Текст книги "Будь покорной, девочка"

Глава 18

Разговор с Марго напугал меня, и я не могла решить, что же мне сейчас сделать. Первой мыслью было позвонить Бергману и все сообщить, но что-то внутри останавливало меня.

Вдруг он рассердится, что я только подкидываю ему проблем? Или что я отрываю его от дел? Или может быть мне вообще нельзя светиться и звонить ему? Он ведь не давал мне на это разрешение.

Но пока я терзалась в нерешительности, Бергман сам позвонил мне. Он сообщил, что через пару минут за мной приедет такси. Я заберу по дороге Мелиту и мы отправимся дальше. А затем добавил, что у него вылет через пару часов и в ближайшие пару дней его в стране не будет.

– Господин Бергман! – в страхе зачастила я. – Мне очень нужно с вами поговорить! Это очень важно!

– Ну, малышка, – его тон стал довольно-снисходительным. – Прям очень-очень важно?

– Да, – нерешительно ответила я. Мне показалось, что Бергман думает о чем-то другом.

– Хорошо, – с нотками самодовольства отвечал он. – В любом случае садись в такси, я перехвачу тебя по дороге.

Буквально через минуту и правда за мной приехала машина и повезла меня в сторону аэропорта. И наконец через полчаса я пересела в тонированный внедорожник Бергмана. Мужчина ждал меня на заднем сидении, предусмотрительно отправив своего водителя «проветриться».

– Ну? – хитро улыбнулся он, оглядев меня прожигающим взглядом и остановившись на моих коленях, не прикрытых юбкой.

– Г-господин Бергман, – я разволновалась от его взгляда и плотнее прижала колени друг к другу, – моя однокурсница узнала, что я живу у вас. И теперь…

Я невольно замолчала, потому что взгляд Бергмана становился все темнее и тяжелее. А затем его губы тронула предвкушающая улыбка.

– Медленно расстегивай блузку и продолжай говорить, – Арон даже откинулся на спинку поудобнее, чтобы лучше меня видеть.

Что? У нас тут реальная проблема, а он говорит мне… раздеться?!

– Не заставляй меня повторять дважды! – строже добавил он. – Продолжай!

Непослушными пальцами я принялась расстегивать пуговку за пуговкой, продолжая говорить:

– Она просит выбить ей грант на обучение в Малайзии… за молчание…

Я дошла до пояса юбки, в которую была заправлена блузка, и остановилась.

– Продолжай! – с нажимом повторил Бергман.

Я вытянула блузку из юбки и расстегнула оставшиеся пуговки, опасливо взглянув на мужчину.

– Снимай, – приказал он. – И лиф тоже.

Я в волнении забегала взглядом по лицу Бергмана, а он демонстративно заблокировал двери машины, чтобы убедить меня в мнимой безопасности. Хотя теперь, в заблокированной машине, уровень опасности поднялся для меня на критическую отметку.

Он что, хочет меня унизить? Или собирается взять прямо здесь?

– Ч-что мне теперь… делать? – я сняла блузку и обреченно расстегнула лиф.

– Чего ты боишься, Селина? – Арон терпеливо подождал пока я решусь и сниму лиф. – Я имею в виду не меня. Почему ты позволяешь своим сокурсницам так с тобой обращаться?

Я нерешительно отложила лиф на сиденье и опустила взгляд. Мои вершинки тут же затвердели от прохлады салона и жгучего стыда.

– Отвечай: чего ты боишься?! – рявкнул Арон, но вполне миролюбиво. – Теперь сними трусики.

Я снова подняла на Арона глаза, полные отчаяния.

Зачем он так со мной?! Неужели и он тоже будет надо мной издеваться?!

Но встретившись с его требовательным черным взглядом я поняла, что он все равно заставит меня сделать, все что запланировал.

Я стыдливо сняла трусики и снова сжала колени так сильно, что наверняка на внутренней стороне останутся синяки.

– Я боюсь… – сорвавшимся голосом заговорила я. – Что…Что… Они будут издеваться надо мной.

– Сядь ко мне, – потребовал он, похлопав по своим коленям.

Я послушно села, закусила губу и чуть ссутулилась от собственной беззащитности.

– Но ведь, как я понял, они и так над тобой издеваются, – мужчина обнял меня горячими ладонями. – В чем разница?

– Так будут сильнее, – с горечью прошептала я.

– Селина, – голос Бергмана стал совсем серьезным. – Ты никогда не добьешься даже мизерного успеха, если будешь так зависеть от других людей. Более того, ты всю жизнь будешь притягивать к себе только подобные ситуации. Ты строишь из себя жертву. Все это видят. И все этим пользуются. Так вот усвой прямо сейчас одну важную вещь. С этого момента только один человек способен тебя обидеть, унизить, отругать, наказать и вообще превратить твою жизнь в ад. Это я. Я могу прямо сейчас выгнать из тебя машины – голую и беззащитную. Могу разорвать наше соглашение и оставить тебя наедине со своими проблемами. Могу каждый урок в клубе превращать в откровенное порно с тобой. Я могу лишить тебя всего на свете, даже жизни, – с этими словами Бергман сжал мою шею ладонями. Несильно, но достаточно, чтобы ввести меня в панику. – Ты должна бояться только меня и никого больше. Никто другой не способен повлиять на твою жизнь, кроме меня. А теперь скажи, что самое страшное, что твои сокурсницы могут сделать? И сравнимо ли это хоть с одним пунктом из того, что я перечислил?

Я шокировано глядела Арону в глаза, судорожно вцепившись пальцами в его руки. Сейчас меня переполнял такой ужас от его слов, что я не могла ответить. Но вдруг, постепенно, до меня начал доходить смысл его слов. Действительно, из всех людей на свете Бергман – единственный, кто мог окончательно разрушить мою жизнь, или, напротив, спасти.

Когда мое дыхание чуть выровнялось, я ответила:

– Нет. То, что вы перечислили, они не сделают… наверное.

Бергман довольно улыбнулся, пробрался рукой мне под юбку и, обхватив за ягодицу, придвинул меня ближе к себе. Теперь я чувствовала, что он хочет меня и к моему жгучему стыду прибавилось возбуждение.

– Вот как мы поступим теперь, малышка Селина, – Арон сжал мне ягодицы под юбкой, пробираясь пальцами чуть дальше и глубже, касаясь моей интимной зоны, заставляя меня выгнуться и закусить губу. – С этого момента ты будешь давать своим обидчикам такой агрессивный отпор, на какой только будешь способна. Если ты еще раз позволишь им себя обидеть, я прилюдно накажу тебя на уроке. Выпорю и вытрахаю как последнюю сучку. И еще сниму на видео. Поэтому в следующий раз, когда тебя кто-то попытается прессануть, вспомни о своем будущем наказании и представь, что именно из-за своего обидчика ты получишь такое. И готова ли ты будешь стать жертвой уже при таком раскладе?

Я зажмурилась и вцепилась в бедра Арона, чтобы вытерпеть все те сладкие пытки, что он причинял мне сейчас своими пальцами. Мне хотелось, чтобы он унял этот огонь внутри, чтобы взял меня, какой бы стыд и страх я сейчас ни испытывала.

– А теперь докажи, что ты только моя послушная девочка, – приказал он и вложил мне в руку мой смартфон. – Позвони этой дуре, которая посмела тявкнуть на тебя, и пошли ее в задницу.

Я жалобно сдвинула брови на переносице, но Бергман своими пальцами красноречиво дал понять, что замучает меня, если я не выполню приказание. Тогда я набрала номер Марго и выпалила, лишь только она ответила на звонок:

– Пошла ты в задницу, стерва, со своими условиями! Только попробуй еще раз сунуться ко мне… – я запнулась, не зная, чем ей пригрозить, но Бергман одобрительно кивнул, показывая, что любая моя угроза будет лично им исполнена. – … и я сама прослежу, чтобы ты никогда не получила этот грант!

Марго сбросила вызов, и я тут же умоляюще посмотрела на Арона.

– Хочешь, чтобы я взял тебя, малышка? – довольно спросил он, возвращаясь к своим пыткам и смелее пробираясь пальцами все глубже.

Я кивнула, закусив губу.

– Грубо. Прямо здесь. Чтобы ты кричала подо мной?

– Да, – попросила я, заливаясь румянцем от своей несдержанности.

– Нет, – с каким-то садистским удовольствием произнес он, а я захныкала от его отказа. – Я хочу, чтобы эти два дня ты думала только обо мне. О том, что я приеду и свяжу свою маленькую горячую девочку. Я буду играть с тобой всю ночь. А ты будешь кричать, стонать, плакать от стыда и удовольствия, и сладко скулить, как ты умеешь. Я купил тебя для полноценных сессий, а не для короткого перепихона на заднем сидении. Ты – моя сабочка, а не дешевая шлюшка на полчаса. Поэтому терпи, малышка. Это придаст тебе необходимую агрессию на пару дней.

Бергман взял мои трусики и провел ими по моей промежности, а затем положил в карман своего пиджака.

– Это останется со мной, – он с предвкушением сверкнул глазами. – А теперь одевайся. Очень-очень медленно.

Глава 19

Бергман выпустил меня из своей машины совершенно растерянную, возбужденную и без трусиков. Казалось, меня разорвет от желания к этому мужчине. Поэтому, вопреки всякому здравому смыслу, мне хотелось только одного: демонстративно усесться на пути Бергмана и как маленький ребенок устроить истерику дабы получить желаемое. Но я уже далеко не ребенок, а Бергману только дай повод меня наказать!

Так что, закусив губу и стыдливо прикрывая попу сумкой, чтобы случайный порыв ветра не задрал мне юбку, я вновь села в свое такси и заставила себя проглотить всю горечь. А еще через пять минут до меня дошел весь ужас своего поступка.

Как я могла позвонить Марго и сказать такое?! Почему у меня отключается мозг каждый раз, когда Арон начинает говорить? Мужчина словно обладает даром внушения! Я готова беспрекословно выполнять все, что он мне говорит, совершенно не задумываясь о последствиях! А что теперь? Бергман улетает, а я остаюсь один на один со своими мучительницами без права склонить голову в поражении. Еще и должна давать агрессивный отпор! Нет, теперь мне точно конец! Может, купить больничный на пару дней? А лучше на неделю? А может и вовсе забрать свои документы? Ведь после такого Алина от меня и мокрого места не оставит!

За своими мыслями я вдруг вспомнила с каким безразличием Бергман тогда ответил на мой вопрос о том, что в зале может находиться кто-то из его знакомых. И действительно, одно дело иметь тайную любовницу на стороне и совсем другое, когда мужчина заселяет эту самую любовницу в свою квартиру, водит ее по публичным местам и деловым ужинам.

Мама говорила, что пресса нередко ловит Бергмана с его пассиями, но его семейной жизни это никак не угрожало. Почему? Его жена готова мириться с таким отношением ради сохранения семьи или денег? Или может быть Бергман настоящий домашний тиран и все члены его семьи настолько у него в кулаке? Ведь слухи о садизме не рождаются на ровном месте!

Черт!

Именно в таком отчаянном положении меня и нашла Мел, когда подсела ко мне в машину. Но обсуждать что-то при водителе было не вариантом, поэтому я лишь положила голову на колени Мел и тихо разрыдалась.

– Мел, я не хочу никуда ехать, – шмыгнула я. – Я хочу домой.

Домой… Куда домой? Фактически сейчас у меня не было места, где бы я чувствовала себя в безопасности. Квартира Бергмана для меня домом не являлась. А ехать к маме означало выслушать огромную порцию недовольства от того, что у меня снова что-то не получилось, что мне нельзя ничего доверить, и все в таком духе. К ещё одному нападению в свой адрес я не была готова.

– Сель, ну ты что? – Мел погладила меня по волосам. – Бергман, наверное, старался тебя порадовать. Такие моменты нужно ценить! Что бы ни случилось, я уверена, мы сможем это решить. А отдых тебе сейчас очень нужен.

Щекой я крепче прижалась к коленям Мел и кивнула.

Наконец мы приехали на место получения моей награды. Как оказалось, Бергман снял один из самых роскошных SPA салонов в городе только для меня и Мел.

Не могу сказать, что я любила подобный вид отдыха, мне было скорее по душе одиночество в собственной комнате, но я была рада провести время с Мел.

Пока мы переодевались в одноразовый халат, я рассказала Мелите обо всем, что произошло за это время и стыдливо опустила глаза от воспоминаний. В подробности разговора я, конечно, не вдавалась.

– Сель, ну ведь с этим и правда надо что-то делать, – вкрадчиво ответила Мел. – Тебе еще три года с ними учиться.

– Надо, – мрачно согласилась я. – Но… Мне кажется Бергман не будет держать меня при себе все три года. И что мне делать потом? Когда я потеряю его защиту? Меня просто в порошок сотрут!

Я тяжело выдохнула, не узнавая саму себя. Почему-то вдруг для меня все резко перестало иметь значение. Я осознала, что во мне горит сейчас не страх изменений, а непонятная агрессия. Чувство обиды и унижения за то, что Бергман так обошелся со мной. И хоть он вроде бы не сделал ничего неприятного, но неудовлетворенное желание так и бурлило во мне.

– А знаешь? Плевать! – окончательно нахмурилась я. – Достали! Пусть делают что хотят!

– Я тебя не узнаю, – кокетливо улыбнулась Мел. – Бергман, что, наказал тебя?

Теперь я покраснела до корней волос. Неужели мне придется признаться в этом Мел?

– В этом нет ничего плохого, – Мел обняла меня за плечи. – Если он смог так быстро вытащить тебя из твоей ракушки, значит, он действительно хороший психолог. И смотри как много он для тебя делает! Думаю, тебе стоит его во всем слушаться и… ну ты понимаешь, ничего с ним не бойся.

Я закивала, соглашаясь с каждым словом Мел. Как бы я хотела сейчас, чтобы Бергман был рядом и завершил начатое в машине! Но для этого я снова не должна его разочаровать и выдержать удар от своих сокурсниц, а в том, что он вскоре последует я была уверена.

Глава 20

Награда Бергмана была просто незабываема! Я никогда не думала, что простой поход в SPA может быть таким волшебным.

Все началось с сауны с аромомаслами, затем маленький бассейн с живыми цветами. Сидя в этом бассейне, мы наслаждались ароматом плавающих в воде цветов, пока девушки из салона делали нам маникюр. Затем пришла очередь массажа. Сначала традиционного, а затем массажа горячими камнями, сопровождаемого медитативной музыкой тибетских поющих чаш. Девушка в просторной тунике цвета полуденного солнца водила молоточком по окружностям чаш, выдавая самую восхитительную мелодию, немного похожую на глубокие звуки колокола. Все это неимоверно расслабляло и погружало в какое-то пограничное состояние.

Финалом дня стали косметические процедуры для лица и волос, в огромном зале с шезлонгами, больше напоминавшем оранжерею. Посреди зала красовался шикарный фонтан, а под потолком, в густой зелени плюща, пели не то соловьи, не то скворцы, наполняя зал восхитительным эхом, приятно резонирующим в и без того расслабленном разуме.

За все это время мы с Мел не проронили ни единого слова. Мы просто были не в праве нарушить этот потрясающий вечер, который показался нам одним бесконечным моментом блаженства и релакса.

После же окончания всех процедур, нас проводили в уютную кофейню и принесли большую порцию бодрящего латте с карамельным сиропом и маленькие зефирки. И только сейчас мы вновь обрели способность говорить.

– Селя, – протянула Мел, улыбнувшись своей привычной застенчивой улыбкой. – Это было нечто потрясающее! Я обязательно должна лично поблагодарить господина Бергмана. Прошу тебя, сразу скажи мне, когда он приедет, и я ему позвоню.

Я кивнула, все еще не в силах поддерживать беседу.

– А на счет девчонок, – продолжала Мел, лакомясь зефиркой, – ничего не бойся. Я буду все время с тобой.

– Нет, – решительно возразила я. – Так они подумают, что я прячусь. А мне действительно пора с этим что-то делать.

Чудесный вечер подошел к концу, и мы с Мел расстались, уехав каждая в своем направлении. Однако расплата уже ждала меня.

Возле подъезда меня караулила Марго. По всему ее виду было понятно, что она готова к бою. Девушка ходила из стороны в стороны, как лев в клетке, и выдыхала что-то себе под нос, очевидно, проклятия.

Поблагодарив таксиста, я смело вышла из машины, морально готовая выдержать все, что мне наговорит Марго. Но едва я попала в поле зрения девушки, как вся моя бравада тут же выветрились.

– Душа моя, – Марго больно выцепила меня за предплечье и подтащила к себе, – ты там свихнулась в край?!

Как ни пыталась Марго сохранить свою высокомерную подачу, но теперь говорить нараспев у нее не получалось и она начала запинаться.

– Марго, я…

– Ты думаешь я спущу тебе такое обращение?! – девушка повысила голос для убедительности. – Ты – мелкая бесхребетная шлюха! И жива ты до сих пор только потому что я хотела сначала лично растереть тебя по асфальту, а уж потом сообщить все Алине…

Марго продолжала сыпать оскорблениями, но у меня все отключилось в голове. Страх заполнил все мое существо. Но страх не от слов девушки, а от тех ужасных картин, что сформировались у меня в голове.

Где Бергман прилюдно унижает меня и грубо берет на своем публичном уроке. Если он сделает это, то назад уже дороги не будет. Я больше никогда не смогу доверять Бергману, а он в свою очередь уже никогда не будет хоть на один грамм меня уважать.

Ко всему этому примешалась моя собственная фантазия, где Бергман выбрасывает меня как использованное средство контрацепции на помойку, или ещё хуже – отдает кому-то из прислуживающего персонала.

От всего этого, я разом побледнела и выпалила Марго, прерывая ее гневную тираду:

– Мне плевать, что ты там сделаешь! Ничто в твоём исполнении не превзойдет того, что я боюсь на самом деле! Я боюсь Бергмана! Я стала его любовницей не по личному желанию! И ты даже не представляешь, что он со мной сделает, если я пойду у тебя на поводу!

Марго удивлённо притихла, все также сжимая мне предплечье длинными тонкими пальцами.

– Я не выстою против тебя, – честно призналась я. – Но рассказав все Алине ты тем самым не натравишь ее на меня, а наоборот унизишь ее. Она ничего не сможет мне сделать, но при этом будет знать и терпеть такое положение. Возможно, в начале она и начнет мне мстить, но представь ее реакцию, когда Бергман в этом споре защитит меня, а не собственную дочь!

Я как обычно плела первое, что шло на ум. И впервые в жизни, я была рада такой черте своего характера. Ведь именно сейчас та глупость, что я городила вдруг вознесла меня в глазах Марго и заставила ее прикусить язык.

Девушка отпустила мою руку и задумчиво опустила голову.

– Пока, Марго, – бросила я, пока она не пришла в себя, и поспешила скрыться в подъезде.

Глава 21

Я прекрасно понимала, что мои действия – всего лишь временная мера. Марго больше удивилась не столько моим словам, сколько реакции на ее выпад, поэтому этот раунд я каким-то чудом выстояла. Но завтра Марго уже все поймет и, возможно, в ярости расскажет все Алине. Поэтому мне была жизненно необходима дополнительная поддержка, и я поехала к маме. Ведь ее твердый боевой настрой нужен был мне как никогда.

– Селя? – удивилась она, встретив меня на пороге, а затем тут же спросила немного побледнев. – Бергман тебя выгнал?!

– Нет, мам, – улыбнулась я. – Он улетел на пару дней, поэтому… я решила… – запнулась я. – Я не вовремя, да?

– Ну что ты! – обрадовалась мама. – Наоборот! Поможешь мне упаковать оставшиеся вещи, пока няня не ушла.

– У Рудика появилась няня? – я вошла в просторный холл, весь заставленный коробками, и быстро разулась.

– Еще чего! – возмутилась мама. – Доверю я своего ребенка чужой женщине! Нет уж! Эту няню я взяла на неделю, пока разбираюсь с переездом. И то, в ее обязанности входит просто держать Рудика при мне. В первый день с этой упаковкой я потянула себе спину, поэтому не могу пока носить Рудольфа на руках.

На заботу о своем малыше мама действительно не скупилась. Она позволяла себе провести время в одиночестве только тогда, когда Рудик засыпал. Все остальное время она носила его на руках. Ей претила мысль воспользоваться даже кенгуру или слингом, я уж не говорю о коляске или чужих руках. И, несмотря на отчаянное желание поскорее привести себя в былую форму, мама всегда была готова пожертвовать домашней тренировкой и здоровым сном, только бы прибежать к сыну по первому требованию.

– Очень болит? – виновато спросила я, погладив маме спину. Через тонкий атласный халатик я нащупала широкий согревающий пластырь у мамы на пояснице.

– Ерунда! – она тут же сбросила мою руку, словно устыдившись своей временной беспомощности. – Подумаешь! К концу недели все пройдет.

Чувство вины накрыло меня еще больше. Я провела такой незабываемый вечер с массажем и полным расслаблением как законченная эгоистка, в то время как маме отдых и массаж в тысячу раз нужнее. Теперь я обязана сводить маму в этот салон!

– Так, что случилось?! – строго спросила мама, мигом приводя меня в чувства.

К этому моменту мы уже вошли в мамин будуар, где еще остались не запакованные вещи. В смежной комнате незнакомая мне молодая девушка рассказывала Рудику сказку и одновременно с этим разминала ему стопы.

Я заметила как маму всю передернуло от того, что эта девушка прикасается к ее малышу, и я видела каких усилий ей стоило прикусить губу и удержать критику в ее адрес.

– Если бы она не была детским массажистом я бы ей прямо сейчас руки вырвала за это, – тихо зашипела мне мама. – Мы ведь договаривались, что никакой инициативы с ее стороны! Но ведь нет! Легкие деньги – это явно не про нее!

А затем мама отвела меня вглубь будуара и наехала уже со всей суровостью:

– Селя! Мне из тебя клещами ответы тянуть? Ты же видишь у меня тут все вверх дном! Говори уже что случилось!

Я тяжело вздохнула, усадила маму на кровать и рассказала ей всю ситуацию с Марго.

– Ты дала отпор Марго? Ты?! – мама удивленно подняла вверх брови. – Жму руку Бергману за такое. Если ему удалось за пару дней вложить в тебя хоть что-то полезное, то он просто гений! Тактику ты, конечно, выбрала из рук вон плохую, но одно то, что ты сумела открыть рот… Молодец!

У меня на мгновенье перехватило дыхание. Мама… похвалила меня?

– Но… что мне делать дальше? – нерешительно спросила я.

– Ты хочешь, чтобы я дала тебе совет? – уточнила мама, а я осторожно кивнула, предчувствуя, что после этого похвала в мой адрес сгорит бесследно. – И не подумаю, – уверенно ответила она. – Вот Бергман взялся тебя воспитывать – флаг ему в руки. Я в его методы влезать не буду! Я, знаешь ли, намучилась с тобой.

В этот раз слова мамы больно задели. Она словно и рада навсегда от меня избавиться. И, выходит, за всю жизнь я ее ничем никогда не обрадовала?

Но я смиренно проглотила обиду и нашла в себе силы почти искренне улыбнуться.

– Ладно, – я встала с кровати, чтобы скрыть горький блеск в глазах. – Тогда… давай я тебе помогу. А свои проблемы мне и правда нужно научиться решать самой.

– Отлично! – мама уверенно встряхнула волосами. – Главное, чтобы твое заявление подкреплялось действиями, а не пустым признанием очевидных вещей. Во взрослении нет ничего страшного, и пора тебе уже выйти из детства. И… твоя помощь мне сегодня будет очень кстати. Спасибо.

В последнее слово «спасибо» мама будто вложила нечто большее, чем простую благодарность. От нее у меня снова что-то екнуло в груди, но я посчитала, что мне это лишь показалось.