Текст книги "Ученица Велеса"

Глава 17

Сергей

Прихожу в себя тяжело. Сознание пробивается будто через плотную вату. Мысли, как густой кисель в черепной коробке перекатываются. Болит каждая клеточка. И ещё какое-то непонятное чувство… Не могу объяснить. Распахиваю глаза и несколько минут просто смотрю перед собой. Вокруг темнота. Машина заглохла, видимо бензин закончился.

Грудину снова сковывает страх. Я вдруг понимаю, что не чувствую холода, хотя уже должен давно замёрзнуть. Пытаюсь встать, но тело начинает вести себя очень странно. От этого ещё страшней становится. Замираю и опускаю взгляд на руки, но вместо них вижу волчьи лапы. В голове всплывают слова, которые услышал перед обмороком.

Сейчас мне не страшно. Я испытываю просто дикий ужас! Пытаюсь что-то сказать, позвать на помощь, но вместо этого из горла вырывается звериный рык, а затем вой. Мне кажется, я в это мгновение помутился рассудком. Так не бывает! Это всё дурной сон, бред умирающего! Смотрю себе под ноги, пытаясь сообразить, что к чему. Ущипнуть себя? Не получится. Только если укусить, что я и делаю. Тело пронзает боль, но ничего не меняется.

Холодной волной окатывает осознание действительности. Вот тут я лежал – на земле явный отпечаток моего тела. А теперь я – волк! Судя по лапам, просто огромный чёрный волчара. Сознание мечется в панике, ударяясь о черепную коробку. Совершенно не понимаю, что делать дальше.

Какое-то время просто стою, пытаясь собраться с мыслями и хоть немного успокоиться. Решаю возвратиться к Мишкиному дому, ещё раз на место пропажи Велеславы попасть. Необходимо срочно что-то предпринимать, разыскать её и заставить всё исправить!

Сначала не могу приноровиться к бегу на четырёх конечностях. Путаюсь в лапах, теряю равновесие, но постепенно получается совладать с новым телом. До сих пор лелею надежду, что это всё какой-то дурной сон, хотя знаю, что это не так. Слишком ярко вижу в ночи, слишком остро ощущаю окружающие запахи, слишком отчётливо слышу каждый шорох. Все инстинкты обострены до предела. С удивлением замечаю, что развиваю просто ненормальную для зверя скорость.

До особняка добираюсь меньше чем за полчаса. Гости разъехались. Окна зияют чёрными провалами. Только на кухне горит свет. Видимо, прислуга хлопочет по хозяйству. Беру курс на лес, по той тропе, по которой несколькими часами ранее убегала Велеслава. Принюхиваюсь к кровавым пятнам на снегу. Этот запах во мне вызывает острое возбуждение. Желание хищника – догнать, выследить добычу.

Сосредоточившись на нём, не сразу замечаю примесь других запахов. Странных, для природы неестественных. Замираю, вглядываясь в следы. Опыт охотника подсказывает, что они волчьи, но слишком уж большие. Их могли оставить только такие же лапы, как у меня! Нехорошее предчувствие шевелится внутри, вызванное страшной догадкой.

Поднимаю голову к небу и вою. И тут же мне вторят несколько волчьих голосов, а следом из леса появляется три больших чёрных зверя. Друзей постигла та же участь. Нутро окатывает жгучая ненависть к ведьмам. Одно желание – растерзать. Если бы от них не зависела наша дальнейшая судьба, так бы и поступил, когда нашёл. Но бродить в волчьей шкуре до конца жизни совершенно не хочется.

Мы с ребятами подходим друг к другу. Молчим, заглядывая по очереди в глаза. В них страх и ярость. Точно такие же эмоции, как у меня.

– Серый, что происходит? – в панике выдаёт Мишка. Понимаю, что мы можем общаться телепатически. Какой-никакой, а бонус.

– А ты ещё не понял? Нас ведьма прокляла. За Вельку мстит.

– Какого чёрта ты её привёз сюда?! – бесится Сашка.

– А, теперь я во всём виноват? Удобно! – рычу, скаля зубы.

– Стоп! Стоп! Вместо того, чтобы гавкать друг на друга, не лучше ли проблему решать? А как вернём свой облик, тогда все вопросы и будем выяснять, – вставляет Колька – самый хладнокровный и рассудительный из нашей четвёрки.

– И что ты предлагаешь? – никак не могу успокоиться, издавая утробный рык.

– Мы знаем, где находится дом Велеславы. Это ведь её мать нас прокляла. Вот и наведаемся к ней в гости. Мы с ребятами всю местность здесь прочесали. Испарилась она. Запах обрывается в овраге. Если такая дичь творится вокруг, то есть возможность, что и сама девка уже чудесным образом дома оказалась. Мать её как-то же прознала обо всём.

– Разумно, – соглашаются все, и мы несёмся по направлению к Сосновке.

Несмотря на невероятную выносливость, вскоре начинаем выбиваться из сил. Деревня за двести километров от Мишкиного особняка, да и бежать приходится через густой лес, засыпанный глубоким снегом. Лёгкие горят, лапы начинает саднить от быстрого бега по хрусткому снегу. По общему согласию делаем привал.

– Не хочу всех пугать, но что если девушки дома нет? А если и есть, то она может отказаться снимать это чёртово проклятие. И что тогда? Не знаю как у вас, а у меня желудок от голода сводит. Что мы есть будем и где в принципе еду искать? – мысленно рассуждает Сашка, пока мы приходим в себя.

– А ты не понял ещё? Охотиться придётся, – огрызаюсь. Кидаться на друзей не хочу, но злоба, которую испытываю к ведьмам, рвётся наружу.

– Жрать сырое мясо? – в голосе Мишки брезгливость.

– Можешь костёр развести, – не могу удержаться от подколки.

– Вопрос номер два. А спать мы, где будем? Прямо на снегу? – Сашка решил всех нас окончательно до истерики довести.

– Недалеко от Сосновки есть охотничий домик. Там можно. Но надеюсь, мы быстро решим нашу проблему.

– Серый, как ты это сделать собрался? Реально. Даже если мы найдём девчонку, неужели ты думаешь, что она мгновенно всех нас простит?

Знаю, что Мишка прав, и от этого совсем тоскливо.

– А я ведь не воспринимал в серьёз её слова о том, что она ведьма, – вздыхаю. – Думал, что повыпендриваться передо мной захотела, цену набить. Мол, посмотри, какая я особенная…

– Мы все так думали. Никто из нас в серьёз в эту дикую историю про колдовство не верил, – тяжело вздыхает Колька и зачерпывает пастью снег.

Смотрю на это, а сам всё надеюсь, что происходящее сейчас – дурной сон.

К Сосновке добрались на рассвете. Какое-то время кружили вокруг дома ведьмы, принюхиваясь, но свежего запаха Велеславы никто из нас не уловил. Надежда таяла на глазах.

Внезапно дверь распахнулась, и на пороге появилась женщина, по вине которой мы оказались в таком положении.

– Как вам в новой шкуре? – зло выплюнула она. – Люди, которые прогнили насквозь, потеряли свои души, превратившись в пакость. Я могла вас наказать по-другому, но решила, что лучшее проклятие – это превратить вас в животных. Вы должны вернуться в лоно природы, к земле-матушке. Вспомнить её законы, оживить внутри правильные ценности. Деньги, власть и вседозволенность вас ослепили. И это испытание вы не прошли, скатившись на дно. Сможете переосмыслить жизнь, вымолить у моей дочери прощение?

– Где она?! – зло рявкнул, не в силах выслушивать больше ведьминские бредни.

– Вам самим её искать придётся, – ухмыльнулась женщина, скрещивая руки на груди.

Попытался кинуться на эту гадину, но натолкнулся на невидимую стену и с визгом боли отскочил назад.

– Я хочу, чтобы вы все, – она обвела нашу компанию взглядом, – хоть раз в жизни испытали то, что пришлось вынести мне и моей доченьке. Моё материнское сердце рвалось в клочья, потому что я знала, как ты с ней поступишь, – она ткнула в меня пальцем, – но не в праве была помешать. А Велеслава любила тебя искренне, всем своим чистым сердцем, но в ответ получила такое предательство. Найдёшь её, уговоришь снять моё проклятие, заставишь забыть подлость, которой ответил на её любовь, тогда вернёшь себе человеческий облик. Живи с этим грузом и не забывай ни на минуту, что твоя жизнь только в твоих руках.

Ведьма зашла в дом и хлопнула дверью, оставив нас в злом отчаянии и лютой ненависти ко всему её роду. Нашлась тут проповедница, вещающая о правильности бытия!

Глава 18

Велеслава

Просыпаюсь в одиночестве. Нахлынувшая паника сменяется облегчением, когда слышу тихие голоса на кухне. Ярик с Федькой снова препираются.

– Ручонки свои убрал, – шипит парень.

– Я тут хозяйствую, а ты на птичьих правах. Ещё и указываешь, – огрызается Фёдор. – Что хочу, то и беру.

– А ложкой металлической по лбу? Я для Вели готовил, а ты всё изгадил!

Сползаю с кровати и иду на кухню, пока эти двое не поубивали друг друга.

– Что за сыр бор? – застаю мальчиков за перетягиванием миски с едой.

– Я картошки с грибами нажарил, а этот в ней ковыряется, – наябедничал тут же Ярик. – Не мог до завтрака потерпеть.

– Там грибы мои любимые! – пошёл в защиту Федька.

Рассмеялась и села за стол, предварительно забрав из рук дерущихся миску.

Заметила на тумбочке открытый ноутбук, и мой взгляд зацепился за вкладку, которая гласила:

«Пропал известный бизнесмен Звягин Сергей Владимирович».

На ватных ногах подошла к компьютеру и стала читать.

«Последний раз Сергея Звягина видели на праздновании Нового года в доме его партнёра и друга Колычева Михаила Алексеевича, который также пропал без вести в компании ещё двоих общих друзей – Самсонова Александра Витальевича и Белова Николая Александровича. Машина Сергея Звягина обнаружена недалеко от особняка на обочине трассы. Никаких следов похищения нет…»

– Вель, извини, – Яр обхватил меня за плечи, прижимая к себе. – Хотел закрыть, но этот мелкий гадёныш меня отвлёк.

– Он пропал… – прошептала. – Куда? Что произошло?

– Их разыскивают. Никаких точных данных. – Ярик усадил меня на стул. – Волнуешься за этих?.. – он не смог подобрать цензурных эпитетов.

– Просто растеряна, – мотнула головой. – Не хочу ничего о них знать. Мне вообще кажется, что это побег. Многие ведь видели, как они за мной гнались. Скрываются от закона.

– И я так думаю, – кивнул Ярик. – Ешь, а потом пойдём, прогуляемся. На улице невероятная красота! Тебе сейчас надо больше бывать на свежем воздухе.

Вздохнула и ковырнула вилкой в тарелке.

– Странно, что Велес не появляется и совершенно ничего не объясняет по поводу моего пребывания здесь, – перевела тему.

– Так он раз в несколько дней сюда приходит, – поведал Федька. – А то и вообще раз в месяц. Дела у него.

– Ярик, у меня же из одежды ничего нет… – тяну растеряно.

– А вот и есть, – вклинивается Федька. – У тебя под кроватью чемодан, а в шкафу верхняя одежда и обувь, – ошарашивает меня мелкий.

– Откуда?

– Вестимо, откуда. Мамка твоя передала, – Федька отодвигает свою тарелку и издаёт благородную отрыжку.

– Воспитание так и прёт, – Ярик качает головой, а на меня тоска по маме накатывает. Как она там? Что ей известно?

– Вель, всё хорошо? – парень убирает со стола и моет посуду.

– Хозяюшка, – улыбаюсь, стараясь не грузить его лишний раз.

– Скажешь тоже, – подмигивает. – Если честно, у нас в семье никогда разделения на женскую и мужскую работу не было. Я с детства и посуду мыл и стирал, если надо было.

– Я иногда завидую тебе, – вздыхаю.

– Почему? – Яр вопросительно приподнимает брови.

– У тебя такой папа замечательный. А у меня никогда не было… Дядя Дан в какой-то мере мне его заменил, конечно.

– Помнишь, как мы в канаву провалились и извалялись там в грязи как поросята, – хохочет Ярик. – Папка нас тогда вытащил, вымыл, тебя домой отправил, а мне прилетело потом по первое число.

– Папа на тебя ругался?

– Ещё как! Высказывал, что я мальчик, опора, защита, а я такие вещи вытворяю – подбиваю тебя на безрассудные игры. Он испугался, что мы могли тогда шеи себе свернуть в той яме.

Улыбнулась, вспоминая наше совместное детство. Что мы только не вытворяли. У нас была настоящая банда – я, Лада и Ярик. Вся Сосновка иногда на ушах стояла от наших выходок.

– Хорошие времена были – беззаботные, – тяжело вздыхаю.

– Ага. Пошли гулять, – тянет меня за руку. Нахожу в спальне свои вещи, одеваюсь и возвращаюсь в зал. – Готова увидеть сказку? – заговорщически подмигивает Ярик, открывая дверь.

Выхожу и замираю от восторга. Вокруг снежное безмолвие. Даже стволы огромных деревьев покрыты искрящимся инеем. Рядом с крыльцом алеют рябиновые деревья. Яркости им придают снегири, которые в обилии расселись по веткам. А сам дом – не дом, а терем. Резной, сказочный. Из-под стрехи на меня косится огромный филин, приоткрыв свой круглый жёлтый глаз. Весь из себя важный, надутый. Не иначе как местный страж.

Но внезапно восторг сменяется тревогой. Понимаю, что я отрезана здесь ото всех. В затерянном лесном доме. И даже не представляю, где территориально он находится. Вокруг непролазная чаща, в которую уходит единственная узкая тропинка.

– Ярик, а ты знаешь, где ближайшее поселение?

– Километрах в двух. Недалеко совсем. Там несколько деревень небольших, расположенных практически вплотную друг к другу. За ними трасса. А ты думала, что совсем в глуши оказалась? – сгребает меня в охапку и треплет по голове, сбивая шапку.

Смеюсь и выдыхаю с облегчением.

– Честно говоря, именно этого и испугалась.

Ярик выпускает меня из объятий и что-то шепчет, рисуя пальцами непонятные знаки в воздухе. Пространство вокруг странно замирает. А потом воздух, будто вязким становится, но дышать легко. Вверх взмывают пушистые снежинки, переливаясь на солнце радугой. Раскидываю руки и кручусь на месте, впитывая в себя это волшебство. Всё внутри, словно перерождается, выталкивая из души черноту. Знаю, что долго ещё отпустить произошедшее не смогу, но оно меня уже не отравляет так. Постепенно буря в душе успокаивается.

Нашу прогулку прерывает сам Велес. Выходит из чащи, создавая ощущение, что к нам  древнерусский богатырь явился, который решил бросить ратные дела и подался в волхвы. На нём толстая шуба в пол, в руках посох. Бог улыбается, видя наше озорство, а потом с серьёзным видом произносит.

– Ну что, милые, работёнка для вас имеется. Тебе Ярослав, как раз по профилю. А Веля будет учиться. Слишком сильно Навь всколыхнулась. Много ненужного в Явь из неё повылазило. Мог бы сам всё уладить, да другие у меня дела. На чердаке найдёте древние записи. Лично вёл. Да вот только сейчас решил свои знания передать, чтоб не сгинули окончательно. Думаю, пришло время. Совсем народ от корней оторвался. Творит что-то невообразимое. Не знают люди, с чем игру затеяли. Пора им понимание это прививать. Ведьмаки Ордена хорошо с работой справляются, но остаётся народ в неведении, что накликивает на себя по незнанию. Хочу, чтобы Велеслава положила начало конца этого невежества. Древняя сила в тебе, детонька, течёт. Знахарская, ведьмовская. Сохранила ты её в максимально первозданном виде, не поступив в Академию. А значит, и знания древние тебе легче будет принять, прочувствовать душой. Ярослав пусть помощником будет в этом нелёгком деле. Вместе вы сдюжите. Я буду подсоблять, направлять всячески, но пока наши дела в секрете надобно держать.  Пусть только семьи знают и никто более. Договорились?

Мы ошарашенно киваем, переваривая услышанное.

Глава 19

Велес направляется в дом, а мы с Яриком следуем за ним, перекидываясь взглядами. На главный вопрос – «зачем я здесь?», ответ получила, но теперь ещё больше растерянность чувствую.

– Итак, детки, сейчас мы уладим с вами главное. Так как Ярослав не может здесь жить безвылазно, а приходить ему сюда нужно будет регулярно, то дам я вам специальный камень. Временно, – уточняет, видя, как загораются глаза у Ярика. – И в Ордене о нём ничего знать не должны. Как посчитаю, что миссия ваша выполнена, заберу его обратно. А пока – вот.

Велес достал из кармана два небольших круглых камня белого цвета. Один вручил Ярику, а второй мне.

– С их помощью связь будете держать. Как только понадобится тебе помощь, – Велес глянул на меня, – сразу в руке камешек сожми и попроси, чтобы друг твой пришёл. Ярослав почувствует, что камень нагрелся, и как только сможет – явится. Для этого специальные слова надобно будет произнести:

От моего порога к твоему порогу.

Душа, тело связаны,

Иду туда, куда призван я.

– Надо бы записать, – бубнит Ярик, крутя в руках камень. – А домой как?

– До родного порога возвращаюсь,

Дому своему кланяюсь.

– В принципе, ничего сложного, – кивает парень. – Справимся.

– С этим разобрались, а теперь вот что. Сразу даю вам задание. В Лотошниках неразбериха. Это ближайшая деревня отсюда. И там были прорывы в Навь. Я залатал, но знаю, что выскочило оттуда много пакости. Люди сами призвали. Сходите туда и разведайте что к чему, – Велес хитро на нас косится, а я прямо чувствую подвох. Ярик явно со мной солидарен.

– Готовиться как-то надо? – интересуется.

– Сами решайте. А теперь пора мне, – улыбается Велес и оставляет нас с Яриком одних.

– Надеюсь, надерут тебе в Лотошниках задницу, – высовывается Федька.

– Ох, мелкий, нарвёшься ты рано или поздно, – подкатывает Ярик глаза. – Вель, когда пойдём?

– Я готова прямо сейчас.

– Самочувствие как? – парень заправляет мне за ухо прядку волос, смотря ласково в глаза.

– Уже лучше. Думаю, поход до деревни и обратно я выдержу.

– Тогда погнали, – улыбается и берёт меня за руку как в детстве. Ощущения схожие. Будто мы на очередное авантюрное приключение собрались.

По лесу идём молча. Совершенно не хочется разрушать зимнее волшебство. Узкая тропинка вынуждает двигаться друг за другом. Иду следом за Яриком, скользя взглядом по его спине. Даже не заметила, когда он так возмужал, раздался в плечах, окреп. Всё мальчишкой его видела, а потом – «бац» и передо мной мужчина. Мне показалось, что даже звонкий щелчок в голове раздался, в момент, когда другими глазами на парня глянула.

В этот самый момент Яр повернулся ко мне.

– Велька, ты чего? – обеспокоенно смотрит, а мне неловко как-то. Впервые в его присутствии. Это тот же Ярик, который целоваться меня учил, на озорство подбивал, с домовыми своими знакомил. Чего я, в самом деле? – Вид у тебя странный… – тянет. – Нормально себя чувствуешь?

– Ага, – даже киваю в подтверждение своих слов. – Задумалась на счёт того, как мы будем у местных всё выспрашивать.

– Импровизация – наше всё, – беззаботно отмахивается Яр. – Дубак, зараза, – дышит на пальцы, чтобы согреть.

– Перчатки брать надо было.

– Не люблю. Никогда их не носил, – хмыкает. – Вот мы и пришли.

Перед нами открывается вид на небольшую деревеньку. Несколько улочек, да десятков шесть домов. Такое ощущение, что мы в прошлое провалились. В Сосновке прогресс – везде газовое отопление, водоснабжение, а тут густой сизый дымок из труб к небу поднимается да колодцы во дворах приютились.

– Папка мне рассказывал, какой Сосновка раньше была, – Яр окидывает взглядом окрестности. – Я всегда её представлял именно такой.

– С чего начнём?

– Со знакомства с жителями. Что там Велес говорил по поводу необходимости просвещения? Будем нести свет в массы.

– Ох, Ярик, – качаю головой. – Всё у тебя просто. Мы же не местные. Кто с нами откровенничать станет?

– А мы будем выезжать на древней рабочей байке моего бати. Скажем, что собиратели фольклора, поклонники сельской жизни. А это у нас такой своеобразный тур на медовый месяц. Как тебе такая идея?

– Ну, пока не попробуем, не узнаем, – улыбаюсь и вкладываю свою руку в его раскрытую ладонь. Он помогает с пригорка спуститься, придерживает бережно.

– Яричек, я не хрустальная ваза, – качаю головой, хотя его забота греет душу.

– Гораздо ценнее, – не соглашается. – И плюс ко всему, беременная.

Как только он напомнил мне об этом, в сердце кольнула ядовитая игла разочарования и тоски. Постаралась не подавать виду, пряча эмоцию глубоко в себе. Мы как раз дошли до окраины деревни. Под ногами бодро хрустел снег, а глаза слепило яркое солнце, бликуя на белой поверхности.

Шли не спеша, прислушиваясь и приглядываясь к местной жизни. Мимо пробежал пацанёнок лет десяти. Посмотрел на нас удивлённо и, притормозив, вернулся.

– А вы к кому? – детское любопытство так с него и пёрло.

– Ни к кому конкретно. Просто гуляем. Пришли из соседней деревни, – начал выдавать Яр придуманную легенду. – К родственникам в гости приехали. Нравятся нам глухие селения. В них иногда такие вещи чудные происходят, – и смотрит лукаво-лукаво на пацана.

– Это точно! – поддаётся тут же ребёнок. – У нас уже несколько дней чертовщина здесь творится!

– Как интересно! И что же?

– Та много всякого непонятного. Время такое, – с умным видом выдаёт пацан.

– Какое «такое»? – делаю я вид, что совершенно в этом не разбираюсь.

– Стыдно не знать! Святочное время. Зимнее солнцестояние близится. Вот и разгулялась нечистая.

– А-а-а, – тянем с Яриком на пару. – Ты об этом? Как же, как же. В соседней деревне тоже чертовщина творится. А у вас чего?

– Мамка сегодня сказала, что у соседки муж слёг. Мерещится ему всякое. Заболел сильно. За врачом посылали, но тот ничего толком не сказал. Какие-то пилюли выписал и укатил в город. Очень мамка кручинилась, что все знахари вывелись на Руси. Раньше для них такая хворь была плёвым делом.

– А если я скажу, что не все? – хитро подмигиваю пацану. – Кстати, звать тебя как?

– Мишка, – мальчик смотрит на меня с удивлением, а я непроизвольно морщусь от нехороших ассоциаций связанных с его именем.

– Отведи нас к мамке, – просит Ярик. – Возможно, у нас получится помочь.