Текст книги "Мой нежный враг"

Глава 6

При иных обстоятельствах мысль о возвращении в Солтун привела бы Бриандру в восторг. Но не сейчас.

Бесспорно, она рада, что едет домой. Бесспорно, ее радует сознание того, что отныне не придется находиться под одной крышей с Дунканом Гордоном. Бесспорно, что чудесный пейзаж остался прежним. Воздух был напоен тем же сладковатым ароматом, деревья, одетые в изумрудно-зеленый наряд, стояли не менее величественно, речки продолжали нести свои прозрачные воды в озера, не признавая границ между поместьями. Так что же мешает ей наслаждаться этим великолепием?

Широкие плечи едущего впереди всадника.

Широкие плечи Дэвида Гордона, а также его длинные мускулистые ноги, сильные руки, выпуклая грудь, перекатывающиеся под одеждой мышцы, темные глаза, густые ресницы, чувственный рот, обольстительная улыбка, упрямый подбородок и чертова ямочка на правой щеке выглядели вызывающе и разжигали в душе раздражение.

С тех пор как они выехали из Стрейлоу этим утром, Бриандра никак не могла выкинуть его из головы. Возможностей обдумать свои чувства к нему было предостаточно, так как за всю дорогу молодой человек не проронил ни слова. А как же иначе? Бриандре Фрейзер и Дэвиду Гордону просто нечего сказать друг другу.

Когда Дэвид свернул с дороги и через лес выехал на тропу, шедшую вдоль побережья, Бриандру охватило любопытство, но она промолчала.

Волны разбивались о гранитные скалы, поднимая тучи брызг, ярко сверкавших в лучах солнца. Несмотря на то, что дорога шла довольно высоко над океаном, одежда путешественников вскоре пропиталась влагой. Тропа становилась опасной, и Дэвид, спешившись, повел кобылу Бриандры под уздцы. Вихрь послушно шел следом.

Растревоженные появлением людей, белые чайки и ласточки срывались со своих гнезд в расщелинах и кружились над серыми тюленями, мирно нежившимися на солнышке на прибрежных островках.

Когда тропа опять расширилась и начала спускаться к торфянику, Гордон снова сел в седло. Заросли пурпурного вереска и желтая трава, покрывавшие невысокие холмы, то и дело уступали место небольшим торфяным болотам и озерцам с темной водой.

В течение следующего часа солнце играло в прятки, то и дело прячась за низкими облаками, грозившими в любую секунду обрушить на землю ливень. Едва путешественники успевали ощутить тепло лучей, как их накрывал поднимавшийся от воды туман, приносивший с собой пробирающие до костей холод и влагу. Время от времени моросил мелкий дождик, и земля под копытами лошадей становилась топкой.

Дождь, холод и окружающий пейзаж наводили тоску. Бриандра поежилась и поплотнее запахнула плащ. Она мысленно ругала Дэвида за то, что он поехал этой дорогой. Даже в сухую погоду торфяник таил в себе множество опасностей и был труднопроходимым. А уж во время дождя опасность еще больше увеличивалась.

Бриандра очень устала, одолеваемая неприятными мыслями. А вдруг Гордон заманивает ее в это продуваемое всеми ветрами место, чтобы убить и сбросить в болото бездыханное тело?

Погруженная в невеселые размышления, девушка не заметила, как Дэвид остановился, и наехала на него.

– Проклятие, женщина, до чего же ты неуклюжа!

Возражения замерли у нее на языке, когда она увидела, что послужило причиной остановки. Поперек дороги лежало тело мужчины с перерезанным от уха до уха горлом.

Спешившись, Дэвид опустился на колени рядом с трупом. Судя по одежде – поддерживаемый ремнем тартан[7]7
  Шотландский плед в клетку цветов клана. Его перекидывали через плечо, закалывали брошью и закрепляли на талии ремнем.


[Закрыть] и белая рубашка, пропитавшаяся кровью, – несчастный был фермером.

Молодой человек в ярости стукнул кулаком по колену.

– Зачем кому-то понадобилось убивать простого крестьянина, собирающего торф для очага? – При виде рук несчастного выражение лица Дэвида изменилось: все пальцы были отрезаны. – Великий Боже! – воскликнул он и повернулся к Бриандре. – Неужели Фрейзеры в своей подлости дошли до такой мерзости?

Бриандру потрясла жестокость обвинения, а то, что Дэвид заподозрил членов клана Фрейзеров, оскорбило до глубины души. Девушка спешилась и с горячностью заявила:

– Фрейзеры этого не делали. Мои люди не убийцы.

Дэвид пожал плечами, выражая свое презрение.

– Гордоны тоже не сделали бы ничего подобного. – И, еще раз осмотрев труп, удивленно произнес: – Тело-то теплое. Кровь не свернулась. Убийцы должны быть где-то поблизости.

Дэвид не успел договорить, почувствовав опасность. Вскочив на ноги, он быстрым движением толкнул Бриандру к себе за спину и обнажил меч.

Прежде чем девушка сообразила, что происходит, из тумана, размахивая оружием, выскочили трое мужчин. Дзвид начал медленно отступать. Гордон пятился до тех пор, пока не убедился, что Бриандра прижата спиной к его коню.

– Стоять, Вихрь, – приказал он.

Теперь, когда девушка находилась в безопасности, Дэвид выхватил из ножен кинжал. Разбойники, одетые во все черное, надвигались полукругом, опасаясь его меча.

Дрожащая от страха Бриандра выглянула из-за плеча своего защитника. Разбойники усиливали натиск, и Дэвид делал все возможное, отражая их удары, однако, защищая девушку, вынужден был оставаться на месте. Бриандра поняла, что мешает ему, и принялась оглядываться по сторонам, придумывая, чем бы ему помочь. К своей радости, она увидела пистолет, торчавший из кобуры на седле.

Будучи неплохим стрелком благодаря наставлениям отца, с детства приучавшего ее к огнестрельному оружию, Бриандра выхватила пистолет, прицелилась в ближайшего разбойника и нажала на спусковой крючок. Выстрел разворотил лицо, и мерзавец рухнул на землю. Испуганная шумом кобыла девушки ускакала прочь.

Дэвид, не ожидавший выстрела, вздрогнул и на секунду отвлекся. Однако еще одному разбойнику хватило времени, чтобы ранить молодого человека в ногу. Ранение оказалось легким и не помешало Гордону отражать удары. Но вскоре его снова ранили, на этот раз в плечо. Дублет мгновенно пропитался кровью.

Наконец молодому человеку удалось смертельно ранить второго нападавшего, но он не успел вытащить меч из тела убитого, а на него уже набросился третий разбойник и ранил в бок. Изловчившись, Дэвид воткнул ему кинжал в живот.

Тот замер, судорожно хватая ртом воздух, и упал, выпустив меч из рук.

Ослабевший от потери крови Гордон опустился на одно колено. Бриандра в ужасе огляделась. На земле лежало четыре трупа. К концу схватки дождь усилился, и вода, смешавшись с кровью, образовала небольшие озерца.

К горлу подступил комок, и она отвернулась. Лицо ее стало пепельно-серым: до сих пор девушка не осознавала, что стреляла в человека.

– Миледи, вы намереваетесь стоять и ждать, пока я истеку кровью? – сквозь плотно сжатые зубы процедил Дэвид.

Спохватившись, Бриандра бросилась на помощь. На дублете и штанах Гордона, отяжелевших от воды, явственно проступали кровавые пятна.

Дэвид с трудом поднялся на ноги и оперся на Вихря.

– Нам надо поскорее уехать отсюда, чтобы обработать ваши раны, – обеспокоено проговорила Бриандра.

Ее волосы свисали мокрыми прядями, по лицу струилась вода.

– Плед. Дайте мне плед. – Малейшее движение доставляло Дэвиду нестерпимую боль. Достав из седельной сумки плед, Бриандра накинула его ему на плечи. – Здесь поблизости есть хижина, – пробормотал молодой человек.

С каждой секундой ему становилось все хуже. Он с трудом взобрался на Вихря, и это отняло у него последние силы. Бриандра села позади него.

Гордон поехал по узкой тропе, а потом свернул в сторону. Благодаря холодному дождю он продолжал оставаться в сознании. Наконец молодой человек осадил Вихря перед крохотной избушкой, стоявшей в самом центре болота. Спешившись, он шатаясь вошел внутрь и рухнул на соломенный тюфяк.

Бриандра нашла у очага огниво и быстро подожгла лежавшую рядом паклю. Держа этот своеобразный факел над головой, девушка осветила помещение и увидела на столе свечу. Она зажгла ее и бросила паклю в очаг, подкинула щепы, и вскоре в нем запылал жаркий огонь.

Молодая леди нашла одеяло и разложила плед перед очагом, чтобы тот высох. Затем занялась Дэвидом.

Сначала, решила она, надо снять с него отяжелевшую от воды и крови одежду. Эта мысль смутила ее, но девушка набрала в грудь побольше воздуха и приступила к делу. Не время строить из себя скромницу, к тому же он-то уже видел ее обнаженной.

Бриандра потратила немало сил, чтобы снять с Дэвида высокие, до колен, сапоги и чулки. Но снять дублет и рубашку оказалось сложнее. Пришлось приподнять его, чтобы стянуть одежду через голову, и рана на плече закровоточила сильнее.

Теперь девушке предстояло снять с него штаны. Собрав все свое мужество, она потянула их вниз и ахнула, увидев длинный неровный шрам, тянувшийся от колена к паху. Не вызывало сомнения, что рана старая, однако края шрама воспалились. Бриандра ощутила укол совести, вспомнив, как злобно пнула Дэвида прошлым вечером, и заботливо накрыла молодого человека одеялом.

Необходимо было срочно промыть раны, поэтому она выставила наружу несколько котелков, чтобы набрать дождевой воды. Обыскав хижину, но не найдя ничего напоминающего бинт, девушка оторвала несколько полос от своей нижней юбки.

Бриандра расседлала Вихря и, согнувшись под тяжестью седла, вернулась в хижину. К этому времени один из котелков уже наполнился водой, и она поставила его на огонь.

Девушка повесила свой плащ перед очагом в надежде, что тот скоро высохнет. Ее ботинки, полные воды, буквально разваливались на части. Пришлось снять их и поставить поближе к огню.

Когда вода вскипела, Бриандра осмотрела Дэвида. Ее беспокоило то, что он все еще был без сознания. Рана на ноге оказалась поверхностной и не грозила никакими осложнениями, несмотря на сильное кровотечение. Девушке понадобилось несколько минут, чтобы промыть ее и перевязать.

А вот раны в боку и на плече были более тяжелыми. Меч глубоко вонзился в тело. Бриандра осторожно промыла их, затем наложила компресс, стараясь остановить кровь. Больше она ничем не могла помочь. Накрыв Дэвида одеялом, девушка села на стул и принялась изучать хижину. Тесное помещение производило странное впечатление, и в первую очередь из-за непонятной коллекции стеклянных бутылок всех форм и размеров, стоявших на полу и на полках. Бриандра понятия не имела, что в них содержится, но их вид заставил ее содрогнуться. Удивительно, что в хижине не нашлось ни одежды, ни продуктов, в то время как возле очага лежали дрова и многое указывало на то, что жилище обитаемо.

Бриандра откинулась на спинку шаткого стула и грустно вздохнула. Что она делает в этом странном месте? Надо воспользоваться возможностью и сбежать.

Ее взгляд остановился на беспомощном человеке, лежащем на соломенном тюфяке. Нельзя же оставить его одного. С другой стороны, чем она обязана Дэвиду Гордону – или вообще кому-нибудь из Гордонов? Бриандра дала себе слово, что, как только Дэвид очнется, она сбежит и вернется в родной дом.

Стремясь скоротать время, девушка вскипятила еще один котелок дождевой воды и прополоскала окровавленную одежду Дэвида, а затем развесила перед очагом. Ее платье уже высохло, однако чулки все еще оставались влажными. Она сняла их и повесила рядом с одеждой молодого человека.

Лишь когда в животе заурчало, Бриандра вспомнила, что с утра не ела ничего, кроме двух лепешек. Порывшись в седельных сумках, она нашла прессованный овес – очевидно, для Вихря – несколько сваренных вкрутую яиц, кусок сыра и два яблока. Утолив голод яйцом и яблоком, девушка отложила остальное на утро.

Воспользовавшись тем, что сильный ливень сменился моросящим дождиком, Бриандра решила накормить и напоить Вихря. Укутав Дэвида в высохший плед, она взяла одеяло и накрыла им жеребца, чтобы уберечь от ночной влаги.

Итак, все дела были сделаны, и Бриандра, подкинув дров в огонь, устроилась перед очагом. Тепло согрело продрогшее тело и разморило. Ей стало интересно, как отец отреагировал на отсутствие дочери. И что предпринял, если каким-нибудь образом узнал о похищении.

Саймон Фрейзер в сопровождении дружинников въехал во внешний двор замка, и решетка ворот с лязгом опустилась на место. Возвращение отряда в Солтун было грустным.

Элайзия встревожено вскочила, увидев Саймона, входящего в большой зал и размашистым шагом направляющегося к камину. Казалось, его гнев проявляется даже в том, как шпоры стучат по каменным плитам пола.

Лэрд устало оперся о каминную доску и уставился в огонь. Элайзия сразу догадалась, что произошло именно то, чего она боялась, и молча ждала, когда он заговорит. Наконец Саймон повернулся к ней, и женщина увидела, что взгляд Фрейзера, прежде полный гнева, стал унылым и потухшим.

– Она у Гордонов. Элайзия застонала от отчаяния:

– Боже мой.

Саймон вытащил из кармана дублета пару развалившихся от влаги туфелек.

– Это туфли Бриандры, не так ли? Я нашел их на земле Гордонов. Нас привел к ним Волк, а потом чертов пес исчез.

Элайзия зажала рот ладонью, стараясь удержать рыдания. Она сразу узнала эти туфельки и вспомнила тот счастливый день во Франции, когда они с девушкой выбирали их.

– Что ты намерен делать, Сим? Лэрд утомленно посмотрел на нее.

– Ждать, когда пришлют требование о выкупе. Плечи его поникли. Элайзия впервые видела Саймона таким подавленным. Ее сердце разрывалось от жалости к возлюбленному. Она подошла к нему и обняла.

Саймон, всегда черпавший силу в спокойной уверенности Элайзии, прижал ее к себе.

– Боже мой, любимая, если Дункан Гордон причинит ей хоть малейший вред, если с ее головы упадет хоть один волосок, я подниму весь клан и начну войну.

Глаза Элайзии наполнились слезами, и женщина сильнее приникла к Саймону. Так они и стояли, прижавшись, объединенные общей бедой.

Глава 7

Бриандру разбудили крики Дэвида. Мгновенно проснувшись, девушка поспешила к нему. Он метался на тюфяке, глаза были закрыты. Казалось, раненого мучает страшный кошмар. Она прижала ладонь к его лбу и почувствовала, что молодой человек горит как в огне. Тогда она сдернула с него плед и увидела, что тело Дэвида сотрясается в ознобе.

Бриандра оторвала еще одну полосу от нижней юбки. Теперь эта деталь туалета укоротилась до округлых колен, редко открывавшихся взорам посторонних. Намочив ткань, девушка принялась обтирать тело Дэвида, все мышцы которого свело от напряжения.

«Ты храбрый рыцарь, Дэвид Гордон», – восхищенно думала она.

Руки девушки двигались медленно и осторожно, пока она обтирала загорелую грудь, пытаясь сбить жар.

Взгляд Бриандры упал на воспаленный шрам на внутренней части бедра, и молодая леди спросила себя, где можно получить такую ужасную рану. Стараясь не задеть шрам, она осторожно провела влажной тряпочкой по ноге.

Затем Бриандра сменила повязки на свежих ранах. Бинты, прокипяченные вчера, заканчивались, а воды осталось мало, поэтому девушка вынуждена была обходиться тем, что есть. Удостоверившись, что рана на ноге затянулась, она решила не накладывать новую повязку.

К ее удивлению, Дэвид открыл глаза, но взгляд оставался затуманенным. Присутствие Бриандры, казалось, изумило его. Прошло несколько секунд, прежде чем пелена спала и уступила место настороженному выражению.

Гордон попытался поднять голову, но Бриандра уперлась рукой ему в грудь, заставляя лечь.

– Не двигайтесь. Иначе начнется кровотечение. Дэвид застонал и подчинился.

– У меня такое чувство, будто меня поджаривают на огне. Я очень серьезно ранен?

– Рана на ноге выглядит неопасной, – с некоторым колебанием ответила Бриандра, – но вот про раны на боку и на плече я такого сказать не могу. Кровь остановилась, но это все, что мне удалось сделать.

Дэвид закрыл глаза, и Бриандра подумала, что молодой человек опять впал в забытье.

– Спасибо, – внезапно произнес он так тихо, что она едва расслышала.

Девушка вздохнула. Ее радовало, что Гордон в сознании, хотя и абсолютно беспомощный. Эта странная хижина с тонкими стенами, стоявшая посреди мрачного болота, вызывала в ее душе необъяснимую тревогу, а беспамятство Дэвида только усиливало ощущение одиночества.

Вновь положив холодный компресс ему на лоб, она с любопытством взглянула на своего похитителя.

– За что вы благодарите меня? Дэвид слабо улыбнулся.

– За то, что позаботились обо мне. Уверен, я бы умер от потери крови, если бы не вы.

Несмотря на слабость и лихорадку, Гордон очаровательно улыбался. Бриандра не смогла не улыбнуться в ответ, и ее лицо сразу же смягчилось.

– Уверена, меня постиг бы тот же конец, если бы не ваше участие, лорд Уилкс.

Ее слова позабавили Дэвида, и молодой человек тихо засмеялся.

– Действительно, леди Фрейзер, от вас одни неприятности.

Бриандра села на пол рядом с ним.

– Должна напомнить, сэр Мошенник, что именно вы выбрали ту же дорогу, что и эти разбойники.

Дэвид закрыл глаза, и девушка догадалась, что раненый утомлен и нуждается в отдыхе. Однако, обладая чрезвычайно живым характером, не могла не воспользоваться возможностью поговорить. Последние два дня, в течение которых приходилось сдерживать свою жизнерадостность, дались ей нелегко.

– Хотите пить? – осведомилась она.

Дэвид Гордон снова открыл глаза и посмотрел на нее.

– Если это не составит для вас большого труда, Глупышка.

Когда Бриандра принесла воды, ей показалось, что Дэвид заснул. Понимая, что ему обязательно нужно попить, девушка все же не решалась беспокоить его.

– Я не сплю, – пробормотал Дэвид, словно прочитав ее мысли. – Просто мне тяжело лежать с открытыми глазами.

Бриандра приподняла ему голову и поднесла котелок к губам. Сделав несколько глотков, Гордон в изнеможении упал на тюфяк. Его охватило отвращение к самому себе.

– Господи, до чего же противно чувствовать себя таким беспомощным.

– По крайней мере у вас достаточно сил, чтобы пить, – попыталась подбодрить его Бриандра.

Она хотела отойти, но молодой человек схватил ее за руку.

– Пожалуйста, не уходите, Глупышка.

Эта просьба и удивила, и обрадовала девушку, опустившуюся на пол.

– Может, попробуете что-нибудь съесть? Гордон покачал головой.

– Чуть позже.

Продолжая держать ее за руку, Дэвид заснул.

Бриандра изучала его со смешанным чувством. Этот Гордон – враг ее клана; он похитил ее; грубо обращался с ней; он в полной мере ответствен за то, что ей приходится находиться в этом отвратительном месте. И все же ее влечет к нему – физически. Он так красив, что им можно вечно любоваться. Одного его присутствия достаточно, чтобы в душе вспыхнули чувства, которые никогда не оживали в обществе других мужчин.

«Все это безрассудство, дьявольский соблазн!»

Эта мысль заставила Бриандру поежиться. Дэвид ранен и беспомощен, и ее чувства к нему могут быть только жалостью, пыталась убедить себя девушка, решительно тряхнув головой.

Во сне он выглядел моложе, почти юношей, и лишь темные усы на чувственной верхней губе нарушали это впечатление. Молодая леди сообразила, что именно благодаря густым ресницам, которые сейчас касались высоких скул, его глаза казались такими темными.

От утонченных черт своей матери Дэвид унаследовал лишь небольшое углубление на подбородке.

«Конечно, ты бы предпочел считать это углубление самой настоящей ямочкой, не так ли, сэр Мошенник?» – ехидно подумала девушка.

Да, темные глаза, широкие плечи, длинные мускулистые ноги – все свидетельствовало о том, что он сын своего отца. Бриандра по-детски выпятила нижнюю губу.

«Да, ты истинный отпрыск… клана Гордонов», – со вздохом заключила она.

Неожиданно Дэвид опять заметался в бреду и сильнее сжал руку Бриандры. Он что-то нечленораздельно бормотал или выкрикивал, но время от времени слова складывались в полные муки осмысленные фразы, обращенные к матери.

Всю ночь Бриандра не отходила от молодого человека, меняя холодные компрессы и проверяя, не сбились ли повязки на ранах. Вслушиваясь в его бессвязную речь, она начала понимать, какой болью и страданиями отозвался в его сердце отъезд матери. Впервые девушка осознала, что за все пять лет ни разу не задумалась о том, как повлиял поступок Элайзии на ее сына.

Когда лихорадка спала и Дэвид погрузился в спокойный сон, Бриандра вышла из хижины проведать Вихря. Над болотом клубился утренний туман. Удостоверившись, что конь чувствует себя прекрасно, молодая леди поспешила назад, ежась от холода, и подкинула дров в очаг.

Скоро девушка поняла, что запас топлива заканчивается. Съев несколько ломтиков сыра, она закуталась в плащ и отправилась за дровами.

Бриандра ничего не собрала, пока не добралась до густых зарослей рябины и елей, цеплявшихся корнями за болотистую почву. Вскоре в руках девушки была объемистая охапка хвороста и веток. Она уже намеревалась вернуться в хижину, когда услышала отдаленный стук копыт. В ее душе мгновенно вспыхнула надежда, что всадник поможет перевезти Гордона домой.

Бриандра пристально вглядывалась в туман, готовая окликнуть незнакомца в любой момент. Но когда из серой мглы показались четыре всадника в таких же черных плащах с капюшонами, как у тех разбойников, что напали на них прошлой ночью, крик замер у нее в горле. Девушка поспешно отступила в заросли деревьев, сердце едва не выскочило из груди, пока незнакомцы проезжали мимо. Три тела, переброшенные через крупы лошадей, подтверждали подозрения. Но когда она увидела свою кобылу под одним из всадников, ей пришлось прикусить губу, чтобы не наброситься на него с проклятиями.

Таинственные всадники исчезли из виду, и Бриандра поспешила к хижине.

Дэвид не спал. При появлении девушки его лицо осветилось радостью. Бриандра свалила хворост возле очага и приблизилась к своему пациенту.

– Я боялся, что вы ушли, – хриплым голосом произнес Дэвид.

Бриандра поднесла к его губам котелок.

– Я никогда не покину человека в беде, даже если это… один из Гордонов, – уверенно заявила она.

Дэвид в изнеможении откинулся на тюфяк.

– Я все равно не смог бы осуждать вас, даже если бы вы ушли.

Бриандра поставила в сторону котелок и склонилась к нему.

– Милорд, я только что видела еще четырех разбойников из банды, атаковавшей нас вчера. Но самое ужасное то, что негодяи забрали мою лошадь.

Лицо Дэвида сразу же омрачилось, однако голос прозвучал спокойно:

– Вы узнали кого-нибудь из них?

– Естественно, нет. Я же сказала, что нападавшие не принадлежали к клану Фрейзеров, – с нажимом произнесла Бриандра.

Дэвид поднес руку к голове, буквально раскалывавшейся от боли.

– Тогда кто же они?

Бриандра до глубины души возмущалась тем, что он постоянно клевещет на ее клан. Более того, рассуждала девушка, если разбойники принадлежат к клану Фрейзеров, то не станут углубляться в земли Гордонов, не так ли? В глубине души она была уверена, какой именно расцветки были пледы у разбойников под плащами.

– Наиболее вероятно, что они из Гордонов, – без колебания проговорила молодая леди.

Дэвид чувствовал себя слишком слабым, чтобы спорить.

«Нам нужно… каким-то образом добраться до Стрейлоу. Я должен… каким-то образом…»

И заснул прежде, чем закончил свою мысль.

В течение дня он то просыпался, то снова погружался в сон. Бриандра попыталась определить, что находится в бутылках, выстроившихся вдоль стен, – нечто неприятное, похожее на пудру. Интересно, спрашивала она себя, куда делся хозяин этой хижины? Но наконец оставила свои тщетные попытки.

Запас воды стремительно уменьшался, а еды было так мало, что девушка позволила себе лишь откусить крохотный кусочек сыра, оставив остальное Дэвиду.

Вечером Бриандра вновь осмотрела своего пациента. Все указывало на то, что раны чистые, однако Гордона продолжала мучить лихорадка. Он бредил, то и дело повторяя, что утром они должны вернуться в Стрейлоу.

Прежде чем лечь спать, Бриандра зарядила пистолет и сунула его в карман своего плаща, дабы иметь оружие под рукой.

Проснувшись на следующее утро, Бриандра увидела, что Дэвид перебрался на стул и положил голову на стол. Видимо, процесс облачения в штаны и чулки отнял у молодого человека все силы.

– Почему вы не подождали, пока я помогу вам? – возмутилась девушка и испуганно уставилась на кровавое пятно у него на боку. – У вас снова открылась рана. Я требую, чтобы вы легли.

Дэвид действительно чувствовал себя страшно слабым, однако мысль о том, что тонкие стены хижины не могут обеспечить им должной защиты, не давала ему покоя. Он поднял голову и посмотрел на Бриандру. Его лоб покрывала испарина, но подбородок был упрямо выпячен.

– Мы немедленно возвращаемся в Стрейлоу, леди Фрейзер.

Он встал, но, покачнувшись, тут же начал падать. Бриандра успела поддержать его, однако это не помогло, и они оба рухнули на пол. Девушка ударилась с такой силой, что у нее на несколько секунд перехватило дыхание. Придя в себя, она выбралась из-под Дэвида и села, затем перекатила молодого человека на спину и принялась осматривать раны.

Открывшаяся рана на плече привела ее в ужас.

– Надеюсь, шкура у Гордонов не менее прочная, чем их дубовая башка, – сердито проговорила девушка.

– Я сожалею, миледи, – все, что смог произнести Дэвид.

В тот момент Бриандра Фрейзер поняла, что «сожаление» – слишком слабое слово, чтобы выразить ее эмоции. В действительности она была в ярости. Упрямство этого недоумка свело на нет усилия двух дней! Она больше ничего для него не сделает! Пусть он и красив, но все же остается Гордоном. Сжалившись над ним, Бриандра позволила себе забыть об этом.

«Леопард не может сменить шкуру», – напомнила она себе.

Гордоны – это клан убийц, похитителей и конокрадов, безнадежно потерявших человеческий облик.

Бриандра вскочила, уперев руки в бока, и устремила гневный взгляд на Дэвида.

– У вас хватит сил добраться до тюфяка или вы ждете, когда я сама уложу вас на место?

Ошарашенный, Гордон лежал на спине и смотрел на Бриандру. Пусть эта женщина красива, но все же она из клана Фрейзеров. Из-за болезни, из-за мучившей его лихорадки он позволил себе забыть о том, что Фрейзер всегда остается Фрейзером.

«Все они одним лыком шиты», – с грустью напомнил себе юноша.

Фрейзеры – клан убийц, похитителей и конокрадов, в своем развитии не продвинувшихся дальше каменного века.

– Вы, миледи, склонны к оскорблениям не меньше, чем ваш злобный язык.

– Ах, раз вы, лорд Простофиля, считаете, будто я оскорбляю вас, можете лежать здесь и истекать кровью.

Схватив плащ, Бриандра вылетела из хижины. Ржание Вихря натолкнуло девушку на мысль о том, чтобы вскочить на жеребца и ускакать, однако она знала, что без лошади Гордон никогда не доберется до Стрейлоу. Кроме того, чтобы оседлать коня, нужно вернуться в хижину за седлом. Нет, лучше идти в Солтун пешком. Решение принято. Когда она достигнет границы владений Фрейзеров, ей обязательно встретится кто-нибудь из членов клана и предложит помощь.

Все внутри нее клокотало от ярости, когда она широким шагом шла по тропе, бормоча под нос:

– Почему я должна оставаться с ним и выслушивать оскорбления? Чем я обязана Дэвиду Гордону? Пора вспомнить о том, что я дочь Саймона Фрейзера. Наши враги считают нас слабыми лишь потому, что мы справедливы и сострадательны. Многие поняли, как глубоко заблуждались, да было поздно. – Девушка сердито пнула куст вереска. – Два дня я лечила раны этого неблагодарного, голодала, терпела насмешки. Хватит! Нет, миледи, этому деспоту, навязавшемуся вам против вашей воли, больше никогда не удастся воспользоваться вашей добротой!

С этими словами милосердная и добрая Бриандра вытащила из кармана плаща пистолет, тщательно прицелилась и выстрелом снесла голову куропатке, притаившейся в папоротнике.

Несколько минут после бурного ухода Бриандры Дэвид лежал неподвижно, стараясь восстановить силы.

– Скатертью дорожка, – пренебрежительно буркнул он. – Я ранен не впервой и всегда справлялся со своими ранами без этой суеты и шума. Я сыт по горло ее помощью. Господи, стоит мне заснуть, как эта недотепа будит меня своей болтовней! Может, ее вольнодумный папаша с готовностью выслушивает весь этот бред, но только не я, не Дэвид Гордон. Я – шотландский воин. Я сражался плечом к плечу с титанами, я был соратником королей.

С этими словами славный шотландский воин на четвереньках пополз к своему тюфяку.

Молодого человека разбудил восхитительный аромат жарящейся дичи. Открыв глаза, он увидел Бриандру, сидевшую перед очагом и поворачивавшую вертел с куропаткой. Некоторое время Дэвид не двигался, внимательно наблюдая за девушкой.

Наконец он решил заговорить.

– Итак, вы вернулись, – произнес Гордон, намереваясь своим сердитым тоном показать, как мало его это волнует, однако обман не удался, в его голосе явственно прозвучала радость.

– А как еще это назвать? – проворчала Бриандра. – Или тупость является отличительной чертой Гордонов?

Дэвид был до такой степени доволен ее появлением, что не пожелал вступать в спор.

– Почему вы вернулись?

Молодой человек задал тот самый вопрос, разрешить который Бриандра пыталась последние два часа. Почему же она вернулась? Из-за угрызений совести, естественно. Мысль о том, что раненый остался без помощи, пробуждала в ней подсознательное стремление облегчить его муки. Но она вернулась не только из-за угрызений совести. Назад привели ее чувства к нему. К нему! К Дэвиду Гордону!

Нет! Мозг Бриандры отказывался воспринимать губительные эмоции. Нужно руководствоваться здравым смыслом. Но разве разумные доводы способны охладить желание сердца?

Бриандра решила испробовать надменный тон.

– Я пришла к выводу, что идти пешком в Солтун слишком долго. Уж лучше терпеть ваше присутствие, чем мучиться от мозолей на ногах.

Дэвид ни на секунду не поверил этому объяснению.

– Вы могли бы взять Вихря и уехать верхом.

– У меня нет желания бороться с лошадью, не менее упрямой, чем ее хозяин, – отпарировала девушка.

– Я рад, что вы вернулись, Глупышка. Бриандра резко повернула голову и увидела, как Дэвид смотрит на нее. Ласковое выражение темных глаз нашло отклик в ее сердце. Она мгновенно позабыла о своем намерении держаться надменно и робко улыбнулась.

– Куропатка зажарилась. Я проверю ваши повязки, а потом мы сможем поесть.

Смущенная, Бриандра приступила к делу. Дэвид неотрывно следил за ней. Под его пристальным взглядом каждое движение, каждое прикосновение к телу юноши преисполнились особого значения. Девушку словно накрыло горячей волной, не менее жаркой, чем лихорадка, сжигавшая Дэвида. Она испытала непередаваемое облегчение, окончив процедуру, и отвернулась.

Перед закатом опять начался дождь, и Бриандра поспешила набрать воды. Девушка поставила свечу рядом с тюфяком, и молодые люди принялись за жареную куропатку, запивая еду дождевой водой. Жареная дичь казалась им божественным яством, достойным королевского стола.

Лихорадка спала, но Дэвид, бледный, с заострившимися чертами лица, все еще чувствовал себя очень слабым. И все же Гордон уверил, что к утру ему станет лучше и они тронутся в путь. На этот раз Бриандра не разубеждала его.