Текст книги "Темный Волхв. Менестрель. Книга 2"

Глава 11,
в которой путешественники попадают в западню

Владения остались позади.

А с ними и малютки-ящерки, и завтрак – в огромной малахитовой зале, потускневшей без присутствия Катерины.

– Удалилась Хозяйка, – на чистом русском пояснила служка. – Сказала, вы ее поймете.

«Еще как!» – Чревовещатель даже не стал отрываться от блюда с мраморной говядиной.

Подростки, разумеется, тоже не были в обиде на Катерину, им это не пришло ни в голову, ни в сердце. Мысли Дани были заняты разговором во сне и загадками Владычицы.

Рита тоже вспоминала сон. Из разговора с Владычицей и Храмом она вынесла: пятый управляющий был фигурой сложной. Во-первых, появлялся по заданию сил самого высшего уровня (в которые она, признаться, не очень-то и верила, так как до сих пор не сталкивалась лично). Во-вторых, он был еще и опасен, а потому искать встречи с ним было как минимум глупо. В-третьих, сферой его интересов были гении, а Рита гением себя не считала. Поэтому вообще не понимала, какой гранью своей натуры она могла пятого управляющего заинтересовать.

«Вот ежели он сам меня найдет, – мысленно присвистнула Рита, – да еще по приказу свыше, тогда мне и отступать будет некуда. А пока видеть мне его не хочется».

И девушка сосредоточилась на омлете, печь который ящерки оказались мастерицами, и на необыкновенно, сказочно вкусном какао – вот почти как у Гоши!

Но все на свете когда-нибудь кончается. Кончилось и какао в прозрачном каменном бокале. А там и Волк вскочил на лапы. Пришла пора отправляться в путь.

 
                                        * * *
 

Путь открылся, едва подростки, надев котомки, уселись на спину Волка. В тот же миг всех троих уже привычно окутала темнота. А когда мрак рассеялся, ребята обнаружили, что они находятся в каком-то парке.

«Екатеринбург», – лаконично пояснил Волк.

И снова были скачки, уже по незнакомым улицам незнакомого города. Но как и в Москве, из витрин лился свет. Манекены, не мигая, смотрели на проезжающие машины и зябко ежащихся людей: внезапно налетевший ветер принес с собой колючий дождь, температура резко пошла вниз. Хорошо еще, Волк забежал в очередной парк, встал под липой.

«Ждем, – провещал. – Привал».

Кого им надо ждать, подростки уточнять не стали. Накинули капюшоны и осторожно придвинулись друг к другу – так было теплее. При этом каждый из ребят надеялся, что именно его маневр останется незамеченным.

Волк смотрел на эти робкие поползновения скрыть правду от самих себя и скалился: сколько раз ему доводилось видеть подобное – и не сосчитаешь! В разных вариантах, при совершенно разных вводных и обстоятельствах. Пусть себе стесняются, все равно никуда не денутся от самих-то себя.

…А вот где пропадает связная, совсем еще молодая лысохвостая Чича, был куда более остро стоящий вопрос. Волк достаточно долго кружил по Екатеринбургу, чтобы крыса Чича, младшая сестрица старой московской Чучи, узнала о его присутствии. По его расчетам, Чича уже должна была появиться. О плате за информацию Волк не беспокоился: котомка, висевшая за спиной у юного темного волхва, была наполнена горячими пирожками от Тоши, величайшего мастера своего дела.

И все-таки, где Чича?

И что это там за безобразие? Что за грузовик, едущий по газонам напрямик?

Ответ пришел от темного волхва.

– Живодеры, – глухо сказал парень. – Собак наловили. Подождите меня тут!

Даня спрыгнул со спины Волка и направился к грузовику. Что он собирался сделать, выпустить собак на волю или образумить ловцов и направить их на путь истинный, так и осталось неизвестным.

«Обратно, живо!» – Волк одним прыжком нагнал подростка и, схватив зубами за куртку, закинул к себе на спину.

Вовремя! С противоположной стороны парка показалась вторая машина, брат-близнец первой. Из кузовов обеих начали выскакивать псы: голодные, замученные, злые.

Не медля Волк шарахнулся тенью туда, где, согласно его чутью, должен был находиться спасительный выход из ситуации. И не ошибся: ему удалось вписаться аккурат между еще двумя грузовиками…

И вот уже Волк мчался со всех лап – прочь из парка! Мчался так, что вскоре грузовики и собаки остались позади. Впрочем, беглецов и не преследовали. Неизвестно, на что рассчитывали организаторы конкретно этой облавы на волка, но псы, оказавшись на свободе, выбрали именно свободу, а не погоню за зверем. Перед путешественниками лежала автомагистраль, прямо посреди которой был проход на изнанку. Выждав момент, Волк устремился к нему… Но проход оказался замурован. Волк, чудом не расшибившись в лепешку о вонючий мусоровоз, увернулся от него в самый последний момент, просочился между «хаммером» и «матисом», пробежал по крыше «мерседеса», перескочил на припаркованный «опель» и спрыгнул на тротуар.

«Выжили», – прокатилась волна по его спине.

Подростки синхронно перевели дух.

– И куда теперь? – почему-то шепотом спросила Рита.

«К другой точке перехода, – ответил Волк. – Попробую подать связной более звучный сигнал».

– Это как? – озадачилась девушка.

Даня ничего спрашивать не стал: все еще был под впечатлением от количества «живодерок». Будь у него больше времени, он бы разобрался с этими санитарами каменных джунглей!

«Не время, – Волк ответил обоим седокам. – Нам надо спешить!»

Он чувствовал настроение темного волхва, его буквально физическую боль бессилия. Однако помочь Данимиру здесь и сейчас у Волка не было возможности. Им надо было во что бы то ни стало выжить и как можно скорее найти выход на изнанку. А по проспекту, возле которого они все еще стояли, прокатилось «кряканье» полицейской машины. За ней угадывалась очередная живодерка. Волк не раздумывая взял с места в карьер.

«Видна наработка. – Несмотря на грустные мысли, Даня не смог не усмехнуться. – Судя по всему, Волку не раз приходилось срываться с места».

 
                                        * * *
 

Юный темный волхв даже представить себе не мог, насколько он сейчас был близок к истине. По человеческим меркам Волк жил долго, очень долго. Он знал те времена, когда Земля еще не имела изнанки, а люди не пользовались машинами, чрезмерное распространение которых раздвоило мир. Оболочка не зияла тогда пропастями, и по ней можно было перемещаться не только по тропам.

Вот только родился Серый Волк хоть и хищником, но с очень добрым сердцем и абсолютно не звериным разумом. А потому действительно часто попадал в передряги – вслед за тем, кому помогал.

Вот и сейчас, как и века назад, Волк бежал, руководствуясь одним наитием, по улицам и магистралям, паркам и дворам, уносил от неведомой беды седоков и думал: «Что же приключилось с Чичей? Почему она не появилась?»

 
                                        * * *
 

И все-таки одна из точек перехода оказалась открытой. Тропа, выходящая из нее, раздваивалась. Одна вела обратно во Владения, вторая была длиннее: шла сперва по оболочке, а уже потом – по магической стороне Земли, и далее, в техногенный Екатеринбург. Второй вариант Волка устраивал. Пробежавшись по оболочке, затем по изнанке и вернувшись в город, он тем самым просигналит о своем появлении куда сильнее. К тому же, это был еще и повод насладиться воздухом оболочки, свободным от вони механизмов и смрадного ужаса живодерок.

Подросткам путь, выбранный Волком, тоже пришелся по душе. В небе щедрой россыпью сверкали мохнатые звезды. Деревья мерцали светлячками, это создавало ощущение праздника и напоминало корпус друидов в Заповеднике.

И все-таки здесь был не Заповедник. Клубился, поднимаясь из узких лощин, туман. Замок, темным силуэтом высящийся над тускло светящимся зеленоватым водоемом, напоминал, что они на оболочке – далеко-далеко от дома. И это было по-своему прекрасно! Хотелось остановиться, как следует осмотреться, впитать красоту… Но Волк бежал вперед.

Прошло совсем немного времени, и настроение Волка изменилось. Уже показались знакомые места, он знал тут каждое дерево, ему был ведом каждый камешек на тропе! Скоро, совсем скоро должна была появиться узловая точка перехода с оболочки на магическую изнанку. Но Волку было тоскливо: на тропе появились следы. Отчетливые следы Черного Волка. И это было плохо, очень плохо. Настолько, что Серый Волк отказывался в это верить и продолжал принюхиваться: может, ему показалось? Но нет. Если раньше следы Черного Волка еле улавливались, то здесь отчетливо проступили всеми подушечками и когтями!

Волк перешел с рыси на трусцу, а потом и остановился. Впереди было что-то непонятное. А точнее, очень-очень скверное. Волк не мог это обойти. Ему оставалось только сделать шаг… Но он медлил, оттягивая неизбежность.

Неизвестно, передалось ли настроение Волка его седокам или нет, но подростки, наслаждавшиеся острой красотой оболочки Земли, тоже приуныли. Что-то сгущалось впереди. Что-то совсем-совсем нехорошее. Будь у них выбор, они бы предпочли обойти это место стороной. Но выбора не было.

«Ход открыт», – провещал Волк.

Шаг, и путешественники оказались в какой-то подворотне. Вместо сырых древесных запахов Владений в ноздри рванулась вонь.

 
                                        * * *
 

– Где мы? – Голос Риты вышел гнусавым.

«Должна была появиться изба яги Жозефины, – так же гнусаво ответил чревовещатель. – Но нас вынесло в техногенный Екатеринбург».

Совсем рядом, метрах в пяти-шести, было то, что источало эту непонятную вонь. Однако разглядеть, что это, Рите никак не удавалось.

Смотрел в том же направлении и Даня. В отличие от Риты, он видел, что там, впереди. И все пытался понять, почему хоть и по-своему противная, но все-таки обычная картина поглощения одним живым организмом второго живого организма вызывает настолько сильное отвращение? Присмотревшись, темный волхв понял: тот, кого поглощали, был обыкновенным дворовым котом. Тот, кто поглощал, – очередной программой, причем достаточного мерзкого вида: метровым в туловище мохноногим пауком. Насколько было известно Дане, самый большой паук-птицеед, обитавший где-то в Южной Америке, имел размах ног около тридцати сантиметров. Значит, его туловище было и того меньше. Кроме того, настоящий птицеед был по-своему красив, а этот паук – огромен и абсолютно омерзителен.

– Отвернись, Ритка, – глухо произнес Даня.

Но рекомендации запоздали. Непонятная пелена, сотканная из, казалось, самого отвращения, спала с глаз девушки. Она увидела, как гигантский паукообразный монстр пожирает кота.

Поначалу Рита только и могла, что разевать от ужаса рот. Но потом девушка, закаленная путешествием по Варравару, все-таки с собой справилась:

– Данька! Ты же темный волхв! Сделай что-нибудь!

– Я не могу повлиять на этого паука. – Даня, будто зачарованный, смотрел на отвратительное зрелище. – Не получается. И оживить бедолагу я не смогу.

Кот был окончательно мертв. Его тело еще не стало частью чудовища, но оно должно был слиться с жуткой программой, пожирающей все живое на своем пути. И тем самым ее усилить.

Не мог ничего сделать и Волк. В любом другом случае он без раздумий бросился бы на помощь: не существовало в мире такой ситуации, в которой он не смог бы помочь попавшему в беду. Или, раз уж пострадавшему ничем не поможешь, то покарать убийцу, перекрыть ему путь к новым злодеяниям!

Но сейчас Волк не мог рисковать жизнями своих седоков. А потому стоял и бессильно смотрел, как наверняка неземная полупрозрачная тварь употребляет землянина в пищу. И думал: сможет ли отобрать у паука добычу темный волхв, когда все-таки возьмет себя в руки.

Но Даня все еще пребывал в ступоре.

– Неужели, – шептал он, – Полину и Архипа вот так вот сожрали и переварили?

Сколько же по Земле разгуливает таких вот пауков?

Превратится ли потом полупрозрачный паук в полупрозрачного кота?

– Н-не з-знаю, – Рита даже заикаться начала от омерзения.

– Может быть, – юный темный волхв заставил себя мыслить конструктивно, – Архип и Полина стали тем, кем стали, в результате другой обработки?

Пока подростки пытались сообразить, с чем они столкнулись, Волк сумел окончательно осмыслить происходящее. Ситуацию он исправить не мог. Данимир, судя по всему, тоже. Поэтому оставалась последняя мера – уйти. Уйти и тем самым уберечь своих спутников от лютой участи.

Развернуться и дать деру Волк не успел. На другом конце подворотни, отрезая путь к отступлению, появилась очередная тварь. На этот раз – внешне похожая на полутораметрового полупрозрачного зеленоватого скорпиона. От нее со всех лап удирала Екатеринбургская связная. Лысохвостая Чича.

 
                                        * * *
 

– Спасай, Волчище! – верещала Чича. – Отдаю за жизнь вознаграждение!

«Конечно, вознаграждение! – Волка аж подбросило. А с ним и подростков на его спине. – Тошины пирожки! Скорее!»

Дважды просить темного волхва не пришлось. Рванув котомку из-за спины, парень развязал стягивающие горловину веревочки быстрее, чем за миг. Пирожок от Тоши полетел в пасть полупрозрачному скорпиону. Склацав наживку, тот остановился разжевать… Не мешкая ни секунды, Чича прыгнула прямо в руки Рите. Девушка прижала к себе испуганного зверька.

– Ничего себе, у него жало! – Рита смотрела на скорпиона с как минимум двухметровым хвостом. – И оно наверняка не безобидное.

Им надо было отсюда уходить. Немедленно!

Девушка подняла взгляд вверх. В каком-то метре над их головами чернел свод подворотни. Так что взлететь, даже допуская, что она успела настолько сродниться с воздушной стихией, чтобы унести с собой не только Чичу, но и Даню с Волком, возможности не было.

Надо было срочно думать над другим вариантом. Но каким?

– Я с этими гадами не справлюсь, – прошептал Даня.

Кто угодно, хоть саблезубый тигр, хоть тираннозавр. Но живой! Не компьютерная программа, существующая по совершенно иным законам. Законам не мира живых земных существ.

Тем временем скорпион прикончил пирожок, дрогнул хвостом и начал медленно приближаться. Он не торопился: жертва не уйдет. Некуда. Отход прикрывала дружественная ему программа.

– А телепорт ты открыть сможешь? – Рите почему-то не было так страшно, как ее другу. Поэтому она соображала быстрее.

Даня в ответ просиял. Надо же! Такой простой выход из положения, а он совершенно упустил его из виду. Здорово же на него повлияла встреча с компьютерными монстрами…

– Могу, конечно! – заверил парень. – Вот только, Волка мы не собьем с тропы?

Но Волк был солидарен с Ритой: надо рвать когти. И чем скорее, тем лучше! Любым способом.

«Я тебя направлю, не переживай, – провещал он. – Давай же, темный волхв! Не медли!»

– Хорошо, – сказал Даня.

И… не смог открыть телепорт.

«Не выходит? – Дрожь, прошедшая по шкуре Волка была сильнее обычной. – Вот и я не чую тропу».

– У этих тварей свое поле, – с отчаянием в голосе сказал Даня. – Оно блокирует магическое поле Земли!

Скорпион наступал. Очень медленно, будто через сильнейшее сопротивление. Оно и понятно, у Земли очень мощное поле – и магическое, и жизни, создаваемое всеми людьми-животными-птицами-рыбами-насекомыми. Попробуй, сомни его!

И все-таки тварь его продавливала.

«Как будто против течения горной реки идет». – Пришло сравнение к Рите.

– Сейчас, еще пирожок кину! – Даня, в отличие от спутницы, поэтическими категориями не мыслил. Но его руки тряслись, как у старика, когда он полез в котомку за «боеприпасом».

– Чтоб ему подавиться! – Чича сжималась от страха и жадности. – Чего ты застыл, темный волхв? Бросай же!

Однако пирожок не помог. Звучно шлепнув скорпиона по жвалам, он провалился сквозь них и плюхнулся в лужу.

– Вот гад! – с чувством пискнула Чича.

– Надо искать другой путь. – Рита, несмотря на серьезность положения, по-прежнему не чуяла смертельного страха. Не казались ей фатальными ни гигантский скорпион, ни паук, блокировавшие магическое поле планеты. Был выход из западни, она знала это. Оставалось понять, какой.

Как бы отвечая чаяниям девушки, по спине Волка прошла дрожь:

«Зовите большого брата! Больше нам никто не сможет помочь».

– Скорее! – пискнула Чича. – Ну!

Но Рита не понимала, о ком говорит Волк. Не о Черном же Волке, в самом деле. Насколько она поняла, брат Волка – злодей!

А расстояние до скорпиона все сокращалось и сокращалось – того и гляди они угодят в чуждое, смертоносное поле!

«Зовите же! – снова прошла дрожь. – Я не смогу до докричаться большого брата, я без голоса. Но я вам помогу, направлю зов!»

– Да о ком ты? – Рита, оглянувшись, увидела, что паук уже расправился с котом.

Сейчас он медленно разворачивался – собирался ползти к ним?

«О большом брате». – Волка, казалось, заклинило.

На самом деле Волк, параллельно с попыткой донести до подростков то, что им надо было сделать, думал, как бы так самоликвидироваться (вместе с седоками), чтобы от них не сталось и горстки пепла. Ведь если Архип и Полина действительно были сожраны, переработаны и выпущены на свободу вредоносными для Земли, то это означало, что чуждое поле, принявшее обличье паука и скорпиона, убьет и переварит их четверых. И научится генерировать тех, кто умеет ходить по тропам и управлять жизнью и смертью. И тогда… Тогда жизни на Земле придет очень скорый конец.

Поэтому Волк не отвечал на вопрос девушки.

Подсказка пришла от Дани.

– Это он о драконе, – с ужасом и надеждой одновременно прошептал парень. – Его большого брата зовут Огненный Рассвет. Зовем!

«Огненный Рассвет? – безмерно удивилась Рита. – Вот прямо так и кричать? Вот тут, в подворотне?»

«Зовите! – Волк обернулся, оскалил клыки. – Быстрее!»

– Рассве-е-ет!.. – нестройно затянули подростки. – Огненный Рассве-е-ет!..

«Не так. – Глаза Волка горели изумрудным огнем. – Кричите прямиком во Вселенную. Чтобы до самых отдаленных звезд долетело! Ну?»

Рита, усомнившаяся было в том, что это вообще возможно, оглянулась на скорпиона. Перевела взгляд на паука…

– Рассвет! – взывать к незнакомому дракону на всю Вселенную оказалось неожиданно проще, чем рвать глотку на всю подворотню. – Огненный Рассве-е-ет!!!

…Подействовало?

Пространство дрогнуло, твари замерли, потесненные неведомой магией чудовищной силы.

– З-з-з-с-свали? – раздалось прежде, чем кто-либо материализовался. – Я приш-ш-ш-шел.

Глава 12,
в которой путешественники беседуют с драконом

Программы горели медленно, будто неохотно.

Даня смотрел на зеленовато-бардовое пламя, искрящее на полупрозрачных гадах. На струю ослепительно-белого огня, то и дело вырывающуюся из пасти дракона. Он слышал изумление и радость Риты, видел и яркую благодарность Волка. И не чувствовал по отношению к спасителю ни капли светлых чувств.

– Смотрите, смотрите! – Рита чуть ли не подпрыгивала на спине Волка. У девушки на руках подскакивала лысохвостая Чича. – Смотрите, как плавится воздух возле паука! Это наверняка горит поле этой гадины!

– Может быть. – Даня ревниво присматривался к ауре подруги.

Чего он опасался? Парень сформулировать не мог. Еще больше, чем формулировок, он боялся найти на свои страхи ответ. А аура Риты оставалась обычной. Обычной для человека, сделавшего что-то очень-очень хорошее для тех, кто много для него значит.

Наконец программы и их поле догорели. В свете пламени, все еще вырывающегося из пасти дракона, были видны жуткие черные следы на стенах подворотни. Сильно воняло гарью. Здесь было грязно, очень грязно – несмотря на отсутствие явных признаков мусора.

– Пойдем-ка отсюда, братишка, и поскорее! – Дракону было противно шипеть в мерзких условиях. – Забирайся на спину.

Волк не заставил себя просить дважды.

И был удивительный, захватывающий полет над вечерним городом – море сверкающих огней, звучание целого оркестра в сердце и пелена благодарности на глазах. А еще понимание, по невероятной мощи полета, почему об этом драконе волхв Борилий говорил с таким почтением. Да, это был тот самый дваждырожденный дракон по имени Огненный Рассвет. Это он, по рассказам наставника, принимал участие в Великой битве за Заповедник и Землю, а еще спас Лису через год после этого.

«А что, если именно из-за Рассвета Лиса стала оборотнем?» – Мысль, спонтанно пришедшая в голову девушки, казалось, обожгла Риту!

Вдруг мама могла быть с ней все время с момента рождения?

– Бес-с-спомощ-щ-щным нич-ч-чего не с-с-соображ-ж-жающ-щ-щим инвалидом? – Дракон повернул голову.

У него были красные глаза, и в них переливалось всполохами пламя. Начавшая было зарождаться обида Риты буквально испарилась под воздействием силы, исходящей от разумного ящера. Однако червячок сомнения все равно остался. Что-то было не так.

Дракон, дымно фыркнув в ответ на измышления юницы, перевел взгляд на Волка:

– Время ес-с-сть, меньш-ш-шой?

Что Волк ответил дракону, подростки так и не узнали: тот прекрасно мог общаться силой мысли. Но дракон, отвернувшись от Волка, уверенно направился куда-то на северо-восток. Чудесный полет продолжился.

И вот что заметила Рита: во время полета Даня не то что не проронил ни звука. Казалось, парень вообще законсервировал в себе эмоции. И это было так странно, что девушка уже не смогла просто наслаждаться небом, ветром и землей где-то там, далеко внизу. На нее буквально обрушились вопросы, которые она отложила на потом: почему Серый Волк называл дракона большим братом? Откуда Даня узнал, кем Серый Волк и Огненный Рассвет доводятся друг другу? Как дракон их услышал? И самое главное: почему Даня при встрече с этим, легендарным драконом, так себя повел?

 
                                        * * *
 

Шипели, трескаясь, поленья. Над импровизированными пиалами из заговоренного жаропрочного березового гриба поднимался ароматный пар.

– Вкус-с-сно?

Подростки молча кивнули. Рита – потому что была очарована чаепитием и не находила нужных слов. Даня – по причине того, что пытался в экстренном порядке разобраться со страхами, буквально парализовавшими его способность общаться.

Позже Даня, вспоминая подробности встречи с драконом, сам себе удивлялся: откуда у него вообще взялись эти нелепые страхи? Но в тот недобрый час юному темному волхву пришлось приложить немало усилий, чтобы от страхов избавиться. Развести в разные стороны то, что свалилось в кашу эмоций. В одну – то, что касалось его собственных чувств к Рите (попутно признавшись себе в них, ведь отступать стало некуда). Во вторую – то, что он знал про мифы, касающиеся драконов и юных девиц. В третью – то, что он прочитал об этом драконе. В четвертую – то, что он понял о Рите за время их знакомства. И в результате осознать: к конкретной Рите и конкретному дракону по имени Огненный Рассвет его страхи не имеют никакого отношения. И только после этого страхи потускнели, растаяли… Даня смог наконец ощутить величие и благородство исполина.

– Ш-ш-што тут у вас в-с-с-тряс-с-слос-с-сь? – Дракон, не мигая, смотрел Волку в глаза. – В ч-ч-чем дело, меньш-ш-шой?

Волк шумно вздохнул.

«Знал бы, большой брат, – по небольшой полянке прошла волна его „голоса“, – сказал бы. Пока что я только почуял след. Монстров ты видел и сам».

– С-с-след? – Дракон проигнорировал «монстров».

Чича тоже насторожилась. Прекратила поедать пирожок и превратилась в слух.

«След, – подтвердил Волк, – на своей тропе. Догадываешься, чей?»

Он старательно показал образ Черного Волка.

– А вот это плох-х-хо. – Глаза дракона полыхнули красным огнем. – Оч-ч-чень плох-х-хо.

– И почему? – Рита невольно поежилась: не хотелось бы, ой как не хотелось бы ей встать на пути у этого дракона. Или обратить на себя его гнев.

– Потому ш-ш-што. – Дракон не собирался гневаться на юницу. – Потому ш-ш-што понятно поч-ч-чему вас-с-с с-с-сбили с-с-с тропы. Ч-ч-черный Волк вс-с-се-таки вс-с-стал на путь больш-ш-шого предательс-с-ства.

– Все-таки? – Растеряв остатки подозрительности, Даня так и потянулся к исполину, к его знаниям и мудрости.

Рита, наоборот, положила руку на загривок Серого Волка: тот сжался, едва дракон прошипел «Черный Волк».

– Долго ш-ш-шла в нем борьба за с-с-свою ч-ч-ччес-с-сть. – Узкий язычок пламени прошелся по шкуре Волка, поделился теплом, не опалив. – Я был с-с-свидетелем.

Дракон принялся рассказывать о делах седой древности. Рита не столько слушала его, сколько пыталась представить себе картинку: несется по земле серая крылатая тень, и, не отставая от нее на сантиметр, плывет над землей Серый Волк. А над ним высоко в небе летит дракон. Почему-то серебристо-зеленый.

– Ты с-с-смотри! – Дракон оборвал себя на полу-шипении. – А у девоч-ч-чки-то дар!

– Дар, – кисло усмехнулся темный волхв. – И еще какой!

Именно в этот момент Даня осознал, что он зря переживал по поводу Огненного Рассвета и Риты. Хотя бы потому, что лучшего защитника и наставника, чем этот дракон, для Риты было не найти. Потому что огромная сила, доставшаяся ей от матери и дремавшая в ней до поры до времени, имела отношение к драконьей природе. И лучше бы Рите научиться ей управлять, а не слепо подчиняться.

– Боиш-ш-шьс-с-ся? – Дракон приблизил морду вплотную к лицу юного темного волхва. – Только не того ш-ш-што долж-ж-жен. Я – друг.

– Знаю уже. – Даня пожал плечами.

Но как-то невесело у него это вышло.

– Вот и х-х-хорош-ш-шо, – отодвинулся от парня дракон. – Поговорим о деле. Рас-с-сказ-з-зывай первым, меньш-ш-шой.

Волк поведал – про неприятно преобразившуюся Аполлинарию и посещение Владений. Рита терпеливо ждала, когда Волк закончит свой рассказ. Наверняка дракон потом станет расспрашивать ее и Даню.

Так и произошло.

– Я видела во сне Катерину. – Рита, вспомнив о подарке-амулете, нащупала его на груди под курткой. То же самое незаметно сделал и Даня. – Она дала мне ответы на вопросы и…

Девушка замялась, не зная, как вкратце передать суть того, что видела во сне.

– Рекомендац-ц-ц-ции, – дымно рассмеялся дракон. – Владыч-ч-чиц-ц-ц-ца это любит, я з-з-с-снаю. И ш-ш-што она кому с-с-сказ-з-зала, ес-с-сли не с-с-секрет?

– Мне посоветовала подумать о варрах и макетах. – Даня не видел смысла скрывать от этого дракона правду.

Насколько он понял, Огненный Рассвет был одним из тех драконов, что освобождали Варравар от вредоносных траков.

– З-з-задач-ч-ча твоя яс-с-сна, – в шипении исполина слышалось уважение. – Ну а тебе, девоч-ч-чка? Ш-ш-што с-сказ-з-зала Владыч-ч-чиц-ц-ца?

– Что-то такое про пятого управляющего, – наморщила лоб Рита. – А что?

– Нич-ч-чего, – задумчиво произнес дракон. – Нич-ч-чего х-х-хорош-ш-шего.

В глазах исполина переливалось всполохами пламя. Это было так красиво и завораживающе, что Рита, позабыв, что хотела поинтересоваться – почему «ничего хорошего»? – залюбовалась картиной.

«Вот уж кто не умеет врать. – Почему-то пришло ей в голову. – Или не видит смысла скрывать правду».

– Надо ж-ж-же! – Исполин дымно фыркнул. – Рас-с-скус-с-сила. Талант. Тем не менее, девоч-ч-чка… Не с-с-стоит доверять вс-с-сем драконам.

– А Лисе можно? – Рита против воли представила, как они выглядят со стороны.

Она, пигалица метр шестьдесят два, сорок семь килограмм.

И он, метров двенадцать в длину, пять в высоту, и неизвестно сколько тонн живого веса.

– Лис-с-се? – дракон дымно расхохотался. – Больш-ш-ш-ше ч-ч-чем мне, девоч-ч-ч-чка.

– Меня, вообще-то, Рита зовут!

Это вертелось у нее на языке уже давно. Ей хотелось, чтобы дракон называл ее по имени. Ведь «девочка» – это так неуважительно.

Дракон фыркнул:

– Могу и «Рита». Но не буду, девоч-ч-чка. Для твоего ж-ж-же блага.

На этом Рассвет оставил Риту размышлять над тем, что с драконами шутки и разговоры плохи. Слишком много было загадок и недомолвок, несмотря на правду, плещущуюся огнем в глазах.

Рассвет, Волк и Чича говорили еще долго. Но говорили практически беззвучно, лишь изредка до Риты и Дани, пристально наблюдавших за этой беседой, долетали всплески эмоций. А потом лысохвостая Чича, ухватив на прощание два пирожка, растворилась в темноте.

– Пора и мне. – Дракон дымно вздохнул. – Тебе во-он туда, меньш-ш-шой, – указал он крылом на одиноко стоящую ель. – Пройдеш-ш-шь вплотную к дереву с-с-слева и вс-с-станеш-ш-шь на с-с-свою тропу. Я не прощ-щ-щаюсь. Увидимс-с-ся.

Так и не взлетев, Рассвет растаял в темноте.

Волк поднялся на лапы: «Пора и нам, ребята! Забирайтесь».

Риту и Даню дважды просить не пришлось. В отсутствие дракона рассиживаться не хотелось. Слишком свежим было вспоминание ужаса, пережитого в подворотне. Даже Риту, и ту проняло постфактум. Хотя именно ее спокойствие их и спасло. Испугайся она в подворотне, они не докричались бы до самых отдаленных звезд.