть, что она не дала ему жениться на другой женщине, которая могла бы обеспечить ему получение наследства.

Нет, она не должна открывать ему своих чувств до тех пор, пока они не поженятся.

– Это всего один день, – повторила Дебора, пожав в ответ его руку. Она не подведет его, даже если для нее это будет означать нищету на всю оставшуюся жизнь. Разве не в этом смысл любви? Ставить счастье любимого выше своего собственного.

– Вы об этом не пожалеете, – с горячностью заявил капитан.

Но она пожалела еще до того, как вернулась в дом. Ее мать непременно захочет знать, что произошло между ними в саду. Что ей сказать? Да и Сюзанна засыплет вопросами…

Когда дошло до дела, Дебора сказала матери все, что могла сказать, не нарушая слова, данного капитану Фоули.

– Он обсуждал со мной одно… одно дело, касающееся финансов, – сказала она, теребя руками шнур, которым была подвязана одна из гардин в гостиной. – И просил меня сохранить это в секрете.

– Финансов?.. – Миссис Гиллис нахмурилась. – А разве не личное?

– Мама, я обещала ничего об этом не говорить пока… пока он мне не разрешит.

Увидев, как покраснело лицо дочери, миссис Гиллис решила оставить ее в покое.

На этот раз Дебора обрадовалась, когда вернувшаяся домой Сюзанна наполнила гостиную нескончаемой болтовней, не требовавшей от других почти никакого участия. Мать больше не задавала вопросов, однако продолжала бросать на дочь тревожные взгляды, отчего щеки Деборы начинали пылать. Постепенно Деборе стало казаться, что этот вечер никогда не закончится, и она начала жалеть, что позволила капитану Фоули поставить ее в такую ситуацию.

Облегчение наступило, только когда она легла в постель, где ее больше не преследовали укоризненные взгляды матери, но к тому времени, когда наступило утро, Дебора чувствовала себя такой несчастной и разбитой, что была готова сказаться больной и не вылезать из постели. Ей казалось, что она не выдержит ни взглядов матери, ни самовлюбленной болтовни Сюзанны, не замечавшей ее расстройства.

Однако, когда она попыталась это сделать, мать взяла ее за руку и твердым голосом сказала:

– Будет гораздо лучше, дорогая, если ты встанешь и чем-нибудь займешься. Тебе надо отвлечься от мысли о том… о том, что тебя беспокоит. Кстати, как долго ты обещала капитану Фоули хранить его секрет?

– Только до завтрашнего дня, мама, – ответила Дебора, почувствовав себя немного неловко из-за того, что мать со свойственной ей проницательностью связала ее расстройство с разговором, который произошел у нее с капитаном Фоули. – Уже завтра я смогу…

– Дать ему ответ. – Миссис Гиллис кивнула. – Этот молодой человек очень самолюбив. – Она наклонилась и поцеловала дочь в лоб. – Но если ты еще не приняла решение, я бы тебе посоветовала не подавать виду. Если он просит тебя держать дело в секрете, ты должна вести себя так, как будто не думаешь о… о том, что вы так напряженно обсуждали вчера в саду.

Дебора не верила своим ушам. Мать почти угадала правду. Судя по ее понимающей улыбке, она догадалась, что капитан Фоули сделал ей предложение и дал время подумать над ответом. Дебора в тревоге села на кровати.

– Мама, ты ведь никому об этом не скажешь, правда?

– О, конечно нет! Гораздо лучше держать язык за зубами, пока ты не решишь, хочешь ли… Я имею в виду, пока мы не сможем говорить об этом открыто, не боясь задеть чью-то гордость.

Теперь, зная, что ее мать догадывается о том, какое намечается событие, Дебора почувствовала себя лучше. Теперь ей будет гораздо проще открыть правду, когда они поедут на церемонию, и для матери это не будет полной неожиданностью.

К тому же теперь ей будет не так сложно найти предлог, чтобы поехать на встречу с адвокатами. Мать подумает, что она собирается тайно встретиться с капитаном Фоули, чтобы дать ему ответ.

После очередной беспокойной ночи Дебора встала ни свет ни заря с мыслью о том, как капитан с ней свяжется. Едва ли он приедет за ней сам, поскольку в таком случае они не смогут выйти из дома без сопровождения. Если же он пришлет письмо, ей придется скрывать его от любопытных глаз матери и Сюзанны, ведь обычно они вместе просматривают почту за завтраком, читают письма из дома, обсуждают полученные приглашения и обмениваются новостями. Но если он не пришлет ей никакого известия, она не сможет сама найти адвокатскую контору. От всех этих мыслей ее начало мутить. Дебора тряхнула головой, пытаясь избавиться от головной боли, которая не утихала с того самого момента, как капитан Фоули сделал ей предложение.

Однако, к счастью, капитан Фоули, верный своему обещанию, устроил все так, что ей не пришлось никого обманывать. Не успели они выйти из-за стола, как в комнату с видом, исполненным важности, вошел дворецкий.

– Мисс Гиллис, к вам приехала графиня Уолтон, – сказал он, протягивая ей визитную карточку. – Я проводил ее в парадную гостиную.

У всех трех дам захватило дух от нежданной чести принимать у себя такую важную персону, особенно в такой неурочный час.

– Иди, иди, – шепнула мать, делая руками движения, как будто хотела подтолкнуть Дебору. – Не заставляй ее светлость ждать. Мы присоединимся к вам, как только… – Она замолчала, делая вид, что поправляет чепец, а Сюзанна, бросившись к зеркалу, принялась взбивать кудри и одергивать платье.

– О нет, неужели у меня жирное пятно на юбке? – услышала Дебора, выходя из комнаты следом за дворецким. – Лучше я пойду переоденусь!

– A-а! Мисс Дебора! – с нарочитым французским акцентом воскликнула графиня, когда Дебора вошла в гостиную.

Дебору представили графине на балу у лорда Ленсборо, и она провела несколько неловких минут, тщетно пытаясь придумать тему для беседы, которая могла бы заинтересовать эту миниатюрную даму с отсутствующим взглядом. Позже от матери она узнала, что в свете графиню считали своего рода недоразумением. Впрочем, теперь, когда она в конце концов забеременела, общее мнение о том, что граф ошибся в выборе жены, несколько смягчилось.

– Мы одни! – Она с сияющей улыбкой вскочила с дивана и, взяв Дебору за руки, усадила ее рядом с собой. – Прекрасно! Потому что меня прислал Роберт, чтобы я отвезла вас в адвокатскую контору, где он вас ждет. Он предупредил меня, что я должна держать все в секрете, а вашей матери мы скажем, что мне очень понравилось платье, в котором вы были на балу у Ленсборо, и мы едем по магазинам, чтобы найти для меня что-нибудь похожее. Ужасная глупость. – Графиня закатила глаза: – Как будто кто-нибудь может поверить, что мне хочется расхаживать по магазинам в моем положении! – Она с печальной гримасой показала на очевидный признак своей беременности. – Но главное, Роберт вас ждет!

Графиня была одета в легкое многослойное платье из розового муслина, подчеркивавшее округлившийся живот. Вместе с ее стремительными движениями и чирикающим голосом она производила на Дебору впечатление маленькой птички, случайно залетевшей к ним в гостиную. Это впечатление только усилилось, когда в комнату вошла ее мать и леди Уолтон, всплеснув руками, наклонила головку и уставилась на нее.

– Миссис Гиллис, – без предисловий начала она, – вы не станете возражать, если я украду вашу дочь, чтобы она составила мне компанию в небольшом вояже по магазинам? Это мой каприз. – Она старательно изобразила на лице воодушевление. – Да! Вы же знаете, что в положении у нас, женщин, бывают всякие причуды. Представляете, сегодня утром мне неудержимо захотелось пройтись по магазинам с прелестной мисс Гиллис! Мы познакомились на балу у лорда Ленсборо, у меня в Лондоне совсем мало друзей, – закончила графиня с рассеянным видом. – Если, конечно, не считать Роберта, который мне как брат. Я имею в виду капитана Фоули, – пояснила она в ответ на озадаченный взгляд миссис Гиллис.

Дебора почувствовала, что им надо как можно скорее выйти из дому, пока графиня не проговорилась и не испортила все дело. Как мог капитан Фоули доверить такую деликатную миссию столь легкомысленному и взбалмошному созданию? Она бросилась наверх, торопливо схватила пальто и шляпку и, едва не зацепившись за ковер, побежала назад в гостиную.

Только когда за ними захлопнулась дверца кареты, обе женщины вздохнули с облегчением.

– О, это такое захватывающее приключение, – с восторгом воскликнула леди Уолтон, устроившись в углу и глядя на Дебору своими птичьими глазами. – Кто бы мог подумать, что я буду помогать Роберту утереть нос этому негодяю Лэмптону! – Заметив, что Дебора смотрит на нее с изумлением, она осеклась и слегка покраснела.

– Лэмптон? Какое отношение к этому имеет Лэмптон?

– О, дорогая, теперь я все испортила. Роберт будет очень сердиться. Я обещала, что буду держать язык за зубами, а сама проболталась еще до встречи с адвокатами, которые отвечают за исполнение завещания. Мисс Гиллис… – Она наклонилась вперед, и ее лицо печально нахмурилось. – Пожалуйста, обещайте мне, что вы не отвергнете его теперь, когда знаете, что он совершил поступок, который может показаться вам предосудительным.

Дебора почувствовала в груди странное ощущение, как будто кто-то сдавил ее, не давая вздохнуть.

– Предосудительным? – повторила она. – Я не понимаю, о чем вы говорите. Что сделал капитан Фоули?

– Он ничего не сделал! Это низкий, подлый мерзавец Перси Лэмптон пытается обворовать его, лишив всего. Прошу вас, если вы хоть немного его любите, не вставайте сегодня на сторону его врагов. Он многое сумел пережить в прошлом, но этого ему не вынести. Вы знаете, какое мужество ему требуется даже для того, чтобы просить женщину потанцевать с ним? Ведь он считает себя безобразным. Но просить вашей руки… Вы даже представить себе не можете, чего ему стоило приблизиться к вам. – Она взяла Дебору за руки. – Вы ведь способны видеть не только его шрамы, но и его сердце, я права? Вы согласились выйти за него не только для того, чтобы иметь большой дом и не идти в экономки? Я бы не согласилась принимать в этом участия, если бы не верила, что вы его достойны. Я видела, как вы смотрели на него на балу у Ленсборо… Вы любите его, верно? Пожалуйста, скажите мне, что я не ошиблась!

– Да, я люблю его, – выдохнула Дебора, высвободив руки из рук графини. – Но я не понимаю…

– Вам и не надо понимать! Просто любите его. Верьте ему. Мужчины… иногда они делают такие глупости, потому что думают, что защищают нас. Они могут ошибаться. Но Роберт будет вам очень хорошим мужем. Я это знаю! Он так благодарен вам за то, что вы дали ему этот шанс…

– Мне не нужна его благодарность! – выпалила Дебора. Странное чувство в груди обернулось жгучей болью. Она с самого начала чувствовала, что в секретности, на которой так настаивал капитан Фоули, есть нечто подозрительное. Теперь графиня подтвердила, что дело не только в том, что он болезненно воспринимал, как будет выглядеть. Была и другая причина, заставлявшая его настаивать, чтобы никто не знал о предстоящей свадьбе.

Но самое ужасное, она поняла, что капитан полностью доверял этой глупышке и даже рассказал ей о намерении Деборы поступить в экономки, тогда как ей не рассказывал ничего. Разве мало ей того, что она станет жалкой заменой Сюзанны? Теперь Деборе приходилось признать, что она даже не вторая. Даже эта женщина, его невестка, гораздо ближе капитану, чем она.

Пока они ехали по городу, Дебора, под нескончаемое щебетанье графини, пыталась осмыслить то, о чем та проговорилась. Она вспомнила гневный взгляд, брошенный капитаном Фоули в сторону Перси Лэмптона, кода он впервые увидел его с Сюзанной. И ядовитую улыбку, которой ответил ему Лэмптон. Тогда это показалось ей странным, но теперь Дебора понимала, что видела встречу двух давних врагов. Она вспомнила, как Лэмптон подъехал к ним в Гайд-парке и, сделав вид, что это случайная встреча, попросил представить его. Вспомнила, что он почти сразу же вызвал у нее недоверие. Дебора сразу почувствовала, что он не просто очередной воздыхатель Сюзанны. Мог ли он намеренно приударить за ней с единственной целью не позволить капитану Фоули жениться и таким образом отобрать у него наследство?

Кучер остановил лошадей, и Дебора, погруженная в свои мысли, покинула карету. Капитан Фоули ждал ее на ступенях неприметного здания, стоявшего на узкой боковой улочке. Он выглядел напряженным.

И неудивительно. Он использовал ее в качестве орудия в своей борьбе с Лэмптонами, точнее с Перси Лэмптоном.

Ей стало обидно.

– Спасибо, что приехали, – сказал капитан и, хромая, вышел вперед, чтобы подать ей руку. – Я уже начал думать, что моя хитрость не сработала. Элоиза у нас такая клуша. Милая маленькая клуша, но, к несчастью, очень легкомысленная.

– Я все слышу, неблагодарный! – сказала леди Уолтон, высунув голову из окна кареты и глядя на него смеющимися глазами. – Теперь будешь гадать, захочу ли я сюда вернуться и отвезти твою мисс Гиллис домой или обижусь на тебя и раз и навсегда умою руки!

– Ты не способна на такую подлость, – возразил Фоули, глядя на нее с нежной улыбкой. – К тому же ты умрешь от любопытства, если не узнаешь, чем закончилась эта встреча.

– Свинтус! – ответила она, стукнула зонтиком по крыше, давая кучеру знак трогаться, и захлопнула окно. Дебора не знала, что думать. Неужели графиня могла потворствовать чему-то действительно предосудительному? Несмотря на то что ее слова заставили Дебору насторожиться, беззаботная манера, с которой леди Уолтон, смеясь, перебрасывалась шутками с Робертом, заставляла думать, что она смотрит на это, в худшем случае, как на шалость.

Дебора покачала головой и пошла за ним. Она чувствовала себя слишком обиженной и сбитой с толку, чтобы говорить. Роберт повел ее по узкому коридору, заканчивавшемуся деревянной лестницей, которая вела в тесный кабинет адвокатов Кенриджа и Хоупдейла.

Когда они вошли в комнату, из-за стола, почти полностью скрывавшегося под грудами бумаг, на них уставились двое мужчин. Один из них, добродушного вида полный джентльмен, поднялся и жестом пригласил Дебору сесть в обитое кожей кресло. Когда капитан Фоули занял место позади нее, другой адвокат вперил в них хмурый взгляд поверх очков с линзами в форме полумесяцев.

– Итак, это и есть мисс… Дебора Гиллис, верно? – пробормотал добродушный адвокат, перекладывая лежавшую перед ним кипу бумаг. – Нам надо задать вам несколько вопросов.

Дебора почувствовала, как рука капитана легла ей на плечо, как будто он хотел ее ободрить. Ее вдруг охватило почти непреодолимое желание сбросить ее. Почему он не открыл ей истинные мотивы своего желания жениться на ней? Неужели Роберт хоть на секунду мог представить, что она встанет на сторону семьи, которая плохо обошлась с ним еще до его рождения? Дебора не могла себе представить, чтобы такой чопорный господин, как граф Уолтон, признал его своим единокровным братом, если бы существовал хотя бы малейший намек на то, что тот незаконнорожденный. Лэмптоны намеренно лишили мать капитана Фоули и его самого того, что принадлежало им по праву. А теперь Перси Лэмптон, похоже, намеревался сделать это снова!

– Нам только надо знать, достигла ли леди возраста, позволяющего ей вступить в брак с капитаном Фоули, и не было ли в данном случае принуждения, – перебил его сухопарый адвокат желчного вида. – Так ли это? – обратился он к Деборе.

Но прежде чем она успела дать утвердительный ответ, добродушный адвокат покачал головой:

– Нет, нет, мы должны подтвердить не только законность этого союза, но и то, что он соответствует условиям. Все должно быть кристально чисто. Мы не хотим, чтобы Лэмптоны подумали, что у них есть хоть какие-нибудь основания, позволяющие оспорить наше решение. Если в ее происхождении есть хоть малейший изъян, они могут…

– Чепуха! – фыркнул тощий адвокат. – Совершенно ясно, что Эуфемия Лэмптон намеревалась оставить все свое состояние этому молодому человеку. Племянник не упоминается в ее завещании ни разу. Она не собиралась оставлять ему даже сувенира на память. Мы оба знаем, что дополнение она сделала под давлением.

При упоминании слова «племянник» Дебора почувствовала боль в груди, словно ее сердце пронзила холодная стрела. Племянник женщины из семьи Лэмптон? Неужели этот другой наследник, упомянутый в дополнении к завещанию… Перси Лэмптон? И не идет ли речь о том самом наследстве, получения которого он так ждал? Если так, то поступок капитана Фоули хуже, чем она могла вообразить. Он использовал ее не просто, чтобы заполучить наследство, но собирался присвоить то, на что мог претендовать кто-то еще. Или, по крайней мере, – она прикусила нижнюю губу – на то, что Лэмптон уже считал своим. А значит, он будет думать, что его ограбили. Теперь она чувствовала себя соучастницей преступления.

Щеки полного адвоката слегка порозовели.

– Ладно, ладно, думаю, нам не стоит вдаваться в подробности в присутствии молодой леди…

– Почему нет? Вы же практически требуете от нее предоставить рекомендации!

Полный адвокат повернулся к своему партнеру, сердито насупив брови.

– Только ради того, чтобы исполнить букву закона. Обычно предпочтительно, чтобы собственность переходила кровным родственникам, а не тому, кто никак не связан с завещателем.

– Связь существует. Вы прекрасно слышали, что рассказала мисс Лэмптон, когда мы составляли исходный текст завещания…

– Прошу меня извинить, – вмешалась Дебора, поднимаясь на ноги с бьющимся от волнения сердцем. – Но я в состоянии доказать, что достойна вступить в брак с любым мужчиной, которого выберу, – сказала она, обращаясь к полному адвокату. – Моя мать внучка графа Плимстока по женской линии. Вы можете проверить ее родословную в книге пэров «Коллинс Пэридж». Мой отец из рода Гиллисов Хертфордширских. Это вы тоже можете проверить, если пожелаете. Он третий сын Реджинальда и Люсинды Гиллис из Апшотта. Возможно, его семья не из самых знатных, но это древний род.

Она возмущенно выдохнула. Капитан Фоули не только сделал ей предложение в недостойной форме, он заставил ее пройти этот унизительный допрос!

– Вы можете собирать обо мне сведения сколько угодно и узнаете, что я никогда в жизни не делала ничего такого, что могло бы дать хоть кому-нибудь повод усомниться в моей полной добропорядочности. Мой отец, преподобный Гиллис, был служителем церкви. С самого детства он внушил мне, как важно, чтобы я не подвела его ни малейшим неосмотрительным жестом. Поезжайте в Ловер-Уэйкеринг, где я выросла, и расспрашивайте, сколько вам вздумается. Вы не найдете ни одного человека, который сказал бы дурное слово о моем поведении. Что касается других ваших вопросов, да, я совершеннолетняя. И даже более чем. – Лицо Деборы исказила горькая гримаса, когда она вспомнила, что именно этим обстоятельством воспользовался капитан Фоули, когда уговаривал ее не упускать свой – как он считал, последний – шанс выйти замуж. – А по своей ли воле я выхожу замуж за капитана Фоули?

Дебора повернулась кругом и окинула его гневным взглядом. Она чувствовала себя униженной. Ее обманули, использовали. Капитан выдержал ее взгляд без тени стыда и угрызений совести. Ей даже показалось, что в его глазах мелькнуло выражение насмешки и вызова.

Графиня уговаривала довериться ему. Не принимать сторону его врагов…

Дебора сглотнула. Несмотря на весь гнев, охвативший ее в этот момент, разве могла она размотать этот клубок? Повернуть назад, когда зашла уже так далеко? И разве не стало бы это по отношению к капитану самым страшным предательством за всю его жизнь? Он стал бы считать ее своим врагом. Он бы ее возненавидел!

Дрожа от бессильной злости, Дебора повернулась к адвокатам, которые ждали ее ответа с перьями наготове.

– Да, – сказала она хриплым, сдавленным от волнения голосом. Потом, откашлявшись, продолжила: – Если я не выйду замуж за него, я не выйду замуж вообще, – твердым голосом заявила она.

Почувствовав, как на глазах выступают слезы стыда, Дебора вылетела из комнаты и, сбежав по лестнице, выскочила на душную улицу. Прислонившись лбом к кирпичной стене, она отчаянно попыталась взять себя в руки.