Текст книги "Аудитор"

22. Налоговая проверка начинается

«На стене клопы сидели и на солнце щурились, фининспектора узрели – сразу окочурились!» – Мария Петровна напевала про себя эту озорную частушку, направляясь по территории Чуковской текстильной фабрики к своему рабочему месту. Начало выездной налоговой проверки всегда вызвало у железной Маши прилив сил, она чувствовала боевой азарт, подобно гончей, взявшей след дичи.

Она недаром выбрала в качестве своего боевого гимна частушку времен НЭПа. Окрепшее советское государство в начале 30-х годов под водительством товарища Сталина приступило к окончательному сворачиванию рыночных отношений. И орудием для наступления на бизнесменов того времени – нэпманов – была избрана налоговая политика. Фининспекторы, предшественники сотрудников налоговых органов современной России, давили предпринимателей, используя любые возможности. Фискальное ведомство стало настоящим карающим мечом в руках государства. Посадки начались позже, а в начале нэпманов просто разоряли, заставляя выплачивать немыслимые штрафы и огромные недоимки.

Будакова не совсем понимала, почему сегодня, в эпоху победившего капитализма, российские власти продолжают действовать так же, как и 80 лет назад. «Что ж, служба есть служба», – думала эта казенная душонка, разоряя вчистую очередное предприятие.

План действий был принят. Архаров установил самые жесткие сроки. Акт выездной проверки должен лечь к нему на стол не позже, чем через месяц после начала работы на Чуковском. Мария Петровна попробовала возмутиться – обычный срок составлял два месяца. Но начальник отмел все возражения: «Я облегчил тебе задачу. Направление главного удара – однодневки. Работай именно в этом направлении. Параллельно пусть твоя команда работает по типичной схеме: допросы, работа с документами бухгалтерской отчетности. Не будет результата, сама знаешь – надо провести инвентаризацию, пробить кассовые чеки. Не мне тебя учить. Но однодневки стопудово зацепки должны дать».

Стас тоже знал о том, что контакты с однодневками позволят налоговой найти очень сильные аргументы для решения спора в суде. Для налоговой наступили золотые времена. Ведь проведение серьезной выездной проверки – дело непростое, хлопотное, требующее солидных знаний, терпения и внимательности. Нужно перерыть кучу документов для того, чтобы установить правильность и своевременность уплаты, удержания и перечисления различных налогов. Нужно обращать внимание не только на документы, но и на реальное состояние объектов налогообложения. Закон требует от проверяющих выявлять и другие нарушения: в порядке ведения кассовых операций, условий работы с наличностью, соблюдение валютного законодательства, отсутствие лицензий и сертификатов. Нужно посмотреть, насколько уровень рентабельности и средней зарплаты компании отличается от средних по отрасли показателей при сопоставимости суммарной налоговой базы. Голова кругом может пойти!

А сегодня проверяющие могут позволить себе вообще не копаться в налоговых расчетах предприятия! Можно использовать размытые критерии экономической целесообразности, должной осмотрительности, отсутствие деловой цели. А то, что все эти премудрости нигде толком не прописаны, только облегчает работу фискальных органов. Если вы имеете контакты с однодневкой – ваше дело плохо. Это означает, что вы ведете деятельность с высокой степенью налоговых рисков. Арбитражные суды имеют руководящее указание – пресекать деятельность таких экономических мотыльков любыми средствами. Так что главная цель – подвести любое предприятие под налоговые санкции – может быть достигнута с использованием минимальных усилий.

В прошлом месяце, начиная подготовку к налоговой проверке на фабрике Кайгородова, Савельев беседовал с главным бухгалтером предприятия.

– Елена Павловна, к налоговой проверке нужно готовиться заранее. Давайте проверим, соответствует ли ваш текущий учет избранной учетной политике. Я видел эти документы пару лет назад. Теперь какие-нибудь изменения возникли?

– Не помню, вроде было что-то.

– Надо проверить, соответствуют ли заявленные тогда методы тем, которые вы используете на практике. И второе. Нетиповые операции. Какие-то нетрадиционные для вас сделки заключались в последнее время?

– Вроде бы ничего особенного, Станислав Николаевич. Хотя, подождите… Мы работали с тремя новыми фирмами. Но здесь все чисто должно быть. Их нам Таня Балобанова подогнала, она человек опытный, осторожный.

Стас напрягся, репутация Альфа-самки ему была известна.

– Отчеты по этим фирмам имеются? Принесите, пожалуйста.

Через пять минут Елена Павловна выложила на стол три увесистые папки.

– Две фирмы оказывали нам услуги по маркетинговым исследованиям. Еще одна – подрядная организация, они крышу фабричного санатория перекрывали.

«Маркетинговые исследования!» – сигнал тревоги буквально зазвенел в голове Стаса.

– Вы их читали?

– Нет. Саша читал. Я их в шкаф положила, хотела попозже взглянуть. Да замоталась что-то, руки не дошли, – виновато сказала бухгалтерша.

Саша был зятем Кайгородова, занимал должность заместителя директора фабрики по общим вопросам. Вел он себя по-хозяйски, тесть многое ему позволял, поэтому даже топ-менеджеры предприятий старались не вступать в конфликты с Александром. Особенно по мелочам. Но Стас понимал, что проблема возникает самая серьезная.

– Так, посмотрим, – начал Савельев, раскрывая первую папку. – Исследование рынка сбыта Бразилии… Охренеть! Интересно, сколько денежек вы отвалили за эти эпохальные, совершенно необходимые для вас исследования. Перечислили 20 миллионов! Охренеть два раза, не встать ни разу!

Стас, не глядя на главного бухгалтера, которая сама не знала, куда деть глаза, взял документы и направился в свой рабочий кабинет. Он зашел на сайт налогового ведомства и быстренько нашел наименование заинтересовавшей его фирмы. Оправдались его самые худшие ожидания: это имя находилось в черном списке! Причем фирма была включена в список буквально на днях. Хотя существовала уже три года!

Ее рекомендовала Альфа-самка – значит, и налоговую навела тоже она. «Интересно, зачем ей это понадобилось? – подумал Савельев. – Впрочем, сейчас это неважно, потом надо будет разобраться».

Он попросил Кайгородова о срочной встрече.

– Иван Семенович! Используя шахматную терминологию, вы находитесь под угрозой матовой атаки. Налоговая имеет информацию о том, что фабрика связана с фирмами-однодневками. Зачем так грубо работать? Сегодня серьезные компании этих методов стараются избегать.

– Пойми, Стас, откаты в таких масштабах! Наши вояки совсем стыд потеряли. Ну как мне еще было обналичку проводить? А Татьяна божилась, что все чисто, дескать, все так работают. Кстати, Балобанову нам рекомендовал начальник налоговой, тот, который раньше. Три раза нам звонил! Аудитор она, сказал, классный, не пожалеете.

– Аудитор, которого рекомендует налоговая – это как адвокат, который с прокурором дружит. Да что там говорить, вы сами с ней сотрудничать перестали, когда поняли, что она под клиентов копает. Так что, скорее всего, ваша милая Татьяна и сдала вас налоговке, – Савельев перевел дух.

– И вот вам результат. Посмотрите в документы: 20 миллионов за отчет о количестве мулатов, которые носят белые штаны в Рио-де-Жанейро! Еще столько же – за металлочерепицу на сторожке санатория! Да от всего этого притворной сделкой за версту несет. Налоговики разорутся, как потерпевшие.

– Какие белые штаны, какие мулаты? – ошарашено спросил Кайгородов.

– Это маркетинговые исследования о возможности сбыта продукции вашей фабрики в Бразилии! Эти подлецы даже придумать ничего сами не смогли. Передрали из «Золотого теленка» Ильфа и Петрова, там Остап Бендер хочет в Рио-де-Жанейро уехать, где полмиллиона мулатов – и все поголовно в белых штанах ходят!

– И что нам теперь делать?

– Я подключаю ваш юротдел. Надо срочно выкатить иски этим однодневным ребятам. И когда я говорю срочно – это значит немедленно. Пусть пошевеливаются. Нам нужно иметь на руках судебные решения о действительности этих сделок еще до того, как нам налоговая попытается арбитражную Цусиму устроить. Присылайте ко мне юриста, я ему в двух словах объясню ситуацию. Время работает против нас! Юристы ваши пусть в командировки собираются. В Алтайский край, на Чукотку – где там состоят на учете эти однодневки. Почте сейчас доверять не стоит.

23. Тестоедов против Кайгородова

По обычаю кочевников с любым гостем, даже незваным, надо разделить трапезу. Вначале накорми человека, обеспечь ему ночлег, а ограбить и зарезать его ты сможешь, когда долг гостеприимства исполнен, на пути из твоего кочевья, в вольной степи.

Кайгородов принимал Тестоедова в лучшем кафе Чуковского. Маленький VIP-зал был вежливо очищен от командировочных и мелкого местного начальства, официантки покрыли большой стол накрахмаленной скатертью. В морозильнике всегда хранилась охлажденная водка для директора фабрики, но сегодня в честь высокого гостя предлагался дефицитный с некоторых пор грузинский коньяк «Тетрони». Законы провинциального гостеприимства были исполнены в полном объеме.

– Чем обязан визиту? – спросил Кайгородов после первого тоста за процветание родного края.

– Я, Иван Степанович, внимательно слежу за ситуацией на нашей малой родине. А ваша фабрика сейчас привлекает пристальное внимание общественности. Статьи в газетах, визит депутата Госдумы. Так что решил получить информацию из первых рук.

– Следует ли мне понимать, что вас прислал губернатор?

Тестоедов чуть не поперхнулся грузинским напитком, настолько бестактным показался ему этот вопрос.

– С чего вы взяли, Иван Степанович, что нашего губернатора интересует состояние дел в вашем скромном городке? Его можно чаще в Москве встретить, чем в Приуральске. А уж про Чуковский и говорить не приходится.

– Ну, если губернатора его край не интересует, то почему вас волнуют наши проблемы?

– В политике, Иван Семенович, мелочей не бывает. Мне мои знакомые в администрации президента недавно намекнули, что в Кремле не очень довольны состоянием дел в крае. Там ведь маленькая точка на карте огромной России становится заметна только в том случае, когда несколько остреньких сюжетов на федеральном телеканале подают сигнал: здесь пожар. А у вас как раз дымком попахивает.

– Послушайте, Юрий Рудольфович, я – человек прямой. Вокруг да около ходить не приучен. Вам, наверное, известно, что мы стали объектом рейдерской атаки. Кто за этим наездом стоит – я пока не знаю. Но что заказ идет от серьезных людей даже мне очевидно. Какой интерес у вас в этом деле?

«Вот ведь вредный старикан, – подумал Тестоедов, посасывая кусочек сыра. – Ладно, намеков не понимаешь – будет тебе правда-матка».

– Хорошо, давайте отбросим условности. У меня действительно имеется прямой интерес. И я скажу, в чем он заключается. На фабрику хочет войти группа серьезных инвесторов. Иностранцы из Европы. И реализация этого проекта пойдет на пользу всему краю.

– Откаты, естественно, по лучшим европейским стандартам, – задумчиво прокомментировал Кайгородов.

– Фу, как грубо, – поморщился Тестоедов. – Мы с вами, конечно, не дети, знаем, как делаются дела в нашей стране. Но если вы думаете, что мне нужны деньги… Вернее, только деньги, то вы ошибаетесь.

– Дайте, я попробую угадать. Если в этом деле вас не интересуют деньги – значит, большая политика на марше. Только вот каким образом захват фабрики иностранной группой поможет вам занять пост губернатора?

– Какого губернатора? – сделал удивленные глаза мэр Приуральска.

– Губернатора Приуральского края. Мы, конечно, живем на отшибе, но и до нас кое-какие слухи доходят. Если честно, Юрий Рудольфович, мне кажется, что вы действительно более предпочтительный вариант, чем наш нынешний. Но при чем здесь наше предприятие?

– За оценку моих скромных административных способностей – спасибо. А про вашу фабрику я вам вот что скажу. Если хотите – вам просто немного не повезло. В политике очень важно в нужный момент тронуть один маленький камешек, который, скатываясь по склону горы, вызовет лавину. Так вот, не вдаваясь в подробности: события в Чуковском могут сыграть роль такого катящегося с горы камня.

– А мне лично что вы посоветуете делать? С гор кататься я так и не научился, да и возраст уже не тот.

– У меня к вам, Иван Семенович, есть предложение. Серьезное предложение. Вы можете не торопиться, я не жду от вас немедленного ответа. Продумайте все хорошенько.

– Слушаю вас, Юрий Рудольфович.

– Так вот. От вас не требуется предпринимать никаких активных действий. Просто все должно идти своим чередом. Не надо препятствовать ходу событий.

– То есть я должен спокойно смотреть, как происходит захват фабрики? И что я получу взамен?

– Вы при любом раскладе сохраните пост генерального директора плюс пакет в десять процентов акций. Поверьте, это не самый худший вариант. Кроме того, если вдруг в нашем крае произойдут перемены… Ну, всякое в жизни бывает… Я никогда не забываю тех, кто оказывает мне поддержку. А покровительство на краевом уровне много значит для любого предприятия.

– Хорошо, Юрий Рудольфович, я обдумаю ваше предложение. Кстати, как вам коньячок? Мы специально запасец в свое время сделали, когда Путин всерьез за грузин взялся. Вы там у себя в столицах, поди, «Хенесси» пить привыкли. Но я своих привычек не меняю – как с советских времен на грузинский подсел, так только его и употребляю.

Больше на серьезные темы собеседники не говорили.

24. Стас и колдун – консультанты

Хорошая конституция должна быть короткой и непонятной!

Знаменитая фраза Наполеона пришла в голову Стаса, когда он в некотором недоумении разглядывал скромную вывеску над входом в офис Зенона: «Доктор Мозгоклюй: по дереву не стучу».

«Коротко. Непонятно. Но заинтриговало», – сделал вывод Савельев и решительно взялся за дверную ручку.

Когда после египетского знакомства прошло месяца три, раздался телефонный звонок.

– Привет, коллега. Помнишь старика Зенона?

– Забудешь тебя! Это ведь ты устроил мамаево побоище?

– Не я, это мой предок по боковой линии, – скромно ответил колдун, – слушай, мне твои услуги срочно требуются. Когда сможешь подъехать?

И вот Стас на месте. Небольшая приемная, строгая секретарша в очках. Всё это напоминает частный врачебный кабинет.

– Проходи, не стесняйся, – приветствовал Савельева Зенон, когда аудитор, откинув тяжелый занавес (кажется, это была настоящая верблюжья шкура) вошел в затемненное помещение.

Стас огляделся: стены обиты войлоком, ни одного стула, на коврах, которыми до последнего квадратного сантиметра покрыт пол, повсюду разбросаны подушки. По углам – курильницы, которые наполняли обиталище колдуна незнакомыми ароматами.

«Я, конечно, никогда не был в настоящей юрте, – подумал Савельев, – но, наверно, так там и должно все выглядеть».

– Присаживайся, – хозяин величаво указал рукой на одну из подушек. – Фатима сейчас чайку принесет.

Тут же в комнату проскользнула секретарша и молча протянула гостю большую пиалу, на донышке которой плескалась горячая жидкость. Колдун наградил строгую секретаршу ласковым щипком за плоскую задницу, и та мгновенно исчезла из кабинета.

Стас, поджав ноги, примостился на подушку и осторожно отхлебнул из чаши. Вкусом напиток вовсе не напоминал традиционный чай.

– По нашим степным традициям чай нужно пить с растопленным курдючным жиром черного барана, – отреагировал на вопросительный взгляд Стаса Зенон.

Савельев уже успел сделать небольшой глоток, поэтому, подавив рвотный позыв, аккуратно поставил пиалу на ковер и перешел к делу.

– Время – деньги. За чай спасибо, а теперь скажи, чего тебе надобно, старче?

– Если я скажу, что мне требуется от тебя толика братской любви и небольшая порция отцовской ласки, ты мне не поверишь. И правильно сделаешь. Ты говорил, что можешь в любой момент разделать налоговку, как бог черепаху. Так вот, коллега, мне нужна квалифицированная консультация.

– Я, Зенон, чего-то не понимаю. Ты можешь делать такие вещи, как точное предсказание даты смерти человека, а с налоговой разобраться не можешь!

– Я – колдун. Очень сильный колдун. Но силы мои не беспредельны. То, что я тебе сейчас расскажу – строго между нами.

Ты знаешь, чем я занимаюсь… Не делай удивленные глаза, наверняка навел обо мне справки, перед тем, как здесь нарисоваться.

Стас действительно наводил справки, и полученная информация убедила его в том, что Зенон – очень серьезный человек.

– Не мне тебе рассказывать, что наш бизнес и политика живут по тем же законам, что и банка с пауками. И самые кусачие пауки в этой банке – мы, колдуны. Любая солидная контора имеет команду скромных незаметных психологов, на счету которых такие дела, что простым смертным лучше и не знать. Я не буду о себе особо распространяться. Только один пример. Знаешь, почему Рома сегодня футболом в Лондоне балуется, а Миша в Сибири рукавицы шьет? Один со мной работал, а другой не на того человека ставку сделал.

– Не надо меня за советскую власть агитировать, – прервал Стас Зенона. – Я знаю, ты человек в своем бизнесе очень авторитетный.

– Так вот. Я работаю обычно через посредников. Предпочитаю наличку. Иногда закрутишься, дел много, не прощупаешь человечка – а он засланец. И налоговка на меня давно зуб точит. Вызывают меня недавно в один скромный кабинетик. Захожу – за столом мужичок сидит. Обычный инспектор, типичные приемы расспросов-допросов. Я смотрю – а в углу, на стульчике примостилась дамочка, такая мышь серая, ничего особенного. Но одна деталь: в помещении жарко, батареи шпарят, налоговка тепло экономить не любит. А она в перчатках. Длинные такие перчатки, до локтя. Из желтой кожи. Меня сразу торкнуло, только я не совсем понял, что всё это значит. А эта мышка мой взгляд поймала, глазки так закатила, зевнула лениво – и перчатки потихоньку снимать начала. Я уже инспектора не слушаю, а на нее смотрю. Она перчатки скинула на пол небрежно – я вижу, а пальцы у нее с длиннющими ногтями! Ногти тоже желтые, сантиметров по десять. И каждый – в свою сторону загибается. И тут до меня дошло – это Жалмауз Кымпыр!

– Кто? – изумился Стас.

– Мы, южные киргизы, называем их Жалмауз Кымпыр, узбеки говорят Ялмауз Кимпыр. Как русские назовут – не знаю. Это самые страшные ведьмы, каких только можно себе вообразить. Мои предки на своей шкуре убедились, что может сделать Жалмауз Кымпыр.

И Зенон начал рассказывать Савельеву очередную старинную легенду. Дело происходило лет двести назад. Тогда предки Зенона попали под власть хивинского хана. Они не знали, как поведет себя их новый владыка, много лет киргизы жили под Бухарским эмиром, притерпелись уже, приспособились. А тут к ним пожаловал сборщик налогов из Хивы. Хитрые киргизы загодя перегнали большую часть своего скота на горные пастбища, самым красивым девушкам сделали макияж из верблюжьего навоза, чтоб в гарем хана не забрали. Сварили казан пустой похлебки из горького мучнистого корня гульджан, который едят только в пору самого страшного голода. Если стада баранов зимой не могут пробить корку льда над снегом – наступает джут, массовый падеж скота. Время есть корень гульджан. В общем, прикинулись киргизы бедными, ждут налоговку из метрополии.

Приезжает чиновник узбек. Важный – спасу нет. С коня сходит – на спину шестерке своей наступает. Ему – самую лучшую юрту из белого войлока. И миску похлебки из корешков: «Извини, дорогой, чем богаты, у самих животы к позвоночнику прилипают». А налоговый инспектор тоже не дурак. Молча поел супчика, выпил пиалу чая. А потом пальцами – щелк. Его шестерки волокут из повозки здоровенный сундук, обитый медными полосами. Хивинец повозился с замком, крышку открыл, и вылезает из ящика худенькая такая бабенка. Ничего особенного вроде, но халат на ней с длинными рукавами, и рук не видно.

Узбек что-то бабенке шепчет на ухо, та молча кивает, присаживается на корточки и начинает жужжать. Тихонько так вначале, потом все громче, громче, пока звук не начинает напоминать жужжание гигантского пчелиного роя. Тетка медленно поднимает руки, и все видят, что пальцы ее украшены длиннющими кривыми когтями желтого цвета. Колдунья начинает медленно вращаться по кругу, вытягивает в сторону руки – и тут киргизы с ужасом замечают, что руки эти начинают удлиняться! Жалмауз Кымпыр стоит посреди большой юрты, а ее жуткие руки уже на улице! Ведьма дотягивается своими конечностями до неприметной юрты, которая находится на самом краю кочевья. Вождь племени, предок Зенона, вздрогнул. Именно там он спрятал от посторонних глаз свою дочь, красавицу Айше. Девочке еще не исполнилось 12 лет, а к ней сватались самые видные женихи со всей округи, на расстоянии пятидневного бега самого резвого аргамака, акыны слагали джиры, воспевающие красоту Айше.

– Слушай! – не вытерпел Стас, – А эта твоя Айше – она волосами в какой части тела была покрыта: ниже пояса или выше? Борода у нее была?

– Нет, – грустно ответил Зенон, – к тому времени предки мои уже выродились. И девочки у нас вырастали как у всех. Так что Айше была типичной красавицей: румяные, как яблоко, щеки, кожа белая, как сметана, брови соболиные… Ну, в общем, лирика Блока. Ничего особенного, но местные джигиты от нее точно балдели.

– Слушай, классно травишь, местный колорит просто отпадный. Но я не совсем догоняю. Про акынов, предположим, знаю. А эти… кавардаки и жиры?

– Аргамак – дорогой скакун, «Мерин» тогдашних братков-джигитов. А джир – это жанр народной поэзии, лирика Блока, в общем. Продолжаю. Вдруг раздается жуткий визг! Все выбегают наружу и видят: руки колдуньи вытаскивают из юрты бедную девочку, ведьма волочит ее, воткнув свои когти в окровавленные глазницы несчастной жертвы! Жалмауз Кымпыр всегда знает самое больное место любого человека. И ударит по нему без промедления. Эти ведьмы не щадят никого.

Хивинец потом сказал киргизам: «Все вы видели могущество моего президента («Тьфу, хана», – извинился Зенон). Если надо – я всем вам глаза вырву. А то – сами все жирные, аж халаты лопаются, а мне гульджан подсовываете? Скотинку припрятали, знаю я вас. Так, платить будете налог с дыма, налог с юрты, налог женами, налог со скота. Не забудьте зякет – налог для борцов за веру».

– Серьезный им инспектор попался, – прокомментировал Стас. – Сокрытие налогооблагаемой базы – это никому не понравится.

– А еще узбек сказал моим соплеменникам, что обязан привезти хану или мешок денег – или мешок с вырванными глазами нерадивых налогоплательщиков.

– Две формы отчетности, – задумчиво пробормотал Савельев.

– Убитый горем отец заплатил все подати и налоги. И киргизам в самом деле пришлось питаться остаток года похлебкой из мучнистого горького корня гульджан.

Савельев буквально заслушался этими страшными сказками колдуна.

– Вот почему в Средней Азии люди всегда послушно платили налоги своим правителям, – закончил историю Зенон. – Я всегда знал, что наша налоговка использует своих колдунов, все так делают. И по простоте душевной считал, что смогу уделать любого. Но Жалмауз Кымпыр мне не одолеть, не мой уровень.

– А чей это уровень? – полюбопытствовал Стас.

– Не знаю. Мой дед, наверное, мог бы с ними пободаться. Сильный был шаман. В общем, мои приемы здесь бессильны. Так что вся надежда на тебя.

– Скажи, а как эти страшные налоговые бабы в России оказались? – заинтересовался аудитор.

– Их по заданию чека бойцы первой конной армии в Москву из Ферганы вывезли, когда добивали там банды Ибрагим-бека в 31-м году. Смотрел фильм «Белое солнце пустыни»? Ты что думаешь, товарищ Сухов просто так жизнью рисковал из-за каких-то смазливых бабенок? Их в налоговке немного, их специально для таких клиентов, как я используют. Я сразу понял, что тот мужичок за столом – только для вида. Ведет меня сама ведьма. Она мне прямым текстом сказала, что если не буду платить, сколько они нарисуют, мои близкие очень серьезно пострадают. И доказать никто ничего не сможет.

– Ладно, все ясно. Рассказывай по делу, что там у тебя. Чем смогу – помогу. Да, пока не приступили. Удовлетвори мое любопытство, что за вывеска у тебя такая, про мозгоклюя?

– Я работаю с энергетикой головного мозга клиента, поэтому – Мозгоклюй. А если у человека чердак абсолютно пустой, мне там делать нечего. С деревом не работаю, я ж не дятел, а совсем другая птица.

– Ты, Зенон, конечно, великий сказочник. А я рожден, чтоб сказку сделать былью, – Стас приступил к исполнению своих профессиональных обязанностей.

– Только давай абсолютно серьезно, – колдун мгновенно настроился на деловой лад. – Мы ведь коллеги, консультанты, так что я знаю все эти приемчики по запудриванию мозгов клиента: «Я самый крутой, творю чудеса по заказу в течение всего рабочего дня!».

– Ты что, сомневаешься в моей квалификации? – слегка закинулся Савельев.

– Не горячись. Есть такая древнеримская присказка: гаруспик и авгур не могут без смеха друг другу в глаза смотреть. Так и у нас.

– А теперь, то же самое – но по-русски.

– Это были две конкурирующие организации, которые консультировали древнеримское население. Авгуры предсказывали погоды-доходы по полету орлов и прочих пернатых. А гаруспики такие услуги при помощи баранов оказывали.

– Бараны у них, что ли, говорящие были? Слушай, вы, киргизы, на этих животных помешаны, дай вам волю, так вы скоростное свежевание баранов вообще бы олимпийским видом спорта сделали! – не выдержал Стас.

– Хороший баран – мертвый баран, – невозмутимо продолжал Зенон. – Они ему брюхо вспарывали, кишки вытаскивали. И по состоянию печени предсказывали результаты предстоящей фискальной проверки со стороны администрации императора. Так что не кипятись. Коллеги всегда друг друга поймут. Учти, кстати, что клиенты у нас зачастую – одни и те же люди. Мы можем аккуратно помогать друг другу.

– Ладно, давай своего барана. Печенку на стол – и после консультации ты мне шашлык сделаешь. Давайте начнем по порядку, – Савельев, подчеркивая, что консультация началась, перешел на «вы».

– Вы на учете в налоговой стоите?

– Нет, но мне там намекнули, что на учет встать надо. А заодно о налоговой и уголовной ответственности подробненько все растолковали.

– Я надеюсь, вы ничего не подписывали, ни в чем не сознавались?

– Я, конечно, в налоговых делах разбираюсь, как свинья в апельсинах, но дураком никогда не был. Мы так, чисто о потустороннем мире поболтали.

– А это гнездышко мозгоклюя, в котором мы с вами беседуем – это что: офис, квартира?

– Квартира. А что, квартиры сегодня для деловых целей использовать не полагается?

– Все можно. И все нельзя. Это как дело повернуть. Поэтому я и спрашиваю.

– Слушай, я сам точно не знаю. Фатима! – гаркнул Зенон.

В комнату на полусогнутых ногах проскользнула секретарша.

«Смотри, как бабу вышколил!», – подумал Стас, вспоминая свободолюбивый нрав своих сотрудниц.

– Где у тебя документы на это помещение?

– Я поищу, Зенон-ака, – ответствовала офисная рабыня. Она покорно подставила задницу для дежурного щипка.

– Срочно надо? – обернулся Зенон к Стасу.

– Это уж как вам нужно. А вам нужно – вчера! Хотя, если бы они хотели за вас всерьез взяться, то беседы беседовать не стали бы. Продолжим интервью: клиентов много приходит, как платят?

– Платят наличкой, вот в тот кувшин кладут.

Стас с уважением оценил емкость здоровенного сосуда, покрытого орнаментом из голубых линий, который скромно стоял в углу.

– Кладут рубли или доллары, фунты, тугрики? Вообще, как расчеты ведете?

– Да все от человека зависит, от ситуации. Вчера вот женушка одного депутата приходила, спросила у меня, когда муж самолет купит. Ну, я сказал. Она мне – 10000 долларов. Американских.

– Круто! И что, как даты, сходятся?

– Обижаешь, коллега!

– Извините! Не хотел вас обидеть. Думаю, такая клиентка мне бы тоже не помешала.

– Намек понял, учту.

– Идем дальше, вернемся к нашим баранам. Давайте определимся принципиально, на уровне конечных целей. Предлагаю два варианта. Первый: вы продолжаете дурить наше любимое государство, но уже по-умному. Как это, например, Ходорковский делал…

– Чур меня! – испуганно перебил Стаса клиент.

– Уточню: как это Ходорковский делал в свои лучшие годы. Второй вариант: вы становитесь законопослушным гражданином.

– Как Ходорковский в свои худшие годы?

– Да бог с ним, с Ходорковским. Вам как нужно?

– Цена вопроса: сколько это будет мне стоить?

– А вы еще кроме этого кувшина волшебного, какой-нибудь доход имеете?

– Ну, – слегка задумался колдун, – пару бизнесов еще веду!

Стас удивленно вскинул брови.

– Что в вашем случае означает «веду»?

– Магия – инструмент универсальный. Я им помогаю от долгов отбиться, доход повысить, персонал при приеме на работу проверить… Да все, что угодно!

– Так вы на самом деле мой конкурент, Зенон, – улыбнулся Савельев. – Только подходы у вас не самые традиционные. И как они с вами рассчитываются?

– Три процента от выручки, – колдун в очередной раз удивил Стаса.

– А как вы этот процент определяете, бухгалтерскую отчетность смотрите?

– Да ты что Стас, у меня свой аудит, небесный, сколько говорю столько и привозят, а иначе…

– Так, аудит небесный… А ментовка у вас, значит, архангельская. Страшный вы человек! Вот и налоговая связываться с вами не хочет, побаивается. Пока просто предупредили. Идем дальше. А недвижимость на вас какая-нибудь числится?

– Скрывать ничего не буду. Я деньги вкладываю в московские квартиры. 22 штуки уже приобрел. Думаю, когда их у меня полсотни наберется – остановлюсь. А то на одной коммуналке сегодня разориться можно. Вообще, недвижимость – это самый надежный вариант, – разоткровенничался Зенон, – а мне и о старости подумать надо. Понимаешь, не всегда можно предсказать событие со стопроцентной точностью… А последствия могут быть самые разные. Общение с потусторонним миром для здоровья даром не проходит.

– Сквознячком адским продуть может?

– Может, еще как может.

– А квартиры свои вы сдаете?

– Что ты, Стас! Ни метра квадратного у меня на это не найдется. Я же потомок моальских князей! У меня обязательства перед моими людьми. Для меня – дело чести родственников поддержать. Вот они в Москву и едут. Но это я так, вообще мне грех жаловаться.

Судя по бриллиантовому браслету на руке колдуна, который тянул на полмиллиона баксов, Зенону и впрямь грех было жаловаться на свою судьбу.

– А вы в налоговую – с этим с браслетиком на руке ходили? – спросил Стас.

– Так это же моя униформа! Я и дубинку свою шаманскую всегда при себе держу – все мое всегда со мной. Это ведь защита. От потусторонних сил, и от темных, и от светлых.

Стас на мгновение задумался. Конечно, Зенон заплатит ему любую сумму и, может быть, солидных клиентов подгонит. Но затягивать консультацию не стоит. Нужен очень быстрый, простой и эффективный способ, который расставит все по своим местам.