Текст книги "Что-то новое"

Глава 8, в которой пираты наконец-то прилетают

Вилли загрузил программу прохода астероидного поля и откинулся в кресле. Маячки работали исправно. Почесав брюхо, он нажал кнопку голосовой связи и сказал:

– Через двадцать минут заходим на посадку. Эй, там! Слышите меня? Сделайте вид, что вам интересно!

Динамик хрипло отозвался:

– Не паникуй, Толстый. Партию доиграем и…

– У нас тут вообще-то кругом астероиды, придурки! – Вилли повысил голос, но получилось плохо: визгливо и несолидно.

– О-о-о, ужасная опасность, у нас появились астероиды-придурки! – заржали из динамика.

Но в этот момент начался маневр уклонения, и пристегнутый ремнями Вилли с удовольствием слушал вопли из динамика, представляя, как матросня в кубрике бьется всеми частями тела о стены и нехитрую корабельную мебель.

Промучившись двадцать минут в болтанке между астероидами, Вилли начал вызывать планету на оговоренной частоте.

Сигнал с планеты был всегда закодированный, постоянный, простой и надежный. По нему всегда можно легко просчитать посадочную траекторию, да и спокойнее так было: знать, что садишься не невесть куда, а на давно известную площадку, где ждут старые знакомые Ивар и Ваха, которые наверняка угостят шашлычком из местной живности и чем-нибудь еще, вкусным и сорокаградусным. Вилли облизал губы и ехидно проговорил, нагнувшись к дырочкам микрофона на панели:

– Пристегнитесь, граждане пассажиры, наш борт заходит на посадку…

И вдруг он поперхнулся. Сигнала не было. Вообще. Пройти через астероидные поля без повторяемой маячками передачи было практически невозможно! Лихорадочно набрав на клавиатуре параметры новой траектории, согласно которой корабль должен был совершить виток вокруг планеты, огибая пояс астероидов, Вилли развернулся вместе с креслом и склонился над другой панелью.

Он сканировал частоты, прокручивая в голове возможные варианты, при которых сигнал мог исчезнуть. Вообще-то, учитывая то, что вместе с Вахой и Иваром на базе находилась та взбалмошная баба, и принимая во внимание взрывной характер грузина, это могло стать проблемой… Или просто у них сломалось оборудование. Или все-таки по безалаберности своей они позволили местной агрессивной фауне позавтракать собой.

Вдруг сканер пиликнул, выделив какую-то частоту. Повторяющийся сигнал бедствия! Координаты – база!

Глянув на экран, Вилли обомлел – частота была конфедератской.

– Мужики, у нас проблема… – сказал он внезапно охрипшим голосом. – Двигайте сюда.

Шутки кончились.

– Джентльмены, там внизу сложилась явно нездоровая ситуация. Кто-то шлет сигнал бедствия по конфедератскому каналу. Мы с вами знаем и Ваху, и Ивара: никто из них не стал бы вызывать конфедератов даже под страхом смерти.

– Точно, шкипер. Кто-то изменил сигнал. И раз это сигнал бедствия, им там несладко! – это был Дамсон, самый сообразительный среди этого сброда из кубрика.

Вилли расслабился. Действительно! Если сигнал идет, значит, помощь не прибыла. А они – прибыли. Как-никак, десяток матросов, прошедших огонь и воду, ушлые и прожженные парни-модификанты, служившие под началом Ксавьера Саважа… Себя Вилли не считал. Он был шкипером этой транспортной калоши и был неплохим пилотом – вот и всё.

– Значит, ты сажаешь корабль, мы осматриваемся и сообщаем Саважу, так? – спросил Дамсон.

– Я бы не стал рисковать. Груз-то у нас непростой, Саваж нам голову оторвет в случае чего… – вслух размышлял Вилли. – Мы пошлем ему сообщение, а потом будем садиться. Плевать, что это SOS на конфедератской частоте. Главное – маячки фурычат, так что сесть у нас получится. Если капитан решит, что ситуация серьезная, пусть сам разбирается… Эх, жаль челнока нет. Зависли бы на орбите, высадили бы разведку…

Матросы погалдели и отправились к своим креслам пристегиваться.

Вилли тронул манипуляторы управления, приводя в действия маневровые двигатели: нужно было сойти с орбиты.

Огненные вихри облизали обшивку транспортника, когда он, миновав кишащее астероидами пространство, входил в верхние слои атмосферы, и отпустили у самой поверхности: сработали тормозные дюзы, в который раз опалив остекленевшую землю посадочной площадки и стерев с лица земли пробивающиеся сквозь трещины расплавленного кремнезема травинки.

Корабль завис над поверхностью планеты и плавно приземлился.

– А теперь – за дело, ребята! Живо, живо, мать вашу так и растак! – орал Гомес, отпетый головорез и признанный авторитет в вопросах абордажа и наземных столкновений.

«Ребята» вооружались, запаковывались в любимые красные комбинезоны, Дамсон отправился заводить багги – решили прокатиться с ветерком.

– Эй, Толстый! Я поставлю камеру на раму багги, будешь в курсе событий. Ты же из корабля ни ногой, как обычно?

Вилли кивнул:

– Да, как обычно.

После того как обшивка остыла до приемлемой температуры и песок на посадочной площадке тоже, Вилли нажал на кнопку открытия аппарели.

С шипением она опустилась на землю, и багги с вооруженными до зубов матросами выкатился на планету.

Вилли наблюдал за подельниками из иллюминаторов рубки, пока багги не скрылся, и, запоздало сообразив, нажал кнопку закрытия шлюза.

Примерно через полчаса из динамика раздался голос Дамсона:

– Включаю камеру, Толстый. Принимай картинку!

Вилли буркнул что-то в ответ и уставился в экран, откуда на него смотрела рожа Дамсона. Дамсон поправил воротник комбинезона и сказал:

– Начинаем съемку нашего детективного сериала! Итак, на посту номер 1 мы видим следы мародерства и расхищения общественной собственности! – Дамсон отошел от камеры и широким жестом указал на открытую дверь бункера. – Тут явно кто-то похозяйничал, мать его так и растак!

А потом у Дамсона вдруг оторвалась нога, у самого тазобедренного сустава, обдав кровью все вокруг, даже камеру! Раздался какой-то хлопок, а пират уже валялся на траве, издавая истошные вопли.

– Снайпер! – заорал кто-то…

* * *

Выстрелы раздавались один за другим, сея ужас и панику в рядах красных комбинезонов. Одному из них попало в голову, которая развалилась на куски, как спелый арбуз, второму продырявило грудь. Дырка была величиной с кулак!

Первым сориентировался Гомес:

– Занять круговую оборону! Огонь из всех стволов! Раненых – в багги!

Сам он засел за обломком скалы и цепким взглядом обшаривал окрестности на предмет самой выгодной позиции для снайпера. Что за винтовка против них работала – он уже определил. Кроме «Бура» ничто не могло наносить такие увечья…

Снайперский огонь прекратился, матросы стреляли по всем более-менее подозрительным местам, истекающего кровью Дамсона и двух убитых оттащили в багги, завели машину и погнали подальше от места засады.

Вилли за монитором никак не мог прийти в себя, кровавая бойня у поста номер один стояла у него перед глазами. Дамсон точно не доживет до корабельного медблока…

– Вилли! Вилли, чтоб тебя! – орал Гомес. – Вышли нам на встречу дроидов! Твою мать, Толстый! Ты там уснул?!

– Да-да, высылаю! – спохватился пилот.

Дроиды, конечно, это не Бог весть что, но наблюдать за местностью и палить по живым мишеням из малокалиберных шестиствольных пулеметов они умеют…

Набрав нужную команду на клавиатуре, он переключился на камеру, которая давала обзор от шлюза, и посмотрел на двух дроидов шарообразной формы, которые вылетели из своих гнезд и, выпучив объективы и наставив стволы пулеметов, унеслись к горизонту.

– Гомес, шарики я выслал!

Гомес кивнул в камеру, которую теперь держал в руке, а потом вдруг что-то громыхнуло, и все на экране завертелось вокруг своей оси.

– Гомес! Гоме-ес!! – занервничал Вилли. – Гомес, отвечай!

Раздалась очередь из какого-то автоматического оружия, потом еще одна, какие-то крики, пара взрывов…

На экране показались тяжелые ботинки, заляпанные кровью, и злобный голос пробормотал:

– Явились-таки на мою голову, вашу душу мотал!..

А потом где-то в стороне раздалось характерное жужжание подлетающих дроидов, и раздался электронный голос:

– Требуется идентификация…

Вилли схватился за голову: он забыл переставить режим с полицейского на боевой!

Ботинки с экрана исчезли, и снова раздалась стрельба. Вилли вспомнил всех известных ему богов и мелких демонов пустоты, молясь о погибели неизвестного грозного противника.

Камера хрустнула, и экран погас.

Вилли решил, что самое время экстренно связаться с Ксавьером Саважем, и переместился к терминалу связи. Пальцы его судорожно забегали по клавишам, и вдруг кто-то потрогал его за плечо.

Толстый пилот испуганно обернулся и увидел странное ушастое существо непонятного цвета. Наклонив голову на бок, существо смотрело на Вилли черными глазами, ощерив маленькие остренькие зубки.

– Что за нахрен? – возопил пилот, не уразумевший, как это создание проникло на корабль.

– Нахрен! – кивнул звереныш и мощным хуком правой лапы отправил Вилли в глубокий нокаут.

* * *

Пробуждение Вилли было не из приятных. Полведра грязноватой воды вперемешку с талым снегом никто большой радостью не назовет, а тем более если после этого четко осознаешь себя привязанным к стулу.

– Кто здесь?.. – испуганно спросил Вилли.

Яркий свет бил ему в глаза, заставляя щуриться и мешая осмотреться.

– Я, – ответил кто-то.

– Развяжите меня!

– Ага, разбежался… Ты меня слишком раздражаешь, так что посидишь связанный.

Вилли пытался вспомнить, кому он серьезно насолил в последнее время, и из живых и способных действовать такими жесткими методами никого не вспомнил. А потом у него в голове что-то щелкнуло, и события, которые произошли с момента посадки на эту чертову планетку, живо прокрутились у него в мозгу.

– Ох, мамочки! – только и смог сказать пилот.

Наконец свет стал не таким ярким, точнее, луч перевели на стену, и Вилли смог рассмотреть своего собеседника. Первое, что он увидел, были те же самые тяжелые ботинки, заляпанные кровью. Второе – руки. Закатанные рукава и испачканные чем-то (тоже кровью?) мощные, жилистые предплечья.

– Я не знаю, смеяться мне или плакать, – сказал собеседник. – Вы – первые живые люди, которых я увидел за год, и мне пришлось убивать вас. А до этого я никого не убивал, знаешь ли…

– А почему… – заикнулся Вилли, но его тут же перебили.

– Почему я поубивал всех членов твоей гребаной команды? Потому что вы пираты, убийцы и грабители! И если бы я не напал первым, вы бы прикончили меня с особой жестокостью! А то я не знаю! У-у-у-у, как все это бесит! – тяжелый ботинок ударил по ножке стула, на котором сидел Вилли, и стул подпрыгнул вместе с Вилли.

Пытаясь рассмотреть лицо своего собеседника, пилот хотел поднять голову, но тут же получил звонкую затрещину.

– Смотри в пол, Вилли! Ты должен четко понимать, что находишься на одной планете с психически неуравновешенным человеком. Я тут год один нахожусь, понимаешь? И мне жилось неплохо, пока не приперлись вы… Я ожидал делегацию от компании «Центавр» с букетами цветов и страховыми выплатами, а тут – ваши мерзкие рожи, и твоя в частности! То, что ты жив, – это нонсенс! Радуйся каждому мгновению, оно может быть последним, Вилли!

Пилот спросил:

– А откуда вы знаете, как меня зовут? Кто вы вообще?

– Насмотрелся я тут вашего пиратского кинематографа, понятно? Все-е-ех поименно знаю, от Ксавьера Саважа до этого убогого Мышека! Это Дамсон ваш снимал все? Дамсону оторвало миной ногу, а хорошо бы – яйца. Я издалека не рассмотрел, что это он, так бы стрельнул куда положено… И твои прегрешения я тоже видел, Вилли! Нехорошо издеваться над теми, кто слабее тебя, а? Зачем ты пинал ногами того старика на станции Эйч? А? Тебя ведь никто не заставлял, правда? В общем, как я понял, вы все полные уроды, и со мной бы расправились просто за то, что я здесь оказался. А учитывая, сколько вашей добычи я позаимствовал, вы кожу бы с меня сняли, как с того конфедерата с корвета «Лонгстрит»… Так что, Вилли, у нас с тобой два варианта развития событий…

– К-какие?

– Ты мне живенько расскажешь, что за груз на вашем корабле, а потом я подумаю, как с тобой поступить. Или второй вариант: ты будешь играть в стойкого и храброго пирата, я пристрелю тебя и буду думать, как мне вскрыть корабль…

– Я расскажу, расскажу! – Вилли подумал, что рано или поздно этот диковатый тип все разузнает, так что смысла рисковать жизнью нет. Вдруг пилот вспомнил одну обидную деталь: – А что за тварь дала мне в морду?

Получив ощутимый тычок в ногу, он скосил глаза вниз и увидел давешнее ушастое существо, которое подозрительно смотрело на него снизу вверх, прищурив глаза.

– В морду? – спросил зверек.

– Погоди, Мич. Он вроде сам все расскажет.

Вилли, заикаясь и запинаясь, принялся рассказывать о своем транспортнике «Катус». Они отстыковались от «Эсперанцы» восемь земных суток назад, чтобы доставить на базу груз, захваченный во время последнего дела. Дело прошло не гладко: их поджидали конфедераты, «охотники за головами». Вилли не знал подробностей, но раз груз все-таки захватили, значит, Ксавьер Саваж оставил конфедератов с носом.

Грузом были пассажиры пятого класса. Что такое пятый класс? В просторечье его называют «мороженным мясом». Люди с беднейших неразвитых планет, чаще всего рабовладельческих или феодальных, которые не могут накопить денег на билет и становятся «сервентами» – кабальными работниками компании, которая была бы готова оплатить межзвездный перелет до места работы. Контрабандисты также промышляют такими пассажирскими перевозками – есть много желающих сменить место жительства так, чтобы об этом не узнали власти планеты или Конфедерация.

Проблема заключается в том, что примерно десять процентов пассажиров пятого класса гибнет во время процедур заморозки или разморозки, еще пять зарабатывают церебральный атеросклероз и на его фоне разнообразные психические расстройства.

Стоит ли говорить, что «мороженное мясо» является дорогим и востребованным товаром?

– Так… Работорговля, значит… А что в тех двух отдельных контейнерах в грузовом трюме? – в голосе слышалось плохо скрываемое отвращение.

– Тоже мороженное мясо… – ответил Вилли. И откуда этот парень знает о контейнерах? Он что, внутри побывал?

– Кто-то особенный?

– К-конфедераты…

* * *

Путь до корабля Вилли проделал с мешком на голове. Под прицелом «Бура» он открыл шлюз и хотел было обернуться, чтобы пропустить своего конвоира вперед, но тычок ствола и сердитый окрик заставил его идти первым.

– Почему ты прячешь свое лицо? – спросил пилот.

– Я? Прячу? Я не хочу, чтоб ты смотрел на меня, чучело. Это две разные вещи, понятно?

– Что уж тут непонятного?.. – пробурчал Вилли.

Он как-то свыкся с положением пленника, тем более этот парень не выглядел таким уж извергом. Были у Вилли и планы, как избавиться от своего конвоира, и все эти планы были связаны с кораблем. Но проклятый звереныш внимательно следил за ним.

– Давай, показывай мне своих конфедератов.

Вилли, шаркая, прошел в грузовой трюм, по требованию парня оставляя все двери открытыми.

– Открывай!

Вилли отсоединил крепления, скинул пластиковую крышку и замер в нерешительности.

– Чего стоим? – спросил парень.

– Ну, тут такое дело… Этот – ранен сильно. Если его разморозить и не оказать помощь – он умрет. А у меня медицинского дроида нет…

– Понятно. Дай-ка посмотрю… Пять приставных шагов вправо и не оборачиваться… Не оборачиваться, я сказал!!! – голос был резкий, как удар хлыста.

Дела у седого мужчины, лежащего за толстым оргстеклом в капсуле, были плохи. Правая часть грудной клетки была разворочена настолько, что виднелось легкое.

– Капсулу транспортировать можно? Она автономная?

– Автономность трое суток вроде бы… Тут где-то написано…

– Разберемся! Следующую открывай.

С видимой неохотой Вилли отбросил пластиковую крышку второй капсулы. Он услышал, как парень неопределенно хмыкнул. М-да, посмотреть тут было на что!

Короткая стрижка с неровной челкой, пшеничного цвета волосы, яркие, правильные черты лица без капли косметики… Черная футболка очерчивала высокую грудь и тонкую талию, серые конфедератские форменные штаны подчеркивали крутые изгибы бедер, спортивные икры были затянуты в высокие берцы армейских ботинок. Девушка была что надо, хотя стройной или хрупкой назвать ее язык не поворачивался. Скорее – статной, спортивной.

– Это все? Тут больше нет конфедератов? – спросил парень, с трудом отрывая взгляд от спящей красавицы.

Его опыт подсказывал, что освобождать в такой ситуации существо женского пола – опрометчиво.

– Нет, остальные – гражданские с разных планет.

Какие-то левые люди, часть из которых– потенциальные психи? Ну уж нет.

– Открывай тогда ее.

– Э-э-э…

– Открывай, я сказал!

Вилли повернул какую-то ручку, капсула зашипела, и изморозь на стекле стала таять. А потом мигнула какая-то лампочка, стекло отодвинулось в сторону, а вот Вилли отодвинуться не успел, и рифленая подошва ботинка впечаталась ему под дых.

Он уже корчился на полу, а явившаяся на свет божий валькирия добавила ему еще раз: по лицу и по ребрам.

– Я тебя предупреждала, свинья! Я тебе не портовая шлюха, чтобы такие уроды, как ты, меня лапали! – с ее мокрой одежды на пол лилась вода – конденсат из капсулы, но девушку это явно не смущало.

Отвернувшись от хлюпающего на полу Вилли, она спросила:

– Молодой человек, извините… А где здесь туалет?

Парень усилием воли опустил поднятую от удивления бровь, прочистил горло и сказал:

– По коридору налево. Дамского отдельного тут нет. Зато там есть сушилка. Мич, проведи девушку, ладно?

– Ладно… – хитро прищурился Мич.

– Подождешь за дверью! – с этим шельмецом нужно было держать ухо востро!

– За дверью… – погрустнел Мич и, семеня четырьмя лапами, направился в коридор.

– А ты лезь в капсулу, – парень направил ствол «Бура» на Вилли.

Пилот выглядел несчастным. Кровь текла из разбитого носа, трещали ребра, он даже стал прихрамывать.

– Но… У меня сужение сосудов головного мозга! Мне нельзя…

– Пилотировать тебе было бы тогда нельзя, чучело! Запихивай туда свои телеса, или прострелю тебя в трех местах!

Вилли со скорбными причитаниями вместился в капсулу, и парень повторил все его действия в обратном порядке: задвинул стекло и повернул ручку. Внутри зашипело, Вилли стал стучать руками по стеклу, да так и застыл.

Всего на корабле было около полутора тысяч капсул! Несколькими рядами компактно закрепленные вдоль стен, они занимали не так много места. Судя по информации на встроенном в стену экране, все они были в исправном состоянии.

Просмотрев статистику, парень попытался понять, для чего все-таки пиратам нужны были все эти люди? Молодежь, никого старше тридцати, все со слаборазвитых планет, в основном уровня паровых машин и телеграфа… Мужчин больше, чем женщин: процентов шестьдесят пять…

В этот момент вернулась девушка. Она как-то странно оглядела Гая: с ног до головы. Может, не стоило ее размораживать? До этого всяко спокойнее было…

– Спасибо, что вытащили меня. Я сержант Эбигайль Махони, рейнджер из Конфедерации. Можно просто – Эби… – она протянула руку для рукопожатия, а Гай автоматически поцеловал тыльную сторону ладони.

И только через секунду понял, как сильно затупил: так было принято здороваться с женщинами на Абеляре, а на станции или на развитых мирах это могли принять за сексуальное домогательство или за мужской шовинизм…

– Черт… Простите! Я ничего не имел в виду. У нас так здороваются… Меня зовут Гай Дж. Кормак, я что-то типа местного Робинзона Крузо… Можно просто – Гай.

– Все нормально, – сержант Махони запросто улыбнулась. – Как тут обстановка? Что с пиратами?

– У меня тут есть энергетические напитки и протеиновые батончики. Будете?

– Буду, – решительно кивнула Эбигайль. – А вы рассказывайте, ладно?

И Гай принялся рассказывать.

Глава 9, в которой настоящий полковник приходит в себя

Эбигайль выслушала Гая внимательно, ни разу его не перебила и спросила только:

– Значит, медицинский дроид имеется?

Получив утвердительный ответ, она кивнула своим мыслям, дослушала до того момента, когда пираты приземлились, и сказала:

– А стрелять вы где так научились? Еще и из «Бура»! Тут навык нужен… Вы ведь не служили?

– Не служил. Я с Абеляра, у нас негде служить, после того как клирики с Атенрай поработали над планетой… А вообще у меня тут было достаточно времени попрактиковаться! Я, можно сказать, последние полгода только тем и занимался, что готовил этим уродам торжественную встречу! Мины там, лёжки, пристрелянные участки и всё такое. Второй раз повторить такой трюк у меня вряд ли удастся: я всё-таки скорее Робинзон, а не Джон Рэмбо. Ну, это всё лирика, ключевой вопрос у меня другой: сержант Махони, вы корабль водить умеете?

– Эбигайль. Или Эби! Не сердите меня, молодой человек!.. То есть – Гай! Водить корабль… Умею. Я пилот по специальности, служила под началом полковника Крюгера, – неопределенный жест в сторону второй капсулы. – Была вторым пилотом, выполняла обязанности командира БИЦ: боевого информационного центра. У нас на корвете некомплект экипажа, поэтому мы совмещаем по две-три должности.

– На каком корвете?

– Корвет «Самтер», ВКС Конфедерации. Мы те, кого называют рейнджерами, или «охотниками за головами», если угодно.

Гай почесал затылок и припомнил что-то такое. Вроде как спецотряды, которые охотятся за преступниками серьезного масштаба. Каждая команда рейнджеров закрепляется за каким-то злодеем и охотится на него до тех пор, пока не захватит или не убьет. Полномочия и ресурсы у командиров рейнджеров, мягко говоря, значительные, чтобы обеспечить неотвратимость и неизбежность правосудия Конфедерации. Когда правосудие обеспечено, отряду назначается следующая цель…

– Вы охотились на Ксавьера Саважа? – полуутвердительно произнес Гай.

– Нет, на Курта Волосана.

– На кого?!

– Он у Саважа ходит в командирах абордажной команды, маньяк и убийца, наследил на семи планетах… Пиратами у нас занимаются патрульные крейсеры…

Кормак засмотрелся на ее профиль, четкие очертания губ, белые зубы и почти не улавливал, о чем она говорила. Вообще-то он находился слегка не в своей тарелке. Так долго прожить в одиночестве, и потом – столько событий за один день! День охоты… Парень ухмыльнулся – охота прошла успешно! Добыча хорошая… И девушка. Все-таки столько времени один, и тут – девушка, тем более очень даже…

– Гай, вы меня слышите?

– А-а-а, я задумался… Так мы улетим? Только я в Долину заскочу, кое-что хотелось бы забрать…

– Нет, – нахмурилась Эбигайль. – Вы что, не слушали, о чем я говорила?!

– Нельзя забрать вещи? – удивился Гай.

– Да нет же! – она совсем по-женски всплеснула руками, а потом собралась и «сержантским» тоном проговорила: – У нас цель – Курт Волосан. Он рано или поздно прибудет сюда вместе с Ксавьером Саважем. То есть прямо к нам в руки. Так что мы должны реанимировать полковника, вызвать сюда «Самтер» и захватить цель.

– Вот как! – выпучил глаза Гай. – Ну надо же! То есть мы вдвоем будем сражаться с пиратским кораблем? Всех лихо перестреляем, закуем вашего Волосатого в кандалы, и потом вы умчитесь в космические выси? Я тут насмотрелся видеозаписей, которые наглядно демонстрируют методы и возможности Саважа. И вот, что я вам скажу: – дерьмо этот ваш план!

– Но у вас же получилось!

– Я же вам говорил: полгода подготовки! Не знаю, может, вы и похожи на супергероиню, но я-то точно не из этих, которые укладывают врагов штабелями… Этих была дюжина, а не целая армия! У меня был свой план: захватить пилота и заставить его увезти меня отсюда! У-у-у-у, надо было так и сделать! Какого черта я вас разморозил?!! – парень явно вышел из себя. – Да и у вас, судя по всему, не очень получилось лихим наскоком одолеть злодеев! Не зря же я вытащил кое-кого из этой хреновины со льдом!

Ещё бы! Эта пигалица в ботинках говорит ему о чувстве долга! Посидела бы она тут… «Пигалица» ошарашенно наблюдала за этим проявлением эмоций, даже отступила на шаг. А у Гая что-то щелкнуло в голове, он подумал о том, как глупо выглядит, и спросил уже совсем другим тоном:

– Но поближе к Долине мы перегнать корабль можем? Там будет проще заниматься здоровьем полковника, а еще там вы сможете переодеться в сухое и нормально поесть.

– Да, почему нет? Можем! – облегченно произнесла девушка, явно ошеломленная таким диапазоном эмоций.

Сухую одежду она нашла в матросском кубрике. Гай глянул на нее и решил, что безразмерные штаны и такая же футболка вовсе ее не портили, даже, скорее, наоборот. Или это сказывались долгие месяцы одиночества?

– Будете штурманом. Показывайте, куда нужно лететь.

– А вы можете поднять корабль и провести его по той траектории, по которой он садился? – спросил Гай.

Эбигайль понятливо кивнула:

– Это можно… След действительно останется, по крайней мере, первые пару сотен метров… Ваше убежище в горах? Там таких проблем не будет…

Сержант Махони удобно устроилась в кресле, закинула ногу на ногу, и ее пальцы запорхали над клавиатурой, вводя команды. Когда корабль загудел и приподнялся над поверхностью, девушка взяла в руки штурвал и лихо развернула неуклюжий транспортник вокруг своей оси.

– Ох! – только и смог сказать Гай, ухватившись рукой за приборную панель.

Мич ухватиться ни за что не успел и с воплем «О-о-о-х!» пролетел по рубке и впечатался в лобовое стекло. Приподнявшись, он отряхнулся и, покосившись на девушку-пилота, покрутил у виска пальцем и поцокал языком.

Эбигайль сдула со лба непослушную челку, задорно улыбнулась и сказала:

– А теперь держитесь очень крепко! – и потянула штурвал на себя.

* * *

Мич сидел на скамеечке и, прищурив один глаз, наблюдал за тем, как Гай чинит сарай. Точнее, крышу сарая.

– «Второй пилот» – говорила она! «Образование» – говорила она! – парень по приобретенной привычке бурчал себе под нос во время работы. – Посадить корабль она не может! Да тут поместятся три таких корабля! А мне этот сарай, например, дорог как память! Я, наверное, в него всю душу вложил?!

Вообще-то Гай слегка лукавил сам себе. Эбигайль посадила корабль просто замечательно, это если принять во внимание сложный рельеф местности и нежелание парня жертвовать деревьями Долины. Пришлось смириться с сорванной крышей сарая, чтобы посадить огромную махину впритирку к скалам.

Над замороженным полковником Крюгером уже колдовал медицинский дроид, а сержант Махони следила за его работой.

Гай спустился с крыши, вытер руки о штаны и задумчиво уставился на носки собственных ботинок. Вообще-то по расписанию у него была тренировка. Но с другой стороны, день сегодня получился напряженный, можно сказать, нервный… И тренировку можно было бы перенести на выходной…

В комнате пиликнул дроид, и механический голос с рашенским акцентом произнес:

– Диагностика завершена. Рекомендуется вывести пациента из состояния криогенного сна и приступить к процедуре реанимации. Вероятность выхода из криогенного сна без повреждений головного мозга – 94%. Вероятность успешного завершения реанимации с восстановлением всех функций организма – 76%. Вероятность успешного завершения реанимации с повреждением некоторых функций организма – 97%…

Гай, рыча, в два огромных прыжка оказался на пороге дома, распахнул дверь, рванулся к дроиду и выключил звук.

– …полтора процента… – жалобно и гнусаво закончил дроид.

– Думаю, что реанимацию мы запускаем в любом случае, независимо от всех этих процентов, так? – раздраженно проговорил парень.

Эбигайль кивнула, немного ошарашенная его стремительным рывком к дроиду.

Гай запустил нужную программу и сказал:

– Ну, разморозить ты его сама сможешь, правильно? А у меня ноги и плечи…

– Что, прости? – девушка ошарашенно уставилась на него.

– Тренировка. Ноги и плечи. Что тут непонятного? – пробурчал парень, подошел к холодильнику, достал оттуда бутылку с холодной водой и направился в комнату с тренажерами.

Следом за ним просеменил Мич, копируя походку Гая: ссутулившись, он уставился в пол и опустил руки вдоль туловища.

А Эбигайль проводила их взглядом, неизвестно зачем покрутила пальцем у виска и занялась капсулой – полковника нужно было подготовить к реанимации.

Через несколько минут из соседней двери послышался характерный металлический лязг.

– Поубивал кучу народа, угнал корабль… Кошмар какой-то, – девушка прислушалась к лязганью. – А теперь железяки тягает… Интересно, это на него так повлияло одиночество, или он всегда такой?

Из-за двери высунулся Мич и проворкотал:

– Всегда-а-а такой! – и, состроив дикую рожу, повертел пальцем у виска.

* * *

Полковник Крюгер приходил в себя постепенно. Сначала пришла боль. Болело все тело – от кончиков пальцев ног до ушей и глаз. Но особенно разъедающей и жгучей боль была в том месте, куда попали из «Гаусса».

Но он чувствовал! Он был жив! Старый конфедерат попытался приоткрыть глаза, и у него это получилось. Постепенно к нему возвращалась способность различать цвета и формы. А потом полковник услышал пиликанье медицинского дроида, свист пара из носика кофейника и какие-то металлические звуки. Он увидел склонившееся над ним лицо сержанта Махони и где-то внутри отпустил спазм: уцелел еще кто-то, кроме него!

Механический голос произнес:

– Пациент пришел в сознание. Жизненные функции восстановлены на восемьдесят семь процентов.

И тут же другой голос, мужской, молодой и нетерпеливый, произнес:

– Рад, что с вами всё в порядке, господин полковник. Вы являетесь здесь законным представителем Конфедерации, и поэтому я заявляю вам свои права на эту планету и околопланетное пространство в связи с тем, что те, кто побывал на ней до меня, юридически недееспособны, поскольку являются пиратами, преступниками и объявлены вне закона на всех известных планетах и разыскиваются Конфедерацией. Меня зовут Гай Дж. Кормак, сегодня третий месяц весны, вторая декада, первый домашний день. Первый год по местному летоисчислению, которое я сам и придумал…

Крюгер приподнялся на локтях и уставился на Гая.

– Оч-чень приятно, господин Кормак. Ваше заявление принято и будет рассмотрено… – после этого он рухнул обратно на свое ложе и пробормотал: – Какой ушлый парень, однако!

Гай ухмыльнулся, это входило у него в привычку, выключил камеру, на которую записывал происходящее, и глянул на Эбигайль, которая возмущенно смотрела на него. Как же! Полковник только что пришел в себя после реанимации, а этот дикарь вместо того, чтобы предложить помощь, морочит ему голову официальными заявлениями и бюрократическими формулировками.

Как будто отвечая на ее мысли, парень достал откуда-то портативный инъектор, зарядил его парой ампул и спросил:

– Господин полковник, витаминно-минеральный комплекс и стимуляторы вас интересуют? Очень бодрит, встанете на ноги через несколько минут. Или вы предпочитаете помучиться отходняком пару часов?

– Нет уж, увольте, молодой человек… Давайте сюда ваш инъектор, – полковник протянул руку, но был всё еще слаб и не смог крепко ухватиться за рукоятку.