Текст книги "НоуНейм"

Сев в машину, она перешла к волновавшим вопросам:

– Почему утром сразу домой ко мне не приехал? Шлюхи не дали соскучиться? Или отмывался весь день от их запаха? Дай-ка проверю, – Марина полезла непристойно меня ощупывать.

– Перестань, я же за рулем. Какие шлюхи? Кто с картами дружен, тому хер не нужен.

– Вся твоя жизнь – это одинокий остров в океане шлюх.

– Ты тоже очень красивая…

Марина отменила запланированную поездку за сыном в загородный дом её родителей:

– Никиту не надо забирать сегодня, совсем не хочет. Отец с матерью его балуют там. Детский квадроцикл какой-то подарили, река, лодка. Ребенку год до школы, успеет ещё городом надышаться.

– На природах сейчас хорошо. – Мне вспомнились обстоятельства недавней игры.

– Хочешь – просто так поехали. Папа про тебя спрашивал, посидите с ним, шашлык пожарите, выпьете. За руль завтра сяду, если надо. Можем на пару дней остаться.

– Ты уже ему рассказала о нашей случке?

– Че особо рассказывать? Он про тебя и не забывает никогда.

– Уставший я какой-то, давай в другой раз.

– Всё-таки не обошлась без шлюх твоя секретная поездочка.

Марину хоть и расстроил мой отказ, но хорошее настроение никуда не делось, и она озвучила другое предложение на вечер:

– Погнали на набережную, погуляем. Старый «Альбатрос» в кабак какой-то модный перестроили, так и не была ни разу.

Я послушно взял курс в направлении укрепленного бетоном и гранитом берега большой русской реки. Кафе, заложенные в проекты набережных советскими архитекторами, давно перешли в частные руки. Одно– и двухэтажные здания с террасами, когда-то служившие местом культурного отдыха трудящихся в эпоху СССР, обросли неказистыми пристроями и целыми рощам из клеенчатых стационарных зонтов, дававших тень нескончаемым рядам пластиковых столиков.

Начатая губернатором и подхваченная мэром поэтапная реконструкция береговых линий вынуждала частников убирать эти уродливые проявления бесконтрольно разрастающейся инфраструктуры и перепрофилировать доставшиеся им точки общественного питания из рассадников бытового алкоголизма и дебошей во вполне приличные ресторации. Основательно перестроенный «Альбатрос» как раз являлся одним из ранних плодов очищения городского ансамбля от клеенчатопластиковой скверны.

Пока мы прогуливались по отремонтированной части набережной, я вкратце поведал о замышляемом Французом блицкриге по захвату высвобождающегося местного рынка игровых услуг. Одноклассница не особо вникала, позитивный настрой мешал ей сосредоточиться на разговоре:

– Какой же ты нудный, давай на пляж лучше спустимся.

Мне стало неудобно от того, что я принуждаю выслушивать чьи-то прожекты женщину, вырвавшуюся наконец-то из круговорота ежедневных забот. Добравшись до песка, она сняла туфли и босиком пошла к реке. Здешний инвентарь в виде раздевалок, разнообразных «грибков» и скамеек с солнцезащитными навесами уже был сгруппирован на нескольких площадках и подготовлен к вывозу на хранение до следующего пляжного сезона.

Но отдельные лавочки ещё стояли у самой кромки воды. Присев на одну из них, Марина замерла, слившись глазами с тёмной гладью монолитной массы, подвластной только собственному течению. Больше чем в километре на противоположном берегу загорались первые вечерние негородские огни…

Прервав созерцание, подруга поделилась понятными ощущениями:

– Сколько сюда прихожу, всегда всё по-новому.

Немного помолчав, она вернулась к своему привычному мировосприятию:

– Такое впечатление, что каждый раз, когда ты начинаешь на меня регулярно залазить, напрочь забываешь, где и кем я работаю. А вдруг сдам потом твоего Алёшу?

– Не сдашь. Тебя не волнуют мелочи из разряда организации катранов для небедствующих граждан. Даже преступлением не считаешь.

– Всё прям про меня знаешь. Голимая же уголовщина планируется. Такие темы лучше бы с моим отцом обсуждал. Он хоть и на пенсии, но всех знает прекрасно, а за год генералы еще пять раз могут смениться.

– Лёха от криминала всегда старался держаться как можно дальше.

– Ты зато не очень. И почему это он на оперучёте состоит, если такой правильный? Ты-то понятно почему. Всю жизнь в шаге от статьи блукаешь…

На моём месте стоило срочно сменить обсуждаемую тему, пока набиравшая обороты словесная порка не вылилась в избиение снятой элегантной обувью. Я знал, чего можно ожидать от своей разошедшейся пассии:

– Не заводись, это всего лишь планы, причем чужие. Пойдем поужинаем, винца хряпнешь, кальяном задуешь…

В «Альбатросе» было душевно. Живая ненавязчивая музыка и умеренное количество народа создавали умиротворенную атмосферу. О советском прошлом заведения напоминало отреставрированное ограждение, установленное по периметру открытого пространства верхнего этажа и состоящее из металлических полос, схематично изображавших повторяющиеся силуэты летящих над волнами птиц.

Марина действительно пустила в ход винишко и вроде бы подобрела. Мы ужинали, обсуждали общих друзей и знакомых. Самый что ни на есть настоящий араб, приехавший учиться в местном медицинском институте и подрабатывающий здесь вечерами, приготовил нам кальян. Маринэ, затянувшись, пустила несколько колечек фруктового дыма:

– Ладно, лучше помогу твоему дружку, чтобы ты случайно в каком-нибудь дерьме не утоп. Папин телефон запиши, если потерял. Ближе к делу пусть с ним Лёша свяжется. Отец подскажет, как всё обставить. Я точно мараться не буду.

– Французу помогать не надо. Он сам всё решит. Главное, подсказать, к кому лучше обратиться.

– Ага, вы известные решальщики. Не так это всё делается.

Моя одноклассница всю жизнь с переменным успехом боролась с никотиновой зависимостью и сейчас наслаждалась возможностью вдыхать «безопасные» пары, отфильтрованные водой, тихонько бурлящей в стеклянной колбе. Затишье, однако, длилось недолго:

– Может, тебе детские кубики подарить или «лего»?

– Зачем?

– Ты никак не наиграешься. Занялся бы чем-то достойным. Друзья у тебя все почти нормальные люди.

– А я совсем не нормальный? – наступила моя очередь испытать лёгкое раздражение.

– Ты же из приличной семьи. Откуда у тебя это стремление вечно гоняться за какими-то химерами?

– Зайчик, я же не настаивал, просто спросил.

– Не в этом дело, помогу, раз обещала. Тебе же даже деньги не так важны, главное – эмоции. Одними эмоциями не проживешь.

– Так я вроде жил, как все. Не вписался.

– «Как все» – это когда ты несколько лет не пойми где мотался?! Шестерил, организовывал мутные схемки своих престарелых московских дружбанов? Денег у тебя тогда действительно много было, чересчур прям. Куда ты их отнес потом, кстати? Хорошо хоть небольшую часть раздал мелькавшим вокруг тебя проституткам. А остальные? Да ты сам всё знаешь.

То, что произойдет дальше я прекрасно представлял, но остановиться уже не мог:

– Ну а когда ты, мне назло считай, замуж вышла за нашего общего хорошего знакомого, не эмоциями руководствовалась?

– Сказал наконец-то. Извини, не дождалась, пока ты сподобишься. Муж мне такой же упертый достался.

– О мертвых лучше или хорошо, или ничего.

– Ну да, не сиделось в региональном управлении. Военная династия. Жить не мог без Северного Кавказа. Стихи мне смсками оттуда слал, Лермонтов херов… Домой меня отвези.

Марина резко встала, уронив разбившийся кальян, и, не оборачиваясь, начала уходить. Сунув не глядя несколько купюр переполошившимся официантам, я последовал за ней. Недолгая дорога до её дома прошла в тишине. Выходя из машины, она спросила:

– Ты идёшь?

– Нет.

– Необучаемый дебил. – Хлопнувшая дверь не внесла особых изменений в наши перехлёстнутые судьбы.

II

Наступил 2009 год. Летом, немного поколебавшись, государство запретило сначала казино, игровые залы с аппаратами, а затем и карточные клубы, где проводились турниры по «спортивному покеру». Лазейка, связанная с признанием в 2007 году покера одним из видов спорта, вскорости захлопнулась. Большинство таких «спортивных клубов» в той или иной степени превращались в обычные игорные заведения со всеми сопутствующими излишествами в виде рулеточных столов и «одноруких бандитов», спрятанных в помещениях с отдельным входом.

Правительство решило прекратить смелый эксперимент, переводящий техасский холдем и другие покерные разновидности в чуть ли не олимпийскую дисциплину, и скопом включило их в реестр азартных игр. Созданная ушлыми энтузиастами Федерация спортивного покера обернулась пшиком. Попытки её организаторов зайти с другой стороны и внести смуту законодательными инициативами в сплоченные ряды российских парламентариев также закончились ничем.

Возможно, причины тотального запрета произрастали на берегах Невы, в культурной столице нашей родины. Именно там, в университетских стенах, прошла значительная часть жизни избранного годом ранее президента. И вполне вероятно, что его отношение к игре как к губительной страсти сформировалось благодаря лучшим образцам классической литературы вроде «Пиковой дамы» Пушкина и произведений Достоевского.

Лично меня удивляла очевидная недальновидность столь высоких государственных мужей. Пять или шесть игорных зон, задуманных по американскому образцу в разных концах необъятной страны, на тот момент еще даже не начали толком строиться, а их расположение явно не могло в будущем удовлетворить потребности играющей части населения.

Выглядело совершенно непонятным, почему нельзя организовывать подобные площадки рядом с крупными городами и агломерациями, максимально усложнив попадание туда представителей проблемных слоев общества, ради чьего блага и вводились предельно суровые ограничения на игорную деятельность. Отсутствие личного автотранспорта для регулярных загородных поездок, необходимость каждый раз тратить значительную сумму на покупку «лаки чипов» (не обмениваемые обратно на деньги в кассе казино фишки, которые принимаются только за игровыми столами, и обязательные к приобретению клиентом при входе в заведение) отбивали бы у «проблемных» игроков всякое желание втягиваться в сложную и дорогостоящую авантюру.

Люди, занятые ежедневным выживанием и походами на низкооплачиваемую работу, соблазнялись нереализуемой, но предлагаемой залами с игровыми аппаратами мечтой о лучшей жизни, лишь находясь от них в шаговой доступности. В этом и заключалась по-настоящему страшная проблема умело выстроенного конвейера по отъему денег у самых бедных. Но в итоге и она никуда не делась.

Однако другой выходец из Петербурга, на время уступивший президентский пост своему младшему коллеге и являвшийся тогда главой правительства, отчего-то не счел нужным обратиться ко мне за советом, выслушать мои соображения по поводу того, как нам обустроить игровую Россию.

Все окончательные решения были приняты, страна погрузилась в игровой вакуум, моментально заполнившийся нелегальными организациями и прочими катранами, становившимися точками притяжения для не совсем одноруких бандитов и коррумпированных сотрудников различных силовых структур. Освободившийся рынок перекраивался не вполне цивилизованными методами.

Тут и там открывались «лотерейные залы», маскируя под зазывающей вывеской площади, заставленные автоматами, «выкрученными» на минимальный процент «отдачи» клиентам. Отсутствие какого-либо контроля полностью развязало руки хозяевам незаконных теперь промыслов.

Карточная игра также насыщалась «пиханиной» как со стороны владельцев, так и со стороны игроков подпольных заведений. В возникшем «соревновании» использовались все доступные средства – от классической ловкости рук и втягивания в мошеннические схемы персонала до самых передовых достижений технического прогресса.

Неуклонно рос процент разбойных нападений на посетителей игрового «подполья». Впереди предстояли долгие годы борьбы государства с последствиями собственных неоптимальных решений.

Марина сдержала обещание помочь Французу. Её отец, встретившись со мной и Лёхой, детально обрисовал возможные вопросы, возникающие при создании и дальнейшем функционировании такого типа «бизнесов». Андрей Андреевич предложил своё постоянное участие в обсуждаемой теме за разумный процент, взявшись за полное сопровождение проблем, обусловленных повышенным вниманием к планируемому предприятию со стороны правоохранительных органов.

Отказываться от такого предложения было глупо. Маринин папа, мягко намекнув, что в случае согласия всю дальнейшую коммуникацию будет осуществлять преимущественно через меня, преследовал сразу несколько целей: он знал, что я не искажу доносимую до него информацию и заодно проконтролирую соблюдение финансовых договоренностей.

Француз, казалось, обрадовался сложившейся ситуации и закрепил её результаты, посулив мне соразмерную новым обязанностям долю. Последним в участники концессии из любви к искусству записался Султан. Владея большим количеством зданий и помещений, сдаваемых в аренду, он «подгонял» «правильные» места, оптимально подходящие для скрытого размещения игорных заведений.

Я не остался в долгу перед Французом и втянул товарища вместе с его деньгами в онлайн-игру. Команда молодых игроков, собранная в трёх комнатах съемной квартиры с несколькими выделенными интернет-линиями, начала приносить неплохой доход.

Кто-то из молодежи уходил, решив, что заработанного хватит для единоличного плавания, кто-то, наоборот, предпочитал долгосрочное сотрудничество и минимизацию своих рисков. Возникшая структура оказалась самоорганизующейся – образовался «тренерский штаб», подтягивающий до необходимого уровня игры слабых или новых членов группы.

Деятельность в интернете открывала массу возможностей. Совершенствовалась теоретическая база покера. Знакомство и общение с представителями игрового сообщества стран СНГ наводило на перспективные мысли. Султана все эти, как он говорил, «копошения» не интересовали, но «забегами» в крупные покерные онлайн-турниры чеченец не брезговал и вносил часть стоимости вступительных взносов за наших игроков.

В таком темпе и прошли следующие два года. Наступивший 2011-ый запомнился мне тремя событиями. Во-первых, закрытием весной одного из крупнейших румов, владельцы которого долгое время нарушали американское законодательство, запрещавшее организацию азартных игр в интернете. Тамошнее министерство юстиции не бросило в беде вовлеченных в преступные игрища граждан США, чьи депозиты, вносимые на счета рума, проводились коварными организаторами как покупка в онлайн-магазинах подарочных комплектов мячиков для гольфа, драгоценных камней и иных предметов роскоши.

Во-вторых, в России прошла реформа министерства внутренних дел. Ну, а в-третьих, страну охватили затянувшиеся протесты. Но до митингов на Болотной площади в Москве было еще далеко, и сентябрьским днем я поехал в заведение Француза, чтобы вечером выполнить наши обязательства перед Андреем Андреевичем.

«Подполье» располагалось на двух верхних этажах принадлежавшего Султану здания. Пространство первого занимал круглосуточный продуктовый магазин. Автомобили на вместительной парковке вокруг людной торговой точки не привлекали ненужного внимания.

Сотрудники соответствующих силовых подразделений, конечно же, прекрасно знали о находящемся здесь нелегальном казино, но дополнительным поводом закрывать глаза на происходящее служили некая элитарность этого катрана, невозможность попасть внутрь любому желающему с улицы и, как следствие, отсутствие криминогенной обстановки вокруг. Правоохранителям и так хватало массы проблем с разрастающейся по городу, как грибы, «игоркой»

На втором этаже меня встречал Барин, который буквально расцвел за время сотрудничества с Лёхой. Такое часто происходит, когда человек занимается любимым делом. Зоной его ответственности стал покерный зал. Анатолий Николаевич обзванивал постоянных гостей, зазывая принять участие в вечерней игре, и частенько сам, садясь за стол, проигрывал приглашенным зарплату, получаемую за счет отчислений с покерного зала. Основными игровыми площадями управляла бывшая хостес Маша вместе с приданными в ее оперативное подчинение Василием и Лизой.

Совершивший карьерный взлет Вася сейчас занимался привычным делом – раздавал карты Султану, заскочившему в обед сыграть «по маленькой». В казино шёл «технический» час, малочисленная утрене-дневная смена дилеров отдыхала, две уборщицы пылесосили густой ковролин, протирали загрязнившиеся за стуки столы и сверкающие поверхности интерьера.

– Слыхал, опять двух «игровых» на выходе с очередного гадюшника гопанули? – поделился Барин вполне себе будничной новостью.

– Залетные какие-нить исполнили или из персонала кто навел, – прозвучало моё логичное предположение.

– Ты никого наводить сюда не собираешься? – Султан строго посмотрел на Василия.

– А смысл? – Работника казино с многолетним стажем сложно застать врасплох любым вопросом.

– Да выключите на секунду тарахтелку свою, не могу сосредоточиться. – Чеченцу чем-то помешал работающий пылесос.

– Как так-то? Уже в своем же заведении сам себе проигрываю. Чтоб мне больше карты тут не раздавали!

Только в покерной! – Султан гневно обратился к сидящей у барной стойки Маше.

– Так вы ругаться начинаете, если не раздают. – Мария обезоруживающе улыбнулась.

– А сейчас я хвалюсь, что ли?

Рассерженный осознанным парадоксом старший товарищ просил меня держать его руку на пульсе крупных покерных мероприятий в Интернете.

– Султан, чемпионат мира по онлайн-покеру стартует, врываться планируешь?

– Чё там вообще?

– Да чё хочешь: и по двести долларов, и по пять тысяч турниры есть.

– Ух ты. За пять «грина» я лучше сам сыграю. Ладно, посмотрим.

На третьем этаже Француз заканчивал беседу с собиравшимся уходить Доктором, задержавшимся на пороге Машиного кабинета. Бывшего начальника охраны я не видел очень давно. Оставшись со мной наедине, Алёша раскрыл предмет состоявшегося разговора:

– Будет тут работать. Охрана у нас ни к черту.

– Да зачем она нужна особо? Кто сюда сунется?

– Везде же суются, везло нам просто.

– Тебе виднее. Нет желания потихоньку сворачиваться со всей этой канителью? Онлайн хорошие бабки приносит, в каком направлении там развиваться, уже понятно.

– Сколько мы потеряли из-за накрывшегося «Фул-тильта». Напомни? – Француз привел в пример историю с закрывшимся из-за проблем с законом румом.

– Деньги рано или поздно игрокам вернут. Американская Фемида таких фокусов не прощает.

Мои аргументы имели основания.

– Может, только американцам и вернут. А может, и никому. Зачем гадать? Этот шалман обеспечивает регулярный приток монет. Работа отлажена, случаются косяки, но куда без них. Рано сворачиваться.

– Тоже верно. А, вот чё забыл сказать: сошелся я в Интернете с игроком одним украинским. Мишаня зовут. Он недавно квартиру в Киеве с выигранных в онлайне денег купил. Предлагает такую же тему, как у нас с командой, у себя на родине организовать.

– А как контролировать? Здесь игроки все под боком, копии паспортов с пропиской имеются, места жительства известны. Султан опять же иногда залетает к ним поиграть или поболеть за участников в крупных турнирах. Один его вид отбивает любые ненужные мысли.

– Придумаем чего-нибудь. Поеду уже, Андреич окончательно за город переселился, надо до пробок выехать успеть.

– Посылку для него у Маши забрать не забудь.

Выходя из кабинета, я заметил, что в соседней комнате для «камерменов» никого нет. Там установили аппаратуру для слежения за обстановкой внутри и снаружи казино, а также оборудование, сканирующее сигналы устройств, позволявших жульничать при игре. Пришлось вернуться:

– Алёша, ты бы построже с Марией был всё-таки. Расслабленная она какая-то последнее время. И складывается общее ощущение, что ваши отношения вышли за рамки исключительно рабочих.

– Не придавай значения, – рассмеялся Алексей Иванович.

Вечерняя трасса структурировала мышление. Француз рассуждал верно. Но важно и не упустить момент, чтобы без потерь выйти даже из «легкого» криминала. Средства массовой информации и интернет-издания пестрели новостями об уголовных производствах в отношении организаторов нелегальной «игорки». Подробное освещение и громкий общественный резонанс получило дело «подмосковных прокуроров». Давняя конкуренция между силовыми ведомствами вышла на новый уровень и не щадила никого.

Добравшись до коттеджного посёлка, пункта постоянной дислокации Андрея Андреевича, я не смог сдержать гнусной улыбочки. У ворот дома стояло две машины – Марины и еще одного нашего знакомца. После встречи на пороге казино с подающим большие надежды следователем моя обязательная и ответственная подруга провела с ним душеспасительную беседу, имевшую долгоиграющие последствия.

Во многих вопросах, если они не касались карточной игры, Григорий, как часто случается, проявлял завидную рассудительность. Шустро осознав комбинацию причин, побудившую интерес к его скромной персоне у строгой прокурорши, он юркнул к ней под крыло. Марина способствовала продвижению по службе перспективного сотрудника, а молодой, подтянутый мужчина со временем занял в её жизни отведенное природой место.

Ничего предосудительного в этом симбиозе красавицы-одноклассницы и отличного милиционера не было: свою связь они не афишировали, разницу в возрасте между ними язык не поворачивался назвать значительной. А сколько подобных производственных романов тлело и растлевало за всю историю человечества – подсчитать невозможно.

Мотивация Марины лежала на поверхности – встречаться с кем попало не позволяла высокоорганизованная женская натура. Но и с мужиками не особо везло, мало кто мог приспособиться к её сложным характеру и работе. Она разумно отодвинула в сторону нездоровую многолетнюю привязанность ко мне и, отвергнув ухаживания немалого числа кавалеров, казалось, обрела внутреннюю гармонию вместе с покладистым и спокойным человеком со схожими интересами и занятиями.

Поначалу у Маринэ случались разовые срывы распутного толка с моим участием. Но я тогда не имел ни малейшего представления о новом объекте, выбранным ехидной-однокашницей для нанесения глубоких ран купидоновым жалом. Со временем наши мимолетные встречи почти прекратились. А сейчас, судя по припаркованному у врат чужого родительского дома транспортному средству Грини, его отношения с дочерью Андрея Андреевича переходили на следующий уровень. И все же смотреть на эту пару без юмора у меня не получалось: присутствовала какая-то понятная только мне ирония, лежавшая в основе развивающегося неравного союза.

На большом дворе, застланном ярко-зеленым газоном, отпрыск Марины играл в бадминтон со следователем.

– Ты че не в городе? Учебный год начался же, – поприветствовал я Никиту.

– Мама считает, что отпуск у нее раз в году, а моя школа никуда не денется. Давно, кстати, тебя не видел. – Обстоятельность и серьезность передалась маленькому человеку по наследству.

– А ты, Григорий Александрович, тут какими судьбами? Должность новую или звезду привез обмыть с Мариной Андреевной?

– По срочному делу пришлось заехать.

– Барин беспокоится. Говорит, ты почти перестал к нему в зал на покерок заскакивать.

– Работы много, но появлюсь в конце недели. Пускай не скучает.

На крыльцо вышла Маринина мама, посмотреть, кто приехал. Надо заметить, что в этой семье мне всегда были рады:

– Как тебе с двадцати лет удается совершенно не меняться?

– Вам ли, тетя Тамара, завидовать. Вы, как ваша тезка-царица, с каждым годом всё хорошеете и хорошеете.

– Еще бы ты меня тетей не называл.

– Исправлюсь.

– Марина у воды отдыхает. Или ты к мужу моему?

– Везде мечтаю успеть.

Пройдя через комнаты первого этажа деревянного дома, я вышел на террасу с лестницей, ведущей вниз, к общему для всех обитателей поселка пляжу. Невдалеке волны одного из притоков большой русской реки вяло накатывались на лодочную станцию. Там же расположился и местный «летний клуб» с лежаками, зонтиками и невысокой вышкой для прыжков в воду. Две срубовые бани покачивались на отдельных понтонах. Марина загорала, лёжа на носу отцовского катера.

Я запрыгнул с «паука» на корму плавсредства и, пробравшись по борту на высокую носовую часть, присел рядом с отпускницей:

– Всегда знал, почему ты взятки не берешь – тебе незачем. Всё и так есть. Бережешь репутацию для солидного крупнячка. Как произведут в генеральши – хапнешь от души!

– У меня банды да убийцы, всё резонансное. Там со взятками туго. А ежели один раз и возьмешь – всю жизнь под колпаком. Чекисты не дураки, только и ждут, чтобы прокурорского под себя подмять.

– Гриню-то зачем к родителям притащила? Свадьба скоро планируется? Позовешь хоть?

– Какая свадьба, больно нужна ему старуха с ребенком. Хотя, если честно, с удовольствием бы второго родила и от работы бы заодно немного отдохнула.

– Так ты меня совсем уж не забрасывай. Пить бросила, что ли? Звони, как нажрешься, по обычной схеме заезжай. Я помогу. Воспитаем втроем, Григорию, смотрю, чужие дети нравятся.

– Какой же ты придурок. – Марина не смогла скрыть такой же гаденькой, как и у меня, улыбочки. – Ушел твой поезд, осеменитель.

– Не загадывай, зайчик. Мой бронепоезд всегда будет стоять на запасном пути.

– Гриша, в отличие от тебя, человек серьезный, о будущем задумывается. Не мешало бы его в следственный комитет пристроить, реформа же идет, там работать и так некому. Если не срастется, пусть хоть отец с переаттестацией в будущем подсобит, хотя и так проблем быть не должно.

– Прагматичная ты бабёнка. Давай вон с вышки лучше поныряем.

– Мужчина, вы мне больше совершенно не интересны, ныряйте куда угодно. У меня первая неделя отпуска, дай спокойно полежать.

Андрей Андреевич прятался от женщин и детей в кабинете с балконом на втором этаже. Недавно начавший носить очки, он больше походил на благообразного оксфордского профессора, чем на старого уставника, прошедшего огонь и воду. Но имперский стиль обстановки помещения намекал на прошлое владельца. Настроен хозяин современной усадьбы был философски:

– Хотел с тобой кое-что обсудить. Ты же знаешь, что я не очень хотел ввязываться в вашу с Алексеем затею, но Марина настояла. Помогать становится всё сложнее, и посмотри, что в Москве творится. Фсбшники с прокурорами отношения выясняют, казино эти нелегальные совсем не к месту под раздачу попали. Может, до нас волна докатиться.

– Как скажете, дядя Андрей, команду дадите – свернется Алёша, или пусть сам с кем-то решает дальше.

– Тут даже не в этом дело. Плевать всем на эти казино пока, тем более если проблем с ними нет. Меньше чем через три года Олимпиада, а параллельно в Сочах планируют центровую игорную зону создать. Под эту тему наверняка везде гайки закрутят. Обеспеченным людям полтора-два часа до курорта на самолете с европейской части России, а простой народ и незачем рулетками соблазнять.

– Думаете, прикроют централизовано всю «игорку» нелегальную?

– Уверен, я за всей этой катавасией послеживать начал благодаря тебе. Остальные игорные зоны функционировать начинают потихоньку или достраиваются. Капиталисты свои интересы очень хорошо умеют защищать. Огромные же деньги вкладываются.

Отставной полковник сел в витиеватое, обтянутое кожей кресло и принялся забивать на столе длинную трубку. Кабы не бревенчатые стены вокруг, ощущение, что я нахожусь на приеме у английского лорда средней руки, было бы полным. Заметив моё повышенное внимание, собеседник пояснил:

– Может, хоть так курить брошу. Пока эту хреновину снарядишь – всякое желание пропадает. Не хочешь на вечернюю рыбалочку со мной? Катер купил новый, а он всё лето так и простоял, считай.

– Не, Андрей Андреевич, пора мне. Да и вдруг Марина не в восторге будет от моего затянувшегося прибывания.

Маринин родитель, махнув рукой, засмеялся:

– Да и черт бы с ней. Всех вокруг уже в шеренги построила. Ну, смотри сам, пора так пора. Главное ты понял – нормально работать вам с Алексеем ещё год-полтора, от силы два.

– Так точно.

Покинув поселок и притормозив у поворота на трассу, я загрустил. Служебные романы Француза и Маши, прокурора и милиционера всколыхнули белую зависть и настроили на романтический лад. Найти выход из сложившейся ситуации помог звонок Лизе:

– Елизавета, добрый вечер. Сегодня же не твоя смена? Там Вася заправляет.

– Нет, не моя, – приятный голос девушки всегда действовал успокаивающе.

– Не хочешь культурно провести остаток вечера в обществе своего, в некотором роде, начальника? А потом я тебя обязательно оттарабаню. Или ты меня. В этот раз точно не обману.

– Я даже не знаю. Умеешь заманчивые предложения делать. А в кино ещё успеем?

– Если не успеем, я тебе пантомиму исполню.

– Чё ещё за пантомима, опять гадость какая-то?

– Узнаешь. Собирайся, через минут сорок буду.

Два года просвистели как пуля. Прогнозы Андрея Андреевича сбылись почти на сто процентов. Ближе к концу весны 2013-ого он вышел из предприятия Француза, объяснив, что больше не может гарантировать неизменно положительные результаты при выполнении своей части обязательств.

Полностью сосредоточенному на онлайне, мне было не до катрана, генерирующего уже преимущественно не деньги, а проблемы. Но Лёха, как назло, не исключил меня из числа пайщиков казяки.

Работа в интернете кипела, шло стремительное развитие. К команде присоединялись русскоговорящие игроки из других стран. Разраставшееся хозяйство требовало неустанного присмотра и контроля.

Однажды я увязался с Султаном в его деловой визит в Киев. Там, в ресторане друзей чеченца, прошла важная встреча с Мишаней. Он предложил способы кардинально увеличить заработок покером в Сети. Украинец оказался даровитым организатором. Отбор новых игроков, выбор компетентных тренеров – всё это в значительной мере легло на его плечи. Российская сторона обеспечивала приток денег для подъема «конюшни».

Случались и эксцессы, когда крупно выигравшие «лошадки» не довольствовались своей почти половинчатой долей от нажитого и исчезали с радаров. Но так или иначе игра стоила свеч и возможных рисков.

Еще одно воплощаемое мной направление подразумевало создание онлайн-казино. Устраивать интернет-дурильню желания не возникало. Интересовал легальный бизнес с получением всех необходимых лицензий от международных комиссий, сотрудничество с официальными агрегаторами игровых услуг. Вложения требовались значительные, но и отдача планировалась бесперебойная, пускай и не поражающая воображения.

Утренний звонок Француза застал меня сидящим на кровати:

– Заедь к Султану на мойку.

Ночной образ жизни, вызванный производственной необходимостью, стал нормой – я как раз собирался ложиться спать. Дело, видимо, не терпело отлагательств. Пришлось собираться и тащиться к машине, которая ещё и не завелась. Вызванное такси добиралось двадцать минут.