Текст книги "Лесной гамбит"

– Офицеры. Паркетные шаркуны, а не офицеры. Вы хоть понимаете, господа, что вы только что нарушили высочайший указ, запрещающий любые дуэли во время проведения военных действий? И это те, кому поручено провести проверку готовности наших войск? Да вы сами хуже врага. Прочь с глаз моих. О ваших художествах я отпишу лично его величеству. А вы, поручик? – повернулся он к Руслану. – От вас я подобного никак не ожидал.

– Виноват, ваше высокопревосходительство, но терпеть оскорбления не привык и отвечаю на них, как умею, – угрюмо ответил Руслан, выразительно покосившись на труп.

– Понятно, – вздохнул Тарханов.

Потом, задумчиво осмотрев Руслана, он перевел взгляд на все еще толпящихся неподалеку офицеров и, хмыкнув, произнес, не понижая голоса:

– Вас сравнить, так матерый волк против своры домашних собачек. Вроде и там и там одинаково. Клыки, когти, а как схватятся, только клочки от своры летят. Казаки, – повернулся он к своему сопровождению, – кто-нибудь в больницу съездит пусть. Из покойницкой телегу чтоб прислали. Скажете, я велел. Поручик, за мной. У нас дело стоит, а вы тут развлекаетесь, – ворчливо закончил он, направляясь на подворье губернаторского дома.

* * *

– Вы понимаете, юноша, что с вами станется, ежели об этой истории станет известно в столице? А известно будет, уж вы мне поверьте, – тяжело вздохнув, мрачно спросил князь Тарханов. – Думаю, просто опалой вам будет не отделаться.

– При всем уважении, ваше сиятельство, но, как уже говорил, оскорблений я никому не спускаю. А что до наказания, что ж, делай, что должен, и пусть будет, что будет. Я их много раз предупреждал, что нахожусь на службе. Их это не остановило. Итог вам известен.

– Это я уже понял, – снова вздохнул князь. – Что ж, как и обещал, я лично отпишу его величеству, но что уж он там решит, одному богу известно. Так что имейте это в виду.

– Благодарю, ваше сиятельство, – кивнул Руслан, пытаясь закруглить разговор

– Что там с генерал-губернатором? – сменил Тарханов тему.

– Доктор считает, что возможно воспаление. Антонов огонь, попросту говоря.

– Только этого не хватало, – всполошился князь. – И что он делать собирается, лекарство имеется?

– У него нет.

– Но ведь это… Это недопустимо!

– Я сказал, у него нет, – повторил Руслан, выделив голосом ключевое слово. – Но подходящее лекарство есть у меня.

– У вас?! Откуда?!

– Как вам известно, я долгое время служил за границей, – осторожно напомнил Руслан. – Был там один то ли гений, то ли безумец, но лекарство от всяческих воспалений он придумать сумел. А я смог добыть его формулу. Но считаю своим долгом предупредить, что в нашей стране оно опробовано только на двух больных.

– И как? – уточнил князь, затаив дыхание.

– Оба поправились.

– Так что же вы стоите, голубчик. Немедленно дайте это лекарство его сиятельству. Слышите, немедленно!

– Этот препарат вводится путем инъекции, то бишь укола в мышцу. Я и отлучался отсюда с доктором для того, чтобы подобрать нужный шприц и привезти все необходимое сюда, – ровным тоном пояснил Руслан.

– То есть у вас все готово? – заметно растерялся Тарханов.

– Врач готовит шприцы, но мне требуется ваше разрешение для проведения подобной инъекции. Это не биндюжник с привоза, и в случае неудачи тут и каторгой не отделаешься.

– Понимаю ваши опасения, голубчик. Но это хоть какой-то шанс, – помолчав, тихо проворчал Тарханов и, махнув рукой, решительно закончил: – Делайте, что считаете нужным. Думаю, вы не просто так завели разговор об этом лекарстве. Любому, кто посмеет возражать, можете отвечать, что это мой приказ.

«Блин, у мужика яйца железные, – уважительно подумал Руслан, удивленно рассматривая ссутулившегося князя, тяжело навалившегося на стол. – Зная, что препарат не проверен, сознательно пойти на риск, это нужно характер иметь».

– Скажите, Руслан Владимирович, как вы относитесь к моей дочери? – вдруг спросил Тарханов, не поднимая взгляда.

– Наталья Петровна мне очень нравится, – честно признался Руслан, едва не поперхнувшись от такого перехода.

– И все? – подтолкнул его Тарханов, поднимая голову.

– Ваше сиятельство. У меня, кроме жалованья и оружия, ни кола, ни двора. Даже живу в доме, который служба наша арендует для офицеров. Так что быть очередным охотником за большим приданым не хочу. Уж простите великодушно, противно. Да и слава о фамилии нашей ходит такая, что не приведи господи, спасибо папаше моему. В общем, жених я еще тот, – грустно усмехнулся Руслан, внимательно отслеживая реакцию собеседника.

– Понимаю, – задумчиво кивнул Тарханов.

– Признаться, я был сильно удивлен, когда получил письмо от Натальи Петровны. Думал, вы сразу запретите ей подобные эскапады, – откровенно признался Шатун, решив попробовать князя на излом.

– И узнав об этом, были бы оскорблены? – тут же последовал вопрос.

– Нет, – качнул Шатун головой. – Я бы вас понял.

– Благодарю, Руслан Владимирович, – помолчав, снова вздохнул князь. – За откровенность и за честную службу.

– Разрешите идти, ваше сиятельство? Нужно подготовить все к лечению, – осторожно напомнил Руслан.

– Ступайте, голубчик. Ступайте. И еще, – добавил князь, застав выходившего Руслана уже в дверях, – я не против вашей переписки с Натальей.

– Благодарю, ваше сиятельство, – негромко ответил Шатун, едва заметно улыбнувшись.

Выбравшись из малой гостиной, где проходил этот разговор, Руслан быстрым шагом прошел на кухню и, убедившись, что к лечению почти все готово, сказал доктору, что будет ждать его в спальне раненого. Пройдя в нужную комнату, он выгнал из спальни сиделку, приказав ей принести чистых бинтов, горячей воды и уксуса, а сам, решительно отодвинув шторы, распахнул окно.

Помещение нуждалось в срочном проветривании. На улице и так было не холодно, а тут еще спальню запечатали так, что дышать было нечем. С учетом того, что у раненого начался жар, это был один из способов побыстрее его просто добить. Убедившись, что в спальне стало можно просто спокойно дышать, Руслан аккуратно закрыл окно и, услышав стук в двери, кивнул одному из дежурных казаков.

Вошедший доктор, увидев отодвинутые шторы, скривился, но спорить не рискнул. Шедший следом за ним слуга внес чугунок, в котором стерилизовался шприц. Поставив его на столик у кровати, слуга вопросительно посмотрел на врача, но тот только неопределенно пожал плечами, переадресовав его к Руслану. Оглядевшись, Шатун отпустил слугу и, осторожно откинув одеяло, попросил:

– Помогите мне снять повязку, доктор.

– Зачем? – насторожился врач.

– Хочу сам осмотреть рану. Будем надеяться, что воспаление еще не достигло необратимого размера.

– Вы что-то понимаете во врачевании?

– Как и любой, умеющий наносить подобные раны профессионально, – подпустил Руслан многозначительного туману.

Неопределенно пожав плечами, врач принялся ловко снимать повязку, попросив казаков поддержать тело. Закончив, он одним резким рывком сорвал набухший кровью тампон и отступил в сторону, освобождая место. Наклонившись к телу, Руслан старательно принюхался и, не уловив идущих от раны неприятных запахов, мысленно обрадовался. Похоже, все еще можно было исправить. Достав из сумки склянку с пенициллином, он выловил из чугунка шприц и иглу и принялся набирать в него препарат.

Бросив на внимательно следившего за каждым его движением врача быстрый взгляд, Руслан приказал одному из казаков осторожно раздвинуть края раны и принялся вливать в нее препарат тоненькой струйкой. Очень скоро из раны начала выступать кровь и небольшие сгустки гноя.

«Вовремя успели, – подумал Руслан, продолжая работать. – Сильно загноиться рана не успела. Будем надеяться, что все обойдется».

Убедившись, что дальше из раны потекла только чистая кровь, смешанная с препаратом, он наложил на нее чистый тампон, посыпанный стрептоцидом, и, снова набрав в шприц лекарство, сделал инъекцию. Разобрав шприц, Руслан опустил его в кипяток и, спрятав склянку в сумку, повернулся к врачу:

– Наложите повязку, доктор.

– Хорошо. Но что дальше? – спросил врач, не двигаясь с места.

– А дальше я попрошу вас оставить здесь профессиональную сиделку, которая будет тщательно отслеживать состояние раненого. Я должен знать все о течении его болезни. Поверьте, это очень важно.

– Надеюсь, я не пожалею об этом, – вздохнул врач, принимаясь за перевязку.

– Князь Тарханов дал мне полный карт-бланш на все действия, – вздохнул Руслан. – Так что можете не особо беспокоиться.

– Я врач. Я не могу не беспокоиться о своем пациенте, – с пафосом высказался доктор.

– Это делает вам честь, сударь, – кивнул Шатун и, не прощаясь, вышел из спальни.

Больше ему тут делать было нечего. Выйдя из дома, Руслан отвязал коня и, вскочив в седло, поехал проверять посты. Во дворце губернатора тоже все было спокойно. Больше никто не пытался возражать против разоружения или качать права. Да и схваченный казаками стрелок уже вовсю давал показания, так что Рязанов старательно раскручивал имевшийся заговор, носясь по городу с пятеркой казаков.

Убедившись, что все в порядке, Руслан уже снова сел в седло, когда из здания быстрым шагом вышла группа все тех же столичных офицеров и направилась прямиком к нему. Удивленно хмыкнув, Руслан придержал коня и, оперевшись на луку седла, принялся ждать. Подойдя, офицеры быстро переглянулись, и вперед шагнул невысокий крепыш с погонами майора.

– Господин поручик, я уполномочен принести вам наши извинения от лица всех стоящих перед вами офицеров, – поиграв скулами, решительно заявил майор. – Штабс-капитан Карецкий сделал глупость, за что и поплатился, а мы по собственному недомыслию пошли у него на поводу. Признаться, Карецкий всегда отличался вспыльчивым характером, – добавил майор, смущенно поправляя щегольские усики.

– Ваши извинения приняты, господа. Но считаю своим долгом сразу предупредить вас, что влиять на решения князя Тарханова я никак не могу. К сожалению, он видел все своими глазами, – развел Руслан руками. – Могу только обещать, что не стану просить его раздуть это дело. Признаться, мне и самому все это было неприятно.

– Благодарю вас, поручик. Будете в столице, не премините повидаться. Майор Данилов, к вашим услугам, – щелкнул офицер каблуками.

– Весьма признателен, господин майор, – вежливо кивнул Руслан. – А теперь прошу меня извинить, господа. Я должен ехать. Служба.

С этими словами развернув коня, Руслан рысью направил его в сторону дома князя Тарханова. Хоть сам князь и находился под постоянным присмотром казаков, о возможном нападении на его семью забывать не стоило. Заговорщикам вполне могла прийти в голову подобная мысль. Размышляя по пути о причинах, побудивших столичных офицеров пойти на примирение, он понял, что гадать так можно до морковкина заговенья. Слишком мало было исходных данных. Точнее, их вообще не было.

Проверив посты, Руслан уже собирался ехать дальше, когда его отловила княжна Наталья. Не мудрствуя лукаво, девушка дождалась его у коня, оставленного у крыльца.

– Руслан Владимирович, вы опять собираетесь куда-то ехать? – спросила девушка, укоризненно качая головой.

– Увы, Наталья Петровна, но мы вынуждены были взять под охрану сразу три места, так что проверка постов это моя прямая обязанность в данный момент, – вздохнул Руслан.

– И поесть вы, конечно, тоже не успели, – лукаво улыбнулась княжна.

– Как раз собирался что-нибудь перехватить по дороге, – честно признался Шатун.

– Ну уж нет, – тут же отреагировала девушка. – Раз уж вы здесь, то я вас сама и накормлю. Идемте, – приказала она не терпящим возражения тоном.

Дождавшись, когда Руслан умоется у колодца, она ухватила его за руку и словно школьника повела кормить. Усадив парня в малой столовой, Наталья принялась потчевать его всяческими разносолами. Удивленно разглядывая это изобилие, Руслан только головой изумленно качал. Старательно пробуя каждое блюдо, он пытался понять, что тут вообще происходит. Сначала князь, со странными вопросами. Теперь княжна, с разносолами.

Проскользнувшая в столовую младшая княжна Лизавета, увидев картину кормления, лукаво улыбнулась и с невинным выражением на мордашке ангельским тоном поинтересовалась:

– И как вам нравятся эти блюда, сударь?

– Должен признать, приготовлено очень вкусно. А главное, пряностей как раз на мой вкус, – одобрительно кивнул Руслан.

– Надо же, сестричка угадала, – повернулась Лизавета к сестре.

– Лизка, я тебя прибью, – прошипела Наталья, заметно краснея.

– Так это вы готовили? – изумился Руслан. – Сами?

– С самого утра всю кухню вверх дном переворачивает, – тут же наябедничала младшая сестра и, расхохотавшись, выскочила за дверь, увидев, как Наталья сдергивает с плеча полотенце.

– Признаться, я польщен, сударыня, – пробормотал Руслан, пытаясь вспомнить, что положено говорить в подобных случаях. – Вот уж не ожидал, что вы окажетесь такой замечательной хозяйкой.

Услышав это, Наталья мило покраснела и польщенно улыбнулась в ответ.

* * *

Все когда-нибудь заканчивается. Закончилось и это сумасшедшее расследование. В итоге в камерах оказалось в общей сложности два десятка человек разного сословия. Еще семеро успели сбежать, бросив все, включая собственные семьи, что повергло весь двор генерал-губернатора в полный шок. В общем, все шло к завершению и громкому судебному процессу, когда в канцелярию пришло письмо от самого императора. Вот тут насторожились все.

Руслан, который все эти перипетии умудрился оставить в стороне, услышал об этом письме случайно и, даже не успев как следует все обдумать, на автомате заявил:

– Не будет никакого суда. В столицу увезут, а там или удавят втихаря, или за границу вышлют.

– С чего ты взял? – удивился Рязанов, услышав эту фразу.

– Не нужен никому в военное время такой заговор, – пожал плечами Шатун, вскакивая в седло.

Рязанов только недоуменно плечами пожал. Ему, как служаке до мозга костей, подобные интриги в собственном государстве были просто возмутительны. Впрочем, будучи прагматиком, спорить он не решился. Уж слишком хорошо помнил, что историю государства его приятель знает лучше него самого. Особенно ту ее часть, которая еще не случилась. Но как оказалось, не правы были оба.

Генерал-губернатор, которому хватило двух уколов, чтобы ударными темпами пойти на поправку, внимательно прочел письмо и аккуратно, почти благоговейно убрав его в особую папку, приказал вызвать генерала Тарханова. О чем они говорили, так и осталось тайной, но очень скоро от Рязанова потребовали передать оформленное дело в суд, а сами офицеры получили категоричный приказ оставаться в Краснодаре.

Посты, которые несли казаки, были переданы частям, переподчиненным жандармерии для поддержания порядка и благочиния, так что приятели неожиданно поняли, что оказались не у дел. Это было словно пыльным мешком из-за угла. Так обычно и бывает, когда долгое время усиленно чем-то занимаешься, а после дело неожиданно оказывается оконченным. Человек вдруг осознает, что все сделал, и понимает, что у него непонятно откуда появилась куча свободного времени.

Так было и у приятелей. Проснувшись в первый свой выходной ни свет ни заря, оба неожиданно осознали, что никуда бежать не надо и их никто нигде не ждет. Встретившись в малой столовой за завтраком, офицеры недоуменно оглядели друг друга и, не сговариваясь, высказали одну и ту же мысль:

– Нужно привести себя в порядок.

Попросив управляющего затопить баню, офицеры отправились по магазинам. Если вспомнить, что из дома их выдернули в пожарном порядке, то становится вполне понятно, что, кроме запасного исподнего и туалетных принадлежностей, у обоих с собой ничего не было. И это нужно было срочно исправить. В первом же магазине Руслан, увидев местные цены, мысленно похвалил себя, что не забыл прихватить денег.

Рязанов, даже имея титул и длиннющую родословную, тоже не удержался, тихо выругавшись от этого зрелища.

– Местная столица, чтоб ей, – буркнул штабс-капитан, разглаживая усы.

– Не переживай. Прорвемся, – вздохнул в ответ Шатун.

Прикупив шелковое исподнее, носовые платки, отрезов на портянки и по паре новых хромовых сапог, офицеры вернулись обратно в дом князя Тарханова. Переезжать, едва закончив дело, они не решились. Такое нужно было заранее утрясти с хозяином дома. Попарившись в бане и приложившись к жбану холодного, из ледника, пива, приятели вернулись в отведенные им комнаты и принялись развлекать себя в меру своего разумения.

Руслан, недолго думая, занялся оружием. Вычистив все стволы, он смазал и проверил заточку каждого клинка, когда неожиданно раздался тихий стук в дверь. Поднявшись, Шатун рывком распахнул створку и удивленно уставился на княжну Наталью.

– Сударыня, – взяв себя в руки, поклонился Руслан. – Я могу быть чем-то вам полезен?

– У меня есть к вам небольшая просьба, Руслан Владимирович, – мило покраснев, ответила девушка. – Я прошу вас сопроводить меня для поездки в торговые ряды. Признаться, после всего случившегося я опасаюсь ездить только со служанкой.

– Конечно, Наталья Петровна, – снова склонил голову Руслан. – Я только оденусь, и через десять минут буду в вашем распоряжении.

– Жду вас на крыльце, Руслан Владимирович, – улыбнулась княжна и, развернувшись, направилась к себе.

Быстро одеваясь, Руслан лихорадочно соображал, что из оружия взять с собой. С одной стороны, они едут по магазинам, а с другой он ведь точно знает, что даже в столице этого края не безопасно. Так что револьверы и кинжал, это даже не оговаривается. А пара метательный ножей отправилась за голенища сапог. Прихватив из ранца пачку ассигнаций, Руслан выскочил из комнаты и быстрым шагом направился к лестнице.

Кучер уже подал коляску, так что ждать долго не пришлось. Следом за Русланом из дома вышла княжна в сопровождении молоденькой служанки, и Шатун, вежливо подав дамам руку, помог им устроиться на сиденье. Усевшись напротив княжны, как это было положено по этикету, он стукнул пальцем в спину кучеру, и тот тряхнул поводьями, выводя коляску со двора. Минут через двадцать они подкатили к местному гостиному двору. Судя по всему, возница точно знал, куда ехать, поэтому, едва коляска остановилась, Руслан выскользнул из салона и, развернувшись, подал княжне руку.

Как оказалось, Наталья собралась приобрести товары для рукоделья. Это Шатун понял, только войдя в магазин. Сообразив, что крепко влип, Руслан испустил мученический вздох и, прислонившись к ближайшей стене, замер, приготовившись к долгому ожиданию. Но неожиданно к нему подошла одна из девиц, работавших в магазине, и, позвав за собой, повела к дальнему прилавку. Как оказалось, рядом с ним было что-то вроде комнаты ожидания. Пара кресел, небольшой столик и какие-то газеты на нем. В общем, все, что может хоть немного скрасить долгое ожидание.

Усевшись в кресло, Руслан вежливо отказался от кофе и, развернув газету, попытался сосредоточиться на чтении, но крутившиеся в голове мысли никак не давали ему осмыслить текст. Шатун никак не мог понять, зачем княжна потащила его по магазинам. В то, что она чего-то боится, Руслан не верил ни на секунду. Спустя несколько минут Шатун обозвал себя тупым ослом и едва не расхохотался в голос. Все оказалось гораздо проще.

Местное общество было весьма консервативно, и даже то, что офицеры остановились на постой в доме князя, уже могло быть расценено как порушение устоев. Побыть вдвоем с княжной, чтобы случайно не ославить ее, Руслан не мог. Вот девушка и выбрала столь простой и вполне доступный способ. Все чинно, благородно и вполне в духе времени. Придя к такому выводу, Шатун облегченно вздохнул и принялся размышлять над тем, как ему быть дальше.

Наталья ему действительно нравилась, но становиться альфонсом и посмешищем всего местного общества Руслан не собирался. Да, деньги у него были, но их нужно было как-то легализовать. Но как, ему пока не удавалось придумать. Да, многие его придумки уже начали приносить не большой, но регулярный доход, но этого было слишком мало. От размышлений его оторвал вопрос внезапно появившейся княжны. Держа в руках ленты разного цвета, девушка поинтересовалась, какие лучше взять.

– Вот это я влип, – растерянно буркнул Руслан и, сделав вид, что внимательно рассматривает ленты, глубокомысленно высказался: – Думаю, будет лучше взять всех цветов. Где-нибудь да пригодятся. Есть они не просят, а запас лишним не бывает.

– А вы хитрец, князь, – рассмеялась девушка и отправилась к прилавку.

Переведя дух, Шатун вернулся в кресло и снова взялся за газету. Еще минут через двадцать Наталья, наконец, закончила это непотребство, и они отправились дальше. Пройдясь по полдюжине магазинов, она приметила что-то вроде кафе и, повернувшись к Руслану, спросила:

– Князь, вы любите кофе?

– Я люблю настоящий кофе. А то, что варят тут, только так называется. Настоящих мастеров по этому напитку здесь почти нет.

– А вы умеете варить его? – тут же последовал вопрос.

– Да. Не стану хвалиться, но варить кофе меня учил настоящий мастер этого дела.

– Тогда не помешает купить зерна и проверить это, – улыбнулась Наталья.

– А к чему вы вдруг спросили про кофе? – додумался уточнить Шатун.

– Я люблю кофе, – ответила девушка, мило улыбнувшись.

– Тогда нам не помешает выпить по чашечке, – предложил Шатун, кивая на непонятную забегаловку, из которой весьма ощутимо тянуло ароматом напитка.

– Идемте, – решительно кивнула Наталья, беря его под руку.

Они успели сделать всего несколько шагов, когда за спиной прозвучал громкий нетрезвый голос:

– Осетинские башни гулять пошли!

Вздрогнув, Наталья резко поникла головой и ссутулилась, словно пытаясь скрыть свой рост. Чувствуя, что звереет, Руслан осторожно снял ее пальчики со своего локтя и, развернувшись, нашел взглядом пьяного юмориста. Четверо молодых людей, явно не простого происхождения, весело скалились, глядя на него.

«Понятно. Золотая молодежь гуляет», – проворчал про себя Руслан, шагнув к ним.

– Кто это сказал? – спросил он, оглядывая пьяную компанию.

– Ну я, – выдвинулся вперед крепыш лет девятнадцати. – И что ты мне сделаешь, казак?

Стремительно всадив ему кулак в солнечное сплетение, Руслан схватил дурака за горло и, медленно сжимая пальцы, прошипел:

– Или вы все сейчас дружно попросите у княжны прощения, или я ему глотку вырву.

Схваченный недоросль хрипел и уже начал синеть, когда один из его приятелей вытянул из кармана жилетный пистолет. Не давая ему навести оружие, Руслан швырнул того, что был у него в руках, на вооруженного приятеля, и оба недоросля повалились на мостовую. Не давая им опомниться, Шатун выбил пистолет и дважды пнул лежащих, заставив их скрючиться в позе эмбриона.

– Извинитесь, или на всю жизнь искалечу, – зарычал он, сбивая кулаком еще двоих.

При его росте, весе и умении бить это было не сложно. Ушибленные недоросли, сообразив, что шутка зашла слишком далеко, кое-как прохрипели извинения, и Руслан, посмотрев на девушку, вдруг понял, что вечер безнадежно испорчен. Махнув на них рукой, Наталья развернулась и уныло побрела к коляске. Плюнув, Руслан поспешил следом. Свидетели этой безобразной картины возмущенно звали полицию, но ее, как обычно, в нужный момент не находилось.

Всю дорогу до дома Наталья молчала, погрузившись в свои мысли. Руслан несколько раз делал попытку ее разговорить, но княжна отделывалась только короткими ответами. Мрачно вздохнув, Шатун сгоряча предложил вернуться и вообще открутить дуракам пустые чугунки, которые они носили вместо голов, на что княжна только грустно улыбнулась и молча покачала головой.

– Это приезжие, Руслан Владимирович, – вздохнула она после долгого молчания. – Местным я всем известна, так что они проходят молча. А вот такие… – Наталья замолчала, едва слышно всхлипнув. – Вы ведь не сможете сопровождать меня всегда, – переведя дыхание, продолжила девушка.

– За такие шутки наказывать надо жестко, чтоб другим неповадно было, – упрямо качнул Шатун головой.

– Как вы сегодня? – иронично поинтересовалась девушка.

– Поверьте, это я их только погладил, – фыркнул Руслан. – В следующий раз так легко не отделаются.

– Завтра их родители подадут на вас жалобу в полицейский участок, – презрительно скривилась княжна. – И полицмейстер прибежит к папеньке на вас жаловаться. Он ведь сразу поймет, кто это был и где этот кто-то служит.

– Пусть жалуется. Надо будет, и ему морду набью, – отмахнулся Руслан.

– А если он к генерал-губернатору пойдет? – с интересом добавила Наталья.

– Будет тот же результат, – равнодушно пожал Шатун плечами.

– Вы вообще никого не боитесь? – растерялась девушка.

– Никого не боятся только дураки, сударыня. А я живу по тому правилу, что и мои казаки. Ответ держать я буду только перед Богом и своим прямым начальством. А остальные пусть катятся к черту. Я земле русской служу, а не чиновникам.

* * *

Как оказалось, Руслан слишком плохо думал о местной политической системе. Суд над заговорщиками был публичным и весьма громким. Газеты старательно освещали все события в зале суда, обсуждая каждое сказанное слово. В итоге все арестованные получили каторжные сроки, их близкие и родственники лишились всех титулов, чинов и званий и были сосланы на поселение в Сибирь. Имущество заговорщиков было передано в казну губернии, а генерал-губернатор получил право награждать выморочным имуществом лиц, особо отличившихся при раскрытии данного дела.

Успевшие же покинуть территорию империи были осуждены заочно и приговорены к пожизненной каторге, в случае их поимки. Вот этот момент Руслана удивил более всего. Ну не помнил он, чтобы где-то в учебниках истории, даже имевших гриф ДСП, упоминались подобные случаи. Впрочем, историю и тому подобные науки он изучал скорее факультативно. Ну не для того их готовили. Совсем.

После оглашения вердикта суда приятели вернулись домой и, не сговариваясь, принялись собираться в обратный путь. Как сказал классик, мавр сделал свое дело, мавр может уходить. Примерно такими словами Руслан подытожил их деятельность в городе. Согласно кивнув, Рязанов, после долгих раздумий, отправился за инструкциями к генералу Татищеву. От начальства он вернулся весьма удивленным и задумчивым. Как оказалось, генерал велел им не спешить с отъездом.

Вот тут и Руслан удивился, окончательно запутавшись в местных реалиях и приказах. Спустя неделю после суда их вызвали во дворец генерал-губернатора. Вычистив мундиры и оружие, офицеры в назначенный час вошли в приемную и, представившись секретарю, удивленно переглянулись. Тут же в приемной обнаружился и генерал Татищев. Увидев своих подчиненных, генерал поднялся и, отведя приятелей в уголок, тихо сообщил:

– Его высокопревосходительство весьма довольны вашим рвением, господа. Так что считайте, настал ваш звездный час. Дам один совет. Послушайте старика, господа. Не вздумайте ни от чего отказываться, – тут он выразительно покосился на Руслана. – Догадываюсь, что ваши чаяния могут не совпадать с реалиями, и кто-то из вас мечтает уехать отсюда в столицу, но поверьте, господа, обстоятельства для вас весьма благоприятны, и карьеру вы можете сделать серьезную именно здесь. На Кавказе. Запомните мои слова, молодые люди. Запомните, – повторил он и, вздохнув, отошел в сторону.

– О чем это он? – удивленно поинтересовался Руслан, проводив генерала взглядом.

– Даже представить не могу, – растерянно буркнул штабс-капитан. – Но в любом случае я ни от чего отказываться не собираюсь. В моем положении любое лыко в строку. Да и тебе тоже. Надеюсь, ты в столицу не рвешься?

– Миша, я псих, но не идиот, – фыркнул Руслан. – Нет уж. Я предпочитаю жить по солдатской науке. Поближе к кухне, подальше от начальства.

Рязанов тихо рассмеялся этой немудреной шутке. От разговора их отвлек секретарь. Выйдя из кабинета генерал-губернатора, он вернулся и, придерживая открытую дверь, сообщил:

– Господа, вы можете войти.

Пропустив вперед генерала, Руслан следом за графом шагнул в кабинет и, уже привычно приняв уставную стойку, замер перед роскошным резным столом. Помимо хозяина в кабинете обнаружился князь Тарханов, сидевший в гостевом кресле у стола.

– Проходите, господа, проходите, – улыбнулся губернатор, рукой указывая на стулья, стоявшие у стены. – Рад вас видеть. Простите, что не встаю перед героями, но, думаю, вы меня извините.

– Не стоит беспокоиться, ваше высокопревосходительство, – нашелся генерал Татищев и первым уселся на указанный стул.

Офицеры, как и положено умным подчиненным, молча последовали примеру своего прямого начальника и, четко выдерживая паузу, согласно чинам, расселись.

– Признаться, господа, прям и не знаю, с чего начать, – вздохнул губернатор. – С одной стороны, по службе вы такое дело сделали, что впору в церкви молебен за ваше здравие заказывать, а с другой – меня тут уже жалобами завалили. И ладно бы наши, местные. Этих я всегда могу к ногтю прижать. Так ведь и приезжие жаловаться прибежали. Не догадываетесь почему, поручик? – неожиданно обратился он к Руслану.

– Могу только предполагать, ваше высокопревосходительство, – вскочив, бодро отрапортовал Шатун.

– Да сидите вы, поручик. Не на плацу, – отмахнулся губернатор. – Так я вас внимательно слушаю.

– Ну, вариантов тут только два. Или жаловались офицеры, которые приезжали из столицы с проверкой, или гражданские, чьих отпрысков мне пришлось на днях призвать к порядку.

– Это почему же? – тут же последовал вопрос.

– В пьяном виде изволили безобразничать, приставать к проходящим девушкам и отпускать скабрезные шуточки в адрес знатных дам, – ответил Руслан коротко и по существу.

– И что же вы сделали?

– Осмелюсь доложить, рыла начистил. Ну не на дуэль же дураков пьяных вызывать, – развел Шатун руками. – Я ведь в таких делах шутить не умею. Возьмусь убивать, так обязательно дело до конца доведу.

– Да уж, – крякнул генерал-губернатор, заметно, растерявшись. – И словам вашим видоки имеются? – помолчав, осторожно уточнил он.

– Имеются, но называть их я бы не хотел. Осмелюсь доложить, речь идет о девице знатного происхождения, которую я имел честь сопровождать.

– Это он про Наталью мою, Лев Демидович, – неожиданно вступил в разговор князь.

– Да я уж понял, Петр Иванович, – кивнул губернатор. – И что, иначе никак было? – снова повернулся он к Руслану.

– Никак нет, ваше высокопревосходительство, – решительно заявил Шатун. – Пьяны были, шельмы, до полного изумления. К словам равнодушны. Потому и пришлось кулаком вразумлять.

– Да уж. Вразумил, – скептически хмыкнул губернатор. – А мне теперь голову ломать, как быть.

– Дозвольте поинтересоваться, ваше высокопревосходительство, – вмешался Татищев. – А о чем, собственно, речь?

– Да вот, хотел приказом героев ваших наградить. Как полагается, на балу, принародно. А тут выходит, что после тех жалоб еще и наказать придется. Он ведь тех дураков так вразумил, что все четверо в больнице сейчас лежат. Ребра поломаны, двоим челюсти сломал, у одного горло помято так, что еще долго будет только шепотом разговаривать. Ну, и по мелочи там еще много чего. А самое неприятное, что родители их люди весьма знатные и богатые. Могут и до канцелярии его величества дойти. Так просто не отмахнешься. Вот теперь и думаю, как поступить.