Текст книги "Космический капкан"

– Дурак ты, – рангун расхохотался. – Ты на самом деле не знаешь?

– Чего я не знаю? – нахмурился Жмых.

– Здесь нет полиции.

– Свихнулся? Что ты несешь?!

– В этом райском уголке полиции нет! Только отряды самообороны. Дроэдем не входит в интергалактическую полицейскую организацию.

– Ну и ну! Что ты мне байки травишь, Клешня?! Ты хочешь сказать, что, если мой друг Лукас сейчас тебя застрелит, – ему ничего за это не будет?

– Я почем знаю?! Но я бы на вашем месте не испытывал фарт. Видел я отряды самообороны на Галатее-9. Там полный беспредел. Все решают местные.

Если посчитают, что ты, убив меня, нанес им ущерб – шлепнут тебя, как безродного пса, и вся недолга.

– А какой им от этого ущерб?

– А я почем знаю? – повторил Клешня.

– Ладно, тогда колись: можно ли стать здешним гражданином? – подал голос лемуриец. – Чтобы нас не перестреляли, как собак?!

– Вижу, ты ничего не знаешь о Дроэдеме, – улыбнулся Клешня. – Давай сто рублей. И этой информацией я тоже располагаю.

– Говори! – угрожающе проговорил Жмых, но тот словно воды в рот набрал. – Ладно, – решился Глеб, – дай ему стольник. Вот ведь жлобяра какой!

Лемуриец полез в карман и, вынув оттуда пятидесятирублевую купюру, уронил ее на плиты.

– Я слышал, что здесь легко стать гражданином, – сообщил рангун. – Причем без лишних проблем. Справить ксивы можно все в том же «Левом береге». За небольшую плату.

– Все, – оборвал разговор Жмых. – Надоел ты мне, урод трепливый. Да ты же нам лапшу на уши вешаешь! И не только вешаешь. Нет. Ты ее накручиваешь. Впервые в жизни слышу подобную чушь. – Он поднял с пола купюру и сжал в кулаке. – Это я забираю, не заслужил. Так, вы, уроды синтетические, ползите за мной! Попробуем вас продать в этом самом «Левом береге», про который он тут нам наплел. А ты, лохматый, мордой в пол!

– Ладно-ладно, – откликнулся рангун, положил руки на затылок и уткнулся лицом в бетон. – Только зря вы это. Я правду говорю.

Лемуриец двинулся к выходу из ангара. За ним направились семь медлительных андроидов. Замыкал шествие Жмых с пистолетом наизготовку, – пятился, не выпуская рангуна из поля зрения. Больше всего они напоминали небольшой караван. Двое хозяев и семь неполноценных невольников.

Ворота, расположенные в стене ангара, не причлось ни таранить, ни взламывать. Они открылись по первому требованию. Распахнулись с сухим щелчком. Заиграла торжественная музыка.

Привлеченный странным звуком, Глеб отвернулся всего на секунду и оставил рангуна без внимания. Этого вполне хватило, чтобы верзила вскочил на ноги, преодолел пару десятков метров и настиг «караван».

– Ха! – Рангун скакнул вперед и ударил Глеба ребром ладони по шее.

Тот успел уклониться в самый последний момент. И пнул лохматую обезьяну ниже колена. Затем попытался ударить рукояткой «глюка». Но рангун перехватил его руку и вывернул кисть, так что Глеб проскакал несколько шагов, вскрикивая от боли, и упал на бок. Зато рука осталась целой.

Лукас метнулся вперед. Направив на него пистолет, рангун нажал на курок. Щелчок. Разъяренный, он отбросил оружие и ринулся навстречу лемурийцу. Жмых прыгнул, обхватил ноги врага, и тот повалился, неуклюже взмахнув руками. Лемуриец вскинул колено, и рангун врезался в него подбородком.

Пребывавшего без сознания коска Глеб оттащил в сторону. Осмотрел карманы. Нашел пачку мелких денег. Удостоверение сотрудника полиции. Выданное, правда, отнюдь не рангуну, а какому-то белобрысому блондину с унылым выражением на гладко выбритой физиономии.

– Здоровый, гад! – процедил Глеб, потирая запястье. – Если б ты вовремя копыто не подставил, он бы нам точно шеи посворачивал.

– Я… я случайно, – откликнулся Лукас. Поверженного врага он рассматривал с легким испугом.

– Хочешь сказать, ты не хотел дать ему в морду– – поразился Глеб. – Случайно получилось?! Да ладно фуфло гнать! Не может быть такого, чтобы ты не нарочно рангуна положил!

– Как-то само получилось. Я испугался сильно, и вот...

– Значит, мозги сработали. Без тебя. Это же еще лучше. Со временем выйдет из тебя хороший боец. – Глеб хлопнул напарника по плечу и вспомнил, как тот запросто ухайдокал двух ассенизаторов. Но тогда другое дело было – тогда он впал в боевой раж. А сейчас действовал в здравом уме и твердой памяти. Значит, врожденные рефлексы лемурийцев могли включаться в любой стрессовой ситуации.

– Как же я мог так поступить, – Лукас выглядел расстроенным, – ударил разумного индивидуума, представителя могущественной, мудрой расы.

– Это рангуны мудрые?! – повеселел Глеб. – Навидался я этих придурков на астероиде. У них мысль одна – кому бы нож под ребро сунуть. Так что не переживай за этого урода. Все они одним миром мазаны.

«Разумный индивидуум» вдруг зашевелился, затряс головой и стал подниматься. Преодолев расстояние до него в считаные секунды, Жмых изо всех сил засветил рангуну пяткой по затылку. А когда тот откинулся на твердое покрытие пола, врезал ему еще пару раз, для верности.

– Фу-у, – выдохнул, – ну я и испугался! Думал, опять поднимется. И начнется танец канкасу, как в лучших заведениях Мамбасу.

– Что нам с ним делать?

– Что?! Да ничего. Пусть тут валяется. Глядишь, найдут его местные отряды самообороны да и вздернут, чтобы неповадно было со стволом по космопорту бегать. А то, ишь, прилететь не успел, уже волыной трясет на глазах у мирных людей.

– Оставлять его – не очень гуманно.

– Что ты заладил, гуманно-негуманно. Не с собой же нам его брать. Давай-ка убираться отсюда.

Глеб отшвырнул ненужный «глюк». Как выяснилось впоследствии, избавление от пистолета оказалось хорошей идеей.

На выходе их ожидала парочка одетых в коричневые комбинезоны служащих космопорта. Оба стояли за мобильной стойкой, которую, должно быть, возили от ангара к ангару. Передвижной таможенный пункт. На стойке были установлены несколько голографических мониторов. Один из них принимал картинку с внутренних камер слежения. Увидев краем глаза на экране распростертого на полу ангара рангуна, Глеб похолодел.

– Милости просим на Дроэдем! – крикнул один из служащих.

– С прибытием! – рявкнул второй. – Добро пожаловать на нашу гостеприимную планету!

– Русский! – констатировал Глеб. – Приятно, черт побери!… И вам тоже привет! – буркнул он, сбитый с толку радушным приемом. Может, они слепые?! Хотя не похоже.

– Оружия у вас, конечно, нет? Наркотики, разумеется, не везете?

– Что вы, что вы! – расплылся в широкой улыбке Жмых, радуясь, что оставил разряженный «глюк» в ангаре. Вот найдет его громила и пойдет на выход с «пушкой». И поплатится за все, что сделал!

– Вы можете пройти в главное здание и зарегистрироваться. Сканеры показывают – все чисто.

Жмых, все еще подозревая подвох, обернулся к Лукасу:

– Кто из нас первым на регистрацию?!

Тот оглядывался кругом с самым озадаченным видом.

– Наверное, ты.

– Я пропускаю тебя вперед.

– Нет-нет, уступаю очередь тебе.

– Вот, – не дожидаясь, пока гости Дроэдема прекратят спорить, служащий протянул Глебу две желтые бумажки, – возьмите эти купоны. Вы заполните их и отдадите на стойке регистрации. Это просто формальность. Эти господа с вами? – он указал на андроидов.

– Конечно, с нами. Они наша собственность! – объявил Жмых.

– Хорошо. – Один из служащих кивнул другому, тот извлек из ящика, прикрепленного под стойкой, несколько клейких кружков ярко-желтого цвета, подошел и наклеил их каждому андроиду на уровень груди.

– Это еще зачем?

– Так положено. Пожалуйста, пройдите к зданию регистрации. Там вас уже ожидают.

– Кто? – насторожился Глеб.

– Наши сотрудники, – служащий широко улыбнулся. – Не волнуйтесь, у нас нет полиции.

– А я и не волнуюсь. С чего вы решили? Я очень даже люблю полицию… – Жмых повернулся и, не оглядываясь, решительно зашагал к зданию космопорта.

* * *

От космодрома к гостинице «Левый берег» шли медленно. Приходилось все время останавливаться и «дать андроидов. Синтетические люди построились в шеренгу и синхронно вышагивали, высоко поднимая колени и едва не со скрипом ступая в зеленую траву. Жмых поначалу пытался заставить андроидов идти быстрее, но понял, что криками и руганью ничего не добьется. К тому же понукания звучали в этом тихом толке вселенной непривычно громко.

Море осталось левее. На его спокойной глади белели полотна парусов. Должно быть, на Дроэдеме имеюсь немало элитных яхт-клубов.

В город вела дорога через светлые оливковые рощи. Местные жители, встречавшиеся на пути странной процессии, были молчаливы и улыбчивы. Один из них сдернул с головы шляпу и приветливо помахал им. Жмых нахмурился. По его мнению, от местных можно было ждать любой пакости. Но довольный жизнью дроэдемец прошагал мимо. Только подмигнул напоследок навигатору, как старому знакомцу, и хохотнул басовито.

Дорога выбралась к каменистому руслу реки. В прозрачной воде ходили косяки разноцветных рыб. Несколько бойких рыбешек то там, то тут выпрыгивали из воды и с плеском падали обратно в родную стихию. Другой берег порос кустарником. Из-за густой зелени выглядывали невысокие домики.

Легкие скоростные катера почти бесшумно проносились над рекой и над домами, оставляя за собой быстро растворяющийся белоснежный выхлоп чистого пара. Летательные аппараты работали на водороде без всяких примесей. Не то что носящиеся по воздуху чадящие примусы, которых хватало в Мамбасу. Не все ведь там передвигались на «Уралах». Тот же Свиня, помимо легкового наземного автомобиля, имел летающее корыто с громким названием «Калифорния», которое и в воздух не поднимешь, если не зальешь в бак добрый десяток экологически вредных присадок.

Двигаясь по дороге против течения реки, Жмых и Лукас, проклиная медлительных андроидов, вскоре выбрались в более населенную зону. Раскинувшийся на берегу моря аккуратный городок поражал почти нереальной красотой. Все здесь было к месту и дышало умиротворяющим покоем.

Крашенные белой краской одинаковые одноэтажные и двухэтажные домики, каждый за низким забором, через который при желании можно перешагнуть. А.вокруг домиков цветники, плодовые деревца. Щебневые дорожки, выложенные по краю красным кирпичом и терракотовой плиткой.

Вдохнув местный свежий воздух полной грудью, Глеб внезапно ощутил, что хочет остаться здесь навсегда. Дышалось на Дроэдеме легко, свободно. Несмотря на то, что солнце стояло в зените, жара совсем не ощущалась. Теплый ветерок, налетая с моря, приятно овевал кожу.

– Красотища-то какая! – выдохнул Глеб. – Как же тут… – Он замялся, силясь подобрать нужное слово, и наконец нашелся: – Зашибательски!

– Край, достойный поэмы, – согласился Лукас. Глаза лемурийца сияли почти детским восторгом. – Воистину, Дроэдем – рай, как его описывал твой неопрятный друг и, к несчастью, ушибленный моим коленом рангун. Признаться, я считал, что сказанное им об этой планете – преувеличение больной фантазии. Фантазии существа, видевшего в своей жизни очень мало прекрасного.

– Он мне не друг, – буркнул Глеб, – так, коллега, помогает в делах.

– Как же хорошо, – Лукас улыбнулся, – рай, истинный рай.

– Только в этот рай прилетает всякая шваль, – сказал Жмых, – и очень скоро, помяни мое слово, они все здесь загадят. Взять хотя бы поганого рангуна!

– Надо было заставить его улететь, – заметил лемуриец, – одним гадом в нашем раю было бы меньше.

– Нашем раю! – мечтательно повторил Глеб. – А ведь, и правда, я не прочь пожить здесь, хотя поначалу собирался перекантоваться пару месяцев, собрать башли и свалить. Если андроидов удастся сбыть за хорошую цену, можно тут, наверное, неплохо устроиться. Купить домишко на две персоны…

– Два домика…

– Зачем два?

– Тебе и мне…

– А, ну да… Конечно. Не будем же мы жить с тобой в одном домишке? Что о нас люди подумают… Мы могли бы купить для начала скромные хижины рядом. Если ты не станешь слишком часто мучить меня своими стихами… Эх, и славно заживем, дружище Лукас! – Про себя Глеб уже с увлечением подсчитывал, как потратит два миллиона, которые со временем непременно перейдут из рук наивного лемурийца в его наполненные силой, хваткие ладони. Лукас снова улыбнулся.

– Конечно, если я часто буду читать тебе стихи, у тебя начнется нервное истощение. Даже прекрасное хорошо в меру. Постоянно находиться в состоянии эйфории, которая, несомненно, возникает у людей, когда они слушают мои стихи, тоже вредно. Как сказал один замечательный философ…

Глеб вскинул руку, прервав поэта, которого уже заносило – впрочем, не в первый раз. Глеб успел привыкнуть к тому, что, когда речь заходила о стихах или о его творчестве, Лукаса было не унять.

– Верно ты это подметил, – сказал Жмых. – Моя душевная организация… Словом, ты правильно все понял. Одно стихотворение в неделю… Или даже в месяц. Это я смогу вынести. Наверное.

– Ты собираешься смаковать мои творения, как тонкое вино?

– Именно! – хохотнул Жмых. – Редкое и очень дорогое пойло.

– Пойло?! – опешил Лукас.

– Неверно слово подобрал. Я хотел сказать, нектар.

– Тогда позволь, я прочту тебе стихотворение по этому поводу уже сейчас!

– Нет, нет и еще раз нет! – закричал Глеб. – Не здесь и не сейчас! В достойной обстановке, когда мы хорошо устроимся, избавимся от этих механических болванов, которые скрипом своих конечностей будут отравлять мне всю радость…

– Конечно, – склонил голову Лукас и вздохнул: – Как скажешь.

– Смотри-ка: вот и мост! – Глеб указал на низкое каменное сооружение. – А сразу за ним – трактир.

Трехэтажное здание из красного кирпича выглядело очень солидно. Настоящие деревянные двери и оконные блоки, черепичная крыша… Никакого пластика – только кирпич, дерево и металл. Гордая трехметровая вывеска над входом, зеленым по белому, гласила: «Левый берег».

– Даже неудобно как-то… – вздохнул Жмых. – С нашим отдающим машинным маслом и скрипящим тормозными колодками сбродом… И в такой отель. Тут номера, наверное, по пятьсот рублей за ночь. И с девочками легкого поведения не пускают.

– И краденое здесь вряд ли скупают… – добавил Лукас.

– Тш-ш-ш. – Глеб приложил палец к губам. – А где у нас краденое? У нас все свое, кровно нажитое. Постой-ка здесь с андроидами, я схожу на разведку.

– Нет уж. Я тоже пойду. Андроиды в охране не нуждаются. Пока ты спал на корабле по двенадцать часов кряду, я перепрограммировал коды доступа. Они теперь подчиняются только мне. И тебе, конечно, пока я им это не запретил. И только я могу передать коды новому владельцу.

Жмых опешил от неожиданного известия.

– То есть ты хочешь сказать, что хапнул по-тихому всех наших андроидов?!

– Я только привел их в продажное состояние. Чтобы они не слушались абы кого.

– «Абы кого» – это меня?!

– Тебя они пока слушаются!

– Вот именно – пока!!! Кинуть меня хочешь? Лукас нахмурился:

– Если бы я замышлял дурное, то мог бы вообще ничего тебе не говорить. Увести потихоньку андроидов и продать. Договоримся сейчас с хозяином, деньги поделим поровну… Сказал бы спасибо, что я трудился, пока ты дрых!

– Спасибо, – фыркнул Глеб. – Пополам… Ишь ты! Сам получил два миллиона, а ему еще и жалкие семнадцать с половиной тысяч подавай!

– Миллионы я пока не получил. Их еще со счета снять надо…

– Можно подумать, это очень трудно! – негодующе воскликнул Глеб.

– Не так легко, как кажется. Точнее, рискованно. Деньги мне тоже не будут лишними.

– Ладно. Уговорил, – выдохнул Жмых, поняв, что спорить с лемурийцем все равно бесполезно. – Пойдем посудачим с хозяином этой золотой хазы. Если он и в самом деле коск, договоримся. Но, сдается мне, лохматая обезьяна над нами посмеялась.

Оставив андроидов у реки, человек и лемуриец направились к отелю по дорожке из желтого камня – скорее всего, песчаника. Тяжелая дубовая дверь открылась сама. Несмотря на стилизацию под старину, вход был оборудован механизмом открывания по сигналу фотоэлементов.

Глеб и Лукас вступили в прохладный полутемный коридор с высоким потолком. Внутри отель выглядел еще солиднее, чем снаружи. Сплошь полированное и резное дерево, тяжелая ткань драпировок, темная бронза дверных ручек и украшений…

– Гнездышко миллионеров… Обезьяна лохмоухая… – договорить обличительную речь о встретившемся им в космопорте коске Глеб не успел – словно из-под земли появился таргариец, одетый в красный жилет с галунами и синие брюки, опускавшиеся чуть ниже колен. Как и все таргарийцы, он был пухлым и низеньким. Щеки его лоснились жиром и едва не касались плеч. Лохматые уши торчали в стороны на добрую ладонь.

– Это я не вам, – спустя пару секунд брякнул Жмых, хотя лучше, наверное, было вообще промолчать. Но пассаж относительно обезьяны таргариец наверняка слышал – представители этой расы отличались хорошим слухом – и мог принять на свой счет. Из-за излишней растительности на ушах, разумеется.

– Я понял, – холодно ответил таргариец, которого второе заявление Глеба разозлило, наверное, еще больше, чем первое. Обезьяны – они обезьяны и есть, но когда тебе все время напоминают, что ты на них похож… – Что вам угодно?

– Мы… Это… Нам бы комнату… Две комнаты… И андроиды…

– Не понял. Вы могли бы излагать свои мысли внятно?!

– Вы – хозяин «Левого берега»? – взял переговоры в свои руки Лукас.

– Нет, – с достоинством ответил таргариец и помрачнел: – Я – администратор.

– Ах, администратор, – выдохнул Жмых. – Так что ты тогда под ногами путаешься? Быстро пригласи хозяина. У нас к нему дело на сотню тысяч! Мы – важные господа, прибывшие из далекого уголка Галактики…

– Да уж вижу, какие вы важные господа! – сообщил таргариец и хмыкнул.

– Вот и отлично! Жми за хозяином. А то чаевых не получишь!

– Хватит у вас мне на чаевые? – поинтересовался наглец и тут же поплатился за это: Глеб скакнул к нему, схватил за нос и с явным удовольствием крутанул в сторону.

– Ой-ой-ой, – взвыл администратор. – Пустите! Пустите меня, позалуйста-а-а.

– Будешь знать, гаденыш, как встречать важных гостей, – ответил Жмых, отпустил нос несчастного и вытер пальцы о его замшевый жилет.

– Позвольте проводить вас, господа, – дрожащим голосом проговорил таргариец и с самым несчастными видом потрогал пострадавший орган. – Хозяин занимается делами в своем кабинете. Он будет рад видеть гостей у себя.

– Веди же! – рявкнул Глеб. – Пока я опять терпение не потерял!

Кабинет владельца отеля располагался неподалеку. В дальнем конце просторного холла обнаружился коридор, который мимо бронированных дверей вел к двери деревянной.

– Что это у вас за броней? – осведомился Жмых. – Номера для гостей, которые за свою шкуру сильно трясутся?

– Нет, ячейки наподобие банковских, – простодушно ответил таргариец. – Хозяин содержит не только отель, но и ломбард, и ссудную кассу.

– Вот как? И совсем никакой охраны? – заинтересовался Жмых и воровато огляделся.

– Зачем нам охрана? Камеры наблюдения имеются. Дверь не взорвать. Ключи только у хозяина. У нас маленький город… Чужаков видно издалека, и на ограбление они не осмелятся.

– Почему?

– Народ здесь мирный…

– Нуда, нуда, – кивнул Глеб. – Это хорошо, что мирный. Это очень хорошо. Нам неприятности не нужны.

Таргариец распахнул перед гостями высокую дверь в просторный кабинет.

– Господин Анисимов Юрий Иосифович, – объявил он.

Обрадованный Глеб сунул в мохнатую руку таргарийца купюру достоинством в один рубль и переступил порог. Лукас последовал за ним.

Администратор задержался на пороге, с брезгливостью рассматривая деньги, потом аккуратно сложил купюру вчетверо, убрал в карман и удалился, прикрыв за гостями дверь.

За широким столом в кожаном кресле сидел темноволосый мужчина лет пятидесяти. Глаза его были грустными, уставшими. Глубокие морщины в уголках рта, крупный нос, большие уши. Выглядел Анисимов миролюбиво.

– Можно просто Юрий, – объявил он. – С кем имею честь?

Гости представились.

– Приятно иметь дело с соотечественником, – улыбнулся Анисимов. – Но все же позвольте взглянуть на ваши документы!

– Документы? – переспросил Глеб.

– Достаточно вида на жительство. Вы ведь получили его в космопорте?

– А, да. – Жмых полез в карман и извлек желтую бумажку.

Возникло легкое замешательство. Лемуриец никак не мог отыскать свой документ. Наконец помятый вид на жительство был найден, свернутый в комок в самом дальнем кармане комбинезона.

Владелец «Левого берега» мельком глянул в бумаги и вернул их владельцам.

– Хорошо, господа, формальности соблюдены. Присаживайтесь, пожалуйста.

– Спасибо, Юрий, – кивнул Жмых. – У нас к вам дело, знаете ли… Мы слышали, вы, типа, ломбард содержите.

– Содержу, – с достоинством ответил Анисимов. – У вас есть какие-то предложения?

– Угу, – кивнул Жмых. – Можно мы с партнером пошепчемся?

– Конечно, не стесняйтесь! Я не буду слушать. Заварю пока чай. Вы любите чай?

– Обожаю! – с энтузиазмом воскликнул Лукас. – Прекрасный земной напиток!

– Тогда я выйду на минуту. Говорите спокойно. И удалился, прикрыв за собой дверь.

– Я не врубаюсь в ситуацию, – проговорил Жмых. – Не похож он на коска. Манеры не те. Но ломбард содержит. Стало быть, краденое возьмет. Тьфу ты, не краденое, конечно, а наших андроидов!

– Чего тогда беспокоиться?

– Нам не только андроидов сбыть! Жить где-то надо, ксивы выправить… А тут дорого все, должно быть, и как подъезжать к этому Юрику – я совершенно не представляю. Больно он на фраера похож! Чтобы не сказать – на мусора… Вкрадчивый какой-то.

Анисимов появился из соседней комнаты с подносом, на котором дымились три чашки.

– Сами вы на фраеров похожи, ребятки, – заявил он с ходу. – Прибыли как законопослушные, регистрация, все дела…

Жмых широко улыбнулся:

– Так ты сам на понты сел?

– Мне понтоваться ни к чему, ребятки. Только у нас здесь цивильно, запомните. Кассы ребята курочат тихо и вежливо. С волынами наперевес не бегают.

– И то ладно…

– А остановиться у меня пока можете. Почему нет? По пятерке с носа в день.

– По пятерке?! – не поверил Жмых. – Это где – в каморке на чердаке или в собачьей будке? Я на такое не согласен.

– Почему в будке? Стандартные одноместные номера. Кровать, душ, стереовизор, холодильник общий накрыло…

– Ага, чтобы мое пиво весь этаж пил… Здорово придумано! – фыркнул Глеб. – Не выйдет!

– Можете взять двухместный номер. С холодильником. Восемь пятьдесят за двоих. Не нравится – есть «президентские» люксы, три комнаты, джакузи – всего Двадцать рублей в сутки.

– Интересные цены. Не по душе мне все это.

– Ты бы предпочел, чтобы я лупил с тебя по двести рублей за номер?

– Не знаю, – честно признался Глеб. – Дешевизна подкупает, но, как показывает практика…

– Ты просто не в курсе цен на местную недвижимость.

– Меня сейчас больше интересует, почем здесь андроиды? – прищурился Жмых.

Владелец отеля надулся и замолчал. Глянул на Глеба недобро, исподлобья.

– Тебе зачем?

– Продать хочу. Ты, Юра, вроде как ломбард при отеле держишь?

– Ах, в этом смысле… – расслабился Анисимов. – На твой вопрос могу ответить, что смотря какие андроиды… Посмотреть на них надо. Не те ли, полудохлые, что возле моста топчутся?

Жмых скрипнул зубами. Надо же, какой наблюдательный!

– Те самые.

– И какова твоя цена за старую рухлядь?

– На рынке новый андроид стоит тридцать тысяч. Подержанный – двадцать. Старой модификации – десять. Мы отдадим тебе за восемь тысяч каждого. Коды доступа, все дела… Андроиды законные. Здесь ведь сельскохозяйственная планета? Для прополки или там полива наши андроиды почти идеальны. Они только что бегать не умеют и разговаривают медленно. А траву будут рвать – аж пыль в стороны полетит!

– Не лечи меня, – усмехнулся Анисимов. – К тому же о каком рынке ты говоришь?! Мы на Дроэдеме. Здесь цены совсем другие. Дам за андроидов по семь тысяч. Не устраивает – ищите другого покупателя. Только вряд ли найдете. Даю по семь только из-за того, что хочу помочь вам подняться.

– По рукам, – объявил Глеб. – И еще – я сниму «президентский» люкс!

– Таргариец вас проводит. Тебе тоже люкс?

– Мне обычный номер, – ответил лемуриец. Жмых едва не подпрыгнул.

– Да ты чего, Лукас? Мы только что заработали сорок девять тысяч! Почти по двадцать пять тысяч на брата! И тебе жалко какой-то лишней сотни?!

– Богат не тот, кто много зарабатывает, а тот, кто экономно расходует средства. Деньги я лучше потрачу на звонки моей любимой в Мамбасу. Не могу же я оставить ее без своего внимания и, главное, без высокой поэзии?

– Кстати, связь у нас недешева, – заметил Анисимов. – Что на Дроэдеме стоит приличных денег – так это связь с внешним миром… В общем, звонить часто я вам не рекомендую. Можно разориться. К тому же, – владелец отеля задумался, словно не знал, стоит ли говорить то, что он хочет сказать, или пока повременить, – хм, э-э, у нас здесь действует некоторое, хм, ограничение на звонки.

– Ограничение? – удивился Лукас.

– Впрочем, вас это не должно волновать. В целом, проблема упирается в деньги, – заверил Анисимов.

– Это ничего, – ответил Глеб, – на голодном пайке мы вроде как не сидим. Деньги на первое время есть. Так что можем себе позволить пару звонков в месяц. А там посмотрим. Может, дела у нас пойдут совсем хорошо. И потом, кому нам звонить? А?!

– Два раза в месяц? О нет, нет, – запротестовал Лукас, – я буду звонить своей возлюбленной чаше. Гораздо чаще.

– Хорошо. Давайте пока оставим эту тему. Предлагаю вам разместиться. – Владелец «Левого берега» нажал невидимую кнопку.

На зов явился недовольный таргариец. Он застыл в дверях и принялся сверлить новых постояльцев сердитым взглядом.

– Чего-то не так, толстый?! – вскинулся Глеб. – Рубля тебе мало, гнида? Ну, на еще, на, подавись. Он извлек из кармана горсть мелких монет и швырнул в таргарийца. Тот ловко увернулся. Мелочь зазвенела на полу.

– Однако, вспыльчивый ты, – заметил Юрий. – Рубль у нас имеет большую ценность. Но система товарно-денежных отношений иная. Вам еще предстоит освоиться на Дроэдеме. Вы, наверное, не знаете, что здесь своего рода курорт. У нас проживают самые богатые граждане со всей Галактики. Климат на планете благотворный. И они имеют возможность здесь отдохнуть от дел, поправить здоровье. Им у нас хорошо. Ну и нам хорошо оттого, что они у нас есть. Накнак, – обратился он к таргарийцу, – проводи гостей в их апартаменты. Этого, – он указал на Глеба, – в «президентский» люкс. А его, – кивок в сторону Лукаса, – в обычный номер. У нас семьсот первый, кажется, свободен.

– Семьсот первый? – удивился лемуриец. – У вас здесь столько номеров?

– А что, не похоже?! – Анисимов самодовольно улыбнулся. – Многие поражаются, как это в «Левом береге» так много места?! Все дело в том, что у нас тринадцать подземных этажей. Причем, заметьте, нижняя часть «Левого берега» куда обширнее той, что вы видите наверху. Под землей у нас и игровая комната, переоборудованная под казино, и боулинг, и шмоулинг, и специально сделанный для развлечения постояльцев стриптиз-бар, есть еще множество интересных заведений.

– Что такое шмоулинг? – озадачился Жмых.

– Фигура речи, – уточнил хозяин отеля. – Я хотел подчеркнуть, что у нас много всего есть. Да вы сами все увидите, если решите остаться у нас надолго.

– А что, мне здесь начинает нравиться, – объявил Глеб, несколько сконфуженный оттого, что не понял столь примитивную фигуру речи, – пожалуй, я задержусь тут.

– Пожалуйста, располагайтесь. Когда устроитесь, приходите ко мне. Уладим наши дела с андроидами. Деньги я плачу наличными.

– Вот это деловой подход. Сразу видно серьезного человека, – одобрил Жмых и обернулся к таргарийцу: – Ну, чего ты встал, пудинг? Веди давай в «президентский», не слышал, что ли? Как там тебя? Накнак.

Таргариец двинулся к выходу, следом за ним направились Лукас и Глеб. Жмых напоследок махнул хозяину:

– Скоро увидимся.

– Разумеется, – ответил Анисимов.

Миновав холл и длинный коридор, они остановились возле дверей скоростного лифта.

– Вам вниз, – сообщил Накнак Лукасу, – а вы, – он обернулся к Жмыху, – будете жить под самой крышей.

– Я и не сомневался, – кивнул Глеб, – там и воздух почище, и солнца побольше. Так всегда бывает, если не экономишь на комфорте. А что в жизни может быть важнее комфорта?

– У нас отличная система наблюде… вентиляции, – таргариец закашлялся, – а что касается «президентского» люкса, то, по мне, там еще не полностью выветрился запах смерти.

– Чего? – переспросил Глеб.

– Прежний жилец зарезался в ванной комнате, – сообщил администратор с довольной улыбкой. – Воткнул себе нож в спину. Вогнал, главное, по самую рукоять. Самоубийство, разумеется.

– Разумеется, – эхом откликнулся Жмых. – А это… Хозяин вроде бы говорил что-то про три «президентских» люкса. Может, мне поселиться в другом номере?

– Два других заняты, – сообщил таргариец. Двери лифта открылись, и они вошли в кабину. – В одном проживает девица с крайне дрянным характером, в другом некий джентльмен, который просит называть его Факер.

– Факер? – переспросил Глеб.

– Нуда. Факер.

– Может, Факир?

– Точно, Факир. – Накнак улыбнулся. – Все время путаю. Имя вроде бы простое, но вот все время из головы вылетает.

– Это не имя. Это кличка у него такая, – Жмых многозначительно посмотрел на Лукаса. Еще один конкурент. Положительно, всякая мразь стекалась на эту не столь давно открытую планету со всей Галактики с безумной скоростью. Лучше бы они с такой же скоростью драпали отсюда куда подальше. Но рай есть рай. Он остается таковым на краткий миг, пока его не наводнят и не загадят подонки, каких в мире гораздо больше, чем славных, мирных людей.

Факира он отлично знал. Случалось встречаться в Мамбасу. Поговаривали, что погоняло свое Факир получил за то, что деньги в его руках испарялись мгновенно. Он прибыл в Мамбасу прямиком с тюремного астероида, пошатался пару недель в городе, оформил банковский кредит по липовым документам и в тот же день прокутил все до копейки – спустил на смазливых певичек из «Ласкало-плезир», самой крупной оперы-борделя в Мамбасу-горб, а большую часть продул в казино.

Лифт остановился на подземном этаже. Таргариец вышел первым и направился по коридору налево, поманив постояльцев за собой.

– Девица из «президентского» люкса, она кто? – поинтересовался Глеб.

– Сложно сказать! – Накнак скривил лицо в уже знакомой брезгливой гримасе.

– То есть как это сложно? Ты что, семь классов окончил в благотворительной школе для выходцев с отсталых негуманоидных планет? Или приют для слабоумных, как некоторые из нас? Точнее можешь говорить, тупая твоя морда?

– Обычная шлендра! – выпалил таргариец. – Я б таких на порог приличных заведений не пускал.

– Ты говоришь о даме, негодяй! – Лукас в мгновение ока оказался рядом и отвесил таргарийцу звонкую оплеуху.

Щека толстяка заколыхалась, как фруктовое желе, он стал ярко-пунцовым и выдавил:

– Ты за это ответишь!

– Что-что?! – поинтересовался Глеб. – Ты как с важными гостями разговариваешь, халдей? – И заехал таргарийцу в ухо. Тот от удара ударился о стену и растекся по ней. Не без труда администратор отлепился от гладкой поверхности и обернулся к постояльцам с подобострастием в лице: