Текст книги "Маленькие истории большого города"

Диалог у телевизора

(По мотивам песни В. С. Высоцкого)

 
– Ой, Вань, гляди, что в мире деется:
Как быстро вырос наш престиж.
На Горбачева все надеются,
А ты его, знай, костеришь.
Что, дескать, водку запретил
И перестройку учинил,
А сам вон бражки наварил
И пьешь, как пил!
 
 
– Ты, Зин, кончала б дурью маяться,
Не то в момент схлопочешь в лоб.
Твой президент по свету шляется,
Ну а в Союзе хоть потоп.
Чем государством управлять,
Он будет с бабой разъезжать,
А что в стране ни пить, ни жрать —
 Ему плевать!
 
 
– Ты, Вань, какой-то нынче мнительный.
Небось, опять уйдешь в запой.
Мужик он вовсе положительный,
Ну разве что-то с головой.
Пускай он мир исколесил,
Зато жену с собой возил,
Ты б хоть в кино меня сводил,
 Эх, ты, дебил…
 
 
– Ты, Зин, на грубость нарываешься,
Обидеть хочешь без причин.
Гляди: зубов не досчитаешься!
Сгоняла б лучше в магазин.
Купи на закус что-нибудь,
Да только паспорт не забудь.
Возьми на курево талон —
 В рубахе он.
 
 
Ой, Вань, гляди, глава правительства
Сказал, что к рынку мы идем.
Тут явно чье-нибудь вредительство —
Мы с рынком по миру пойдем.
Ты б тоже, Ван, не лежал,
А энту дрянь на экспорт гнал,
Да за валюту продавал.
Что, не догнал?
 
 
– Ты, Зин, ни в чем не разбираешься,
Сиди, помалкивай в платок.
Куда тут из дому смотаешься?
Нет ни ботинок, ни носок.
Рыжков там речи говорит,
А у меня душа горит:
Куда ни глянь, на что не плюнь —
Все дефицит!
 
 
– Гляди, армяне отделяются,
Неужто плохо им у нас?
Бастуют все, вооружаются,
Совсем с ума сошел Кавказ!
А президентом у армян
По всем прогнозам будет Гдлян.
Его дадут щас в крупный план.
Гляди, Иван!
 
 
– Да это что за мракобесие;
Опять в программе перенос.
Вчера был съезд, сегодня – сессия,
Не золотуха, так – понос!
Я, Зин, наверное, решусь
И в депутаты запишусь,
Делов-то: языком плести,
Ты знай – плати!
 
 
– Ой, Вань, гляди-ка – мисс Вселенная!
Я, Вань, ей-богу, закричу!
А платье просто обалденное,
Я, Вань, такое же хочу.
А тот купальник – чудо, Вань,
Ты погляди! Да нет – привстань.
А я ж ношу такую рвань,
Обидно, Вань!
 
 
– Я, Зин, хожу, чай не в болонии,
Так нынче ходит вся страна,
Не то, чтоб Зин, из экономии,
А просто нету ни хрена.
Мы тоже, Зин, на их финты
Устроим конкурс нищеты.
Вот тут им враз придут кранты,
А с призом – ты!
 

Девочка моя

 
Горя не тая, плакала свеча,
И я плакал вместе с ней.
Девочка моя, где же ты сейчас?
Приезжай ко мне скорей.
 
 
Дальние края разлучили нас,
Сердце мается, любя.
Девочка моя, где же ты сейчас?
Мне так грустно без тебя.
 
 
Песни соловья, яблоневый цвет
И свиданья под луной.
Девочка моя, жаль, что тебя нет
Этой пьяною весной.
 

Дружеский совет

 
Вот потеха: раз под вечер
Друг приехал издалече.
Мы с ним выпили за встречу
И разбавили пивком.
Тут случилась незадача:
Вдруг жена явилась с дачи.
Видно: чует – не иначе;
Вроде дача далеко.
 
 
Только я достал настойку,
Зойка сразу стала в стойку.
Мол, устроили попойку:
Курам на смех – что там пить?
Я к ней ласково: В натуре…
А она орет до дури.
Друг сказал: «Пойдем покурим.
Надо нам поговорить!»
 
 
Я – Сереге: «Друг любезный,
С Зойкой спорить бесполезно,
Ей бы следовало врезать,
Только жалко кулаком».
Он в ответ: «Ты, Федя, слушай,
Дам совет тебе получше,
Чтобы ты себя не мучал
И не жил под каблуком.
 
 
Перед свадьбой дело было:
Веркин брат – казак Данила,
Наш бригадный заводила
За бутылкой первача
Мне полдня давал советы
И рассказывал секреты,
Пел похабные куплеты
И при этом поучал:
 
 
– Чтобы стать главою точно,
Это надо делать срочно.
Перед первой брачной ночью
– Мне советовал казак.
Ты поймай, Серега, кошку,
Попытай ее немножко,
А потом бросай в окошко
У невесты на глазах.
 
 
И скажи ей: «Дорогая!
Жизнь теперь пойдет другая.
Я напрасно не ругаю —
Коль хорошая жена.
Ты скажи ей, друг Серега,
Чтобы слушалась, как Бога,
А не то – одна дорога:
Вслед за кошкой – из окна!
 
 
С той поры живу, как в сказке:
Пью, гуляю без опаски.
Может, он сгущает краски,
Все равно – совет не плох.
Он ушел, а я остался,
Не на шутку размечтался,
Только слышу крик раздался:
– Федор! Где ты? Что, оглох?
 
 
– Ладно – думаю – родная,
Щас тебя я испытаю.
Кошку рыжую хватаю
И бегу менять судьбу.
Я лечу, забыв про ногу,
Отплачу теперь, ей-богу!
И кричу жене с порогу,
Что видал ее в гробу!
 
 
Не остыл, пошел к окошку,
Запустил в окошко кошку,
После вызвал неотложку:
Пусть приедет – будет шок!
А жена дрожать не хочет,
Мне она в глаза хохочет:
– Надо было брачной ночью.
Поезд, Феденька, – ушел!
 

Детский театр

 
Детский театр, воспеть тебя хочется,
Как Прометей, нашу жизнь осветил.
Детский театр – заветное творчество,
Сколько детей ты зажег и сплотил!
 
 
Мы на спектакли идем, как на праздники,
Встреча с прекрасным волнует сердца.
Детский театр при школе, при садике,
Пусть вашим сказкам не будет конца!
 
 
Ваш режиссер безоглядно отважен,
Деньги играют последнюю роль.
Только без этих проклятых бумажек
Он выступает, как «голый король».
 
 
Выстрадан лунной порою сценарий,
Бурных фантазий закончен полет.
И режиссер – наш герой-карбонарий —
Бьется с нуждою, как рыба об лед.
 
 
Взяты актеры, и роли разучены,
Время – играть, но никак не грустить.
А режиссеры проблемой измучены:
Где бы достать? У кого попросить?
 
 
Дети угрюмы и грусть их понятна:
Скоро спектакль, но отложен дебют.
Где взять костюмы? Все деньги! Все платно!
Нынче за так и гвоздя не забьют.
 
 
Детский театр для них, как отдушина
В мире порока, насилья и лжи.
Как же взорвать нам гранит равнодушия
Тех, кто народу поставлен служить?
 
 
Для загрантура на теплоходе
Власти заглянут в бюджет городской.
Ну а культура, как бомж в переходе,
Вечно с протянутой ходит рукой.
 
 
Правда, находятся добрые люди,
Кто бескорыстно помочь ей готов,
Как же без них? Они были и будут,
Ныне и присно, во веки веков.
 
 
Деньги и чувства ровняю сквозь зубы я;
Впрочем, фанатом бывает магнат.
Спонсор в искусстве – понятие грубое,
Лучше гораздо звучит – меценат!
 
 
Как это здорово и неестественно:
Модное шоу с хорошим концом!
Наш режиссер в положении бедственном —
С доброй душой и усталым лицом.
 
 
Скептики воют: вот делать же нечего,
Ведь не оценят труды, не поймут.
Место в раю им уже обеспечено,
Прямо со сцены в святые уйдут!
 
 
Есть же идеи получше, напрасно, мол,
Хлопотно, дым все, пустые мечты.
– Наших детей они учат прекрасному!
Хлопайте им и дарите цветы!
 
 
– Все – ерунда! Лучше кройкой бы занялись! —
Глупым тирадам не будет конца!
– Пусть никогда не закроется занавес
В ваших театрах и ваших сердцах!
 
 
Жизнь наша шумная и быстротечная,
С тысячей судеб, идей и путей.
Сейте разумное, доброе, вечное
В свежераспаханных, настежь распахнутых,
Чутких и трепетных душах детей!
 

Если я люблю…

 
Друг мне говорил: все это блажь!
Сердце понапрасну не тревожь.
Что любовь лишь призрачный мираж:
Больше потеряешь, чем найдешь.
 
 
Я как школьник по ночам не сплю
И гитару мучаю до слез.
Если я люблю, то я люблю,
И не как получится – всерьез!
 
 
Ты прости, что вечно тороплю,
Но разлука тянется века.
И о новой встрече так молю,
Лишь с рукой расстанется рука.
 
 
Мне любовь – как парус кораблю,
Как в пустыне страннику – вода.
Если я люблю, то я люблю.
В этом мое счастье и беда.
 
 
Время все расставит по местам.
Сердце отстрадает, отболит.
Я не тот, и ты уже не та,
А любовь растаяла вдали.
 
 
Все грехи я после замолю.
И поставлю за любовь свечу.
Если я люблю, то я люблю.
И жалеть об этом не хочу!
 

Женский день

 
– Вань, на улице весна – может, прогуляемся?
Зря ты лавочку сломал – снова мать ворчит.
Все проснулось ото сна; ты один валяешься!
Глянь, и ласточка сама в сени к нам летит.
 
 
– Снега уж в помине нет, почки набухаются,
Боком выйдет та скамья – ну зачем ломать?!
Вон, Серега, наш сосед, очень обижается:
Он напьется, как свинья, негде полежать!
 
 
– Никуда я не пойду. Дома интереснее!
Пусть там ласточки парят с летом и весной.
Я другую птицу жду – тетю Тому с пенсией,
Да не три очки зазря – нынче ж выходной!
 
 
– Зин, закрой окно – шумят! Что за невезенье!
Вновь про лавку завела? Все это вранье!
Нет покоя от тебя даже в воскресенье,
Где ты ласточку нашла? Всюду – воронье!
 
 
– А вон те цветочки, Вань, до чего же нежные,
Ну а воздух-то какой! Прямо благодать!
Я не точно, Вань, ты глянь – вдруг это подснежники?
Может стоит их нарвать, а потом – продать?
 
 
Хор кошачий – высший класс! Просто сердце радует.
Я пол ночи не спала – так он голосил
Ты бы, Ванечка, хоть раз спел бы серенаду мне
Я б что хошь тебе дала – только попроси!
 
 
– А по мне так лучше снег, чем цветочки разные.
Чуешь: мусорка горит? Ты ж одно – гулять!
Столько дряни по весне сразу повылазило,
Лучше под ноги смотри, чтобы в грязь не встать!
 
 
Я тебе, Зин, пропою – так что закачаешься!
Я пять лет уже не пью, ну с чего мне петь?
Ты сегодня – мать твою! – точно доиграешься!
И квартет твой оболью – мочи нет терпеть!
 
 
– Ох и грубый ты, Иван, – знаешь только лаяться,
А весна-пора любви! Все вокруг твердят.
Вот и Люба пишет нам: также с Колькой мается,
Я то знаю: то в крови гены говорят!
 
 
Вань, сегодня женский день – бить не полагается!
Все мужчины при цветах, пахнут хорошо.
Глянь, Серега лезет в тень – видно, налакается,
Вон еще один в кустах – жаль, что не дошел!
 
 
– Ты мне гены, Зин, не трожь! Это штука личная!
За своими, знай, смотри – тот еще народ!
Ведь удавятся за грош – шушера столичная!
Выйди, двери отвори – теща вон идет!
 
 
Зина, врежу – не реви! Я ж не металлический!
Хоть и ставлю про запас, в этот раз – налью.
Ты подснежников нарви нужное количество,
Так и быть – поздравлю вас… ну и мать твою!
 

Жертва сериала

 
Люди выглядят устало,
С каждым днем труднее жить.
Нам помогут сериалы
О проблемах позабыть.
 
 
Средний житель Аргентины
В нашем «теле» не сечет.
Мы же ихние картины
Знаем все наперечет.
 
 
Взять Бразилию, к примеру,
Где у всех играет кровь.
К нам возили их премьеру:
200 серий про любовь.
 
 
До мурашек пробирают,
В даль заветную зовут.
Там богатые рыдают,
Дома – бедные ревут.
 
 
Припев:
 
 
Сериалы, сериалы
На экране голубом.
Зря не щелкайте каналы:
Сериалы – на любом.
 
 
Вспоминают и поныне:
Дело было в старину.
Как Изаура-рабыня
Захватила всю страну!
 
 
В голове сидит занозой:
Щас такой же КВН.
«Дикий ангел» с «Дикой розой»
Нас без боя взяли в плен.
 
 
Позабыты кисть с мольбертом:
На экране – сериал!
Паразит Луис Альберто
Марианне изменял.
 
 
Сериалы водопадом
И все время через край.
Снегопадом, камнепадом,
Только темя подставляй.
 
 
Припев.
 
 
Подгорела запеканка,
Чайник выкипел до дна.
– Я смотрела «Тропиканку» —
Отвечает мне жена.
 
 
Теща с тестем, как в дозоре,
Вот уж сколько лет подряд.
Вместе с ней глаза мозолят
И меня же костерят.
 
 
Кто ответит мне за муки?
Я здоровье подорвал.
Плачут дети, плачут внуки,
А у взрослых – сериал.
 
 
Несмотря на крик и стоны —
Тесть мне даже угрожал —
Уронил я «Панасоник»
Аж с седьмого этажа.
 
 
Припев:
 
 
Сериалы, сериалы
На экране голубом.
Зря не щелкайте каналы,
Сериалы – на любом!
 
 
Сериалы, сериалы,
Как наркотик и вино.
Мне от них житья не стало,
Вот и кончилось кино…
 

Жертва эмансипации

 
О, женщина – небесное созданье!
Другого нам всевышним не дано.
Увенчанная нимбами признаний,
Хочу добавить к ним еще одно.
 
 
Мы вам дарили шкуры леопардов,
Вы в свет не выходили без венков.
Вас вылепил с натуры Леонардо,
Прославили поэты всех веков.
 
 
Вам нравились дуэли и турниры,
От крови не кружилась голова.
Вы правили мужчинами и миром,
Какие вам еще нужны права?
 
 
Чего же вам для счастья не хватало,
Хранители святого очага?
Не стоило спускаться с пьедестала,
Чтобы наставить мужикам рога!
 
 
Вы – критики, ученые, хирурги;
Вы – судьи, но случалось, и – «зека»,
Политики, шахтеры, металлурги…
Что там еще осталось мужикам?
 
 
Не спорьте! Мы заметно приуныли,
Ведь почва уплывает из-под ног.
И в спорте нас конкретно потеснили,
Пока мы тут плевали в потолок
 
 
Откуда в них, скажи, такая смелость?
Уверенность – на желтую медаль.
Мол, легкая атлетика приелась —
Теперь им вон тяжелую подай!
 
 
Невольно размышляю о причине,
Что их толкает в сечу на катке.
Ведь больно настоящему мужчине,
Когда играет женщина в хоккей.
 
 
Взгляни, по всем вопросам отличились.
Пора поставить женщинам кордон.
Они уже и в космос просочились:
Ну, значит, скоро жди Армаггедон.
 
 
Хорошие мои, остановитесь!
Мы памятник в душе воздвигнем вам.
Не ваша ноша, милые, вернитесь
К привычным каждой женщине делам.
 
 
Любимая, почуя вдохновенье,
Я выстрадал нестройный свой сонет.
Мы позабыли чудные мгновенья,
Когда ты нам готовила обед.
 
 
Нескромная, в лучах заветной славы,
Так жить нельзя! Вернись на пьедестал!
Ты вспомни про очаг и деток малых —
Я быть домохозяином устал.
 

Жара

 
Жарко, господа, на нашем свете:
Гландам срочно требуется лед.
Солнце, как помешанное, светит
Днем и ночью, сутки напролет.
 
 
У природы нет плохой погоды —
Верит Бог, и стойко веришь ты.
А народы заливают воды
В пересохшие от зноя рты.
 
 
Лимонады, соки, пиво, водку
И вино – ведь истина в вине.
И плевать им: сладко или горько.
Все равно, но лишь похолодней!
 
 
Пиво закипает за минуты.
– На фига нам, Зина, их «Тефаль»?!
Глянь, мобильник тает – это круто!
Плавится резина и асфальт.
 
 
Пот глаза и уши заливает,
Ни видать ни черта и ни зги.
И от зноя души изнывают,
В голове печёные мозги.
 
 
Вечер нам не дарит облегченья,
Не приносит пользы ветерок.
Легкие, устав от облученья
Жадно просят воздуха глоток.
 
 
Пусть снесут парадное и двери,
Окна – прочь! Балкон – не закрывать!
Я в «грозу по радио» не верю
И всю ночь склоняю чью-то мать.
 
 
До рассвета дотянуть – проблема!
Я ругаюсь горько, грубо, блин.
У соседа слева – Сплит-система,
У меня же только группа «Сплин».
 
 
Кто же, господа, за все в ответе?
Не помогут лучшие умы.
В холода мы думаем о лете,
А в жару нам хочется зимы.
 

Зависть

 
Чтоб мне водки не видать,
Мой сосед из «пятой».
После «ходки» дал понять,
Что теперь – богатый.
 
 
Цепь и перстень золотой,
Все вполне солидно.
Мой сосед теперь «крутой»,
Ну а мне – завидно!
 
 
Я уж год, как сел на мель,
Что за жизнь на нервах?
У него жена – модель!
У меня же – стерва!
 
 
Я в «копейку» с матом влез,
Плюнул вслед – обидно.
У соседа «Мерседес»,
Ну а мне – завидно!
 
 
Я от зависти помру,
Утоплюсь по пьянке.
Он – мерзавец – жрет икру,
Я ж давлюсь овсянкой.
 
 
Он берет людей на понт —
По манерам видно.
Сделал, змей, евроремонт,
Ну а мне – завидно!
 
 
И чего там только нет:
Ванна, слышь, с приколом.
Дети ходят в интернет,
На хрена им школа?
 
 
Не помог нам валидол —
Мебель вся из дуба.
Евро-окна, евро-пол,
Бабе – евро-зубы.
 
 
Мы в узде! Нам ходу – нет!
За Россию стыдно!
Им везде – зеленый свет,
Ну а мне – завидно!
 
 
В понедельник этот гад
Отходил от оргий.
Тут подельники звонят:
Мол, Данила в морге!
 
 
Может, что не так сказал,
Хлопнув в праздник горькой,
Вот его и «заказал»
Одноклассник Борька.
 
 
За обедом мы с женой
Лопаем повидло.
Я хоть бедный, да – живой!
А его – не видно!
 

Зарекался не петь…

 
Зарекался не петь я лирических песен,
Обещал не играть я на струнах души.
Зарекался не петь, но пою, хоть ты тресни,
И друзья говорят: ты стареть не спеши.
 
 
Зарекался не пить, но все чаще – с похмелья.
Вроде был на виду; словно крылья росли.
Обещал не звонить, ну хотя бы неделю,
Говорил6 не пойду! Ноги сами несли.
 
 
Зарекался не жить больше так бестолково,
Брошу душу губить, все грехи замолю!
И спускаясь с вершин, в край до боли знакомый,
Обещал не любить, но любил и люблю.
 

Как выбирали премьера

Часть I. «Глас народа»

 
Я не знаю, что случилось,
Вроде нет дурных вестей.
Вся семья моя взбесилась
От политики властей.
 
 
Не читаем мы Мольера,
Валидол супруга пьет.
Все кричат: «Даешь премьера!»,
Ну а Дума – не дает.
 
 
Забери ее холера,
Кто подаст стране пример?
Мы не можем без примера,
Очень нужен нам премьер!
 
 
– Раньше с этим было легче,
Старики нам говорят,
– Мы бы враз собрали вече
И ударили в набат.
 
 
Но теперь порядки строже,
Вот и срезали его.
Может, он не вышел рожей?
Вроде трезвый – ничего.
 
 
И не лезет в рот мадера,
Хоть бери ив гроб ложись.
Что за жизнь нам без премьера?
Просто пытка, а не жизнь!
 
 
Как-то вечером подпили
Мы с ребятами опять.
Депутата подловили
И давай его пытать.
 
 
– Мы тут столько заседаем —
Отвечает депутат,
– А его в упор не знаем, —
И божится на мандат.
 
 
– Кто таков? Откуда взялся?
И в начальники уже!
Он помялся, но сознался:
– Президентский протеже!
 
 
И сосед-алкаш Валера
Про него мне так сказал:
Больно тощий для премьера.
Черномырдина видал?
 
 
Парень шансов не имеет,
Там его в муку сотрут.
Мол, пока не потолстеет,
Его вряд ли изберут.
 
 
Позабыты сериалы
И не радует футбол.
– Слышь, как Дума заседала?
– Кириенко не прошел?
 
 
Мы опять глаза мозолим,
Стало зрение сдавать.
Мы им, гадам, не позволим
Без премьера нас держать.
 
 
Все кричат: «Доколе, братцы?!»,
Нет спокойствия в стране.
Кореша и домочадцы
Обращаются ко мне.
 
 
Я ж не ведаю, ребята,
Что у Думы в голове.
У нее ума – палата,
Или даже целых две.
 

Часть 2 «Заседание в думе»

 
– Уважаемая Дума,
Подключите микрофон.
Есть у нас о чем подумать,
Уберите только фон.
 
 
Мы премьера зарубили
На бумаге и в уме.
Нам его опять спустили
С президентским резюме:
 
 
– Мол, извольте подчиняться!
Голосуйте «За», а то…
– Он учить нас вздумал, братцы,
Мы решаем или кто?
 
 
Перебрал он с голосами,
Не на тех нарвался, змей.
Мы тут сами все с усами,
Нам указывать – не смей!
 
 
Мы его вторично сняли,
А он прет, как на таран.
Тут опричники восстали
И кричат: «Но пасаран!»
 
 
Президент на их работу
Снова что-то положил.
И с премьером Хасимоту
На охоту укатил.
 
 
По приезду вопрошает:
– Что там Дума родила?
А ему и отвечают:
– Мол, еще не приняла!
 
 
– Ах, ты, умники, как смеют?
Чтобы приняли в момент!
А иначе пожалеют! —
Рассердился президент.
 
 
– Те ему: Мол, мы ишачим
О народе думая.
– Разгоню к чертям собачьим
Эту вашу Думу я!
 
 
Встрял тут бывший вор в законе
И сказал: Чего гадать?!
Боря точно нас разгонит,
Век мандата не видать!
 
 
Вот тогда уж мы поплачем, —
Повышал политик тон. —
Отберут квартиру с дачей
И в поликлинику талон.
 
 
– Наши принципы – химера!
Разошелся депутат.
Голосую за премьера!
Мне дороже мой мандат!
 
 
Все тут разом загалдели:
– Не губи, отец родной.
Мы ж его не разглядели,
А он парень с головой.
 
 
– Нам такой как раз и нужен!
Кто-то с пафосом сказал.
Пусть отечеству послужит,
Голосуем дружно: «За!»
 

И один в поле – воин

 
– Что со мною? – рядовой очнулся.
Тишина. И пушки не гремят.
Вспомнил бой, и с болью оглянулся:
Старшина убит, убит комбат.
 
 
Нет в живых Витальки-гармониста,
Его голос замер вдалеке:
– Не вернусь – считайте коммунистом!
И уполз с гранатою в руке.
 
 
Полегли друзья: Степан, Петруха…
Их семья, родные дома ждут.
– Помоги земля и стань им пухом!
За тебя они на смерть идут!
 
 
– Что сижу? Ведь танки уже рядом…
Целых пять: вон башни и кресты.
Навожу, и по крестам – снарядом.
Не видать вам нашей высоты!
 
 
Может, боль и рана виновата?
В этот ад врывается гармонь…
Снова слышу я слова комбата,
И комбат командует: «Огонь!»
 
 
– Попади, родной! Бери правее!
Небеса алеют впереди.
Ты – один живой на батарее!
Ныне сам себе ты командир!
 
 
– Не пробьется, видно, подкрепленье, —
Перед смертью говорил комбат. —
На заре начнется наступленье,
Ты поверь и доживи, солдат!
 
 
«Доживу!» – шепчу я, как молитву,
И рассвет увижу наяву!
«Доживу! До той последней битвы,
До победы – слышишь? – доживу!
 
 
– И пока я в силе – будь спокоен!
Родину от от гибели спасу.
И один – у нас в России – воин!
Пусть зарубит Гитлер на носу!
 

Играем с чистого листа

 
Играем с чистого листа,
Играем всё, что сердцу мило.
Всё, от чего душа парила,
В чем красота и высота.
 
 
Играем с чистого листа,
Играем марши Мендельсона.
Мы очень важные персоны,
Займём достойные места.
 
 
Припев:
 
 
Нальём шампанского полней
За жизнь в борьбе, любви и славе!
И поменяем мы коней
Назло судьбе на переправе!
 
 
Играем с чистого листа,
Пусть нас порой не понимают.
Пусть нам нестройно подпевают,
Играем с чистого листа.
 
 
Играем с чистого листа,
Пусть сочтены часы и годы.
Мы, как один больны свободой,
А без свободы жизнь пуста.
 
 
Припев.
 
 
Играем с чистого листа,
Пока горят в костре поленья.
Глядим назад без сожаленья,
И эта истина проста.
 
 
Играем с чистого листа,
Забудем всё, что было раньше.
Начнём играть и жить без фальши
С мечтой и верою в Христа.
 

Как странно…

 
Как странно, что я живу,
Что день не темнее ночи.
Я с раны бинты сорву:
Она еще кровоточит.
 
 
Как странно, что я дышу,
И сердце не отказало.
«Я, правда, тебе напишу» —
Ты мне уходя, сказала.
 
 
Как странно, что я смеюсь
И даже шутить пытаюсь.
Чего-то еще боюсь,
О чем-то еще мечтаю.
 
 
Как странно, что мало пью,
И горе не заливаю.
Как странно, что я пою
И даже, порой, играю.
 
 
В тумане дрожит восход,
С экрана смеются дети.
Как странно, что жизнь идет,
Как странно, что солнце светит.
 
 
Я с раны бинты сорву
И дверцу в душе закрою.
Как странно, что я живу,
Ведь сердце ушло с тобою.
 

Кое – что об аномальных явлениях

 
Слава Богу и сенату,
Табу нет, запреты сняты,
От цензуры информация свободна.
Сведенья любого рода
Все доступно для народа.
Говори, пиши, читай, о чем угодно.
 
 
Что волнует, что тревожит —
Каждый высказаться может.
Нынче гласность наступает повсеместно.
Если что приврет для веса
Радио, кино и пресса,
Бог-судья им, было б людям интересно.
 
 
Вновь в газетах перепалка:
Отыскалася гадалка
И в Нью-Йорке от нее не спрячешь пенс.
Знает все: кто умер в Штатах,
И где прячет муж зарплату.
Может – ведьма, а быть может, экстрасенс.
 
 
Все откроет, не обманет,
Только в миску свою глянет,
Для нее, поверьте, это мизер.
Что лежит у вас в кармане,
С кем вы были в финской бане,
Ну а в зеркало глядит, как в телевизор.
 
 
А еще один – слыхали?
Взглядом двигает сандали.
Я не видел, мне соседи говорили.
Может, камни двигать бойко,
Вот таких бы к нам на стройку,
Мы б жилищную проблему враз решили.
 
 
Вы читали, что творится?
Закрываются больницы,
И лечить нас скоро будут всех гипнозом.
Посидим перед экраном,
Выпьем тет-а-тет с Аланом,
И прощайте язва со склерозом.
 
 
Этот парень – экстра-класса,
Лечит он посредством пасса.
Это значит, быстро и не больно.
Две минуты поколдует
И всю хворь, как ветром сдует,
Пусть не врач он, главно – зрители довольны.
 
 
Вот еще портретик броский:
Доктор – Толя Кашпировский.
За сеанс он вылечит вам печень.
А за два без проволочек
Камни выведет из почек,
Хоть и в оккультизме не замечен.
 
 
Ну да что там камни в почках —
Для него это цветочки.
Мне жена на днях такое рассказала!
Будто Толик под гипнозом
Бабу резал без наркоза,
Ну а та ему романсы распевала.
 
 
Это все невероятно,
Ненаучно, но занятно.
Нас тревожит направление другое.
Ктой-то к нам давно летает,
Только кто – никто не знает,
И наука тут, пардон, не в зуб ногою.
 
 
Их реакция привычна:
Не встречалися, мол, лично,
Верить в это нелогично и опасно.
А крылатые тарелки —камуфляж,
То бишь, подделки,
И не портите гляделки понапрасну.
 
 
Ну а как же очевидцы?
Их уже не единицы.
Закрывать глаза на это – преступление.
На посуде их летали,
И в контакт не раз вступали,
Хоть они и аномальные явления.
 
 
– Эти парни, между прочим, —
Говорил мне как-то отчим, —
Нас к себе недавно в гости приглашали.
Я-то старый, мне не надо,
Ну а бабы-дуры – рады,
Сели с ними в НЛО и умотали.
 
 
То, что было необычно,
Стало нам давно привычно.
Сомневаться неприлично и не модно.
Как по-щучьему веленью
Аномальные явленья
Наблюдают нынче кто и где угодно.