Текст книги "Человек, который хотел понять все"

7. В банке

Кладовка представляла собой небольшую комнату со стеллажами, забитыми картонными коробками с вещами в целлулоидных пакетах. Выбор был небольшим: каждое наименование имелось лишь в одном фасоне, причем абсолютно все изготовила компания с красноречивым названием «Без затей». Франц отнес белье в свою комнату и разложил по полкам в шкафу. Что теперь?… а, продукты … Он вытащил из тумбочки телефонную книгу и выписал номер отдела доставки одного из ночных супермаркетов. Оставалось сходить в банк за деньгами.

Ночное отделение банка, найденное им все в той же телефонной книге, находилось неподалеку. Сунув в карман танину карту, Франц спустился по лестнице на первый этаж и, по пути, заглянул в почтовую комнату (маленькое помещение со стеллажом, разделенным на двадцать шесть ячеек – по числу букв латинского алфавита). В ячейке, помеченной буквой S, он нашел карточку-уведомление:

Настоящим вызывается Франц Шредер для свидания со следователем.

Время свидания: 1:30, 13 мая 1993 г.

Место свидания: комната 1723, подъезд 21.

Остальные ячейки были пусты.

Он сунул карточку в карман и вышел на улицу; начинало светать. Поеживаясь от утреннего холода, Франц прошел по Авеню 8.5 и свернул на обсаженную липами улицу со странным названием «Верблюжья Аллея». Через какое-то время Аллея расширилась и, в полном согласии с предсказаниями карты, стала Проспектом Банков И Фонтанов. Дома здесь стояли современной постройки, из стекла и бетона, и довольно высокие; в широких промежутках располагались обещанные фонтаны. Банков также имелось предостаточно – нижние этажи всех домов по обеим сторонам улицы занимали различные отделения «Единственного Банка Первого Яруса». Искомое ночное отделение размещалось в доме 37 – пятнадцатиэтажном здании-пирамиде с черными отсвечивающими стенами. Взбежав по ступенькам, Франц вошел внутрь и оказался в обычной банковской обстановке: большой зал и пять кассиров за стеклянной стеной. Посетителей не было ни души.

В крайнем окошке сидела крошечная сморщенная старушонка, наряженная в нелепую для ее возраста униформу: ярко-голубое платье и красный, в белый горошек, шейный платок. На груди у нее было приколото два значка: «Smile!» и «Меня зовут Марией».

– – Здравствуйте. – сказал Франц.

– – Ась?

– – Здравствуйте, говорю.

– – Говорите громче, милок – я плохо слышу.

– – ЗДРАВ-СТВУЙ-ТЕ! – заорал Франц. – На мой счет должны были прийти деньги.

– – А сколько денег, милок?

– – Точно не знаю. Это вы мне скажите.

– – Что-что?

– – Я говорю – не знаю я точной суммы. Около тысячи монет.

– – Ну-у, милок … эдак я вам помочь не смогу – ежели сами не знаете сколько у вас денег. – старуха неприязненно поджала губы.

– – Так что же мне делать? – растерялся Франц.

– – Узнайте, сколько у вас на счету денег. – захлопнув окошко, старуха откинулась назад, сложила руки на животе и закрыла глаза.

– – Эй! – закричал Франц, но ответа не получил. Он постучал ногтем по стеклу, – Откройте, пожалуйста!

Старуха спала – он явственно слышал похрапывание.

В растерянности он шагнул по направлению к выходу, но остановился. Старуха или ошибалась, или лгала … да ни в одном банке мира не нужно знать точную сумму счета, чтобы снять часть денег наличными! Франц обернулся назад и … отшатнулся: подавшись всем корпусом вперед, притворщица-бабушка смотрела на него колкими, как елочные игрушки, глазами.

Не сводя завороженного взгляда с сумасшедшей старухи, Франц боком отошел к соседнему окошку.

И увидал бандитской наружности негра: сломанный нос, глаза-щелочки, небритая щетина на щеках. Передние зубы на обеих челюстях отсутствовали. Голубая униформенная рубашка, расстегнутая до пояса, обнажала могучую, но не слишком чистую грудь, покрытую неразборчивой татуировкой. Шейный платок съехал набок, значок «Smile!» на рубашке казался изощренным издевательством.

– – Слушаю вас. – прохрипел негр.

– – На мой счет должны были поступить деньги.

– – Имя и фамилия?

– – Франц Шредер.

– – Доказательства?

– – Доказательства чего?

– – Что ты … как его … Фрэнк Шрайвер.

– – Пожалуйста. – Франц достал из бумажника водительское удостоверение и просунул его в окошко.

Негр посмотрел на удостоверение с выражением бесконечного презрения.

– – Не пойдет. – и снисходително пояснил, – Выдано не здесь.

– – Так что же мне делать, если у меня нет здешних документов?

– – Вот когда выдадут – тогда и приходите. – негр захлопнул окошко.

– – Стойте! – Франц забарабанил по стеклу, – Да, что же вы все, в самом деле?…

Негр встал и вперевалочку удалился вглубь служебной части банка.

Находясь ровно посередине между умопомешательством и отчаянием, Франц посмотрел на оставшихся трех кассиров. В окошки 2 и 3 даже не стоило соваться – там сидели толстяк с бессмысленным лицом дефективного и панкиня с оранжевым гребнем на подбритой голове (униформа смотрелась на ней еще нелепее, чем на старухе). Затравленно озираясь, Франц устремился к окошку No 1.

Там сидела девица лет двадцати: русые волосы, карие глаза, косметический румянец на щеках. Особенной красотой она не отличалась, но и уродкой назвать ее было нельзя. «Последняя надежда!» – подумал Франц.

– – Слушаю вас.

– – На мой счет должны были поступить деньги.

– – Ваши имя и фамилия?

– – Франц Шредер. – с вызовом ответил Франц, и девица с недоумением посмотрела на него.

– – У адвоката уже были?

– – Да, – удивился Франц, – а что?

– – Приглашение сохранилось?

Он вытащил из кармана измятую карточку-приглашение – кассирша деловито разгладила ее и спечатала имя и фамилию Франца в компьютер. Он не верил своим глазам.

– – Кредитная карточка вам нужна? – спросила девица.

– – Да.

Она еще раз пробежалась пальцами по клавиатуре.

– – Получите по почте в понедельник или вторник. Наличные будете сейчас брать?

– – Да.

– – А сколько у вас на счету, знаете?

У Франца опустилось сердце.

– – Нет.

Кассирша скользнула глазами по экрану компьютера:

– – Одна тысяча сто три монеты, пятьдесят семь монеток.

– – ?!

– – Я говорю: у вас на счету одна тысяча сто три монеты, пятьдесят семь монеток – запомнили?

– – Так вы мне … сами сказали?

– – Сказала. – и уже с легким раздражением, – Вы будете брать деньги или нет?

– – Буду, буду … – забормотал Франц, – Сто … нет, триста монет … пожалуйста!

Девица нажала еще несколько клавиш и, пока принтер печатал квитанцию, отсчитала деньги. Франц рассыпался в благодарностях. Уже собираясь уходить, он спросил:

– – А что бы случилось, если б у меня не сохранилось приглашения к адвокату?

– – Показали бы приглашение к следователю.

– – А если б у меня не было и его?

– – Предъявили б другие документы. – она говорила уже с нескрываемым раздражением, – Господин Шредер, вы задерживаете очередь.

– – Какую очередь? – Франц оглянулся … и чуть не оступился от неожиданности.

За ним, затылок в затылок, стояла в абсолютном молчании монолитная очередь человек из тридцати, и – о ужас! – ни у кого из них не было лиц! Франц отшатнулся в сторону … и в него с размаху вонзились глаза-иглы остальных четырех кассиров. У их окошек не было не души.

Помертвев от ужаса, Франц на ватных ногах вышел на улицу и бросился бежать. Внезапно усилившийся ветер бил ему в лицо, деревья мистически шумели, утреннее солнце скрылось за свинцовыми тучами. Через десять минут он уже вбегал в Общежитие. Запершись в своей комнате и немного отдышавшись, он пришел к выводу, что произошедшего не произошло. Францу лишь показалось, что у тех людей не было лиц, – показалось потому, что все они, как один, носили широкополые серые шляпы из жесткого ворсистого фетра и просторные бежевые плащи с блестящими перламутровыми пуговицами.

Спал он в тот день исключительно неспокойно и несколько раз просыпался с неприятным чувством незащищенной спины.

8. Следователь

В 1:25 на следующую ночь невыспавшийся и раздраженный Франц уже сидел на семнадцатом этаже Дворца Справедливости перед дверью кабинета 1723. Как и перед посещением Адвоката, за одну минуту до назначенного времени дверь отворилась, и из кабинета Следователя спиной вперед вышел давешний рыжебородый мужичонко. На этот раз, однако, Предыдущий Посетитель не кланялся и не кричал «Всего хорошего!», а безмолвно затворил дверь замороженным движением руки, повернулся и скользнул по Францу безумными неузнающими глазами.

– – Здравствуйте. – сказал Франц.

Мужичонко вздрогнул всем телом и сфокусировал взгляд – воцарилось тяжелое молчание … А потом Посетителя прорвало – указуя трепещущим перстом на дверь следователева кабинета и воздев другую руку ввысь, он возопил:

– – Это – Сатана в образе агнца божьего … Это – аггел диаволов, коему гореть в геене огненной … Убийца сирот и вдов, растлитель младых отроков … Проклинаю его! – он потряс сжатыми кулаками над головой Франца, – Пр-р-роклинаю!! – Предыдущий Посетитель зарыдал, закрыл лицо руками и побрел прочь. Перемена в настроении была, что называется, «на лице».

Франц постучал в дверь кабинета и толкнул дверь.

– – Здравствуйте. Я – Франц Шредер.

Следователь – лысый дородный мужчина, одетый в дорогой темно-серый костюм, – сидел за столом и писал что-то на листке бумаги ровным бисерным почерком. Дописав до точки, он поднял глаза.

– – Добрый вечер.

Франц застыл на пороге кабинета – лицо Следователя до боли напоминало кого-то. Да что же это, в самом деле, – сначала Таня, теперь Следователь …

– – Проходите, садитесь.

Франц сел и огляделся – в интерьере кабинета произошли существенные изменения: пол был идеально чист, стол – прибран и протерт до слепящего блеска, валявшиеся повсюду книги и коробки исчезли без следа.

Следователь вальяжно откинулся на спинку своего кресла и положил ногу на ногу.

– – Насколько я информирован, господин Шредер, со своим адвокатом вы уже встречались, не так ли? – он говорил гнусавым басом, так похоже спародированным Таней.

– – Так.

– – И, таким образом, ваши права и обязанности были вам разъяснены.

– – Нет.

Следователь неожиданно изменил позу: отъехал с креслом назад, наклонился вперед и уперся обеими ладонями в колени.

– – Впрочем, это неважно. Перейдем к делу: этап первый – Заполнение Анкет.

– – Я уже заполнял анкеты! – удивился Франц.

– – То были другие анкеты и в другом месте. – веско сказал Следователь, – Никаких материалов из Регистратуры мы не получаем.

– – Так зачем же меня заставили тратить на это время?

Следователь вдруг привстал, оперся руками на стол и тяжело посмотрел на Франца.

– – Этого я вам сказать не могу. – зловеще произнес он, и Франц понял, что заполнения новых анкет ему не избежать.

Резко нырнув вниз, Следователь извлек из ящика стола пачку бланков, вложил ее в конверт и осторожно пододвинул по столу к Францу. Затем он встал, с неожиданной для своих габаритов грацией потянулся и упругой кошачей походкой прошелся по кабинету.

– – Заполненные Анкеты отправите почтой не позднее сегодня. – Он вернулся к столу и сел в кресло в позе первого ученика: выпрямившись и сложив руки на столе. – Начинаем допрос. Внимание, включаю диктофон.

Он нажал малозаметную кнопку, утопленную в столешнице, и гнусаво произнес:

– – Сия запись производится в кабинете 1723 в 1:40 ночи, 13 мая 1993 года. Допрашивается Подследственный Франц Шредер. Вопрос первый: расскажите о самом странном происшествии в вашей земной жизни. – Следователь откинулся до предела назад, обмяк и свесил руки по обеим сторонам кресла. Голова его упала на грудь, а шея собралась тремя дополнительными подбородками.

Тут-то Франц его и опознал – это был Адвокат! Да-да, несмотря на перемены в одежде, манере говорить, манере двигаться, перед ним сидел тот самый недотепа и неряха, которого он видел здесь вчера. Франц не мог определить, когда именно проходимец притворялся, а когда был самим собой, – в обоих случаях его поведение выглядело естественным. Однако Франц не сомневался: Адвокат и Следователь – это одно лицо.

«Ну, негодяй, – с холодной яростью подумал он, – я тебе покажу, как дурака валять …» – и нараспев начал:

– – Я всю жизнь прожила в России, тогда еще СССР, и работала архитектором – не таким архитектором, который проектирует новые дома, а таким, который изучает старые. Наш отдел …

Следователь сонно кивал в такт его словам.

– – … С сыном обычно оставалась моя мать, ну а если она не могла, то я просила кого-нибудь из подруг … – монотонно бубнил Франц.

* * *

Следователь тихо додремал до конца рассказа о танцовщице в старинной усадьбе, а потом задал два вопроса: «Чем пахло в поезде, на котором вы ехали из Москвы?» и «Какого цвета у Ляси волосы?». Выслушав бессмысленные ответы застигнутого врасплох Франца, он выключил диктофон и махнул рукой в сторону двери. Франц принял это за разрешение идти и удалился со смешанными чувствами: он не понимал, кто кого разыграл. Единственным его реальным трофеем был конверт с Анкетами.

9. Заполнение анкет

Следователь сказал правду – эти Анкеты и в самом деле сильно отличались от Анкет в Регистратуре: содержали другие вопросы, организованные в другие группы. Даже бумага – и та была значительно лучшего качества. Франц вздохнул (он сидел за столом в своем номере) и придвинул к себе Анкету No 1 «Родители»: даты и места рождения, вероисповедание, происхождение, образование, профессии и т. д. Было довольно много вопросов, касавшихся их культурных привычек.

Вторая Анкета «Братья и сестры»: брат, на 6 лет старше, профессор математики, Франция …

Потом шла бывшая жена (Третья Анкета так и называлась: «Бывшие супруги»). Как бы ни хотелось Францу проскочить эту Анкету как можно быстрее, он заставил себя подробно ответить на все вопросы до единого.

Четвертую Анкету («Нынешний/яя супруг/а») Франц пропустил, а вот с Пятой («Дети») – провозился долго. Ответы на некоторые вопросы даже не уместились у него в отпущенные промежутки, так что пришлось использовать запасные листы (подшитые в конце каждой Анкеты).

Шестая Анкета включала в себя формальные данные о самом Франце и, соответственно, не отняла много времени: родился тогда-то, там-то и тому подобное. Вопросов личного порядка там не было – все они содержались в Анкетах с седьмой по десятую.

Седьмая Анкета «Культурные привычки»: любимые писатели – Чехов, Во и Гамсун; любимые композиторы – Рахманинов и Маккартни; любимые художники – Питер Брейгель, Ренуар, Дали. Пробовал писать фантастические рассказы … играл на скрипке и гитаре на полупрофессиональном уровне … рисовать и танцевать не умею …

Восьмая Анкета «Психологический портрет» состояла из тестов типа «нужное подчеркнуть». Примерно треть вопросов относилась к сексуальной сфере.

Последняя, девятая Анкета «Интеллектуальный уровень» состояла из тестов типа IQ, а также (что особенно понравилось Францу) маленьких задачек по элементарной математике и логике. На каждую задачу отводилось очень короткое время (засекать доверялось самому Анкетируемому), и Франц, в результате, сделал-таки одну ошибку.

Заполнение Анкет заняло около трех часов – теперь их нужно было отнести на почту. Согласно телефонной книге ближайшее ночное отделение находилось в доме 1 по Почтовой Улице, чуть подальше Проспекта Банков И Фонтанов – в сердце Франца зашевелились неприятные воспоминания. Сложив Анкеты в адресованный Следователю конверт, он вышел на улицу.

Как всегда, ночной Город был пуст. Неспешной походкой Франц прошел по Верблюжьей Аллее, спустился по Проспекту Банков И Фонтанов (стараясь сосредоточиться на фонтанах и не замечать банков) и оказался на искомой Почтовой Улице. В полном соответствии с законами математики дом 1 стоял первым – двухэтажное кирпичное здание без особых примет. Франц поднялся по ступенькам и вошел внутрь.

10. Почта

Глазам его предстало типичное почтовое отделение: пергороженный барьером зал и, по эту сторону, столы с ручками на веревочках. В зале не было ни души. На барьере, на видном месте, красовались табличка «ЗВОНИТЕ» и кнопка звонка – Франц позвонил. «Иду, иду!» – отозвался низкий женский голос, и из двери позади барьера выкатилась дородная негритянка в широком белом платье и кружевном чепце. Лет ей было около сорока, лоснящееся лицо источало медовую улыбку. На роль поварихи в доме доброго плантатора ее бы взяли без единой фотопробы.

– – Хай, бэби! – пророкотала негритянка, – Чем я могу тебе помочь?

– – Хай! – Франц выложил конверт с Анкетами на барьер. – Отправкой вот этого конверта, мать.

– – Обычным или заказным?

– – Заказным.

– – Тогда гони 12.50, бэби.

Негритянка с грохотом выдвинула ящик стола, извлекла марки, послюнила их лиловым языком и наклеила на конверт; потом достала металлический штемпель и смачно проштемпелевала письмо. На протяжении всей процедуры она напевала какой-то блюз («Ша-да-да-да! Ша-да-да!») и отбивала ритм ногой – огромные груди ее колыхались в такт. Выписав квитанцию, она протянула ее вместе со сдачей Францу.

– – Спасибо, мать. До скорого! – он повернулся, чтобы уйти.

– – Ты куда, бэби? – удивилась негритянка, – А письмо? – она толкнула конверт с Анкетами по гладкой поверхности барьера по направлению к Францу, – Письмо ты почему не взял?

– – Ты что, мать? – не понял тот, – Письмо ж тебе остается. Не я же его к адресату понесу?

– – Как же не ты, бэби, когда как раз именно ты … Ты разве не слышал, что во всех отделениях курьеров посокращали? Таперича клиент сам свои письма доставлять должон … – Она закатила глаза к потолку и мучительно сморщила выпуклый блестящий лоб, вспоминая точную формулировку, – … э-э-э … для устранения промежуточного звена между клиентом и услугой ему! – выпалила она.

– – А за что ж ты с меня деньги взяла? – возмутился Франц.

– – Так акромя курьеров здесь что, никто и не работает, что ли? А приемщицы? А уборщик? А аренду помещения ты считал, бэби? У нас и помимо курьеров расходы во-о-о, – негритянка задрала короткую колыхающуюся руку вверх, – выше головы!

– – Так зачем же здесь почта вообще существует? – вскричал Франц.

– – А марки на конверт кто тебе наклеивать будет?

Сраженный аргументом, он молча взял конверт под мышку и пошел к выходу.

– – Эй! – спохватилась негритянка, – Расписку в получении принесешь не позже понедельника, бэби!

«Дусту тебе, а не расписку, толстая ведьма!» – думал Франц, шагая к метро.

* * *

Когда он доехал до Дворца Справедливости, там уже никого не было – лишь уборщицы с пылесосами-рюкзаками бродили по пустынным коридорам. В кабинете Следователя на стук никто не отозвался – толкнув незапертую дверь, Франц вошел внутрь. Комната 1723 опять напоминала хлев и была готова к приходу Адвоката – декорации уже сменились. Франц оставил конверт с Анкетами на столе.

Домой он вернулся поздним утром – голодный, усталый и злой. Наскоро перекусив, он заглянул в почтовую комнату и обнаружил в своей ячейке очередную карточку-приглашение:

Настоящим вызывается Франц Шредер для свидания с раввином.

Время свидания: 1:30, 14 мая 1993 г.

Место свидания: Синагога, Улица 174 Церквей, дом 59.

«Что ему от меня может быть надо?» – в угрюмом отупении подумал Франц и лег спать.

Если свои предыдущие приключения он сравнивал с театром абсурда, то эпизод на почте не дотягивал даже до мультфильма.

11. Синагога

Франц мог проехать две остановки на метро, однако пошел пешком – времени имелось предостаточно. Добравшись до Улицы 174 Церквей, он еще раз справился с карточкой-уведомлением: дом 59. Через десять минут он подошел к Синагоге – массивному зданию странного розовато-желтого цвета. Из окон выбивался тусклый красный свет … Франца, видимо, ждали. Он поднялся по ступенькам и с усилием отворил массивную дверь с позеленевшей от времени медной рукояткой – раздался отвратительный скрип, с каким в фильмах ужасов обычно открывается крышка гроба главного действующего лица. Франц вошел внутрь. Дверь захлопнулась за ним с тяжелым тупым ударом.

Он оказался в обширном зале, большую часть которого занимали ряды деревянных кресел; спереди, на небольшом возвышении, располагалась кафедра. Две толстые колонны темно-красного мрамора поддерживали потолок; на стенах были начертаны надписи на иврите, сейчас неразличимые (единственным источником света являлась настольная лампа в багровом абажуре, стоявшая на кафедре). В общем и целом, это было подходящее место, чтобы пить кровь христианских младенцев.

Посмотрев на часы (до назначенной встречи оставалось две минуты), Франц сел в ближайшее кресло в заднем ряду. И тут же позади кафедры распахнулась дверь – в помещение вошел необыкновенно высокий худой человек в черном хасидском лапсердаке и плоской шляпе.

– – Франц Шредер? – спросил он звучным басом.

– – Да.

– – Я – ребе Александр, ваш Раввин.

– – Александр? – невольно переспросил Франц.

– – Воистину так. Матушка и батюшка нарекли меня в честь Александра Македонского, великого воителя Античности. – ребе Александр сделал широкий жест рукой, – Прошу в мой кабинет.