Текст книги "Лаки. Исцеление порока (отредактирована обложка)"

– Ким, Лаки, я очень рад Вас видеть. Со мной все хорошо, доктора обо мне

заботятся. Нога и голова побаливают, конечно, но мне в целом не плохо. Правда, я смутно

помню, как все произошло. Вы лучше расскажите, как Вы? Где Вы остановились?

– За нас не переживай, у нас все хорошо. Мы остановились в мотеле, поживем пока

там, пока тебя не разрешат транспортировать на дальние расстояния, – ответил я.

– Ну вот. Из-за меня планы ломаются. Чувствую себя виноватым, еще вдобавок и

балластом, с которым Вам придется возиться, – виновато проговорил Алекс, и опустил

взгляд.

– Что ты такое говоришь??? Какой балласт?! Ты наш близкий человек, и мы на все

готовы, лишь бы ты поправился, – даже немного возмущенно загомонили мы с Ким.

– Ладно, ладно Вам. Не заводитесь, а то еще добавите мне, – с улыбкой пошутил

Алекс.

Мы рассмеялись, и вкратце рассказали всю историю случившегося. Я

воспользовавшись случаем, рассказал, о том, какая хорошая женщина Карла, и как ей

сейчас не легко, чем вызвал суровый взгляд Ким. Алекс слушал молча. Когда мы

закончили, он задумался, немного погрустнел, и спросил:

– Что же теперь будет с Карлой? Ведь если ее посадят, то она не сможет работать, и

некому будет помогать невинным животным. Очень жаль, что так вышло, – еще больше

погрустнел Алекс.

– Не все так плохо, есть вариант, – под неодобрительный взгляд Ким, которая

поняла ход моих мыслей, я продолжил, – мы можем поехать в полицейский участок, и

написать отказ от потерпевшей стороны, Ким кровная и близкая родственница, поэтому

она может все сделать за тебя.

– Ну, знаете что! Я категорически против. Она натворила дел, чуть не убила

человека, а Вы ее простить хотите? И явно, она не такая хорошая, как ты описываешь

Лаки. Просто хорошо отыграла перед тобой, а ты повелся. Или может чем другим она тебя

подкупила?! – распалилась Ким.

– Сестра, зачем ты такое говоришь о Лаки. Он нам помогает, он такой же родной

человек, как мы с тобой. Тебе должно быть стыдно. А Карла? Ну не убила ведь, да и сам я

неосмотрительно шел посреди дороги. И к тому же, пойми, мы все люди, каждый из нас

совершает ошибки, но каждому нужно давать шанс на искупление и прощение, – после

этих слов Алекса, я даже на какой-то момент засомневался, что ему и правда 19 лет, уж

очень обдуманно и серьезно он подходит ко всем вопросам.

– Ким, она, правда, хороший человек и имеет право на шанс. Зачем ей портить

жизнь, ведь она совсем не желала зла кому то. И тем более не подкупала меня ничем, –

обиженно пробормотал я.

– У-ф-ф-ф-ф-ф, ладно! Я сделаю это, но только ради Вас, двоих оболтусов. Поедем

и откажемся от претензий, если Вы так хотите, – недовольно пробурчала Ким, и

отвернулась к окну.

Мы с Алексом с улыбкой переглянулись, и мысленно похлопали друг друга по

плечу. А мы не плохой с ним альянс в борьбе с Ким.

Еще немного поговорив, и построив примерные планы, мы по просьбе доктора,

предоставили Алексу покой, и отправились в кафетерий, после которого было решено

поехать в полицейский участок и попытаться вытащить Карлу. Пока мы сидели за

перекусом и кофе, Ким еще, какое-то время, действовала мне на нервы причитаниями о

том, какие мы с Алексом простаки, раз так просто простили виновницу. Но Ким это

говорила не со злостью, скорее всего это было временным явлением от пережитого

стресса.

В короткие сроки, закончив трапезу, мы направились к машине, и поехали в

участок. Дорога заняла у нас примерно тридцать минут, и вот мы были на месте.

Мы прошли к офицеру, который принимал заявления. Когда он узнал, по какому вопросу

мы приехали, очень удивился. А когда мы отказались подавать заявление на компенсацию

от виновницы, он опешил, и глядя на нас сказал:

– Первый раз за все время работы я вижу таких людей как вы. Судя по всему, Вы не

богаты, но при этом не только отказываетесь от денег, так еще и хотите, чтоб виновница

была отпущена. Вы либо очень благородные, либо, извините, недалекие. Но в любом

случае, это Ваш выбор, и мне он очень импонирует, если честно. Чаще всего я встречаю

людей, которые готовы на что угодно, только бы вытянуть как можно больше денег с

человека, и приходится им помогать, так как по закону они правы. Честь и совесть, к

сожалению, в наше время далеко не в ходу.

– Мы просто считаем, что она делала это без злого умысла, и загнав себя в такое

положение, наказала сама себя за невнимательность. А что касается денег, то добытые

таким путем средства не пойдут на пользу, – от этих слов Ким, я был удивлен не меньше

чем полицейский.

– Хорошо, я Вас понимаю. Вам нужно заполнить несколько заявлений и все будет

готово, – протянул нам несколько листов бумаги офицер.

– Скажите, а когда мисс Симонес-Морьентес будет освобождена из под стражи? –

уточнил я.

– Как только Ваши заявления подпишет капитан, заведующий нашим участком, то

дело можно будет переквалифицировать на более мягкое, по которому полагается только

штраф и возможно лишение водительской лицензии. Сразу после этого ее отпустят. Если

капитан не занят, то возможно в течение часа все решиться, – заверил нас капитан.

Заполнив заявления, я уговорил Ким, немного подождать на всякий случай, вдруг от нас

еще, что-то понадобиться.

Ожидание заняло немного больше времени, чем мы рассчитывали, но торопиться

нам было не куда. Офицер, который принимал у нас заявления, угостил нас чаем, и

расспросил нас об Алексе и его состоянии. Узнав, что с ним должно быть все хорошо, он

даже с виду порадовался, и пожелал ему скорейшего выздоровления. Через два часа

ожидания, к нам снова подошел офицер, и сказал, что от нас больше ничего не

потребуется, капитан все подписал, и скоро Карлу выпустят. Мы обрадовались, хотя Ким, явно не собиралась показывать истинное настроение. Я предложил Ким, довезти Карлу до

ближайшего отеля или вокзала, так как было понятно, что автомобиль она так быстро не

получит со штрафной стоянки. На что я, был удостоен очередной порцией ревности и

возмущения:

– Я что-то не поняла! Тебе меня одной уже мало? Может быть, ее еще к нам в номер

позовешь, раз она тебе так понравилась? У нас как раз между нами уютное и теплое

местечко будет. Или оплатишь ей поездку до дома? – встав с кресла и уперев руки в бока, сверлила меня взглядом Ким.

– Прекрати Ким. Ты единственная девушка, которая мне нужна. Я просто хочу

помочь человеку, и ничего страшного в этом не вижу. Был бы здесь Алекс, он бы меня

поддержал.

– Ну конечно поддержал бы. Потому, что он такой же бабник как и ты! Я смотрю,

Вы с ним хорошо спелись, а я одна одинешенька, и никто меня не поддерживает. Всегда

вот так получается, я в меньшинстве, – начала всхлипывать Ким.

– Ким, ну зачем ты так говоришь. Ты же знаешь, что мы с Алексом шутим с тобой

всегда. А в серьезных вопросах, твое мнение очень много значит, – нас прервал лязг

решеток. Повернувшись, мы увидели, что Карлу уже выпускают, она стояла собранная, и

подписывала какие то документы. Увидев нас, Карла очень сильно засмущалась, ее лицо

налилось ярким багрянцем, и она опустила глаза в пол. Подойдя к нам, она заговорила:

– Зачем Вы отказались от претензий? Я виновата, и должна понести наказание. Я

должна оплатить все моральные, физические и финансовые затраты, которые Вы понесли,

– голос Карлы немного подрагивал. Было видно, что она себя очень неуютно чувствует.

– Бросьте, Карла. Вы себя и так уже достаточно наказали. Нам не нужно, чтобы

жизнь Ваша была испорчена. Мой брат поправиться, с ним все будет хорошо. А для Вас

это будет уроком на будущее, чтоб впредь были внимательнее, – снисходительно, но при

этом достаточно строго проговорила Ким.

– Спасибо Вам большое. И еще раз простите меня за все. У Вас огромные сердца. Я

перед Вами в долгу, – взяв ким за руку, поблагодарила Карла.

– Нет, нет. Не стоит. Нет никакого долга, Карла. Каждый может ошибиться, –

заговорила Ким, нашими с Алексом словами.

– Карла, я так понимаю, что автомобиль Вам отдадут еще не скоро. Давайте мы Вас

подвезем куда нужно? – влез в разговор я.

– Ну, это будет уже совсем наглостью с моей стороны, если Вы меня куда-то

повезете. Я не могу себе такое позволить. Я и так доставила Вам слишком много проблем,

– замахала отрицательно головой виновница происшествия.

– Да нам не составит труда. Нам торопиться сейчас некуда. Мы подбросим Вас до

гостиницы или может быть на вокзал, Вас, наверное, уже ждут в родном городе, – снова

заговорила Ким.

– Я могу поймать такси, и забрав в гостинице свои вещи, поехать в аэропорт. Не

волнуйтесь за меня, прошу Вас. Полечу домой, работа меня уже заждалась. Потом приеду

за машиной.

– Ну, значит, наш путь лежит в гостиницу, а затем в аэропорт, на все равно

примерно по пути, – проговорил я, хотя наш мотель был совсем в другой стороне.

Карла еще, какое то время сопротивлялась, справедливо сомневаясь, что нам по

пути, но все же сдалась, и еще долгое время от нее были слышны извинения вперемешку с

благодарностями.

Забрав ее вещи из гостиницы, мы направились в аэропорт, благо они находились в

одном направлении. Карла вкратце рассказала Ким свои историю, из которой, я

подчерпнул еще несколько интересных моментов. Оказывается, город, в котором живет

Карла, находится в часе езды, от города который мы выбрали пунктом нашего конечно

назначения. Узнав об этом, Карла очень обрадовалась. Так же она сказала, что бывает в

этом городе почти каждую неделю, и мы можем рассчитывать на любую помощь от нее.

Даже предложила Ким поработать в ее магазине, ей как раз требовался новый продавец.

Мы ее поблагодарили, но сразу не стали давать какого либо ответа, слишком

неопределенным было будущее. Подъезжая к аэропорту, Карла дала нам свою визитную

карточку, и пыталась впихнуть в руки Ким, целую стопку новеньких банкнот. Но Ким не

поддавалась и не взяла ничего. Еще раз нас, поблагодарив, и извинившись в сотый раз, Карла с очень неловким видом вышла из машины, и пошла в здание аэропорта. Мы с Ким

направились в сторону отеля.

– Слушай, Лаки. Я вот думаю, может быть, нам нужно было взять деньги? Все-таки

лечение у Алекса обойдется, скорее всего, не дешево, а муниципальная больница не будет

оплачивать его реабилитацию. Мы должны быть благодарны им уже за то, что они

бесплатно его прооперировали, и хоть немного поставят на ноги, – задумчиво обратилась

ко мне Ким.

– Хм, ну если честно, то я с тобой согласен. Уж слишком поспешно мы отказались

от денег. Нужно было взять хотя бы, какую то сумму… хотя это было бы очень не красиво

с нашей стороны, на мой взгляд. Ладно, не будем расстраиваться раньше времени.

Постараемся, что то придумать.

С весьма неопределенными мыслями касательно будущего мы ехали в номер.

Вспомнив о том, что там есть крошечная кухонька, мы решили, что будет гораздо

выгоднее, покупать продукты в магазине, и готовить самим, чем ходит в заведения

общепита. Осуществлять задуманное решили в тот же вечер, так как, откровенно говоря, голод давал о себе знать. Не далеко от нашего мотеля был хороший и достаточно большой

магазин, а учитывая то, что он находился на окраине города, был шанс, что цены будут

ниже среднего.

Мы подъехали к магазину, когда уже темнело, благо он был круглосуточный, что

нам та же было на руку. Мы взяли тележку для продуктов и пошли на разведку. Цены были

в действительности даже немного выше городских, но не на много, видимо сказывалось

наличие поблизости множества гостиниц с туристами. Заработать на незнакомцах,

любимое дело всех торговцев. Так как выбора у нас не было, мы понемногу начали

заполнять корзину продуктами. Брали в основном консервы, немного свежих овощей и

полуфабрикаты. Так же взяли немного вина, снять стресс было необходимо, сигареты и

предметы личной гигиены. Вышла у нас половина корзины, но вроде бы все нужное.

Расплачиваясь на кассе, и примерно посчитав, я пришел к выводу, что так выходит на

много дешевле. Этой же суммы денег хватило бы всего на три или четыре трапезы для нас

двоих, а так получается, должно хватить на несколько дней.

Выйдя с пакетами на улицу, мы направились к машине, и открыли заднюю

пассажирскую дверь, чтобы все погрузить в салон. Пакеты были сложены, и я уже

собирался захлопнуть дверь, как мой взгляд упал на сверток, лежащий в ручке двери. Я

взял его, развернул, и у меня пропал дар речи…

– Лаки, чего ты там замер, поехали, я хочу кушать, и прилечь, я очень устала, –

позвала меня Ким.

Я не говоря не слова, поднял руку, и показал ей приличную стопку банкнот,

которые вытащил из листа сложенной бумаги. У Ким глаза полезли на лоб, примерно так

же как и у меня. Минуты две, мы просто смотрели, то на деньги, то на друг друга.

– Ох, Карла. Все-таки сделали по-своему, и отблагодарила нас, – наконец прервал

молчание я.

– И не говори. Какая самовольная женщина. Но при этом действительно очень

порядочная, – подала голос Ким.

Я сел в машину, и посмотрел на бумажку, в которой были завернуты деньги, на ней были

написанные на скорую руку строки «Спасибо Вам друзья. Я Вас не забуду. Всегда ваша

Крала».

– Да уж, я было явно не права насчет нее, надо будет извиниться, – впервые за

долгое время, Ким честно призналась, что ошибалась в чем то.

Отложив бумажку, я бегло посчитал сумму, и чуть не подавился. Там было денег

даже больше, чем у нас было в самом начале нашего побега, даже до покупки автомобиля.

– Нет Ким. Я не могу принять такую сумму денег. Это же огромные деньги. Может

быть, отправим ей по почте?

– Я думаю, она нам пришлет в два раза больше, в ответ. Для нее, наверное, это не

большая сумма, раз она носит ее в дамской сумочке. Я думаю, нам они пригодятся в

дороге, тем более не забывай про Алекса. А потом, после того, как доберемся, лично ей

все возместим. Думаю, так будет правильно. На этом мы с Ким и порешили. Ведь деньги

нам действительно лишними не будут, учитывая, что нам придется везти Алекса. А на

новом месте тем более, деньги будут нужны.

Мы сели в машину и минут через десять были уже в своем номере. Готовка ужина

заняла, достаточно много времени. Но собственноручное приготовление, доставляет

эстетическое удовольствие. Совместная возня на кухне, делала нас с Ким похожими на

состоявшуюся семейную пару, то было одинаково приятно нам обоим.

Приготовив соте из цыпленка, мы с Ким, устроились поудобней, и начали ужин.

Вино и домашняя еда сделали свое дело, нервы немного успокоились, и мы принялись

обсуждать дела, которые нам предстояло сделать в ближайшее время:

– Завтра с утра, я отвезу тебя к Алексу. Наверное, разрешать побыть с ним

подольше. А сам поищу нотариальную контору, мне нужно выписать доверенность на

мистера Яскеляйнена, и вышлю ее по почте. Потом мне нужно будет позвонить им,

справиться о здоровье, заодно предупредить, что выслал письмо. По идее, это не займет

много времени, но если вдруг, я задержусь, то тебе Ким нужно будет отправиться в какой-

нибудь хозяйственный супермаркет, подсмотреть, что то, для удобства транспортировки

Алекса. Ведь у него нога в гипсе и он будет ехать поперек машины, а опираться спиной на

ручку двери, думаю, не очень удобно.

– Очень надеюсь, что у супругов Яскеляйнен, все хорошо. В районе госпиталя как

раз есть большой магазин, там, скорее всего, удастся, что то подобрать. А потом мы

встретимся с тобой у Алекса, я тебя дождусь.

Посидев еще немного, и допив вино, мы с Ким отправились спать. К моему

сожалению, Ким отправилась именно спать, но настаивать я не стал.

Моя спутница уснула довольно быстро, но ко мне сон не шел. Я лежал больше часа,

и в голове крутились разнообразные мысли. В мыслях возникало множество вопросов

«почему люди так жестоки?», «почему люди не видят прекрасного мира вокруг?», «почему

люди не видят счастья, которое кроется в окружающих мелочах, а гонятся за вещами, которые, по сути, им даже не нужны?». Обнимать любимого человека, и видеть его

искреннюю улыбку – не это ли счастье? Вдыхать аромат весенних цветов под мирным

небом – ну разве это не прекрасно? Чувствовать как мягкий комочек шерсти, будь то

кошка или собака, сопит под боком, и доверяет тебе во всем – разве такая доброта признак

слабости? Искренность, доброта, помощь, любовь… как жаль, что такие качества

встречаются все реже, и их воспринимают как нечто необычное, а нередко не просто

пренебрегают, но и нещадно используют в корыстных целях. Обман, жестокость,

потребление, безмерная алчность… вот что ожидает, и подстерегает нас. Как удержаться, не сорваться в пропасть порока, как выбраться из темной бездны, попав туда однажды?

Конечно, гораздо проще жить только ради себя и своей выгоды, не задумываясь о том, что

кто-то может пострадать от твоих действий, так легче. Но ведь, стоит лишь немного

проявить заботу о других, на минуту забыть о своем эго и личной выгоде, и благодаря

улыбкам человека, которому ты помог, или радостному вилянию хвоста накормленного

бездомного пса, ты снова сможешь увидеть прекрасный мир. Глаза прозреют, все вокруг

преобразиться. Но, увы, это утопия, путь к которой с каждым днем, с каждым невинно

страдающим существом, становится длиннее, темнее, и надежда медленно угасает,

забирая с собой счастливое будущее нашей планеты. И, что самое грустное, я сам не

многим отличаюсь от всех людей. Я уже одной ногой во тьме порока, и хватит одного

шага, чтобы она поглотила меня. Если бы я не встретил Ким и Алекса, старая жизнь

затянула меня в свое болото, из которого самостоятельно не выбраться. Но надежда в моем

сердце и сознании, подает свет, далекий и тусклый, но он есть, он ведет меня по

правильному пути. Он ведет меня к возможному исцелению моих личных пороков.

В подобных мыслях, я бы возможно пролежал до утра, но мило засопевшая рядом Ким, вывела меня из тяжелых дум. Я повернулся к ней, и глядя на ее спокойное личико, я

успокоился. Вот она моя надежда.

Наутро мы с Ким были на удивление бодры, и полны сил. Мы были готовы к

маленьким свершениям. Позавтракав, и наскоро приведя себя в порядок, мы направились

в госпиталь.

Чтобы порадовать Алекса, мы заехали по дороге в магазин, и купили немного свежих

фруктов.

Поднявшись в отделение, мы нашли лечащего доктора, ведь в палату можно было

войти только с его разрешения. Доктор заверил нас, что Алекс планомерно идет на

поправку, но ему необходимо будет находиться на лечении, как минимум еще неделю, а

после выписки в состоянии покоя еще три или четыре недели. Но, тем не менее,

восстановление идет хорошим темпом.

Увидев нас через стекло палаты, Алекс расплылся в улыбке, и даже помахал рукой.

Фрукты пришлось оставить у доктора, таков был порядок, всем необходимым

обеспечивала клиника, и постороннее питание было запрещено. Мы зашли в палату, и

Алекс горячо нас поприветствовал. Расспросив его о самочувствии, и успокоившись от

положительных отзывов самого Алекса, мы с Ким начали рассказывать про все, что с нами

произошло. Рассказали про Карлу, про то, какая она хорошая, как оставила деньги, про

мотель, в общем, каждая мелочь была интересна Алексу. Ему не терпелось скорее

выписаться, и отправиться с нами дальше. Алекс засыпал нас кучей разнообразных

вопросов, чтобы ответить на все, нам пришлось бы порядочно задержаться. Но нас ждали

дела, поэтому мы пообещали Алексу, что во второй половине дня еще навестим его,

направились к выходу. В коридоре мы снова встретили доктора, он попросил пройти в

регистратуру, и подписать какие-то бумаги, связанные с государственной страховкой и

оплатой лечения по муниципальной программе.

В регистратуре нас встретила очень приятная и располагающая к себе женщина лет

пятидесяти, она представилась «доктор Беатрис Штерн», и сказала, что будет помогать

нам, заполнять документы на бюджетную оплату лечения.

– Спасибо доктор Штерн. Вы очень нас выручите, – поблагодарила Ким.

– Ну что вы. Мне совсем не сложно. И Вы можете называть меня Трис, в душе я

еще совсем молода,– задорно засмеявшись, пошутила доктор. И надо отметить, что она

была молода не только в душе, внешне, не смотря на достаточно пышные формы, она

выглядела очень привлекательно.

– Еще раз спасибо Трис. Что от нас требуется? – улыбнулся я в ответ.

– Вам нужно будет заполнить вот эти бланки и заявления, я Вам подскажу, что

писать. Но для начала нужно заполнить анкетные данные. У вас имеются с собой

документы? – все еще улыбаясь, проговорила Трис.

– Да, конечно, вот мой паспорт, – проговорила Ким, доставая требующийся

документ.

– Ну, тогда никаких проблем. Вот в эти строчки Вам нужно записать все основные

данные.

Ким приступила к заполнению, но не успела она записать до конца даже сое имя,

как доктор Штерн, наблюдающая за нами, отвлекла нас:

– Ой, не может быть. Дай ка на минуточку, – с этими словами она протянула руку к

паспорту Ким. Взяв его, она снова весело заговорила:

– Ну, точно, одно лицо. Так еще и полная тезка, не может быть, я прям не верю

своим глазам, – переводила она взгляд, с паспорта на живую Ким.

– Простите Трис. Вы, наверное, меня с кем-то перепутали, – недоуменно смотрела

Ким на пышногрудую веселую женщину.

– Да ну конечно, прям так, и перепутала. У меня ж память как у слона. Вот скажи

мне золотце, тебя ли не в честь мамы назвали? А? – хитро прищурилась Беатрис.

Тут то ситуация хоть немного стала проясняться, видимо Трис знала маму Марии.

– Хм, да, меня назвали в честь матери, но я не мне не нравиться это имя, и я хочу

его поменять, – настроение Ким, явно подпортилось.

– Ба, чего это так? Такое прекрасное имя, доставшееся от такой прекрасной

женщины, и сразу поменять. Ну, Вас, молодых, не поймешь, – развела удивленно руками в

стороны доктор Штерн.

– Ничего прекрасного я не вижу в имени женщины, которая бросила на произвол

судьбы своих детей, и сгинула неизвестно где, – еще более распалилась Ким.

Глаза Беатрис округлились и она, уперев руки в бока от возмущения, заговорила уже

совсем без улыбки:

– Зачем такое говоришь про Марию. Она была прекрасным человеком, с огромным

и добрым сердцем. А ты ее так обижаешь! Ох, как не хорошо молодая леди, – Трис

фыркнула от возмущения.

– Но в сиротском доме, мне воспитатели говорили, что нас с Алексом бросили

родители, а мама была блудливой женщиной, и сгинула в канаве, – вспоминая прошлое, голос Ким вздрагивал.

Лицо доктора налилось багрянцем, и было видно, что она очень разозлилась.

– Да кто посмел про мою Марию говорить такие гадости. Негодяи, осквернили

память светлейшего человека. Ух, я бы им устроила, – помахала в воздухе достаточно

увесистым кулаком Беатрис.

– Трис, пожалуйста, расскажите нам, все что, Вы знаете о родителях Ким и Алекса,

– очень вежливо и деликатно, чтоб не перепало, попросил я.

– Это очень долгая история, я сейчас немного занята, давайте быстро заполним все

бланки. Потом у меня еще два пациента, и через час можно встретиться в кафетерии. У

меня будет обед, за которым я Вам все подробно расскажу, – снова подобрела доктор

Штерн.

Мы с Ким не стали спорить, и приступили к заполнению нужных полей. Беатрис

снова заохала, узнав, что здесь лежит младший брат Ким.

– Ой-ой-ой! Какой ужас. Бедный малыш, ему то за что досталось. Ладно, ладно, не

отвлекаю, все потом расскажете, – закачала грустно головой Беатрис.

Когда все было заполнено, и проверено, Трис, попросила нас подождать ее в холле, и сказала, что постарается освободиться как можно быстрей.

Мы с Ким тяжело рухнули на диван в ожидании Трис. У моей спутницы глаза все

никак не могли обрести нормальную форму, расширившись от неожиданности. Она,

уставив взгляд в стену, молча сидела, и даже какое то время не реагировала на мои слова.

Все-таки обратив на меня внимание, Ким сказала, что странно себя чувствует. Я решил ее

не трогать, пока все окончательно не выяснится. Беатрис, как и обещала, пришла

примерно через час, и позвала нас на обед. Мы последовали за ней. Оплатив еду, мы с

разносами заняли столик, Ким отказалась есть, сославшись на то, что аппетит пропал, и

взяла только кофе.

Трис, как ни в чем не бывало, приступила к трапезе, и первые пять минут мы

сидели в тишине. Мы с Ким сидели, и просто смотрели на нее.

– Кхм, – пауза явно затянулась, и я привлек внимание.

– Ой, извините, – опомнилась доктор, – ночная смена была очень сложная, и не

было времени даже выпить чаю. На чем я остановилась?! А, так вот, Ваша с Алексом мама

была прелестным человеком, – наконец начала рассказ доктор Штерн, – мы с ней

познакомились еще в колледже, вместе учились на младших курсах. Я была не очень

популярна, и у меня совсем не было друзей, я была несколько странным подростком. Так

бы я в одиночестве и умерла бы от тоски, но Ваша мама пришла мне на помощь, и знаете, не из жалости, а просто потому, что была очень доброй. Мы первое время просто

периодически общались на переменах, или после занятий. С каждым днем наша дружба

крепчала. На втором курсе мы уже были, не разлей вода. Везде ходили вместе, злые языки

даже порой поговаривали… кхм… ну Вы понимаете. Но Мария в отличие от меня была

обычно девушкой. Мы всегда старались помочь друг другу, а Ваша мама плюс ко всему, всегда и во всем старалась помочь и другим ребятам. Учеба ей давалась легко, и в ущерб

своему личному времени, подтягивала отстающих. Мне всегда было удивительно

наблюдать за ней. У Марии был неиссякаемый заряд бодрости духа, и доброты по

отношению к окружающему миру. Я даже пару раз пыталась донести до нее, что слишком

доброй быть нельзя, потому, что этим люди начинают пользоваться, но она даже слушать

меня не хотела, говорила «пусть пользуются Трис, у меня еще есть». И правда «еще»

находилось любой ситуации. Глядя на нее, я сама стала более общительной, и стала хоть

немного, но стараться помочь нуждающимся. Мне понравилось ощущение, когда

помогаешь совершенно бескорыстно. Мы с Марией даже организовали кружок, в котором

собирались люди, не безразличные к чужим проблемам. Мы занимались разным, начиная

от спасения кота с дерева, заканчивая сбором средств для людей которые в них нуждались.

Наша группа была, конечно, не большой, но за время учебы, мы многое успели сделать.

Нам даже какие-то грамоты давали однажды. Мария закончила колледж на факультете

биологии, и отправилась дальше учиться на преподавателя, она хотела нести знания детям.

Я же с самого детства шла по медицинской стезе, видимо в душе я тоже хотела помогать

людям, но это не помешало поступить нам в один университет в соседнем городе. Мы

поселились в одной комнате в общежитии. Нашему счастью не было предела. Свободного

времени у нас было очень не много, но мы попытались создать такой же кружок

добродетели в родном университете. И Вы не поверите, он пошел на ура, лучше, чем в

колледже. В него вступило много студентов, и даже несколько молодых преподавателей.

Нас было настолько много, что мы разделили кружок на разные подгруппы, чтобы более

мобильно решать разные проблемы. Кто то занимался сбором средств, путем продажи

каких ни будь плетеных браслетов, кто то занимался защитой животных, кто то тянул

отстающих. В общем, было много всего, сейчас и не вспомню, шесть или даже больше

групп у нас было. Дело процветало. И кстати именно в этом кружке Мария познакомилась

с Вашим отцом, ох и знойный красавец был, прям под стать ее естественной красоте. Я все

никак не могла налюбоваться на них, они были идеальной парочкой. Его звали Артур, если

мне не изменяет память. Он был молодым преподавателем, а в кружке он занимался вроде

как животными. Артур предлагал Марии съехаться с ним, но она долгое время

отказывалась, под предлогом того, что ей нужно закончить учебу, иначе может пострадать

его репутация. Эх, Мария, даже в личной жизни всегда думала о других. Да и если честно, то я думаю, она не хотела бросать меня, хотя бы до окончания обучения, – Трис глубоко

вздохнула, отпила кофе, и продолжила, – годы учебы, золотое время. С тех пор, я не

видела, чтобы настолько слаженно и бескорыстно действовало большое количество людей, а все благодаря усилиям Марии. Когда мы окончили университет, Артур сделал

предложение, Мария не задумываясь, согласилась. Я была подружкой невесты. Вы не

представляете, какие они были красивые, как будто сошедшие с картинки. Их лица так и

светились счастьем. Мария нашла работу преподавателем биологии в школе в том же

городе, и окончательно переехала туда, у меня, к сожалению, интернатура была в родном

городе. Впервые за долгие годы, мы с Марией были разделены расстоянием, но мы

старались видеться как можно чаще. Это были самые долгие два года моей молодости. Как

только я получила лицензию доктора, не задумываясь, собрала вещи, и отправилась в

город к Артуру и Марие. К тому времени она была уже беременна тобой. Будущие

родители светились от счастья.

Мария помогла мне устроиться в школьный медпункт, с моей квалификацией это было

очень хорошим вариантом для начала карьеры. Потом родилась ты, маленькое белокурое

солнышко. Все наше сообщество уговорило назвать тебя Марией, в честь мамы. Ты была

таким же лучиком радости как и она. Твои родители смотрели на тебя с непередаваемым

чувством любви. Они называли тебя чудом, прелестью, и никак иначе.

После этих слов, Ким всхлипнула, и по ее щеке потекла одинокая слеза. Вытерев

слезу, Ким прижалась поближе ко мне, и взяла за руку.

– И Вы не поверите. Даже не смотря на совсем малое количество свободного

времени, нам удалось сохранить наш кружок, он был, конечно, не такой большой, как

раньше, ведь многие разъехались после университета. Но все же мы его сохранили. В то

время было две самые страшные проблемы, собачьи бои и жестокое обращение с

животными, и подростковая наркомания. Мы старались вытягивать еще совсем детей из

засасывающего их в погибель зелья. Мы оказывали им всевозможную помощь, помогали

их родителям справиться с ситуацией. Спустя годы, я встречала наших бывших

подопечных, они живут нормально жизнью, у многих прекрасные семьи, и они все помнят

нас, и то, что мы для них сделали. Но при большом количестве благодарных людей, было

еще больше тех, кому мы вставали поперек горла. Тех, кому мы своей работой ломали

бизнес, по распространению среди молодежи наркотиков, или по организации боев

животных. Но нас это не пугало, мы продолжали свое дело. Но злые люди от разговоров

перешли к действиям. Сначала нас пытались запугать, подбрасывая головы животных в

наши дома, с прикрепленными к ним письмами с угрозами. Но нас это только раззадорило, и мы с помощью полицейских, накрыли очередной притон. Терпение у владельцев такого

бизнеса кончилось, и они перешли к действиям. Артур не пришел домой с работы, его

искали двое суток, и нашли случайно на пустыре за городом. Нам нем не было живого

места, они невероятно жестоко его извили. У него были сломаны половина костей, отбиты