Текст книги "Корабль из прошлого"

Глава одиннадцатая
Жуткая красота

Шторм бушевал всю ночь, вздымая громадные волны. Чудо, что ураганным ветром не опрокинуло ни одной из стоящих у пристаней яхт, ни одного прогулочного катера. Стихия начала постепенно успокаиваться лишь после полуночи, только тогда местные жители вздохнули с облегчением. Они и так были напуганы недавним землетрясением, оставившим в городе столько разрушений, а теперь еще и шторм. Не многовато ли для Нового Ингершама?

Ранним утром, когда город еще спал, двое местных пожилых рыбаков стояли на бетонном пирсе, разглядывая пустынный пляж, на который море за ночь накидало кучу всевозможного мусора.

На мокрую гальку выбросило разбухшие от воды обломки веток, обточенные волнами изогнутые коряги и осколки бутылок, обрывки бумаги, десятки силиконовых тапочек для плавания и шлепанцев, потерянных в море отдыхающими людьми. Многие покупали их у местных торговцев, чтобы не травмировать ноги о подводные камни, но, как правило, быстро теряли, зайдя в море. Шторм все выносил обратно.

– Если собрать всю эту обувь, хватит на целую школу, – хохотнул один из стариков по имени Варуж. – Ребятня их потом соберет и на лестницы у пляжа выложит. Кому надо – найдет свою пропажу.

Варуж почти всю ночь не мог уснуть из-за непогоды и вышел из дома с утра пораньше, чтобы немного проветриться.

– Хорошо, что я уже на пенсии, – сказал он своему приятелю Баграту. – Днем отосплюсь. Грохотало сегодня так, что я глаз не сомкнул.

Баграт – невысокого роста, коренастый, с белоснежными волосами и аккуратной окладистой бородой, – молча кивнул, разглядывая замусоренный пляж, над которым медленно расползалась серая туманная дымка. Он вышел погулять с собакой, и сейчас черный пес по кличке Вулкан весело носился по камням с обломанной веткой в зубах. Вообще-то пес принадлежал сыну Баграта Тимуру, но парня невозможно было разбудить в такую рань. Тимур работал одновременно в трех местах, поэтому Баграт делал все, чтобы сын поспал хоть чуть-чуть подольше.

– Штормило знатно, – согласился он с Варужем. – Зато на пляже сегодня тишина была во всех этих кафешках. – Он презрительно сплюнул. – Мы тут неподалеку живем. Иногда музыка так гремит, что куда там до нее шторму. Я часами уснуть не могу.

– Молодежь, – покачал головой Варуж. – Да, насчет грохота… Ты сегодня ничего не слышал? Помимо грозы?

– Сегодня я крепко спал.

– А я слышал что-то. Как и во время землетрясения… Будто что-то взорвалось неподалеку от города. По воде звуки далеко разносятся…

– Может, это все же гром?

– Нет, тут что-то другое, – задумчиво произнес Варуж. – Впервые я это услышал, когда землю трясло. И сегодня ночью то же самое было.

– Не знаю, что и сказать, – пожал плечами Баграт, следя за носящимся по пляжу Вулканом.

Несколько небольших катеров выбросило на берег. Хорошо, что их держали прочные канаты, иначе лодки унесло бы в открытое море, такое случалось не раз: нерадивые владельцы плохо закрепляли канаты, а потом искали свои катера по всему побережью.

Черно-серые волны еще кипели, но уже не так сильно, как несколько часов назад, зато появился густой сизый туман, низко висящий над водой, что выглядело несколько странно. Плотную серую дымку не мог разогнать даже ветер.

Огромное, серое, – словно дымное – облако скользило по беспокойной воде, медленно приближаясь к берегу, а в его центре, казалось, находилось нечто очень большое.

– Туманище… – протянул Варуж. – А я еще собирался сплавать, сети проверить. Густой такой… Ты видел когда-нибудь что-то подобное?

– Никогда, сколько тут живу, – признался Баграт. – Дурной знак. Может, не стоит тебе сегодня выходить в море?

– Вот и я думаю…

Оба с тревогой смотрели на размытые очертания, все четче проступающие в самом центре сизого облака. На шее Варужа висел большой черный бинокль. Подняв его к глазам, он покрутил настройку резкости, но все равно, кроме огромной тени, ничего не разглядел. Тень приближалась беззвучно, медленно вырастая из тумана. Вулкан, до этого весело бегавший по пляжу, вдруг замер, глядя на серое облако, затем поджал хвост и, тихонько поскуливая, подбежал к Баграту. Старик наклонился, чтобы погладить пса, и почувствовал, как сильно тот напряжен.

– Что с тобой, Вулканчик? – ласково спросил Баграт. – Трясешься весь…

Пес прижался к его ногам, продолжая скулить. Внезапно обоих рыбаков охватил липкий ледяной страх, причину которого они не могли понять. По спине Баграта пробежал холодок. Как будто с моря приближалось нечто ужасное, неимоверно древнее и темное, отравляющее саму атмосферу вокруг себя. Даже словоохотливый Варуж замолк.

И тут наконец из тумана проступил корабль. Он был огромен. Высоченные черные мачты скрипели на ветру, с них свисали темные клочья, бывшие когда-то парусами, стали видны очертания высоких деревянных бортов. Покачиваясь на волнах, корабль постепенно приближался к пустынному берегу, двигаясь не ровно, а как-то наискосок.

Баграт попросил у Варужа бинокль, поднес его к глазам. Он смог разглядеть переплетение обвисших канатов над палубой, старинные пушки, покосившиеся палубные надстройки.

– Матерь божья! – потрясенно выдохнул старик. – Да ему же лет двести, не меньше!

Пес вдруг молча бросился прочь, будто не выдержав жуткого видения. Баграт проводил его испуганным взглядом. Он знал, что Вулкан запросто найдет дорогу домой. Но что могло так напугать собаку, которая всегда отличалась веселым нравом и отчаянной смелостью?

Корабль-призрак скользил к пристани. Туман вокруг него понемногу рассеивался, и вскоре судно предстало перед стариками во всей своей величественной и жутковатой красе.

Людей на его борту Варуж и Баграт не видели, и сам корабль двигался так странно, будто им никто не управлял, будто его несло течением. Он ткнулся в подвернувшийся катер, затем ударился о лодку, другую, и его медленно начало разворачивать к суше боком.

– Эй! – завопил один из стариков, сложив ладони рупором. – Есть кто на борту?

Но на призраке из прошлого не наблюдалось никаких признаков жизни. Несколько минут спустя его развернуло настолько, что они смогли разобрать название судна. Потемневшие истертые буквы складывались в надпись: «Арка’нум».

Наконец корабль достиг мелководья и замер, сев на мель. Старики ошарашенно переглянулись.

– Может, сплаваем, посмотрим, как там? – предложил Варуж. – У меня катер тут недалеко…

– Сдурел, старый? – спокойно ответил ему Баграт. – Не нашего это ума дело. Полицию надо вызывать, пусть сами разбираются, что делать с этой руиной. А я пойду собаку поищу. Если пропадет, сын мне не простит.

Он протянул Варужу бинокль, и тот снова принялся разглядывать «Арканум», зловеще покачивающийся на темной воде в тающих клубах серого тумана.

Глава двенадцатая
Шепот из темноты

Ночью во время грозы Лере снова приснился кошмар.

Она видела волны величиной с дом, красные и фиолетовые сполохи молний в угольно-черном небе, два старинных деревянных корабля, которые бушующее море безжалостно швыряло вверх и вниз, точно две ореховые скорлупки.

Лера понимала, что это всего лишь сон, но отчего-то никак не могла проснуться, чтобы прекратить страшные видения. Удивительные картины мелькали перед ее мысленным взором. Мрачные горы, покрытые непроходимыми джунглями, каменные сооружения, которым не одна тысяча лет. Растрескавшиеся колонны, увитые длинными лианами с крупными узорчатыми листьями. Листья трепетали и подрагивали, а под ними двигалось что-то скользкое, жуткое, неведомое.

И снова разъяренное море; волны, вздымающиеся до небес, и шум воды, разбивающейся об острые черные скалы.

– Они здесь, – донесся до нее чей-то торжествующий шепот. – Совсем рядом…

Лера металась на постели так, что одеяло свалилось на пол. Кто-то вдруг резко встряхнул ее за плечо, и девушка с криком проснулась. В комнате царил полумрак. За окном медленно вставало солнце. Перед Лериной кроватью стояла встревоженная Вера Максимовна.

– Лера! Хватит орать, весь дом перебудишь! – громко прошептала она. – Соседи полицию вызовут, решат, что я решила вас прикончить!

Лера рывком села на смятой постели, еле переводя дух. Сердце отчаянно колотилось в груди, на лбу выступил холодный пот.

– Ну? Успокоилась? – спросила мать. – Я могу идти готовить завтрак?

– Успокоилась, – тяжело дыша, ответила Лера. – Кошмар приснился… Только и всего.

– Из-за грозы, наверное, – предположила Вера Максимовна. – Я всю ночь сквозь сон этот грохот слышала. Да еще дождь по карнизу долбил…

– Наверное, – кивнула Лера и вытерла взмокшее лицо.

Мать посмотрела на нее озабоченно, потом наклонилась и поцеловала в лоб.

– Иди-ка в душ, пока Максим спит, – ласково сказала она. – Я сейчас оладушки приготовлю, позавтракаем, а потом и на работу.

Она вышла из комнаты и тихо прикрыла за собой дверь.

Лера снова откинулась на подушку и посмотрела в окно. По стеклу все еще стекали крупные капли дождя, но небо уже светлело.

Девушка вспомнила сон и содрогнулась. Если точнее, два последних сна. До приезда в Новый Ингершам у нее не бывало таких реалистичных кошмаров. Может, дело в смене обстановки? В первый раз она будто и правда побывала на старинном корабле и видела ужасное черное чудовище со щупальцами. А теперь этот шторм, эти взлетающие на волнах корабли, джунгли и старинные каменные постройки…

Лера глубоко вдохнула и постаралась успокоиться. Но шум моря по-прежнему звучал в ее ушах. А еще шепот. Она готова была поклясться, что ей это не мерещится. В темном углу комнаты кто-то отчетливо произнес:

– Мы уже здесь, моя дорогая. «Арканум» вернулся домой. Скоро, уже совсем скоро мы с тобой встретимся…

Лера крепко зажмурилась и накрыла голову подушкой. Но шепот продолжал звучать в ее голове: «Мы уже здесь…»

Глава тринадцатая
«Арканум»

Алексей Воронин служил в полиции Нового Ингершама уже почти двадцать лет, но до сих пор ему не доводилось видеть ничего подобного: старинное судно, словно сошедшее со старинной гравюры вроде тех, что обычно висят в исторических музеях.

К тому времени, когда полицейский катер прибыл к месту происшествия, туман уже почти рассеялся, море успокоилось, и в лучах встающего солнца корабль выглядел далеко не так зловеще, как рано утром, когда его увидели местные рыбаки, но все равно его вид завораживал и волновал до дрожи.

Рядом с Ворониным стоял Андрей Михайлович Годлевский, бойкий старичок, который никак не желал уходить из полиции на заслуженный отдых; он смотрел на корабль так, словно увидел восьмое чудо света. Все время, пока полицейские на катере добирались до судна, застывшего в пятнадцати метрах от берега, старик не умолкал ни на секунду. Алексей слушал его вполуха.

– Час назад рыбаки позвонили, сообщили о судне, – отчитывался Михалыч перед начальником. – Я наших ребят сразу отправил, но все равно опоздали: на берег уже сбежалась толпа. Все фотографируют, видео снимают для своих блогов. И ученые из института уже там, еще раньше наших подоспели. Сейчас поднимут шум на весь мир!

– Откуда этот корабль вообще взялся в наших краях? – спросил Воронин.

– Да кто ж его знает? Течением к берегу прибило, вот и все, что мне известно. Глянем сейчас, может, наши уже успели что-нибудь на борту найти?

– «Арканум», – прочитал вслух Алексей. – Вот так название…

– Будто из преисподней вернулся, – выдохнул Михалыч, когда они поднялись на борт корабля.

Здесь уже работало несколько полицейских, кроме них Воронин увидел нескольких ученых из местного института океанологии.

Михалыч был прав. Ветхие доски под ногами, покосившиеся мачты, полуистлевшие обрывки парусов, покачивающиеся на ветру, – от всего этого по коже бежали мурашки. Да еще отвратительный запах, въевшийся в старинные доски. На «Аркануме» со всех сторон несло плесенью, гнилью, какой-то затхлостью, будто из только что открытого погреба. Алексей словно кожей ощутил нечто гнетущее, какое-то даже сверхъестественное, явившееся в наши дни из далекого прошлого.

Воронина вдруг охватило недоброе предчувствие. Он сам не понимал, почему так уверен в этом, но знал, что должно произойти что-то очень нехорошее. Оглядевшись, Алексей увидел в глазах окружающих почти суеверный страх, и у него возникло ощущение, что все люди, находящиеся в данный момент на борту корабля, испытывают то же, что и он.

Несмотря на это, фотографы вовсю щелкали камерами, ученые в белых комбинезонах снимали все происходящее на видео.

– Нашли что-нибудь? – спросил Алексей у одного из своих помощников.

– Живых на палубе точно нет, – ответил полицейский. – Но в трюм мы еще не спускались… Как раз собираемся.

– А правда, откуда он тут взялся? – Михалыч, обхватив себя за плечи, огляделся по сторонам.

– Хотел бы и я это знать, – раздалось вдруг откуда-то сзади.

Дружно обернувшись, полицейские увидели Николая Вадимовича Комиссарова, известного бизнесмена, владельца рыбоконсервного завода и одного из совладельцев океанологического института. Воронин мысленно поморщился. Он недолюбливал этого напыщенного господина, одного из богатейших жителей Нового Ингершама.

– И вы уже здесь? – сухо спросил Алексей.

– А как же? – широко улыбнулся Николай, протягивая ему руку для приветствия. – Я прибыл, как только мои люди сообщили о находке в институт. Корабль девятнадцатого века! Это же настоящая сенсация, господа. Наш город еще прогремит в новостях по всему миру!

– А что я говорил, – пробормотал Михалыч себе под нос.

Воронин лишь хмыкнул, пожимая Николаю руку. Бизнесмена, видимо, тоже подняли с постели ни свет ни заря. На деловых встречах Комиссаров всегда выглядел чрезвычайно солидно, но сейчас, глядя на этого человека в яркой розовой рубашке с коротким рукавом и белых брюках, никто бы не подумал, что он владеет большей частью бизнеса в городе, а его компания является одним из совладельцев института.

Сынок Комиссарова Константин был тот еще фрукт, он постоянно попадал в различные неприятности, несколько раз его арестовывали за пьяные драки и вождение в нетрезвом виде. Каждый раз сам Николай либо его жена Виктория приезжали в полицейский участок и требовали немедленно освободить их непутевого отпрыска и предлагали за это деньги, считая, что все в жизни можно купить. Поэтому Воронин и не любил семейку Комиссаровых, как, впрочем, и многие другие жители города. Но их терпели – Новый Ингершам существовал во многом благодаря им.

– Я думаю, появление корабля как-то связано с недавним землетрясением, – сказал Николай. – Тряхнуло нас прилично, столько разрушений по всему побережью… Я уж молчу про наш институт.

– Думаете, землетрясение подняло эту развалюху со дна морского? – недоверчиво поинтересовался Михалыч.

– Не похоже, чтобы она все это время находилась под водой, – скептически заметил Комиссаров, постучав ногой по палубе. – Верхняя часть корабля вполне себе сухая. Скорее, судно находилось в каком-то гроте… Возможно, в большой пещере…

С этим Алексей был согласен. На палубе вдоль потемневших бортов стояли деревянные бочки и ящики. Если бы корабль утонул, их давно унесло бы течением.

– Вы не интересовались у береговой охраны, поблизости от города скалы не рушились? – спросил Николай Комиссаров.

– На данный момент известно только о той скале, на которой стоит ваш институт, – ответил Воронин. – Но я постараюсь все выяснить.

– Уж постарайтесь, ведь это такое важное открытие!

– Сколько же лет этому кораблю? – прищурившись, спросил Михалыч.

– Я не слишком хорошо разбираюсь в корабельном деле, – нахмурил густые брови Николай, – но, похоже, около двух сотен. Точнее скажут наши ученые. Я также попрошу их сделать запрос в местное историческое общество и изучить списки судов царского российского флота. Хорошо, что название нам известно. «Арканум»… Может, удастся найти хоть какую-то информацию об этом судне.

– Говоришь, журналисты уже пронюхали? – обратился Алексей к Михалычу.

Но вместо старика ответил Комиссаров.

– Естественно! – ухмыльнулся он. – Репортеры уже ждут на пляже, но я распорядился никого сюда не пускать, пока полиция и ученые не закончат свою работу.

– Похвальное решение, – не мог не отметить Воронин.

– Все для вас, господа, – широко улыбнулся Комиссаров. – И у меня есть предложение: отбуксировать судно на пристань нашего института. Она закрыта и огорожена со стороны берега, так что никто посторонний туда не заберется, разве что только со стороны моря. Доступ полиции, разумеется, будет предоставлен. Это спасет «Арканум» от излишне любопытных журналистов, блогеров да и просто мародеров. Вы не возражаете?

– Вовсе нет, – обрадовался Алексей. – Если честно, я сам думал, куда бы его спрятать подальше от любопытных глаз… Так что вы нас сильно обяжете.

– Распоряжусь сейчас же, – сверкнул белозубой улыбкой Комиссаров. – Ну а теперь не хотите осмотреть трюмы?

– Почему бы и нет.

Николай Вадимович протянул Алексею и Михалычу по электрическому фонарику и жестом пригласил полицейских следовать за собой. Они спустились вниз по скрипучей деревянной лестнице и оказались в коридоре, по стене которого располагались двери кают и других помещений. Под палубой царил полумрак, свет проникал сюда через зарешеченные люки в потолке. Некоторые двери были сорваны с петель и валялись, разбитые в щепки, словно кто-то крушил все вокруг в приступе ярости.

Деревянные стены были покрыты обширными пятнами серой плесени. Алексей двигался аккуратно, стараясь ни к чему не прикасаться. Запах сырости и затхлости, который не понравился ему еще на палубе, здесь буквально валил с ног.

Самым странным было то, что через дыры в полу пробивались диковинные мясистые стебли бледно-зеленого цвета с широкими узорчатыми листьями. Извиваясь, как змеи, побеги тянулись из щелей между досками, а затем по стенам до самого потолка. От стеблей ответвлялись белесые корни, похожие на щупальца, которые намертво впились в деревянную обшивку стен.

– Что это? – брезгливо спросил Михалыч, осветив лучом фонарика один из таких стеблей. – На кораблях разве растут растения?

– Обычно нет, – помолчав, сказал Николай Комиссаров. – Это говорит о том, что судно все эти годы находилось не в полной темноте. Растениям нужен свет, без фотосинтеза они не могут существовать…

– Значит, пещера отпадает, – тут же заметил Алексей. – Ну разве что какой-то грот с отверстиями в потолке…

– На нашем побережье много подобных мест, – задумался Комиссаров. – Они труднодоступны, но с вертолета либо с воды их вполне можно обнаружить. Пустоты в скалах, уютные гроты… Нужно все же сделать запрос в береговую охрану. Пусть прочешут близлежащее побережье.

– Я позвоню им, как только выберемся отсюда, – пообещал Алексей.

– А вдруг у корабля есть хозяин? – предположил Михалыч. – Какой-нибудь чокнутый богач, коллекционер старины?

Комиссаров снисходительно на него посмотрел, но старик не унимался, развивая свою теорию:

– А что? Держал его где-нибудь в частном доке или при своем особняке, а во время землетрясения судно выплыло за ограждение!

– Нет, Михалыч! Ты только взгляни, в каком оно состоянии, – возразил старику Воронин. – Пыль, грязь и плесень… Частный владелец такого не допустит. Подобные приобретения берегут как зеницу ока, а не гноят неизвестно где.

– Верно, – согласился Николай Комиссаров. – У меня тоже есть небольшая коллекция старинных автомобилей, так я с них каждые выходные пылинки сдуваю. Никто и не догадается, что некоторым машинам больше пятидесяти лет! А тут… того и гляди, пол под ногами проломится.

Чем дальше они продвигались, тем гуще росли побеги. В некоторых местах стены коридора были покрыты глубокими царапинами, словно оставленными когтями неведомого животного. Листья и стебли слегка фосфоресцировали в темноте, и от этого исследователям было не по себе. Наконец растений стало так много, что приходилось ступать прямо по ним.

Под ногой Михалыча что-то хрустнуло. Старик посветил фонариком вниз и громко чертыхнулся. Воронин, глянув, присвистнул.

– Это точно не частная коллекция, – прошептал он.

Весь пол до самого люка был усеян обломками костей, белеющих между стеблями растений. Николай Комиссаров присел на корточки.

– Человеческие, – сообщил он. – Их будто грыз кто-то… Видны следы клыков. Много, много обломков. Что же дальше?

Осторожно раздвигая стебли ногами, стараясь больше не наступать на осколки костей, они снова двинулись вперед.

Руки у Михалыча тряслись так, что свет его фонарика нервно прыгал по потемневшим заплесневелым стенам. Алексей прекрасно его понимал, у него самого на лбу ледяной пот выступил. Радовало лишь то, что все эти кости такие же древние, как и сам проклятый корабль. Злодеяние свершилось в далеком прошлом, и полиции оставалось лишь передать корабль ученым и как можно скорее забыть об этой страшной находке.

Наконец они подошли к люку, ведущему в трюм корабля. Дверца люка также была выломана. Из темноты тянулись, выползая в коридор, уродливые толстые стебли с листьями. В трюме ими были покрыты все стены и потолок. Михалыч с опаской потрогал один из стеблей – тот оказался твердым, словно ветка дерева, но при этом очень гибким.

Алексей Воронин начал осторожно спускаться по сырым ступеням, опасаясь поскользнуться. Комиссаров и Михалыч молча следовали за ним.

Здесь, в самой нижней части корабля, ощущение присутствия чего-то темного и страшного усилилось настолько, что Алексей с трудом подавлял желание развернуться и броситься обратно, на свежий воздух.

– Не корабль, а склеп какой-то, – тихо буркнул Михалыч. – Такое чувство, будто я на кладбище. Не по душе мне это, ой как не по душе…

– Согласен, – сдержанно произнес Николай Комиссаров. – Довольно неприятное чувство. Наверное, археологи, которые впервые вошли в египетскую пирамиду, испытывали нечто подобное.

Они сошли с лестницы и по колено погрузились в холодную, темную воду. Еще сильнее запахло гнилью. Но под ногами было мягко, как будто на полу лежал толстый слой ила. Было видно, что под водой вьются, переплетаясь, толстые белые стебли лиан.

– Теперь понятно, откуда растет эта гадость, – сказал Михалыч, с отвращением глянув на свои испорченные брюки. – Неясно только, как она вообще расте…

Он не закончил, осекшись на полуслове. Воронин посмотрел на побледневшего старика, затем проследил за его застывшим взглядом и сам невольно разинул рот.

Мечущийся свет фонариков выхватил из тьмы густые, точно в джунглях, заросли диковинных бледных растений. Они вились до самого потолка, оплетая множество старинных каменных саркофагов, украшенных красивой резьбой. Крышки многих саркофагов были сдвинуты либо сняты и давно заросли лианами. У дальней стены виднелось нечто, напоминающее каменный алтарь, также покрытый резьбой.

Николай Комиссаров сделал шаг вперед и осветил первый ряд саркофагов. Все они оказались пустыми. Николай с растерянным лицом повернулся к своим спутникам.

– Уж не знаю, кто или что находилось здесь раньше, но теперь его нет, – сообщил он.

В эту минуту Алексей Воронин понял, что все его плохие предчувствия могут оказаться не такими уж беспочвенными.