Текст книги "Ведьма Агнета. Магические ритуалы и обереги"

Любой может обмануть

Подъехали к больнице, позвонили Глебу. Тот сказал, к какой двери подходить. Нашли в небольшой нише дверь, как-то на душе жутко и зябко стало, словно в потусторонний мир заходим. Глеб открыл нам, заглянул за наши спины, чтобы убедиться, что за нами никого нет, конспирация, ёклмн. С собой взяла косу. Самое интересное, что ее никто не видит, словно и нет ее.

Зашли в какое-то маленькое помещение с тусклой лампой и лифтом. Доктор пояснил, что через него еду пациентам привозят, и необходимые товары, и оборудование. Нацепили с Сашей намордники, я отошла в самый дальний угол и с тоской думала, что мне здесь ничего не светит. Незаметно проникнуть в больницу не удастся, а на лифте мне Глеб с Сашей не дадут прокатиться.

«Ангел» висел за спиной врача и внимательно меня разглядывал. В какой-то момент всё поплыло перед глазами и на одной из стен я заметила неприметную дверь. Он кивнул на нее, я посмотрела на увлеченно беседующих мужчин и потянула на себя ручку. Они даже не пошевелились, словно ничего не происходило.

Заглянула в дверной проем, а затем вошла. В помещении мигала тусклая лампочка, обшарпанные стены, железные кровати с голыми старыми драными матрасами, пара трехногих тумбочек и колченогая подставка для капельниц. Окон тут тоже не было. Прямо комната для депрессий. Сначала не поняла, зачем я здесь, а потом всё стало проявляться, стоны, крики, охи, причитания. Голова закружилась, и к горлу подступила тошнота. Вокруг замельтешили тени, их было очень много.

Вытащила косу и стала ей размахивать, почувствовала себя не человеком, который делает доброе дело, а специалистом клининга – уборщицей. Теней меньше не стало, а вот коса работать перестала. Кто-то на меня налетел со всей своей покойницкой энергией. Получил куда-то там косой, ойкнул и испарился. В голове пронеслось одиннадцать. Расстроилась, что теперь мне план повысят.

Собралась выходить, а двери не оказалось. Прямо загадка детская «Ни окон, ни дверей, полна горница людей». Молча поматерила «ангела» за такую подставу. В стене появилась красная когтистая лапа, дернула меня за шкирку и вытащила на воздух. Очухалась на лавке, на улице перед больницей. Саша с Глебом пытались привести меня в чувство. Позади доктора маячил «ангел». В голове промелькнуло – «Ничего личного, нехватка жнецов в больнице». Это он так решил нехватку кадров восполнить. Вот как сейчас двину косой для профилактики!

– Агнета, ты как? Там у нас душно, народ использует коридорчик в качестве курилки, – словно извинялся Глеб.

– Нормально. Пить только хочется, – прохрипела я, в горле действительно всё пересохло.

Краем глаза уловила Шелби, который нервно курил папиросы. Видно, у Исмаила позаимствовал.

Саша притащил мне из машины воды, помог подняться. Проверила наличие косы, всё было на месте. Снова зло посмотрела на «ангела». Он пожал плечами, дескать, час твоей жизни тебе назад вернул. Ага, а сколько седых волос прибавил и нервных клеток убил? В больницу теперь только в самом крайнем случае поеду.

Села в машину. Саша еще немного поговорил с Глебом, попрощался с ним, и мы отправились обратно домой.

– Ты как? – снова спросил он.

– Тяжко, – ответила я. – Такая тоска на душе, хоть волком вой.

– Хочешь, куда-нибудь заедем? К озеру, к реке?

– Давай, – кивнула я. – Сколько я в отключке была?

– Не знаю, минуты три, может, меньше. Ты сначала привалившись к стене стояла, а потом заваливаться начала. Ну, мы сразу тебя на улицу и вытащили.

На заднем сиденье сидел Шелби и недовольно кряхтел. Он был явно зол, только жаром не обжигал.

Остановились около какой-то реки, и меня постепенно стало отпускать. Прикрыла глаза и подставила лицо под прохладный ветер. Через несколько минут стало трясти от холода, зуб на зуб не попадал.

– Родная, ты не заболела? – спросил Саша.

– Ага, люлей ей волшебных в организме не хватает, лучше бы на твою каменоломню поехали, – пробурдел Шелби.

Вернулись домой. Попили чай, и я отправилась к себе наверх, смотреть на огонь. Саша ушел спать, потому что неизвестно, когда ему еще с работы позвонят, надо каждую минутку для отдыха использовать. Дети смотрели какой-то сериал и громко смеялись.

Как только я оказалась наверху, рядом материализовался Шелби. Он был зол и вонял табаком.

– Агнета, я тебе говорил, что не надо соваться в больницу? Говорил. Это такие твари, это вы их «ангелами» называете. Они очень хитрые, умные и эгоистичные, на людей им всё равно. Они их только в своих целях используют, – распалялся он.

– Благодарю тебя, – устало сказала я, чем сбила весь запал с Томаса.

– Эээ, ну да.

– Я знаю про них, ты мне рассказывал, и Исмаил рассказывал. Просто не думала, что он может так сделать.

– Я предполагал, что он выкинет какой-нибудь финт ушами. Хорошо, что я с тобой был, – он уселся рядом.

– Хорошо, – согласилась я. – Я вроде как бы под защитой. Что ему будет за это?

– Ничего. Ты же выбралась, а он просто случайно убрал дверь. Кстати, учись сама искать выход. Тот мир, он же не материальный, а астральный, выход можно и самой создать силой мысли, – посоветовал мне Томас.

– Буду знать, – вздохнула я.

– Его тоже понять можно. Количество покойных прибывает, а жнецов не хватает. Нежить ужасно мешает работать и людям, и вот таким, как этот ангел, да и другим существам в больнице.

– Я не пойду туда больше никогда, – устало сказала я, глядя на пламя свечи.

– Никогда не говори никогда, – философски сказал Томас.

– Я такой фильм для взрослых смотрела, – хихикнула я.

Мы расхохотались с бесом.

– Ладно, отдыхай. Мне еще на курсы надо заглянуть.

Утром переделала все свои дела по дому, проводила всех по разным учреждениям. Сама собралась и отправилась к Николаю, хотела проведать мужчин.

Батюшка был бледен, глаза ввалились, руки тряслись.

– Николай, ты всю ночь вагоны разгружал? – поинтересовалась я.

– Нет, я хотел, чтобы Олегу легче стало, – вздохнул батюшка.

– Сколько суток на ногах?

– Двое.

– Ума нет, нет, а потом раз, и опять нет, – покачала я головой. – Собой не стоит жертвовать, надо отдыхать.

Зашла в комнату. На кровати лежал вполне себе румяный мужчина и сладко спал. В трубках у него еще была мутная темно-зеленая жижа с легким свечением. Однако в ту самую трубку, что соединяла его со спрутом, бил ярко-желтый поток. Видно, Николай его подключил к христианскому эгрегору. Олег теперь будет ему служить, но может, это и к лучшему.

– Ну как? – тихо спросил Николай.

– Отлично, только надо все каналы ему на место поставить, а то там всё стянуто, перетянуто, спутано да завязано. Тогда всё чище пойдет. Не нужно пока требы читать. Оно и так всё хорошо работает, – ответила я.

– Ты можешь исправить? – поинтересовался он.

– Попробую, – пожала я плечами.

– Тогда я спать.

– Приятных снов, – ответила я.

Тетрадку одну хорошую с собой взяла, там у меня был один замечательный став на прочистку финансовых каналов. Решила его на Олеге использовать. Быстро нарисовала всё на листочке, зарядила огнем и дымом. Рунный став подсунула под подушку спящего мужчины.

Сама присела недалеко от кровати на стул, хотелось посмотреть, что же будет. Предполагала, что придется подождать. Однако две разные силы сработали в унисон. Рунный став стал развязывать и разбирать все узлы, а световой поток ударил изо всей силы, и вся грязь полилась куда-то в пространство. Вероятнее всего, отрава возвращалась к своим заказчикам. Я посидела еще минут пять, полюбовалась на сие действо, а затем развернулась и направилась к себе домой.

В груди разливалась радость от проделанной работы.

Всё настроение испортили

Домой идти не было желания. Присела на лавочке, хотелось полюбоваться осенью. Люблю эту пору, когда еще тепло, но уже чувствуется приближение плаксы в желто-красно-буром одеянии. Пахнет в это время так хорошо, прелой листвой и травой. Нет уже такой пыли, а небо голубое, голубое. Скоро его затянет тучами, и октябрь с ноябрем зарыдают горько о прошедшем лете.

Рядом пристроился Прошка вместе со своим котенком. Они жмурились на солнышке и ловили солнечных зайчиков. Обычно со двора котяра не выходил, а сейчас, видно, решил показать котенку мир за забором.

– Радуешься? – рядом уселся Дин Винчестер (Шелби).

– Да, – ответила я и улыбнулась.

– Я вчера из-за тебя чуть не поседел. Смотри, что я сегодня у себя из крыльев выдернул.

Он показал мне серо-бурое перо с пятикопеечную монетку.

– Не садись больше рядом с ангелами на занятиях. Они линяют, – беспечно ответила я.

– Это не их, это мое. Скоро буду похож на совиного птенца с твоими закидонами.

– Дважды за одно и то же не ругают, – сказала я. – Я не знала, что так получится, и ты не знал. Если бы знал, то не пустил бы меня, – поморщилась я.

– У меня была мысль, что это чудо может какую-нибудь подлянку выкинуть, но не думал, что такую. Для них люди – расходный материал.

– А для вас? – улыбнулась я.

– Нууу, мы не такие.

– Вы другие, – рассмеялась я. – Для вас люди – пища, или ступень для развития. В общем, все вы потребители.

– Так же, как и вы, – насупился он.

– Да и по фиг. Теперь мне за Олега прилетит? – решила перевести тему.

– Шутишь? С чего ты это взяла?

– Как я понимаю, обратка полетела к заказчику. Найдут по следам и будут мстить.

– Дорогуша, не загребай все лавры себе. Ты работала не одна. А те силы сами решают, быть обратке или нет. Там такой след, что и твоих рун не видно. А мстить этим силам чревато, дадут по одной щеке с отмашкой, а потом развернут, по другой дадут, а потом еще накостыляют, чтобы на всю жизнь запомнили.

– Интересно, как им накостыляют, посмотреть уж сильно хочется.

– Я могу тебе примерно сказать, что будет. На финансах и удаче всё было завязано, в прямом и переносном смысле. Спрут все вытягивал и отправлял своим хозяевам, жертву отравлял. Охраны и передатчика благ теперь нет, зато есть отрава, которая прямиком направилась заказчикам банкета. Долбанет по финансовой сфере и удаче. Посыплется всё, как карточный домик. Как я слышал, у него бизнес отжали и кредитов на него навешали? Вот и полетит весь бизнес к едрене фене, как фанера над Парижем.

– Прямо вот так, – подбросила я вверх кленовый листик, и он медленно полетел на землю.

– Нет, скорее всего, вот так, – Шелби подбросил вверх осколок кирпича, и тот стремительно полетел вниз и рассыпался в крошку. – Подожди, еще объявятся тут граждане доброжелатели, полюбуешься.

– Так Олег от нас, скорее всего, уйдет после таких чисток.

– Вот кто его еще отпустит? – захохотал бес.

– Так он же теперь свободный, – удивилась я.

– Ага, только вот имеет некоторое количество долгов перед некими силами. Уйдет, долги не вернет, всё ему в обрат полетит, да с утроенной силой. За всё надо платить. Ты вон беса наняла, заплатила ему, а Олег чем тебя отблагодарил? А батюшку? Вот так-то, дорогая, если взял, то надо рассчитываться, или силы возьмут свое. О помощи он просил? Просил, не отвертишься теперь, всё получил, что нужно, – Шелби нехорошо оскалился.

– Тебе лучше знать, – пожала я плечами.

Вдалеке запылила машина.

– Смотри, как козлик скачет, торопится, – усмехнулся Дин Шелби. – К тебе по ходу спешит.

– Я никого не жду.

– А они тебя и спрашивать не будут. Знакомые ребятки. Одного я точно видел пару раз. Принц из чьих-то снов, – бес заржал аки конь.

Около нас остановился внедорожник импортного производства. Оттуда вывалился знакомый «Кощей» с артритными ручками и ножками.

– Доброго утра, Агнета. Правильно я ваше имя назвал? – протянул он, озираясь и принюхиваясь.

Прошка с котенком выгнули спинку и зашипели на непрошеного гостя. В машине на заднем сиденье кто-то сидел и свербил меня взглядом через затонированное стекло.

– Здрасьте, – ответила я не особо любезно.

Он протянул ко мне руки, чтобы поцеловать ручку.

– Слушай, мужик, ты бы грабли от меня убрал, я же всеку и не посмотрю, что у тебя там группа поддержки в катафалке сидит, – ответила я грубо, убирая руки за спину.

– Прошу прощения, Агнета. Просто обычно женщинам нравится, когда им ручки целуют.

– Поверь, никаким женщинам не нравится, когда им посторонние мужики руки слюнявят. Чего тебя нелегкая принесла? Мне лясы точить некогда, дела, заботы, деревня же, вся в работе.

– Слышал я, Агнета, что у вас есть особый дар. Не хотите ли вы немного подзаработать? – предложил «Кощеюшка».

Шелби строил потешные рожи, что не давало мне принять грозный вид.

– Предлагаю продать вам свой дар и все имеющиеся инструменты и приспособления, в том числе и помощников, – Кощей попытался слегка пнуть Прошку, но тот ему саданул когтистой лапой по брючине, придав им вид бахромы.

– Во сколько же ты оцениваешь мой дар и все прибамбасы? – мне было любопытно.

– Два миллиона, – улыбнулся дядя улыбкой хищника.

– Два миллиона чего? Долларов, рублей, тугриков, дублонов, фасолин, перца горошком?

– Рублей, конечно, – он поднял вверх палец торжественно.

– Ваша секта такая нищая? – поинтересовалась я. – Что-то ты маловато предложил.

Кощей победно посмотрел на автомобиль: дескать, я же говорил.

– Хорошо, две сто, – начал он торговаться.

– Начнем торг с десяти миллионов долларов, – ответила я.

– Агнета, это какая-то нереальная сумма, – опешил дядька.

– Вы сколько бабла отдали за этого каменного ангела, а говорите, что это для вас нереальная сумма.

– Нам нужно подумать, – наморщился он.

– Первоначальная цена торга не говорит о том, что я еще соглашусь.

– Вы могли бы согласиться и на меньшую сумму ради своих родных, – с угрозой в голосе проговорил он.

– Я тебе сейчас голову оторву и на кол на заборе повешу, – зашипела на него я. – Чтобы другим неповадно было всякую ересь мне в уши лить.

– Ну что вы так бурно реагируете, я просто пошутил, – костлявый гражданин попятился от меня.

– И я пошутила, хотя колья у меня уже приготовлены для таких, как ты.

К автомобилю подошел Исмаил, поднял лапу и пометил колесо.

– Ээээ, а это зачем он сделал? Зачем вот он, этот, как его, ваш пес, это сделал? – возмутился Кощей, тыча в волка пальцем.

– Чтобы знать, где ты и с кем находишься, – пояснила я.

Рядом Шелби приобретал свои нечеловеческие размеры и внешность.

– Что-то серой завоняло, – пискнул дядя.

– От вас тоже не розами пахнет, тухлым душком тянет, – хмыкнула я.

Бес собрался протыкать колёса.

– Не здесь, – покачала я головой. – На трассе.

Мужичок подпрыгнул на месте.

– Не надо ничего на трассе, мы больше вас беспокоить не будем.

– И в сны ко мне не приходи, а то скормлю дракону.

Исмаил прыгнул на капот и заглянул внутрь салона.

– А ну пшел отсюдова, – крикнул Кощей на волка и замахал на него руками.

– Не маши руками, а то откусит, – припугнула я дяденьку.

– Бывают же на свете такие дуууууууры, – зло сказал он, прыгнул в автомобиль, надавил на газ и принялся разворачиваться.

– И такие резиновые изделия номер два тоже бывают, – парировала я.

Исмаил продолжал стоять на капоте и смотреть через лобовое стекло в салон. Внедорожник со всего размаха въехал в наш забор, разбил его, газанул и рванул в сторону трассы. Исмаил спрыгнул с автомобиля и вернулся ко мне.

– Я ему сейчас все колеса проколю, – зло ответил бес.

– Не надо, пусть едут и очкуют всю дорогу. Вот гад, забор сломал, чтоб ему пусто было, собака сутулая, – возмущалась я, – Еще угрожать мне смеет.

Попыталась поднять доски, но они разломались на несколько частей.

– Все настроение испортил, – пнула я забор. – Уехала в деревню от городской суеты за спокойной жизнью. Покой мне только снится, и то не всегда, то принцы с черепами, то тетки сумасшедшие. Гадство какое-то, – поморщилась я.

Новости

Постояла, посмотрела на забор, попинала доски. Стала их убирать вглубь двора. Посмотрела, как тонкой прозрачной сеткой бултыхается на ветру защита, не пробили гости недорогие, не прорвали ее. Пока таскала, запыхалась, заноз насажала на руки и на ноги. Плюнула, налила себе чай и села дальше осенью любоваться.

– Мама, что у нас произошло? – спросила Катюшка.

Дети возвращались домой с учебы.

– Да ездят тут всякие, права купили, и вот, – кивнула я на забор.

– Надо было номер записать и потом предъявить через гаишников, – сказал Слава.

– Ага, подписали номер, и колесо подписали, – буркнула я.

– Не понял, так записали или нет? – спросил паренек.

Посмотрела в желтые глаза Исмаила, тот мысленно продиктовал мне цифры.

– Давай ручку и листочек, – сказала я Славе. – Запишу, пока не забыла.

Он протянул мне тетрадь по геометрии и ручку. Записала так, как продиктовал мне волк.

– Я сейчас папе позвоню, – сказал он.

– С забором? Не надо, вечером придет, что-нибудь придумаем.

– Я не насчет починки, а чтобы нашли водителя и наказали его. С починкой я деду позвоню, – ответил он деловито и ушел в дом.

Даже зауважала этого мальчика, растет настоящий мужчина. Через пять минут у меня раздался звонок на телефоне. Саша спрашивал, что у меня случилось. Рассказала ему про какого-то бешеного водителя, который снес нам забор, а сам уехал, даже не извинился.

– Папа сейчас придет, поможет с забором, хотя бы времянку поставит, – сказал он.

– Саша, они доски разбили, надо новые покупать, – покачала я головой.

– Николаю сейчас звякну, спрошу, может у него в мастерской какие горбыли завалялись. Интересно, он когда из моего дома свалит? Вроде церковный освободился. Мне не жалко, коммуналку платит, да и зимой топить будет, но всё же.

– Спроси его сам, – пожала я плечами.

Через сорок минут подъехала газелька к дому. Николай, Олег, Павел (отец Саши) выгрузили горбыль. Примерно в это же время приехали гайцы. Представились, сфоткали всё, записали мои показания, марку и номер автомобиля. Пока я с представителями закона общалась, мужчины, в том числе и Слава, всё убрали.

Через некоторое время у меня стоял новый забор из горбыля. Лихо всё починили. Работников накормила и напоила чаем. Присматривалась к Олегу и Николаю. Батюшка выглядел уставшим, но был бодрячком. На Олеге и следа не осталось от прошлой болезни. Поинтересовалась у мужчины, как он дальше планирует жить.

– Поищу работу здесь у вас, говорят, на ферме работники требуются. Николай обещал крышу над головой. Буду ему помогать в церкви. Там еще до конца ремонт не сделан, да и после воришек нужно всё в порядок привести.

– Маме позвонишь? – спросила я.

– Да, надо бы, а то она переживает, наверно, за меня.

Принесла ему телефон.

– Звони. Можешь на улицу выйти, чтобы мы ничего не слышали.

Он так и сделал. Вернулся через пять минут какой-то обескураженный.

– Мама что-то приболела. Немного заработаю и к ней съезжу.

Мужчины стали предлагать ему свою помощь, деньги. Дескать, надо съездить, надо маму навестить. Только я молчала. Олег отнекивался, говорил, что сам немного заработает и в город сгоняет, что не хочет пользоваться чужой добротой.

После обеда они засобирались. Покидали инструменты в газельку и отправились восвояси. Олег притормозил.

– Агнета, спасибо вам большое за помощь. Я ведь всё помню, и как мне плохо было, и как бес приходил, и спрута с щупальцами. Заработаю денег, обязательно вас отблагодарю тортиками, цветами, чем хотите. Я когда спал, а вокруг меня батюшка ходил, то ко мне приходили.

– Кто? – поинтересовалась я.

– Тот, кто всё это сделал, – он покачал головой. – Снег снился, грязный, каша, месиво какое-то. Тут подъезжает мой приятель, с кем мы фирму держали вместе. Окатывает меня с ног до головы этим месивом, а грязь с меня пленкой сползает и не остается ничего. Стою сухой и чистый. Рядом с ним какая-то женщина сидела, лица не видел. Может, это моя жена была, не знаю, – он пожал плечами.

– Что сказал ваш друг?

– Сказал, что мне не удастся из грязи чистым выйти. Грозился. Страшный такой был, рот у него перекошенный, а оттуда тараканы полезли. Бррр, так неприятно было. Они сюда не смогут приехать? – спросил он.

– Не знаю. Адрес ваш никто не знает?

– Наверно, к маме могут наведаться. Я ей сказал, что живу при церкви в области. Правда, не сообщил, в каком районе. Мне самому это неизвестно. Александр что-то говорил про работу на ферме. Вы не знаете?

– Все вопросы к Александру, – улыбнулась я. – Пока вон Николаю помогайте, – улыбнулась я.

Поблагодарила мужчин за работу и за помощь, попрощалась и ушла в дом. Мысленно проверила все защиты. Всё стояло на месте. Позвонила Маре, посетовала на гражданина Кощея. Поинтересовалась у нее, забрали ли статую.

– Нашел, значит, тебя страшила, – рассмеялась она. – Статую свою забрали. Приехали грузчики, всё погрузили и забрали. Остатки денег перевели на карточку. Сам гражданин худосочный у меня не появлялся с тех пор больше.

– Интересно, как он адрес мой добыл?

– Мало ли, может, по энергетическому следу, а может, народ поспрашивал. Женщин с таким именем, как у тебя, у нас немного.

– Как и с таким именем, как у тебя, – рассмеялась я. – Как себя чувствуешь?

– Восстанавливаюсь. Мне еще один заказ на скульптуру сделали. Правда, не такое помпезное, дорогое и величественное, но тоже весьма интересное, девушка с кувшином для фонтана.

– Надеюсь, заказчик не некромант? – спросила я.

– Нет, вампир по ходу, – хохотнула она.

– Серьезно? – не поверила я.

– Вот точно, начал придираться, когда я ему макет показала, что-то выискивать. Жаловаться стал, дескать, мне вас порекомендовали, а вы…

– И?

– А я его послала, – хохотнула Мара. – Сказала, что покойники на меня еще ни разу не жаловались и без работы я не останусь. Сразу притих, вежливый стал. Фиг теперь, что с меня вытянешь. Я теперь стервятников за версту чую. Научили.

– Нет худа без добра, – усмехнулась я.

– Опыт бесценный. Не знала, что и на мою энергию кто-то позарится.

– Смотри, еще и за твоим инструментом придут, – покачала я головой.

– Слежу во все глаза, чую носом, слушаю ушами и душой, – рассмеялась Мара.

На такой веселой ноте мы с ней и попрощались.

Следующей на очереди у меня была Матрена. Ей тоже звякнула, спросила, как жизнь. Бабушка рассказала, как они в город ездили за Лизкиными вещами вместе с шаманкой.

– Приезжаем в квартиру, а там другие замки врезаны. Люди какие-то посторонние живут. Вроде Лизкин брат двоюродный с семьей. Дескать, чего добру пропадать, все равно ты, Лизок, тут не живешь, а нам жить негде.

– Вот наглые люди, – возмутилась я.

– А то. Мы им говорим, пройдите, пожалуйста, на выход, а они сопротивляются. Представляешь, они полицию вызвали. Так полицаи нас под белы рученьки и на выход. Только Лизонька там может оставаться.

– Они, наверно, и все ее вещи выкинули?

– Нет, свалили в одну комнату, что им не понравилось, а остальное себе приватизировали.

– И вы с Лидией Павловной ушли?

– Ага, щаз, посидели с ней в засаде за углом и вернулись. Эти нехорошие граждане нам дверь отказывались открывать, кричали, что вызвали полицию. В общем, снесли мы дверь с петель старым шаманским методом. Навели шухера на квартиру, напустили туда всякой нечисти. Коловерша там оторвался. Лизкина лиса проснулась, чужие вещи с балкона швыряла. Погром устроили чудесный.

– А полиция? – спросила я.

– Полиция через три часа только приехала. Мы уже новую дверь поставили с замками. Говорим, ничего не знаем, были гости, да съехали. Так на поезд торопились, что пришлось им вещи с балкона скидывать. Сейчас Лизок с бабаней в квартире обитают, а я отдыхаю от гостей.

– А захватчики разве не пожаловались на Лизку и ее бабушку?

– Жаловались, – она хохотнула, – только после их жалоб полицейские предложили пройти медосвидетельствование. Они же про чертей рассказывали, про лис и медведей. Предложили еще к специалисту обратиться для проверки адекватности и наличия в крови наркотических веществ.

Мне стало смешно – тоже мне, нашли с кем связываться. С лисами и медведями. Эх, жаль, меня там не было.