Текст книги "Коса и камень. Зелот о Масонстве (сборник)"

Как быть масоном

Масонство не налагает каких-либо особых ограничений и не выдает своим посвященным приказов относительно быта. Масон – это не монах, не рыцарь и не служивый. Он после посвящения продолжает жить, как жил раньше, с внешней стороны. Подразумевается, что внутренне он постепенно совершенствуется вследствие приобщения к Ордену, что не может не влиять и на его деятельность вовне.

Кроме собраний, масоны читают профильную литературу, что не мешает читать любую другую, пишут материалы на масонские темы, что не мешает им писать и на другие темы тоже, отправляют привычный им религиозный культ, если могут и желают, занимаются благотворительностью, может быть, чуть больше, чем без членства в Ордене, работают, занимаются семьей, отдыхают, всё как у всех.

«Проявлять» себя они могут лишь своим поведением, жаль только в России давно поменялись образные структуры. Про доктора Гааза в 19 веке, например, говорили, что он «большой благотворитель и праведной жизни человек, явно масон» (масоном он не был, кстати). А в наше время такие ассоциации с понятием «масон» нам только предстоит еще установить в общественном сознании.

Масоны в других странах организуют различные благотворительные учреждения и мероприятия, участвуют в общественной (не политической, что важно) жизни страны, мы тоже, наверное, когда-нибудь к этому придем.

О регулярности

Одной из самых животрепещущих тем в масонском мире, к которой никогда не теряют интерес как сами вольные каменщики, так и их исследователи из окружающего мира, является масонская регулярность.

Чуть ли не в любой дискуссии по любым вопросам масонской ритуалистики, символики или философии непременно поднимается вопрос о норме и стандарте масонской жизни. И всякий масон немедленно реагирует на попытку установления такого стандарта проведением жесткой границы между «регулярными» и «нерегулярными» масонскими послушаниями и юрисдикциями. Термины эти для человека со стороны не значат фактически ничего и даже для произнесения не слишком просты.

Другое дело, что, как и вообще в мире, в масонской среде понятие нормы и стандарта не просто размыто, а до полной неузнаваемости искорежено сотнями попыток установить эти стандарты в прошлом, каковые попытки постоянно натыкались на противодействие и никогда не приживались во всех странах одновременно.

Для простоты понимания можно сказать, что бесспорно регулярными являются те масонские ложи, которые в полном объеме следуют всем древним заповедям, законам и традициям масонского Братства и признаются другими такими же масонскими ложами как равные им в этом.

Понятие нерегулярности в таком случае становится невероятно широким, включая в себя как масонские и парамасонские организации, по тем или иным причинам не выполняющие те или иные законы или обычаи, так и организации, самостоятельно и без всякого на то права провозгласившие себя масонскими, или организации, отвечающие всем возможным требованиям регулярности, но в силу некоторых сторонних обстоятельств не признанные другими мировыми юрисдикциями как равные им. Таких причин действительно может быть множество, и свидетельством тому существование в мире многочисленных «правильных» масонских лож, не входящих, тем не менее, во всемирную братскую цепь.

Строго говоря, о действительно всемирной братской цепи рассуждать в наше время также не приходится. Регулярное масонство концентрируется вокруг Объединенной Великой Ложи Англии, включает в себя около 120 великих лож всех континентов и является крупнейшим объединением вольных каменщиков в мире. Но наряду с ним существует и целый ряд союзов нерегулярных великих юрисдикций и отдельных лож, которые не ищут контактов с Английским союзом, зато вполне терпимы к парамасонским или немасонским оккультным орденам и братствам и часто заключают с ними договоры о сотрудничестве и общении. При условии, что в любой стране мира регулярные и нерегулярные ложи существуют на одной и той же территории, а круг лиц, представляющих потенциальный интерес или входящих в подобные организации, достаточно узок вне зависимости от континента, – одни и те же люди могут общаться как с регулярными, так и с нерегулярными братьями. Конечно, взаимные посещения собраний регулярных и нерегулярных лож запрещены, но человеческое общение запретить невозможно, поэтому границы действительно слегка размыты, что придает неповторимый шарм общению эзотерически настроенных жителей любого города мира.

В стародавние времена появления первых масонских лож в Шотландии и Англии и речи не могло быть о «правильности» или «неправильности» ложи. Ложа собиралась для того, чтобы построить определенное здание на определенной территории и получить за работу плату. Этим и определялись законы ее существования. В принципе, всем членам ложи было совершенно все равно, придет ли брат Джонсон на вечернее собрание после работы пьяным и с кабацкой девкой подмышкой, или нет. Также им было все равно, повяжет ли брат Джонсон при этом на шею официально утвержденный галстук своей ложи с определенным рисунком. Однако далеко не всем было бы все равно, если бы брат Джонсон набрал сто новых учеников, объявил бы их членами своей ложи и потребовал, чтобы им положили плату из общего фонда ложи, начиная с этого вечера. Таким образом, законы были мотивированы исключительно практическими цеховыми соображениями.

По мере формирования средневековых цехов в них неизбежно проникала религиозная составляющая, приводившая к переосмыслению структуры цехов и формированию церковных братств-подворий, когда фактически каждый цех избирал себе святого покровителя, концентрировался вокруг его церкви или часовни в городе (или их строил) и разрабатывал некие особые парарелигиозные ритуалы почитания этого покровителя, в ходе исполнения которых постепенно формировалась легенда основания цеха-братства, чаще всего повествующая о том, как его создал именно данный святой покровитель. Для каменщиков это изначально были Четверо царственных мучеников, о которых будет рассказано в отдельной главе. Позднее их вытеснили Святые Иоанны Креститель и Богослов. Тогда же во главу угла был положен принцип религиозности кандидата на прием в Братство и обязательного присутствия в ложе Библии, на которой приносятся все присяги.

Далее в цеха начали проникать не-каменщики. Постепенно они численно вытеснили профессионалов-мастеровых, которые вынуждены были ретироваться и с презрением к «гнилой интеллигенции» внести изменения в название своей профессии. В наше время, наряду со множеством сохранившихся по сей день средневековых цехов, в Англии существует и Древняя и Достопочтенная Гильдия Каменотесов (Ancient and Worshipful Guild of Stone Masons), куда перетекли в свое время каменщики, недоумевающие, почему университетской профессуре, адвокатам, учителям и врачам понадобились именно их бытовки и сторожки для проведения неудобопонимаемых дискуссий о нравственном долге и греческих философах.

Именно в этот период и сформировалось большинство общепринятых в масонстве обычаев, которые мы называем законами и традициями. И традиционной хранительницей их является великая ложа Англии. Здесь стоит на время остановиться и уточнить, что мы имеем в виду, говоря о ней.

Первая (все же будем считать, легендарная) Великая ложа была основана в Англии в 926 г. под эгидой принца Эдвина, сына короля Эдварда и брата короля Ательстана. Эдвин испросил у своего брата особое разрешение на самоопределение гильдии каменщиков – строителей соборов, которое с тех пор называется у масонов «патентом» (warrant) и необходимо для открытия любой ложи или великой ложи. Таким образом, каменщическое братство стало независимым и получило право само определять свою деятельность и выбирать себе начальников, при этом находясь под покровительством королевского дома. Престол этой великой ложи располагался в Йорке. От этого времени английские вольные каменщики отсчитывают свою историю. Необходимо, однако, признать, что во многом эта история правдива, но нет достаточных исторических летописных данных для полного отождествления тогдашних каменщиков со спекулятивными каменщиками, в настоящее время именующимися масонами.

В 1705 г. на общую ассамблею собралась так называемая «Старая Йоркская ложа незапамятных времен». Но было ли это просто общее собрание всех каменщиков в области на совместное застолье, или законодательное совещание масонской юрисдикции, в наше время практически невозможно определить.

Как бы то ни было, в 1717 г. в День Святого Иоанна Богослова в Лондоне собрались представители четырех местных лож, собиравшихся в тавернах «Гусь и вертел», «Кубок и виноград», «Яблоня» и «Корона», и учредили Великую Ложу Вольных и Принятых Каменщиков для Лондона и Вестминстера и за их пределами (in and out London and Westminster). Постепенно власть этой великой ложи предположительно распространилась на всю Англию (в 1725 г. она официально переименовалась в «Великую Ложу Англии» ), и именно от нее современная английская великая ложа ведет свое происхождение. Эта великая ложа чаще именуется «Первой (Premier) великой ложей», «великой ложей современных (Moderns)», или просто «лондонской».

Однако процесс становления административной структуры английского масонства пошел вкривь и вкось с самого начала. Мало того, что власть лондонской великой ложи отказались признавать мастерские Шотландии и Ирландии, ведущие свою родословную с незапамятных времен11
  В реестрах великих лож этот специальный термин – «ложа незапамятных времен» (lodge of time immemorial) – используется для указания старшинства мастерской, которое немаловажно. Ложи незапамятных времен считаются важнее и престижнее обычных, номерных лож, и их представители на общих ассамблеях Братства занимают первые места в процессиях.


[Закрыть], так еще и в самих Англии и Уэльсе в среде каменщиков росло непонимание, с какой стати они должны внезапно подчиниться некоей административной надстройке, которая берет на себя смелость управлять их досточтимыми мастерами, руководителями отдельных лож, которых они себе выбрали сами из своей среды и которым доверяют. Но отдельные ложи высказывали свой протест не только с позиций здорового сепаратизма, но и пошли, в принципе, стандартным, но не самым продуктивным, как оказалось впоследствии, путем – дорогой создания альтернативных административных надстроек.

Великие ложи Ирландии и Шотландии были образованы, соответственно, в 1729 и 1736 гг., в основном, для ограничения экспансионистской политики активных английских соседей, поскольку испокон веку отдельные мастерские общались между собой, но ни в каких руководящих надстройках как-то не нуждались, довольствуясь покровительством древних и знатных дворянских родов своих стран. Тогда же, кстати, появились и свои собственные великие ложи у французов (Париж, 1736) и немцев (Гамбург, 1737).

Уже в 1725 г. о себе громко заявила организация, утверждавшая, что является вышедшей из подполья Великой Йоркской Ложей, на этот раз взявшей себе имя Великой Ложи Всей Англии.

30—40– е годы XVIII века были для английских каменщиков слишком заполнены обсуждением нескольких версий Генерального регламента и ритуальными переменами в спекулятивном Братстве, чтобы заниматься еще и перекраиванием карты юрисдикций. Но уже в 1751 г., когда новая версия Регламента была наконец принята, в Лондоне возникла новая Великая Ложа Вольных и Принятых Каменщиков по Древним Уложениям (Grand Lodge of Free and Accepted Masons according to the Old Institutions). Ее основатели резко осуждали якобы имевшие место в новом Регламенте изменения древних ландмарок Братства и отступления от старинных обычаев и традиций. Одним из главных возражений с их стороны было перемещение центра масонской жизни и административного управления Братством из Йорка в Лондон. Эта великая ложа впоследствии так и называлась в большинстве источников «великой Йоркской ложей», «великой ложей Атолла» (по титулу ее первого великого мастера – герцога Атолла, в отличие от великой ложи «современных», которую также именовали «великой ложей принца Уэльского» ) или «великой ложей Древних». В основу своей деятельности она положила книгу конституций «Ахиман Резон», составленную Лоренсом Дермоттом на основе старинной Книги Конституций Андерсона, двух версий Регламента и нескольких дополнений из летописных источников. С конца XVIII и до начала XIX века великие ложи «Древних» и «Современных» существовали в состоянии постоянной конфронтации, время от времени перераставшей в «горячую» войну, но в основном протекавшей в форме демонстративного отказа замечать друг друга. Они основывали новые местные ложи, посвящали все новых и новых членов, распространяли свое влияние на другие страны, но отказывались при этом признавать одна другую и в совместных предприятиях практически ни разу не были замечены. «Древние» полагали масонское братство исключительно христианской общиной, в то время как более либеральные «современные» отказывались закрыть двери лож перед иудеями и деистами (мусульман, особенно желающих приобщиться к масонским мистериям, в тогдашнем Лондоне не было, а за атеизм можно было сесть в тюрьму, да и основополагающими Конституциями Андерсона им запрещалось вступать в Братство).

К слову сказать, именно в недрах великой ложи «Древних» зародились все так называемые «высшие» степени. Сами масоны называют их просто «дополнительными» и связывают с кардинальными различиями в контингенте двух старинных великих лож. В то время как в «Первой» великой ложе преобладали так называемые разночинцы – ученые, инженеры, теологи и учителя, – в «великой Йоркской ложе» числился весь цвет столичной аристократии, которая просто не могла пережить идею равенства всех членов Братства между собой и немедленно стала искать способы привнести в организацию деление на касты. С другой стороны, некоторые масонские исследователи предлагают гораздо более захватывающую версию: по их мнению, высшие степени были отнюдь не новоделом и изобретением праздной аристократии, а действительно тайными знаниями, передаваемыми иерархически от посвященных посвященным, а их присутствие в великой Йоркской ложе, равно как и отсутствие в великой ложе Лондона и Вестминстера, лишь доказывает примат происхождения юрисдикции Йорка над Лондоном, поскольку в таком случае очевидно, что старше и мудрее тот, кто владеет древними тайными иерархически передаваемыми знаниями, а не тот, кто первый заявил о себе в светских газетах.

Тогда же в Лондоне прославился некий Древнейший и Достойнейший Орден Гормогонов, пользовавшийся слегка видоизмененной масонской символикой, основанный на легенде о своем происхождении от императоров Китая и привлекавший в свои ряды посетителей светских салонов центрального Лондона.

На волне все возраставшего в масонской среде непонимания, кто же, собственно, является настоящим масоном, настоящим масонским руководителем и где искать настоящую масонскую ложу, в газетах несколько раз было опубликовано объявление о создании некоей Верховной Великой Ложи вольных и принятых каменщиков. Никто так и не смог ее найти, и никаких иных следов своего существования она не оставила.

В 1778 г. одна из старейших английских лож – Ложа Древности, которой в то время руководил великий масонский ритуалист и ученый, светоч масонской науки Уильям Престон, – провозгласила себя ложей-матерью, то есть организацией, могущей создавать и освящать другие ложи, а вскоре переименовалась в «Великую Ложу к Югу от Реки Трент». Однако уже к 1794 г. ей пришлось прервать свои работы, равно как и всем прочим каменщическим организациям Англии, потому что испуганный надвигающимися революционными волнениями на континенте, еще отлично помнивший бурные события в самой Англии, Георг III издал указ о приостановлении действия законов о неприкосновенности личности, а также об обязательной регистрации всех общественных организаций и об ограничении их деятельности королевской властью. Все полномочия по управлению английским масонством были авторитарно переданы Лондонской великой ложе, а все прочие были вынуждены временно перейти на нелегальное положение или просто передать в королевскую герольдию все свои документы и благочинно разойтись по домам вплоть до дальнейших распоряжений. Что они и сделали, впав в масонский «сон» до 1801 г.

Все первые 20 лет XIX века были посвящены многообразным попыткам английских каменщиков найти точки соприкосновения, несмотря на былые раздоры и жесткие идеологические противоречия, касавшиеся не только кажущихся незначительными и смешными споров о ритуале, но и таких краеугольных понятий, как независимость Братства или же покровительство ему правящей династии. В конечном итоге, по результатам сотен и сотен часов переговоров между руководителями масонских организаций была создана так называемая «пограничная Ложа Исправления» (Emulation Lodge), в которой разрешено было вместе собираться членам всех английских великих лож для работы над новой версией нормативных документов – от ритуалов до регламентов, – которые удовлетворили бы всех.

Результат работы Ложа Исправления не замедлил сказаться на развитии английского масонства, которое считает одной из самых важных вех на своем пути Акт Союза, заключенный в 1813 г. между двумя крупнейшими великими масонскими ложами страны, с тех пор ставшими Объединенной Великой Ложей Англии, с тех пор неизменно пребывающей во главе мирового масонского движения.

Этот результат понравился далеко не всем, и всего лишь десятилетие спустя, в 1823 г. образовалась новая организация – Великая Ложа Вольных и Принятых Каменщиков Англии в Вигане. Она учредила несколько местных лож, претендовала на полномочия ОВЛА на севере страны, провозглашала свое происхождение от Йоркской великой ложи, но Первая мировая война положила конец ее работам, и с тех пор о ней никто и никогда больше не слышал.

В 1851 г. образовалась Великая Ложа Филадельфов, выросшая из ложи «Секретарей Менеса», образованной годом раньше в Англии французскими политическими беженцами, скрывавшимися от режима Наполеона III. Она сначала искала признания у английской Великой Ложи, еще работая как отдельная символическая ложа, но получила недвусмысленный и довольно резкий отказ, мотивированный тем, что у ОВЛА установлены отличные братские двусторонние отношения с Великим Востоком Франции (полностью подконтрольным Луи-Наполеону, о чем, естественно, не упоминалось), что ложа Филадельфов работает в Египетском уставе Мемфиса, не всеми и далеко не всегда признаваемом регулярным, а также что она принимает на своих собраниях представителей всех масонских лож и уставов, недостаточно тщательно проверяя их принадлежность к признанным юрисдикциям. В первую очередь, имелось в виду, что свободолюбивые филадельфы с радостью принимали в своей ложе французских сторонников Республики. Около десятка лож филадельфов продолжали работать в Англии около 20 лет, не имея никаких формальных контактов с английским регулярным масонством, функционируя скорее как тайные политические кружки, чем как обычные масонские ложи, и время от времени обмениваясь пламенными и гневными письмами с обычно флегматичным секретариатом ОВЛА. После падения Парижской коммуны в 1871 г. и освобождения из тюрем и прекращения преследований в отношении ее предводителей, деятельность политических эмигрантов резко пошла на убыль и по другую сторону Ла-Манша, в результате окончательно похоронив движение Филадельфов и Египетский устав на Британских островах на срок в более чем полтора века. А спустя еще шесть лет Великий Восток Франции после долгих раздумий отверг положение об обязательной вере каждого своего члена и кандидата в члены в Бога и бессмертие души, и чудесные его двусторонние отношения с Англией и всеми регулярными юрисдикциями мира закончились.

Бурная история XX века не позволила английским масонам слишком часто и много размышлять над толкованиями тех или иных положений своего ритуала или Генерального регламента, поэтому за прошлый век не случилось ни одного серьезного раскола, и даже просто не возникало существенных разногласий между английскими братьями. Или, по крайней мере, они не выносились на обсуждение и вообще на широкую публику, если не говорить, конечно, о вполне мадридских, по своей сути, тайнах и интригах перемещения на своих постах руководящих офицеров Объединенной Великой Ложи Англии ввиду очевидной неизбежности утраты Братством непосредственного покровительства королевского дома в самом ближайшем будущем.

В январе 2005 г. от ОВЛА откололась незначительная группа братьев, выступающих за возвращение к истокам, к старинным английским масонским традициям, полному искоренению континентального влияния из ритуальной практики и законодательства Братства. Она именует себя Регулярной Великой Ложей Англии и создает так называемые Высшие Советы своих сторонников в Европе и обеих Америках. Немного обидно, что принятые в ней совершенно профессионально сформулированные и разумные изменения (относительно обычаев ОВЛА), например, введение степени Мастера Метки между степенями Подмастерья и Мастера, отказ от института Экспертов (Диаконов), предоставление большей автономии местным ложам, – соседствуют с совершенно дикими финансовыми махинациями ее руководства, а также с неясными обстоятельствами основания и такой сомнительной фигурой в качестве великого мастера, как самозваный «принц Араукании». Численность РВЛА нигде не приводится. Иногда ее руководство делает заявления о росте численности до 20 000 членов в 30 странах мира, однако источники в ОВЛА опровергают данные цифры. С другой стороны, позиция ОВЛА несомненно субъективна, и она всеми доступными средствами пытается в прессе представить РВЛА своего рода финансовой пирамидой, созданной для «совращения с истинного пути» членов ОВЛА. Истина, судя по всему, как обычно, находится где-то посередине.

Также в 2005 г. в кафедральном соборе Йорка открыла свои работы Великая Йоркская Ложа Всей Англии. Она декларирует строгое следование традициям и законам Великой Ложи «Древних» и в настоящее время насчитывает около 3000 членов, по ее собственным заявлениям.

В рамках данной работы было бы неразумно даже пытаться предпринять усилия по составлению такого же, как сделан выше, обзора по всем странам мира, где распространено масонство. В каждой стране Братство шло своим собственным путем развития, в зависимости от государственной политики, строя, господствующих религий и идеологий и многих иных аспектов. В частности, в одной лишь Российской империи масонство прошло три огромных этапа развития в три разных века. Здесь сменились не менее пяти различных масонских уставов, несколько европейских стран оказывали влияние на работы в российских ложах. Здесь были свои взлеты и падения, свои великие подвижники и свои предатели, политизация и религиозный экстаз, мистики и фарисеи.

Важно понимать, однако, что регулярность и признание масонских лож во всем мире изначально несли на себе отпечаток всех нестроений в масонском братстве, зародившихся на его родине – на Британских островах. И, помноженные на местные условия, эти нестроения зачастую приводили к весьма сложным случаям признания масонской организации в той или иной стране «правильной и законной».

Например, в Североамериканских колониях ложи основывались по патентам как Лондонской, так и Йоркской великих лож. Контакты между ними были строжайше запрещены даже в рамках одной и той же колонии (уже тогда называвшейся государством – state – штатом). После великой освободительной войны, обретения штатами независимости и формирования единого правительства встал вопрос о формировании сети масонского признания между великими ложами колоний. В годы английского правления они, естественно, носили название Великих Провинциальных лож, и их руководители назначались великими мастерами в Лондоне или Йорке. После победы колонистов в Войне за независимость и на волне воодушевления и опьянения успехом, высшие офицеры ставки генерала Вашингтона на радостях предложили ему пост Верховного Великого Мастера для всех тринадцати штатов. Это стало бы замечательным прецедентом и уж точно сформировало бы некое новое понимание победившими американцами своего положения в мире и обществе. Вашингтон отказался. И всё осталось по-прежнему. В настоящее время в США существует столько же великих лож и великих мастеров, сколько в них входят штатов.

Да, необходимо здесь вставить ремарку о том, что ровно за день до этого решительного отказа от масонского поста Джордж Вашингтон также отказался от предложенной ему теми же высшими офицерами ставки императорской мантии. Он очень не хотел становиться монархом в стране, которую отвоевал у другого монарха для того, чтобы в ней впредь жили только свободные люди. Штабные офицеры совершенно отказывались его понимать. В конечном итоге списали его поведение на давешнюю контузию и лишь сокрушенно покачали головами.

Помимо деления на полсотни великих лож по юрисдикциям, в США также существует деление местных лож по истории основания. Примечательно, что сами современные американские масоны часто понятия не имеют, что означают аббревиатуры, упоминающиеся в названии их ложи, и нуждаются в пояснительных статьях в периодических масонских изданиях. Ложа может называться «Harmony Lodge F. &A. M.» или «Harmony Lodge A. F. &A. M.», и буквы означают, соответственно, «free and accepted masons» (вольные и принятые каменщики) или «ancient free and accepted masons» (древние вольные и принятые каменщики), тем самым выдавая лондонские или же йоркские, ирландские или шотландские истоки.

Не приходится говорить о том, что страшный удар был нанесен понятиям масонской регулярности и легитимности Второй мировой войной. Всем отлично известна страшная судьба, которая постигла немецких каменщиков, тысячами отправлявшихся в лагеря смерти. Они входили в число категорий населения, предназначенных гитлеровским режимом для полного уничтожения, вместе с евреями, цыганами, полукровками, коммунистами, гомосексуалистами и психическими больными. Об этом было сказано много до нас и будет сказано еще больше после нас. Однако в свете проблемы регулярности здесь важнее упомянуть, что сам Гитлер, многие его соратники по партии и в особенности «черный орден» СС испытывали неизбывный интерес к оккультным наукам и тайным обществам. Поэтому все архивы масонских лож, по возможности, передавались в ведомство Гиммлера для тщательного изучения или, по крайней мере, складирования. На протяжении всей жизни Третьего Рейха масонские архивы свозились в хранилища германских спецслужб, систематизировались и изучались. Они поступали туда не только из Германии, но и, само собой, из покоренных гитлеризмом стран – Бельгии, Голландии, Норвегии, Франции, Польши, Чехословакии. Терпящая поражение за поражением немецкая армия, отступая, часто сжигала за собой и гораздо более важные склады, чем хранилища старинных протоколов собраний масонских лож, так что многие из этих хранилищ повторили судьбу авторов хранившихся там текстов и сгорели. То, что не сгорело, в фургонах и поездах достаточно часто доставлялось в Москву и Ленинград. Нет, Сталин и в грош не ставил мистические учения Нового времени и их адептов в Германии и Бельгии, но при этом не собирался отказываться от положенной ему по законам военного времени доли боевой добычи, а кроме того, наученный опытом общения большевиков с Армандом Хаммером, определенно полагал, что выручка от перепродажи манускриптов со временем может хотя бы отчасти сровняться с выручкой от вывезенных в тех же вагонах полотен Рубенса и Вермеера.

Еще в 1995 году в общем фонде Библиотеки иностранной литературы им. Рудомино в Москве можно было взять третий том масонской Энциклопедии Альберта Маккея с экслибрисом голландской ложи на форзаце, где была указана дата «1930».

В любом случае, ясно, что в хаосе мировой бойни масонством в континентальной Европе были отчасти утрачены истоки: патенты, документы, паспорта, ритуалы, протоколы собраний и пр. Часть была, конечно, возвращена европейским ложам, но часть мизерная. Не так давно, в середине 1990– х, несколько масонских фондов были переданы Россией европейским масонским властям. Это вызвало взрыв негодования со стороны национал-патриотической общественности, однако было, естественно, все равно сделано правительством РФ. США и Великобритания, которые тоже приложили руку к перемещению архивов германских спецслужб, передали масонские фонды по назначению еще в 50– е годы прошлого века.

Но сразу после Войны положение в европейских масонских юрисдикциях было незавидным. В совершенно прямом смысле слова, невозможно было документально подтвердить или опровергнуть принадлежность того или иного человека или той или иной ложи к регулярному масонскому Братству, то есть неясно было, масон стоит перед вами, прося входа в Храм, или не масон. В отсутствие документальных подтверждений его приема, протоколов собраний или масонского паспорта, при условии полного разрушения всех официальных связей и контактов между европейскими ложами, при условии, что ритуалы и опознавательные знаки и пароли каменщиков при Гитлере часто публиковались в общественной прессе и литературе для широкой публики, – как можно было судить о принадлежности или непринадлежности к Братству?

Именно тогда и сформировалась в современном своем виде достаточно жесткая система мирового признания лож и великих лож. Где-то отказав подозрительным претендентам от дома, где-то согласившись принять их в отсутствие весомых доказательств, где-то просто поверив на слово, континентальные европейские ложи постепенно вошли в нормальный режим работы. Вопросы регулярности явочным порядком решались по взаимному согласию сторон без оглядки на довоенные традиции и в интересах всемирного масонского единства на заре новой Европы. В Западной зоне оккупации Германии к середине 50– х годов сформировалось зрелое и крепкое масонское движение, снова влившееся в мировое Братство, пусть и в виде нескольких великих лож, не слившихся в одну, но избирающих общее руководство для ведения международных контактов.

Нужно сказать, что до Войны регулярность была тоже довольно важна, но допускала отклонения в области признания. То есть юрисдикция могла не признаваться одной великой ложей мира и при этом совершенно свободно признаваться остальными. Как такового Английского регулярного союза тогда не было в его современном виде. Кроме того, в одной стране допускалось существование нескольких юрисдикций, претендующих на верховную масонскую власть, и уже от волеизъявления каждого масона зависело, чью власть признать в своей стране.

Но в современном мире регулярность подразумевает четкое соответствие трем ее сторонам-аспектам:

– регулярность как таковая (исполнение юрисдикцией всех законов, традиций и древних обычаев),