Текст книги "Лес секретов"

Глава V

– Никогда бы не подумал, что смогу сделать это! – ворчал про себя Огнегрив, несясь сквозь папоротники в свой лагерь. В лесу он нашел кучку свежего лисьего помета и долго катался по нему, пока не провонял насквозь. Теперь уж точно никто не сможет догадаться, что он побывал в лагере Речного племени! Все бы ничего, но Огнегрив сильно сомневался в том, захотят ли воины сегодня спать с ним в одной пещере! Хорошо еще, что на обратной дороге он ухитрился поймать белку и возвращался домой не с пустыми лапами.

Выскочив из папоротниковых зарослей, Огнегрив сразу увидел Синюю Звезду, стоявшую на вершине Высокой Скалы. Видимо, она только что объявила общий сбор племени, поскольку коты уже высыпали из своих пещер и бежали к скале.

Положив белку в общую кучу, Огнегрив присоединился к остальным. Тем временем из детской в сопровождении матери выползли Чернобуркины котята, и Огнегрив сразу заметил в их стайке ослепительно-белую шерстку своего племянника Облачка. Облачко был сыном Принцессы, сестры Огнегрива. Принцесса жила у Двуногих и ни на что не променяла бы свое уютное и безопасное житье, однако, наслушавшись рассказов Огнегрива о вольной лесной жизни, она решила отдать на воспитание в племя своего первенца. К сожалению, коты племени не спешили признать малыша своим. Несмотря на то что Чернобурка относилась к Облачку, как к родному сыну, Огнегрив прекрасно понимал, что котенку будет нелегко найти свое место в племени. Когда процессия проходила мимо Огнегрива, он услышал, как белоснежный малыш возмущенно пропищал матери:

– А почему я не могу стать учеником?! Я почти такой же большой, как этот Белоснежкин рыжий рохля!

Огнегрив оживился. Выходит, Синяя Звезда проводит церемонию посвящения для младших котят Белоснежки. Несколько месяцев назад учениками стали старшие дети Белоснежки – Папоротник и Пепелюшка. Наверное, остальным котятам давно не терпелось получить новые имена! Как хорошо, что он пришел вовремя и не опоздал на церемонию!

– А ну-ка тихо! – шикнула Чернобурка на Облачко, собирая вокруг себя своих деток. – Учениками вы станете только после того, как вам исполнится полгода! – А я хочу сейчас! Предоставив Чернобурке самой разъяснять приемышу законы племени, Огнегрив протиснулся поближе к Песчаной Буре.

Но стоило ему приблизиться, как кошечка подскочила на месте. – Огнегрив! Ты откуда?! От тебя воняет, как от дохлой лисы, которая месяц валялась на солнцепеке!

– Прости, пожалуйста, – пробормотал Огнегрив. – Я нечаянно…

– Он готов был провалиться сквозь землю от стыда. Как любой кот, он терпеть не мог сильных запахов, к тому же ему вдвойне противно было врать Песчаной Буре.

– Бывает! Только держись от меня подальше, пока вонь не выветрится! – сказала Песчаная Буря и, весело сверкнув глазами, отпрыгнула от Огнегрива. – И изволь как следует вычиститься, прежде чем сунешь нос в пещеру! – рявкнул над ухом знакомый голос. Огнегрив обернулся и увидел Когтя. – Я не смогу заснуть, если у меня под носом будет так смердеть!

Огнегрив пристыженно опустил голову, дождался, пока Коготь отойдет подальше, и снова посмотрел на Синюю Звезду.

– Мы собрались здесь, чтобы дать новые имена двум котятам племени, – объявила предводительница и посмотрела на Белоснежку. Королева гордо восседала у подножия скалы, обернув лапки хвостом. Справа и слева от матери сидели двое котят. Тот, что покрупнее, был как две капли воды похож на своего братца Папоротника. Как только Синяя Звезда заговорила, он тут же нетерпеливо вскочил и начал переминаться с лапки на лапку. – Подойдите-ка сюда, – ласково позвала Синяя Звезда. Рыжий котенок сорвался с места и подлетел к подножию Высокой Скалы. Его сестренка вела себя более сдержанно. Она была беленькой, как мать, но с рыжим хвостиком и рыжими пятнами на спине.

Огнегрив на мгновение зажмурился. Казалось, прошло совсем немного времени с тех пор, как он вот так же получил в ученики свою Пепелюшку. Он очень хотел бы стать наставником и для одного из этих котят, но прекрасно понимал, что, если бы Синяя Звезда решила дать ему нового ученика, она непременно сказала бы об этом заранее.А что если после случая с Пепелюшкой предводительница боится доверять ему котят на воспитание?! От этой мысли у Огнегрива похолодело внутри.

– Кисточка! – тем временем объявила Синяя Звезда. – Я знаю, что ты готова взять ученика. Твоим учеником будет Царапка. Из толпы котов вышла гибкая, сильная Кисточка. Она остановилась возле рыжего котенка, а тот вытянулся в струнку, приветствуя свою наставницу.

– Кисточка, – продолжала Синяя Звезда. – Ты умная и храбрая воительница. Мы все надеемся, что ты сумеешь передать Царапке свою мудрость и доблесть. Кисточка просияла и приосанилась. Трудно было сказать, кто выглядел более взволнованным – юный ученик или его наставница. Вот они потерлись носами и важно отошли на край поляны. До Огнегрива донеслось громкое мяуканье Царапки – видимо, он уже начал одолевать наставницу вопросами.

Оставшаяся у подножия Высокой Скалы рыже-белая кошечка задрала голову, выжидательно глядя на Синюю Звезду. Огнегрив сидел так близко, что видел ее взволнованно шевелящиеся усы.

– Буран, – провозгласила Синяя Звезда. – Теперь, когда Песчаная Буря стала воином, ты можешь взять нового ученика. Я прошу тебя стать наставником Веснянки.

Большой белый кот, лежавший впереди других воинов, медленно поднялся на лапы и подошел к пестрой кошечке. Она вытянулась ему навстречу, глаза ее сияли.

– Буран! – сказала Синяя Звезда. – Все племя преклоняется перед твоим опытом и мастерством. Я уверена, что ты вырастишь нам еще одну достойную ученицу.

– Разумеется, – проурчал белоснежный богатырь. – Здравствуй, Веснянка, – он наклонился, потерся носом о нос своей новой ученицы и вместе с ней вернулся на место. Все собрание пришло в движение. Коты сгрудились вокруг новых наставников и учеников, отовсюду слышались приветствия, все повторяли новые имена юных учеников. Подходя поздравить именинников, Огнегрив краем глаза заметил Крутобока, сидящего у входа в папоротниковый туннель. Видимо, он только что вернулся и никем не замеченный присоединился к собранию.

– Я обо всем договорился, – тихо мяукнул Крутобок, приближаясь к Огнегриву. – Если завтра будет солнечно, Серебрянка и Невидимка постараются под каким-нибудь предлогом выманить Лужицу из лагеря. В полдень они будут ждать нас.

– Где? – мрачно спросил Огнегрив. Ему смертельно не хотелось два дня подряд тайком пробираться на территорию Речного племени. Слишком опасно каждый день оставлять там свежий запах Грозового племени.

– Сразу за границей, недалеко от моста Двуногих есть тихая полянка, – пояснил Крутобок. – Раньше мы там встречались с Серебрянкой. Это еще до того, как…

Огнегрив все понял. Крутобок твердо держал свое слово и назначал свидания своей Серебрянке только У Четырех Деревьев. Лишь необходимость узнать обстоятельства гибели Ярохвоста могла заставить его пойти на дополнительный риск.

– Спасибо, – признательно шепнул Огнегрив. Подходя к куче за лакомым кусочком на ужин, он заметил, что у него от нетерпения дрожат лапы. Скорее бы наступило завтра!

– Это здесь! – шепнул Крутобок.

Они с Огнегривом сидели на берегу реки, в нескольких кроличьих прыжках от границы с Речным племенем. Прямо перед ними зиял глубокий овраг, заросший колючим кустарником. Овраг был занесен снегом, а по дну его, между двумя скалами, промыл себе русло узенький ручеек. Теперь ручеек представлял собой груду ледяных сосулек, но видно было, что с наступлением весны эта заснеженная ложбинка превратится в прелестное, уединенное местечко.

Коты осторожно пролезли под колючие ветви куста и подгребли под себя побольше палой листвы, чтобы не так холодно было дожидаться. По дороге Огнегриву удалось поймать мышку, и он берег ее в подарок Лужице. Стараясь заглушить собственный голод, он бережно закопал драгоценную добычу в сухие листья и улегся, подвернув под себя лапки.

Разумеется, они с Крутобоком подвергались огромной опасности. Мало того, что они нарушали воинский устав и лгали собственному племени, так еще и рисковали быть обнаруженными вражескими воинами! Успокаивало лишь то, что все это делалось ради Грозового племени. Впрочем, в этом у Огнегрива тоже не было полной уверенности.

Слабое зимнее солнышко золотило снег в овраге. Время шло, солнце достигло высшей точки и начало медленно опускаться, а друзья все сидели и ждали. И только когда Огнегрив решил, что назначенная встреча не состоится, в воздухе наконец-то запахло Речным племенем, а со стороны реки донесся дребезжащий старческий голос.

– Это слишком далеко для такой старухи, как я! Куда вы меня завели?! Хотите, чтобы я замерзла насмерть?

– Вот еще глупости! – донесся решительный голосок Серебрянки. – Смотри, какой чудесный денек! Тебе полезны прогулки на воздухе. – Незнакомая кошка лишь возмущенно фыркнула в ответ. Вскоре Огнегрив увидел трех кошек, спускающихся в овраг. Он сразу узнал Серебрянку и Невидимку, а потом разглядел и их спутницу. Это была тощая старуха с клочковатой шерстью и седой мордой, сплошь покрытой боевыми рубцами и шрамами.

На полпути вниз старая кошка вдруг остановилась и замерла, настороженно принюхиваясь.

– Где-то здесь притаились коты Грозового племени! – прошипела она.

Огнегрив заметил, как Серебрянка и Невидимка встревоженно переглянулись. – Да-да, я знаю, – попыталась успокоить мать Невидимка. – Ничего страшного. – Как это ничего страшного?! – подозрительно покосилась на нее старуха. – Что они здесь делают? Отвечай! Огнегрив перепугался. На какой-то миг ему показалось, что Лужица сейчас повернет обратно и закричит, поднимая тревогу, но, видимо, старческое любопытство оказалось сильней осторожности. Лужица промолчала и медленно двинулась следом за дочерью, с отвращением вздрагивая каждый раз, когда приходилось погружать лапки в глубокий снег.

– Крутобок? – тихонько окликнула Серебрянка. Крутобок высунул голову из куста. – Мы здесь.

Речные кошки осторожно протиснулись в колючий куст. Лужица отшатнулась, увидев Огнегрива и Крутобока, ее желтые глаза злобно вспыхнули.

– Это – Огнегрив, а это – Крутобок, – представила гостей Серебрянка. – Они… – Двое вражеских котов! – сурово перебила старуха. – Надеюсь, у них есть серьезная причина для появления здесь! – Конечно, – успокоила мать Невидимка. – Они хорошие коты, разумеется, насколько это возможно для Грозового племени. Прошу тебя, дай им возможность все объяснить!

И они с Серебрянкой одновременно посмотрели на Огнегрива.

– Нам очень нужно поговорить с тобой, Лужица, – начал Огнегрив, нервно шевеля усами. Он быстро наклонился и пододвинул старухе свой подарок. – Вот, это я принес тебе. Лужица опустила глаза на мышку.

– Ну что ж! Видать, и в Грозовом племени еще не забыли о правилах приличия, – довольно проскрипела она и набросилась на мышку, обнажая источенные возрастом зубы. – Жилистая, конечно, но мне пока по зубам! – пробормотала она, уничтожая подарок.

Пока старуха насыщалась, Огнегрив попытался подобрать правильные слова, чтобы понятнее объяснить ей свое любопытство.

– Я хотел спросить тебя о последних словах, которые сказал перед смертью Желудь, – выпалил он.

Лужица насторожила уши.

– Я слышал о том, что произошло у Нагретых Камней, – быстро сказал он. – Но перед смертью Желудь сказал, что ни один кот из Грозового племени не смеет причинить вред Камню. Ты не знаешь, почему он так сказал?

Лужица не торопилась с ответом. Она проглотила последний кусочек мышки, потом высунула на удивление яркий розовый язычок, довольно облизнулась и выпрямилась, обернув хвост вокруг лапок. Только после этого она подняла глаза на Огнегрива и долго смотрела на него, словно хотела заглянуть на самое дно его души.

– Идите-ка вы домой, девочки, – вдруг сказала она, оборачиваясь к молоденьким кошечкам. – И ты тоже убирайся! – добавила старуха, посмотрев на Крутобока. – Я хочу поговорить с Огнегривом с глазу на глаз. Сдается мне, он один стоит того, чтобы узнать правду. Огнегриву пришлось смириться. Если он будет настаивать на присутствии Крутобока, старуха может вообще отказаться говорить с ним. Он поднял взгляд и прочел в желтых глазищах друга отражение собственного недоумения. Что же это за тайна, если старая королева не хочет поведать ее даже собственному племени?! Огнегрив почувствовал, что вновь начинает дрожать, но не холод был тому причиной. Какое-то шестое чувство подсказывало ему, что он столкнулся с загадкой, черной и страшной, как вороново крыло. Но если речь идет о тайне Речного племени, какое отношение она может иметь к Грозовым котам?

Судя по растерянным мордочкам Серебрянки и Невидимки, кошки недоумевали не меньше, чем он сам. Тем не менее, они не посмели возражать и молча вылезли из куста.

– Мы будем ждать тебя возле моста Двуногих, – промяукала Серебрянка. – Вот еще выдумала глупости! – рассердилась Лужица. – Думаешь, если я стара, так уж и шагу не могу ступить без посторонней помощи?! И без вас прекрасно доберусь! Серебрянка кивнула, и обе кошечки, сопровождаемые Крутобоком, бросились вверх по склону.

Лужица не шелохнулась до тех пор, пока запах удаляющихся котов не растаял в морозном воздухе.

– Слушай, – наконец сказала она. – Невидимка сказала тебе, что они с Камнем мои дети?

– Да, – кивнул Огнегрив. Его волнение улеглось, уступив место невольному уважению к старой королеве из враждебного племени. Он уже успел почувствовать, какая большая мудрость скрывается за ее резким характером. – Ну так вот, – рявкнула королева. – Моя дочь не знает правды. Я им не мать! – Огнегрив изумленно приоткрыл рот, а королева продолжала: – Я с любовью вырастила их обоих, но не я дала им жизнь. Однажды, в разгар лютого сезона Голых Деревьев, Желудь принес мне двоих крошечных котят. Им было всего несколько дней от роду.

– Но откуда он взял их?! – не веря своим ушам, спросил Огнегрив. Лужица сощурила глаза.

– Сказал, что нашел в лесу. Будто бы их бросила шайка каких-то бродячих котов, – недовольно буркнула она. – Но меня не так-то легко одурачить! Я никогда не жаловалась на нюх. Эти котята действительно пахли лесом, но был на них и еще один запах. Запах Грозового племени.

Глава VI

– Что ты сказала? Огнегрив был так потрясен, что едва мог говорить. Ты хочешь сказать, что Невидимка и Камень принадлежали Грозовому племени? – Да! – Лужица наклонилась и быстро вылизала свою грудку. – Именно об этом я тебе и говорю. Огнегрив застыл. – Но… Значит, Желудь украл их? – спросил он наконец.

Старуха ощетинилась и сердито обнажила зубы. – Желудь был доблестным воином! Он бы никогда не опустился до такого злодеяния!

– Прости меня! – поспешно извинился Огнегрив, испуганно прижимая уши. – Я не хотел… Просто это так невероятно! Лужица фыркнула и опустила вздыбленную персть. Огнегрив молчал, потрясенный. Если Желудь не мог украсть котят, так, может быть, их утащили из лагеря бродячие коты? Но зачем им понадобились чужие котята?! И почему они бросили их, да еще так быстро, что даже запах Грозового племени не успел выветриться?!

– Но… но если это были котята из Грозового племени, зачем же ты выхаживала их? – робко спросил он. – Какое племя добровольно примет вражеских детенышей, да еще в сезон Голых Деревьев, когда каждая мышка на счету?! – Потому что Желудь попросил меня, – повела плечом Лужица. – Тогда он был совсем молод… Еще не стал глашатаем, но уже прославился в боях. Я в ту пору как раз окотилась, да только детки мои все умер ли, кроме одного… Уж больно суровая зима была в тот год! Молока у меня было вдоволь, а несчастные малютки не дожили бы и до рассвета, не позаботься я о них. Что касается запаха Грозового племени, то он скоро выветрился. Вот и все, – сказала она. – Я поняла, что Желудь не сказал мне всей правды, но слишком уважала его, чтобы продолжать приставать с расспросами. Что сделано – то сделано. Мы с Желудем вырастили их сильными и смелыми. Наши приемыши стали настоящими воинами, преданными Речному племени!

– А они знают о своем происхождении? – спросил Огнегрив.

– А теперь слушай внимательно! – рявкнула старуха. – Камень и Невидимка ничего не знают.

Если ты когда-нибудь скажешь им хоть слово из того, что только что услышал, клянусь, я выпущу тебе кишки и скормлю воронам! – При этих словах она вся подалась вперед и оскалилась, обнажая зубы. Огнегрив даже попятился, забыв о ее почтенном возрасте. – Они никогда не сомневались в том, что я их родная мать! – продолжала Лужица. – Со временем мне все чаще кажется, что они похожи на меня! – И тут в мозгу у Огнегрива что-то шевельнулось. Как ветерок тихонько трогает палый лист, выдавая спрятавшуюся под ним мышку, так и он внезапно почувствовал, что рассказ старой Лужицы каким-то странным образом имеет отношение к нему самому. К сожалению, это ощущение промелькнуло так быстро, что он не успел поймать его.

– Они всегда были преданы нашему племени, – горячо заявила Лужица. – Я не хочу, чтобы им пришлось с кем-то делить свою верность! Надеюсь, ты сможешь меня понять. Я слышала о тебе… Слухи всякие ходят, Огнегрив. Ты когда-то был домашним котенком, так что кому, как не тебе, знать, каково это – разрываться между двумя домами!

Старуха была права. Огнегрив не мог допустить, чтобы кто-нибудь страдал, сомневаясь в преданности собственному племени. Он прошел через это и слишком хорошо знал, как это тяжело. – Я обещаю, что никогда не скажу им ни слова! – сурово сказал он. – Клянусь Звездным племенем! Старая кошка расслабилась и устало выгнулась, протянув передние лапы и подняв крестец.

– Я верю твоему слову, Огнегрив, – ответила она. – Не знаю, поможет ли тебе мой рассказ. В любом случае теперь ты знаешь, почему Желудь не мог допустить, чтобы коты из Грозового племени поднимали лапу на Камня или Невидимку. Пусть он и впрямь не знал, откуда они взялись, но запах-то не мог не учуять! Так что если мои детки всецело преданы Речному племени, то Желудь, кажется, делил свою верность пополам. Но не нам его судить. – Я так благодарен тебе! – проурчал Огнегрив, стараясь вложить в эти слова все свое уважение. – Не знаю, какое это имеет отношение к тому, что мне нужно узнать, но это в любом случае очень важно! Поверь, это как-то касается обоих наших племен! – Возможно, – буркнула старуха и нахмурилась. – А теперь, раз ты все разузнал, немедленно уходи с нашей территории!

– Конечно! – вскочил Огнегрив. – Считай, меня тут и не было! И, знаешь, что… – он замолчал, продираясь сквозь колючие ветки, а потом обернулся и посмотрел в желтые глаза старухи: – Спасибо тебе, Лужица!

Огнегрив бросился в лагерь. В голове у него все смешалось. Невидимка и Камень – дети Грозового племени! Но теперь они всецело преданы своему племени и даже не подозревают о своем происхождении. Верность родной крови – это одно, а верность племени – совсем другое. Сам Огнегрив родился в доме у Двуногих, но это нисколько не умаляет его преданности Грозовому племени!

Надо как можно скорее поговорить с Синей Звездой! Невидимка подтвердила, что Желудь погиб под камнепадом, значит, предводительнице придется поверить в преступление Когтя! Кроме того, надо расспросить ее о детях Лужицы. Может быть, Синяя Звезда вспомнит, пропадали ли в племени двое крошечных котят!

Выскочив на поляну, Огнегрив побежал прямо к Высокой Скале. Добежав до пещеры предводительницы, он услышал два кошачьих, голоса и уловил сильный запах Когтя. Он быстро прижался к скале в надежде, что могучий глашатай не заметит его. В следующую секунду полог из лишайников резко распахнулся, и Коготь выбрался наружу.

– Поведу охотничий патруль к Нагретым Камням! – пробасил глашатай, поворачивая голову в сторону входа. – Там вот уже несколько дней никто не охотился.

– Отличная мысль! – одобрила Синяя Звезда, выходя вслед за ним. – Добычи по-прежнему слишком мало. Да пошлет нам Звездное племя скорую оттепель! Коготь что-то согласно буркнул и направился в пещеру воинов, не заметив Огнегрива, распластавшегося возле скалы.

Когда глашатай скрылся с глаз, Огнегрив торопливо бросился к входу в пещеру.

– Синяя Звезда! – окликнул он, видя, что предводительница собирается вернуться внутрь. – Мне нужно поговорить с тобой. – Хорошо, – кивнула Синяя Звезда. – Заходи. Огнегрив последовал за ней. Полог задернулся, и яркий зимний день остался за порогом. Очутившись в полумраке, предводительница села и повернулась к Огнегриву.

– В чем дело? – спросила она. Огнегрив глубоко вздохнул.

– Ты помнишь рассказ Горелого о том, что Коготь убил Ярохвоста в битве у Нагретых Камней? Синяя Звезда вздрогнула. – Огнегрив! – сурово рявкнула она. – Хватит!. Однажды я уже сказала тебе, что у меня есть самые серьезные основания не верить ни единому слову Горелого.

– Я знаю, – почтительно склонил голову Огнегрив. – Но я узнал кое-что еще. Синяя Звезда промолчала, и Огнегрив растерялся. О чем она думает? – Никто не убивал Желудя, – начал он, понимая, что отступать уже поздно. – Он умер оттого, что на него обрушилась скала. Это был несчастный случай!

– Откуда ты знаешь? – нахмурилась Синяя Звезда.

– Я… я снова ходил к Горелому, – признался Огнегрив. – Сразу после прошлого Совета, – тихо добавил он и замолчал, ожидая гнева предводительницы. Но Синяя Звезда оставалась спокойна. – Так вот почему ты тогда так поздно вернулся, – заметила она. – Я должен был узнать правду, – быстро начал Огнегрив. – И я…

– Подожди! – перебила его Синяя Звезда. – На сколько я помню, в прошлый раз Горелый поведал тебе, что Желудя убил Ярохвост. Теперь он придумал новую историю? – Нет! Выслушай меня! – взмолился Огнегрив. – Наверное, в тот раз я просто неправильно понял его. Он сказал, что Желудь погиб по вине Ярохвоста, но имел в виду, что Ярохвост толкнул его под накренившуюся скалу! Эта скала обрушилась на голову Желудю! Но Ярохвост не знал, что так случится! Он нехотел убивать глашатая Речного племени! Вот почему ты не могла поверить в рассказ Горелого! – горячо заговорил он. – Ты не могла даже представить, что Ярохвост мог намеренно убить другого кота. Но он…

– Что еще? – очень спокойно спросила предводительница.

– Я перешел реку и говорил с котами из Речного племени, – признался Огнегрив. – Просто, чтобы точно убедиться! Они подтвердили, что Желудь погиб под обвалом. Он опустил глаза на лапы, готовый принять справедливый гнев предводительницы. Однако, когда он вновь поднял голову, в глазах Синей Звезды не было ничего, кроме неподдельного интереса. Она коротко кивнула, и Огнегрив продолжил: – Выходит, теперь мы точно знаем, что Коготь солгал. Он не убивал Желудя в отместку за смерть Ярохвоста. Желудь погиб под упавшей скалой. А раз так, Коготь мог солгать и по поводу смерти самого Ярохвоста!

По мере того как он говорил, Синяя Звезда выглядела все более и более взволнованной. Глаза ее сузились, превратившись в две узкие голубые щелочки.

– Все это время Коготь был прекрасным глашатаем, – с глубоким вздохом протянула она. – Это очень серьезные обвинения, Огнегрив.

– Я знаю! – тихо согласился он. – Но неужели ты не понимаешь, насколько он опасен?! Синяя Звезда уронила голову на грудь. Молчание длилось так долго, что Огнегриву в какой-то момент показалось, будто предводительница вышла из пещеры.

– И вот еще что, – неожиданно выпалил он. – Я узнал что-то странное о двух воинах из Речного племени! Синяя Звезда вскинула голову и насторожила уши. Какую-то долю секунды Огнегрив колебался, стоит ли передавать ей рассказ, услышанный от вспыльчивой старой Лужицы, однако желание узнать правду взяло верх над осторожностью:

– Горелый рассказал мне, что во время битвы у Нагретых Камней Желудь не позволил Ярохвосту напасть на Камня. При этом он произнес очень странные слова. Он сказал, что ни один кот из Грозового племени не имеет права трогать Камня! Так получилось, что я… я разговаривал с одной из старейшин Речного племени. Она сказала мне, что когда-то давно Желудь принес ей двух маленьких котят. Это было в сезон Голых Деревьев, котята умерли бы, если бы о них никто не позаботился. Лужица – так зовут эту старейшину, выходила их и воспитала, как собственных детей. Теперь они уже большие, их зовут Камень и Невидимка. И еще Лужица сказала, что эти котята… на них был запах Грозового племени! Неужели это правда, Синяя Звезда? Скажи, разве из нашего лагеря когда-нибудь пропадали котята?

Ему показалось, что Синяя Звезда не слушает его. Какое-то время она сидела неподвижно, словно окаменев, потом вдруг вскочила и кинулась к Огнегриву.

– И ты поверил в эту чушь?! – прошипела она.

– Но Синяя Звезда! Это же очень важно…

– Я не ожидала этого от тебя, Огнегрив! – крикнула предводительница. Глаза ее метали молнии, шерсть на загривке стояла дыбом. – До чего ты докатился! Бегаешь на вражескую территорию и собираешь сплетни у старух! Неужели ты поверил в эти россказни? Лучше бы занялся своими прямыми обязанностями и перестал морочить мне голову сказками про Когтя! – она пристально посмотрела на него: – Порой мне кажется, Коготь прав, сомневаясь в твоей преданности племени!

– Я… Прости меня, – пролепетал Огнегрив, ошарашенный этой неожиданной вспышкой ярости. – Я подумал, Лужица говорит правду! Синяя Звезда глубоко вздохнула. От ее заинтересованности не осталось и следа, теперь лицо ее не выражало ничего, кроме холодного разочарования.

– Иди, – велела она. – Постарайся занять себя чем-нибудь полезным – а главное, достойным воина. И никогда – ты слышишь? – никогда не смей заговаривать со мной об этом. Ты хорошо меня понял?

– Да, Синяя Звезда, – пробормотал Огнегрив, пятясь к выходу. – Но как же насчет Когтя? Ведь он…

– Вон! – взорвалась Синяя Звезда.

Огнегрив стремительно повернулся, взрыв когтями песок на полу. Выскочив из пещеры, он пронесся по поляне и остановился только тогда, когда отбежал на несколько лисьих прыжков от входа. Он был в полном смятении. Он прекрасно помнил, что вначале Синяя Звезда заинтересовалась его рассказом, но стоило упомянуть о похищенных котятах, как она тут же пришла в ярость и отказалась разговаривать с ним.

И тут Огнегрив похолодел от страха. Что если Синяя Звезда догадалась о том, как ему удалось поговорить с котами Речного племени?! Неужели она узнала о Серебрянке и Крутобоке?! А Коготь? Что же теперь будет? Самое ужасное, что Огнегрив уже почти поверил в то, что ему удастся предостеречь Синюю Звезду об опасности, исходящей от глашатая! «Шипы и колючки! – удрученно подумал он. – Теперь она не позволит мне и слова худого сказать о Когте. Я все испортил!»