Текст книги "Троянки (с иллюстрациями)"

ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ

Входит Талфибий.

Талфибий

Храбрейшего когда-то из фригийцев

Супруга, нас не осуди. К тебе

Не по своей пришел я воле. Речи

Данайцев я несу и их вождей.

Андромаха

О чем же речь? Ее начало страшно.

Талфибий

О мальчике вот этом. Как сказать…

Андромаха

Хозяева, быть может, разлучат нас?

Талфибий

Нет, в Греции рабом ему не быть.

Андромаха

Последнего оставят здесь фригийца?

Талфибий

Не знаю, как смягчить мне мой удар.

Андромаха

Ты очень добр. Но если это счастье…

Талфибий

Узнай беду: его должны убить…

Андромаха

О злая весть! Ты горше брачной доли.

Талфибий

Всех победил в собранье Одиссей…

Андромаха

О, на одну уж слишком много горя.

Талфибий

…Растить сирот героя запретив.

Андромаха

На голову б его победа эта!

Талфибий

С твердыни стен троянских сбросят вниз

Твое дитя. Так будет. Но разумной

Себя яви. Не спорь и будь царицей

В своих скорбях. Бессилие сознав,

За призраком не увлекайся силы.

Откуда ждать опоры – ты подумай…

Ни мужа нет, ни царства; ты сама

Лишь гостья здесь. У нас же силы хватит

Тебя одну сломать. Так не пленяйся ж

Борьбой, жена, чтоб злобы не навлечь

Ахейской и глумленья – не хотел бы

Я слышать и твоих проклятий грекам.

Знай – гнев солдат ребенка твоего

Поверх земли оставит и бесслезным.

А промолчишь – и мертвого дадут

Похоронить тебе. Смягчай же греков.

Андромаха

(к сыну)

О милый, дорогой мой, о дитя!

Покинешь мать несчастную – врагами

Убитый сын, и царственная кровь

Спасенье для других – тебя погубит.

Тебе была не в пору знатность, видно,

Несчастное рожденье, горький брак!

Иль думала я, в Гекторов чертог

Невестою вступая, что придется

Мне не царя над Азией рождать,

Обильною людьми, а жертву грекам

Кровавую? Ты плачешь, сын мой? Разве

Ты чувствуешь беду? Как птенчик ты,

Что под крыло запрятался, руками

За пеплос мой хватаешься. Копье

Отцовское бессильно, и земля

На Гекторе лежит. И ни родные,

Ни твой народ тебе не в помощь. Брошен

Вниз головой, безжалостно, дитя,

Ты осужден и жизнь отдать. О ноша,

Приятней нет для матери! Дыханье

Отрадное! Зачем же эта грудь

Спеленутым тебя кормила, даром

В заботах я крушилась? О, приди

И поцелуй меня в последний раз.

К родимой припади, обвей руками

Мне шею и губами мне к губам

Прильни, дитя мое! О греки, вы

Такое варварство придумали! Ну чем же

Малютка-то виновен? Тиндарида,

Не Зевсова ты дочь! Твои отцы

И не один – Аластор и Убийство,

И Смерть, и Зависть, и каких Земля

Питает только демонов. А Зевс

Не мог родить тебя – такое зло

Для варваров и эллинов. Проклятье ж

Твоим глазам, красивая жена,

Сгубившая фригийцев. Нате сына,

Утешно вам кидать его, кидайте,

Иль, может быть, по вкусу мясо вам

Его придется, греки… От богов

Погибель наша, и спасти ребенка

Я не могу. О, только, бога ради,

Хоть в трюм меня поглубже,

Несчастную, запрячьте… О, какой

Веселый брак для схоронившей сына!

Корифей

О, сколько ты утратил, Илион,

И одного все это жертвы ложа!

Талфибий

Мальчик! пора – объятья покинь

Матери горькой. На самый верх

Башен отцовских тебе

Жребий взойти и там

Душу оставить… Гей,

Подымите его… Герольдом

Больше годился бы тут

Жалости чуждый, стыдом

Менее связанный муж.

Астианакта уносят. Талфибий и Андромаха уходят.

Гекуба

О дитя, о сын несчастного сына!

Неправда твою от нас

Жизнь отбирает, от нас,

От меня и твоей родимой!

Мука какая, и что для тебя

Сделать могу я, скажи?

Голову стану я бить

И грудь не устану терзать,

Больше ж во власти моей

Нет ничего. Увы мне, увы!

За Трою увы! и увы за себя!

Какого же горя еще

Нам не хватает до полной

Гибели, горьким! Увы!

ВТОРОЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ АНТРАКТ

Хор

Строфа I

Над раздольем для пчел, о царь Теламон,

О славный царь Саламина,

На прибежище волн у священных брегов,

Где серой оливы

Показала Паллада впервые красу

Светлым Афинам,

Снарядился на подвиг ты некогда, царь!

И зачем же ты с сыном Алкмены спешил

Илион, Илион наш рушить?..

Антистрофа I

Это было в те дни, когда кобылиц

Лишен Алкид и разгневан,

Цвет Эллады воздвиг и причалил ладьи

Близ вод Симоиса.

Лаомедонта смерть он горел отомстить…

Выпустив стрелы,

Стены Феба багровым он пламенем сжег

И тебя, Илион. О, горе, о, две,

Две осады кровавые Трои!

Строфа II

Видно, и ты, Ганимед,

Томный, там у Кронида

Между его золотых

Полных ступая киафов,

Славною службой пленить

Тщетно пытался бога?

Троя в дыму и огне,

Край, родивший тебя…

Слышится стон с приморья

Словно птицы птенцов,

Жены мужей зовут

Или кличут детей

Или старую мать.

Где же купальни твои,

О Ганимед,

Игры атлетов? В блеске

Зевсова трона твое

Лицо молодое спокойно.

Нежный еще, ты светел,

А Эллада копьем

Уж земли Приама сгубила.

Антистрофа II

Слава, Эрот, о Эрот,

Божьей волей небесных

К Дардану ты низлетел,

Трое неся блаженство,

Брачный союз в тот век

Смертную поросль свил

Дивно нашу с богами.

Зевса ль мне укорять?

Только крылатой Зари

Людям страдание зримо:

Как унижен Пергам,

Зримы пожары Трои.

А ведь отсюда Эос

Мужа избрала себе,

На колеснице к звездам его

Дивно умчавши… Где ты,

Наша надежда?

Ты Трое великой казалась…

Только любовь у смертных

Больше не с нами… О!

Для Трои она бесполезна.

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ

Входит Менелай.

Менелай

О, солнца блеск сияющий, о, день,

Который мне отдаст жену! Напрасно

Здесь думают, однако, что меня

Сюда влекла Елена. Отомстить

Укравшему ее из Спарты гостю

Явился я. И с помощью богов

Возмездье он уже понес. Не встанут

Ни он, ни край его: поражены

Копьем они ахейским. Я ж отсюда

Себе возьму спартанку. Неприятно

Женой ее назвать, хотя моей

Женой она была, и точно – в общем счете

Среди рабынь троянских этот дом

Ее таил. Добытчики ее

Мне отдали казнить, а пожелаю

Так и живьем с собою в Аргос взять.

И я решил, что в Трое жизнь Елене

Оставлена должна быть. На корабль

Я посажу ее, и пусть в Элладе

Насытятся ее убийством все,

Которые здесь потеряли близких.

(К слугам.)

Гей, вы, в шатер ступайте да оттуда

К нам за косу тащите эту тварь,

Запятнанную кровью. Только б ветра

Попутного дождаться – и в Элладу…

Гекуба

(молитвенно)

О ты, земле движенье и престол

Избравший на земле, кто б ни был ты,

Непостижимый Зевс, природы ль сила

Иль разум наш, но я тебя молю:

Пути твои сокрыты, но ведешь ты

Все смертное, о боже, справедливо.

Менелай

Ты молишься по-новому, жена.

Гекуба

Желание твое убить жену

Я, Менелай, хвалю. Беги, однако,

От прелести ее, чтобы желанью

Не уступить. Она глаза мужчин

Берет легко, твердыни, даже те

Не устоят пред нею, и дома

Она палит… О, сколько чары в этой

Прелестнице! Мы, впрочем, знаем сколько:

И ты, и я, и все, кто испытал…

ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ

Слуги вытаскивают из шатра Елену.

Елена

О Менелай… Начало это ужас

Поистине сулит в руках твоих

Приспешников. И силой из шатра

Приведена к тебе я. Ненавистна

Тебе я, царь, я знаю, но услышать

Свой приговор хотела б я. Народ

И ты с моей как жизнью порешили?

Менелай

Ну, об тебе не спорили. Тебя

Весь лагерь мне отдать решил ахейский.

Я пострадал, я буду и казнить.

Елена

Но доказать не смею ли, что смерти

Хотите вы моей несправедливо?

Менелай

Не разговор у нас, а приговор.

Гекуба

Царь, выслушай ее. Пристойней кара,

Когда была защита. Но сказать

Позволь и нам в улику ей. Ты здешних

Не знаешь зол. Все вместе и решит

Ее судьбу… А сети будут крепки.

Менелай

Нам недосуг. Но так и быть, пускай

Поговорит. Тебя хочу послушать:

Из-за нее не стоило б и ждать.

Елена

Ты доводов моих, пожалуй, царь,

И разбирать не станешь, без ответа

Оставишь их, как доводы врага,

А все ж за мной черед. Так получай же

В ответ своим, несказанным, мои,

О Менелай, иль наши обвиненья…

(Указывая на Гекубу.)

Вот спрашивай с кого! Здесь – корень зол:

Родившая Париса. После ж этой

Нас погубил – и Трою и меня

Старик Приам: зачем Париса он,

То факела подобье роковое,

Оставил жить? Ты проследи-ка, царь,

Отсюда то, что вышло… Александру,

Когда судьей меж трех богинь он стал,

Обещано Палладой торжество

Над Грецией с фригийской ратью было,

А Гера царство Азии ему

И материк Европы посулила,

И наконец, Киприда красотой

Моей его манила. В эти речи

Ты вдумайся. Киприда побеждает

Тех двух богинь. Кому же, как не вам,

Я помогла? Ни варварские копья,

Ни их ярмо сломить вы не могли…

Ты процвела, Эллада… Я ж погибла…

Моя краса – под игом, и кому

Ее венчать бы надо, те позорят.

Но отчего, ты скажешь, не коснусь я

Ближайшего – увоза… Слушай: этот

Аластор, он ведь прибыл не один,

Богиня с ним была, и страшной силы…

Как демона назвать того: Парис

Иль Александр? Но ты зачем же, жалкий,

Его оставил в доме и зачем

Нелегкая тебя на Крит носила?

А впрочем, пусть…

Теперь себя я самое спрошу:

Что в мыслях я держала, с этим гостем

Пускаясь в путь, отчизну и очаг

Предавшая? Но взыскивай с богини,

Коль Зевса ты сильнее: Зевс царит

Среди богов, а этой только служит.

Простите же меня. Но раньше ваш

Оспорю я и точно сильный довод.

Когда Парис сошел в подземный мир

И созданный богами брак был кончен,

Тогда зачем, покинув царский дом,

На корабли аргосцев не пришла я?

О, сколько раз пыталась, – вы о том

Свидетелей-привратников спросите

Да караул на башнях. Сколько раз,

Уж до земли до самой на веревке

Спускался, я достигала… Нет,

Таки изловят. Силою, фригийцам

Наперекор, тут Деифоб однажды

Мной овладел. О Менелай, о муж!

Твоя ль рука казнит меня за то, что

Я уступила силе, и за мой

Единственный венец, за горечь рабства?

Иль точно ты задумал быть сильней

Самих богов? Какое ослепленье!..

Корифей

О, заступись, царица, за детей

И родину – разрушь ты эти чары,

Как говорит злодейка – страх берет.

Гекуба

Я заступлюсь сначала за бессмертных.

В ее словах – неправда. Никогда

Не допущу и мысли, чтобы Гера,

Или Паллада-Дева снизошли

До глупых обещаний, та – Афин,

Та – Аргоса фригийцу. Не тщеславье

Влекло богинь на Иду, а игра.

Откуда б и огонь такой у Геры

Слыть первою красавицей?.. Иль ей

Мечтался муж сильнее Зевса? Та ли,

Которой Зевс, склоняясь на мольбы,

Дал чистоту навеки, возжелала

Божественного брака? Нет. Зачем

Прикрасою своих несчастий слабость

Богов творить? Ведь умных все равно

Не убедишь ты этим. Иль Киприду?

Заставила – как на смех – приезжать

В спартанский дом зачем-то с Александром.

Как будто бы она тебя, с небес

Не трогаясь, была метнуть не в силах

С Амиклами твоими в Илион?

На диво был красив мой сын, вот ум

Твой, женщина, и сделался Кипридой,

Его узрев. Слепая страсть у нас

Так и слывет безумной Афродитой.

Он золотом убора и красой

Своей одежды варварской в тебе

Любовь зажег. Ты в Аргосе жила ведь

Без роскоши и, Спарту покидая,

Надеялась, пожалуй, что течет

Здесь золото рекою и его

Расходовать дадут тебе, как воду:

Спартанский дом мечты твоей не мог

Изнеженной насытить… Ну, а дальше?

Ты говоришь, что силою мой сын

Тебя увлек. Кто ж это видел в Спарте?

К кому же ты взывала, что к тебе

Ни Кастор, ни близнец его на помощь

Не кинулись, тогда еще не звезды?..

Но вот и в Трое ты, а за тобой

Аргосцы по пятам… Война… И что же?

Чуть слух побед, бывало, об успехе

Спартанского царя, его хвала

Слетает с губ твоих, – ты и не помнишь,

Что огорчен в Парисе не один

Ахейский враг, но и соперник царский.

А Троя верх возьмет – в твоих глазах

Вновь Менелай ничтожен. Вообще

Искала ты лишь дружбы, счастья. Доблесть

Тебе была неинтересна. Вот

Ты говоришь, что будто на веревке

Со стен тайком спускалась, что тебя

Насильно мы держали. Может быть,

Готовила ты петлю или меч,

Как свойственно жене благорожденной

В тоске по прежнем муже? Сколько раз,

Припомни-ка, тебе внушала я:

Спасайся, дочь! А мы своих поженим.

До кораблей ахейских помогу

Сама тебе добраться, только бойню

Меж греками и Троей прекрати.

Да, видимо, нам не по вкусу было.

Надменная, в чертоге Александра

Хотела ты, чтоб варвары тебя

Земным поклоном чтили. Вот о чем

Была твоя забота. Разрядилась

И глаз своих лучи мешать дерзает

С властителем своим законным… Тварь…

(К хору.)

Ей надо бы униженно, в лохмотьях,

Ей с трепетом, с обритой головой

Сюда идти бы надо, за грехи

Прошедшие смирением платить

Да с лихвою бесстыдство выкупая.

О Менелай, последние тебе

Мои слова: царь, увенчай Элладу,

Казни свою жену, и пусть закон

Отныне жен неверных убивает.

Корифей

О Менелай! Достойно дома предков

Сними с себя укор Эллады всей,

Что духом слаб. Будь царь перед врагами.

Менелай

Мы сходимся с тобою в мыслях. Дом

Покинула для брака с чужестранцем

Она сама. Киприда – для уловки

В ее словах.

(К Елене.)

Ступай: близ палачей,

Готовящих каменья, скорой смертью

Искупить ты года ахейских мук

И, выгодно ль позорить нас, поймешь…

Елена

Ниц пав, молю у ног твоих… в недуге

Вина богов, а не моя… Прости!

Гекуба

Не предавай убитых ею, царь,

Союзников твоих: тебя их тени

И сыновья мои с Гекубой молят.

Менелай

Ну, перестань, старуха. С нею мы

Покончили покуда. В корабельный

Я трюм ее спустить велел рабам.

Гекуба

Но не на том, где сам поедешь, судне.

Менелай

Иль думаешь, что груз уж так велик?

Гекуба

Не груз велик. Неизлечим любовник.

Менелай

Коль он любим. А если нет?.. Тогда?..

Но все же пусть по-твоему. Мы розно

Поедем с ней. В твоих словах есть правда.

А в Аргосе злодейку поделом

Постигнет злая кара. Всем урок

Вам, женщины, хоть не скажу, чтоб легкий.

Он ужасом проймет и слепоту,

Найдись меж жен моей еще бесстыдней.

Елену уводят, Менелай уходит.

ТРЕТИЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ АНТРАКТ

Хор

Строфа I

Храм ли свой Илиона, храм,

Алтарей ли куренья

Предал эллинам, боже, ты?

Пламя ль жертвы бескровное,

На твердыне ль святой

Мирры нежный дух?..

Иды дол кипарисный весь,

Снега талого весь залит фиалкою,

Высь далекая под лобзаньями

Солнца первая Бог забыл вас, бог!

Антистрофа I

Ваши жертвы развеяны,

Ваши хоры богам, увы,

Во всю ночь не звучать им,

О злаченые идолы,

Где краса ваша, где,

Радость Фригии,

Где двенадцать лун?

Душно, душно мне. С трона гордого

Там, в эфире, царь, рассмотрел ли ты,

Что погибли мы в твоем городе,

Что поток унес его пламенный?

Строфа II

О милый, о муж мой, тенью

Не погребен, не омытый,

Тенью пока ты бродишь,

Меня унести по волнам

Ладья распустила крылья

В тот Аргос, конями славный,

Где стен Киклопов

Твердыня уходит в небо.

Тут дети толпой в воротах

Сошлись. Там слезы и вопли:

«О мать! Одного ахейцы

Вдаль от тебя уводят

Но если корабль смоленый

И весла, в море купаясь,

Умчать уж меня грозятся,

На тот Саламин ли священный

Или на Истм, где выси

Путину морскую рассекли

На страже у врат Пелопа…»

Антистрофа II

О, дай бог ладье спартанца,

Когда на открытом море

Качать ее будут волны,

Дай бог, чтобы пламя перуна

Ладью спартанцев рассекло.

Зачем он меня из Трои

В слезах, рабыню, уносит

В Элладу? А та, дочь Зевса,

За то, что у нас золотую

Отраду зеркал девичьих

Взяла, – да не даст ей вышний

Увидеть родную землю,

Отцовский очаг и дом.

И царь спартанский пускай бы

Своей не видал Питаны,

Ни медных ворот богини.

Брак его был позорный,

На горе великой Элладе,

На муку брегам Скамандра.

ИСХОД

ЯВЛЕНИЕ ДЕСЯТОЕ

Входит Талфибий, за ним вносят мертвое тело Астианакта.

Корифей

Увы, увы!

Беда за бедой, сменяясь, идут

По нашей земле.

Глядите, печальные жены:

Вот Гекторов сын, убили его,

С высокой стены данайцы его

Жестокие сбросили вниз.

Талфибий

Гекуба, я к тебе. У берегов

Из кораблей Неоптолема плещет

Последний – он везти остатки должен

Его добыч во Фтию. Сам же царь,

Услышав о несчастии Пелея,

Которого прогнал Акает, на помощь

К нему поплыл немедля. И хотелось

Троянки

Ему еще остаться, да нельзя.

И Гектора вдову он взял. О, сколько

Я пролил слез из-за нее, когда

С отчизною она прощалась, плача,

И с Гектора могилой. Господин

Позволил ей похоронить ребенка.

Вот он, твой внук, – низвеянный со стен

И горестно отдавший душу. Было

Обещано им также медный щит,

Которым нас пугал, бывало, Гектор,

Товарища его, не отправлять

К Пелеевым святыням в тот чертог,

Где муж ее обнимет новый. Там

Ей этот блеск тяжел бы был. Так пусть же

Ребенку он заменит гроб кедровый

И камень гробовой. Передаю

Тебе его останки. В пеплос внука

Завей, венками тихо убери,

Ну, сколько можешь, чем еще найдется…

Уж потрудись за мать, за Андромаху.

Остаться муж ей не дал. А когда

Ты уберешь покойника, землей

Засыплем гроб мы сами и в могилу

Копье вонзим. Но не теряй минут…

Часть дела я уж за тебя исполнил:

В Скамандре труп я выкупал, я раны

Его омыл дорогой. И могилу

Вот выроем, потрудимся. Зараз

Покончить бы – да и домой пора бы.

(Уходит.)

Рабы после первых слов Гекубы, сложивши щит, следуют за ним.

ЯВЛЕНИЕ ОДИННАДЦАТОЕ

Гекуба и хор.

Гекуба

Сюда его кладите щит! Увы!

О, горький вид и тягостный! Ахейцы,

В вас больше сил, чем доблести, должно быть.

Кто испугал, убийцы, вас? Ребенок…

Боялись вы, чтоб он когда-нибудь

Восстановить не вздумал Трою? Сами ж

После того вы были что? Сгубив

Нас, несмотря на Гектора и столько

Фригийских сил, и стены наши взяв,

Малютки вы боитесь? Горе страху,

Когда темнит рассудок…

Голубь мой!

Какая смерть бесславная… Отчизне,

И той ты не достался. Не вкусил

Ни юности, ни брака и с богами

На царстве не был ранен. Ты бы мог

Познать блаженство это – если точно

Так счастлив царь… Все как во сне увидеть

И умереть, не овладев ничем…

Дитя, какая участь! Вот следы

Отцовских стен… вся голова разбита

О Фебову твердыню. Ты, о сад,

Где матери уста блуждать любили!

А из костей раздробленных… глядит,

Зияя, кровь… Как опозорен, боже…

О руки – рук отцовских дивных слепок,

Тех милых рук; суставы ваши смяты…

О губы, ты, о прелесть детской клятвы,

Вас больше нет. Зачем ты обманул

Меня тогда, держа за пеплос, помнишь,

Что на мою могилу, не жалея,

Ты локонов насыплешь и друзей

Ты приведешь почтить меня приветом?

Не ты меня, я, старая, тебя,

Изгнанница бездомная, засыплю.

О, сколько вас погибло, поцелуев,

Забот и снов, что сладко прерывались.

И что ж поэт надгробием бы взял

Твоим, дитя? «Здесь некогда аргосцы

Убили мальчика из страха». Эпиграмм

Позорнее Элладе не писали…

Все ж обделить не удалось, хороним

Дитя в щите отцовском…

Здравствуй, щит!..

Ты охранял красу руки геройской,

Но самого защитника не спас.

Вот на кольце отрадный след от пальцев.

Тут пот царя овалами бежал

С его лица, когда порой, измучен,

Он подносил к пылающей щеке

Тебя, о щит!

(К женщинам.)

Но этот труп несчастный

Покройте ж чем найдется, все несите,

Что только есть у нас. Мне не дано

Убрать тебя красиво, но получишь

Последнее зато ты. Слепы вы,

О смертные, коль радует вас прочность

Случайных благ. Судьба – как человек,

Что разума лишился… Сумасбродны

Ее прыжки… Кто счастье покорит?..

(Гекуба плача припадает к телу. Долгая пауза.)

Корифей

(указывая Гекубе на женщин, которые несут из шатра уборы для погребения)

Вот: женщины собрали, что осталось

От грабежа… Одень же мертвеца.

Гекуба

(принимая убор, одевает Астианакта)

Не праздновать меж сверстников победу

На четверне, на стрельбище ль, дитя[1]1
Обычаи, любезные фригийцамНе менее, чем грекам.

[Закрыть] – я тебе

Дарю убор: ты матери отцовским

Украсить дай себя своим добром,

Остатком от твоих сокровищ. Их

Разграбила Елена, эта язва,

Сгубившая тебя и царский дом…

Хор

Ой! Сердца, сердца коснулась ты…

Царь мой, царь бы он был для нас…

Гекуба

На брачный пир и с первой из невест

Всей Азии готовила тебе я

Такой наряд. И им одену труп.

А ты, доспех отцовский, что трофеев

Без счета нам стяжал, венчай его

И с мертвецом, сам смерти не вкусивший,

Сойди во мрак. Как жалок пред тобой

Щит хитреца и труса – Одиссея.

Начинается обряд похорон.

Хор

Увы! Увы!

Со стоном, с горькой жалобой

Прими его, земля!

Стенай, о мать!..

Гекуба

Ой, лишенько!

Хор

Рыданием надгробным.

Гекуба

О!..

Хор

Вы, муки несказанные!

Гекуба

Повязками его лечу я раны;

Но жалко: я, лишь по названью врач,

Не исцелю… Отец тебе поможет…

Хор

Не щади ее, не щади больной!

Как веслом ее, голову, голову

О-ой, боже мой, боже мой!

Гекуба

О женщины, подруги!

Хор

Что? что же, Гекуба?

Бедная, что тебе?..

Гекуба

Лишь муки мне богами суждены,

И Илион их ненавистью избран.

Вот наших жертв успех… Но если б бог

Не приравнял гордыни нашей праху,

В безвестности б остались мы… И плач

Не разгласил бы в мире нашей славы.

Сложите в гроб останки эти. Их

Почтим как следует. А пышность

Для мертвого ничтожна. Лишь живым

Кичливую несет она отраду.

Труп уносят.

Корифей

Увы! Увы!

Ты, бедная, сколько надежд у тебя

На сына цветущего было…

Разбились они,

Как ты, о дитя, что с высей блестящих

Смерти низринут в голодную пасть…

Гекуба

Га! Что ж это? что?

Там, наверху?

Какие-то люди и факелы ходят,

Сверкая? На Трою еще ли

Недуг ополчился?

ЯВЛЕНИЕ ДВЕНАДЦАТОЕ

Те же и Талфибий с солдатами, несущими факелы.

Талфибий

Назначенным для поджиганья Трои

Вот мой приказ. Пусть больше не хранят

Своих огней сиянье праздным. Дайте

Ему лизнуть добычу, о лохаги,

Чтоб, Илион сровняв с землей, спокойно

Отбыть домой могли мы. Вы же, дщери

Троянские, – по знаку моему,

Едва трубу услышите вождей,

Все в гавань марш, и в путь. А ты, старуха,

Ты, самая несчастная из жен,

Отправишься вот с ними: Одиссей

По жребию везет тебя рабою…

Гекуба

О горе мне! Уж дальше и мое,

Куда идти, несчастие не знает.

В изгнание – и из горящей Трои.

Вы, старые, все ж поспешите, ноги,

Хоть попрощаться с Троей. От нее,

Великой и меж варваров надменной,

Не славное ль сейчас возьмут и имя?..

Ее огонь, а нас хозяин… О!..

О боги! но зачем зову их?.. Разве

Я тронуть их когда-нибудь умела?..

Ну что ж, идем, бежим туда, в костер,

С ней умереть хочу… с моею Троей…

Талфибий

Не горе ли с ума ее свело?

Гей, взять ее без разговоров! Должен

Лаэртиад добычу получить.