Книга: Пережить зиму в Стокгольме - Агнета Плейель

Книгу в духе старых грустных песен Земфиры (например, её "Хочешь", когда чувствуешь себя одиноко), с вайбом песен Placebo (их "Protège-moi" и "Fu*k U"). Чего с настроением, похожим на russian doomer (как некоторые песни группы "Молчат дома", например, "Клетка", "Тоска" и "Судно"), но с шведским акцентом (так что это становится похоже на прозу Линдквиста, особенно его Впусти меня ).

Сама же эта книга похожа на современную литературу в жанре реализм с какими-то или нездоровыми, или пережитыми, или изжившими себя отношениями и драмами. Например, Диковинные и Последние истории Ольги Токарчук, Талисман Екатерины Руперти и Женщина на лестнице Бернхарда Шлинка. И этот список можно продолжать до бесконечности, просто это просто то, что я читала в последнее время. Какие-то из этих книг мне нравились, какие-то не особо, но каждый раз — им важно нужное настроение.

СТРАННАЯ ИСТОРИЯ

О чем эта книга? Да, обо всем, что было в жизни обычной женщины. Уже не девочки, но все ещё переживающей свои детские проблемы из-за родителей. Она пытается любить, прощать, понимать, что ей нужно, жить, но... это никогда не бывает чем-то простым.

Почему история странная?

Во-первых, история не рассказана линейно. Тут много воспоминаний и переносов в будущее, иллюзий и рассказов о ком-то другом.

Во-вторых, в истории перемешаны и темы: любовь, войны, измены, дети и супруги, разочарования и вранье.

В-третьих, здесь нет и привычного формата. Нет обычных глав, нет обычных разбивок на части. Где-то может быть абзац на пару страниц. Где-то по три "главы" на страницу.

И в какой-то степени красота этой книги становится тоже странностью. Язык повествования здесь не сухой, но холодный, как изморозь на окне. (Поэтому я очень рада тому, что сейчас не нужно портить книги карандашами и ручками и пытаться ориентироваться по закладкам, но можно фотографировать страницы, редактировать, выделять самое классное — короче, даёшь творчество.)

В общем, советую меланхоличным читателями

Стол, блокнот, ручка. Сесть, выпрямиться, вслушаться. Не столько в царящую тишину, сколько в то, что клокочет внутри. Это сложно – понять, почему ты пришла именно к такому образу жизни, что помешало тебе стать той, кем ты хотела быть. Можно смириться и с понурой головой брести дальше, а можно всмотреться в свербящие внутри чувства и если не разобраться в них, то хотя бы попытаться. «Некоторые воспоминания тонки, как листочки, некоторые толще, как картина или книга», – и поди пойми, что имеет значение, а что нет. Но это нужно сделать. Жизнь-то одна. Ни черновика, ни дополнительных листов, ни ластика. Прошлое не стереть, но его можно понять, принять, простить. И отпустить.

Пришла к такому же выводу и Рассказчица: пережив болезненное расставание, она испытала острое желание разгрести руины своего прошлого: «Ею что-то движет, но что? Желание найти истину, но какую? Она знает, что живёт неправильно, не в гармонии с собой. Она закручена как спираль, напряжена как струна». Все её отношения с мужчинами были тяжёлыми, односторонними и токсичными, она прощала обманы, пренебрежение и измены, виня во всём в первую очередь саму себя (плохая хозяйка, много работает, слишком независимая), и каждый раз она в итоге оставалась одна; впрочем, не была ли она одна и во время этих отношений? «Она была парализована, стёрта, перемолота и брошена в забвение любовью», – то, с каким отчаянием эта умная, красивая и интересная женщина искала любовь, не мысля без неё своего существования, огорчало; так нельзя. Какой смысл в этой самой любви, если ты не любишь саму себя?

Все испещрённые глубокими ямами тропы вели к детству, как и всегда. «Мужчин надо защитить от этих опасных женщин с их спорами и абортами, за которые мужчинам потом стыдно», – такой была жизненная позиция её отца, который демонстративно изменял супруге, знакомил дочерей со своими любовницами и запрещал ему перечить. То, что в конце концов стало с матерью после всего этого, циклично: убитый талант, испепеляющая ревность, необузданный страх, – и вот она стала являть собой ту, что костерит женщин за то, что вытворяют мужчины. Меня всегда ввергают в глубокую печаль дамы, которые с такой лютой ненавистью нападают на других женщин. Ради чего они это делают? Они чувствуют себя от этого лучше, чище, мудрее? Это всё так нелепо. У первого мужа родился ребёнок от другой женщины, второй муж начал встречаться с молодой девушкой и мечтал жить втроём, у любовника имелись и жена, и многочисленные любовницы, но Рассказчица всё равно продолжала обвинять не их, а других женщин, а когда винить было некого, винила себя. Обычная история, ничего удивительного. Но как же это страшно.

И вот листы исписаны, ошибки признаны, прошлое отпущено... Тяжело было прорываться сквозь эти наполненные болью строки, но, несмотря на то, что мне всё это чуждо, я смогла проникнуться страданиями этой женщины, зимний холод души которой наверняка откликнулся многим. «Время мчится через всё существующее и через нас самих», – и нет смысла за него цепляться и пытаться за ним угнаться, нужно жить здесь и сейчас, ища любовь не в других людях, а в себе. Тот миг, когда Рассказчица впервые за всю свою жизнь почувствовала себя свободной, определяющий. Это так прекрасно – понять, принять и простить саму себя.

Давненько мне не попадалось таких идеальных книг, из которых ни одного слова не выкинешь, потому что нет там ни одного лишнего слова. Эта книга - воплощение душевной боли, рваная, хаотичная, но каждым своим словом попадающая точно в цель. Героиня - уже немолодая женщина в поисках личного счастья, за плечами которой неудачный брак по большой любви, неудавшееся материнство по большому желанию, неудачное детство по вине слишком эгоистичных родителей. Эта женщина живет в плену своих обязанностей, своих нерозданных долгов. Дочерью она должна была принять сторону кого-то извечно ссорящихся родителей. Матерью она должна была отдать столько душевного тепла, сколько у нее не было и быть не могло. Женой и подругой она всегда не дотягивала до идеала, который нарисовала сама и который с усердием дорисовывали ее партнеры. Балканский любовник, предсказанный профессором психологии, пробавляющимся гаданием Таро, - отличный повод разобраться в себе.

Меня мало интересовал герой, хотя его история здесь тоже отображена, пусть и схематично. Вещи, которые ему довелось повидать, куда более страшные, чем те, с которыми пришлось столкнуться героине. Светловолосая любовница мужа - это вам не осада Сараева. Но для каждого из нас значительна та трагедия, главную роль в которой играет он сам. Вот и герои обречены проживать и переживать свое прошлое в который раз в ту самую зиму в Стокгольме. Автор изумительно демонстрирует, что оба они вращаются в своих собственных болевых орбитах. Сон героини - тому доказательство. Разные орбиты могут пересечься, но стать единой не могут. Вот и герои обречены разойтись в разные стороны, пусть это и нелегко.

Забавно, но я не уловила здесь скандинавской атмосферы. Если убрать из текста Стокгольм, то есть в нем некая французистость. Французскую литературу я не люблю, можно сказать, органически не перевариваю. Но если бы этот роман был с берегов Сены, а не Балтийского моря, я бы ему все простила. Мне нравились и словно оторванные друг от друга куски текста, обладающие странной индивидуальностью и неразрывно связанные друг с другом. Мне нравился мрачный Стокгольм, на месте которого мог быть любой другой современный мегаполис. Мне нравилась героиня, одновременно сильная, финансово независимая женщина и маленький, жаждущий любви и тепла ребенок. Мне нравился сюжет, две линии, прошлое и настоящее, рано и поздно сплетшиеся воедино. Мне понравился финал: прощение и свобода. Только простив и отпустив, можно стать по-настоящему свободным. И важно помнить, что пережить можно все. От зимы в Стокгольме до самых страшных вещей. В нас достаточно сил на это.