Текст книги "Боевики рабочих окраин. Паравоенные формирования рабочего класса Петербурга и Москвы 1905–1917"

В апреле 1905 года на III съезде РСДРП (где, по сути, присутствовали лишь представители фракции большевиков) была принята резолюция о восстании. Съезд постановил «принять самые энергичные меры к вооружению пролетариата, а также к выработке плана вооружённого восстания и непосредственного руководства таковым, создавая для этого, по мере надобности, особые группы из партийных работников». Тогда лидер большевиков В. И. Ульянов (партийные псевдонимы: К. Тулин, Старик, Ленин) обратился с призывом к своим соратникам: «Смелее составляйте новые и новые дружины, посылайте их в бой, вербуйте больше рабочей молодёжи». Он настаивал на массовом создании боевых организаций, оснащении их вооружением, обучении, политической и организационно-технической подготовке. Особое внимание Ленин уделял вовлечению молодых людей в боевые формирования фракции большевиков и их вооружению: «Идите к молодёжи… Основывайте тотчас боевые дружины везде и повсюду и у студентов, и у рабочих особенно, и т. д. и т. д. Пусть тотчас же организуются отряды от 3-х до 10, до 30 и т. д. человек. Пусть тотчас же вооружаются они сами, кто как может, кто револьвером, кто ножом, кто тряпкой с керосином для поджога и т. д. Пусть тотчас же эти отряды выбирают себе руководителей и связываются, по возможности, с Боевым комитетом при Петербургском комитете».

Одновременно Ленин акцентировал внимание коллег на эффективность при работе с людьми, например, в письме в Боевой комитет: «Не требуйте никаких формальностей, наплюйте, христа ради, на все схемы, пошлите вы, бога для, все „функции, права и привилегии“ ко всем чертям. Не требуйте обязательного вхождения в РСДРП – это было бы абсурдным требованием для вооружённого восстания. Не отказывайтесь связываться с каждым кружком, хотя бы в три человека, при единственном условии, чтобы он был полицейски надёжен и готов был драться с царским войском. Пусть желающие кружки входят в РСДРП или примыкают к РСДРП, это превосходно; но я безусловно считал бы ошибкой требовать этого».

Фактическую работу по снабжению, вооружению и подготовке боевиков к будущему восстанию, осуществляла, как уже говорилось, Боевая техническая группа, которая после III съезда перешла под непосредственный контроль ЦК партии. По настоянию Ленина, руководителем её стал член Центрального комитета Л. Б. Красин (партийные псевдонимы: Лошадь, Никитич). У истоков БТГ стояли также Н. Е. Буренин (партийные псевдонимы: Герман Фёдорович, Небуренин, Виктор Петрович и др.), С. М. Познер (Татьяна Николаевна), Ф. И. Драбкина (Наташа), Н. П. Сагредо (Андрей Андреевич) и А. М. Игнатьев (Григорий Иванович). В книге С. М. Познер «Первая боевая организация большевиков, 1905–1907 гг.» приводятся слова Н. Е. Буренина о порядках, принятых в этой засекреченной организации: «Товарищи, входящие в „Боевую техническую группу“, были крепко спаяны общим лозунгом: „все за одного, один за всех“, среди них царила строжайшая дисциплина, и каждый знал только то, что ему надлежало знать, никто не любопытствовал узнать больше того, что ему необходимо было знать для дела. Могу указать хотя бы на такой факт: в моём присутствии называлось иногда моё конспиративное имя, но произносивший его товарищ не подозревал даже, что оно принадлежит мне».

Члены БТГ закупали в России и за границей оружие, динамит, создавали подпольные лаборатории по созданию взрывчатых веществ и взрывных устройств, проводили инструктажи для дружинников, печатали и распространяли революционную литературу, экспроприировали пироксилин с правительственных складов. Закупку и нелегальную поставку оружия из-за границы организовывали и выполняли М. М. Литвинов (Папаша), А. Л. Шмидт (Фаня Толстая), С. А. Тер-Петросян (Камо), Г. К. Орджоникидзе (Серго). Деньги для приобретения оружия собирали среди рабочих и граждан, сочувствовавших революции. Крупные суммы давали предприниматели С. Т. Морозов и Н. П. Шмит, писатель М. Горький и другие неравнодушные граждане. Недостающие средства для пополнения полупустых партийных касс боевики леворадикальных партий доставали с помощью экспроприаций. Так, 13 февраля 1906 года в Гельсингфорсе (совр. Хельсинки) было совершено нападение на отделение Государственного банка. Было похищено сто семьдесят тысяч семьсот сорок три рубля наличными и сорок шесть временных свидетельств Волжско-Камского банка номинальной стоимостью по сто рублей. В ограблении участвовали боевики из социал-демократической рабочей партии Латвии. Полиция смогла вернуть лишь малую часть денег, остальные же были использованы Боевой технической группой и ЦК.

После ограбления банка в Гельсингфорсе, Литвинов (Папаша) закупил в Бельгии и Германии большое количество оружия, которое отправили в грузовых вагонах до Болгарии. В порту Варна подпольщики загрузили оружие на зафрахтованное судно и стали собирать экипаж. На это ушло два месяца. Экипаж состоял из бывших матросов броненосца «Потёмкин». На борту также находились сопровождающие груз – Камо и его боевики. 29 ноября яхта «Зора» покинула солнечную Болгарию и отправилась в сторону кавказского побережья. На следующий день судно село на мель. Экипаж и боевики спешно покинули яхту, и её тут же присмотрели местные румынские рыбаки. Когда к яхте прибыл буксировщик, посланный большевиками, оказалось, что часть оружия и патронов уже украдена. Этот инцидент попал в поле зрение полиции, и М. М. Литвинов был объявлен в международный розыск.

Как уже говорилось, в 1905 году фракция большевиков стала интенсивнее готовиться к вооружённой борьбе. Огромная проблема заключалась в недостатке оружия и средств для его покупки. Дружинников вооружали чем могли. Большую помощь в этом вопросе оказывал Сестрорецкий оружейный завод под Петербургом. Иногда удавалось передавать питерцам по семьдесят-восемьдесят разобранных винтовок в день. Передача оружия происходила в лесном массиве возле дачных посёлков. В Петербурге винтовки тайно собирались, а потом либо отдавались дружинникам, либо прятались в схронах. На вооружении рабочих дружин стояли самые разные образцы стрелкового оружия. Это были ружья, винтовки, револьверы и пистолеты различных систем. Очень часто боевиками использовались бельгийские браунинги калибра 7,65 мм[8]8
  FN Browning model 1900, он же Браунинг № 1.


[Закрыть]. Из-за небольших размеров, безотказности в работе и непритязательности в обращении это оружие стало особенно популярным в их среде. Кстати, филёры полиции и жандармы также использовали эти пистолеты.

Нередко рабочие изготавливали оружие на своих заводских станках. В районе, закреплённом за каждой боевой дружиной, устраивался подпольный склад, где хранилось оружие, боеприпасы и взрывчатка. Недостаток огнестрельного оружия большевики решили восполнить изготовлением ручных гранат («бомб» – по терминологии того времени). Их изготовлением занималась химическая группа, вошедшая в БТГ. В подпольных лабораториях, где без устали работали химики (партийные псевдонимы: Альфа, Омега, Дмитрий Сергеевич, Эллипс и др.), находили способы производства безопасного для хранения взрывчатого вещества, а также создания запалов и гранат, которые можно было легко транспортировать и применять.

Уже в начале 1905 года стали появляться первые рабочие партийные дружины, созданные под опекой БТГ. Иногда они возникали по инициативе самих рабочих. Рабочая дружина Невского литейного завода в Петербурге возникла в феврале-марте 1905 года. Рабочие, находящиеся под тяжёлым впечатлением от расстрела шествия в день Кровавого воскресенья, горели желанием действовать и, как описывает ту атмосферу С. М. Познер: «… рабочие начали сами готовить себе оружие. В мастерских завода ковали мечи, пики, топоры, брали резиновые шланги от пневматических свёрл, шланги эти резали на куски, наливали в них вершка два свинца – и действовали ими как хорошей дубинкой. Мы раздобыли себе три револьвера системы Смит, один браунинг и велодог, а также по нескольку к ним патронов. Нами были сделаны четыре самодельных мелкокалиберных пушки, названные „самопалами“: сделаны они были из концов паровозных труб с некоторыми приспособлениями, заряжались порохом и железной „выдрой“ (осколками), зажигался такой снаряд папироской, приложенной к отверстию. Употреблять их не пришлось, но по такому типу мы стали изготовлять себе пистолеты».

М. П. Виноградов[9]9
  Инженер Миусского трамвайного парка в Москве. В 1905 г. организатор и начальник боевой дружины рабочих парка.


[Закрыть] вспоминает осенние дни 1905 года, когда после того, как на слабо вооружённую дружину напали черносотенцы и нанесли ей ощутимый урон, он принял решение на создание хорошо вооружённой сильной дружины: «Я всё внимание перенёс на организацию такой дружины в Миусском парке. Были добыты средства – одна тысяча рублей. На них купили 40 винтовок «винчестер», коротких, чтобы можно было носить их под пальто. Кроме того, были приобретены два маузера для руководителей – для меня и товарища Щепетильникова. На патроны денег не хватило, и пришлось обратиться к ассоциации инженеров, которая вскладчину собрала для этой цели 100 рублей.

Боевая дружина в 48 человек была быстро организована. Она была разбита на три группы, по 16 человек. Командовать дружиной приучался каждый дружинник. Во время упражнений командование велось по очереди всеми. Это делалось для того, чтобы в случае гибели руководителей дружина продолжала оставаться боеспособной. Для упражнения в строю мы отвели бывший цейхгауз во дворе и там целыми часами ежедневно вели строевые упражнения».

Инструкторами выступали наиболее обученные обращению с оружием люди, как правило, военные. Позже были организованы партийные боевые школы, где подготавливались уже свои инструкторы. Например, Боевой центр Московского комитета РСДРП летом этого же года организовал курсы десятников. Практические занятия по стрельбе и тактике проводились в пригороде с соблюдением необходимых мер безопасности и конспирации, куда выезжали на специальном вагоне трамвая под вывеской «Служебный». После стрельб гильзы подбирались, следы от пуль маскировались. Кроме того, на некоторых курсах рабочих учили скрываться в городе, уходить от слежки и гримироваться.

Для обучения членов рабочих дружин большевики готовили и выпускали специальную литературу. В ней рассказывалось о том, как правильно применить оружие и подручные средства (например, молоток) в схватке, также выпускались брошюры и справочники, знакомившие читателя с образцами огнестрельного оружия и взрывчатыми веществами, тактикой армейских подразделений в бою, с правильным ведением разведки и связи, устройством обороны, ведением боя в городских условиях и др. Особенно известна была брошюра «Тактика уличного боя»[10]10
  Эту книгу московские руководители Красной гвардии использовали при подготовке к октябрьским уличным боям в 1917 году.


[Закрыть], написанная бывшим офицером А. А. Вановским[11]11
  Александр Алексеевич Вановский был обладателем поистине интересной судьбы. Став офицером, ушёл в запас, позже основал марксистскую группу «Воля» и организовал нелегальные типографии. Был приговорён к ссылке. Следующий приговор – два года тюрьмы. Участвовал в киевском восстании сапёров и Декабрьском в Москве. Приговорён к казни. Скрывался в подполье. В 1906 году возглавил Военно-техническое бюро МК РСДРП. В 1912 году отошёл от политики к христианству. Через два года добровольцем ушёл на фронт. Награждён за храбрость. Через несколько лет очутился в Японии, где стал исследователем японской литературы и преподавателем.


[Закрыть] под псевдонимом С. Вычегодский. Были центры подготовки и у питерских боевиков – Центральная инструкторская школа и школа-лаборатория, где упор делался на изучение и использование взрывчатых веществ и взрывных устройств.

Шла планомерная подготовка к уличным боям: отряды боевиков были сформированы по военному образцу. По словам деятельницы Боевой технической группы С. М. Познер, боевые дружины фабрик и заводов Московского, Невского, Выборгского и других районов Петербурга тактически делились на пятёрки. Десять пятёрок составляли отряд. Отряд или несколько отрядов одного предприятия составляли дружину[12]12
  Известно о временном уставе организации боевой дружины при Донском комитете РСДРП, где говорится о «десятках» дружины. В книге Ю. Трифонова приведены строки: «В декабре оба участвовали в вооружённом восстании на Темернике, командовали „десятками“ дружинников – „десятком“ называлась вооружённая группа, в которой могло быть и более десяти человек, могло быть пятнадцать, двадцать. Интересно, что это же наименование, „десяток“, сохранили красногвардейцы Питера в своём уставе в 1917 году».


[Закрыть].

Таким образом, начальной тактической единицей боевых дружин как большевиков и меньшевиков, так и эсеров, в 1905 году являлась пятёрка – группа из пяти бойцов. Такая группа в условиях начавшейся в декабре 1905 года городской войны действовала наиболее удачно. Боевики использовали тактику «ударь и беги», которую мы обязательно рассмотрим позже, на примере Декабрьского восстания в Москве.

Современная тактика ведения боя в городских условиях также предусматривает разбитие подразделения на малые группы. Количество бойцов в такой группе может колебаться в среднем от пяти до десяти человек. Всё зависит от цели и задач подразделения. Наиболее успешны малые группы при скрытом подходе к цели и быстром распылении после атаки, при условии должной подготовки бойцов и знания местности.

Боевая техническая группа приложила много усилий для снабжения рабочих наставлениями по тактике ведения боя в городских условиях. Многое было сделано и в организационном плане. Имевшиеся заводские дружины подчинялись выборным представителям (районным боевым организаторам), а те в свою очередь подчинялись лидеру БТГ. По данным С. М. Познер, в 1906 году боевыми организаторами являлись:

– Городской район – Шведчиков (Константин Матвеевич);

– Выборгский район – Гробовский (Фома);

– Петербургский – Скроботов (Николай Сергеевич);

– Василеостровский район – Урысон (Виктор);

– Нарвский район – Нейман (Альфред);

– Московский и Невский районы – Шкляев (Лазарь, Азаров).

Дружинники подчинялись уставу, в котором прописывалась структура паравоенного формирования, его задачи, порядок вступления и обязанности. В дружины принимались рабочие по назначению партийной организации, либо по рекомендации двух дружинников. Нередко в дружины входили и беспартийные рабочие, что увеличивало численность и возможности паравоенного формирования.

Таким образом, социал-демократы методично строили вокруг себя щит паравоенных организаций, состоящих в первую очередь из заводских рабочих, людей упорных и физически сильных. В вопросах тактики ставка делалась на ведение дружинами импульсивных боевых действий, краткосрочного сопротивления в условиях городского боя и, в случае провала, ухода в подполье на неопределённый срок.

Однако разница подхода к целям рабочих паравоенных организаций у меньшевиков и большевиков была значительной. Меньшевикам рабочие дружины нужны были для защиты собраний, митингов и демонстраций от полиции и черносотенцев. Большевики же готовили кадры боевиков не только для охраны – они формировали силы для будущего пролетарского восстания, после успешного завершения которого они совершат мировую коммунистическую революцию.

Усиление революционных идей в рабочей среде было встречено враждебно не только полицией, но и черносотенцами. «Чёрной сотней» называли членов таких праворадикальных монархических организаций, как Союз русского народа, Союз Михаила Архангела, Союз русских людей, Общество хоругвеносцев и др. Состояли они из различных слоёв общества. В боевых дружинах черносотенцев превалировали мелкие буржуа, рабочие и люмпен-пролетариат. Что касается первых и отчасти вторых, то можно сказать, что они хотели бы видеть страну сильной православной монархией. Вряд ли это касается представителей городского дна – люмпенов – немалой части которым был больше по душе разбой и безнаказанность толпы. Понятия о происходивших в стране событиях у обывателей, сторонников праворадикальных идей и сильной царской власти описал в произведении «Жизнь ненужного человека» М. Горький: «Революционеры – враги царя и бога… Они подкуплены немцами для того, чтобы разорить Россию… все иностранцы, завидуя богатству и силе России…хотят сделать у нас бунт, свергнуть царя и… посадить везде своё начальство, своих правителей над ними, чтобы грабить нас и разорять… Потому ты должен бороться с революционерами – агентами иностранцев, – защищая свободу России, власть и жизнь государя, – вот и всё».

Исследователь праворадикальных организаций Г. Р. Кузнецов в своей монографии «Революционная борьба и погромы в период первой русской революции 1905–1907 гг.» приводит выдержку из статьи монархической газеты «Гроза», в которой достаточно ярко проявляются взгляды, царившие в среде проводников правого террора на задачи боевиков чёрной сотни: «Дружины имеют назначение наблюдение за жидами и при всяком виде обирательства жидами христиан, приходят к христианам на помощь… В дружинах нужны люди смелые и наблюдательные, объединённые благородной ненавистью к жидовству и способные к живой практической деятельности». Претензии черносотенцев, как мы понимаем, стояли не только на платформе идейного противостояния, но и носили характер религиозно-национальный.

Согласно протоколу показаний бывшего чиновника Петербургской судебной палаты Г. Ф. Вебера, идея организации самой известной черносотенной организации – Союза русского народа – было инициировано заведующим заграничной агентурой Департамента полиции П. И. Рачковским. Этот деятельный полицейский выразил мысль о том, что неплохо было бы противопоставить террористическим группам социалистов монархическую организацию с похожими методами ведения борьбы, то есть целенаправленно использующую акты террора. К идее П. И. Рачковского присоединились великие князья Николай Николаевич и Владимир Александрович, министр внутренних дел П. Н. Дурново, начальник Охранного отделения Петербурга А. В. Герасимов и другие. Организация получила название «Союз русского народа», возглавил её врач А. И. Дубровин, охарактеризованный Г. Ф. Вебером как «человек безыдейный и корыстный». Для выполнения террористической деятельности Союзу необходимо было иметь свою паравоенную группу, куда входили бы подданные из разных сословий, преимущественно низших, что и было вскоре осуществлено.

Центральная дружина СРН была организована при Главном совете под патронажем лидера движения А. И. Дубровина в конце 1905 года. Этот «боевой отдел» Союза был изначально засекречен, но удержать в тайне его создание и деятельность не удалось. Из протокола показаний члена Союза А. И. Прусакова следует, что целями дружин были: «во-первых, борьба с политическими противниками, во-вторых, сведение счётов с личными врагами». Правда, также «иногда работа таких дружин сводилась к учинению разбоев, грабежей и убийств… где имелось богатое население евреев, такие дружины служили страхом и…требовали деньги от богатых евреев путём угрозы учинения погромов»[13]13
  Показания давались Прусаковым Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства в 1917 г. в рамках дела по незаконным действиям должностных лиц империи.


[Закрыть].

Возглавлял центральную дружину некий Н. М. Юскевич-Красковский, человек без биографии и установленного прошлого. Его помощниками были осведомитель Охранного отделения С. Яковлев, некий студент В. Соколов и другие. Кроме центральной существовали и районные дружины – «районные отделы» или «сотни». Особо крепкие дружины формировались на заводах или из жителей одного района, например, Московской заставы[14]14
  Московская Застава – один из исторических районов Петербурга.


[Закрыть]. Кроме того, существовали дружины на Нарвской и Невской заставах, на Невском судостроительном и Путиловском заводах. На Путиловском заводе боевиков возглавлял А. Половнёв, за Невской заставой – В. Снесарев[15]15
  Нередко на квартирах черносотенцев, в том числе у убитого В. Снесарева обнаруживались награбленные кошельки, часы, шапки и прочие подобные вещи.


[Закрыть].

Паравоенные формирования Союза были устроены так: низшие тактические группы – десятки – образовывали условную сотню, которая и составляла дружину. Начальнику центральной дружины подчинялись сотники, начальники районных дружин, им – десятники. В десятках состояли жители одного района или заводские рабочие, работающие на одном предприятии. По данным, которые удалось найти автору, петербургская (центральная) дружина СРН насчитывала в 1906 году порядка семи сотен человек, а дружина Невской заставы, по словам рабочего Невского судостроительного завода В. В. Шелковникова, имела в своём составе приблизительно около пятисот боевиков, что представляется намного завышенным количеством. Принимая во внимание характерный состав дружин, размах их активности и количество жертв, думается, что в реальности они могли иметь не более чем по сто-двести человек каждая.

Вооружение дружинников составляли револьверы Лефоше[16]16
  Револьвер Лефоше образца 1858 г.


[Закрыть], браунинги, парабеллумы, взрывные устройства. Оружие привозили из Царства Польского и Великого княжества Финляндского. Одним из курьеров был дворянин, офицер в отставке, В. В. Казаринов; также оружие получали через петербургского градоначальника В. Ф. фон дер Лауница.

Это был расцвет деятельности паравоенных формирований праворадикалов в столице. После задержания Юскевича-Красковского по делу об убийстве профессора М. Я. Герценштейна, а также в результате натиска социалистов, избиений и убийств черносотенцев, дружины СНР прекратили своё существование. Дружинники-рабочие, спасаясь, уезжали в деревню, либо публично каялись и оставались работать на заводе.

Боевики чёрной сотни в массе своей будучи малограмотным или делинквентным сегментом городского населения, склонные к насилию, часто справедливо заслуживают тех упрёков, которые были им вменены. Черносотенцы браво проводили силовые средства политики своих лидеров: избиения рабочих, замеченных в революционной деятельности, разгоны забастовок и демонстраций, погромы жилищ, запугивание инородцев и убийства лиц еврейской национальности. Особенную ненависть у черносотенцев вызывали студенты и интеллигенция, либеральная буржуазия.

Боевики-праворадикалы часто совершали откровенно уголовно наказуемые деяния, а за отдельную плату и политические убийства. Убийство профессора М. Я. Герценштейна было как раз одним из таких. В этом акте террора были замешаны рабочие-дружинники питерского СРН, организатором убийства выступил их руководитель Н. М. Юскевич-Красковский. Расследование дела тормозилось крупными покровителями черносотенцев из правящей верхушки. Убийц покрывали столичный градоначальник В. Ф. фон дер Лауниц, министр юстиции И. Г. Щегловитов, министр внутренних дел П. А. Столыпин и даже сам император. Полицейские чиновники часто закрывали глаза на преступления «союзников», относились к ним лояльно. Правомонархическим организациям и союзам регулярно выделись финансы из фондов МВД.

Можно сказать, что черносотенцы стали адептами некоей формы государственного террора. Паравоенные отряды чёрной сотни стали ответом консервативной части российского общества, в том числе некоторого сегмента рабочего класса на революционную смуту и террор левых, на экономическую конкуренцию со стороны еврейского предпринимательства и другие проблемы в государстве.

Надо заметить, что множество городских и сельских обывателей не входили в черносотенные организации фактически, но сочувствовали им. Совершая преступления, устраивая погромы, придерживаясь шовинистической антисемитской ориентации, обычные с виду люди становились агрессивными элементами толпы, ведомыми первобытными слоями своей психики, истерическим настроениям маргинальных личностей[17]17
  Пример таких психических состояний можно наблюдать в девятой серии фильма «Жизнь Клима Самгина», во время встречи главных героев с черносотенцами.


[Закрыть].

Распространяя идеи православной монархии, националистического экстремизма, антисемитизма, применяя психическое давление, террор и криминал, черносотенцы стали основателями русского фашизма монархической направленности.

1905 год стал началом кровавого противостояния боевиков РСДРП и черносотенных дружин. В. И. Ульянов всячески поощрял борьбу с черносотенцами, видя в них цепных псов правящей элиты. Он призывал: «Великодержавному шовинизму – бой!» и «Отряды революционной армии должны тотчас же изучить, кто, где и как составляет чёрные сотни, а затем… выступать и вооружённой силой, избивая черносотенцев, убивая их, взрывая их штаб-квартиры и т. д.».

Боевики РСДРП и сочувствующие им рабочие не раз пресекали намечавшиеся черносотенные погромы в городах и нападения на партийные массовки. При этом применялись различные методы, такие как сторожевая и патрульная деятельность, так и оперативно-розыскная, когда за каким-нибудь лидером чёрной сотни организовывалась слежка. В особых случаях происходила ликвидация опасных членов чёрной сотни, внедрённых агентов полиции или филёров. Можно сказать, что постоянная угроза нападения со стороны чёрной сотни активизировала образование рабочих дружин РСДРП, послужила катализатором отработки ими тактики уличного боя на практике.

До нас дошёл интересный эпизод межпартийных войн того времени. О нём рассказала С. М. Познер, в то время являвшаяся членом Боевой технической группы РСДРП. На собрании дружины Невского района было решено разгромить чайное заведение «Тверь»[18]18
  К боевой группе дружины примкнули «лесные братья», боевики ЛСДРП, участники восстания в Лифляндской губернии, скрывающиеся в Питере от полиции.


[Закрыть]. Этот вопрос был согласован с руководством Петербургского комитета РСДРП, и боевая группа дружины осуществила эту акцию. Произошло это 27 января в 1906 году. «Тверь» была выбрана не случайно: там находился штаб чёрной сотни, и в тот день в заведении собрались члены Союза русского народа. Среди собравшихся было много рабочих, в том числе рабочие Невского судостроительного завода. Боевиками дружины заранее была произведена разведка местности. Все принимавшие участие в акции вооружились гранатами и револьверами. Сосредоточившись накануне в ближайших подворотнях, дружинники внимательно следили за ситуацией. Вечером, когда собрание черносотенцев было в разгаре, несколько боевиков выдвинулись к чайной. Один из них бросил камень в окно, «союзники» тут же бросились к дверям, чтобы поймать виновника происшествия. Тогда в черносотенцев была брошена граната, и толпа с криками отхлынула обратно в помещение. Тут же была брошена вторая граната. Черносотенцы ринулись спасаться через задний двор, но были там встречены выстрелами. Рабочий-дружинник А. Зарубкин в сборнике С. М. Познер «Первая боевая организация большевиков 1905–1907 гг.» вспоминает: «Имея при себе револьвер, я встал неподалёку от чайной… Послышались взрывы… Вскоре стали оттуда (из чайной – авт.) выбегать черносотенцы, но навстречу им затрещали выстрелы наших дружинников».

Боевики расстреливали черносотенцев в упор из своих револьверов. Скоро всё было кончено. Было убито двое и ранено 15 человек. Позже многие организаторы и участники этой акции были задержаны полицией.

Но убийства черносотенцев в Невском районе продолжились. На заводах было избито несколько рабочих-боевиков чёрной сотни, убит один из местных главарей и его помощник. Рабочий Зарубкин поведал о том, как по найденному у черносотенцев фотоснимку разыскивали членов Союза русского народа: «…наши дружинники отобрали фотографию, на которой были изображены 150 черносотенцев с револьверами в руках. По этой карточке дружинники на заводах и фабриках стали опознавать черносотенцев, избивали их основательно, отбирали у них револьверы и их значки с Георгием Победоносцем». Такими активными действиями боевая дружина большевиков Невского района ускорила разгром местных черносотенцев. Через год А. Зарубкин был задержан полицией.

Не менее одиозными стали для обывателей и боевики противоположного, антигосударственного крыла революции. Читателям наверняка хорошо известен образ повстанцев батьки Махно, а также молодых людей с атрибутикой анархистов, широко освещённый в СМИ, и который на самом деле имеет мало общего с действительностью. Так кто же такие анархисты, и каковы были их силы в начале XX века?

Для начала определимся с их декларируемой целью – разрушение государственных институтов, недопустимость подавления свободы личности, построение коммунистических коммун (анархо-коммунизм), развитие рабочего самоуправления (анархо-синдикализм). В России взгляды апологетов анархизма, в особенности князя П. А. Кропоткина, получили широкое распространение. Последователи теоретиков анархизма – несформировавшиеся молодые люди из разных слоёв общества, кустари, крестьяне, представители люмпен-пролетариата и криминального мира и, наконец, боевики, ушедшие из паравоенных дружин ПСР или РСДРП, не удовлетворённые «пассивным ведением террора». Централизованной вооружённой борьбы, как у эсеров или эсдеков, у анархистов не существовало, были лишь стихийно сформированные нестойкие группы, стоящие на разных платформах анархизма, проводившие довольно широкую политику террора, но исключительно для «самозащиты».

Некоторые боевые группы практиковали так называемый «безмотивный» террор. Этот террор объяснялся его исполнителями невозможностью, преступностью существования социального неравенства в обществе: любой прилично одетый обыватель мог выступить мишенью анархиста-дружинника.

Пользуясь анархистской идеологией в своих интересах и прикрываясь её риторикой, в боевых группах анархистов нередко действовали отъявленные уголовники. Это вносило дополнительный хаос в деятельность движения анархистов.

Особенно развитым движение анархистов было в западных и южных городах Российской империи: Белостоке, Варшаве, Гомеле, Екатеринославе, Киеве, Одессе и др.

В Москве, к началу Первой российской революции, анархисты имели, по словам В. И. Забрежнева[19]19
  В. И. Забрежнев (партийные псевдонимы: Дюк, Морис и др.) родился в купеческой семье. Входил в кружок социал-демократов В. И. Ульянова. Был выслан полицией из столицы. В 1903 г. будучи за границей познакомился с идеями анархистов и решил связать свою политическую деятельность с ними. С 1918 года работает с большевиками, выполняет тайные поручения правительства Советской России. Во время Большого террора был арестован, умер в тюрьме.


[Закрыть], «двух с половиной анархистов», что объяснялось недоверием рабочей среды к разрушительным идеям их учения. Несмотря на это анархисты всё же пытались наладить в Москве пропагандистскую работу среди рабочих. Перед самым Декабрьским восстанием В. И. Забрежнев создал беспартийную группу боевиков, куда вошли несколько боевиков-анархистов. Эта группа приняла активное участие в уличных боях во время Декабрьского восстания. Постепенно, несмотря на разгром восстания и последующие репрессии, анархисты смогли несколько увеличить свои ряды, обзавестись оружием (которое иногда брали на время у социалистов) и произвести несколько экспроприаций.

Особенно среди московских рабочих была известна группа «Солидарность», которая прославилась своей дерзостью при совершении налётов. В целом боевой плановой работы на тот период у анархистов не было. Были лишь факты экономического террора, отдельные эпизоды случайных перестрелок с полицией, убийства полицейских и неудавшаяся попытка подорвать здание Охранного отделения.

В августе 1906 года встал вопрос об объединении московских анархистских групп в одну федерацию. Однако эта идея не осуществилась, и анархисты остались разобщены. Вскоре полиция вышла на след всех их крупных групп, и постепенно они прекратили своё существование.

При всём желании лидеров анархистских групп массово привлечь рабочих в свои организации, сделать это им не удалось. Не смогли московские анархисты и создать устойчивые паравоенные массовые группы и боевые рабочие дружины. Похожая ситуация происходила и в Петербурге, где действовали как малые группы, так и группы средней численности в двадцать-тридцать боевиков. Наиболее популярными были организации «Безначалие» и «Рабочий заговор», которые вели довольно активную агитацию на городских предприятиях.

В ряды анархистов шли желавшие радикальных действий рабочие мелких предприятий и ремесленники, крестьяне и студенты, боевики-эсеры и эсдеки. Борьба Департамента полиции с анархистами была по-своему примечательной. С одной стороны, анархисты не имели общего главного центра и действовали по своему усмотрению, дезорганизовано, что затрудняло их розыск. С другой стороны, к анархистам прибивалось немало случайных людей, которые будучи задержанными полицией нередко вставали на путь сотрудничества с ней, становились информаторами, что впоследствии приводило к разгрому подпольной группы.

Кроме паравоенных организаций пролетариата партийной принадлежности, существовали и беспартийные. А. А. Гейфман в своей монографии «Революционный террор в России, 1894–1917» описывает такие террористические организации. Например, петербургский «Боевой рабочий союз» куда входили рабочие, готовые заниматься боевой деятельностью. Союз действовал вполне самостоятельно, имел свою кассу, пополнявшуюся за счёт экспроприаций. Надо понимать, что дисциплина в боевой группе Союза была не особо крепкой, действия боевиков зачастую носили криминальный характер. А. А. Гейфман пишет: «3 апреля 1906 года несколько напившихся членов Боевого рабочего союза окружили дом управляющего магазином Василия Снесарева, считавшегося реакционером, и подожгли его вместе со всеми обитателями».