Текст книги "И один в тайге воин"

– А чем тебе эти гильзы не угодили? – не понял контрразведчик.

– Из-за закраины они толстые больно. Оттого и рукоять у пистолета широкая получается.

– Десять выстрелов, значит, – задумчиво протянул офицер. – А может, тогда патроны в один ряд разложить? – предложил он, рассматривая обойму.

– Пробовал. Тогда всего семь выстрелов получается. Ну и какой тогда смысл огород городить? На выстрел больше, чем у револьвера. Только и остаётся выгоды, что быстро перезаряжается.

– В бою и это много, – вздохнул офицер, возвращая ему оружие.

– Только не говорите, что и вам такие надо, – вдруг вскинулся Мишка.

– А я бы не отказался, – улыбнулся контрразведчик.

– Рано ещё, – упрямо мотнул головой Мишка. – Вот в бою испытаю, тогда и вернёмся к этому разговору.

– Вот что мне в тебе нравится, Михаил, так это то, что ты никогда не торопишься свои изобретения пропихивать любой ценой. А сначала всё на себе испытываешь.

– Так ведь для людей делаю, не для выгоды, – развёл парень руками. – Война идёт.

– Кстати, о войне. Я генерал-губернатору доклад отправил и твою мортиру упомянул. Отписал также, что в деле её своими глазами видел. В общем, расхвалил как мог. А вчера мне ответ из канцелярии пришёл, за личной его подписью, – офицер сделал паузу, лукаво поглядывая на парня.

– Что, не поверили? – не удержался Мишка от хулиганства.

– Ох, Миша! – расхохотался контрразведчик. – Ну откуда в тебе такое неверие в наше чиновничество? Да бог с ним, с чиновничеством. Про него я и так всё понимаю. Но в службу-то мою ты почему не веришь?

– Ответить-то я могу, да только обижу, – вздохнул Мишка, делая вид, что смущён.

– Ну да. Повод у тебя есть, – успокоившись, кивнул контрразведчик. – Ладно, не стану томить. Указом его высокопревосходительства генерал-губернатора велено выдать тебе премию за усиление воинства казачьего в размере одной тысячи рублей, – торжественно закончил он, доставая из ящика стола лист роскошной бумаги и протягивая его парню. – Вот указ, а вот и сама премия, – добавил он, выкладывая на стол деньги. – Как видишь, я своё слово держу.

– Спаси Христос, Владимир Алексеевич, – коротко поклонился Мишка, рассматривая указ.

– Миша, не умеешь кланяться, так и не кланяйся, – отмахнулся контрразведчик. – Лапу давай, – со смехом протянул он ладонь для рукопожатия.

– Вы, Владимир Алексеевич, за мной словно от всех правил прячетесь, – не сумел промолчать удивлённый до полного офигения Мишка.

– А ты думаешь, чего я стараюсь с тобой на дружеской ноге держаться? – устало улыбнулся офицер. – Это ведь часть работы моей. С любым человеком общий язык найти. А начнёшь за правила и этикет держаться, всё дело запорешь. И ты мне в этом сильно помогаешь.

– В чём? Дело запороть? Это я запросто, – поддел его парень, пряча усмешку.

– Вот паршивец, – снова расхохотался офицер. – А ежели серьёзно, то давай с тобой так договоримся, Миша, – добавил он, отсмеявшись.

– Это про пистолеты? – быстро уточнил Мишка.

– Про них, – кивнул контрразведчик. – Стреляй из них как хочешь и сколько хочешь, но первый заказ на это оружие мой. Пять штук мне нужно. И не меньше чем по три обоймы на каждый. Сам сказал, война идёт. А нам иной раз приходится в такие щели влезать, что винтовку не то что повернуть, протащить сложно. Уговор?

– Так ведь корявые они, Владимир Алексеевич. Такое оружие и показывать-то серьёзному офицеру зазорно, не то что носить, – посетовал парень.

– А мне не на параде красоваться. Мне из него стрелять, – жёстко отрезал контрразведчик. – Я себе сюда людей особо подбираю и хочу, чтобы у каждого из них шанс в любой перестрелке был. Ладно, раз уж пошёл разговор, скажу. Но строго между нами. Гранаты твои уже дважды моим людям жизни спасли и помогли дело сделать.

– О как! – покачал Мишка головой, не ожидая такого захода. – Так, может, ещё подвезти?

– Вези. И гранаты вези, и пистолеты делай, – решительно потребовал офицер.

– Пять штук, значит, – протянул Мишка, вспоминая, сколько у него осталось трофейных револьверов.

– Пять. Для начала. И патронов не забудь. За деньгами я не постою. Мне под этот отдел финансирование увеличили. Так что я теперь в этой местности царь, бог и воинский начальник, – закончил он с кривой усмешкой.

Мишка только головой покачал, услышав знакомую поговорку. Потом, вернувшись к насущным делам, вздохнул и, махнув рукой, ответил:

– Все пять сразу не получится. Больше пары штук за неделю не сделать. Станков не хватает. Всё приходится вручную обрабатывать.

– Тогда чем быстрее, тем лучше. Но обязательно до того, как сам на заимку уйдёшь. Так что? Уговор?

– Уговор. Сделаю, – подумав, решительно кивнул парень. – Но сразу говорю, где они себя плохо показать могут, я ещё и сам толком не знаю. Более всего за морозы боюсь.

– Думаешь, ты один хитрый? – иронично спросил контрразведчик. – Мы тогда станем с двумя стволами ходить. Твоим и казённым. Всё равно их девать некуда.

«Блин, детский сад какой-то», – проворчал про себя Мишка, кивая в ответ. Но потом, не удержавшись, спросил:

– Похоже, и у вас серьёзные драки намечаются, ежели вы так за это оружие ухватились.

– Снова угадал, – вздохнул контрразведчик. – Сведения есть, что наши предатели собираются на перегоне большую пакость учинить.

– Так, может, опередить их? – жёстко усмехнулся Мишка.

– Это как? Перестрелять раньше, чем начнут? – хмыкнул офицер.

– Можно и так. А лучше устроить нападение с целью ограбления. Шилом в бок ткнул и бумажник вытащил. И кто догадается, что это не ограбление, а опережающий удар от вашей службы?

– Вот чёрт! – охнул контрразведчик, изумлённо глядя на него. – Это как же ты до такого додумался?

– Да попался мне как-то детектив один, без начала и конца. Вот там и вычитал, – моментально выкрутился парень.

– А чего там ещё было? – тут же последовал вопрос.

– Да много всякого. Так сразу и не вспомнишь. Сами знаете, это когда к слову приходится, оно и всплывает.

– Тоже верно. Но идея интересная. Мы такими приёмами не пользуемся. Не по чину, сам понимаешь. Но тут уже не до правил. Отечество воюет, а эти твари продажные в тылу исподтишка гадят.

– Вот-вот. Им, значит, можно, а вы должны их по правилам ловить, а потом ещё и судить по законам, – фыркнул Мишка. – Резать эту сволочь, пока бед не наделали. И время зря не терять. Оно вам для других дел пригодится.

– Ох, Миша, ты даже не представляешь, насколько ты прав, – вздохнул контрразведчик, прощаясь с ним.

* * *

Появление в станице сразу четырёх генералов заставило всё местное начальство встрепенуться и вспомнить, как мундир носят. Граф Сергеев являлся в этой делегации кем-то вроде экскурсовода. Во всяком случае, у Мишки, глазевшего на этот выезд удивленными глазами, складывалось именно такое впечатление. Из всей этой камарильи он знал только графа, и то со слов графини Натальи, полковника и контрразведчика. Так что появление всех этих господ в станице, да ещё и рядом с домом атамана, стало для него неожиданностью.

Сам атаман, которого никто не удосужился уведомить о приезде столь грозной кучки, стоял в воротах, не спеша оглаживая бороду и зыркая на генералов угрюмым взглядом. Но когда выяснилось, что эти господа желают своими глазами увидеть их чудо-мортиры, казак растерянно крякнул и, вздохнув, попросил немного времени, чтобы вызвать изобретателя. Отослав за Мишкой одного из своих пацанов посыльных, казак глазами отозвал контрразведчика в сторону и, пользуясь короткой паузой, тихо спросил:

– Это что ж такое, Владимир Алексеевич?

– Самому бы знать, – буркнул контрразведчик с заметной растерянностью. – Свалились как снег на голову.

– А Мише-то за то изобретение ничего не будет? Не приведи господь, подставим парня. Он же тогда взбесится. Сами знаете, норов у него, как у медведя по весне. Чуть чего не по нём, костей не соберём. И генералы с нами.

– Как придёт, рядом со мной его держи. И сам со стороны поглядывай. И как заметишь, что заносит парня не по делу, встревай. Как хочешь. Говори, что на ум взбредёт, главное, от Мишки отвлечь, – подумав, быстро посоветовал офицер.

– Добро. Сделаю, – кивнул атаман и, увидев выходящего с подворья следопыта, сообщил: – Вон, идёт. И, похоже, уже к драке приготовился. Вишь, пистолеты прихватил.

– Угу, – кивнул контрразведчик, жестом показывая парню, что желает его видеть рядом с собой.

– Чего опять случилось? – спросил Мишка не здороваясь, едва подойдя к ним.

– Сами ничего не понимаем. Под эту комиссию генерал-губернатор даже свой личный состав выделил, – удивлённо поведал контрразведчик. – В общем, так, что бы ни случилось, держи себя в руках и лишнего не болтай. Отвечай только по делу. А самое главное, на рожон не лезь. Если с Сергеевым я ещё могу договориться, то остальных знаю постольку-поскольку. Уловил? – быстро уточнил офицер.

– А чего хотят-то? – уточнил Мишка, кивнув.

– За мортиры твои речь была, – коротко сообщил атаман.

– Что, денег жалко стало? – иронично хмыкнул Мишка, заработав укоризненный взгляд контрразведчика.

Прикусив язык, парень виновато развёл руками, и контрразведчик, вздохнув, направился к комиссии. Сообщив им, что изобретатель явился, он выжидающе покосился на графа Сергеева. Кивнув, тот вежливо перебил беседу генералов и попросил их вернуться к насущным делам. Все пятеро, сопровождаемые кучей секретарей и охраны, развернулись и дружно уставились на Мишку.

Чувствуя себя неуютно под этим ментальным обстрелом, парень насупился и, мысленно послав всё к чёрту, принялся отвечать им своим фирменным взглядом. Заставив каждого из пятерых отвести глаза, Мишка едва заметно усмехнулся и, положив ладони на рукояти пистолетов, медленно склонил голову.

– Однако каков! – поворчал один из генералов, расправляя роскошные бакенбарды. – Того и гляди, в драку кинется.

– Да, господа. Дерзок, ничего не скажешь, – поддержал его второй. – Ну да в этих местах это дело обычное.

– Ну, нам с его характером не жить, господа, – нашёлся граф. – Думаю, это даже хорошо. Будь парень помягче, так ничего бы и не добился, возможно.

– Тоже верно. Итак, к делу, господа. Атаман, вы сказали, что его мортиры легки и просты в использовании и весь секрет заключается в самом снаряде. Это так, молодой человек? – повернулся генерал с бакенбардами к Мишке.

– Точно так, ваше высокопревосходительство, – коротко кивнул парень.

– И в чём секрет?

– В правильной набивке пороха для полёта. А второй – в смеси, которая взрывается.

– И что с этой смесью? – быстро уточнил граф Сергеев.

– А я её с динамитом смешиваю. Режу шашку на мелкие части и с порохом мешаю. Снаряд от такой смеси сильнее взрывается. Думал сначала шимозой японской набить, да прочёл где-то, что она сильно воду впитывает и оттого сама собой взорваться может.

– А как же получается, что твой снаряд ещё в полёте не взрывается? – тут же последовал вопрос от бакенбардоносителя.

– А я пусковую часть от боевой тонкой дощечкой отделяю. Пришлось для этого отверстие под взрыватель широким делать. Дощечку на две половинки – и внутрь, а сверху уже взрывающуюся смесь. А ежели и прогорит в воздухе, то и ладно. Осколками врага сверху осыплет, как шрапнелью. Но обычно до этого не доходит.

– Очень интересно, – заметно оживился генерал. – Атаман, я бы хотел на эдакое чудо в деле посмотреть. Сие возможно?

– Отчего ж нет, – вздохнул казак, явно жалея боеприпасов. – Сей же час распоряжусь, чтобы мортиру вывезли. Десятка снарядов хватит или поболе брать?

– Десятка, я думаю, хватит. Не так ли, господа? – обернулся бакенбардоносец к спутникам.

Те дружно закивали. От этого зрелища Мишка едва сдержал смех. Уж очень они в тот момент напоминали китайских болванчиков. Контрразведчик, заметив его мину, ловко наступил парню на ногу, приводя его в чувство. И тут же вклинился в разговор, доставая из кобуры полученный от Мишки пистолет. Три штуки парень уже успел передать ему для нужд службы.

– Взгляните, господа. Юноша этот известен в наших местах не только как изобретатель мортиры, а ещё и как прекрасный оружейник. Извольте полюбопытствовать. Сей пистолет он изготовил сам. Должен сказать, что казаки теперь вооружены ещё и автоматическими винтовками.

– Прошу прощения, ваше благородие, полуавтоматическими, – аккуратно поправил его Мишка. – Автоматические – это когда все патроны можно выпустить одним нажатием на спуск. А здесь каждый раз нажимать надо.

– Вот видите, господа. Даже моего образования не хватает, чтобы уловить все нюансы, – рассмеялся контрразведчик, тайком показывая парню кулак. – А уж я с оружием только что не сплю.

– И как, толково придумано? – уточнил один из генералов, задумчиво вертя разряженный пистолет в руках.

– Вы не поверите, ваше высокопревосходительство, но ни одной осечки не дал за всё время, – с ходу заявил офицер. – А уж как в перезарядке удобен, и не сказать.

– Какой-то он неказистый, – проворчал генерал, возвращая оружие.

– Так не заводская работа. В кузне делали, – развёл контрразведчик руками. – И то сказать, к чему нам тут красота? Главное, чтоб в бою не подводил.

– Вот на стрельбище и покажете, как он стреляет, – отрезал генерал, которому явно что-то не нравилось. – И винтовку прихватите. Заодно и её проверим.

Повинуясь кивку контрразведчика, атаман скрылся в доме и спустя пару минут вернулся обратно со своим оружием. Вся группа не спеша направилась к выходу из станицы. К удивлению Мишки, генералы решили прогуляться пешком. Следом за ними кучка подростков, отобранных атаманом для дежурства на вышке, вывела из арсенала гружёных мулов и рысью понеслась готовиться к испытаниям.

К тому времени, когда высокая комиссия прибыла на рубеж стрельбы, миномёт уже был вынут из укладки и разложен для сборки. С интересом осмотрев составляющие части, генералы милостиво позволили начинать, и казачата сноровисто собрали орудие. Быстро заняв места согласно расчёту, они дружно уставились на атамана, заставив генералов поморщиться от такого небрежения их статусом.

Атаман, едва заметно усмехаясь в бороду, покосился на контрразведчика и, вздохнув, скомандовал:

– Одним снарядом, пристрелочным, заряжай.

Мину моментально закинули в ствол, и весь расчёт присел, зажимая уши.

– Пали, – последовала команда, и мина с шипящим свистом унеслась в сторону оврага. Там исправно грохнуло, и в небо поднялось облачко пыли и дыма от сгоревшего пороха.

– И сколько снарядов сия мортира за минуту выпустить может? – заинтересовался бакенбардоносец, повернувшись к Мишке.

– Так все двадцать запросто, – пожал тот плечами. – Мы таких проверок не устраивали. Снаряды дорого встают. За кровные делаем.

– Ну да. Казаки всегда прижимисты были, – хохотнул молчавший до этого генерал.

– Зато и из казны ничего не просим, – нашёлся с ответом атаман.

– Хорошо. Давайте так сделаем. Даю вам десять секунд. Посмотрим, сколько снарядов эта штука выпустит, – нашёл компромисс бакенбардоносец, доставая из кармана часы луковицу. – Потом просто посчитаем, сколько в минуту выйдет.

Судя по его интересу, этот генерал имел прямое отношение к артиллерии. Атаман переглянулся с Мишкой и, получив от парня одобрительный кивок, принялся командовать. Пять мин ушли в овраг одна за другой, и генерал, взмахнув рукой, остановил испытание.

– Тридцать снарядов. Однако весьма изрядно, господа. Говорю вам это как человек, кое-что понимающий в этом деле. И правда, весьма изрядно, – добавил генерал, произведя нехитрые подсчёты. – При проведении артподготовки такое орудие будет весьма полезно. А какова дальность выстрела? – повернулся он к парню.

– До двух вёрст, – вздохнул Мишка. – Дальность можно увеличить, ежели снаряды делать не на коленке, а на толковом производстве.

– А в обороне его как использовать?

– Ежели заранее пристрелять и нужные места пометить, то как только противник в атаку пошёл, так и жди момента, – ответил Мишка, всеми силами делая вид, что с трудом подбирает слова.

– Гм, а мне нравится, господа. Просто, легко, а главное, ничего особо сложного в изготовлении, – вдруг возвестил генерал, заметно подобрев. – Осталось глянуть на результат стрельбы.

– Извольте за мной следовать, – тут же нашёлся атаман и, развернувшись, первым ринулся к оврагу.

Подведя генералов к свежим воронкам, он принялся пальцем указывать на точки попадания осколков. Побродив по оврагу, генералы были вынуждены признать, что орудие сие вполне имеет право на своё существование. После чего казак, не дожидаясь команды, снял с плеча винтовку и, указав стволом на старый пень, торчавший на краю оврага, выпустил в него весь магазин. Только щепки полетели.

Решив подыграть ему, контрразведчик достал пистолет и, подойдя к пню шагов на тридцать, точно так же всадил в него всю обойму. Одной очередью. Не ожидавшие такого генералы растерянно переглянулись. Граф Сергеев, одобрительно подмигнув контрразведчику, взял у него из рук оружие и, сменив магазин, отстрелял его сам. Потом, вернув пистолет офицеру, жестом попросил у казака винтовку и, испробовав её, с улыбкой сказал:

– Должен признать, господа, нас не обманули. Всё оружие, изобретённое сим молодым человеком, существует и прекрасно работает. Да, оно с виду и вправду неказисто, но и делалось оно не на выставку. Главную свою функцию оно выполняет изрядно. Лично я склоняюсь к мнению, что казаки имеют полное право его использовать. Более того, я лично буду ходатайствовать перед его высокопревосходительством генерал-губернатором о том, чтобы его мортиры были приняты в войска. Все вопросы и хлопоты с получением патента на изобретение я возьму на себя, если вопрос будет решён положительно, – закончил он, глядя Мишке в глаза.

– Благодарствую, – склонил тот голову, не зная, радоваться или огорчаться.

Комиссия вернулась к миномёту, и казачата, повинуясь команде атамана, ловко разобрали орудие. Быстро погрузив его на мула, они всё той же рысью отправились обратно в станицу.

– Удивительно. И вправду, простое и лёгкое орудие, – задумчиво проговорил носитель бакенбардов, глядя им вслед. – Но что подвигло вас, молодой человек, на изобретение такого орудия? – повернулся он к Мишке. – А главное, откуда взялась его идея?

– Ну, с идеей всё просто, – скупо улыбнулся Мишка. – Ханьцы таким образом свои шутихи уже много лет запускают. Я только придумал, как это в железе собрать.

– Ах, вот оно что, – закивал генерал. – Ну да, граница-то рядом. Что ж. Должен признать, мне понравилось, и я поддержу графа в его ходатайстве. Поздравляю, юноша, – закончил он, одним плавным и чётким движением склонив голову.

От этого жеста Мишка окончательно растерялся. Уж от генерала он такого никак не ожидал.

* * *

Узнав, что комиссия уехала, Мишка отправился на приём к контрразведчику. Уж больно сильно хотелось ему узнать, что это было и чем может закончиться. Но едва парень переступил порог, как тут же понял, что снова явился не вовремя. В кабинете кроме Владимира Алексеевича сидел граф Сергеев и не спеша попивал чай. Увидев его, граф заметно оживился, а контрразведчик, чуть усмехнувшись, пригласил:

– Входи, Миша, входи. Мы тут как раз о тебе говорили.

– С чего бы такая честь? – буркнул Мишка, осторожно опускаясь на краешек стула.

– Уймись, бешеный, – улыбнулся офицер. – По-хорошему вспоминали.

– Тогда уж расскажите заодно, сделайте милость, что это за налёт такой странный был?

– Не налёт, а комиссия от самого генерал-губернатора, – наставительно сказал граф, пряча улыбку. – Генерал, что с тобой говорил, в прошлом артиллерией командовал, потому ему и поручили сию комиссию возглавить. И надо сказать, изобретение твоё ему и вправду понравилось. А началось всё с того, что западные наши коллеги принялись требовать запрещение некоторых видов оружия и боеприпасов.

– Уж не о пуле ли дум-дум речь? – уточнил Мишка и в который уже раз проклял свой язык, срабатывавший раньше головы.

– Ого! Хотел бы я знать, откуда такие познания, – удивился граф.

– Иной раз и газетки почитываю, – пожал Мишка плечами, про себя отмечая, что в его мире подобный запрет был введён гораздо позже. Во времена Первой мировой войны.

– Верно. О них и речь. Но твоё изобретение почти ничем от обычного орудия не отличается. Проще говоря, мортира и мортира. Другой вопрос, что стоит она копейки и использоваться может во всех ситуациях. А вот это, наш юный друг, действительно важно.

– А другой там был, которому всё не нравилось, это кто?

– Заядлый франкоман, – скривился граф.

– Это которому нравится всё французское? – нахмурившись, уточнил Мишка, делая вид, что старательно вспоминает значение малознакомого слова.

– Верно. Он самый, – кивнул граф, рассматривая парня с нескрываемым интересом.

– Так у них никогда оружия лучше нашего не было. Качество выделки – да, бывало. А само оружие обычное, – задумчиво проворчал парень. – Есть у меня пара их револьверов. Ещё капсюльных. Так механика там простая. У господина Кольта поинтереснее будет.

– Ну, о вкусах не спорят, – ответил граф, едва сдерживая смех. – Но это всё не главное. А главное, что по получении отчёта комиссии генерал-губернатор издаст приказ, по которому казачьему воинству будет дано полное его одобрение на использование твоих мортир.

– Понимаешь, что это значит?

– Ну, ежели вы соизволите патент на моё имя оформить, то от казны мне плата положена будет, – нашёлся Мишка, припомнив его обещание.

– За это не беспокойся. Мне в любом случае придётся в столицу ехать, чтобы всё это в канцелярию его императорского величества проталкивать. Там всё и решу, – отмахнулся граф. – А всё нужное о тебе мне Владимир Алексеевич сообщит.

Контрразведчик только кивнул, подтверждая его слова. Глотнув чаю, граф покосился на него и, чуть улыбнувшись, продолжил:

– Я ведь в столице уже был не так давно. И даже графиню Наталью видел.

– Надеюсь, жива-здорова и всё так же охотой развлекается? – усмехнулся Мишка.

– Жива, здорова. Сына родила и от императора добилась разрешения считать его графом Шуваловым-Шуйским. Весь двор уже голову сломал, кто там папаша, а она только усмехается и тень на плетень наводит, – многозначительно улыбнулся граф, иронично рассматривая парня.

– Рад, что сложилось. Помню, говорила она, что ребёночка хочет, – ответил Мишка ровным тоном, стараясь сделать так, чтобы на физиономии ничего не отразилось. Хотя больше всего ему хотелось уронить челюсть на стол.

– И я рад. Мальчишечка резвый, любознательный. А более всего к оружию тянется, – добавил граф.

– Так есть в кого. Её сиятельство и сама не дура с оружием повозиться, – пожал Мишка плечами.

Контрразведчик фыркнул, едва не расплескав чай, а граф, расправив холёные усы, запустил очередной шар:

– А самое удивительное, что сынок её тёмненький да кареглазый. Мишенькой назвала. Сама-то она белявая, а сынок тёмненький.

– Всякое бывает. У соседей наших дочка в бабку пошла, рыжая, словно лиса-огнёвка, – снова выкрутился парень.

– Уймись, Пётр Михайлович, – не удержавшись, рассмеялся контрразведчик. – Видишь же, хоть режь его, ничего не скажет.

– Да уж, выдержка у парня стальная. Ни один волос не дрогнул, – улыбнулся в ответ Сергеев. – Только за оружие не хватайся, – повернулся он к парню. – Знаю я, от кого ребёнок. Поклон она тебе передать просила. И ещё. Сказала, что прав ты был. В чём именно, я не понял, но она сказала, ты догадаешься.

– Рано расслабилась, – вздохнул Мишка. – Так просто от неё не отстанут.

– Ты это про что? – моментально подобрался контрразведчик.

– Помните нападение на неё?

– Само собой.

– Так вот, там несколько таких групп было. Одну я уничтожил, но другие-то остались. А она теперь уязвима. Из-за ребёнка, – нехотя пояснил Мишка. – Вы уж простите, Владимир Алексеевич, но не моя это тайна, так что всего сказать не могу. Да и не сможете вы отсюда её в столице защитить. Как и вы, граф, – повернулся он к Сергееву.

– Это связано с её мужем? – чуть подумав, уточнил контрразведчик. В ответ Мишка только кивнул.

– Так и знал, что добром та история не кончится, – скривился граф.

– Будете в столице, ваше сиятельство, попробуйте уговорить её сюда переехать. Хоть на время. Пока ребёнок маленький, – попросил Мишка.

– И что тут? – не понял Сергеев.

– Места тут тихие. Каждый новый человек на виду сразу. Защитить их тут проще гораздо, – коротко пояснил парень. – Уж деньги-то у неё есть. Купит себе дом в чистой части и заживёт спокойно. А ежели появится кто, так найдётся, кому в ответ укорот дать.

– Да уж, ты как окоротишь, так замучаешься за тобой трупы собирать, – проворчал контрразведчик, задумчиво поглядывая на парня. – Но мысль толковая. И правда, Пётр Михайлович, поговори с ней.

– Поговорю, – помолчав, кивнул граф. – Вот уж не ожидал от неё, – вдруг качнул он головой. – Всегда такая заносчивая была, отчаянная, и вдруг такой афронт. Решиться родить неизвестно от кого…

– Ну, ей-то точно известно от кого, – хмыкнул контрразведчик. – А вообще, говорят, что женщины нутром чуют, от кого ребёнок крепче будет. Не знаю, насколько это всё правда, но такие темы даже в медицинских кругах обсуждались.

– Хочешь сказать, что дворянство вырождается? – повернулся к нему граф.

– Я не учёный, – тут же ушёл офицер в отказ. – Но когда виды различных ран и ядов изучать пришлось в столичном университете, слышал такую тему.

– Ну, яды надо было у ханьцев и тому подобных народов изучать, – не сумел промолчать Мишка. – На крайний случай в Персии или Турции. Уж эти всю жизнь друг дружку словно крыс травили.

– Согласен, – усмехнулся контрразведчик. – Да только решение не я принимал.

– Интересный вы человек, Михаил, – неожиданно заявил граф. – Я по долгу службы с разными людьми общался, но тут никак не могу понять, кто вы. На вид один, а начинаете говорить – другой. Про изобретения ваши я вообще молчу. Придумывать оружие, которое будет работать безотказно, это умудриться надо. Но вы это сделали.

– И не только оружие, – добавил контрразведчик. – Этот изверг умудрился и аэросани сделать лучше, чем у его почти учителя механики.

– А почему почти? – не понял граф.

– А он с ним всего одно лето работал. А потом сам всякие придумки делать начал, – с улыбкой пояснил офицер.

«А ведь ты, друг ситный, справки обо мне крепко наводил», – подумал Мишка, рассматривая его и не зная, как на это реагировать. С одной стороны, это его работа, а с другой – при этом в друзья набивался.

– Не злись, Миша, – грустно усмехнулся контрразведчик, словно услышав его мысли. – У меня служба такая, что любой, входящий в мой ближний круг, должен быть сотню раз со всех сторон проверен. Помнишь ведь, что было тогда, в тайге.

– Да я не в обиде, Владимир Алексеевич, – вздохнул Мишка, признавая его правоту.

– Похоже, тут у вас нечто большее, чем просто работа, – удивлённо проворчал граф.

– Признаться, Пётр Михайлович, мне с этим парнем гораздо проще, чем с десятком тех, кого в наших кругах принято ровней считать. Он предавать не умеет, – вдруг заявил контрразведчик.

– Понимаю, – помолчав, кивнул Сергеев. – Я когда дознатчиком начинал, был у меня в участке десятник. Всю жизнь в службе. Но с ним я в любую авантюру влезть был готов. И слушать умел. И соображал так, что иным учёным позавидовать впору. Видать, у нас с вами, Владимир Алексеевич, судьба такая, что друзьями можем назвать только вот таких вот, не известных никому.

– По мне, так это и неплохо. Во всяком случае, в него как в омут всё. Что ни скажи, тут и помрёт, – усмехнулся офицер. – Да вы и сами видели. Пока не признались, что всё знаете, рта не раскрыл.

– Да уж, – улыбнулся граф. – Мне моего десятника до сих пор не хватает.

– А что с ним сталось? – решился спросить парень.

– Убили. Меня вытолкнуть успел, а сам мою пулю принял. Мы тогда банду одну брали. Политических. Вот они и… – он замолчал, обречённо махнув рукой.

Неожиданно для себя Мишка понял, что Сергеев и вправду до сих пор корит себя за гибель того человека и очень жалеет, что его больше нет рядом.

– Царствие небесное рабу Божьему, – вздохнул он, коротко перекрестившись.

– Благодарю, – кивнул граф.

– Ваше сиятельство, а по винтовкам моим что? – сменил Мишка тему.

– А вот тут всё странно, – вздохнул Сергеев, заметно помрачнев. – По уставу нашему винтовка должна использоваться в полном строю при атаке противника залповой стрельбой. В обороне же стрельба должна вестись по мере приближения противника. Точно не помню, но как-то так. А твоё оружие для генштаба – это ненужный перевод боеприпаса.

– Бред сивой кобылы, – не удержавшись, фыркнул Мишка.

– Поясни, – потребовал контрразведчик с непонятной усмешкой.

– А что тут пояснять? – возмутился парень. – Вы попробуйте попасть в стог сена с расстояния в полверсты с открытого прицела. Да вы его и не разглядите. Стрельба должна вестись из укрытия, прицельно, шагов примерно с двухсот, когда врага чётко видно. И в атаку ходить надо не строем в полный рост, а скрытно перемещаясь и сокращая дистанцию до противника для уверенного его поражения. Это не та война, что с Наполеоном или с персами была. Про Крым я и не вспоминаю.

– А с чего ты так решил? – заинтересованно спросил граф.

– Так оружие теперь другое. А уставы от царя Гороха остались. Война теперь более скоростная будет. Ну, сами вспомните. У тех же германцев уже бронированные машины есть, которые по полю идут и пушками стреляют. А вы против них в полный рост, строем?

– И снова прав, – негромко проворчал контрразведчик. – Как вам, Пётр Михайлович, такой тактик из глубинки?

– Интересно. Хороший аргумент, чтобы генштабовским снобам нос утереть, когда изобретение твоё продвигать стану, – коротко рассмеялся Сергеев.

– А вы, ваше сиятельство, журналы оружейные полистайте, пока в столицу ехать станете. Там много всякого интересного найти можно, – посоветовал Мишка. – А когда говорить там станете, те журналы и покажите. Пусть подумают. А то они там войну только на бумаге видят. А кровь у нас тут льётся. А придет время, и на западных границах то же самое будет. Уж наши политики продажные постараются.

– Миша, прикуси язык, – рыкнул контрразведчик.

– Да прав он, Владимир Алексеевич. Прав. И мы оба это знаем, – развёл граф руками и тяжело вздохнул.

* * *

Лето наконец закончилось, и Мишка, весело насвистывая, отправился на заимку. Отдохнуть. Именно так он назвал свои отлучки из дома, вызвав у домашних приступ долгого смеха. С учётом того, сколько всего он привозил оттуда домой, это было и вправду смешно. Одного мяса парень засаливал пудами. Не говоря про рыбу, икру, ягоду, которую он выкупал у женщин хантов, мёд и пушнину.

За эти годы Мишка умудрился одеть всех своих женщин так, что им лютой завистью завидовали не только соседки, а даже обитательницы чистой стороны. Замша, меха лучшей выделки, тончайшая кожа, шитые бисером пояса, его домашние ходили первыми модницами, заставляя женщин устраивать своим мужчинам лесопилку на дому. Сам же Мишка предпочитал в одежде странную смесь из фасонов западных образцов вкупе с национальными одеждами хантов. На всех его куртках были карманы и петельки для различных мелочей.