Текст книги "На шхуне Скопа к островам Океании. Экспедиция в будущее"

На шхуне Скопа к островам Океании
Экспедиция в будущее
Evgenii Shan

Уразумел ли творец, глядя на нас, что не так уж он и всесилен? Не раздражало ли его, что все сотворенное им мы переделываем на свой лад? Верующие взрослые явно считали, что Бог возложил на нас ответственность за судьбы планеты, с тем чтобы мы строили и рушили, торжествовали и ошибались, радовались и страдали, всецело руководствуясь дарованным нам разумом и совестью

Тур Хейердал "Фаиу Хива"

© Evgenii Shan, 2023

ISBN 978-5-0055-6725-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Было еще ни одно плаванье, но уже без магии и погружения во временные порталы не планировалось. Приехавший сын Чена и выросший сын Ринды составили новую команду в путешествии к островам Тихого океана. Приехал и постаревший Джон. По английской привычке к стабильности, за эти годы его телефонный номер не изменился, и Чен смог вызвонить его. Туда куда всегда стремился сам старый монах. Но это уже совсем другая история…

Обойтись без временных путешествий Чен надеялся вполне искренне. Прошлый опыт оставил глубокую борозду в его сердце, а буддистский дух противился таким путешествиям. Без магии так же хотел обойтись, вернее, он боялся возникновения таких ситуаций, когда что-то неизведанное вставало рядом и требовало объяснения. Но судьба или его карма распорядились иначе.

…

– А чего туристов совсем не видно, вроде же сезон должен быть, скоро Новый Год.

– Ох, ачжан. Вы, наверное, давно не бывали на острове. Я уж и не помню, чтоб было много туристов-фарангов. На Новый Год приедут, конечно, китайцы, но этого совсем мало. Мой отец рассказывает, что началось это с какой-то эпидемии страшной, а потом медленно восстанавливалось, всё время вирусы появлялись новые и новые. Прахет тхай то откроют, то закроют. Так и сошло всё на нет.

– Ну хоть китайцы, и то ладно. Деньги привозят.

– Ачжан, о чём Вы говорите! Денег очень мало. Сейчас всё на банковских картах, да и то… на телефонах QR коды. Тот, кто не может себе сделать в ресторане или магазине терминал оплаты, давно разорились. Если только напрямую к тебе на счет переслать деньги, но за этим следят. Если поступления частые и можно понять, что это бизнес, штрафуют. Наличных мы почти не видим. Да и не осталось наличных уже почти нигде, только в деревнях еще рассчитываются деньгами из рук в руки. В Бангкоке и других городах деньги – редкость.

– А чего фаранги не едут. У них должно быть всё налажено с банками, да и деньги всегда у них были.

– Вы, ачжан, наверное, жили в далёком монастыре в горах или Исане. Это всё в прошлом. Фаранги обеднели совсем, редко приезжают. Если приезжают, то платят скупо. Русские иногда бывали, но… те всегда прижимистые, только СамСонг пить щедры.

– Хм… европейцы обеднели. Мда…

…

Прошло около двух лет с момента возвращения в Районг и в Настоящее. Тяжесть груза Прошлого стала немного забываться, и затушёвываться некоторыми положительными последствиями того путешествия. Навыки управления парусами остались, мускулы окрепли, а ладони задубели от пеньковых и синтетических концов. Но самое главное и приятное – они с Риндой как будто даже чуть помолодели, хотя и не были теми молодцами, как в прошлом. Но погружение дало интересный эффект физиопроцедуры по подпитке организма энергиями и жизненными силами. Конечно умеренно, Чен немного усох, но оставался жилистым стариком с недюжинными для его возраста силами. Время как будто замерло для него. А Ринда чуть располнела в бёдрах и отрастила, по тайским обычаям, небольшой животик, но смотрелась очень моложавой и деятельной женщиной с блестящими глазами. Но даже сейчас она оставалась выросшим ребёнком, хотя по традиции тайских женщин, и с обострённым чувством хозяйственности.

Когда к ним в гости наведался Джон, он был поражён, с восторгом жал руку Чену и улыбался приветливо Ринде.

– Вы как будто совсем и не изменились за эти двадцать пять лет. Только если немного! А моя Мэгги уже оставила этот мир. Теперь мне остаётся только ждать своего часа.

– Наш Андрэ и Катя тоже уже вместе на небесах. Это жизнь, Джонни, ничего не поделаешь. Как ты относишься теперь к морским путешествиям?

– Я для этого и приехал к Вам, сэр. Может пригожусь Вам в Ваших изысканиях. Как у Вас с туристическим бизнесом?

– Мы давно оставили это занятие, но не изыскания в море, – усмехнулся Чен. – выполняем иногда поручения турагентств для VIP-туристов. Вот мечтаю сходить в Тихий океан, к Полинезии или Микронезии. Вы как, Джон?

…

Так постепенно формировалась новая команда для нового похода. Чен изучал карты, течения и ветра. Ремонт шхуны, после прошлых боёв был давно закончен. Хоть он забрал большую часть средств, заработанных от контрабандистов в том походе, но шкипер был доволен результатом. Были внесены некоторые модернизации в систему управления, приобретены новые современные приборы, хотя он и предпочитал старый проверенный компас и сектант. Был обновлён корпус, а киль обшит тонким металлическим листом. Двигатель заменён на большую мощность, а танки под воду и саляру заменены на пластик. Естественно, обновлены все паруса, изорванные пулями, и весь стоячий такелаж. Вобщем, влетело в копеечку. Надо сказать, что англичанин-естествоиспытатель не оказался жмотом. Без учёта всех расходов по походу, которые были выданы авансом, «зарплата» Чена оказалась вполне сносной – около двух тысяч долларов в месяц, если посчитать. Не густо, но приемлемо. Какое-то время Ринде с Ченом пришлось жить на его пенсию и небольшие литературные гонорары за две прошлых книги, а новых он теперь и не писал.

Пым уже работал где-то с небольшим доходом и собирался жениться. Александр, приехавший из России к отцу, пытался научиться тайскому массажу, как модному методу физиотерапии. А заодно и поучиться чему-нибудь у Чена с его познаниями в восточной медицине. Пока Чен строил планы похода в новые земли, неожиданно появился англичанин, любитель исследования времени. Чен без воодушевления принял его. Ему не хотелось опять окунаться в эти исследования, которые имели весьма ощутимые последствия для душевного равновесия. После неудавшегося разговора на отвлечённые темы, тот удалился, но, как видно, идеи настолько захватили и его, и его изобретателя, что они появились через некоторое время вновь.

Чен сидел в своём любимом баре с маленькой стопочкой рома и сухими кольцами кальмара, когда к нему подсел изобретатель с сумасшедшими глазами. Сразу начал захлёбываясь от возбуждения рассказывать о продолжении своих изысканий. Неожиданно, в его рассказе что-то задело Чена, как человека, понимающего в тонких материях этого мира.

– Ачжан. Потрясающее событие произошло в ходе моих опытов. Помните, мы с Вами рассуждали о прошлом и будущем, об их взаимосвязях, о возможности скачков по времени. Так вот. Я неожиданно для самого себя провёл эксперимент, и он потряс меня. Путешествие в будущее возможно! Связь с настоящим и прошлым очевидна, значит Будущее, так или иначе, может существовать в таких связях…

– Постойте. Связь очевидна, но эта связь влияния. Связь настоящего с прошлым, и влияние прошлого на будущее. Только лишь. Для прошлого наше настоящее является будущим, и оно реально. Но для нас в Настоящем еще не существует Будущего!

– Я тоже так считал, но… проведённый эксперимент показал, что мои лабораторные мышки куда-то пропутешествовали. Я стал думать над этим. В тонком мире что-то существует, как матрица Будущего. Значит оно уже есть! Я отправил мышей три года вперёд, вернул их через день. Всё прошло гладко. Но как это объяснить, я пока не знаю. Поэтому я пришёл к Вам, ачжан.

– Ко мне как к теоретику? Или ко мне как к подопытной крысе? – усмехнулся шкипер.

– В первую очередь, как к теоретику… И, Вы же понимаете, что опыты, только опыты могут подсказать разгадку…

– Ясно. Вы хотите отправить меня в будущее… Сколько хотите могу с вами беседовать на эту тему. Могу даже помочь с осознанием и обоснованием ваших опытов. Но увольте меня от путешествий. Ищите другого дурака.

– Но никто кроме Вас, ачжан, не сможет правильно и полно оценить происходящее. Мало кто бы мог понять и объяснить всё, что происходит и может произойти… Теория Относительности Эйнштейна же ведь не отрицает временных сдвигов.

– Теория Эйнштейна в этом вопросе – только теория, без практического применения. Он увязывает пространство и время вне земного мира. Это физика. Восточные мудрецы отошли от физического, свойственного земному миру, понимания процессов. Они пошли дальше, потому что ВРЕМЯ – категория не только физическая, это и категория тонких нематериальных миров.

– Неужели Вам самому не интересно, ачжан?!

– Мне интересно, но я уже стар для того, чтобы вторгаться во что-то новое. Не хотите же вы, чтоб я подтвердил или опроверг теорию относительности, отправившись в космос. Вот, вот. И во времени путешествовать мне уже недосуг, милый мой. И вообще, это может противоречить с буддистскими воззрениями. Мы не рассматриваем физический мир, как нечто единственное… А, хотя, почему бы и нет…

– Я поговорю с нашим спонсором. Передам ему Ваши сомнения. Давайте встретимся через неделю здесь же?

– Добро. Я сюда еженедельно захожу отдохнуть.

Машина времени теперь нацелена в будущее

Вернувшись домой, Чен усадил перед собой жену и спросил:

– Лин, ты хотела бы опять участвовать в приключении?

– В каком, тирак? Наши с тобой приключения были очень опасными… Если ты говоришь о походе на океан к папуасам, то я не против, я не отпущу тебя одного. Может и в Японию зайдём, – с надеждой спросила она.

– Обязательно зайдём!

Япония была мечтой всей её жизни, так она считала. Бирма и Лаос – это почти что дома. А Япония – это что-то такое к чему надо стремиться. Наверное, это пошло ещё с тех пор, когда она работала в совместной тайско-японской компании, и старый шеф-японец хорошо к ней относился.

Чен вздохнул. Он никак не мог решиться рассказать кому-либо о головокружительном, увлекательном и опасном путешествии, в котором он уже принял решение участвовать. Он уже не молод. Да он стар уже, чего там жеманиться. Значит уже и терять нечего. Но, а как остальные? Готовы ли они идти на такой риск? Путешествие под парусом в океанских волнах – самое по себе рискованное приключение. А если оно еще и во времени, то это в сто крат опаснее. Никогда не знаешь, как повернётся этот эксперимент. И шкипер решил собрать всю команду и поговорить начистоту.

…

– Ребята, я должен вас всех предупредить о том, что всё что вы сейчас от меня услышите, должно оставаться только между нами. Это конфиденциально! Особенно это касается Джона, поскольку в своих родственниках я уверен полностью. Ну и Пыма, тайцы ведь так любят поболтать. Хотя вам вряд ли кто поверит, если вы всё-таки проболтаетесь.

– Сэр, Вы меня обижаете. Слово джельтмена, я буду нем, как рыба!

– Это я к слову, Джон. Пока вы не давали мне повода для недоверия. И так. Это не только тайна, но это еще и большая опасность… Опасность нашей экспедиции не преувеличиваю, это реальность. Нам предстоит совершить путешествие не только к островам Тихого океана, но и совершить путешествие во времени. Мы отправляемся в будущее. На пятьдесят лет вперёд!

– Вот это ДА! – вскринул Саня.

– Как это? – удивился Пым.

– Этого не может же быть, мы современные люди, чтобы верить во всякую фантастическую шелуху, – усомнился Джон, – но путешествие есть путешествие, и пусть оно называется хоть «полёт на Марс», лишь бы проходило на шхуне и под свежим ветром.

– Вот и отлично, – Чен не стал вдаваться в какие-то подробности или усложнять доказательствами.

Остальные члены будущей команды шхуны, похоже, думали так же, как и англичанин. Пусть оно как ни как называется, но реальностей это обстоятельство не меняет. Зря они так наивно предполагали. На встречу с изобретателем и его спонсором через неделю шкипер отправился уже с готовым решением. Хоть он и не собирался сразу соглашаться на эксперимент, а хотел предварительно обговорить условия, но сама возможность участия в нём уже была предрешена на общем собрании.

…

– Я подумал над вашими теоретическими выкладками и пришёл к одному выводу. Действительно, возможность появления человека в Будущем возможна. Но возможна она, как вы когда-то выразились, в виде «аватара» – личности не обременённой кармой. Физического тела, которое является как бы временным воплощением личности без груза совершённых или совершаемых деяний. Как если бы оно попало в отдалённое прошлое, когда существование прежнего физического тела невозможно в принципе. В этом и заключается опасность эксперимента, вернее, его неизвестные последствия. Хотя, буддистские доктрины существования духа и ментальности являются продолжением и развитием древних знаний индусов, но сформулированы более конкретно и доведены до совершенства в понимании существования.

Чен обращался к изобретателю, сначала игнорируя присутствие спонсора проекта. Ему надо было до конца уяснить, какие выкладки есть еще по техническим аспектам. Он уже продумал всё, что могло оказаться верным в теории, но оставались вопросы, как это может быть осуществлено. Англичанин-спонсор терпеливо слушал беседу, не вторгаясь в разговор. И только когда шкипер обратился к нему с вопросом, он очнулся от своих размышлений.

– Мистер Х, как Вы смотрите на перспективы этих экспериментов?

– Я думаю, что с такой командой они будут удачными. Доказательство тому прошлые наши проекты с Вами, ачжан. Я не настолько искушён в этих вопросах, как Вы, но я понял, о чем выговорите. Но у меня тоже закралось сомнение – если будущее не существует по буддистским канонам, как в него можем попасть?

– Я рад, что Вы наконец озадачились такими вопросами. По буддистским канонам, если говорить кратко, реальность можно разделить на две категории – объективная и субъективная. Мир – иллюзия только для засоренного сознания, для каждого мир свой, на самом деле реальность «такая какая она есть на самом деле» доступна для просветлённого разума. Будущего не существует в реальности одного человека, но оно же существует в реальности другого человека, жителя на несколько лет впереди. А это значит, что будущее всё-таки существует в отрыве от сознания каждого.

– Вот наш эксперимент и имеет цель проникнуть туда, доказать это, объяснить это, – вставил своё слово изобретатель.

– Понять это, – заключил Чен.

– Ну, мы кажется договорились! – обрадовался спонсор.

– Но мы не обсудили детали, – заметил шкипер, – моей команде нужны гарантии, прежде всего, финансовые.

– Все расходы по экспедиции, как обычно, я беру на себя.

– Этого мало, мои ребята должны получить оплату за работу, за риск. Две тысячи долларов эжемесячно по бортовому времени.

– Идёт! А при удачном завершении будет еще и премиальные.

– О, я вижу Вы находите коммерческое применение для таких путешествий.

– Пока нет, но перспективы для элитных клиентов уже есть.

– Старт через месяц. Или как будет угодно нашему механику.

– Да, я рассчитаю наиболее применимую дату – ответил обрадованный переговорами изобретатель.

…

Почти месяц ушёл на подготовку команды. Тренировочный рейс, традиционный, до Ко Чанга. Базовые навыки обращения с приборами и работы с парусами. Тренировка молодых членов команды и закрепление навыков у опытных. К опытным шкипер относил Джона, хотя тот понятия о парусах имел только самые общие. Но опыт плавания на Скопе уже у него был. Отдельно Чен уделил внимание владению оружием, огнестрельным и холодным. Прошлый опыт его научил быть готовым ко всему. Джон прекрасно стрелял, но в рукопашном бою не стоил почти ничего. Саня был неплохой боец, но стрелять не умел. Ничего в этом плане не умел Пым, ввиду тайского буддистского воспитания. Вот им то и занялись всей компанией. Сделать из него пригодного солдата за месяц, такой цели конечно не стояло. Но подготовить психологически у Чена, совместно со всей командой, получилось. У-шу, тайцзи-цюань – отличный метод психо-физической тренировки, а элементы Вин-чун добавили навыки ближнего боя.

Немного о Джоне – он был журналистом. Независимым журналистом, как это теперь называют. В своё время прошёл несколько горячих точек в качества корреспондента одной из британских газет, но чем-то не понравился руководству и долгое время работал на вольных хлебах. Его Мэгги была из той же породы неравнодушных людей, которых теперь не часто встретишь в современном мире. В Африке она заболела каким-то местным гриппом и быстро скончалась, оставив Джона в одиночестве. Детей у них не было. Месяц общения позволил шкиперу получше узнать и зауважать англичанина, и им было принято решение о назначении его на должность старпома с обязанностью вести судовой журнал и журнал наблюдений по экспедиционным вопросам. Себе Чен оставил только лот-бук, расчеты маршрутов и актуального курса.

Арсенал шхуны теперь составляли два Ак-74, два револьвера Смит-Вессон 38 калибра, коллекционное охотничье Виблей-Скотт 12 калибра Джона, который он привёз с собой. Такое вооружение стало следствием опасений Чена. от будущего он не ждал ничего хорошего.

…

Теперь наше повествование будет полныым цитированием записей в судовом журнале, сделанными Джоном. Простим ему пространные комментарии, его журналисткое перо не могло описывать всё что случилось, иначе.

Судовой журнал

Выход в море. Ко Чанг. Мы в будущем

Капитан дал команду выходить ранним утром, и вся команда готовилась к рейсу. Про то, что будут какие-то особые проведены мероприятия, Чен не упоминал. Наверное, он так пошутил с нами, нагнетая обстановку про путешествие в будущее, чтоб мы не расслаблялись. Мы подняли паруса с рассветом, ветер был благоприятный, и шхуна быстро добежала до первой точки, которую обозначил нам наш шкипер – маленькая бухта в часе ходу от Районга на восток. Там мы бросили якорь и занялись учениями по безопасности, как их назвал Чен. Его можно понять. По обрывкам разговоров двух сыновей нашей главной четы – шкипера и боцмана, прошлый рейс был достаточно опасным. 11
  о первом рейсе шхуны в водах Сиамского залива и в Индийском океане читайте в книге «На шхуне Скопа по южным морям»


[Закрыть]После того, как они высадили меня и Мэгги на Ко Пангане, со шхуной произошло множество приключений и злоключений.

– Всем укрыться в кубрике! – голос шкипера был по-незнакомому строг и скрипуч.

Вся команда юркнула в кубрик, а боцман Ринда даже ушла в свою каюту в носовой части. Я решил последовать её примеру и разлёгся у себя в кормовой каюте, заложив руки за голову, и рассуждаю про себя о странностях буддистских монахов. Два сводных брата, русский и таец уселись за столом в кают-компании и продолжали о чём-то оживлённо беседовать. Удивительно, как они находят общий язык общаться постоянно. Все уже успокоились и расслабились, Саша даже зажёг газовую плитку, чтоб вскипятить чай, как вдруг с палубы донеслась команда.

– Свистать всех наверх, с якоря сниматься. Стоять по местам.

Команда бодро ринулась на свои штатные места с весёлыми шутками и замерла в ожидании дальнейших приказов капитана. А он был непривычно серьёзен. На берегу маячили какие-то две фигуры с каким-то громоздким оборудованием. Невдалеке стоял старый джип– Хаммер с включёнными фарами. Двое на берегу о чём-то сосредоточенно переговаривались, склонившись к своим механизмам. Внутри большого ящика что-то мигало, фосфоресцировало, вспыхивало какими-то разноцветными отблесками.

– Поднять якорь! Всем в кубрик, закрыть уши…

Загремела, укладываясь на баке, якорная цепь. Саша козырнул дурашливо и вслед за остальными спустился в кают-компанию.

– Чудит, кэп.

Тишина за бортом и во всём мире, уши и закрывать не надо, так всё глухо. Через какое-то время вообще заволокло всё, как ватой, даже свои шуршания одежды не слышно. Некоторые закрыли уши ладонями, так легче это безмолвие переносить. Я не стал, чтоб прочувствовать всё полностью. Вдруг тишина родила какой-то странный вой, от которого хотелось спрятаться, убежать, закрыть уши руками, а заодно и глаза. Окончилось удивительно быстро, и мне стало казаться, что просто показалось. Тем более, что остальные вели себя так, как будто ничего и не происходило. Извне слышался лёгкий стук мотора, и покачивание шхуны говорила, что она уже на ходу.

– Кэп, сам правит что ли? – попробовал я свой голос и не услышал ничего необычного.

– Наверное просто завёл движок чтоб выйти в море. А там уже под парусами пойдём, – обыденно констатировал Саша, а Пым просто кивнул и улыбнулся.

– Команде наверх, паруса ставить, – снаружи донёсся голос Чена.

Вот мы и в море. Выскочив в кокпит я увидел, что шхуна уже вышла из бухты и шкипер глушит дизель. Мы быстро поставили основной парус – гафель, растянули кливер и стали любоваться утренним морем. Солнце уже поднялось достаточно высоко и его блике на волнах играли, как рыбки в аквариуме. Рыбки, уже реальные, иногда выпрыгивали из воды, спасаясь от хищников, а берег всё больше отдалялся. Курс яхты задавал сам шкипер, и нам он был пока неизвестен. Не знаю, как в этот раз, но в прошлом Чен собирал в кают-компании команду и озвучивал направление, иногда даже советовался.

– Курс на Ко Чанг. Кое-что надо проверить, – бодро отозвался на мои мысли капитан.

Идти при боковом ветре до знакомого острова всего шесть часов. Шхуна делала около 7 узлов, с дизелем можно и больше…22
  все морские термины по парусному делу и объяснения некоторых специфических выражений даны в примечании в конце книги


[Закрыть], и мы все были воодушевлены таким началом нашей экспедиции. Когда прямо по курсу обозначился Ко Чанг с его маяком на пирсе, шкипер дал команду стоять всем по местам. Выражение лица его мне опять не понравилось. Он был излишне, настораживающе сосредоточен. Черты лица его заострились и приобрели вид каменного истукана из джунглей Камбоджи, когда Будда там не был ещё умиротворённым, а правил балом Шива – бог войны.

Банг бао, так Чен назвал это место – рыбацкая деревня с пирсом и маяком на восточной оконечности острова. Туда он и правил. Почему не к туристическим пляжам, не понятно, но решения капитана в море – закон. Как только пришвартовались к пирсу со стороны рыбацких лодок и туристических катеров, которых было совсем немного. Наверное, они все на островках туристов увезли. Служащий пирса подскочил к нам немедленно и потребовал оплату за стоянку. Чен рассчитался с ним батами, которые таец рассматривал с особым интересом, но принял. Вообще, все немногочисленные на этот час жители деревни, что были на пирсе, смотрели на нас с нескрываемым любопытством.

– Ачжан хочет поехать на Клон Прао? – спросил таец, – я могу посоветовать вам взять машину моего брата. Вместе с шофером.

– Хорошо. Я как раз хотел спросить об этом, – кивнул капитан.

Чен вернулся на борт и что-то серьёзно сказал Саше. Тот с такой же серьёзностью кивнул и скрылся в кубрике. Чен обратился к Пыму, на что парень вытянулся в струнку и закивал.

– Лю, пхом джа пай най виладж. Кхун ле Саша ю ни каб мама. Пхом хванг най ваа тау, дек дек кхон. Пхом руу – кхун са самат пкхонг кан рыа даай.33
  – сынок, я поехал в деревню. Вы с Сашей будете с мамой. Я знаю – вы сможете защитить лодку в случае чего.


[Закрыть]

Саша вылез из надстройки и протянул отцу револьверы. Чен спрятал один за пояс, второй сунул в руку мне, и мы пошли к деревне по шатким хлюпающим мосткам между пирсом и берегом. Машина, старенькая Тайота торчала возле крайнего ресторанчика, если его можно так назвать, и завелась сразу. Водитель с радостью и подобострастием открыл переднюю дверцу для шкипера, а я сам уселся на заднем сидении. Чена тайцы везде узнавали, как монаха и выказывали должное уважение. К фарангам последнее время уважения сильно поубавилось. Водитель, пожилой таец, хорошо говорил по-английски, поэтому я понимал всё, о чем они говорили с нашим капитаном. А он, только несколько раз перебросившись с местным таксистом фразами на тайском, перешёл на английский, очевидно специально для меня.

– А чего туристов совсем не видно, вроде же сезон должен быть, скоро Новый Год.

– Ох, ачжан. Вы, наверное, давно не бывали на острове. Я уж и не помню, чтоб было много туристов-фарангов. На Новый Год приедут, конечно, китайцы, но этого совсем мало. Мой отец рассказывает, что началось это с какой-то эпидемии страшной, а потом медленно восстанавливалось, всё время вирусы появлялись новые и новые. Прахет тхай то откроют, то закроют. Так и сошло всё на нет.

– Ну хоть китайцы, и то ладно. Деньги привозят.

– Ачжан, о чём Вы говорите! Денег очень мало. Сейчас всё на банковских картах, да и то… на телефонах QR коды. Тот, кто не может себе сделать в ресторане или магазине терминал оплаты, давно разорились. Если только напрямую к тебе на счет переслать деньги, но за этим следят. Если поступления частые и можно понять, что это бизнес, штрафуют. Наличных мы почти не видим. Да и не осталось наличных уже почти нигде, только в деревнях еще рассчитываются деньгами из рук в руки. В Бангкоке и других городах деньги – редкость.

– А чего фаранги не едут. У них должно быть всё налажено с банками, да и деньги всегда у них были.

– Вы, ачжан, наверное, жили в далёком монастыре в горах или Исане. Это всё в прошлом. Фаранги обеднели совсем, редко приезжают. Если приезжают, то платят скупо. Русские иногда бывали, но… те всегда прижимистые, только СамСонг пить щедры.

– Хм… европейцы обеднели. Да…

– Есть ещё европейские молодые люди, но они совсем без денег. Тратят только на рис, воду и наркотики. Вы же знаете наш пляж Лонли, вот там они и обосновались.

Петляя по серпантину, водитель успевал разговаривать с нами, дорога была убитой, асфальт во многих местах растрескался, края обвалились от дождей, но местный специалист ловко обруливал ямы. В деревню с полицейским участком, банком и монастырём мы приехали неожиданно. Для меня, но Чен был тут почти свой. Он сразу указал водителю куда приткнуться и достал для расчёта деньги. У таксиста глаза стали масляными, он с радостью схватил тысячную купюру и сделал грустную мину.

– У меня нет сдачи с такой суммы. Ах какие были времена! Король Рама IXи его брат. Такие деньги сейчас редкость, ачжан. За такую купюру на рынке у Золотого Будды в столицы Вы бы выручили не меньше двух тясяч. А купюры к семидесятилетию Пхумибон Адульдет Махарат на троне стоят много дороже! Я сейчас.

Водитель бросился к магазину 7/11, но быстро выскочил оттуда и кинулся к банку. Там он пробыл долго, но вышел довольный, и передал кэпу сдачу сотенными купюрами. Капитан вежливо кивнул ему, не пересчитывая деньги, сунул в карман и попросил ждать. Для начала он пошёл в монастырь, я остался возле такси и озирался по сторонам. Запустение, хоть и людское движение было заметно. Ребятишек совсем не видно, старики спрятались в тени деревьев, лавочки закрыты. После полудня сиеста – подумал я. Чен пробыл там долго, вернулся с умиротворённым выражением лица, и мы пошли в полицейский участок. Пожилой полицейский с некоторым удивлением рассматривал нас минут пять, потом долго проверял паспорта и документы шхуны.

– У вас есть ID-cart или QR-код на телефоне?

Чен открыл свой наладонник и местный мессенджер, где был штрих-код. Полицейского это удовлетворило, хотя он что-то пробурчал себе под нос. Но вернул нам документы и с облегчением заговорил не официальным языком.

– Вы путешествуете? Куда направляетесь? Сейчас не лучшее время для круизов на яхте. Мир сошёл с ума. В столице все ходят по струнке и живут в кондиционированных квартирах. В деревнях люди выживают как могут, а в море и на побережье творится что-то страшное. Общины отщепенцев и племена дикарей самого разного вида. Может они и не все, и не всегда опасны, но уже само то, что они отщепенцы и не имеют никаких документов, а значит доходов для жизни, это уже опасность для государства.

– Спасибо, офицер. Мы учёные, и как раз занимаемся такими вопросами. Честь имею.

– Счастливо, ачжан. Я рад, что вы опять посетили наш остров. Я вас помню, когда еще был мальчишкой.

Чен только удивлённо рассмеялся, пожал руку полисмену и повернулся к двери. Остановился в раздумье, но решительно махнул рукой и вышел. Я последовал за ним. Водитель ждал нас на условленном месте, и мы поехали обратно к рыбацкой деревушке. Чен молчал, а местный таксист не счёл вежливым начинать разговор первым. Я начал прозревать – мы находились в будущем, на Ко Чанге будущего!

– Откуда у Вас QR код, сэр? – меня это удивляло, как он спокойно предъявил в полиции.

– Это Line японский мессенджер. Я наугад предъявил, но прошло гладко. Очевидно это приложение и до сих пор используется для идентификации… Полицай, правда, ворчал что машинка-сканер у него не те даты показывает. Хорошо, что тайцы до сих пор плохо ориентируются в европейском летоисчислении.

…

В Банг Бао мы всей командой пошли поесть свежих морепродуктов, чем очень обрадовали местных. Братья русский и таец выпили по бутылке пива вместе со мной, а Чен с Риндой ограничились. Чен был серьёзен, но не подавлен. Братья же остались довольны заходом, рассказывали, что никаких поползновений к шхуне не было, а местные рыбаки очень дружелюбны. Кэп пообещал рассказать всё в кают-компании, а пока приказал отдыхать и наслаждаться свежими креветками и кальмарами. Возвращались вечером, прикупив пять бутылок рома про запас на рейс, но потом кэп решил, что этого будет мало.

– Огненная вода всегда в цене у туземцев, а ведь мы отправляемся именно туда. Саня, Пым, сбегайте и купите ещё коробку Сэм Сона.

В кают-компании, когда все собрались, шкипер объявил общее собрание. Откупорил бутылку рома и налил себе и мне по стаканчику. Ринда принесла свежих вяленых кальмаров и кучу всякой зелени. Шкипер выпил, помолчал и начал рассказ.

– Я долго беседовал с монахами Ват Клонг Прао, они мне много интересного рассказали.

– Ты оставил пожертвования, тирак?

– Конечно, Лин. То ты меня не знаешь, я же нормальный буддист. Хотя деревни на острове сильно обеднели без туристов, но монахам они жертвуют регулярно. Эти времена даже сплотили их вокруг монастыря. По-моему, только так и можно выжить…

Так вот. Страна сильно изменилась. Изменилась и разделилась на два лагеря. Столица и крупные города, как по побережью, так и в глубине страны, живут по одним законам и правилам, новым. Старые традиции и правила жизни остались только в горах на границе с Мьянмой и в Исане. Кстати, Лаос тоже держится еще старого порядка, но сильно сдаёт уже. Банки правят бал. Все под контролем, все с картами и кодами. Наличных расчетов почти нет. Введена шкала социального рейтинга и введён Единый Безусловный Доход для каждого добропорядочного жителя страны, гражданина или резидента, не важно. Скромный, только чтоб с голоду не подохли. Часть населения, особенно в столице, конечно не бедствует и может позволить себе много больше, чем в провинции. Даже те провинциалы, что имеют тот Доход-выплаты, живут гораздо скромнее. А шкала не позволяет продвинуться выше. Кстати, миграции по стране сильно затруднены, хотя и не запрещены. Но найти работу, устроиться жить где-то вне своего родного местечка крайне сложно.