Текст книги "Жизнь как она есть. Свободна. И точка"

– 9 —

Звоню в очередной раз во все агентства недвижимости, просматриваю сайты с объявлениями и убеждаюсь, что мое дело не сдвинулось с мертвой точки – все те же неподходящие варианты.

«Если я не могу вырваться из этого замкнутого круга, значит, мне нужны новые силы, нужен новый ресурс», – понимаю я и решаю со следующей недели взять отпуск без содержания.

Вдруг осознаю, что давно сижу и бессмысленно смотрю в монитор компьютера. А перед глазами мелькают события последних двух месяцев. Развод с мужем. Соперница в доме. Безуспешные поиски нового дома.

…Где мой новый дом? Где мое место в этой жизни? Замкнутый круг. Господи, прошу Тебя, укажи мне путь!

– Что ищешь в интернете? – спрашивает Слава, тихо подошедший сзади.

– Опять просматриваю сайты агентств недвижимости, но пока ничего подходящего не нашла.

– Я по-прежнему предлагаю тебе остаться и начать все заново.

– Давай не будем начинать этот разговор!

На одном из сайтов мелькает цитата: «Когда Бог закрывает одну дверь, он открывает перед нами другую». И сразу же следом на экране монитора рекламный баннер…

«Конный поход на Алтае. Организованная доставка. Доступные цены!»

– О-о-о! Кони…

Интуитивно чувствую – хочу на Алтай! Слышу внутри себя ясное и однозначное «да!» И сразу принимаю решение отправиться в конный поход на десять дней.

– Какие кони? Ты о чем? – спрашивает Слава.

– Очень даже нормальные кони. Пасутся сейчас себе на Алтайских горах и ждут всадников. На следующей неделе возьму отпуск и поеду в конный поход.

– Удачи тебе! – желает он мне.

– Спасибо! И тебе! – отвечаю я.

Звоню в турагентство. Узнаю все организационные подробности, договариваюсь об оплате, собираю рюкзак и уже через несколько дней отправляюсь в путешествие.

День первый

Комфортабельный междугородний автобус делает по городу несколько остановок – собирает всех участников заезда. В назначенное время я уже стою на площадке, перед автобусом. Среди всех пассажиров только группа из десяти человек поедет в настоящие горы. Большая часть остановится на базе отдыха «Катунь». Я не хочу больше останавливаться. Я хочу двигаться в новую свободную жизнь… стремительно, галопом…

В автобусе удобно усаживаюсь в кресло, мягкое и комфортное. Регулирую спинку сиденья, опускаю чуть вниз и организую себе условия максимального комфорта. Мой организм включается в походный режим: закрываю глаза и жду отправления автобуса, пропуская мимо себя уличный шум, гул голосов.

Во мне зарождается такое волнующее, знакомое ощущение нового путешествия. Звучат отголоски прежних дорог. Волной запахов проносится таежный ветер. Мелькают яркие вспышки воспоминаний – заснеженные вершины гор, глубокие ущелья с тоненькой серебряной полоской реки внизу. Бескрайние равнины и холмистые предгорья наполняют покоем. Зовет бесконечное синее небо над головой. Увлекает за собой это манящее предвкушение дороги…

Все пассажиры удобно рассаживаются по своим местам – нам предстоит длинная ночь, на Алтай мы приедем только утром. Наконец, заурчав, автобус трогается с места.

День второй

В полудреме ночь в междугороднем большом автобусе пролетает незаметно. Люблю приезжать на Алтай рано утром, и вот наконец последняя остановка.

Ура! Приехали! Выхожу на улицу, поеживаясь от утренней прохлады. Свежий воздух! Ранним утром воздух на природе особенный.

Делаю первый медленный глубокий вдох полной грудью. И… замираю от наслаждения… Земля, пахнущая утренним туманом, трава, мокрая от росы, хвойный аромат кедров и елей… Это запах дороги, запах путешествия, будоражащий и приятный!

Водитель открывает багажник, и я, вместе с остальными пассажирами, достаю свой рюкзак и остаюсь стоять около автобуса. Ждем, когда за нами подъедут машины. Отсюда до нашего базового лагеря – на уазиках по тайге несколько часов.

Наконец-то появляются три российских вездехода, и мы грузим свое снаряжение. Рассаживаемся на жестких сиденьях. Невольно отмечаю, сколько сантиметров от моей головы до потолка. Немного. Значит, на ухабах нужно будет крепко держаться руками за сиденье.

«Интересно, а как в этих условиях ты сможешь организовать себе максимальный комфорт?» – спрашивает меня мой внутренний голос бывалого походника.

«Легко», – уверенно отвечаю я ему.

Дружно рычат моторы – мы двигаемся в путь. Ровная проселочная дорога заканчивается через несколько километров, и начинается таежная трасса, проходимая только для настоящих вездеходов, как наш уазик. Он уверенно врезается в топкую грязевую жижу, машина днищем «утюжит» грунт – колея на дороге разбитая и очень глубокая.

Машина рычит как зверь, нас швыряет и бросает из стороны в сторону, и кажется, что эта тряска на кочках вытрясет из меня всю душу. Но она же и возвращает меня к жизни. Сейчас я словно больная, которую привезли на скорой с остановкой сердца, и, чтобы меня вернуть к жизни, используют дефибриллятор.

«Разряд! Мы теряем ее! Еще разряд! Еще разряд! Есть! Она возвращается! Она возвращается! Она будет жить!»

И действительно, я быстро возвращаюсь к жизни. Ликую. Выделяю адреналин на каждом ухабе. Рычу вместе со зверской машиной, пока та выбирается из болота. Затаив дыхание, смотрю, как по большой воде переезжаем вброд речку. Глохну от рева двигателей, когда преодолеваем водный поток. Учусь дышать полной грудью, вдыхая густой таежный воздух. Учусь хохотать от души, в очередной раз воткнувшись головой в потолок машины. Замираю от страха, когда мы проезжаем полуразрушенный деревянный мост над мощным потоком очередной реки.

Последние несколько метров – и, резко дернувшись, машина останавливается. Вспоминаю, что собиралась обеспечивать себе максимальный комфорт в дороге. Комфорта нет, но это сейчас не важно. Есть радость – это самое главное! Чувствую, как светятся мои глаза от восторга, а в голове только одна мысль: «Я нашла выход! Выход из замкнутого круга – в любом месте этого круга!»

Мы на месте нашего первого ночлега. Выхожу из машины, вытаскиваю рюкзак, сильно пошатываясь, и замираю, затаив дыхание.

«Здравствуй, Алтай! Благодарю за силу! Как бы далеко и надолго ни уезжала, я буду возвращаться сюда снова и снова. Я люблю тебя, Алта-а-ай!» – мысленно кричу я, оглядываясь вокруг.

Горная гряда, с молчаливыми утесами, высокими и стройными елями по склонам и нежной зеленью травы у подножья, с мудрым спокойствием смотрит на меня и наш лагерь.

Небольшая зеленая равнина разделяется изгородью на две части – поляну под палатки и загон для лошадей. Вся наша группа стоит рядом с загоном.

Кони протягивают свои большие морды сквозь толстые жерди изгороди, срывают сочную траву. Хруп-хруп-хруп. Рыжие, белоснежные и черные как ночь. Лениво помахивая хвостами, отгоняют слепней и мух. Стоит только протянуть руку – и можно погладить…

А можно ли? Впервые в жизни я вижу лошадей так близко, они кажутся мне огромными.

Как я буду скакать все эти десять дней на коне? Мне страшно при одной мысли об этом.

Легкий прохладный ветерок касается моего лба, играя прядью волос, прикасается к щеке и летит обратно к вершинам гор. Последние лучи заходящего солнца согревают своим теплом. Шумливая горная речка, вдохновляя примером, пробивает дорогу среди камней и несет свои воды к известной ей цели. Большой, тяжелый, пушистый шмель с громким гудением облетает вокруг, приветствуя меня на алтайской земле. В этот момент я чувствую, что все будет хорошо!

Наша группа в десять человек горохом рассыпается по поляне. Уже в сумерках мы расставляем палатки, проводники разожгли костер и готовят ужин.

Сначала во мне исчезает рассыпчатая гречка с тушенкой, которая, натомившись в большом котелке, пахнет дымком, потом поедаю салат из свежих овощей. А еще нас ждет сырокопченая колбаса с хлебом, сыром и огурцами. И много шоколадок к чаю и сгущенки – сколько хочешь.

– Все поели? – спрашивает молодая девушка, алтайка, которая приготовила нам это угощение.

– Да-а-а! – отвечают ей дружным хором все десять человек.

– Тогда двигайтесь ближе к костру, будем знакомиться – меня зовут Татьяна. Я ваш проводник, родилась и выросла на Алтае, хорошо знаю эти места, много раз ездила по ним со своим отцом, теперь сама вожу группы от туристического агентства.

Она показывает рукой на невысокого, коренастого, с черными как смоль волосами мужчину лет пятидесяти.

– Это наш конюх, тоже алтаец, Василий, он будет смотреть за лошадьми.

Он кивнул и, по-доброму улыбнувшись, сказал:

– Зовите меня дядя Вася. Значит, так, сейчас – инструктаж. Сегодня выдадим спальники и палатки, завтра всем дадим резиновые плащи УЗК и арчимаки – это две седельные сумки, связанные между собой перемычкой, в них вы переложите свои вещи.

Каждое утро начинается одинаково. После завтрака вы перекладываете личные вещи и продукты по арчимакам, распределяя вес равномерно. Сворачиваете палатки и туристические коврики, потом убираете мусор со стоянки. Все вместе собираем мусор и сжигаем, что нельзя сжечь – закапываем.

Вы же не будете дома жить на кучах мусора, правда, ведь? Так же и на Земле – это дом! Для нас природа – это мать. Наши тела – часть ее тела. Мы уважаем и почитаем природу, как уважаем и почитаем своих матерей. Но я напоминаю вам об этом, потому что впереди долгий путь, где мы будем полностью зависеть от матери-природы. Напоминаю, потому что многие забыли об уважении к матери.

Люди качают нефть – а ведь это кровь Земли, вырубают леса – ее легкие, вгрызаются в грунт, добывая полезные ископаемые – разрушают ее скелет и кости. Обескровленная, наша мать еле дышит и едва стоит на ногах, но продолжает любить нас, питать и поддерживать. Но она может и преподать нам урок, чтобы вернуть уважение и почтение к себе! Она может напомнить, от кого люди получили эти тела и эту жизнь… Поэтому я каждый раз об этом говорю – после нашей группы всегда должен быть порядок!

После уборки – идете чистить и седлать коней, затем выходим на маршрут. В среднем – это пять-шесть часов в день. Вечером вы первым делом расседлываете и чистите коней. Потом достаете и сушите личные вещи, расставляете палатки и идете на ужин. Распорядок дня не меняется в течение всего маршрута. Завтра я покажу, как чистить коней, – продолжает инструктаж дядя Вася. – Берете щетку и чистите ей бока и спину животных. Соскребаете всю пыль, грязь, пот. Вверх-вниз.

– Да посильнее, – вмешивается Татьяна. – Коням это нравится, если же будете лениться, то у лошадей будут опрелости и потертости от седла, а значит, у вас будут большие трудности в дороге.

– После того как вечером вы расседлаете и почистите коней – зовите меня. – продолжает дядя Вася. – Я их стреноживаю и отпускаю пастись до утра.

– Ужин, как и завтрак, готовим мы с Василием, – добавляет Татьяна. – С вас – посильная помощь в приготовлении пищи, но только если остались силы и желание, – засмеявшись, произносит она. – Если желание помогать есть, а сил уже нет, тогда приветствуется моральная поддержка.

– Коней будем выбирать завтра – вы с вашим конем пройдете весь маршрут. Меняться конями нельзя, – заканчивает инструктаж дядя Вася.

– А теперь давайте знакомиться, – предлагает Татьяна. – Кого как зовут? Почему решили поехать в конный поход? Ездили ли на конях раньше и где – по горам или в городе на ипподроме? Или в первый раз?

Все по кругу представляются, и каждый несколько слов рассказывает о себе. Конечно, я не запоминаю, кого как зовут, но ничего, по ходу разберусь.

– А в чем разница между конями с ипподрома и вашими? – звонко спрашивает Полина, девушка лет двадцати. – Я несколько лет занимаюсь в конном клубе.

– Хороший вопрос, – говорит Василий, – беговые кони – они между собой конкуренты, соперники. Каждый из них должен быть первым, у них нет своей иерархии. Они не подчиняются никому, кроме наездника. Наши же кони много лет ходят в табуне, у них уже сложившиеся отношения друг с другом. Они не конкурируют между собой, знают весь маршрут, привыкли к неопытным седокам и часто лучше них понимают, что и как делать.

Мерцают угольки догорающего костра, такие же яркие, как звезды на ночном небе. Лица людей раскраснелись от жаркого дыхания огня, а спину уже подмораживает холод наступающей ночи.

При свете оранжевой огромной луны все расходятся по своим палаткам. Я ныряю в спальный мешок, устраиваюсь поудобней на туристическом коврике. Рядом обустраиваются еще три соседки, по голосу узнаю Татьяну, нашего проводника.

– Как вас зовут? – спрашивает она меня и двух других женщин. – С первого раза плохо запоминаю имена, поэтому, извините, буду переспрашивать. Вы первый раз на конях?

– Светлана, – представляется женщина, – мне сорок пять лет, и я первый раз в конном походе. Я вообще давно об этом мечтала, но не было возможности, сначала дети были маленькие, посвящала им все свое время. Потом мужа поддерживала, у него были трудности на работе. Теперь дети выросли, у мужа все в порядке, и я задумалась: «А что же я сама? Чем я живу? О чем мечтаю?» И я вспомнила свою давнюю мечту про коней, так что я поехала в конный поход для себя.

Мы некоторое время молчим. Я думаю, что, когда у меня будут дети, я обязательно буду находить время и для себя тоже.

Вторая девушка представилась Полиной.

– Я очень люблю лошадей и горы. В городе у меня есть лошади, но нет гор. А в горы я ходила пешком, с рюкзаком, поэтому не было лошадей. Теперь вот в первый раз – и горы, и лошади вместе. Я счастлива!

– Как это здорово, когда сбываются мечты! – добавила Светлана.

– Меня зовут Люба, – говорю я, – раньше я была только в пеших горных походах. На лошади по горам еду в первый раз, и мне страшно. Для меня этот маршрут – это первый шаг в новую жизнь.

– Почему в новую жизнь? – спрашивает Светлана.

– Потому что развелась с мужем и учусь жить одна. И в этой жизни очень много неизвестности. Всегда что-то бывает в первый раз. Как этот развод. Как этот конный поход. Если я не сделаю ничего нового, то как что-то новое появится в моей жизни? Поэтому я готова учиться и начать все заново, с нуля.

Мы опять молчим, думая каждая о своем. В спальнике тепло и уютно. Из загона доносится тихое ржание коней. Шумит перекатами горная речка. Ветер доносит запах сена и догорающих углей костра. Луна поет нам свою колыбельную, под которую мы тихо погружаемся в сладкий сон.

День третий

Сначала утром в палатке становится тепло, и я лежу и наслаждаюсь этим теплом после холода ночи. Через несколько минут мне уже жарко и сразу же – невыносимо жарко. Еще через мгновение понимаю, что выспалась и полна сил, смотрю на часы – 4:30 утра. Соседки еще спят.

Быстро освобождаюсь из спальника, снимаю шерстяные носки и босиком выхожу наружу.

Ах! Ноги сразу обжигает холодом, по ним поднимается горячая волна мурашек и разливается по всему телу. И тут же поток мелких мурашек внутри меня покрывается большими мурашками. Ступни привыкают к траве, мокрой от росы. Умываюсь ветром, наполненным прохладой ледников. Слушаю щебет птиц, зовущих рассвет. Обнимаю взглядом позолоченные вершины заснеженных гор, вдыхаю аромат трав.

«Здравствуй, солнце! Здравствуйте, горы! Здравствуй, утро! Господи, я благодарю Тебя за то, что у меня это есть. И еще я хочу жить! Я хочу, чтобы любовь исцелила мое сгоревшее от боли сердце! Хочу дышать полной грудью! Хочу, чтобы сердце замирало от восторга!» – кланяюсь солнцу и распахиваю руки – встречаю первый в новой жизни рассвет.

Тишина в лагере постепенно сменяется шуршанием в палатах, и вот уже появляются первые заспанные, но счастливые лица.

Через два часа палатки собраны, Татьяна выдает продукты.

– Внимание! Каждому даю набор из круп, тушенки, сгущенки и овощей. Распределяйте их равномерно по седельным сумкам. У нас будут овощи в большом количестве – картошка, капуста, морковка, яблоки и свекла. Обязательно будут салаты из свежих овощей. Кстати, лошади очень любят морковку и яблоки, это для них лакомство, можете их угощать. У нас с дядей Васей в запасе сало, колбаса, мясо, все сырокопченое, и, конечно, тушенка, хватит на весь поход.

Наконец арчимаки укомплектованы. В больших закопченных походных котелках уже варится суп-лапша с плавающими островками мяса на поверхности, на запах подтягивается вся группа и устраивается вокруг костра с ложками и чашками в руках.

Сначала всей группой дружно сглатываем слюну. Потом подставляем тарелки, по размеру похожие на тазики, под горячую, пахнущую дымком лапшу с тушенкой и легко ее проглатываем. Заедаем бутербродами с сырокопченой колбасой, которые также глотаем в один миг, – я даже начинаю беспокоиться, не вырос ли у меня за ночь еще один желудок, запасной. Так много пищи я не вмещала в себя никогда и нигде, а поход даже еще не начался. И интересно, сколько килограммов может вынести один конь?

– Во время маршрута на тропе пить и есть коням не давайте, – громко инструктирует нас Татьяна. – Если дадите им питье и еду – они начнут пастись и перестанут идти по маршруту, поэтому натягивайте поводья. У вас всех будет чумбур – это такая длинная веревка, крепится к уздечке. За нее вы привязываете коня, когда седлаете, а на тропе ей же подстегивайте для скорости, для этого на стременах есть шпоры.

– Поели? Теперь все встаем, идем выбирать и седлать коней! – громко зовет дядя Вася.

«Откуда он знает, кому какой конь подходит?!» – с волнением думаю я при виде белоснежного огромного красавца, которого ведет ко мне дядя Вася.

– Знакомься, это Балтика. Он – конь. Будет с тобой весь маршрут, он очень сильный надежный старый мерин и не будет взбрыкивать, как молодняк.

Гладит Балтику по холке, подносит уздечку, опускает ее перед носом коня, тот прядает ушами. Кивает головой и не хочет одеваться.

– Нужно, чтобы он сам просунул голову в уздечку и взял в рот удила. Если не дается, значит, он не согласен, я позже покажу, что делать в этом случае. А сейчас возьми уздечку, давай пробуй сама.

– Я боюсь! – восклицаю я и не беру.

– Он знает, что ты боишься. Видишь, он прижал уши, значит, ему это не нравится, значит, он что-то задумал.

– Ой-ой-ой! Что теперь?

– Это важно! Когда он прижал уши – сосредоточься и внимательно смотри, что будет делать конь.

Конь всхрапывает и переступает с ноги на ногу, мотает головой.

Конюх гладит его по морде, по длинной шее, что-то говорит ему на ухо, проходит рукой вдоль боков. Дает кусочек сахара, Балтика осторожно берет с ладони сахар, пережевывает.

Дядя Вася встает «лицом к лицу» с конем.

– Вот эта конструкция из ремней называется оголовье и надевается на морду лошади. Смотри. Вот. Перекидываешь поводья через голову – ими ты будешь управлять конем. Вставляешь ему вот эту железку в рот, она называется удила, и надеваешь оголовье на морду.

Теперь Балтика сам наклонил голову, дядя Вася сноровисто надел на него уздечку, вставил в рот удила и, передвинув затылочный ремень за уши, расправил уши и челку, привязал коня за веревку-чумбур к изгороди.

– Это он с этой железякой во рту скачет? А когда я натяну поводья – эта железка врежется ему в небо? Бедный…

– Лошади очень хорошо понимают, что ты чувствуешь. Будешь коня жалеть – он сядет тебе на голову. Тебе оно надо?

Представив коня, восседающего у меня на голове, я и правда задумалась, надо ли оно мне?

– Теперь следующая конструкция – седло. Сначала проверяешь, все ли в порядке с конем.

Дядя Вася провел ребром ладони по холке и спине коня, снова прошелся рукой по бокам.

– Видишь, стоит спокойно, а если у него что-то болит, он начет беспокоиться. Главное, чтобы под седлом не оказалось соринок или «засмолов» – прилипшей смолы, ее придется оттирать маслом. Перекидываешь через спину коня потник – вот этот войлок. Двигаешь потник сверху, с холки коня – вниз, на круп, по ходу шерсти. Ставишь на него седло, подтягиваешь подпруги – не слишком туго, чтобы не перетянуть бока лошади. Крепишь нагрудник, он удерживает седло во время езды. Подхвостник – продеваешь под хвостом и крепишь к седлу, он не дает седлу соскальзывать, когда лошадь идет вниз по спуску. В стремена вставляются ноги – сейчас подгоним по твоему росту.

Дядя Вася сноровисто и быстро седлает коня, а я изо всех сил стараюсь запомнить эту сложную науку. Эта титаническая работа мысли отразилась у меня на лице, взглянув на меня, дядя Вася добродушно рассмеялся.

– Это только первый раз кажется непонятным, сегодня днем ты все будешь делать сама.

– Вот это все – я сама? Не может быть!

– Конечно, сможешь, – уверенно говорит Василий.

Я подхожу ближе. Сам конь белый, а грива – серая, кажется, что седая.

– Здравствуй, Балтика. – Кладу руку на холку коня, провожу по серой гриве, чувствуя под рукой мягкие пряди. – Теперь мы с тобой – команда. Будем друзьями?

Конь всхрапывает, кивает головой.

– Садись в седло. Правую ногу ставь в стремя, левую перекидывай через спину коня, а я подгоню по росту стремена.

Упираюсь одной ногой в стремя, вторую перекидываю, немного цепляясь с непривычки за седло… И – оп-ля – я уже на коне!

– Как высоко! – У меня перехватывает дыхание от восторга… и страха.

Да, мне страшно – в походах я привыкла рассчитывать только на свои две ноги, они несли меня через все препятствия и более или менее слушались. А тут еще дополнительные четыре, и как ими управлять?

– Как им «рулить»? – спрашиваю я у дяди Васи, который держит коня под уздцы.

– Все просто: чтобы тронулся с места, его нужно пришпорить, то есть пятками легко ударить в бока. Натянешь поводья вправо – он повернет вправо. Влево – значит, повернет влево. Если он будет отставать, для этого есть чумбур, подстегивай им.

Отвязывает веревку от изгороди и протягивает мне, конь покосился на чумбур одним глазом и переступил с ноги на ногу.

– Бить? Я не буду!

– Ну, как хочешь, решай сама. И второе, что ты должна уметь – это тормозить. Тоже все просто: натягиваешь поводья, упираешься ногами в стремена – он остановится. Все поняла?

– Да, чего уж тут не понять. Газ… и тормоз… Две педали, главное не перепутать.

– Давай, трогай!

– Я боюсь…

– Ничего, привыкнешь. После первого дня тебе будет казаться, что всю жизнь на коне, – шутит он. – И еще… Научишься ему доверять – он сам будет тебе помогать, он станет тебе настоящим другом.

«Ладно, посмотрим, что со мной будет после первого дня пути», – думаю я и спрыгиваю на землю. Нужно еще перекинуть арчимаки через седло и позади седла уложить палатку, а перед собой – свернутый в спецмешок плащ УЗК.

И вот, наконец-то! Все десять человек – на конях! Наш проводник, алтайская девушка Татьяна, и конюх дядя Вася – тоже на конях!

Пока я в нерешительности вспоминаю, где у коня «педаль газа», колонна уже трогается в путь. И действительно, он сам тряской неторопливой рысью уже скачет за остальными лошадьми. Мне остается выполнить самую простую, несложную задачу – удержаться в седле.

«Ччч-ттт-ооо-ттто очч-еень тря-сет», – единственное, что успеваю подумать я, и больше никаких содержательных мыслей не возникает. В верхней части тела очень трясет. Снизу трясет не меньше. Я судорожно цепляюсь за поводья. Привстаю в стременах. Трясет меньше, но ноги напрягаются при этом намного сильнее. Опять сажусь. Снова начинает уставать нижняя часть тела, при этом быстро превращаясь в мозоль.

В общем, я напрягаюсь по полной программе. Мой же конь, наоборот, расслабляется как может – ест по дороге всю, какая попадается, траву, пьет из всех ручейков. Я пробую натягивать поводья, но никакой реакции на мои действия у коня не наблюдается. Покосившись на чумбур, решаю его не использовать. Пробую пришпоривать – и вижу, что все это не имеет никакого смысла. Балтика по-прежнему скачет ленивой неторопливой рысью, не обращая на меня ни малейшего внимания.

Дорога неуклонно забирает в гору. С одной стороны нас подпирает спокойный, надежный бок горы, а с другой – обрыв в реку Каракол. Далеко внизу она ревет порогами и несет свои бурные воды вниз по течению. Конь, кажется, не замечает, что тропа сужается, кажется, что он вообще под ноги не смотрит. Он продолжает есть траву, стремясь съесть самую вкусную зелень за пределами тропинки. Встряхивает гривой. Отмахивается хвостом от мух.

Я ему не доверяю! А он по-прежнему не обращает на меня никакого внимания!

Он так сильно опускает голову вниз, пытаясь дотянуться до травы, что я оказываюсь прямо над обрывом. Приближаясь, угрожающе клокочет река. Гулко стучит о ребра сердце, наполняясь адреналином. В эти минуты мне очень страшно, и я, как никогда, хочу жить.

– Люба, о чем замечталась? Подгоняй коня, не тормози! – Это Татьяна, наш проводник по этим горным тропам.

Гордая дочь Алтайских гор на коне сидит как влитая. Она, наверное, и родилась прямо на коне и, конечно, не может понять моего состояния. А Балтика скачет все медленнее и медленнее, отставая от остальной колонны все дальше и дальше.

– У тебя чумбур на что? Давай работай! Не ленись и коню не давай лениться.

– Да не ленюсь я. Страшно просто с непривычки.

– Ничего, не бойся. Привыкнешь. Ты, главное, коня почаще чумбуром подстегивай.

«Подстегивать чумбуром – не хочу! Дело не в коне, а во мне», – думаю я, и мы плетемся самыми последними, далеко отстав от колонны. Над нами весело щебечут птицы, вокруг только раскидистые кедры и высокие стройные сосны, да еще рой мух и оводов со всех сторон скрашивает наше одиночество.

Гулко стучат подковы по булыжникам набитой, протоптанной тропы. Неторопливой тряской рысью скачет мой конь, минуя кустарники и перешагивая через огромные корни деревьев, переплетающих дорогу.

Я отпускаю поводья. Не подгоняю чумбуром. Не пришпориваю. Наблюдаю за конем. Чувствую себя.

Чавкает грязь под копытами. Балтика вскидывает голову, трясет гривой, отгоняя мух, уверенно прокладывает дорогу в неглубоких болотцах, комья грязи летят в разные стороны.

Вспенивая фонтаны брызг, конь врезается в воду широкой и неглубокой речки. Я такие речки переходила вброд сама, на своих двоих, поэтому хорошо знаю, как немеют ноги от ледяной воды. Как сильно бьют по ногам и закручиваются волны, стремясь увлечь за собой. Как ноги скользят по камням, заросшим тиной. Балтика, соскальзывая и оступаясь, осторожно выбирает дорогу. Холодные брызги летят вверх, приятно освежая мою разгоряченную от зноя кожу.

«Пусть сам выбирает дорогу и скачет в своем темпе», – решаю я довериться коню. И расслабляюсь.

А перед нами широкая долина между двух зеленых, поросших лесом горных хребтов, проторенная конная дорога, и вся наша группа далеко впереди.

Балтика сильно прижимает уши. Всхрапывает. Я сосредотачиваюсь, но внимательно понаблюдать за ним не успеваю. Резкий рывок коня подбрасывает меня высоко вверх, и через секунду я обрушиваюсь на седло. А Балтика уже несется вскачь… галопом! Ноги заклинивает в стременах. Пальцы, как крючья, вцепляются в поводья.

Врастаю в седло. По спине стекают холодные струйки пота. Подо мной разгоряченная спина коня. Неукротимая мощь стальных мышц, несущих меня как ураган. Свист ветра в ушах. Глаза заволокло слезами. Сердце колотится о ребра, пропуская удар – замирает от восторга.

Воздух переполняет легкие. Каждый вдох отзывается болью в груди. Ноги в стременах дрожат от напряжения. На губах – соленый привкус крови. Я, как стрела, выпущенная из лука, стремительно несусь над землей к своей цели. Душа с каждой секундой наполняется жаждой жизни, как паруса ветром.

Мы вихрем проносимся мимо, оставив всю группу далеко позади. И сейчас эта пьянящая смесь страха и восторга – я, женщина по имени Любовь.

– Молодец, быстро учишься, – смеется Татьяна, догоняя нас. – Это твой чумбур придает ему скорости?

– Нет! Я обхожусь без плетки и доверяю Балтике! А Балтика показывает мне галоп!

– Ну, на доверии далеко ты не уедешь, – усмехается наша проводница. – Они привыкшие к плетке.

– Посмотрим.

Долина заканчивается, начинается опять тропа в гору, и мы идем вровень с остальной группой. Снова набираем высоту, ясное голубое небо над нами становится все ближе. Ветер доносит душистый запах меда – так пахнут цветущие горные травы. Подъем становится все круче, кони поднимаются, тяжело дыша, все ниже опуская головы. Скользят копытами по крутой тропе и покатым валунам, их широкие бока раздуваются, как кузнечные меха. Кони неутомимо идут на перевал.

– Скоро Каракольские озера, – говорит Татьяна, едущая рядом.

– Ох, быстрее бы, – запыхавшись от непрерывной тряски, отвечаю я.

Делаем последний рывок, и наконец мы на перевале Багаташ, что переводится как «каменная лягушка». Перед нами широкая седловина между горных вершин. Островки голубых, розовых, фиолетовых цветов. Редкие пики скальников. Скачем сквозь заросли карликовой березы, покрывшие огромное плато изумрудным ковром. Я набираюсь смелости и держусь в седле без рук, упираясь ногами в стремена. Душу, сердце и руки я раскрываю навстречу ветру, наполненному душистым запахом трав.

Проводники объявляют привал. Мы спешиваемся. Делаю несколько панорамных снимков и ухожу на край плато, к самому обрыву, туда, где ясное небо встречается с землей, украшенной белыми цветами. Далеко внизу открывается панорама: между двумя горными грядами, сверкая под солнцем, виднеется цепочка лазурных озер. Зеленые хребты гор, будто сложенные лодочкой огромные ладони, бережно хранят эти жемчужины Алтая.

За спиной чуть слышно щелкают фотоаппараты – это ребята сохраняют красоту на фото и видео. Сморю вниз до головокружения и слушаю голос тишины. Смотрю и слушаю. Сохраняю эту тишину и покой в душе, и больше мне ничего не нужно.

– По коням! – раздается команда дяди Васи.

Легко запрыгиваю в седло. Беру покрепче поводья – на случай неожиданного галопа. Слегка пришпориваю, Балтика фыркает, переступает с ноги на ногу и трогается обычной тряской рысью вслед за колонной лошадей. Впереди нас ждет спуск в долину Каракольских озер.

Тропа неожиданно резко падает вниз. «Что-то крутовато», – едва успеваю подумать я и сразу съезжаю на холку Балтике. Лицом вниз, остальной частью вверх. Судорожно держусь руками и ногами, а наклон все усиливается, и спуск становится опасным. Тропа крутыми зигзагами уходит вниз, на каждом повороте конь оступается, грозя кубарем скатиться с горы, копыта скользят, разъезжаясь на камнях. Мое сердце бешеными толчками разносит жажду жизни по всему телу. Кровь пульсирует в висках. Губы пересыхают. Сцепив зубы, молчу, удерживая внутри сдавленный крик ужаса.

Длинная цепочка коней и всадников растягивается по тропе. Лошади, сильно приседая назад, сгибая задние ноги, съезжают вниз на передних. Клубы пыли из-под копыт. Булыжники летят над тропой, как снаряды. Седокам наверху эти снаряды не страшны, но кони от них шарахаются при прямом попадании. Одно неверное движение – и конь, и всадник улетят вниз. Гулко стучат подковы по камням, натруженные ноги коней спотыкаются, попадая на большие валуны. Пыль снова забивает ноздри, нечем дышать. Воздух тяжелый. Дико хрипя, кони роняют с губ клочья розовой пены.