Текст книги "«Помоги моему сыну!»"

– Находили, – и достал ещё один пластиковый контейнер из-под стола, – смотрите, кожаные мешочки с костями и осколками зеркала. Один был под порогом балкона, другой под порогом входной двери. Я поискал в интернете, подобными подкладами закрывают вход и выход, чтобы удержать кого-то в доме. Некоторые используют подобные обряды, когда муж гулящий.

– Вот тебе раз! А кто у них был гулящий? Я так поняла, что они оба гулять не любили, – скептически произнесла я.

– Смотрите, я тут распечатала, что смогла найти, – сказала Ольга и показала листки с картинками, – над окнами и над дверями были, действительно, пентаграммы, это знак дьявола, перевёрнутая звезда в круге. На кухне девять пентаклей, значение то же самое. Ритуал с перевёрнутыми крестами делают для того, чтобы удержать душу умершего! Такие пентакли тоже используют, когда вызывают души для служения хозяину! Вот кого она пыталась удержать, а не гулящего мужа!

– Не логично как-то, – рассуждала я, – она, якобы, удерживает чью-то душу и её же боится?

– Кстати, я читал, что практически всегда, когда человек практикует чёрную магию, он использует души умерших, – сказал Миша.

– Чушь! Не хочу даже в это верить, – воскликнула я и услышала крик из коридора:

– Миха, беги сюда, тут вода!

Мы вместе выбежали в коридор и увидели, как из стыка стены и пола, под дверным проёмом ванной, хлещет вода.

– Перекрой в туалете, быстрей! – крикнул Миша рабочему.

– Да перекрыл уже, сразу же, – ответил тот.

Но вода продолжала течь, как-бы вверх из-под пола, образуя странный однобокий фонтанчик. Рабочие собирали тряпкой воду в ведро, Миша выбежал в подъезд, а мы с Ольгой в ступоре наблюдали за этим потопом.

– Тут, что трубы под полом? – удивилась сестра.

– Не знаю, но вроде нет, – ответила я.

Через пять минут в квартиру забежал Миша, а за ним Антонина Анисимовна с Любашей.

– Здравствуйте, девочки! – быстро проговорила соседка. – У нас все сухо, даже не знаю, откуда так может течь. Любаша, тащи быстрее мой тазик плоский, в котором я нитки стираю и пару тряпок.

Девочка убежала, а Антонина Анисимовна продолжала командовать:

– Евушка, звони в аварийную! Мальчики, пропустите меня в ванну, послушаю в стене, может по перекрытиям стекает.

– Нет, по перекрытиям так не может стекать, – сказал Миша, – для такого фонтана нужен сильный напор.

Но соседка все равно прошла к стене и приложила руку к стене, а потом и прислонила ухо, постояла пару минут и сказала:

– Странно, здесь тихо. От соседей сбоку не может течь, у них там комната.

Прибежала Любаша и ловко подставила таз под фонтан, вода гулко застучала по тазу, а я взяла тряпку и собирала воду вокруг.

– Ведро подайте, таз почти наполнился, – сказала я, – аварийка сейчас приедет, а пока будем тазиком воду собирать.

Я взялась за таз, и тут фонтан иссяк на пару секунд, а потом вода выскочила хлопком, об таз что-то стукнуло и вода перестала течь.

– Ну, слава Богу! – воскликнула Ольга. – Шоу закончилось! Что там вывалилось? Кусок бетона?

– Нет, – сказала я, доставая из тазика широкую цепочку с тяжёлым крестиком из потемневшего серебра.

– О! Клад! – рассмеялась сестра и обратилась к рабочим. – Или кто из вас потерял?

Рабочие дружно замотали головами, Антонина Анисимовна подошла ко мне поближе, взяла крестик из моих рук и тихо всхлипнув, пробормотала:

– Как же так, Витюша?! Как же ты без мамкиного крестика там-то?!

– Вы узнали его, Антонина Анисимовна? – воскликнула я.

– Да, Евушка, это Витин крестик, он нам про него рассказывал. При коммунистах церковь, ведь, отрицали, а порой и жестоко наказывали. Это сейчас чуть что в церковь бегут, и убивцы, и воры. А раньше бабушки тайком на речке малышей крестили и старались скрывать это, многие, нашего возраста, и не знают, крещены или нет. Так вот Витюшу бабушка с мамочкой крестили на Волге и цепочка с крестиком эти достались ему от деда, погибшего на войне, а тому от его бабушки. Дед крестик хранил, но не носил, не верил в Бога и ушёл без него на войну, а там и сгинул. Витюшу в честь него назвали, и крестик его одели.

– И как он в стене оказался?! Кладка на полу ещё при строителях делалась, – спросила Любаша, вытирая остатки воды и пытаясь разглядеть стену, откуда только что бил фонтан.

– Кажется, я догадываюсь, – прошептала, рядом стоящая, сестра.

– Пойдёмте к нам, девочки! Чай попьём, а мальчики аварийку дождутся. Дождётесь же? – спросила соседка.

– Спасибо большое, Антонина Анисимовна, и за помощь, и за приглашение, – ответила я, – но я сегодня обещала сыну его со школы встретить. Ещё попьём чай, и не раз. Спасибо и тебе, Люба.

– Ну ладно, тогда мы пошли, а вы, если передумаете, забегайте. До свидания! – подхватив таз и тряпки, попрощались соседки.

Как только они вышли, Ольга попросила Мишу:

– Давай сюда отвёртку, сейчас посмотрим, что там ещё в стене есть.

Мы почти одновременно склонились над стеной. Порог ванны с туалетом возвышался сантиметров на семь над уровнем пола коридора, стена была самая обычная, как и во всей квартире, бетон с маленькими камешками и мелкими воздушными пузырьками и только в одном месте был небольшой участок пустоты, как раз для того, чтобы поместились крестик с цепочкой. Потыкав отвёрткой под дверью туалета, мы обнаружили ещё пару таких полостей, но пустых.

– Значит, бабуся спрятала от него крестик, – предположила Ольга.

– Или он сам спрятал его от неё, – возразила я, и тут опять прозвучал требовательный громкий стук в окно. Я вздрогнула, Миша помчался на стук, сестра за ним.

– Да что же это такое?! Есть ли в этом доме хоть одна стена без сюрпризов или мы ещё несколько лет будем бабкино наследство собирать?! – возмущалась я, идя в комнату. Только я зашла в комнату, как стук прозвучал снова, но уже тише. Я смотрела на пустое окно, которое издавало этот странный стук и мне казалось, что я вижу вибрацию стекла от этого стука. В голове промелькнула мысль: “ Я схожу с ума!” и я жалобно посмотрела на Мишу с Ольгой.

Сестра, уловив моё настроение, обняла меня и быстро затараторила:

– И где же эта аварийка?! Пешком бегут что ли, бренча гаечными ключами и путаясь в ваксе?!

– Блин, надо же отказаться от них, пока не приехали! А то они сейчас всему дому воду перекроют, – воскликнула я и схватила телефон.

Поговорив с диспетчером, я посмотрела на часы и ужаснулась:

– Время полпервого, через час Вадюша придёт! Так, давайте быстренько подведём итоги на сегодня и я побегу, ещё в магазин надо заскочить.

Я быстро рассказала свой разговор с Нинель Крокодиловной.

– Так, значит, она и правда кого-то боялась, – сказала Ольга, – и поэтому проводила кучу ритуалов, с целью, или удержать, или изгнать, пока не понятно. Лена обещала сегодня к вечеру сообщить, что узнала. Яша сказал, что пробьёт их всех, но когда не уточнил, позвоню попозже, напомню.

– Я другу позвонил, говорит, можно посмотреть в архиве за 96ой – 98ой год. Он попробует это сделать. Сегодня мы вечером с ним встречаемся, если повезёт, то сегодня все и узнаем.

– Ну ладно, тогда до завтра, а сейчас я побежала. Ты со мной? – спросила я у сестры.

– Нет, я ещё здесь побуду, – выразительно посмотрела она на меня.

– Крестик я забираю. Поищу информацию о семье Рудак. Чао! Целую!– попрощалась я и пошла к двери.

– Ева! – окликнул меня Миша. – Ты главное не переживай, мы зачистим все эти зарисовки, уничтожим подклады и все будет хорошо!

– Спасибо, Миш! Я думаю, с вашей помощью справлюсь, – поблагодарила я, – до завтра!

Я быстро заехала в магазин, накупила вкусностей и поехала домой. Остаток дня мы с сыном паковали коробки с книгами, делали уроки, готовили ужин и болтали о его друзьях в школе, о том, где кто из одноклассников планирует отдыхать летом. Я рассказала Вадюше, как мы с его отцом раньше отдыхали в пионерском лагере “Комета”, про пионерскую зорьку и пионерский костер. Про страшные истории о чёрной перчатке и о пиковой даме. Наверное, рассказчик таких историй из меня аховый, потому что сыну было совсем не страшно, он хохотал во весь голос и потом спросил меня:

– Мам, неужели вы боялись?! Это же смешно!

– Да, жутко боялись. Сердце замирало от страха, в туалет потом боялись по одному ходить, – ответила я.

Все-таки наше поколение было менее искушённое, летающая в гробу Панночка из фильма “Вий” навевала на меня такой вселенский ужас, что досмотреть до конца фильм не хватало силы духа. Сейчас, на фоне современного кинематографа, чудо из фольги, которое изображало Вия и его пластилиновые приспешники вызывали больше смех, чем ужас. Наверное, изобилие информации в современном мире делает наших детей менее эмоциональными. Хорошо ли это или нет, не знаю. Но, думаю, нам родителям, надо поменьше отгораживаться от них телевизором и компьютером, и учить их радоваться таким мелочам, как солнышко, багровые краски осени и нежная зелень весны, причудливые узоры первого тонкого льда на лужах и раскатам, первой в году, грозы, строить замки из песка и мастерить скворечники. Учить их любви ко всему живому, ведь именно любовь спасение души во все времена!

Уже поздно вечером, принимая ванну, я разрешила подумать себе о странных происшествиях в моей новой квартире. Думать о мистической подоплёке совсем не хотелось, но разумного логического объяснения найти я не могла. Странно, но у меня совсем не было тревоги в душе, только необъяснимая жалость к тем мужчинам. Хотелось побыстрее, стереть со стен следы безумия посторонней старухи и забыть все, как неприятный сон. И ещё в мозгу настойчиво стучала мысль, что надо найти могилу Виктора Сергеевича и отнести найденный крестик туда. Почему-то мне казалось, что неспроста этот крестик выпал из стены, практически, мне в руки. И что самое интересное, мне абсолютно не хотелось рассказывать об этом Димке, вот, прям, нисколечко! Хотя обычно я, наоборот, люблю проговорить ему свои мысли и услышать его мнение, пусть и в ироничной форме. И даже, более того, я испытывала какой-то странный стыд, что мне приходится скрывать от него это. Решив, что позже, когда мы узнаем больше о бывших хозяевах, я ему обязательно всё расскажу, как занимательную историю.

Глава 7

На следующий день мы планировали открыть дачный сезон и провести на даче два выходных. Настроение моё от этого достигло невероятных высот, дачу я любила и очень скучала по ней зимой.

Неторопливое времяпровождение на свежем воздухе – благодать! Общение с соседями по даче после долгой зимы. Уборка во дворе и в домике, с шутливыми переругиваниями с мужем и сыном. Затем наблюдать за моими мужчинами, которые жарят шашлык, и нарезать купленные в овощном киоске помидоры с огурцами и свежую зелень. Вдумчиво разглядывать начинающую проклёвываться зелень на ягодных кустах и вдыхать запах пышущей весенним паром, земли – это лучший отдых от суеты большого города.

Я пошла на кухню, по дороге прикрыла дверь в комнату сына, чтобы не разбудить его своей суетой. Сварила кофе и заставила себя съесть один единственный крекер, поражаясь, как некоторые, в частности мой муж, могут, есть на завтрак кашу, яичницу, бутерброды и кофе с печеньем. Мне лично с утра кусок в горло не лезет, как бы не пропагандировали правильное питание по всем возможным каналам и соцсетям, я еле уговариваю себя съесть кусочек хлебца или печеньку, чтобы уменьшить раздражение желудка от крепкого кофе. Настоящий аппетит приходит ко мне не раньше, чем через два часа после пробуждения. Недавно я наткнулась на статью одного известного кардиохирурга, который утверждал, что на самом деле не завтракать совсем не плохо и лично он не понимает, как можно продуктивно работать на полный желудок, тем более, если он набит сплошными углеводами и мясом. Найдя такого авторитетного единомышленника, я совсем успокоилась и перестала себя казнить за не съеденную за завтраком овсянку!

Я успела сложить только мыльные принадлежности, тряпки и полотенца, как зазвонил телефон.

– Да, дорогая! Ты спишь когда-нибудь вообще? – шутливо я спросила у сестры.

– Поспишь тут с тобой, – с наигранным возмущением ответила Ольга, – чем занимаешься?

– На дачу собираюсь, поедете с нами? – спросила я, уверенная, что сестра откажется. В отличие от меня, она категорически не понимает времяпровождение на даче, предпочитая более активный отдых.

– Вечером приедем. Вы же с ночёвкой? – спросила в ответ Ольга.

– Да, с ночёвкой. Так давай Андрюшу мы сразу возьмём, а ты к вечеру приезжай! – предложила я.

– Андрюша у бабушки. Мы с Мишей приедем, – ответила сестра.

– С Мишей? Так что он все-таки не женат? – удивилась я.

– Разведён, а та Жанна, про которую он рассказывал, оказывается, погибла за две недели до свадьбы. И там тоже есть мистика, представляешь? – сказала Ольга.

– Быстренько ты его обработала, – рассмеялась я, – точно разведён хоть? А то Инга погибла, Жанна погибла… Прям Синяя Борода!

– Ой, прекрати! Лена вчера мне интересненький списочек скинула, – похвасталась Ольга, – рассказать?

– Конечно! Спрашиваешь ещё?! – возмутилась я, продолжая собирать вещи. Это было не сложно, потому что все вещи, такие как постель и сменная одежда, были давно выстираны, поглажены и сложены на отдельную полку в кладовке, мне же оставалось переложить все это в сумку и готово.

– Так вот у твоей бабуси, странным образом, оказалось в собственности ещё восемь квартир, оформленных разными способами в период от 92го по 98ой год, некоторые из них впоследствии были проданы, а некоторые подарены дочери, – отчиталась Ольга.

– Чего это она моя?! – возмутилась я и добавила. – С размахом бабуся трудилась! Теперь понятно, почему она не жила в нашей квартире, ей можно было каждый день в разных квартирах просыпаться, менять, как трусы – неделька, а в нашу заходить иногда и рисовать свои бредовые рисуночки.

– Возможно, так и было. Зато у нас есть адреса, проданных ею квартир и можно попробовать поговорить с новыми хозяевами, – сказала Ольга, – и я бы, прям сейчас, этим занялась.

– А как? Что сказать тем людям? – усомнилась я. – Не было ли у вас тут странных знаков и восемьсот сорок восемь иголок в дверях? Так они нам и сказали!

– Надо подумать, как это лучше сделать. И в любом случае они, вряд ли, знают, что произошло с прежними хозяевами, это надо разговаривать с соседями. И, кстати, ещё один плюс в нашу сторону – две квартиры в соседних домах на Московской и возможно у наших новых знакомых соседок есть там друзья или родственники. Поэтому я сейчас иду к тебе на квартиру, а оттуда уже решу, как лучше поступить. А вечером встретимся и поговорим.

– Оль, не знаю, как мы это на даче обсудить сможем, я не хочу, чтобы Димка знал, – тихо проговорила я.

– О! Насколько трепетное отношение к психике сильного мужчины?! С чего бы это? – удивилась сестра.

– Не знаю, не хочу и все! – разозлилась я.

– Всё, всё! Поняла! Предупрежу Мишу, – успокоила меня сестра, – как-нибудь поговорим, все равно твой Димка с соседом Вовкой будет новинки аграрного дела обсуждать, до искр из глаз.

Я рассмеялась, что правда то правда! Есть у нас сосед Володя, рукастый мужик, сам и дома строит, и бани, и огород в полном порядке. Вот они с Димкой частенько устраивают жаркие дебаты: Володя с трудом принимает новые технологии, предпочитая работать дедовским проверенным способом, Димка же не оставляет надежды достучаться до него, объясняя перспективность и простоту новых методов строительства и ведения хозяйства. Их спор всегда идёт по похожему сценарию и доставляет удовольствие им обоим, а нам остаётся только тихо посмеиваться, наблюдая за ними.

– Ну, хорошо, удачных поисков. Ждём вас тогда вечером, – попрощалась я.

К тому времени, как проснулись мои мужчины, я собрала все самое необходимое, оставалось только заехать в магазин за продуктами, поэтому быстро покормив мужа и сына завтраком, мы двинулись в путь. И уже через час я пила чай, неспешно прохаживаясь по участку, наслаждаясь солнечным майским днём и готовясь к генеральной уборке. Вадим разбирал свой игрушечный арсенал, оставленный на зимовку на даче, и радовался, изучая его, как новый. Димка, наскоро настроив нужный канал радио, вытащил колонки на террасу, включив на всю громкость. День потёк по заранее намеченному сценарию и к вечеру мы уже восседали за столом дружной компанией: Ольга с Мишей, Володя с женой Олесей, ещё одна наша соседка Людмила Витальевна, имеющая смешное прозвище Людка – третий глаз за манеру предрекать все возможные трагедии в будущем, начиная от потопа и заканчивая революцией. Через некоторое время, когда Димка уже вовсю спорил с Володей, а Олеся обсуждала Галиной Витальевной рецепты консерваций, мы смогли, наконец-то, обсудить с сестрой и Михаилом наше расследование.

– Ну, рассказывайте, что новенького? – спросила я.

– Начну я, у меня немного, – сказал Миша, – Рудак Вячеслав Викторович был отчислен со второго курса, факультета “Землеустройство и топография”, Политехнического института, по собственному желанию в мае 1998 года, накануне сессии. Учился отлично, судя по отметкам предыдущего семестра. Но! Самая важная пометка в деле – заявление принято от законного представителя Константиновой Нины Корниловны, копия генеральной доверенности прилагается. К сожалению, никого знакомых с этого выпуска нет, но попробую разыскать.

– Подожди, то есть получается, он поступил в 1997 году? Так это же наш год выпуска со школы! Мы с Ольгой тоже в этом году поступали, надо вспомнить, кто из наших, поступал в Политен, – сказала я.

– Да что тут вспоминать!? – воскликнула Ольга.– Полкласса в Политене учились, там же конкурс был не большой на технические специальности. Все ведь хотели тогда экономистами и юристами стать. А на “ Землеустройстве” Анищенко учился, мой сосед с шестого этажа. Помнишь его?

– Помню, конечно! Он там так и живёт? – спросила я.

– Он нет, а мать с отцом живут, – ответила Ольга, – зайду к ним завтра.

– Помнишь, он тогда встречался с Орловой с моего класса, она же с ним вместе училась?– спросила я.

– Точно! У тебя есть её координаты? – обрадовалась сестра.

– Да, есть, конечно. Её сын с Вадимом в одном классе учится! – ответила я. – Завтра позвоню ей, если она ничего не вспомнит, тогда надежда на Анищенко.

– Вот и отличненько! А у меня побольше новостей! – похвалилась Ольга. – Кратко рассказать?

– Давай уже рассказывай, как хочешь, – рассмеялся Миша, – а то весь день молчишь, как партизан!

– Как говорил Гомер “ Женщину украшает молчание”, – важно произнесла Ольга.

– Ой, давай уже, красавишна, рассказывай, – рассмеялась я, – и подробней.

– Да, ты итак красива чрезмерно, так что тебе такое украшение ни к чему, – произнёс Миша.

Ольга смущённо посмотрела на него и начала рассказ:

– Утром я зашла к Анисимовне, чтобы узнать есть ли у неё знакомые из 18го, 21го и 23го дома, по ул. Московской. В этих домах были квартиры у нашей бабуси. Она, естественно, спросила зачем мне они нужны. Пришлось сказать полуправду, что мы хотим выяснить, что случилось с Виктором Сергеевичем и его сыном. В подробности я не вдавалась, поэтому можешь не переживать, Ева! Оказалось, что одна женщина с её отдела, с которой они долгое время работали, получила квартиру в 21ом доме на год раньше и они приятельницы, часто болтают по телефону и при встрече на улице. А её родственница по линии мужа, живёт в 18ом доме и с ней они в очень хороших отношениях. В общем, мы с ней пошли по гостям, чаю пришлось мне выпить изрядно, так что, не вздумайте мне сегодня предлагать чай, только вино.

Ольга отпила из бокала и продолжила:

– К первой мы отправились к приятельнице из отдела Анисимовны, она живёт в квартире напротив бывшей бабусиной. До бабуси там, с момента постройки до 95 года, жила семья с дочерью – подростком, в 94м году дочь исчезла в неизвестном, для соседей, направлении, а её родители один за другим скончались в течение года. Предположительно мать девочки от рака, отец от обширного инфаркта. В 95 году в квартиру заехала Нинель Крокодиловна, с соседями не общалась, даже не здоровалась. В 2000 году квартиру она продала и туда заехала семья с двумя маленьким детьми, которые и живут там до сих пор. Приятельница Антонины Анисимовна рассказала, что через месяц у младшей дочери новых жильцов заподозрили лейкоз, её госпитализировали на полное обследование и, сдав все анализы, диагноз сняли, но после возвращении домой девочка опять стала угасать. Мать девочки жаловалась соседке, что в больнице её дочь оживает на следующий день после госпитализации, а по возвращении домой практически сразу перестаёт спать и есть. Кто-то посоветовал женщине пригласить домой батюшку, а заодно покрестить всех детей. Но они позвали какую-то ведунью, та ночевала в квартире одна три ночи, а после рекомендовала сделать капитальный ремонт. Они сделали, после родили ещё третьего ребёнка и живут до сих пор прекрасно, ни о каких странных находках приятельница не знает.

– Ева, мы к Володе, – услышала я голос мужа.

– Да, конечно, – виновато сказала я и послала ему воздушный поцелуй.

– Что-то я не пойму?! Почему ты не хочешь, чтобы он это знал? – удивлённо спросила Ольга.

– Не знаю, не хочу и всё. Во всяком случае, пока. Рассказывай дальше, пока они с Володей его мастерскую разглядывают, – поторопила я сестру.

– Нет, ну, правда, странно, когда это у тебя секреты от Димки были?! Ты же всегда, как на духу ему выкладываешь! – продолжала удивляться сестра.

– Да не знаю я, отстань! – поморщилась я и спросила. – Скажи лучше ты имя и возраст пропавшей девочки узнала?

– Узнала. Лямина Анна Александровна, 76 года рождения, в 94 году училась на втором курсе Педагогического университета, – ответила сестра.

– Странные уже совпадения! Оба пропавшие и оба учились в институтах на втором курсе, – сказал Миша.

– Может совпадения не в том, что они на втором курсе учились, а в том что им в это время по 18 лет, было? – предположила я.

– Возможно. Слушайте дальше, с родственниками Анисимовны нам повезло больше, квартиру у бабуси купил их сын с семьёй 2005 году и он же дружил с мальчиком из этой квартиры, который жил там с момента постройки дома. В 92м году, он с матерью, заехал в ту квартиру, и прекрасно жили там до 95го года. Звали мальчика Максим, в 96м году он должен был окончить техникум и собирался, сразу после получения диплома, служить Отечеству. Но его планам не суждено, было сбыться, так как ранней осенью 95 года он был арестован по подозрению в изнасиловании и убийстве. Мать скоропостижно скончалась от инфаркта через пару месяцев после ареста, а спустя ещё пару месяцев туда заехала Нинель Крокодиловна. С соседями также не общалась и вообще появлялась там нечасто. В 2005м году родственники Анисимовны повесили объявление о покупке квартиры в своём подъезде, буквально через неделю им позвонила Нинель и предложила купить у неё квартиру за, довольно таки, низкую цену, а ещё через пару недель состоялась сделка. Во время ремонта они нашли немало иголок и странный мешочек под порогом квартиры, а когда внучка родственницы начала жаловаться на странного дядю который висит под потолком и показывает ей язык, они вызвали батюшку.

– Ничего не понимаю, а как она стала собственником этих квартир? Куда делся Максим, он же являлся наследником после смерти матери? – спросила я.

– Максим умер в тюрьме при невыясненных обстоятельствах, почти сразу после смерти матери, что неудивительно, с такой статьёй там многие долго не живут. Как говорит родственница Анисимовны, они все уверены, что Максим не виноват и его просто подставили, потому что мальчишка он был красивый и девушки к нему толпой ходили, ему не было необходимости делать это насильно, – ответила Ольга.

– Ну да, насильников в тюрьме не любят или наоборот “любят”, это как посмотреть, – сказал Миша, – но обычно не убивают, вот что странно. И значит итог у нас такой, во всех трёх известных случаях пропадают молодые люди в возрасте 18-19 лет, затем довольно скоро погибают их родители и во всех трёх случаях собственником квартиры становится Нина Корниловна. И во всех случаях есть мистика. Интересненнько! А какую она должность занимала, неизвестно?

– Подожди, я ещё про одну квартиру не рассказала, правда там совсем чуть-чуть известно, так как знакомая знакомой узнавала по телефону. В общем, там восемнадцатилетний парень повесился в квартире, причина – испугался тюрьмы, так как накануне был задержан милицией, почему неизвестно. Его мать умерла вскоре после похорон сына, почему опять же неизвестно, – рассказала Ольга.

– Сплошная трагедия и одинаковые составляющие! Думаю, все это однозначно не просто совпадения! – сказала я.

– Да, я позвонила Яше, попросила пробить Аню по базе. Но пока он сообщил мне только, что Константинова Нина Корниловна до 99 года начальником следственного отдела Ленинского РУВД, то есть нашего района, поэтому и квартирки все в одном районе, – подтвердила Ольга.

– То есть ты думаешь, что она всех молодых людей арестовывала по какой-то причине? А как же их родители? – спросила я.

– Сейчас ещё узнаем, что произошло с Аней и Славиком, но я почти уверена, – ответила Ольга.

– Я думаю, будет та же картина. В 90-е годы чего только не случалось. Бабуся на сладкую пенсию себе зарабатывала и ничем не гнушалась, – сказал Миша.

– Вот только к чему ей были такие средства?! Дочке на Рублёвке дом выстроила, а сама жила, как придётся?– удивлялась я. – И все эти рисунки, иголки, мешочки?! С катушек в итоге слетела что ли?!

– Ну так, с таким-то хвостом покойников за спиной! – услышали мы голос Людмилы Витальевны. Оказывается, женщина уже давно прислушивается к нашему разговору, умудряясь одновременно разговаривать с Олесей.

Мы с Ольгой вздрогнули от неожиданности.

– Люююдмиилаа Витаальевна! – протянула сестра. – У вас, видать, не только третий глаз, но и третий ух!

Мы рассмеялись, а женщина ответила:

– А то, деточка! Поживи с моё, сквозь стены видеть и слышать научишься!

– Здорово! А я-то думала, что с возрастом и зрение и слух падает! – пошутила Ольга и протянула ей свой телефон. – А может, вы тогда скажете, что это за пентакли?

Галина Витальевна долго всматривалась в фотографии на телефоне, а затем, трижды перекрестившись, сообщила:

– Сотри это сейчас же, деточка! Это вовсе не пентакли, а специальные знаки, чтобы заставить чертей или души умерших работать на хозяина. Где ты это только взяла, дурная?! Удаляй, говорю!!!

– Удаляю уже, не волнуйтесь, – поморщилась сестра, – я читала об этом. Но вот только, не очень-то в это верится, выдумывают люди или сильно преувеличивают.

– Ох, и наивная ты, Ольга! А с чего б люди такое выдумали то?! Это ж, какую фантазию надо иметь, чтобы такое выдумывать. Так, почитай, раньше-то почти в каждой деревне такие выдумщики были, – рассмеялась Галина Витальевна, – я вот много раз такое слышала, от разных людей, из разных деревень. Вы может тоже слышали, что бывают деревни, где живёт ведьма и там почти каждую ночь что-нибудь происходит плохое, каждый раз в разных дворах?

– Слышали, конечно, – ответила Ольга, – читали не раз. Да только это же жизнь, каждый день что-нибудь да происходит.

– Ну да, жизнь штука сложная, – согласилась женщина, – да только не в этом дело было. Были черные колдуньи, которые использовали нечистую силу в своих целях. Только вызвав нечисть для одного дела, отправить обратно уже не удастся, а они прожорливы до невозможности – слезами, горем питаются, вот и приходится их отпускать с недобрыми делишками, а если не получится их “накормить”, они до хозяйки добраться могут, поэтому и приходится держать их в узде с помощью знаков и ритуалов.

– А как вы думаете, Людмила Витальевна, в наше время это возможно? В условиях города? – спросил Миша.

– Думаю, возможно, конечно. Да только это сила нужна нешуточная, а сейчас таких сильных раз-два и обчёлся. Их-то во все времена гнобили, и чёрных, и белых, а при коммунизме все скептиками резко стали, даже храмы Божьи рушили, что тут про колдовство говорить?! Передавать свой дар многие ведьмы не могли, некому стало – потеряла молодёжь веру, и в Бога, и в нечисть. А если и передавали, так бессмысленно: дар то развивать надо, а тут полное отрицание этого. Вот и пропадала сила! – ответила женщина.

– То есть в любом случае, эти знаки рисовали во время ритуала по удержанию, потому что боялись? А могли их использовать, чтобы удерживать души убиенных? – спросила я.

– Если мыслить логически, то могли, но я не знаю. Никогда с этим дело не имела, – ответила Галина Витальевна, – сейчас, смотрю, сплошь и рядом одни экстрасенсы, ясновидящие, шаманки и гадалки. Тьфу! Брехуны одни! Один из тысячи может и имеет дар, а остальные дурят народ. Я вот по молодости ходила к женщине одной лечиться, у меня нервный тик был, никто помочь не мог из врачей, да тогда и не лечили такое особо. А она с первого сеанса вылечила и ещё два сеанса закрепляла, сказала, что нервы всю жизнь теперь в порядке будут, и бессонница никогда не будет мучить. И что, правда, тьфу-тьфу, сплю, как младенец, чтобы не случилось, нервничаю очень редко! Я её попросила мне погадать, так она меня отругала. Сказала, что это грех и человек, который лечит, гадать не будет, иначе светлую силу потеряет, в наказание, а потом научила меня некоторым премудростям. Я пару лет с ней ходила по лесам, травы собирала и заготавливала, она мне и знаки такие показывала, учила, что делать надо, если вдруг с таким столкнусь, но мне они не встречались, до сегодняшнего дня, ни разу.

– И что же надо с ними делать? – спросил Миша.

– Точно и не вспомню сейчас, но у меня записи есть, надо посмотреть. А где вы такие зарисовки нашли?– сказала Людмила Витальевна.

– Так вы и вправду, значит, ведунья? – не отвечая, удивилась Ольга.

– Ну, до ведуньи мне далеко! – рассмеялась женщина. – Дара у меня нет, только знания, как некоторые болячки лечить и нечисть изводить, но не более того. А вот в соседней деревне, в Осиновке, живёт Клавдия Егоровна, та будущее предсказывает, к ней с города многие ездят, но она не всех принимает.

– Да, она когда нашему старшему сыну грыжу заговаривала, – сказала, молчавшая до сих пор Олеся, – рождение младшего сына нам предсказала, я не планировала так скоро, но она строго настрого предупредила, что рожать надо, а то больше не смогу не то что родить, но и жить. И правда, во время беременности, у меня обнаружили какие то серьёзные изменения в матке, всю беременность наблюдали, изнервничались мы с Вовкой, врагу не пожелаешь! Хотя они, изменения эти, совсем не росли, а даже наоборот уменьшались, врачи говорили, что это малыш мой так влияет. После его рождения мне сделали операцию, я ещё к Клавочке Егоровне ходила, благодарила, она мне руками над животом поводила и сказала, что все теперь хорошо будет.