Текст книги "Путь Восходящего Солнца"

Утром меня будит странный шум в коридоре. Это Таяр ходит и поднимает всех.

– Так, шевелите своими культями, сегодня мастера подготовили для всех новичков особую тренировку. Вы уже достаточно времени в секте, пора двигаться дальше! Не всё же топтаться во внешних учениках!

Из наших казарм собирается около полусотни новичков. Таяр сам отбирает тех, кто будет участвовать в этом мероприятии, и мы с Каору попадаем в их число.

Тренировка проходит в части секты, предназначенной для основных учеников. Мастера размещаются на небольших трибунах под навесом. Их два десятка, все с интересом наблюдают, как мы заходим на песчаную арену. Наставники ведут себя тревожно, о чём-то постоянно переговариваются, тычут в нас пальцами, словно выбирая кого-то. Только, думается мне, не в личные ученики.

Новоприбывшие претенденты и те, кто совсем недавно в секте, всё ещё пышут жизнью. Среди нас несколько здоровяков. Глаза у всех блестят в предвкушении секретов Пути и нового витка силы.

Пусть Путь и сокращает отмеренное время, но он не делает тебя слабым. Я вспоминаю мастеров и патриархов двух сект Долины. Даже в преклонном возрасте они были сильны физически, а здесь рисуется весьма пугающая картина.

Напротив нас, на другом краю арены, ровными рядами стоят основные ученики. Их лица бледны, все они худые. Кажется, едва держатся на ногах.

В центр арены выходит мастер Аширан.

– Сегодня пройдёт отбор в основные ученики! Кто покажет себя достойно, уже завтра сможет приступить к настоящим тренировкам. Я буду лично назначать пары для боя.

– Первым пойдёт странник Кай из внешних учеников, – он простирает руку в сторону нашей толпы, а второй указывает на основных учеников. – Кай хорошо себя зарекомендовал, и я провёл с ним несколько личных тренировок, поэтому и оппонент должен быть не менее достойным. Выйди, Ценкан, и покажи, на что способны истинные адепты Восходящего Солнца.

Ко мне выходит худощавый бледный парень с кровоподтёками на лице. Я уже перестаю их различать, все они выглядят очень плохо. Однако всё равно остаюсь собранным.

Распорядитель уходит с арены, а мы поклонами приветствуем друг друга и начинаем бой.

Несмотря на измотанный вид, Ценкан быстр. Он моментально сокращает дистанцию и начинает наносить длинные серии ударов. Я сдерживаюсь, контратакую, даже подставляюсь несколько раз. Не хочу сильно его травмировать. Для меня это лишь представление, но парень злится и нападает яростно. Словно пытается выместить на мне злость, которая сжигает его изнутри.

Миг, и этот жар прорывается наружу.

Его руки охватывает пламя. Он сближается и наносит удар за ударом. Огонь оставляет на моей коже ожоги. В какой-то момент я блокирую атаку, перехватываю его руку и с силой бросаю парня через себя о землю. Ценкан, охнув, катится по арене, но всё же встаёт. Его аура становится действительно враждебной, а глаза начинает заволакивать тьма. Зрачки пропадают. Пошатываясь, он кидается в атаку, но былой скорости уже нет.

Сделав несколько шагов, Ценкан падает и начинает кататься по арене. Изо рта вырываются клубы чёрного дыма. Тело неестественно изгибается, а кости трещат, будто вот-вот сломаются.

Глава 9

– Всем сохранять спокойствие! – первым реагирует Аширан и бросается к Ценкану.

Ещё десяток мастеров покидают трибуны и устремляются на арену.

– Всем ученикам не двигаться! Оставайтесь на своих местах! Ничего страшного не произошло! – замерев у края площадки, гулко провозглашает один из мастеров.

Тем временем остальные наставники во главе с Ашираном окружают парня. Я ощущаю пугающее течение энергии, которое быстро прекращается, как только мастера образуют кольцо. Злая энергия словно старается вырваться наружу.

Все выглядят растерянными, даже наставники. На лицах некоторых читаются тревога и смятение. Оставшиеся на трибуне мастера посматривают на нас и негромко переговариваются между собой.

Несколько личных учеников поспешно притаскивают носилки, но ещё больше меня удивляет то, что мастера сами поднимают Ценкана и уносят его прочь. Они продолжают закрывать его собственными телами, чтобы остальные не увидели лишнего. Мне лишь мельком удаётся заметить, как юноша продолжает в спазмах дёргать всем телом. Вокруг него вибрирует сразу несколько слоев защиты, поглощающих дым, который валит изо рта. Голова парня завалилась на бок, изо рта течёт вязкая тёмная пена. Вся эта процессия стремительно удаляется в сторону главного храма.

Пропустив их, Аширан остаётся на арене в одиночестве.

– Не переживайте! Всё в порядке, просто Ценкан не рассчитал свои силы во время глубокой медитации. Мы быстро со всем разберёмся.

Основные ученики молчат. Они, как послушные марионетки, кивают, не издав ни звука. Возможно, некоторые понимают, что эта отговорка звучит совершенно нелепо, но предпочитают держать язык за зубами. Мне тоже хочется задать вопросы, но я усмиряю себя. И так знаю больше многих, не стоит привлекать к себе лишнего внимания. Правдивый ответ всё равно не получу.

Однако в рядах новичков всё же находится смельчак. Вперёд выступает адепт из благородного рода – высокий широкоплечий парень. Он с надменным видом обводит взглядом остальных учеников, словно спрашивая: «Вы что, трусы?», а потом обращается к наставнику:

– Мастер Аширан, объясните, что это было? Я хорошо обучен премудростям обращения с Ки, но никогда не слышал о подобном.

– Вы ещё слишком юны, мой мальчик, и какое бы хорошее образование ни получили, невозможно постичь все аспекты Пути, – кривится старик. – Мы сами ещё не знаем до конца, что произошло, но поверьте, всё под контролем. Вам ничего не угрожает!

Первый вопрос провоцирует ещё несколько, но Аширан умело парирует, отвечая уклончивыми фразами. И все вопросы звучат со стороны новых членов секты.

– Не переживайте, мы обязательно разберёмся во всем произошедшем. Случившееся с Ценканом может быть не просто следствием глубокой медитации. Высока вероятность, что это редкое заболевание или нарушившийся ток Ки вследствие закупорки меридианов. Поэтому, пока мы не разберёмся во всей ситуации, официально свободное передвижение по секте под запретом.

С нашей стороны раздаются недовольные голоса, но всем ничего не остаётся, как подчиниться. Чтобы убедиться в исполнении наказа Аширана, до казарм нас сопровождают основные ученики.

Мы с Каору обмениваемся лишь парой фраз, договорившись увидеться позже. Проводники не доставляют проблем, но шум поднимать не стоит.

Когда волнение спадает, под покровом ночи я подкрадываюсь в покои Каору. Девушка не спит и встречает меня взволнованно.

– Кай, что происходит? Неужели им овладел демон? – она не может усидеть на месте и потому ходит из угла в угол. – Такое же могло произойти и с моим братом, – с тревогой замечает она.

– Давай рассуждать здраво. Я находился ближе всего к Ценкану и не почувствовал присутствия сторонней сущности. Допустим даже, что демон настолько силён, что обгоняет меня на этап или два, а потому я не мог ничего ощутить. Неужели он бы не бросился в атаку, стремясь порвать меня на куски? Говорят, эти кровожадные твари ведут себя именно так. Неужели он бы не дал бой мастерам, которые обступили его? Нет, там что-то другое, – я качаю головой. – Да и не похоже это на одержимость.

В библиотеках Академии и Феррона я изучал влияние демонов на людей.

– Больше всего это напоминает воздействие демонической силы. Если бы он действительно был одержим столь мощным демоном, вряд ли бы на арене обошлось без крови.

– Воздействие? Поясни, – внимательно смотрит на меня девушка.

– Думаю, они для чего-то используют учеников. Возможно, для подпитки самого демона или для каких-то запретных техник. Однако это всего лишь догадки, нам надо собрать больше информации. Стоит получше расспросить адептов, которые уже давно находятся в секте.

– В текущих обстоятельствах сделать это будет непросто, – вздыхает Каору. – Да и они не шибко разговорчивы, сам видел.

– Всё так, – хмурюсь я. – В любом случае нам надо быть крайне осторожными. Не знаю, какое влияние на них оказывают демон и мастера.

Несколько дней нас не выпускают из казарм, заставляя заниматься самообучением в наших покоях. Даже на прилегающую территорию выход закрыт. В обеденный зал нас сопровождают мастера. Так что пока это единственное место, где можно разузнать хоть что-то. Правда, приходится действовать максимально осторожно. Моё последнее сражение и совместные тренировки позволили завоевать небольшую лояльность у некоторых основных учеников. Так что даже во время приёма пищи мне удаётся немного пообщаться с ними.

Я действую осторожно, задавая вопросы максимально размыто и обтекаемо. Однако их ответы лишь подтверждают, что им либо промыли мозги, либо окончательно те вытащили. В словах звучат один фанатизм и преданность секте. Любые мои предположения отвергаются. С Каору, как с девушкой, охотнее идут на контакт, но результаты примерно те же. Нулевые.

Никто не слышал про демонов, кроме тех слухов, что и так ходят в народе. Имперская гвардия воюет с ними на западе. «Да и вообще, – отвечает мне один ученик, – как можно подумать такое! Секта Восходящего Солнца предана Императору и ни за что не стала бы хранить подобные секреты».

Однако мы не теряем надежды и продолжаем расспросы. В обеденном зале слишком мало возможностей. Постоянный пристальный надзор мастеров мешает нормальному диалогу.

Через несколько дней ограничительные меры ослабляют, и мы уже можем свободнее передвигаться по территории секты. Для нас становится доступной вся наша пагода. К остальной территории доступ до сих пор закрыт. В рядах новичков растёт недовольство. Больше всего бунтуют знатные отпрыски, отправившиеся в секту не для того, чтобы просиживать штаны.

Основным местом для сбора слухов становится прилегающий парк. Там есть несколько площадок, где ученики тренируются самостоятельно. Хоть мы здесь пока все в статусе новичков, есть и те, кто гораздо дольше находится во внешних учениках. Настолько долго, что успели заслужить наказание солнечным кольцом.

После одной из тренировок, на которых адепты отрабатывают техники манипуляции Ки, я замечаю, как небольшая группа отводит в заросли парня. Узнаю в нём Ёнэ – того бедолагу, которого спас в первый день. Жестом зову напарницу, и мы следуем за ними.

– Ничтожество! – кричит худощавый бледный адепт, нанося удары ногой сидящему на земле ученику. – Я тебе говорил, что ты позоришь нас!

Он замахивается кулаком, от чего побитый парень вжимается в землю.

– Простите, братья! Я стараюсь как могу, но…

В живот ему прилетает сильный пинок, заставляющий захрипеть.

– Как ты смеешь называть нас братьями, отребье! – сразу несколько человек принимаются его избивать. – Именно из-за тебя никого из нас так и не перевели в основные ученики!

– Я смотрю, вы плохо усвоили урок, – резко выхожу из кустов на полянку.

Расправа останавливается. Вся троица, ощерившись, смотрит на меня.

– Опять ты! – нервно восклицает заводила. – Ничего, в этот раз разговор пройдёт иначе. Не стоит лезть в наши дела!

Он засовывает пальцы в рот и свистит. На полянку прибегает подкрепление.

Их неумелые попытки скрыть собственные ауры я ощутил ещё на подходе, но меня они нисколько не пугают.

– Видать, из-за прекращения тренировок вам не хватает хорошей физической нагрузки, – с улыбкой, похожей на оскал, я киваю Каору и делаю приглашающий жест в сторону ватаги учеников.

– Старик, ты привёл себе на помощь девчонку? – хохочет лидер. – Сначала мы вас изобьём, а потом ещё и позабавимся с ней! Давно у меня не было женщины!

– А что так? – вскидываю бровь. – Дело в характере или какая-то срамная болезнь?

Один ученик рефлекторно давит смешок, а второй прячет улыбку. Лидер компании, крутанувшись, обжигает своих товарищей разъярённым взглядом.

На этом разговор обрывается. Каору моментально сокращает дистанцию и бьёт вожака, но тот скользящим движением уходит от атаки.

– Тебя ждёт не кровать, а лазарет! – рычит она.

– Взять его! – командует лидер. – А я пока разогрею для нас девчонку!

Ко мне кидается десяток человек. Ухожу в сторону, подставив ближайшему подножку. Худощавый адепт, пытавшийся напасть со спины, неуклюже спотыкается и с удивлённым воплем падает на товарища.

Я бы мог обездвижить их в один миг, ведь они слишком слабы. Однако хочу устроить показательную порку, чтобы недоумки раз и навсегда поняли, что нас нужно обходить стороной. Всё это время слежу за Каору и её оппонентом. Он силён, но большую часть времени уклоняется от неё.

Избегаю следующей атаки, одновременно перенаправляя Ки в ноги для усиления. Худощавый адепт, пытавшийся зайти со спины, замахивается для удара, но я перехватываю его запястье и, крутанувшись, швыряю прямо в его товарища. С грохотом и проклятьями они летят кубарем по земле.

Двое сбоку синхронно атакуют, один наносит верхний удар ногой, другой целит кулаком в корпус. Концентрирую Ки в ладонях и скрещиваю руки, блокируя обе атаки. На долю секунды они проваливаются вперёд, теряя равновесие, чем я тут же пользуюсь. Молниеносные удары в узловые точки на ногах, и оба, вскрикнув, падают. Течение их духовной энергии нарушено, и она вышла из-под контроля, наполняя тела болью.

Краем глаза замечаю, как ещё трое заходят сзади. По коже пробегают знакомые мурашки, говорящие об активации техники. Резко разворачиваюсь и стегаю их Оплетающим Побегом, точно плетью. Лоза с треском сносит всю тройку, попутно погасив их формирующуюся технику. Их отшвыривает на несколько шагов вправо, где ростки стремительно покрывают дезориентированных учеников частой сеткой, пригвождая к земле. Корни ввинчиваются в почву так, что они не могут даже пошевелиться.

Оставшиеся, видя, как легко я расправляюсь с их товарищами, начинают действовать более слаженно. Двое атакуют спереди, их руки и ноги движутся в замысловатом танце, каждый удар плавно перетекает в следующий. Я уклоняюсь, перенаправляю их атаки, одновременно краем сознания отслеживаю третьего, обходящего сбоку. Он явно намеревается провести удушающий приём, но для меня их замысел прозрачен.

В момент, когда хитрец бросается вперёд, я перехватываю руку одного из передних нападающих и, используя его вес и инерцию, разворачиваю прямо навстречу атаке его товарища. Не успевает тот среагировать, как его захват смыкается на шее незадачливого соратника, а моя раскрытая ладонь врезается в солнечное сплетение бедолаги. Волна энергии зарывается в его нутро, и парочку отбрасывает назад.

Последний боец, оставшись один, начинает концентрировать Ки. По его коже пробегают всполохи энергии, в ладонях формируются сгустки пламени. С боевым кличем он устремляется в мою сторону, молотя горящими кулаками. Его техника, хоть и впечатляющая на вид, несовершенна.

Уклоняюсь от первого удара, перехватываю вторую кисть за запястье. Два молниеносных укола пальцами в узловые точки, обрубают ток Ки. Пламя с хлопком гаснет. Ошарашенный, он спотыкается. Этого мгновения мне достаточно, чтобы провести подсечку и с силой вбить его землю, где он и остаётся лежать, дыша хрипло и часто.

Бой окончен, на всё про всё ушло не больше пары минут. Противники, кто постанывая, кто в беспамятстве, распластались по поляне. Каору ещё не закончила. Я настигаю её оппонента Лёгким Шагом и, схватив сзади за горло, опрокидываю на лопатки. Моя пятка с хрустом сминает землю возле побледневшего лица заводилы.

– Второе предупреждение! – рычу я. – Третьего не будет! Отправишься на исправление.

Оплетающий Побег на долю секунды сжимается двумя кольцами вокруг его предплечья, оставив в коже узкие полоски синяков.

Заняв сидячее положение, он отползает на руках прочь, оставляя задницей разводы в истоптанной грязи.

– Простите! Я вас понял! Этого больше не повторится!

– П-шёл прочь, – рявкаю я, и его сдувает вместе с мычащими дружками.

Каору тем временем подходит к избитому парню.

– Спасибо вам! – он начинает кланяться.

– Расскажи лучше, что с тобой происходит. Почему они постоянно избивают тебя?

Он выкладывает нам подробнее свою весьма банальную историю. Хоть я уже слышал её, надо, чтобы он проникся к нам доверием.

В секту парень попал давно, но никак не может перебраться в основные ученики.

– То, что они говорят, – неправда. Многие мои товарищи уже стали основными учениками, – на этих словах он мрачнеет. – Однако я не уверен, что сам этого хочу.

– Почему? – нетерпеливо спрашивает Каору.

– Многие из моих братьев, что перешли из внешних учеников, заслужили исправление, а я, наверное, только поэтому ещё не получил третье солнечное кольцо.

– Раз ты давно в секте, – предполагаю я, – может, знаешь что-то про главный храм и что сокрыто под ним?

Мои слова вводят парня в ступор. Он бледнеет, а его зубы стучат, словно ему очень холодно.

– Я ничего не знаю о нём! – сбивчиво выдаёт он. – Туда отводят учеников на исправление! Вот и всё, что…

– Не ври! – не выдерживает Каору. – По тебе же видно!

– Простите! Разрешите мне идти! – он пытается встать, но я удерживаю его, положив руку на плечо.

– Успокойся. Мы не враги тебе, ты можешь нам довериться, – обещаю я. – Всё, что ты расскажешь, останется между нами. Если стать основным учеником так опасно, нам стоит об этом знать, чтобы не попасть в беду? Верно?

Строго, словно отец, смотрю на Каору. Она кивает в подтверждение моих слов.

– Я боюсь, что меня отправят туда! – всхлипывает Ёнэ, озираясь по сторонам.

– Тогда я помогу тебе стать сильнее, – предлагаю я. – Будем вместе тренироваться, и этот мусор перестанет тебя третировать.

Собеседник поднимает на меня затравленный взгляд, и тогда я проникновенно произношу:

– Поведай ветру то, что тяготит твою душу, и позволь ему унести эту ношу.

Ёнэ несмело кивает.

Знает он намного больше, чем мы ожидали. Оказывается, он неплохо разбирается в печатях и формациях. Наверняка, именно по этой причине ещё жив, несмотря на свою слабость.

Как-то он помогал одному из мастеров. Тот дал ему особое задание, над которым пришлось работать до поздней ночи в архиве. В это время к мастеру пришёл сам патриарх. Ёнэ искал необходимые манускрипты и оказался рядом, так он ненароком узнал, что действительно происходит в секте.

Один из личных учеников старшего мастера, узнав правду, попытался сбежать. Ученик хотел отправиться в столицу и рассказать обо всём Императору. Однако его поймали и казнили в закрытом круге секты как предателя за попытку разглашения тайн Восходящего Солнца.

– Что за правду? – мягко требую я. – Раз наказание стало столь суровым.

Ёнэ опасливо крутит головой по сторонам и переходит на шёпот:

– Вы точно хотите узнать? Если я расскажу, вы тоже окажетесь в опасности! – предупреждает он, стуча зубами.

– Друг мой, мы уже в опасности, – спокойно отзываюсь я.

Парень повторяет ту часть, что нам уже известна.

Под основным храмом уже много веков заточён демон. Для чего его там держат, история умалчивает, но он очень силён. Чтобы удерживать его, постоянно приходится использовать новые техники, но даже самые мощные уже не справляются.

Уже под конец он добавляет новую ключевую деталь.

Именно из-за кризиса со спадающими защитными барьерами верхушка секты приняла решение применять запретные техники, требующие не просто Ки, а жизненной энергии. Именно для этого используют учеников.

– Ясно, почему они так быстро слабеют и выгорают, – нахмурившись, роняю я. – Неужели все слепо подчиняются воле мастеров?

– Может, они используют какую-то технику управления разумом? – предполагает Каору.

– Знаю только, – отвечает Ёнэ, – что все непокорные бесследно исчезают.

– А ты слышал что-нибудь про ученика по имени Диань? – взволнованно спрашивает Каору.

– Диань?.. – недоумённо повторяет парнишка. – Да, я же говорил вам.

В ту же секунду Каору всё понимает, и её сердце разлетается на куски.

– Ученик, что попытался сбежать, чтобы сообщить о происходящем в секте, – продолжает рассказчик. – Его казнили.

Аура девушки вспыхивает, как облитая горючим маслом сосна.

– Я лично сравняю с землёй это прогнившее место! – она сжимает кулаки так сильно, что костяшки белеют.

Ки вокруг неё пульсирует, почти осязаемая в своей интенсивности.

– Постой, – я хватаю её за руку, когда она пытается встать, и обращаюсь к Ёнэ. – Ты уверен, что его звали именно так?

Он думает несколько мгновений, обхватив голову руками.

– Увы. Его знала вся секта. Он считался одним из самых многообещающих адептов. И после того разговора я больше его не видел, – вспоминает Ёнэ.

– Пусти, Кай! – пытается вырваться Каору. – Я убью эту тварь! Убью! Богами клянусь! Даже если это будет последним, что я сделаю, я вырву сердце патриарха голыми руками. Рыба гниёт с головы, а значит, пора эту голову отсечь!

Колебания её ауры становятся злее, позволяя без труда считать намерения девушки.

– Спасибо, Ёнэ, – отрывисто бросаю я, – тебе пора. Живее!

Парень поспешно убегает, оставив нас наедине.

Каору вырывается и хочет последовать за ним. Я оплетаю её ноги древесной техникой.

– Ты же понимаешь, что это самоубийство! Остановись.

Огненная техника вспыхивает вокруг её тела, сжигая побеги. Жар опаляет мне лицо.

– Мне плевать, Кай! Я уже давно осознавала, что это место прогнило, но до последнего надеялась, что интуиция подводит меня. Что сердце врёт! Мой брат мёртв! Тебе этого не понять, – резким движением она сжигает новые ростки. – Если хочешь остановить, тебе придётся убить меня!

Насколько Наоки терпеливая, спокойная и текучая, как вода, настолько же Каору вспыльчивая и темпераментная.

– Ты совершаешь ошибку, – бесстрастно отвечаю я. – Действуя на эмоциях, победы не добиться.

Каору бросается на меня с кулаками. Уклоняюсь от быстрых, но беспорядочных ударов, продолжая говорить с ней негромко и спокойно, будто мы сидим на крыльце, а не машем ногами.

– Тебе не понять этого! – ярится напарница. – Этот хрыч должен ответить за всё. Должен!

Покрыв руки Крепче Камня, чтобы защититься от огня, наношу несколько точных ударов по её акупунктурным точкам. Ноги Каору заплетаются, а через миг она обездвижена Оплетающим Побегом. Подхватываю обмякшую девушку и крепко обнимаю.

– Его нет! Его нет!.. Больше нет… – маска ярости слетает с неё, и в голосе Каору прорываются истинные эмоции.

Слёзы струятся по её лицу, капая мне на грудь. Она бьёт кулаком по земле раз за разом, заставляя камешки подскакивать.

– Прошу, успокойся, – шепчу я и глажу её по голове. – Сейчас твоя затея не больше, чем бессмысленное самоубийство. Оно не поможет отомстить за брата.

– Кай, тебе не понять! Я… Это всё моя вина. Брат отправился сюда, спасая мою жизнь. Он сделал этот выбор сам, чтобы спасти меня! Я несу этот груз всю свою жизнь. Понимаю, что каждый новый день куплен для меня свободой родного человека. Ты хоть знаешь, каково это?! – она поднимает глаза, внутри которых, готов поспорить, искрятся молнии.

– И ты думаешь, это выход? – терпеливо отвечаю я. – Хочешь отомстить, отомсти! Спланируй, тщательно продумай и нанеси выверенный удар! Добейся того, чтобы враг бессильно корчился на земле, зная, что никак не может тебе помешать. Но для этого нужна холодная голова. Слышишь? Ледяная, как склоны этих гор. Нам надо действовать разумно и осторожно, если хотим остановить творящуюся здесь чертовщину, – шепчу ей на ухо.

Слёзы душат девушку, не давая вымолвить ни слова. Я развеиваю побеги, сдерживающие её, и она обмякает в моих руках.

– Диань… Я не видела брата уже много лет… И теперь не увижу никогда! Если бы ты только мог меня понять.

Отстранившись, Каору понуро смотрит в землю.

– Я тебя прекрасно понимаю, – искренне отзываюсь я. – И в знак своего доверия открою тебе правду, которую не знает никто в этой секте. Взгляни на меня, – я возвращаю себе свой родной облик.

Девушка вскидывает на меня глаза и столбенеет.

– Ты!.. Ты… – слова застревают в её горле. – Я уже видела это лицо. Ты же Рен из Лесных Холмов. Тебя ищет вся империя! Что ты здесь забыл?!

– У меня есть свои причины, так же, как и у тебя. Теперь веришь мне? – с усилием я возвращаю себе облик Кая.

Поддержание техники в таком состоянии требует слишком много энергии.

Каору садится рядом прямо на землю и упирает локти в колени. Её глаза покраснели, но в них уже нет прежнего безумия. Девичий голос, тихий, наполненный грустью, которая никогда не уйдёт полностью, звучит в тишине:

– Ты прав. Прости. Я не могла сдержаться. Мысль о том, что я никогда больше не обниму брата… Я просто умру, если сейчас отправлюсь к патриарху, – хрипло признаёт она. – Тогда скажи, что нам делать дальше.

Я делюсь с ней кое-какими намётками. Безрассудные поступки ни к чему не приведут. Чтобы добраться до истины, нам надо быть хитрее и терпеливее врагов. Вдвоём, да даже заручившись поддержкой кого-то из секты, нам вряд ли удастся справиться с патриархом и старшими мастерами. Ситуация здесь совершенно иная, нежели в секте Водного Дракона.

Взяв с неё слово, что она не будет глупить, я отвожу её в казармы.

Утром следующего дня ограничения, наконец, снимают. Тренировки вновь продолжаются. Однако меня, Каору и ещё нескольких внешних учеников Таяр просит задержаться. Когда он собирает всех вместе, мы отправляемся в одну из пагод на основной территории секты.

В просторном церемониальном зале на полу, скрестив ноги, сидит Аширан. Он жестом предлагает всем сесть.

– Для вас сегодня особенный день. Все находящиеся здесь показали себя достойными адептами и членами секты. Каждый получит своё новое назначение, – его голос, наполненный силой, заполняет всё вокруг.

Ученики с трепетом смотрят на него. Мы с Каору переглядываемся.

– И чтобы остальные увидели, что даже возраст не помеха в нашей секте, – он устремляет руку в мою сторону, – встань, Кай! И покажись всем.

Я поворачиваюсь и делаю поклон.

– Берите пример с лучшего. После достойного выступления на арене им заинтересовался мастер Асан, правая рука нашего патриарха. Ты станешь его личным учеником!