Текст книги "Волчьи ворота"

– Думаю, магазин уже закрыт, – огорчила его мама Ани.

– Разве уже десять?

– Нет, десяти еще нет, – Юлия посмотрела на дочь. – Но мы видели, как продавщица замыкала дверь. Правда?

– Ага, – кивнула Аня.

Самсон замешкался.

– Я все же проверю. Вдруг она отходила по делам? Мама будет недовольна, если я приду ни с чем, – он вспомнил о походе в горы. – Если тот магазин закрыт, я сбегаю в другой. Он находится чуть дальше по трассе.

– Думаю, тебе не стоит туда ходить, – сказала женщина. – Поздно, темно, и не для детей такие маршруты, когда ночь на дворе. Давай сделаем так. Мы с дочкой ездили в город за продуктами, и у нас точно найдется ванилин, сколько тебе надо. Я могла бы дать тебе десять пакетиков, а ты принесешь мне завтра. Идет?

Самсон был в ступоре. Он никогда ничего не брал у незнакомых людей, но сегодня произошло чудо. Сначала он встретился с Владимиром Покойченко, потом с его женой, и ни об одном из них он не мог подумать, как о чужом. Отзывчивые, доброжелательные люди. Их ли он видел в прошлый раз, разгружающих «ГАЗель»?

– Это… было бы здорово, – запинаясь, пробормотал Самсон.

Женщина на ощупь нашла в пакете ванилин, отцепила необходимое число упаковок и протянула мальчику:

– Держи.

– Спасибо. Я завтра же все верну!

Она улыбнулась, после чего луна зашла за облака и на дороге вновь воцарился мрак.

– Ты же хорошо знаешь эту местность, Самсон? – женщина сделала шаг вперед. Дорога перед ней потерялась.

– Конечно.

– Поможешь нам добраться до дома? В такой темноте я боюсь пропустить свой двор.

– Нет проблем. Нам идти от силы сто метров. Главное, держитесь подальше от обочины. В траве по ночам бегают ежи.

– Как хорошо, что природа здесь не умирает, – восхитилась мама Ани.

– И еще змеи, – добавил мальчик и подметил, что воодушевление за его спиной мгновенно сникло.

– Змеи? – переспросила Юлия. – Ядовитые?

– Из ядовитых только гадюки, но они встречаются очень редко.

– А какие змеи встречаются часто?

– Видел медянок, – сказал Самсон. – Еще полозов. Они не опасны.

– Ох, – прошептала женщина. – Я вообще не разбираюсь в змеях. Для меня они все одинаковые.

– Я тоже не разбирался, – они двинулись. Самсон шел чуть впереди. Волнение исчезло, и он почувствовал себя хорошо. – Пока меня не укусили.

– Какой ужас!

– Папа оказал мне первую помощь, и я не умер, – с гордостью сказал он. – Потом меня доставили в больницу в Раевской. Там вкололи какую-то сыворотку.

– Хорошо, что все обошлось. А если бы такая штука заползла в дом?

– Да-а, – согласился Самсон. – Хорошего мало.

Юлия отвела дочь от обочины:

– Ты поняла, что здесь нельзя ходить по траве в темное время суток?

– Ага, – отозвалась девочка.

– Думаю, все будет хорошо, – сказал Самсон. – Я видел, как вы приукрасили двор деда Фоминко. После такой уборки к вам ни одна змея не приползет, – для пущей уверенности он добавил: – Змеи любят заросли, водоемы и высокую траву. А у вас теперь так чисто, что, будь дед Фоминко живой, он бы и не узнал свой дом.

– Спасибо, – поблагодарила Юлия.

– Прошел бы мимо, – продолжил мальчик. – Ох, забыл вам рассказать о летучих мышах, но это уже в следующий раз. Слишком длинная история.

Самсон перешел на другую сторону дороги и торжественно произнес:

– Вот и ваш дом, – он указал на очертания ветхого строения.

В одном из окон горела лампа, и дорожка перед домом была слабо освещена.

– Наш папа даже не потрудился зажечь фонарь на крыльце, – вздохнула женщина. – Наверное, сильно устал.

– Или фонарь не работает, – сухо довершила Аня.

Самсон остановился.

– У нас иногда отключают электричество. Если вам понадобится помощь, обращайтесь. У меня есть три фонарика. Я мог бы одолжить вам любой из них.

– Большое спасибо, – поблагодарила женщина. – Обязательно обратимся, если найдем в темноте ваш дом.

Она тихонько засмеялась, и Самсон почувствовал, что смех этот исходит от души. Он тоже поблагодарил женщину за оказанную услугу и пообещал, что вернется с пакетиками ванилина завтра ровно в десять утра.

Про подробности своего похода в магазин Самсон маме не рассказал. Вечер он провел в приятном взбудораженном состоянии, общаясь сам с собой.

Глава 6

Ночной гость

Разбуженный внезапным криком, Самсон сел на кровати и уставился в темноту. Он с трудом узнал свою комнату. Тесное, как гроб, помещение показалось мальчику еще более маленьким и замкнутым из-за занавешенных гардин, которые мама сшила специально, чтобы солнце не пробивалось в детскую слишком рано. Самсон имел чуткий сон и не мог спать при свете. Раньше он пробуждался в четыре утра и ворочался до тех пор, пока будильник не звал его в школу, где первые два урока он неизменно клевал носом. Сейчас с плотными гардинами, выглядевшими, точно театральный занавес, его сон удлинился, что, к сожалению, не сильно повлияло на внимательность в школе. На первых двух уроках Самсон продолжал летать в облаках.

В комнате стоял полумрак. Мальчик заметил, что край гардины отодвинут и сквозь щель прямо на его стул падает лунный свет. В тот же момент ему показалось, что на стуле кто-то сидит. Кто-то высокий, худой и совсем не похожий ни на его мать, ни на отца. Самсон решил, что бредит, потому что сильно хочет в туалет. С ним уже случалось нечто подобное. Он не единожды просыпался от ядовитого сна, вызывавшего больше отвращения, нежели страха. После короткой пробежки в туалет он успевал проснуться, облегчиться и рассеять неприятные видения.

Однако сейчас все было иначе. Самсон ощупал живот: желание пойти в туалет отсутствовало.

Край занавески шевельнулся. Лунный свет погас, и в комнате воцарился полный мрак.

– Доброе утро, малыш, – послышался тихий голос, не внушающий ни вражды, ни дружелюбия.

Самсон вздрогнул.

«Конечно, мне это снится», – сказал он себе и накрылся одеялом. Но глаза его не закрылись, потому что лунный свет вновь проник в комнату, а голос молвил следующее:

– Нам нужно поговорить. Прямо сейчас.

Самсон не пошевелился. Под одеялом стало отвратительно сыро, а в носу появился запах свежей травы.

– Ты заметил, что в последнее время мама и папа не жалуют тебя? – продолжил незнакомец, заглядывая за занавеску. Самсон слышал, как тихонько позвякивают прищепки на карнизе, будто окно на двор было открыто и ветер трепал белый тюль. – Они злятся, потому что считают тебя маленьким и неосторожным. Разве это так?

«Я не знаю», – подумал про себя Самсон, а в ответ услышал:

– Конечно, ты знаешь. В двенадцать лет ребенок не может быть маленьким и уж тем более неосторожным. Зато он может быть не настолько удачливым, как его одноклассники, которым все сходит с рук, потому что родители не знают об их проделках.

«Как тонко подметил», – подумал Самсон. Он дважды видел, как Рома Жихарев курил с восьмиклассниками, а Саша Балык отнимал деньги у третьеклашек. Но самое плохое поведение демонстрировали братья Бочаровы, Кирилл и Георгий. Они лазили на заброшенный завод «Молот», где появляться запрещали не только родители и школьные преподаватели, но и сама судьба.

– Если бы твои мама и папа знали меньше, чем им полагается, они бы не судили тебя так строго. Верно, малыш?

Самсон высунул голову из-под одеяла. Мужчина сидел на стуле, закинув ногу на ногу. Его лицо скрывала тень, и со стороны казалось, будто он без головы.

– Наверное, – прошептал Самсон, больше обращаясь к себе, нежели к собеседнику. Он все еще надеялся, что спит и тот, кто с ним разговаривает, не что иное, как воображение из глубин подсознания.

– А какое наказание ты не любишь больше всего?

Самсон задумался. Отец не был особо изобретателен и до сих пор не придумал ничего более действенного, чем порка ремнем и домашний арест. В чем бы Самсон ни провинился, все заканчивалось одинаково.

– Я знаю, – мужчина шевельнулся, и половина его лица покинула тень. – Тебе не по нраву отцовский ремень, так?

Неожиданно Самсон сделал для себя открытие:

– Мне не нравится, когда отец на меня кричит. Если бы он только бил, я бы его не боялся. Но он на меня кричит, и мне становится страшно.

– Открою тебе тайну, малыш, – голос опустился до шепота. – Твои родители любят тебя и очень за тебя беспокоятся. Они не могут следить за тобой каждую минуту, поэтому хотят доверять…

– Откуда вы знаете?

Незнакомец не ответил. Он подался в тень и оттуда сказал:

– Твой папа чувствует, когда ты врешь.

– И начинает злиться?

– Верно.

– Но, по-моему, папа злится не только, когда я вру. Он почти всегда злится.

– Это не так, – возразил мужчина. – Я хочу, чтобы ты вспомнил, с каких пор начал замечать в нем перемены.

Самсон углубился в память, но на ум приходили только болезненные наказания. Отцовский ремень вошел в его жизнь яркой кометой.

– С тех пор, как родился.

– С тех пор, как ты начал ходить к Волчьим воротам, – поправил его незнакомец из «сна». – И, нужно заметить, таким он стал только после смерти двух мальчиков, которых на перевале задавил грузовик.

– Папа говорил, что они разбились на мотоцикле, – Самсон стянул одеяло с носа и приподнялся на локтях. – Они были пьяными.

Мужчина поменял позу.

– Да, возможно, так и было. Но смерти от этого не легче, – он закачался на стуле. Самсон проследил, как его силуэт то появляется в лунном свете, то исчезает во мраке. Он разглядел предметы его одежды: синяя рубаха, на вороте которой виднелись зерна пшеницы, и кепка с коротким козырьком. – Ты ведь тоже видел темное пятно на трассе?

– Нет, – ответил Самсон, но тут же поправился: – Да.

– И ты никогда не задумывался, почему оно там?

– Один раз.

– И, конечно, ты никогда не спрашивал о нем у родителей?

– Нет! – Самсона окатило холодом. Он представил, с какой силой отец будет пороть его, если он только заикнется об этом.

– Я хочу тебе кое-что показать, малыш, – сказал мужчина, просовывая руку в прорезь занавесок. – То, что ты увидишь, даст тебе ответы на многие вопросы. Ты сможешь записать их в свою книжечку, которую прячешь в нижнем ящике стола.

Самсон почувствовал себя пристыженным, потому что в книжечке, где хранились его личные записи, был фотоснимок голой женщины, найденный на обочине дороги недалеко от развилки.

– Ты ведь хочешь узнать, откуда появляется чернь?

Если бы Самсона спросили, хочет ли он заглянуть под юбку самой красивой ученице десятого класса, он бы скорее ответил отказом, чем на то, хочет ли он знать тайну невесть откуда берущейся лужи на трассе А-290 в районе перевала Волчьи ворота.

– Да, – ответил Самсон.

Движения в темноте прекратились.

– Нам придется прогуляться, малыш. Оденься и будь тихим, чтобы родители не хватились тебя среди ночи.

Сердце Самсона забилось. Каким бы ни был его сон, все выглядело ужасно реалистично.

– А куда мы пойдем? – спросил он, слезая с кровати.

– Поторопись, – человек-сон встал со стула. – Скоро рассвет, а нам нужно многое успеть.

Самсон не знал, ведет ли его гипнотическая сила или он подчиняется своему любопытству, но чувствовал, что по-другому не может. Его охватила тоска по приключениям, а так как он был убежден, что все происходит во сне, беспокойство за родителей его не затронуло. Через минуту он выскочил во двор и побежал по призрачному следу, который потянул его в лес по тропе, ведущей к Волчьим воротам.

Он гнался за своим спутником по лесной чаще, но так и не смог приблизиться к нему менее чем на десяток шагов. Все это время Самсон видел его спину, несмотря на то, что в густой чаще больше ничего видеть не мог. Но тут он услышал:

– Стой!

Самсон притормозил и вдруг очутился на развилке.

Справа и слева от него простиралась трасса А-290. Позади находилась дорога в сторону станицы Раевской. Над его головой висела луна, и на пустынном пространстве, зажатом меж гор, не было ни души. Самсон затрясся от страха, когда понял, что стоит на самой середине развилки, где проносятся многотонные машины, визжат тормоза и стоит терпкий запах паленой резины и выхлопного газа. Сейчас дорога была пуста и в воздухе пахло асфальтом.

Спутник Самсона стоял к нему спиной. Его голова была опущена вниз, и он как будто бы прислушивался к звукам. Самсон не слышал ничего, кроме сверчков, видел трассу в обе стороны и испытывал сильное желание сойти с дороги в лес.

– Он был здесь, – сказал мужчина и повернулся.

Самсону хватило мгновения, чтобы узнать в нем водителя из расплющенной кабины КАМАЗа. Голова мальчика закружилась, перед глазами побежали круги.

«Вас не может здесь быть», – хотел сказать он, но тут же услышал ехидный голос одноклассника: «Если ты думаешь, что мертвецы не ходят, то ошибаешься!»

– Кто? – спросил Самсон.

Мужчина присел и пощупал дорогу. Самсон последовал его примеру.

Ночь остудила асфальт, и было похоже, что земля под ним дрожала.

– Да-а, – протянул мужчина и поправил кепку. Из-под козырька выпало несколько зерен. – Он был здесь недавно. Совсем недавно.

Самсон не понимал, о ком идет речь. Он следил за странными действиями, которые его завораживали и в равной степени пугали. Едва он отвлекся на далекий крик птицы, как в руке у мертвеца появился порошок. В сумраке Самсон не мог различить, какого он цвета, но посчитал, что это песок. Мужчина бросил горсть порошка на дорогу, и глазам мальчика предстало очередное чудо. Он увидел следы.

Маленькие треугольники с каблуком. Размер меньше, чем у него.

– Что это? – залепетал Самсон. – Как это?

– Он был здесь, – прошептал мертвец и бросил вторую щепотку порошка. – Он пошел в лес. На хутор. Сегодня он ничего не поймал.

– О ком вы говорите? – недоумевал Самсон. – Вы обещали мне все…

– Показать, – оборвал его мертвец и протянул порошок: – Возьми. Это кирпичная пыль. На хуторе ты ее не найдешь.

Самсон взял у него пыль и тут же просыпал часть на асфальт.

– Осторожнее, малыш. Придет время, и она тебе понадобится.

Мертвец развеял оставшуюся пыль по ветру, и Самсон увидел, что треугольники окружают их со всех сторон.

– Существо, оставившее этот след, маленькое, но очень коварное, – сказал он, поглядывая вдаль. – Оно приходит сюда каждый день. Выбирается из леса и ждет свою жертву так же, как ты ждешь красивый разноцветный грузовик. В его руках таится магия, и когда он колдует, Волчьи ворота закрываются.

Мертвец отошел к обочине.

– И тогда случается… авария? – осторожно спросил Самсон. – А кто он? Гном?

– Можешь называть его, как угодно. Меньше горя от этого не станет. Но я хочу, чтобы ты знал, – мертвец склонил голову, и мальчик почувствовал странный запах. Самсон решил, что так пахнет асфальт. – До тех пор, пока это существо здесь, Волчьи ворота будут собирать жертв.

– Значит… папа говорил правду? Что это место заколдовано.

Пыль развеивалась по ветру. Следы на асфальте исчезали.

– Послушай меня, малыш, – мужчина приблизился к нему, и Самсон услышал тихие хрипы, казалось, доносившиеся из глубин Преисподней. – Придет час, монстр станет сильнее, и он захочет разрушить все. Маленькой безобидной аварии на Волчьих воротах ему будет недостаточно. Он примется ходить по домам, забираться в открытые окна и… – он ненадолго остановился, – похищать чужое. Забирать то, что ему не принадлежит.

Самсон вспомнил несущийся КамАЗ, а перед ним – черное поле. Не лужа, как это бывало раньше, а целое черное озеро, закрывшее дорогу, как тень.

– Все посчитают это место заколдованным, – говорил мертвец. – Люди скажут, что над развилкой висит проклятье и его влияние окутывает не только перевал, но и лес, и железную дорогу, и водоемы. Люди будут слагать разные истории, но… – он сделал резкое движение вперед, и Самсон на миг заглянул в лицо, показавшееся ему наполовину сгнившим, наполовину высохшим и точно не человеческим. Неприятный запах овеял мальчика со всех сторон. – Никто не найдет его следов. Никто их не увидит. Никто, кроме тебя, малыш.

Самсон продрог. Волосы на его руках стояли дыбом.

Мертвец приложил палец к губам и шепотом проговорил:

– Настанет час, и тебе придется хорошенько подумать над этим дельцем, – он присел и провел костлявой рукой по асфальту.

Самсон услышал тихий скрежещущий звук, и к мурашкам на спине и шее прибавились судороги, которые иногда мучили его, если он замерзал. Но сейчас мальчику не было холодно. Его изводил страх. А еще ему казалось, что на него возлагают надежду, вес которой он не мог удерживать долго.

– А теперь нам нужно прощаться, малыш, – сказал мертвец. – У тебя свой путь, а у меня свой. Надеюсь, мы еще увидимся в будущем, и там, где мы встретимся, будет пахнуть… травой.

– Но… – заторопился Самсон, и часть кирпичной пыли просыпалась сквозь его пальцы. – Вы так и не сказали, что я должен сделать?

– Всему свое время, – ответил мертвец. – Всему свое вре…

Асфальт задрожал. Самсон обернулся и со стороны перевала увидел мчащийся грузовик. Его кабина была ярко освещена неоновой подсветкой, фары горели, как прожектора, и рев двигателя несся с горы, точно раскат грома. Самсон бросился к обочине. Едва он успел перескочить ограждение, как грузовик громыхнул в яме перед развилкой и, скрипнув тяжелой осью, вошел в изгиб дороги. Через несколько секунд все стихло и предрассветные часы вновь наполнились шепотом леса. Самсон посмотрел на дорогу.

Никого.

В одиночестве ему стало тревожно.

Он пересыпал кирпичную пыль в карман и ступил на тропу. Ему следовало торопиться. В лесу было очень холодно.

Глава 7

Встреча

Самсон проснулся не в лучшем расположении духа. Его шею сводил спазм, голова поворачивалась только вправо, а левая рука онемела и не шевелилась вообще. Он чувствовал неприятный зуд в коленях, а ноги дрожали, как после изнурительной ходьбы. Кроме этого, пробуждению сопротивлялись глаза и разум, и около минуты Самсон пролежал на кровати, ничего не видя и не слыша, только чувствуя, как боль в шее сверлит его глубже и глубже. Когда глаза открылись и перед ним возникли настенные часы, сердце мальчика болезненно сжалось.

Опоздал!

Вчера он пообещал, что вернет десять пакетиков ванилина чудной женщине Юлии. И он во что бы то ни стало собирался сдержать слово, дабы не дать никому из членов семьи Покойченко в нем усомниться. А сейчас он лежал на кровати полужив-полумертв, на часах значилась половина двенадцатого, и Самсон недоумевал, как мог не услышать вопли будильника, заведенного на девять часов утра.

– Это все из-за кошмарного сна, – простонал мальчик, ощущая, как в шею впивается огненная игла.

Сбросив одеяло, он нашел себя одетым в футболку, в какой обычно помогал отцу работать во дворе, и это его немало удивило.

– Хм, – пробормотал Самсон и посмотрел на простыню.

В комнате было темновато, чтобы оценить, испачкано ли постельное белье, и Самсон потянулся к гардинам, предварительно отметив, что они уже имеют небольшую прореху. Когда в комнате стало светлее, мальчик различил серые пятна, покрывающие ту часть матраца, где лежали ноги. С ночным кошмаром Самсон это не связывал. Просто перед сном не принял душ, из-за чего простыня стала серой, а в отдельных местах – немного бурой.

Он знал, что мама не останется равнодушной к такому зрелищу, поэтому тщательно застелил кровать и, накинув покрывало, убедился в том, что сверху нет ни единой складки. Самсон отошел к двери, чтобы проверить, как кровать выглядит со стороны, и вдруг наступил на что-то мелкое и острое. Сперва он подумал, что на полу лежат крошки хлеба, но, присмотревшись, понял, что наступил на зерно.

Самсон почувствовал, как нечто невозмутимо наглое закрадывается в его голову. Авария с зерновозом случилась почти неделю назад, и он собственноручно выстирал школьную форму и вычистил комнату от зерна, пыли и стерни, которую умудрился принести на себе. Однако горстка зерна лежала под стулом, точно навеянная ветром, и у Самсона не было никаких сомнений, что появилась она ночью.

Но как?

Мальчик поежился.

– Я не мог ходить во сне, – сказал он. – Я… не мог.

Он потянулся за шортами и столкнулся с одной особенностью. Шорты отяжелели. Самсон смекнул: в карманах остались монеты, не отданные маме после вчерашних походов в магазин. Сегодня он собирался исправиться: еще до завтрака сбегать в магазин, рассчитаться с семьей Покойченко, а потом вернуться домой и помогать маме с приготовлением праздничного ужина. Мальчик надел шорты и уже собирался сгрести зерно, когда его рука нырнула в карман и… наткнулась на песчаный субстрат. Самсон высунул руку и на кончиках пальцев обнаружил красноватую пыль.

Его язык отнялся на несколько секунд. Мальчик стоял столбом, и даже если бы в комнату вошла мама, он бы ее не заметил. Самсон понял, что ничего ему не снилось и он ходил не во сне, а наяву, как делают обычные люди, и именно поэтому болит его шея и гудят ноги. Оцепенение оставило его только с криком соседского петуха. Самсон ожил, зашевелился и принял важное решение: забыть обо всем напрочь, а кирпичную пыль высыпать в траву на заднем дворе, где ее быстро растащит ветер.

Так он и сделал. Выбрался на двор через окно, чтобы не заметила мама, расправился с пылью и побежал в магазин, мечтая о том, как женщина и ее дочь откроют ему дверь и они поговорят, не важно, о чем. День был не такой теплый, как вчера, и Самсон быстро покрылся мурашками.

– Лето кончилось, – произнес он, глядя в серое небо, которое еще вчера было светлым и никак не предзнаменовало плохую погоду.

Сегодня все изменилось. Появились тучи, срывался дождь, и в шортах и футболке Самсон чувствовал себя, как без одежды. Он добрался до магазина и купил одиннадцать пакетиков ванилина: десять в счет долга и один в качестве благодарности. Постоял еще минуту в теплом помещении, чтобы согрелись руки и ноги, и вдруг увидел в окно четверку парней, шествующих от автобусной остановки к магазину. Среди них он заметил двух братьев Бочаровых, и его настроение стало еще на порядок хуже. Старшие классы учились по субботам, но, исходя из того, что трое из четверых парней вместо школы решили посетить Убых, компания намеревались провести время гораздо лучше, нежели на уроках.

В семье Бочаровых было трое сыновей. Старший, Максим, учился в десятом классе и из широкой волны подростков своего возраста выделялся тем, что почти не имел волос, носил кольцо в левом ухе, а короткую, недавно выросшую щетину подкрашивал в рыжий цвет. Все это подкреплялось десятком татуировок, скрытых под спортивным костюмом, и довершалось злобным оскалом, от которого цепенели даже собаки, решившие его облаять. Интеллектом Максим не блистал, особых талантов не имел, говорил мало и сухо. Зато доблести ему было не занимать, из-за чего в классе к нему тянулись ребята, ставившие авторитет превыше всего остального. Следует заметить, что высокий статус Бочарова в школе нередко подчеркивали кулаки. Им не требовалось ничего объяснять. Они просто гуляли там, где им было нужно, а там, где не нужно, хватало и слов.

О том, какой Максим был в семье, никто из братьев не говорил, но по синякам на бедрах и ребрах, коими особенно хвастался Георгий, можно было судить о том, что обстановка была не самой благополучной. Школа закрывала глаза на эту проблему и мечтала поскорее выпустить старшего из братьев Бочаровых, чтобы раз и навсегда избавиться от его губительного влияния в среде, где еще можно что-то исправить.

Кирилл и Георгий были близнецами, но различались очень легко: у Кирилла голова широкая, как квадрат, у Георгия – узкая, как ромб. Кирилл учился хорошо и темпераментом пошел в маму – честную благородную женщину, скончавшуюся три года назад от онкологии после двадцати лет труда на свинцово-рудном погрузочном терминале. Георгий, в отличие от брата, умом не блистал. Своими повадками он копировал отца – заядлого пьяницу и непуганого бандита, совершившего три ходки в места лишения свободы и, очевидно, ничего не почерпнувшего из своего горячего жизненного опыта. Также Георгия отличали тщеславие и непоколебимая уверенность в себе, подогреваемые тем, что за его спиной всегда стоял старший брат. Пусть Максим Бочаров никогда не отказывался проучить Георгия за какой-нибудь проступок, защищал он его столь же трепетно, как и обижал. Георгий этим пользовался и в своем классе обходил стороной разве что пару девочек, чей взрывной характер грозил обернуться неприятностями.

Самсон не общался ни с одним из братьев Бочаровых. Общих интересов у них не имелось, и никакого товарищества они не поддерживали. Более того, за длинный язык Георгия и за некоторые поступки Максима он их побаивался и сторонился любой встречи, где бы та ни произошла. Не желая рушить сформировавшуюся традицию, Самсон застыл у окна магазина, размышляя, как бы не столкнуться с ребятами нос к носу.

В компании прогульщиков Кирилла не было. Георгий шел в заднем ряду, лепетал что-то забавно-едкое и малоинтересное его товарищам. Впереди него шел старший брат. Чуть отставая от своего лидера, трусили Артур Агарян по прозвищу Черный и Юра Набоков, больше известный, как Юрец-Поджигатель.

Этих и многих других ребят, с которыми тусовался Георгий, Самсон хорошо знал, поэтому посчитал нужным немедленно исчезнуть из магазина, хотя понимал, что парни приехали из Гайдука явно не за покупками. Самсон предполагал, что четверка направится к железнодорожным тоннелям или погуляет по лесу, где никто не запретит им курить, дико браниться и обязательно что-нибудь поджечь. Зажигалку он уже сейчас видел в руках Юрца. Черный нес бутылку с желтоватой жидкостью, а Георгий держал под мышкой бумажный пакет. Один бог знал, что в нем было.

Самсон выскользнул за дверь и быстрым шагом пошел в противоположную от ребят сторону. Мальчишки находились на подступах к магазину, и он надеялся удалиться на достаточное расстояние, чтобы его никто не заметил. Но не тут-то было. Едва он прибавил шагу, как за спиной раздался злорадный голос:

– Смотрите, Жиробас!

Самсон не обернулся. Он уходил все дальше и дальше, молясь Всевышнему, чтобы о нем забыли. Однако у Георгия, равно как и у его друзей, имелось другое мнение. Всевышнего они не знали.

– Жиробас! – просигналил старший брат. – Стой!

Самсон замедлил шаг. На прошлой неделе Макс Бочаров поколотил одного из своих одноклассников. Георгий сказал, что спор был из-за девушки, но, по другим версиям, спор случился вообще ни с чего. Расправа осуществилась недалеко от завода «Молот», в месте, где свалка, гаражи и железная дорога образуют некий октагон для юных бойцов. Итоги драки до сих обсуждали в школе, а авторитет Бочарова в старших классах укрепился еще сильнее.

Когда Самсон услышал голос Георгия, у него и в мыслях не было оборачиваться. Когда его сменил голос Макса, ноги начали останавливаться сами. Ребятам за спиной стало весело, и они загоготали, вспарывая воздух остроумными изречениями, коих никогда не услышать в культурном обществе. Веселились все, кроме одного. Макс Бочаров придержал товарищей и заорал так, что с крыши магазина вспорхнули голуби:

– Стой, с-сука!

Самсон остановился. Боль в шее внезапно прошла. На смену ей явилась боль в мочевом пузыре.

– Семьяк, – провизжал Георгий, – иди к нам. Макс хочет с тобой побеседовать.

– Подошел сюда, Жиробас! – велел Макс Бочаров и указал пальцем на точку рядом с собой. – Считаю до трех!

Георгий хихикнул за его спиной:

– Не бойся, бить не будем.

– Раз!

Что-то надломилось в сознании Самсона. Он и сам не понял, что, но, когда Бочаров начал считать, Самсон бросился наутек.

Макс, не привыкший, чтобы кто-то ослушался его приказаний, сначала растерялся, а потом взревел:

– Ловите свинью!

– За ним! – пискнул Георгий.

– Не уйдешь, Жиробас! – крикнул Юрец.

– Стой! – вторил Черный.

Тройка парней бросилась в погоню, точно ястребы. На месте остался только Бочаров-старший.

Как ни старался Самсон убежать, старшеклассники настигли его в момент. Агарян и Набоков схватили под руки и потащили в ближайший проулок. Не прошло и минуты, как Самсон оказался в лесу за плотной оградой дикой ежевики. Его повалили на землю и выпотрошили карманы. Остатки денег в размере тридцати пяти рублей отправились в казну малолетних преступников. И если с деньгами противники Самсона разобрались быстро и профессионально, то с одиннадцатью пакетиками белого порошка возникли затруднения.

Никто из ребят не знал, что такое ванилин, и назначение содержимого каждый трактовал по-своему. Юрец-Поджигатель решил, что это взрывоопасная смесь, и пару минут пытался возродить из нее пламя. Георгий предположил, что порошок галлюциногенный и его ценность гораздо выше отобранных у Самсона денег. После того как первая половина пакетика была втянута через ноздрю, а вторая взята на язык, он почувствовал небольшое головокружение, вызванное чиханием и жжением в полости носоглотки. Артур Агарян присыпал порошком царапины, оставленные дикой ежевикой, надеясь, что они исцелятся, как в фильмах про нетрадиционную медицину. И только Макс Бочаров, оценив действия своих партнеров, оценив итоги экспериментов и в конце концов прочитав несколько строчек на одном из пакетиков, сказал:

– Вот вы дебилы! Это ж какая-то приправа.

Вместе с этими словами он высыпал один из пакетиков Самсону на голову:

– Если чихнет, значит, я прав.

– А если не чихнет? – спросил Юрец и оставил идею поджечь порошок.

– Значит, не прав.

Самсон не сопротивлялся природным реакциям. Как только пыльца села ему на нос, он чихнул, чем вызвал недоумение со стороны Черного, восторг у Юрца и досаду у Георгия.

– Ясно, кретины? – Макс Бочаров обвел товарищей неодобрительным взглядом.

– Этот парень над нами насмехается! – взорвался Агарян, отворачивая гнев от Бочарова-старшего, на которого злиться было нельзя.

– За это его надо вздуть, – предложил Георгий.

– Идея хорошая, – поддержал Юрец.

– Заткнитесь! – рявкнул Макс и дал обоим подзатыльники. – Сыпь порошок сюда! – велел он младшему брату и выставил тяжелую ладонь.

Георгий высыпал порошок из двух пакетиков. Макс растер ванилин между пальцев.

– Встань! – резкий тон подействовал на Самсона эффективнее, чем физическое упражнение.

Он встал перед своими мучителями. Часть его рвалась куда-то прочь, другая внимательно следила за происходящим. Макс смотрел на свою ладонь, как завороженный. Руки у него не потели, и порошок не темнел и не менял структуру. Он сложил ладони вместе и потер, как фокусник, прячущий серебряный доллар. Последнее, что Самсон услышал, был странный шорох, точно в своих ладонях Бочаров и правда скрывал секрет. А потом что-то промелькнуло в одночасье, раздался треск. Самсон пошатнулся, увидел отчетливые сине-красно-зеленые круги и повалился на траву. В отличие от земли под ногами, сознание он не потерял и очнулся почти сразу, оглушенный, со свистом в левом ухе. Холод, цвета и запахи осеннего леса окружали его, как и прежде. Вроде бы ничего не поменялось, однако состояние было такое, точно из него выбили пыль.

– Вот это затрещина, братан! – гоготал Юрец.