Текст книги "Диск Золотого Орла"

Глава восьмая
Южный берег острова

– Я прожил на этом острове целый месяц, а полностью его так и не исследовал. Если северный и западные берега я видел с вершин высоких холмов, а сам живу на восточном побережье, то на дальнем, южном берегу я не был, даже плохо представляю, что там. Завтра же отправлюсь в путь! – сказал Святослав попугайчику, после того как сделал тридцатую зарубку на календаре.

Целый день юноша готовился к «большому походу» из шкур сшил заплечный мешок, куда положил двухдневный запас вяленого мяса и несколько яблок с кокосами. Приготовил курам побольше ягод. После некоторых раздумий юноша решил взять с собой попугая, чтоб не было скучно. Если придется пробираться сквозь непролазные дебри, то всегда сможет снять Сёму с плеча и засунуть его в свой импровизированный рюкзачок, для чего он сделал накладной карман, укрепив его каркасом из прочных прутьев, и даже оставил небольшое отверстие, что бы попугайчик мог высунуть свою голову.

На следующий день, Святослав встал на рассвете. Было свежо. Тень от скальной гряды давала утреннюю бодрящую прохладу. Он насыпал курам корма, тщательно загородил за собой проход на плато, закрыв плетеные ворота и привалив пару небольших валунов. Теперь ни один мелкий хищник, по его мнению, не мог проникнуть на террасу, разве что ящерицы какие, так черный петух их отгонит.

Святослав, с попугаем на плече, который цепко держался за широкую перевязь, не спеша стал спускаться вниз. Он был одет в кожаные штаны и рубашку с длинными рукавами, так как предстояло продираться через чащу и колючие кусты, на ноги юноша надел удобные легкие мокасины с толстой подошвой. На спине у него был заплечный мешок, на левом боку в меховых ножнах красовался кремневый нож, каменный топор был заткнут за пояс. Колчан со стрелами и луком висели справа. В руках он держал копье.

Святослав пошел вверх по ручью к холмам, возвышавшимся в центральной части острова. Это дорога была хорошо знакома и не заняла много времени. Погода стояла чудесная, и идти было легко. Затем ручей поворачивал в сторону озера, откуда он и вытекал, а Святославу нужно было идти в другую сторону.

Двигаясь вдоль небольших холмов, он направился к югу, ориентируясь по солнцу. Вскоре холмы исчезли, а лес стал таким густым, что пришлось Сёму пересадить в накладной карман заплечного мешка. В этой части острова Святослав еще не был. Через полчаса он пересек небольшой ручеек, который стекал с холмов. Так как он весело бежал к югу, то Святослав пошел вдоль его берега, продираясь сквозь кустарник. Видимо, так повелось испокон веков, что первопроходцы всегда придерживались русел рек и ручьев. Часа через два справа показались небольшие горы, и юноша решительно направился к ним. Через некоторое время джунгли сменились редколесьем. Земля стала каменистой, и Святослав почувствовал, что стал подниматься по какому-то склону. Вскоре он увидел, что лес расступился, открыв его взору невысокие, но довольно крутые горы с каменистой осыпью, поросшие колючим кустарником.

Немного отдохнув, он стал осторожно карабкаться наверх. Периодически юноша останавливался, оглядывался вокруг. Позади него, вдалеке, виднелась самая высокая гора, которую он называл Обзорной, именно оттуда он первый раз увидел весь остров. Наконец Святослав достиг вершины крутой сопки, усеянной камнями. В стороне, чуть ниже громоздились уступы скал. Подойдя к краю обрыва, он увидел внизу небольшую речку, которая разделяла обрывистый склон горы и стоящие рядом скалы, и, бурля на перекатах, устремлялась к югу.

Юноша решил сделать здесь привал. Отсюда открывался великолепный вид на всю южную оконечность острова, омываемую безбрежным, пустынным океаном. Он выбрал небольшую ровную площадку, и выпустил Сёму побегать по реденькой зеленой травке. Потом напоил своего пернатого, неугомонного спутника водой из ладошки, дал поклевать ягод.

– Что, дружок, лапки и крылышки затекли? Ну, побегай, полетай! – обратился он к своему другу. Но тот лишь пару раз перелетел с камня на камень и далеко не уходил.

– Молодец, Сёма! Хороший Сема! – похвалил его юноша, – совсем ты у меня ручной стал.

– Сёма хор-роший! – ответил попугайчик, пытаясь склевать какую-то букашку, которая благополучно убежала от него.

Пока Святослав завтракал, его внимание привлек орел, появившийся в небе. Он пролетел совсем низко и сел на ближнем уступе скалы на противоположном берегу речки. Это заинтересовало юношу. Он пригляделся и увидел там орлиное гнездо. Прилетевшая птица кормила своего птенца. Отсюда было хорошо видно, что «птенчик» размером был уже почти с маму. Или папу?

– Так вот где гнездятся эти гигантские орлы! – сам себе сказал Святослав. Словно в ответ орел, накормив птенца, посмотрел в сторону человека. И хотя их разделяла пропасть, юноше стало как-то не по себе.

– Знаешь что, Сёма, давай-ка валить отсюда потихоньку. Видишь, птичкам не нравится, что мы тут рядом с гнездом расселись…

Вскоре наши путешественники уже двигались вдоль речки, оставив позади жилище грозных крылатых хищников. Сёма, высовываясь в отверстие из накладного кармана заплечного мешка, долго смотрел, как в небе над ними беспокойно кружил орел. Вскоре речка укрылась высокими кронами деревьев, и вот уже не видно ни скал, ни горы, где они завтракали, да и большая птица как-то незаметно улетела. Кругом буйствовала тропическая зелень, и Сёма незаметно для себя уснул в своем походном гнездышке, убаюкиваемый мерным покачиванием на хозяйской спине.

Разбудил его голос Святослава:

– Смотри, Сёма, море!

Юноша вытащил попугая из накладного кармана и посадил себе на плечо. Вид открывался живописный. Справа и слева в море вдавались берега, покрытые тропической растительностью, обрамленные золотистыми пляжами, только возле речки, впадавшей в море, шуршала галька. Напротив путешественников, чуть справа, виднелись несколько скалистых островков, также покрытых зеленью. Внимание Святослава привлек высокий пологий холм, расположенный в ста шагах от речки, откуда наверняка открывался хороший обзор на залив.

Они находились в пути почти пять часов, и если попугайчик устал от сидения в кармане, то юноша устал от долгого и трудного пути, кроме того пора было обедать. Поэтому тут же возле речки они устроили себе привал. Поели, отдохнули. Сёма взлетел на небольшое деревце и принялся расхаживать по нижней ветке с важным видом. Ни дать ни взять – капитан на капитанском мостике. Однако надо было идти дальше.

– Сёма! На место! Давай на плечо садись! Ну! Давай, давай! – встал возле дерева Святослав и стал поправлять перевязь, кивая на это место головой, что б понятно было, куда именно он его приглашает сесть.

– Ну, давай! На место, на место! – подбадривал своего питомца юноша, а затем на плечо аккуратно положил ягодку. Так как перевязь была широкой, то ягодка не скатилась, а аппетитно алела на коричневой выделанной коже.

Попугай явно не хотел выходить из образа сурового капитана дальнего плавания, он снисходительно поглядывал сверху вниз на своего двуногого друга, изредка наклоняя голову на бок, как бы прислушиваясь, а затем снова гордо начинал ходить по ветке. Однако человек не проявляя излишней нервозности, спокойно и ласково приглашал попугая на место – то есть сесть к нему на плечо.

– Ну, ты же хороший! Умненький, давай спрыгивай мне на плечо, вот видишь, какая вкусная ягодка. Ая-яй! Ой-ёй! Мням! Вкусная! Давай! – и он указал пальцем левой руки на ягодку, чуть её пошевелив.

Это явно заинтересовало маленького «гордого капитана». Он уже с интересом стал поглядывать на угощение, склоняя голову то на один бок, то на другой. Человек в это время стал медленно отходить от деревца. То ли маленькое сердечко Сёмы дрогнуло при виде удаляющегося лакомства, то ли он просто понял человека, но он вспорхнул с ветки и сел юноше на плечо, ловко склевав угощение.

– Сёма хороший! Сёма хороший! – погладил его по хохолку Святослав.

Попугайчик зажмурился от удовольствия и довольно проговорил:

– Сёма хор-роший! Хор-роший!

Так с попугаем на плече и с копьем в руке, Святослав двинулся обследовать побережье, начав с восхождения на пологий холм. Деревья здесь располагались редко, поэтому тут росла сочная зеленая трава, украшенная разнообразными красивыми цветами. Ну чем тебе не альпийские луга? Кругом порхали разноцветные бабочки, деловито жужжали пчелы. И вдруг мирная идиллия оборвалась. За зарослями колючего кустарника, на возвышенности Святослав увидел дом. Или, вернее, сложенное из бревен приземистое сооружение с покатой крышей. Кто там живет? Друзья или враги? Мирные путешественники или кровожадные пираты? А может, вообще дикари-людоеды? Святослав инстинктивно припал к земле, Сёма, от его резкого движения, захлопал крыльями, приземлился рядышком, и, казалось, тоже не на шутку испугался. Святослав еще раз оглянулся вокруг. Кругом все было спокойно. Птички беззаботно щебетали в зарослях кустарника, ярко светило солнышко. Святослав собрался с мыслями и принялся спокойно рассуждать: «Если бы там были люди, то они наверняка бы нас заметили раньше, еще возле речки и уж тем более тогда, когда мы поднимались сюда. Кроме того, нигде не видно следов деятельности человека. Нет дыма, нет отпечатков ног, вообще нет никакого движения. Может, они на охоте? В любом случае необходимо подобраться поближе!»

Святослав снял с плеч мешок, засунул в накладной карман попугая:

– Посиди пока тут! А я на разведку мигом, туда и обратно! – шепнул он своему спутнику, который никак не хотел залезать в свое походное гнездышко.

Налегке, крадучись, Святослав пробрался к строению. Это было сооружение высотой чуть больше человеческого роста, длиной метров семь, шириной вдвое меньше, сложенное из толстых, потемневших древесных стволов, с узкими бойницами. Крыша была двускатная, покрытая корой, прижатых прямыми жердинами, видимо для того, чтобы их не сорвало ветром. Имелась и дверь, она была закрыта на деревянный засов снаружи. Значит, внутри никого не было. Юноша прижался к стене, прислушиваясь к тому, что находится внутри. Ничего, кроме бешеного биения своего сердца, он не слышал. Внутри было тихо. Святослав выждал минут десять, успокоился, привел дыхание в норму, и, медленно отодвинув засов, стал осторожно открывать дверь. Внутри по-прежнему всё было спокойно. Он еще раз выждал, прислушиваясь к тому, что находится внутри, не забывая огладываться по сторонам. Опять все тихо. Собравшись с духом, Святослав резко прыгнул внутрь дома, держа наизготовку короткое копье. Внутри никого не было…

Когда глаза окончательно привыкли к полумраку, он спокойно оглядел нехитрое убранство этого жилища. Свет проникал через узкие бойницы в стенах, а также через дыры в крыше, которую очевидно никто долго не ремонтировал. В доме находились стол, пара табуретов и шесть подобий кроватей вдоль стен. Все было грубо сколочено, но добротно. Вместо пола был бамбуковый настил. В углу притулилась небольшая каменная печка, обмазанная глиной, заслонкой которой служила половинка щита. На столе лежала складная бритва и маленькое круглое зеркальце. Значит, здесь жили европейцы! Имелась здесь и полка, на которой стояли какие-то кувшины. Всё было покрыто пылью и паутиной. Над одной из кроватей чем-то острым было выцарапано по-английски: «Уофер, из Портсмута, 1608 год».

Святослав вышел из дома и открыл дверь настежь, что бы помещение проветрилось. Кроме того, на всякий случай нужно было обследовать окрестности, может, удастся найти что-нибудь, что прольет свет на судьбу людей, построивших здесь себе дом. За домом он обнаружил невысокий, но крепкий частокол. Когда он туда заглянул, то увидел, что этим своеобразным забором огорожены заросшие грядки. Найдя калитку, закрытую на засов, он зашел вовнутрь. Окинув взором заброшенный огородик, он, к своей несказанной радости, увидел растущий лук, укроп, маленькие помидорчики, и – о радость! Он увидел картофель! Юноша не удержался, наклонился над ботвой, и, не веря себе, ласково поглаживал листья этого удивительного растения.

– Картошечка родненькая! Ты здесь! И лучок зеленый здесь! Я не верю своим глазам! – шептал Святослав.

Судя по всему, эти культурные растения успели одичать, они росли вперемежку с сорняками и были не крупных размеров, за исключением лука.

Однако сюрпризы на этом не закончились: невдалеке, рядом с небольшим ручейком, он обнаружил целые заросли кукурузы с тугими золотистыми початками. Это было приятное открытие. Святослав набрал целую охапку спелых початков. Судя по всему, когда-то здесь было расчищенное поле. Вопрос был в том только, когда? Когда ушли отсюда люди? Ответ на этот вопрос Святослав решил поискать в доме, так как в окрестностях никаких следов деятельности людей он не обнаружил. Всё было в запустении.

Юноша вернулся к дому, выпустил попугайчика из его походного гнезда, накормил его семенами кукурузы и решил для начала убраться в помещении. Он сделал веник из пучков травы и вымел всю пыль и грязь, при этом за печкой он нашел сковородку, и большой медный котел, чему несказанно обрадовался. Он уже предвкушал, как будет жарить картошку и варить супы.

Под кроватями Святослав обнаружил два хорошо сохранившихся сундука, закрытых навесными замками. Он уж думал сбить их камнями, но, к счастью, во время уборки возле полки обнаружил вбитый в стену гвоздь, на котором висели ключи. Сундуки были средних размеров. С трудом он вытащил их на середину комнаты и с замиранием сердца открыл тот, что был поменьше и полегче. А вдруг там сокровища? Золото или драгоценности? Каждый из нас хотя бы раз в жизни мечтал найти клад, а тут такое! Необитаемый остров, заброшенная хижина, сундуки, которые ты открываешь собственными руками!

Однако никаких сокровищ там не было. Святослав даже немного разочаровался, увидев там стеклянные бусы всевозможных цветов и размеров, маленькие зеркала, колокольчики, отрезы красной материи, пестрые колпаки, аккуратно упакованные в деревянных ячейках, накрытых плотной тканью. Ну, какой от этого прок в этой дикой местности? Он взял в руки колокольчик и тряхнул его. Раздался звонкий веселый звоночек. Попугай с интересом покосился на эту чудную вещь.

– Люди, которые это оставили, судя по всему, торговали с туземными племенами, а эти безделушки они обменивали у индейцев на жемчуг, золото, еду, шкуры животных, – пояснил Святослав Сёме.

Тот в ответ понимающе кивнул, ответив:

– Сёма хороший!

Оставалась надежда на второй сундук.

– Ну что же, утешительный приз мы нашли, надеюсь, здесь будет что-нибудь более существенное, – и Святослав решительно откинул вторую крышку.

Сверху что-то лежало в промасленной рогоже. Он развернул её и увидел пару абордажных сабель в простых ножнах и четыре мушкета различной длины. При виде оружия глаза юноши заблестели. Он осторожно стал вытаскивать сабли и ружья, внимательно рассматривая их. Клинки были простые, без изысков, впрочем, как и огнестрельное оружие, но без следов ржавчины.

Затем он откинул сплетенную из листьев пальмы циновку и обнаружил около полусотни ножей, некоторые из них были в кожаных ножнах. Далее под двумя шерстяными одеялами он обнаружил пару дюжин холщовых рубашек и столько же штанов. На самом дне сундука находился длинный добротный ящик, обложенный со всех сторон кусками цветной материи и несколькими топорами, которые как бы заклинивали ящик, чтобы он не перемещался внутри сундука.

Святослав потянул крышку ящика за ручку и ахнул. Он ожидал увидеть все что угодно, только не это. Там лежал небольшой идол какого-то индейского бога из потемневшего, покрытого лаком дерева и представляющий собой человека, на плечах которого сидел орел, раскинувший крылья. Божество было одето в набедренную повязку и в руке держало копье, на голове у него была корона из перьев. Статуэтка была высотой сантиметров тридцать и лежала на разноцветных перьях. Когда Святослав стал их вытаскивать, оказалось, что они искусно сплетены между собой, образуя легкую накидку. Вместе с ней он вытащил головной убор из больших красных, желтых и зеленых перьев, похожий на тот, который был у идола. Под всей этой экзотикой лежал великолепный тугой лук, со спущенной тетивой из скрученных сухожилий. Рядом находился колчан из хорошо выделанной шкуры ягуара, полный стрел с обсидиановыми наконечниками.

Совершенно неожиданно Святослав обнаружил несколько листов с зарисовками различных статуй древних культур Центральной Америки, а также тотемные столбы первобытных индейских племен. К своему несказанному удивлению, на одном из рисунков он увидел диск с изображением орла, точь-в-точь такой же, какой он видел на той самой обложке компьютерной игры, включив которую он и попал в это странный и удивительный мир. Что это, случайность или знак свыше?… Неужели то, что он сюда попал не просто так? И что, собственно, из этого следует? От охватившего его волнения молодой человек присел на лавку и озадаченно посмотрел на все вещи, разложенные на полу и столе. Было над чем задуматься. Но он был молод, а значит, немножко легкомысленен, и вскоре жажда действий охватила его.

В первую очередь он отобрал самый лучший нож, в добротных ножнах из толстой светло-коричневой кожи. Затем взял топорик, повертел его в руках.

– Да это же настоящий томагавк! – юноша ловко крутанул его в руке, а затем встал и метнул его в дальнюю стену. Тот, описав один круг, вонзился в дерево.

– Отличный бросок! – воскликнул Святослав.

Попугай, который до этого деловито прыгал по столу, теребя попадавшиеся ему вещи, услышав звук удара, от неожиданности чуть не упал и непонимающе уставился на человека.

– Сёма, ты удивлен? Ты думал, что я только за компьютером могу сидеть? К твоему сведению, я с детства занимался историческим фехтованием, вот, смотри! – Святослав взял саблю, которая была покороче, встал в боевую стойку и принялся ловко сражаться с воображаемым противником. Затем изящно закинул клинок в ножны и церемониально поклонился своему пернатому другу. Тот, разинув клюв, неотрывно смотрел за всеми телодвижениями юноши.

– Вот так-то! – с видом победителя молодой человек подошел к восхищенному зрителю и снисходительно, с улыбкой потрепал того по хохолку.

Затем он отложил для себя большой плотницкий топор, само собой решил забрать томагавк и обе абордажные сабли, а вот с мушкетами он долго не мог определиться. Тащить на себе их было тяжело. Толку от них никакого не было, так как пороха и пуль он нигде не нашел. В конце концов, выбрав самое легкое ружье, юноша вышел на свежий воздух. Он вскинул мушкет и, прицеливаясь, наводил его то на куст, росший неподалеку, то на одинокое разлапистое дерево, росшее внизу, то на дальний мыс, то на островки. Приклад ружья был удобный и вообще мушкет ему понравился. Юноша немного повозился к кремневым замком, но быстро сообразил, как он взводится. Особенно ему понравилось, как после нажатия на спуск щелкал кремень, высекая сноп искр о стальную пластинку. Кремень был закреплен как в миниатюрных тисках, особым зажимом на курке, расположенным над пороховой полкой. Он-то и ударялся, высекая огонь, для того, чтобы зажечь пороховую затравку, что в свою очередь приводило к выстрелу. Ну, если бы был порох…

Святослав поставил ружье к ноге, вздохнул полной грудью и взглянул вниз на море. Недаром дом построили именно здесь, на этой возвышенности. Отсюда хорошо было видно южную часть острова, залив, островки возле западного мыса, и простиравшийся далее безбрежный океан. Кроме того, здесь был более сухо, а легкий ветерок приятно освежал. Нужно сказать, что южная часть острова было более узкой, и западный мыс залива являлся его самой южной точкой, если не учитывать нескольких крошечных островков, которые являлись как бы его продолжением. Хижина располагалась на не небольшом плоскогорье, поросшим кустарником и редкими деревьями. Вдоль небольшого ручейка тянулось дикое поле кукурузы.

До захода солнца было еще много времени, и Святослав решил обследовать окрестности, а заодно опробовать найденный индейский лук. Попугая он оставил в хижине, снабдив его ягодой и водой. Святослав перебрался через заросли одичавшей кукурузы, и на лугу увидел стадо диких коз. Увидев юношу, они тут же убежали. Было ясно, что в этой части острова эти животные знали, какую опасность представляет собой человек. Таким образом, Святослав сделал вывод, что люди покинули эту землю не так давно. Вскоре он вышел на западный берег. Здесь было полно кокосовых пальм. Не составило никакого труда подобрать несколько спелых плодов, очистить их стальным ножом и выпить кокосовое молочко, съев сочную мякоть. Здесь же он опробовал свой новый лук. Натяжение у него было очень тугое, тетива глухо и сильно щелкала по накладке, защищавшей запястье от удара, сам лук был несколько тяжеловат, но зато стрелы летели далеко, точно и с большей убойной силой. Нужна была долгая практика, чтобы приноровиться к этому боевому оружию. Святослав быстро устал, но решил, что, ежедневно практикуясь, научится без особого напряга стрелять из этого лука.

Возвращаясь обратно, он углубился в лес и обнаружил роющихся в листве диких свиней. Приглядевшись, он увидел, что на шее у них светлая полоска, которая отлично была видна на темно-сером фоне. Несомненно, это был ошейниковый пекари. Стараясь не шуметь, охотник осторожно подкрался к ним и выстрелом свалил молодого кабанчика. Он дернулся, но вторая стрела свалила его окончательно. Остальные с шумом разбежались. Лук действительно был хорош, а стрелы с обсидиановым наконечником пробили небольшое животное почти насквозь. Наскоро освежевав тушу, он счастливый вернулся с добычей в хижину, где его радостным гомоном встретил Сёма.

Вскоре в печке затрещал огонь. Дым поначалу заполнил жилище, но, по мере нагревания печки и создания тяги, вскоре стал исправно выходить через трубу. Юноша быстро нарезал стальным ножом мясо, в полной мере оценив его удобство.

– Вот мы и перешли из каменного века в железный век! – подмигнул Сёме Святослав.

Нарезанное мясо он сбросил в котел с водой, которую набрал в ручье. В доме стало жарко, и он открыл дверь. Всё-таки в таком климате, если нет дождя, удобней готовить на улице. Наш путешественник не забыл выкопать немного картошки, нарвать лук, укроп и всё это добавить в импровизированный суп «робинзона», как он его назвал. Ужин получился на славу!

Святослав с удовольствием хлебал суп деревянной ложкой, которую всегда брал с собой в походы.

– Всё хорошо, но соли не хватает! – вздохнул он, закончив ужин.

Святослав прилег на кровать, устланную циновкой и двумя шерстяными одеялами, найденными в сундуке. Взгляд его уперся в крышу. В противоположной от печки части дома было подобие чердака. Чем больше лежал юноша и смотрел на него, тем больше ему хотелось туда забраться. Он подставил стол и без труда забрался на чердак, сложенный из толстых стволов бамбука, видимо, строители тут планировали держать некоторые вещи. На чердаке было пусто. Святослав хотел уже спуститься обратно, как вдруг, под грудой коры, обнаружил маленькую, изящную шкатулку.

Он без труда открыл её. Там лежала истрепанная тетрадка, большой пузырек чернил и гусиные перья. Тетрадка была исписана ровным, почти каллиграфическим почерком. Текст был на старом английском языке начала 17 века. Святославу всю жизнь нравился английский язык, и в школе у него по этому предмету были сплошные пятерки. Поэтому он сумел понять, что там написано. Сначала некоторые слова и фразы вызывали у него затруднение, но вскоре по мере прочтения текста он, сам себе на удивление, стал понимать всё.