Текст книги "Полуночная буря"

Эльба

Рия не вышла попрощаться.

Атолл подошел к старшей дочери, но она даже не взглянула не него.

Первые несколько часов пути Эльба думала лишь об этом. Почему Рия не поборола обиду и не вышла из замка? Почему она, Эльба, не поборола обиду и не простилась с отцом?

Полуночные славились упрямым нравом. Но раньше Эльба не обращала на это внимания.

Ехать верхом было невероятно тяжело. Девушка постоянно сползала с седла, и ее лошадь недовольно покачивала головой. Фьорд тоже чувствовал себя не в своей тарелке. Он не подавал виду, но Эльба видела, как побелели его пальцы, сжимающие поводья.

Вольфман послал семерых воинов за будущей королевой. Эльба подумала, что ему недостает щедрости, раз она достойна лишь семи стражей, но потом вспомнила об отце, который отправил с ней одного Фьорда. Интересно, это от самоуверенности или от глупости? Эльбу не покидало странное чувство тревоги, и она поглядывала по сторонам сквозь тонкую вуаль в поисках опасности. Ей стало совсем невмоготу, когда за спиной остались Северные ворота – древние плакучие ивы, ветви которых сплетались высоко в небе толстой аркой. Фьорд предлагал отправиться в Вудстоун коротким путем, через Южные ворота, но Атолл запретил приближаться к границе Арбора. По его мнению, там могли находиться солдаты Алмана, а встреча с ними закончилась бы кровопролитием.

За спиной Эльбы ехала большая неповоротливая телега. В ней везли дары Эридана – рыбу, сети, ожерелья из жемчуга и пресную воду. Воды в Станхенге было достаточно, но пресная вода Дор-Валхерена считалась святой. Даже люди Вудстоуна так считали, несмотря на свои предубеждения насчет религии и магии стихий.

Неожиданно лошадь дернулась в сторону и Эльба чуть не упала, но упрямо вцепилась пальцами в гриву, чтобы удержать равновесие. Капризная кобыла громко фыркнула.

– Миледи, ну что же вы делаете? – Рядом с Эльбой оказался молодой командир в лязгающих доспехах. – Она так и вовсе вас сбросит.

– Я с удовольствием продолжу путь пешком.

– Пешком идти долго.

– Но тогда я хотя бы останусь в живых.

Фьорд усмехнулся, покачав головой, и Эльба недовольно покосилась на него. Она не собиралась разговаривать с братом, но все-таки не сумела сдержать поток искренней злости, бурлящий внутри, и спросила:

– Может, мне нарочно с нее свалиться, чтобы поднять тебе настроение?

– Тогда мне тоже придется слезть, чтобы поднять тебя.

– Так сказал отец или ты сам решишь мне помочь?

Фьорд только стиснул зубы. Эльба отвернулась.

Речная нимфа совершенно не понимала, куда направляются стражи Вольфмана. Они плутали среди бесчисленных величественных холмов, и Эльбе казалось, что она тонет в жутком кошмаре. Какой бы красивой ни была земля, каким бы голубым ни было небо, она ехала в клетку, которую для нее выстроили обстоятельства и родные люди.

Неожиданно кто-то чихнул. Фьорд повернулся к сестре и поинтересовался:

– Тебе холодно?

– Мне? Я не… – Эльба настороженно нахмурилась. – Это была не я.

– Но кто тогда? Это явно была женщина.

Фьорд замолчал. Солдаты дружно обернулись. Все уставились на телегу с дарами из Эридана и замерли, позволяя ветру кружиться вихрем над их головами.

Командир решительно спрыгнул с лошади.

– Постойте! – Эльба неуклюже сползла вниз и коснулась ногами земли.

– Не двигайтесь, миледи.

Нимфа не собиралась его слушать. Она отряхнула с рук пыль и последовала за командиром, как вдруг перед ней вырос Фьорд.

– Тебе же сказали не двигаться, – недовольно бросил он, – почему бы просто не послушать?

– А почему я должна его слушать? Потому что он носит доспехи? Потому что он так грациозно сидит в седле? Или, может, потому что он мужчина?

– Потому что опасно разгуливать там, где тебе…

Эльба обошла Фьорда и побрела за стражами к телеге. Брат уже собирался было схватить ее за плечо, но она обернулась и отрезала:

– Не смей.

– Эльба, пожалуйста, прекрати.

Она не хотела прекращать. Не могла. Они выгнали ее. Продали. И брат молчал, как будто ему нечего было сказать. Возможно, все они были правы. Возможно, на это ее обрекли предки и в том были ее честь и призвание. Но они могли хотя бы притвориться, что у нее есть выбор. Она бы выбрала правильно, она бы уехала! Но уехала бы по собственной воле, и это было бы решением свободного человека, а не вынужденной мерой.

Стражи выхватили мечи и направили их на телегу. Они медленно подходили, пока не остановились совсем вплотную. Командир резко потянул на себя толстую ткань, прикрывающую крышу.

– Стойте! – послышался высокий испуганный голос, и клинки застыли в воздухе. Лица Фьорда и Эльбы вытянулись. – Не надо!

Эльба изумленно вскрикнула:

– Рия?

Младшая дочь Атолла Полуночного спрыгнула с телеги и отряхнула платье от пыли. Она виновато нахмурилась, как делала всегда, когда попадала в неприятности, и скрестила на груди тонкие ручки. Ее выразительные темно-синие глаза сузились. Нахохлившаяся и неуклюжая, Рия стояла пред братом и сестрой и надеялась, что они не заметят ее карманов, набитых вырванными листами из священных книг Эридана.

– Только папе не говорите. Он точно не обрадуется, когда узнает, что я сбежала.

– О боги… – Фьорд обессиленно опустил меч, запрокинул голову и взглянул на бирюзовое небо. Недовольство превратилось в гнев, который тут же погас. Он подошел к Рие и посмотрел на нее усталым взглядом:

– Отцу мы ничего не скажем…

– Правда?

– Да. – Фьорд положил руку на плечо сестры. – Ты сама ему обо всем расскажешь.

– Но я не…

– О чем ты только думала, Рия!

– Я в Ордэт хочу попасть. Там ведь столько книг! Чего ты злишься?

– Чего я злюсь?

– Ты не должна была убегать из дома, – вмешалась Эльба, приблизившись к сестре. – Отец будет волноваться. Надо вернуться.

– Да зачем возвращаться? – возмутилась Рия, отпрыгнув, будто дикая белка. Ее губы сомкнулись в плоскую линию. – Станхенг находится почти в часе езды от Ордэта. Я читала об этом в записях визиря. Оттуда рукой подать до огромной библиотеки. Такой больше нигде в Калахаре нет!

– Нужно было спросить разрешения у отца, – не сдержавшись, проревел Фьорд.

– Нужно было рот закрыть, когда чихнула, – проворчала Рия. – Я ведь не одна, я с вами. Доберемся до Станхенга, а потом я попрошу отвести меня в Ордэт.

– Кого попросишь?

– Тебя попрошу.

– Рия…

– Мы проехали уже почти половину пути!

– Ты… – Фьорд сжал пальцами переносицу и выдохнул. Почему у него были такие непослушные и упрямые сестры? Иногда он их совершенно не понимал.

– Безумие.

Фьорд пнул камешек на земле и отвернулся. Эльба не знала что сказать. Она перевела недовольный взгляд на младшую сестру и попыталась на мгновение представить, о чем сейчас мог думать отец.

– Ты повела себя глупо.

– Да я просто… – Рия стыдливо прикусила губу, – просто подумала…

– Нельзя так поступать.

– Я не хотела никого расстраивать, но тебя отправили в Вудстоун и все вели себя так странно. А мы ведь узнали, что Лаохесан возродится, Эльба! Нужно столько всего нового узнать, но у нас все книги старые. Поэтому мне показалось, что…

– Лаохесан? – фыркнул командир Каменных Сердец и спрятал клинок в ножны. – С чего ты решила, что он возродится? Это всего лишь легенда, малышка.

– А вот и нет.

Солдаты рассмеялись, и Рия упрямо вскинула подбородок.

– В Книге друидов говорится об огненном всаднике.

– А в этой книге не говорится, как превратить камень в золото?

– Нет.

– Тогда бесполезная она у тебя.

Солдаты вновь захохотали, а Рия обиженно насупилась. Она точно знала, что на страницах книг найдутся ответы на любые вопросы. Там говорилось, что друиды существуют. Именно они даровали людям магию стихий. Согласно записям Пелея Полуночного много столетий назад друиды покинули земли Калахара, разрешив человеческому роду управлять ими. Ходило поверье об античном городе Видере, где скрывались от людей эти древние существа. Поговаривали, что там не было смерти. Друиды наблюдали за своими созданиями издалека и иногда возвращались на земли Калахара, чтобы помочь своим детям встать на верный путь.

Рие казалось, что она наизусть выучила Книгу жрецов. Если бы ее попросили процитировать каждую первую строку новой главы, она бы ответила без запинки.

– Поворачивать назад глупо, – наконец сказал Фьорд и встретился глазами с Эльбой. – Мы проделали немалый путь, нужно продолжать двигаться в Станхенг, нас там ждут.

– Но как же отец?

– Отправим ему весть из замка.

– Отец будет волноваться.

– Он догадается, что Рия с нами. – Фьорд осмотрел изумрудные поля, край которых сливался с горизонтом, – куда она еще могла пойти? Народ Дор-Валхерена не причинил бы ей вреда. Навредить Рие может только она сама.

Девочка обиженно поджала губы, но ничего не ответила. Фьорд собирался взять ее с собой, остальное было неважно. Он редко расщедривался на похвалу или просто доброе слово, но выражал любовь по-своему, и Рия всегда ее чувствовала.

– Забирайся на лошадь, – сказал он, потянув сестру к себе. – С Эльбой я тебя не посажу, вы обе через пару шагов свалитесь.

– Отлично. Теперь ты нашел новую причину упрекать меня.

– Они сами меня находят.

Эльба закатила глаза, отвернулась и внезапно услышала странный свист. Девушка недоуменно прищурилась. Что это было? Она не могла приподнять вуаль, чтобы присмотреться к холмам, так как по обычаю это должен был сделать Вольман, когда она переступит порог его дома. Но Эльба чувствовала что-то неладное. Там… вдалеке… там кто-то был.

Острая стрела пронеслась у самого ее лица. Эльба ошарашенно отпрыгнула в сторону, вихрем обернулась и увидела, что из горла солдата сочится вязкая кровь. Он содрогнулся всем телом и рухнул на землю, подняв пыль.

– О боже мой! – завопила Эльба и вдруг услышала шум.

Десятки мужчин спускались с холма, вооруженные мечами и копьями. Они неслись на них, словно лавина, заставляя землю под ногами ходить ходуном. Эльба пятилась назад и едва не упала, запутавшись в собственном подоле.

– Иди сюда, – скомандовал Фьорд и дернул ее на себя. Каменные Сердца вынули мечи из ножен и выстроились перед ними, будто защитная стена. Брат решительно усадил Эльбу на лошадь, потом поднял Рию и помог ей взобраться.

– Что происходит? – Голова у Эльбы закружилась. – Кто это!

– Просто уезжайте, живее!

– Но…

– Эльба, – огромные глаза брата умоляли послушаться, – хотя бы раз…

Его голос дрожал. Его руки дрожали. Фьорд жутко боялся, но смотрел на сестру уверенно и бесстрашно. Эльба вцепилась в его ледяную руку.

– Я тебя не оставлю.

– Бегите.

– Я тебя не оставлю!

Фьорд ударил лошадь, та встала на дыбы, притопнула копытами и сорвалась с места. Эльба прижалась к ее шее, в растерянности оглядываясь назад. Воины Каменных Сердец и незнакомцы столкнулись в поле и взмахнули мечами. Хлынула кров, эхо стонов пронеслось над холмами и безжалостной стрелой пронзило сердце девушки. Рия обнимала ее за талию, а лошадь неслась все дальше и дальше. В какой-то момент Эльба поняла, что седло сползает набок.

– Нет, – взмолилась она, – нет, пожалуйста…

Они с сестрой медленно сползали вниз. Эльба попыталась выровняться, но вдруг перед лошадью появился человек. Он был самым жутким из всех, кого Эльба когда-либо видела. У него были уродливые черты лица, кривые зубы и лысина с десятком шрамов на макушке. Голые плечи были в крови, как и гигантский меч. Мужчина стоял перед конем, ухмыляясь, как прислужник Мораны.

Лошадь резко остановилась и, всхрапнув от страха, встала на дыбы, отчего девушки с криком рухнули на землю.

– Ну, что тут у нас…

Мужчина схватил Эльбу за ворот платья и поднял на ноги. Она дернулась в сторону, но дикарь потянул ее обратно и прижал к себе. Его глаза изучали перепачканное платье Эльбы, острие ножа прошлось вдоль ее живота и бедер, а потом он расхохотался и прижался носом к ее порванной вуали.

– Сладкая.

Омерзительный голос, казалось, пронзил Эльбу насквозь. Она попыталась вырваться, но почувствовала прикосновение ножа к животу.

– Рано тебе на тот свет отправляться.

– Отпусти мою сестру! – Рия подняла с земли камень и кинула его в мужчину, но промахнулась. Зато дикарь мгновенно устремил свои бешеные глаза на нее.

– Уходи! – закричала Эльба. – Сейчас же!

– Ты хочешь, чтобы я убил ее? – спросил дикарь у Рии, и та пугливо покачала головой. – Тогда пойдем с нами. Идем. Ровену понравится.

– Она никуда не пойдет.

– Не пойдет? А если… – Дикарь надавил лезвием на живот Эльбы. В ту же секунду голубую ткань окрасила тонкая струйка крови и Эльба вскрикнула от боли.

– Я пойду!

– Точно?

Рия быстро кивнула, вытирая слезы, и дикарь ухмыльнулся.

– Отлично.

Он потащил Эльбу обратно к деревянной телеге, туда, откуда Фьорд велел им бежать со всех ног. Эльба не могла нормально дышать. Она со свистом втягивала воздух и ошеломленно смотрела на окровавленную траву и трупы людей. Чем ближе к телеге, тем больше тел. Чем ближе к телеге, тем меньше самообладания и смелости. На лице Эльбы отразился вселенский ужас, когда она увидела светловолосого командира с гигантской дырой в груди. Что стало с Фьордом? Где он?

Эльба судорожно осматривалась в поисках брата. Она видела, как дикари лениво бродили вдоль окровавленного поля, обыскивая карманы убитых и доставая мешки с золотом и серебряные фляги. Девушка застыла, не понимая, что ей делать. Они оказались в плену у убийц. И рядом была Рия. Ее маленькая Рия.

Вдруг откуда-то послышались скрежет ножей и глухое рычание. Эльба подняла голову и заметила, как в нескольких метрах от нее испачканный в грязи и крови Фьорд пытается отбиться от нескольких мужчин. Они не воспринимали его всерьез, смеялись и кидались в круг по очереди, пытаясь навести больше ужаса.

– Фьорд! – Эльба стремительно бросилась вперед.

Фьорд увидел сестру и внезапно почувствовал себя совершенно беспомощным. Сестры не сумели спастись, они не убежали, они были здесь! Фьорд свирепо взмахнул мечом, сделал шаг вперед и тут же наткнулся на еще одного противника. Тот подставил ему ногу, и Фьорд неуклюже рухнул на землю лицом вниз.

– Прекратите! – срывающимся голосом закричала Эльба. – Прошу вас!

Один из мужчин заставил ее замолчать, впившись грязными пальцами в ее лицо. Он сорвал с нее вуаль и неожиданно замер. Его карие глаза вспыхнули изумлением и желанием. Мужчина застыл, сраженный ее красотой. Он прикоснулся к щеке Эльбы теплой ладонью и оставил кровавые полосы на ее нежной коже.

Он никогда прежде не видел подобной красоты. Даже обезумевшая от ярости Эльба была в разы прекраснее всех жен Дамнума вместе взятых.

– Не трогай ее, – поднявшись на ноги, пригрозил Фьорд. Он качнулся назад, но выставил перед собой меч. – Отойди от моей сестры.

– Сестры? – Вожак растянул губы в оскале. – Не повезло тебе иметь такую сестру.

– Я – Фьорд Полуночный. Сын Атолла Полуночного, вождя Эридана. Именем…

– Кого?

Фьорд сипло втянул воздух и расправил плечи:

– Именем моего отца… отпусти ее.

Стоявшие вокруг мужчины рассмеялись. Фьорд часто моргал, пытаясь избавиться от черных пятен перед глазами, а Эльба затаила дыхание. Наверное, это был тот самый Ровен, к которому ее должен был привести дикарь. Вожак обезумевших людей.

– Взгляните, сколько тут еды, – неожиданно воскликнул незнакомый голос. Дикари обернулись и посмотрели на рыжеволосого юношу, стоящего у телеги. Он махнул на корзины с рыбой и криво улыбнулся. – Хватит на месяцы вперед.

– Тут и жемчуг есть, – поддакнул ему еще один юноша.

– Давайте, помогите разобрать запасы. Потом с ними разберемся.

– Жемчуг…

Рослый коренастый мужчина с длинной бородой вновь посмотрел на Эльбу. Она с вызовом приподняла голову, и он осклабился, обнажив пожелтевшие зубы.

– Они говорят про жемчуг, потому что не стоят к тебе так же близко, как я. Они не видят, что я держу в своих руках. – Дикарь дернул ее на себя и приблизился так, что его губы едва не коснулись ее губ. – Нимфа… говорят, вы волшебно танцуете.

Эльба молчала. Она пыталась не дышать и не шевелиться, но сердце барабанило так громко, что звон стоял в ушах. Она упрямо хранила молчание, а уродливый мужчина наклонил голову.

– Нет? – Теперь он резко передернул плечами. – Станцуй для меня.

Эльба прищурилась. Ни за что на свете она не стала бы танцевать перед дикарями. Она прожгла главаря презрительным взглядом и снова ничего не ответила.

– Станцуй. Для меня, – повторил он низким голосом.

Эльба стояла выпрямившись и расправив плечи. Ногти впивались в кожу. Она не знала, сколько продлится этот поединок, но не собиралась сдаваться. Какими бы жуткими ни были ее враги, она дочь предводителя целой страны и не уронит честь и свое имя, даже если…

Дикарь резким движением вынул из-за спины клинок и прижал к ее горлу. Холодный металл обжог кожу.

– Танцуй!

Эльба смотрела на потную шею мужчины, его горбатый нос. Когда она вновь встретилась с ним взглядом, дикарь щурил темные глаза. Он ждал повиновения, но в ловушку попалась не та девушка. Эльба Полуночная была похожа на свою мать. И она была дочерью своего отца. Никто не смел ей говорить, что делать.

Эльба продолжала хранить молчание и не двигалась, предпочитая умереть, но не уступить. Неожиданно дикарь шмыгнул носом, грубо оттолкнул ее от себя и приблизился к Фьорду. Ничего не говоря, он схватил ее брата за волосы и резким движением откинул его голову назад. Клинок вновь сверкнул в его руке.

Одно движение.

Одна секунда.

Один взгляд.

Лезвие прошлось по шее Фьорда и покрылось красными полосами. Эльба даже не поняла, что случилось. Из шеи ее брата вырвался фонтан багровой крови. Фьорд задергался в судорогах, его глаза закатились, и он упал.

Без слов. Без стонов.

Ее брат свалился навзничь и умер прямо у нее на глазах.

– Не-е-ет! – истошно завопила Рия и кинулась вперед. – Нет, нет! Фьорд! Нет!

Она упала перед телом брата на колени, а Эльба оцепенела.

Что-то происходило… Она не слышала. Она вдруг перестала дышать и очутилась в коконе, в ловушке. Горло свело, из глаз непроизвольно покатились слезы. Она попыталась сойти с места, но ноги не слушались, как и руки, и голос. Эльба сипло втянула воздух и вдруг поняла, что небо падает. Люди переворачиваются. Боль, такая адская, что ее ни с чем нельзя сравнить, пронзила ее сердце, и оно сжалось, вспыхнуло, сгорело, разорвалось. Эльба наконец закричала – изо всех сил, а потом застонала и качнулась назад, закрыв ладонями лицо.

Ровен из клана Диких Шакалов внезапно подхватил с земли Рию. Его глаза засветились безумием и одержимостью.

– Танцуй! – вновь закричал он, прижав лезвие к горлу девчонки.

Эльба резко подалась вперед:

– Нет, не трогайте ее, прошу вас, не трогайте ее!

Лицо Ровена пылало яростью. Он отвел в сторону руку, собираясь пронзить лезвием маленькую плачущую Рию, но Эльба неожиданно закружилась. Она до боли зажмурила глаза и начала кружиться, поддавшись порывам ветра. Ее волосы развевались вокруг тела, синее платье подхватил вихрь. Плавные движения становились рваными и болезненными. Эльба тянулась руками к небу и плакала так сильно, что никто не смог бы вынести ее плача. Но мужчины смотрели на нее и улыбались. В какой-то момент Эльба почувствовала, что танцует прямо в луже крови собственного брата. Кровь хлюпала, пачкала подол. Убитая и поверженная, Эльба раскачивалась из стороны в сторону, судорожно втягивая воздух и представляя водопады Эридана, ручей, где они с Фьордом ловили рыбу, стены Дор-Валхерена, которые защищали их от бед, и стонала, будто раненое животное.

Внезапно ее коснулись чьи-то руки, грубые и потные. Круг мужчин сузился, они обступили ее и начали передавать друг другу, словно грошовую вещь. Один из дикарей рванул ее платье, и в следующее мгновение Эльба осталась в тонкой накидке.

Послышались смешки. Мерзкие руки больно сжимали ее, хватали за волосы, прикасались к ее оголенной коже. Голова жутко кружилась, край горизонта оказывался то вверху, то внизу. Эльба плакала, кричала, но никому не было дела. Она чувствовала запах крови, снова и снова видела, как алый фонтан вырывается из горла ее брата, как закатываются его глаза, подкашиваются колени.

Наконец Эльба упала. Она впилась пальцами в окровавленную землю и зашлась рыданиями. Ледяной воздух обдал кожу, а потом внезапно кто-то схватил ее за шею и резко дернул на себя:

– Девчонку продадим, а с этой развлечемся в лагере.

Эльба завыла от бессилия, и с неба упали холодные капли. На земли Вудстоуна обрушился невероятный ливень.

Она крепко зажмурилась и провалилась в темноту.

Аргон

Девушка упала. Ее ноги подкосились, и она рухнула на окровавленную землю. Аргон видел, как у нее задрожали плечи, как пальцы впились в холодную землю. Он видел все и теперь не мог избавиться от звучавшего в его ушах неистового плача, срывающегося с ее губ. Он повторялся в его голове снова и снова. Хрупкая и беспомощная девушка лежала на земле, а вокруг нее бродили дикари со сверкающими глазами. Они хотели ее.

Аргон стоял рядом с Ксеоном и не шевелился, сраженный такой яростью, что горло саднило. Едва он попытался шагнуть вперед, Ксеон схватил его за плечо и оттащил назад.

– Не вздумай.

Он прекрасно понимал, что в поединке против десятка Диких Шакалов им не выжить. Даже вымотанные и раненые они были искусными убийцами.

Сердце Ксеона разрывалось, но в его планы не входило умирать по собственной глупости. Когда они вернулись в лагерь, Аргон сразу ушел в палатку. Он зарычал и опрокинул стол с глиняным кувшином.

– Грязная крыса, – рявкнул он, расхаживая из стороны в сторону, – мерзавец.

– Тебя услышат.

– Пусть зайдет, этим клинком я ему перережу горло!

Зеленые глаза Аргона вспыхнули безумием, когда он выхватил из ножен оружие. Он взмахнул им в воздухе, указал концом на вход палатки и прошипел:

– Я убью его.

– Тебя убьют первым. – Ксеон скрестил руки на груди. – Нужно подумать.

– О чем?

– Нам не стоит вмешиваться. Мы собирались уйти еще утром, помнишь?

Аргон опустил меч и прищурился. Как он мог уйти? Только не теперь.

– Мы их не бросим.

– Ты их не знаешь.

– Думаешь, это имеет значение?

– Наверное, нет. – Ксеон вздохнул. Его волнистые волосы падали на глаза. – Оставить их будет непросто, но Ровен считает, что она его заслуженная награда. Он ее не отдаст, как и ее сестру. Кровь у них дорогая.

– Значит, не будем спрашивать разрешения.

– Хочешь украсть добычу у вождя Диких Шакалов?

– Мне все равно, кто он.

Аргон убрал меч и отвернулся. Когда он закрывал глаза, то видел плачущую девушку, слезы, скатывающиеся по ее нежной коже, слышал ее крик. Аргон не представлял, что она испытывала, и не хотел представлять. Он стиснул зубы и искоса взглянул на друга.

– Я добуду ключ от цепей.

– А я, полагаю, должен позаботиться о плане побега.

Аргон стремительно подошел к другу.

– Мы их не оставим.

Его голос был подобен грому. Ксеон ни за что не решился бы с ним спорить. Да ему и не хотелось. Впервые он был готов дать отпор, несмотря на здравый смысл, ведь никогда еще не встречал девушки красивее той, что сейчас находилась в плену.

Ливень прекратился лишь к закату. Солнце спряталось за горизонт, и холмы исчезли из вида, превратившись в черное полотно. На небе сверкали яркие звезды. Аргон смотрел на них, когда шел к костру. Столько звезд он давно не видел.

Он вдруг подумал, что звезды – это умершие люди, и оттуда, с высоты, на него смотрели Нуба, мать. Теперь там появились брат девушки и отряд Каменных Сердец. Аргону никогда не нравилось иметь дело с людьми Вудстоуна. Они всегда казались ему непроходимыми тупицами и гордецами, но он не убивал их. И не потому, что в Калахаре существовал закон, запрещающий заносить меч пред лицом человека, а потому, что сам не хотел.

То, что сделали люди Ровена, было преступлением не против страны, а против самой природы. Если бы Эстоф узнал об этом… Они бы отловили всех Диких Шакалов и позаботились о том, чтобы каждый из них получил по заслугам!

Аргон поправил клетчатую накидку и присел рядом с Ровеном. Тот жарил рыбу, так кстати доставленную королевской семейкой. Он хохотал, повторяя эту шутку раз за разом, и лысина у него поблескивала в свете костра.

– Хороший улов. – Аргон взял себе палку с обгоревшей рыбешкой. – Духи сегодня на твоей стороне.

– Духи на стороне тех, у кого припрятан острый меч.

– Думаете, Атолл не отправит сюда своих людей?

– Этот речной шут? – Ровен оскалился, будто пес. – Пусть попробует, и его милая дочурка пойдет по второму кругу.

Шакалы рассмеялись, а Аргон впился зубами в соленую рыбу, кивнул и вытер подбородок рукавом серой рубашки.

– Кстати о девчонке…

– Рассмотрел ее?

– Никогда таких не видел.

– Дикая нимфа… Обуздать бы ее. Быть может, я не стану ее сегодня убивать. – Ровен задумчиво уставился на костер, глядя, как вспыхивают красные искры, и облизал губы.

– Оставишь на завтра?

– Оставлю на каждый день.

Аргон откинул обугленную палку. Он втянул прохладный воздух и вдруг сказал:

– Я хочу ее.

Все замолчали и уставились на Аргона. На его лице появилась нахальная улыбка.

– Все твое – мое. Помнишь?

Ровен вскочил на ноги и свирепо кинул в костер объедки.

– Ты к ней первым не пойдешь, смазливый ястреб!

– Боишься, что после меня нечего будет пробовать? – Аргон сверкнул зелеными глазами и отвернулся, совершенно спокойно сцепив пальцы в замок.

– Потом мне придется оправдываться перед Эстофом, почему его сын стал евнухом.

Аргон помолчал какое-то мгновение. Погрел ладони у костра и сказал:

– Я буду первым.

– Катись в Тартар!

– Предлагаю сыграть. – Аргон исподлобья взглянул на Ровена.

– Сыграть? – Тот подошел к Аргону и прорычал: – Я уже выиграл.

– Пока что ты только брызжешь слюной и воешь, как волчица в течке.

Ровен рывком поднял Аргона с поваленного дерева, вцепился гигантскими руками в ворот его рубахи и оскалил зубы. Он возвышался над соперником, будто скала. Ярость бурлила в нем диким вулканом, а зубы скрипели от напряжения.

– Что мешает мне свернуть твою шею?

– Полагаю, ты не хочешь выглядеть трусом в глазах своих Шакалов, а я не собираюсь брюхатить девчонку после десятка твоих дикарей! Я – сын вождя Утренней Зари! – прошипел Аргон. – Я хочу ее и получу. Не объедки, не половину, а всю целиком.

Они сверлили друг друга яростными взглядами. Ровен со свистом дышал и свирепо стискивал зубы. Ему давно не бросали вызова, а этот мальчишка мельтешил перед глазами, словно надоедливая мошка! Что он о себе возомнил? Кто дал ему право забирать добычу Шакала? Ровен оттолкнул Аргона от себя, борясь с желанием сломать каждую кость в его теле.

– Тащите! – приказал он хриплым голосом, и дикари прикатили гигантский пень с мокрой корой и прогнившей сердцевиной. Ровен уселся на дерево, закатал рукав рваной старой рубахи, со стуком поставил локоть на стол и прищурил глаза. – Прошу.

Аргон усмехнулся и незаметно спрятал за кожаный ремень связку ключей, которую стащил у Ровена, когда тот скалился перед его носом. Он сел напротив, стянул накидку и расстегнул манжеты. Шакалы наблюдали за ним, а тот продолжал ухмыляться. Аргон множество раз притворялся тем, кем не являлся на самом деле. Это было частью его работы. Не так просто украсть еду, не так просто украсть оружие. Враги ждут угрозы извне, но не ждут гнили в недрах. Короли сражаются с теми, кто пытается атаковать их замки, но в итоге все до единого умирают от рук тех, кто в этих замках находится.

– Если проиграешь, – пригрозил Ровен, – возьмешь ее последним.

Они ударили три раза кулаками по мокрой шероховатой коре, и в следующее мгновение над их головами закружился ветер. Поток горячего воздуха вырвался из руки Аргона, холодный вихрь отскочил от руки Ровена.

Победитель должен был прижать руку соперника к столу порывом ветра. Сильфы не знали лучшего способа определить место в Дамнуме. Даже самые мелкие вопросы решались небольшим поединком, результат которого определял и судьбу, и наказание проигравшему. Рука Аргона дрогнула, и Ровен расхохотался.

– Тупой юнец!

Шакалы громко взвыли, словно волки, и окружили соперников. Ровен оскалился, увидев, как по виску Аргона скатилась блестящая капля пота. Противник ему достался самодовольный и дохлый. Зубы Ровена скрипели, он сжимал их так, что слюна брызгала на стол. Он вновь посмотрел на усталое лицо Аргона.

– Тупой юн…

Аргон подался вперед, порыв ветра неслыханной силы закружился над лагерем и вихрь Ровена потонул в нем, словно шепот. Его рука со стуком упала на пень, и Шакалы попятились назад. Аргон улыбнулся:

– Я не проигрываю.

Он поднялся на ноги и пронзительным взглядом осмотрел дикарей. Ровен пялился на свою ладонь, часто моргая, а Аргон принялся застегивать манжеты.

– Когда закончу, – проговорил он спокойным голосом и выпрямился, – я сообщу.

Расслабленным шагом он побрел вон от костра и услышал шепотки за спиной.

Эту ночь он вряд ли переживет. Ровен позволит забрать то, что Аргон выиграл, но не позволит ходить по земле тому, кто опозорил его имя перед кланом. Нож в спину ему вряд ли воткнут. Скорее всего, под утро кто-то ворвется в его палатку и несколько раз пронзит клинком его горло или живот. Возможно, ему отрежут язык и поджарят потом с рыбой.

Аргон увидел высокий шатер, в котором держали пленниц, и осмотрелся в поисках Ксеона – тот должен был разобраться со стражей и найти сокола. Если бы планы никогда не срывались, этот оказался бы самым простым в исполнении. Никто не умирал, никого не приходилось избивать до смерти. Парочка трюков, и девушки могли оказаться на свободе.

Аргон отодвинул плотную ткань полога и вошел внутрь. В центре у деревянного столба спали прикованные девушки. Младшая сопела на коленях у сестры, а та обнимала ее худощавой рукой. Аргон заметил на ней синяки.

Он поморщился и подошел ближе. От костра исходил слабый свет. Бревна почти потухли, и в палатке было довольно холодно и темно. Интересно, с кем Шакалы собирались позабавиться? С околевшими трупами? Аргон протянул руку и шепнул:

– Эй, просыпайтесь. Слышите? Я…

Девушка закричала и замахнулась камнем, сжатым в посиневших пальцах. Аргон увернулся – еще чуть-чуть, и она пробила бы ему череп. Он схватил девушку за запястья и усмехнулся.

– Хорошо, что у меня отличная реакция.

– Не прикасайся ко мне!

Нимфа попыталась вырваться, а младшая сестра спряталась за ее спиной. На объяснения не было времени, хотя Аргон прекрасно понимал, что доверять чужакам у пленниц не было оснований. Он протяжно вздохнул и сказал:

– Я помогу.

– Ты лжешь! Лжешь!

– Эй… – Аргон приблизил свое лицо к опухшему от слез лицу девушки и повторил: – Я помогу.

Она в растерянности застыла, отрывисто дыша. Ее голубые глаза смотрели на него с надеждой и недоверием. Она думала. Ей хотелось верить. Ее судорожно сжатые пальцы разомкнулись, и острый камень упал на ледяную землю.

– Отлично. Молодец. Я – Аргон.

– Аргон?

– Да.

– Я Эльба.

Девушка говорила хриплым голосом, глаза прищурены. Она проследила за тем, как Аргон вытащил из кармана связку ключей, и нахмурилась. Неужели он действительно поможет им?