Текст книги "Варяги. Славяне. Русские"

О терминах «склавин» и «сакалиба»

Еще одной непреложной истиной считается, что слова «склавин» и «сакалиба» значат то же самое, что и «славянин». Первое из них – «склавин» – широко применялось в Европе в Раннем Средневековье, в поздней латыни sklavus – «раб», в современном немецком языке оно сохранилось доныне в форме «склав» – «раб». В свое время расистски настроенные германские историки истолковали этот факт в том смысле, что еще древние германцы смотрели на славян как на народ, годный только в качестве рабов для высшей германской расы. Самое забавное, что никакого другого вразумительного объяснения никто из них не дал. В самом деле: почему и по-латыни, и по-немецки слова «раб» и «славянин» звучат одинаково?

Единственный камень преткновения в идентификации понятий «славянин» и «склавин» – звук к, совершенно против всяких законов лингвистики затесавшийся в слове «склавин» между сил. Самое первое упоминание славян в форме «склавинос» относится к 525 г. Кроме того, слово встречалось в форме «склавин», «склавен», «склав», «склавус». В арабском языке раннего средневековья употребляли другое слово, где согласный звук к «переехал» во второй слог: «сакалиб», «сакалиба».

Версии, при помощи которых пытались объяснить такие формы написания, смотрите у В.П. Кобычева [90, с.10; с.121—122].

Стоит обратить внимание, что «склавин» и «сакалиб» звучат не очень похоже друг на друга. Для того, чтобы считать эти слова родственными, не обойтись без предположений о перестановке и выпадении звуков, о переходе звука в – в б и звука и – в а. Оба слова явно неславянские по происхождению, значит, если считать их самоназванием славян, то они – заимствованные, как справедливо указывает В.П. Кобычев. Но на каком основании утверждается, что эти термины – суть самоназвание славян, что античные и арабские авторы от самих славян услышали их. Известно много случаев, когда окружающие народы называли соседний народ именем, которым он сам не пользовался. Похоже, исследователей просто завораживает определенное сходство слов «склавин» и «сакалаб» со словом «славянин».

В 30-х гг. академик Н.Я. Марр высказывал мнение, что «племенное название «славянин» и «склав» происходят от древнего имени скифов – «сколоты». Эта версия была популярна в советской науке до начала 50-х гг., когда учение Н.Я. Марра о языке было отвергнуто советской лингвистикой» [90, c. 10]. При этом Марра отвергли всего целиком, хотя по частным вопросам у него встречаются остроумные догадки.

Сразу определюсь: Н.Я. Марр был неправ, возводя этимологию слова «славянин» – к «сколот». Но происхождение слов «склавин» и «сакалиба» со словом «сколот» – связано. Ошибка исследователей, еще раз подчеркну, в том, что слово «славяне» считалось тождественным словам «склавины» и «сакалибы» с учетом иноязычных искажений. Это совершенно неверно.

Термин «сколоты» выше истолкован как «белые поляне» – корни «сак» (поле/степь) и «лот» (белый/светлый). Сравним его для начала со словом «сакалаба»/«сакалиба». Здесь сходство улавливается проще всего – в «сакалаба» просматриваются искаженные на арабской почве те же самые корни: «сака» – «либа»/«лаба». Но «сколоты» – название очень древнее, восходящее еще к дославянскому времени. Народы Востока, видимо, с древних времен называли так население Восточной Европы. В Средней Азии еще в ХIХ в. российского монарха называли «белый царь».

В таком случае под термином «сакалаб»/«сакалиба» скрывается значение «обитатель Восточной Европы, проживающий севернее Кавказских гор и Черного моря, до тех пределов к северу, о которых известно». «Сакалаб»/«сакалиба» могло означать восточного славянина, но также могло означать алана, гунна, гота, даже мадьяра. В.В. Мавродин цитирует ибн Фадлана: «Булгар – город славян, болгарский хан – царь славян» [112, с. 112]. Он в недоумении, ведь мы прекрасно знаем, что волжские булгары – тюрки. На самом деле здесь неверный перевод одного слова. Надо читать: «Булгар – город сакалиба, болгарский хан – царь сакалиба». То есть булгары здесь названы восточноевропейцами, что, в общем, верно, за исключением того, что булгарский хан – царь не всех сакалиба. В средневековых Иране и Турции вполне могли написать: «Лондон – город франков, английский король – правитель франкский». В настоящее время «страну сакалиба» называют «Россия». И по значению корней, и по локализации места «Россия» – калька с «страна сакалиба». Поэтому все сообщения восточных авторов о делах в Восточной Европе надо пересмотреть. Если там присутствует термин «сакалиба»/«сакалаба», следует определить, кого имеет в виду автор источника, а не записывать всех «сакалиба» чохом в славяне. Например, известно, что в процессе образования Арабского халифата арабские войска на «Славянской реке» взяли в плен 20 тыс. «славян», причем под «Славянской рекой» предполагается Дон. Река, пожалуй, что и Дон, но арабские пленники, несомненно, были аланами, булгарами, уграми, может быть, готами. Восточно-европейцы впоследствии достигали больших чинов в халифате, как, например, Сареб-ал-Сакалаба, Абдалла бен Габиба ал-Сакалаби. Полем деятельности различных сакалибов был весь бассейн Средиземного моря: Италия, Северная Африка, Испания [90, с. 7 – 8]. Всех их принято считать славянами, что также ошибочно. В недавно вышедшей монографии весьма убедительно доказывается, что термин «сакалиба» в странах Востока не всегда означал этническую принадлежность. В разные века, в разных странах он имел различное значение [123, с. 7 – 21]. Переход значений слов – явление нередкое. Например, на Псковщине слово «литвин» означает «хулиган», «разбойник», а слова «швейцар», «швейцарец» тоже не всегда означают национальность.

Теперь обратимся к термину «склавин»/«склавен», который применялся уже в Европе. С учетом разбора предыдущего слова его можно разложить на три корня: «сак» – из которого выпал краткий звук а, из-за чего он превратился в малопонятное ск, по поводу которого сломали немало перьев лингвисты и историки, корень «лат» с выпавшим т, вместе с которым получается уже знакомый ранее этноним «сакалот», корень «вен»/«вин», присутствующий в названиях многих народов, от Индостана – до полуострова Бретань. Термин «склавин» скорее всего сарматский по происхождению, сами сарматы, по-видимому, говорили «сакалотвены», то есть здесь «сколоты» слиты с «венетами» в одно слово, не все звуки которого ясно улавливали носители греческого и латинского языков.

Этимология термина «сколот», а точнее «саколот», подробно разбиралась ранее, теперь остановлюсь еще раз на корне «вен»/«вин» (термин «венеты» – бином, о нем позднее).

Значение корня «вен»/«вин» определено уже давно и совершенно правильно, а вот смысл, который он несет в этнонимах, определен неправильно, что породило путаницу у многих исследователей.

В начале данной работы мною помещен популярный очерк о бытовании терминов, связанных с названиями цветов, в языках первобытных народов, поэтому повторяться не буду. Поскольку слова, сходные по звучанию и происхождению, с корнем «вен»/«вин» во многих индоевропейских языках имеют смысловые связи со словом «вода» [90, с. 125], то был сделан вывод, что этнонимы с таким корнем означают «житель влажной страны». Но насколько такая версия соответствует законам образования этнонимов? Люди всегда, если была возможность, старались селиться у воды, но этнонимов типа «водичи» или «реченцы» неизвестно, что неудивительно, так как этноним образуется для того, чтобы отличить свой коллектив от других. Могут быть «болотичи», «озериты», «поморяне», если в их земле много болот, озер или они обитают у морского побережья, но какую этнонимическую нагрузку может нести информация о том, что то или иное племя (народ) живет у воды?

Логично предположить, что в своем старшем значении корень «вен»/«вин» был связан с понятием «белый»/«светлый», а в процессе функционирования некоторых индоевропейских языков в них он приобрел значение «цвета воды», «водянистый». От этого корня произошли бытующие ныне интернациональные термины «вена» и «венозный», «виньетка», а также название планеты – Венера. В языке кимвров уже в историческое время gwini означало «белый», «сходный с цветом воды», да и немецкое Winter – «зима» – скорее происходит не от «мокрое время года», как указывает В.П. Кобычев, а от «белое время года», также немецкое Wind – «ветер» имеет одно смысловое поле со значением «светлый». Видимо, отсюда северогерманское имя Гвин – мужской аналог имени Света. А.Г.Кузьмин предлагает в этот же ряд ирландское find – «белый», «светлый» [101, с. 99]. Также скорее к понятию «светлый», нежели к понятию «мокрый» следует отнести готское Vinia – «луг». Очевидно, в кельтских и италийских начальный звук корня произноситься как ф, отсюда уже рассмотренные ранее интернациональные термины «финал» и «финиш».

В балтских языках, по крайней мере в литовском языке, начальный звук произносился как г. Если исходить из этого, легко решается загадка этимологии слова «янтарь». По-литовски он – «гинтарас». Нелепо звучит гипотеза, что восточные балты могли заимствовать это слово у славян. Исследования праславянского языка однозначно показывают – праславяне никогда не жили у моря, а балты жили у моря с древнейших времен, собирали янтарь, которым снабжали всю Европу. Балтское (или литовское) гин – аналог иноязычных фин и вин. Попытки этимологизации слова «янтарь» – яркий пример того, как языковедам не хватает знаний по истории для поисков истины в своей сфере науки.

Но вернемся к слову «склавины», в котором обнаружены три корня: «сак» – «степь»/«поле», «лат» – «белый», «вин» – «светлый». Создатели такого сложного слова, видимо, уже не знали, что у них получилась тавтология, слово «сакалот» они воспринимали как цельное, как этноним, к которому они прибавили корень «вин». Такие случаи бывают. В качестве примера возьмем слово «Белоруссия». Это бином, причем второй корень «рус» стал восприниматься только как этноним, но память о том, что здесь «страна белых» осталась, в результате – такое странное сочетание, которое, однако, без лингвистического анализа странным не кажется.

Исходя из вышесказанного, трудно предположить, что термин «склавины» создали постантичные грамотеи, исказившие непонятным образом слово «славяне». Склавинами называли в VI в. население Паннонии, а оно было очень смешанным, с доминированием славян. Соседи имели потребность в едином названии для всей этой интернациональной массы, так как в это время славяне перешли к активным военно-грабительским действиям, прежде всего против Византии. Политического единства славяне не имели, термин «славянин» не стал еще их устойчивым наименованием. Термин же «сколоты» могли занести в Паннонию либо сарматы, либо разноплеменная гуннская общность. К нему присоединили корень «вин» – возможно, это сделали славяне, и термин стал обозначением степного населения Среднего Подунавья. Как в Восточной Европе за термином «сакалиб» мог скрываться и славянин, так же точно за термином «склавин» мог тоже скрываться славянин. Но не обязательно. Это мог быть также сармат, гунн, германец. Паннония никогда не была чисто славянской территорией, когда в конце IX в. мадьяры обрели родину, они застали в Паннонии также немцев-гепидов. Степную часть своей страны венгры и сейчас называют Алфельд. Очевидно, название осталось от гепидов («ал» – «фельд»), корень «фелд» имеет параллели в других германских языках, например, африканские буры свою степь называют вельд. Значение корня ал известно. Следовательно, «Алфельд» переводится – «Белая (светлая) степь». Опять получилось название, неоднократно здесь упоминаемое, – германская калька для «саколот», «склавин», что косвенно подтверждает правильность этимологии слова «склавины».

Выскажу предположение – почему в поздней латыни и в немецком языке «склав» означало «раб». В V в. распалась империя гуннов, центр которой был в Паннонии. Исторический опыт показывает, что распад крупных империй, как правило, сопровождается длительными междоусобными войнами, пока не наступит новое равновесие и ситуация не стабилизируется. Распад гуннской державы в этом смысле исключением не был. Многочисленные войны в те времена всегда сопровождались захватом большого количества пленных, которых превращали в рабов. Большинство пленников-рабов, очевидно, продавались за пределы бывшей гуннской державы, в том числе на Запад. В таком случае Паннония – этот степной клин в сердце Западной Европы – должна была стать перевалочным пунктом торговли рабами на Запад, через налаженные торговые пути. Славяне в VI в. совершали набеги на Византию, при этом тоже приводили рабов на продажу. Таким образом, многие западноевропейские народы солидный процент рабов в течение длительного времени получали из «страны склавинов», на бытовом уровне таких рабов называли «склав(и)», хотя по происхождению они были из десятков различных этносов. Подобные явления существуют и в наше время. Так, на Западе существует понятие «русская мафия», хотя русских в ней немного. Нетрудно представить себе, что при определенных условиях случится так, что слово «рашен» заменит слово «мафиози». Нечто подобное произошло на Псковщине со словом «литвин».

Подчеркну еще раз: в XIX в. историки совершили крупную ошибку, решив, что «склавин» и «сакалаб» означают славян. Поэтому они механически записывали в славянскую историю все, что под этими терминами сообщалось в дошедших документах. На самом деле под этими названиями скрывались представители разных этносов, иногда в том числе и славяне. Я отдаю себе отчет: признать ошибкой то, что считалось непреложной истиной полтора столетия, для многих будет тяжело и даже невозможно. Версии со стажем имеют тенденцию становиться прочнее камня. Но только убрав эти каменные завалы, можно идти вперед.

Индоевропейцы из небольшого народа выросли до языковой общности громадных размеров; в ходе расселения по Евразии одни и те же племенные названия «уносились» переселенцами весьма далеко от родных мест, изменялись в произношении, искажались. Из этого следуют два вывода. Первый: нет ничего удивительного, если похожие названия окажутся у совсем непохожих друг на друга этносов (готы, еты, юты, хаты, геты, хетты, массагеты, тиссагеты, авхаты и др.). Второй: похожие названия у этносов, живущих на приличных расстояниях друг от друга, вовсе не означают, что между этими этносами существует близкое родство. Этот вывод относится и к этносам, имеющим в названии корень «вен»/«вин». То, что во многих местах Европы был известен этноним, похожий на «венеты», одних исследователей повергает в недоумение, другие пытаются построить концепцию переселения одного народа в самые разные места и стороны [90, с.14—26; 101, с. 89– 103]. Получается невероятная путаница, к тому же подобные версии основаны на таком количестве допущений и на таком полном отсутствии хотя бы косвенных доказательств, что вместо науки получается вера. Но почему одни венеты (или народ с похожим названием) не могут быть кельтами, другие иллирийцами, третьи фракийцами, четвертые балтами, пятые протославянами? Корень, родственный «вен»/«вин», присутствует в этнонимах также некоторых азиатских народов. В этом вопросе историкам не обойтись без квалифицированной помощи языковедов.

Этимология слова «венеты»/«винеты»

Теперь можно заняться анализом слова «венеты»/«винеты» включающего корень «вен»/«вин». Как уже сказано, это бином, состоит из двух корней: «вен»/«вин» и «еты». Первый корень имеет смысл «белый»/«светлый». Что же означает формант «еты» – это суффикс или самостоятельный корень? Если считать суффиксом, то возникает затруднение: с каким языком (языками), с какой грамматикой связан он, какой смысл привносит?

Есть версия заслуживающая внимания. Когда-то в до-индоевропейское время обширные районы Европы заселяли носители иберо-кавказских языков. А в современном грузинском языке формант ети активно используется для названий территорий: Кахети, Сванети, Имерети. Таким же способом образовано название Осетия, Россия по-грузински – Русети. Может быть, перед нами остатки европейской иберо-кавказской лексики?

Версия остроумная, и сбрасывать ее со счетов нельзя. Но есть аргументы против нее. Во-первых, не совсем ясно происхождение этого форманта в грузинском языке. И можно ли назвать его исконно иберо-кавказским? Во-вторых, территория, где иберо-кавказцы в Европе задержались дольше всего, – Пиренейский полуостров, не дает нам в области топонимии и этнонимии примеров названий с ети. Баскский язык тоже не дает аргументов в пользу такой версии. Но в тех случаях в Европе, когда есть формант еты, речь идет о названии народов, а не о названии территорий. Есть в Центральной Европе горы Судеты, но название это явно от народа судеты, жившего в тех краях в начале н. э.

Последнее наблюдение позволяет выдвинуть версию, что еты – на самом деле индоевропейское слово, потерявшее в самом начале звук г, или х, или же звук, средний между ними. Получается знакомое слово «геты»/«хетты» – «народ», «этнос».

Скорее всего, начальный выпавший звук произносился так, как принято в нынешнем украинском, а в древности – в латинском языке, т. е. звук, средний между г и х. В этом случае он оглушался предыдущим звонким н, постепенно пропадал из слова, которое начало восприниматься и носителями этнонима, и их соседями как одно цельное слово. Эпимон «вен(г)хетты» превратился в «венеты». В связи с этим получает объяснение один странный факт, который настолько озадачивает историков, что только некоторые упоминают его в работах о происхождении славян. Суть в том, что византийский историк начала VII в. Феофилакт Симокатта утверждает, «что геты – это древнейшее наименование славян» [168, с. 186]. Действительно, в слове «венеты» присутствует усеченное на первый звук слово «геты». Узнать факт, приводимый Симокаттой, византийцы заведомо могли только от самих славян, следовательно, около 600 г. славяне еще помнили о сложном составе слова «венеты». Иногда они говорили о себе «вене». Но ни в одном славянском языке слово «геты» в значении «народ» не сохранилось.

Возможно, корень «гот»/«гет» очень древний и в индоевропейском языке из ностратического языка. Дериваты корня активно использовались в языках как группы сатем, так и группы кентум, не только в этнонимах, но и в других словах. Несомненно, корень «гот»/«гет»… в различных формах, с искажениями широко использовался в европейской этнонимии, в частности у общих предков балтов и славян.

Мореплаватель Питей, о котором было ранее упомянуто, обнаружил на побережье Балтийского моря народ, чье название он передает как гуттоны. Уже давно высказана версия, что названия польских городов Гдыня, Гданьск, а также название русского города Гдов связаны с этим этнонимом. Сюда же добавим упомянутый ранее факт, что белорусов их соседи-балты до сих пор называют «гуды». Вне всякого сомнения, этноним «гут»/«гуд» в раннем железном веке и в первых веках н. э. был широко представлен на южном и юго-восточном берегах Балтики, а также в других землях, заселенных протобалтами. Также исследователи давно обратили внимание на сходство звучания «гут»/«гуд» и «гот». На основании этого сходства была выдвинута версия, которая и сейчас пользуется популярностью, что готы-германцы вовсе не вышли из Скандинавии и, конкретно, с острова Готланд, а место их прародины – Южная Прибалтика (где, кстати, немецкие археологи помещают прародину германцев). Действительно, удобная версия, не требующая широкого исторического и археологического кругозора: прародина германцев – на территории нынешней Германии, готы – германцы, следовательно, они отсюда же, а распространение в Южной и Юго-Восточной Прибалтике и на сопредельных территориях этнонимов с корнем «гут»/«гуд» – косвенное подтверждение версии. Тогда придется объявить некомпетентным историка Иордана, чьи сведения не укладываются в эту стройную версию. А ведь его от переселения готов отделяли четыре века. Если готы за такой срок столь основательно забыли и запутали основополагающие факты своей истории, придумали скандинавскую прародину и морское путешествие, то надо признать: у целого народа случилось что-то ненормальное с памятью и психикой. Если бы сейчас в русских преданиях повествовалось бы о появлении русских в Восточной Европе во времена Ивана Грозного, то о русской памяти следовало бы сказать то же самое. До такого не додумался даже Фоменко со товарищи. Как говорится – маразм крепчал!

Целиком согласен, что корень «гут»/«гуд» находится в родстве с «гот»/«гет», добавил бы – а также с «хат»/«хетт». В Южной Прибалтике этнонимы с таким корнем могли остаться со времен тшинецкой культуры, которая, по развернутой здесь схеме, была протогерманской. Потом ее носителей ассимилировали носители лужицкой культуры, при этом пришельцы переняли местную этнонимию, слегка ее исказив. Я полагаю, что этнонимы с корнем «гуд»/«гут» в эпоху лужицкой культуры и позднее имели распространение не только на берегах Балтики, но и в глубине материка, в частности в Карпатах. На Украине карпатских горцев и сейчас называют гуцулами. Мне не встречались попытки его истолкования. Предлагаю версию.

«Гуцул» – искаженное слегка за века слово-бином, первоначально звучало как «гудцул». Если забыть о сложном составе слова, то звук д в середине легко выпадает в произношении (как в слове «солнце», звук л в середине выпадает, поэтому у младших школьников бывают проблемы с его правильным написанием). Корень «гуд» когда-то имел значение просто «народ», впоследствии этот смысл забылся, и «гуд» стало просто этнонимом, так называли дославянских предков белорусов. Второй корень «цул» происходит от индоевропейского корня kel (в русском языке превратившимся в «чел» – откуда слово «человек» (из двух корней); в новгородских берестяных грамотах писали «цоловек» – проявлялось восточнобалтийское цеканье). Дословный перевод слова «гуцул» – «человек из народа гудов». Это дославянский термин, ославяненные потомки гудов сохранили старое название, но слово «гуцул» уже считали единым словом.

Автор, набравшись нахальства, предлагает еще одну любопытную версию, связанную с видоизменениями данного корня.

Когда в своей работе «Индоевропейцы, славяне, русские» (Казань, 2009) я разбирал происхождение и значение корня «гат»/«гот»/«гет», то сделал вывод, что старшее значение, возможно, еще ностратическое – «изделие или конструкция из соединенных деревянных частей». Древние люди путем образного мышления осуществили перенос смысла на понятие человеческого коллектива. Как в известной притче про веник, который отец велел детям сломать. После этого развитие смысла слова с последующими видоизменениями пошло по трем независимым направлениям. На первом направлении слово активно использовалось для обозначения предметов из дерева, сделанных руками человека, состоящих из соединенных однородных частей. Другое направление – жилые и нежилые постройки, в том числе каменные. Третье направление пошло по линии: «человеческий коллектив» – «племя» – «народ» – «этноним». Размышляя об эволюции корня, я пришел к выводу, что сфера человеческой деятельности, где слова с такой корневой основой могли использоваться, поистине необъятна, даже если взять только производство изделий из дерева. И должны быть слова, этимология которых не разгадана, но она восходит к этому древнему корню. Мое внимание привлекло гнездо слов с корнем «суд». В русском языке это слова «судно», «сосуд», «суд», «судачить» и др. П.Я. Черных затруднился с их надежной этимологией, но сообщил, что в некоторых славянских языках слово «суд» означает «бочка». Но ведь бочка как раз относится к категории предметов, состоящих из скрепленных между собой однородных деревянных частей. Да и слово «судно» в русском языке всегда используется для обозначения крупного плавсредства, а для однодеревок-долбленок используют слово «лодка» или диалектное «бат». Крупные же суда всегда состоят из многих соединенных деревянных частей. Здесь явно просматривается единое семантическое поле. Может быть, в древности слово «сосуд» означало деревянную емкость для жидкостей, сделанную из соединенных деревянных частей? В этом ее отличие от емкостей, обозначаемых словами «горшок», «чаша».

Таким образом, из предложенной версии вытекает: корень «суд» – дериват корня «гуд» (а значит, и «гат»/«гот»/«гет»…). Приняв ее, мы получаем надежную этимологию целого гнезда славянских слов. Но это еще не все.

Далее, внимание привлекут слова «суд», «судачить» и древнеславянское имя Судислав. Здесь также виден корень «суд», но смысл перечисленных слов тяготеет к понятию «человеческий коллектив». Это уже другая линия развития значения корня «гат»/«гот»/«гет»… В первобытном обществе суд совершался на общем собрании всех полноправных членов коллектива, то есть народа. К тому же в былые времена значение слова «суд» было шире, чем в наше время. Еще сравнительно недавно сходка жителей деревни для решения общих дел тоже называлась «суд». Отсюда, очевидно, в русском языке слова «рассуждать», «судить-рядить», «досужий». Если слово «рассуждать» в наше время применимо и к монологу одиночки, и к беседе двух человек, то «судачить», «досужий» по смыслу все таки тяготеет к понятию общения больших коллективов людей.

Исходя из вышесказанного, легко теперь этимологизировать имя Судислав. Оно означает «славный среди народа».

К этому же корневому гнезду следует отнести слова «судьба», «суженый», «осуждать» и др. Но особый интерес вызывают родственные слова «государь», «государство». П.Я. Черных для этих слов тоже не находит убедительной этимологии. Корень «суд» в обоих словах присутствует. Для государства суд – важнейшая внутренняя функция, а государь всегда несет функцию высшего судьи. Но что в таком случае означает формант «го» перед корнем суд? Приставкой он быть не может, в русском языке такой приставки нет и не было. Остается предположить, что перед нами опять бином, а формант «го» – усеченный, видоизмененный, но когда-то самостоятельный корень.

Кого судит государь? Всех, кто под ним – народ. А одно из значений слова «народ» в древних индоевропейских языках – «гата»/«гота»/«гета»… Может, первоначально слово звучало – «готсударь»?

Тогда перед нами редкий случай, когда слово, пройдя через века и тысячелетия, разделившись на множество произношений и смыслов, встречает само себя, и эти уже два слова, не узнанные друг другом, соединяются в новое слово уже как разные. Можно это назвать «брак дальних родственников». Одно из слов несло значение «народ», другое – «суд», следовательно, «готсударь» – «судья народа», т. е. высший посредник. После «обкатки» в языке нового слова оно за века трансформировалось в нынешний монолит.

Была в истории языка еще одна встреча этих же слов в других условиях, с образованием другого бинома, последствия этой встречи сейчас видны на географической карте. В Центральной Европе в первые века н. э. обитал народ, называвшийся судеты. Впоследствии он исчез, но остались горы Судеты, ныне отделяющие чехов от немцев.

Сопоставим два этнонима: «венеты» и «судеты». Легко заметить, что оба они, во-первых, биномы, во-вторых, второй корень у них одинаков. С учетом сделанного выше анализа, этноним «судеты» следует перевести как «народ-народ». Одно слово стало этнонимом, другое означало «народ»/«люди». Получился новый этноним, воспринимаемый нераздельно.

Привлекает внимание, что и венеты, и судеты проживали на территории, когда-то занятой племенами лужицкой культуры. Можно сделать вывод, что слово «(г)еты» в диалектах носителей лужицкой культуры широко употреблялось в значении «народ» и активно использовалось для образования этнонимов. Этнонимы «гуд», «гут», «суд» – одно слово в разных диалектах и, вероятно, осознавались носителями лужицкой культуры как адекватные друг другу. Данные этнонимы, особенно с начальным «г», в рамках лужицкой культуры имели наибольшее распространение, что отразилось и в топонимии, и в исторических свидетельствах: гуттоны Питея, Гданьск и Гдыня в Польше, Гдов в Псковской области, гуды в Белоруссии, гуцулы в Карпатах, Судеты в Чехии. Этноним «венеты» тоже имел значительное распространение в рамках лужицкой культуры: венеты были на берегу Балтийского моря, в Восточных Альпах. Птолемей пишет о «Венедских горах» в которых принято усматривать Карпаты, о венетах на Висле. Венеды упоминаются также в Певтингеровых таблицах-дорожниках, составленных в III в. н. э. [90, с.16]. В Западной Европе венеты известны в таких местах, где славяне никогда не бывали. Сейчас невозможно установить, разнесли ли по Европе этноним носители лужицкой культуры, отдельные следы которых фиксируются даже в Испании, то ли похожее слово бытовало в различных индоевропейских языках с древнейших времен. Но не вызывает сомнения, что во всех языках «венеты»/«венеды» следует этимологизировать как «белый/светлый народ».