Текст книги "Скифские империи. История кочевых государств Великой степи"

Хотя Олег был всего лишь регентом, он лично управлял государством тридцать четыре года, и Игорь унаследовал отцовский трон лишь после смерти своего опекуна, которая произошла в 913 году от укуса ядовитой змеи, причем если верить Нестору, то змея заползла в череп любимого коня Олега, как и предсказывали вещуны за пять лет до того, что конь станет причиной смерти своего хозяина. Узнав, что конь, на которого с того рокового пророчества Олег больше не садился, умер, Олег пришел посмотреть на его труп и, поставив ногу на его череп, воскликнул: «Так вот конь, которого я боялся!» – как вдруг оттуда выползла змея и смертельно укусила его в ногу.

Игорь, которому в то время было тридцать восемь лет, провел большую часть царствования в усмирении беспорядков, возникавших то и дело в разных частях его владений. Он разгромил и отразил печенегов – татарский народ, обитавший к северу от Каспийского моря и отправившийся в наступление на Киев крупными силами; подчинил древлян, населявших территорию современной Волыни, последнее из славянских племен, которое перешло к оседлой жизни и к тому моменту лишь недавно поселившееся в городах и деревнях. Преодолевая упорное сопротивление в течение трех лет, он также подчинил себе уличей, племя, населявшее берега Днепра и боровшееся за свою независимость, и первые двадцать восемь лет правления провел практически в непрерывных войнах. Но когда великий князь сумел восстановить спокойствие в подчиненных землях, его дружинники стали настойчиво уговаривать его последовать примеру своего предшественника и возместить государству потери, понесенные им в этих междоусобных распрях, за счет богатств зажиточных греческих городов. Этот совет слишком совпал с собственным честолюбием и алчностью князя, чтобы он мог отвергнуть или проигнорировать его; и в 941 году Игорь снарядил флот для похода на Константинополь, вышел в Черное море, в то время когда морские силы империи были заняты войной с сарацинами, и, разорив провинции Понт, Пафлагонию и Вифинию, вошел в Босфор. Но греки, уже получившие представление о реальной силе и упорстве своего северного недруга, усиленно готовились к отражению этого внезапного набега и, погрузив на все оставшиеся у них корабли и галеры огромные запасы страшного греческого огня[67]67
  Состав греческого огня, который так широко применялся в войнах Византии и был самым грозным средством обороны на службе у греков, которое их императоры изредка одалживали союзникам, считался важнейшим государственным секретом и почти четыре века был неизвестен мусульманам, но, как только сарацины его открыли, они тут же применили его для отражения крестоносцев и победы над греками. Одним из его главных ингредиентов, как полагают, была сырая нефть, или битум, который собирают на берегах Мертвого моря, и при воспламенении его почти невозможно погасить, так как вода не оказывает на него никакого действия. Во время осады его выливали с крепостных стен или бросали в раскаленных каменных или железных шарах, словно снаряды, или, пропитав им льняную ткань, обматывали ею стрелы и копья. Он дает густой дым и громкий взрыв, и крестоносец Жуанвиль так описывает его: «Он пронесся по воздуху, подобно крылатому дракону, толщиной с кабанью голову, с грохотом грома и быстротой молнии, и его чудовищные вспышки рассеяли ночную тьму» (Роберт Парижский).


[Закрыть], который они всегда использовали в военных операциях и пламя которого не гасила даже вода, вылили его на воду во все стороны от своих кораблей и так затопили и уничтожили две трети из вражеских ладей. Многие тысячи русских, чтобы не сгореть заживо, попрыгали в море, где большинство погибло в волнах; другие попали в плен и были обезглавлены по приказу императора, а с остальными, когда они пытались выбраться на берег, бесчеловечно расправились фракийские крестьяне. Оставшиеся суда ускользнули на мелководье, Игорь вернулся с ними в Киев и к следующей весне, усилив свою мощь за счет союза со своими прежними врагами печенегами, подготовил еще один поход, которым надеялся возместить потери и отомстить врагам. Но греки, стремясь избежать бедствий нового русского набега и не желая подвергать себя риску поражения от рук свирепого и мстительного противника, предложили возобновить старый договор, заключенный между греческим императором и Олегом, и заплатить Игорю дань, которую его более успешный предшественник вытребовал на каждый свой корабль; и после некоторых колебаний русский князь согласился на эти условия[68]68
  По Нестору, в этом документе оговаривалось, что «да не имеет права князь русский воевать в тех странах (Корсунских, то есть херсонских), во всех городах той земли, и та страна да не покоряется вам, но когда попросит у нас воинов князь русский, чтобы воевать, – дам ему, сколько ему будет нужно… Если же застанут русские корсунцев в устье Днепра за ловлей рыбы, да не причинят им никакого зла. И да не имеют права русские зимовать в устье Днепра, в Белобережье и у святого Елферья; но с наступлением осени пусть отправляются по домам в Русь. И об этих: если придут черные болгары и станут воевать в Корсунской стране, то приказываем князю русскому, чтобы не пускал их, иначе причинят ущерб и его стране».
  Этот договор доказывает, что русские беспокоили греческие города в Крыму уже в ту раннюю эпоху.


[Закрыть]. «В этих морских военных действиях, – говорит Гиббон, – все невыгоды были на стороне греков, их дикий противник не знал пощады, его бедность не дозволяла рассчитывать на добычу, его недоступное отечество лишало победителя возможности отмщения, а вследствие самомнения или вследствие бессилия в империи установилось убеждение, что в сношениях с варварами нельзя ни приобрести славу, ни утратить ее. Сначала эти варвары предъявили неумеренное и неисполнимое требование трех фунтов золота на каждого солдата или матроса, русская молодежь хотела завоеваний и славы, но седовласые старцы старались внушить ей более умеренные желания. «Будьте довольны (говорили они) щедрыми предложениями Цезаря, разве не более выгодно приобрести без боя и золото, и серебро, и шелковые ткани, и все, что составляет предмет наших желаний? Разве мы уверены в победе? Разве мы можем заключить мирный договор морем? Мы не стоим на твердой земле, а плаваем над водной бездной, и над нашими головами висит смерть». Воспоминание об этих северных флотах, точно приплывавших из-за полярного круга, производило в императорской столице глубокое впечатление ужаса. Ее жители всех званий утверждали и верили, что на конной статуе, стоявшей в сквере Тавра, существовала тайная надпись с предсказанием, что в конце концов русские овладеют Константинополем».

Четыре года спустя после возвращения в Киев Игорь отправился в поход на древлян, чтобы принудить их к выплате дани. Он уже обременил их тяжелыми поборами и в конце концов вызвал их недовольство, прибавив к прежней дани новую. Древляне собрались на совет и приняли решение отныне не подчиняться его тирании и насилию. «Если повадится волк к овцам, – сказали они, – то вынесет все стадо, пока не убьют его; так и этот: если не убьем его, то всех нас погубит». В лесу, через который должен был проехать князь со своей дружиной, у города Искоростеня (Коростеня) на реке Уж, они устроили засаду и убили Игоря. Князь погиб в 945 году, на шестьдесят девятом году его жизни, и его похоронили недалеко от места убийства; а над его могилой возвели курган по древнескифскому, или славянскому, обычаю[69]69
  Татищев говорит, что в 1710 году он сам видел курган – могилу великого князя Игоря.


[Закрыть]. Он был женат на княгине Ольге – Прекрасе, как ее называют русские летописи, то есть очень красивой, и имел от нее одного сына – Святослава. Ольга родилась в деревне под названием Выбуты, что примерно в 12 километрах от Плескова (Пскова), в семье лодочника или, как говорят некоторые историки, обедневшего боярина, и происходила из рода древних каганов России. Игорь встретил ее случайно, на охоте в лесу, и, пораженный ее необыкновенной красотой, посадил рядом с собой на княжеский престол; и в 903 году их свадьбу с большой пышностью и пирами отпраздновали в храме Перуна в Плескове. Получив известие о гибели супруга, она приняла бразды правления в Киеве и вознамерилась сторицей воздать за убийство великого князя. Немного погодя ей представилась благоприятная возможность, ибо вскоре после восшествия на престол князь древлян Мал, или Мальдитт, прислал к ней сватов звать замуж за себя. Она отдала жестокий приказ заживо закопать всех послов, а к древлянам отправила гонцов с посланием, что, если они хотят видеть ее своей княгиней и владычицей, пускай пришлют сватов получше; и затем, приказав сжечь новых послов заживо в бане, сразу же в сопровождении большой дружины выступила на древлян, прежде чем известие о чудовищной участи соплеменников достигло их ушей. Прибыв к древлянам, Ольга объявила, что согласна на предложение князя Мала, и пригласила его на пир со всей знатью; и посреди пира, когда те уже были пьяны от вина, вооруженные спутники Ольги внезапно напали на них и зарубили, так как она заранее отдала им такой приказ; и ее дружина разорила и разграбила страну, спалив дотла город Искоростень, возле которого был убит Игорь, и наконец покорила всю их землю и присоединила ее к своему государству.

Возвратившись в Киев, Ольга отдала все силы ради развития России и благополучия и процветания народа: она проехала по своим владениям и в пути отдавала повеления о строительстве мостов и дорог, поддерживала торговые предприятия и старалась расширить и облегчить внутреннее сообщение в государстве. Она заложила множество городов и сел и, видимо, по праву пользовалась любовью своего народа, которым правила справедливо и умеренно и который долго почитал ее и уважал. В 955 году, в период глубокого мира, наступившего в ее владениях, она оставила престол и со множеством слуг отплыла из Киева к императору Константину Багрянородному в Константинополь, где византийский монарх устроил ей пышный и блестящий прием. Образованный и утонченный кесарь был весьма впечатлен исключительным умом и знаниями своей необыкновенной гостьи. Целью ее путешествия, видимо, было поближе познакомиться с обрядами и учением христианской религии, чьих приверженцев она уже защищала в Киеве; ибо вскоре после ее прибытия в греческую столицу она обратилась в христианство и приняла крещение от патриарха Полиевкта в константинопольском соборе Святой Софии. Примеру княгини также последовал ее дядя, тридцать четыре прислужницы, двадцать два дружинника, два толмача и тридцать четыре купца, составлявших ее свиту, причем сам император был ее восприемником и дал ей множество ценных и великолепных даров[70]70
  Некоторые авторы утверждают, что греческий император хотел жениться на великой княгине, но для этой истории, по всей видимости, нет никаких оснований.


[Закрыть]. По возвращении в Киев она стала твердо исповедовать новую религию и упорно трудилась над ее распространением на своей земле, даже отправилась к себе в родную деревню Выбуты и Плесков, чтобы наставить в христианстве тамошних жителей; но все ее усилия не увенчались особым успехом, поскольку и ее родственники, и народ упрямо держались своей древней веры. Она построила несколько церквей, и множество греческих миссионеров поселились в ее империи, и на Руси не устраивали гонений на христианскую церковь, а, скорее, относились к ней с насмешкой и презрением; однако пример княгини, видимо, все же произвел на народ некоторое впечатление, и многие русские купцы из Константинополя, пораженные великолепием греческих храмов, пышностью их обрядов и торжественностью богослужений, возвратившись домой, сравнивали их с идолопоклонством и жестокими ритуалами своей страны и часто переходили в христианство. Особенно характерно это было для Новгородской земли, где, по преданию, еще при жизни княгини Ольги отшельники Сергий и Герман жили на пустынном острове Валаам на Ладожском озере и откуда святой Авраамий якобы отправился проповедовать диким жителям Ростова.

Ольга, которая причислена к лику святых в Русской православной церкви и о которой русская летопись говорит: «Была она предвозвестницей христианской земле, как денница перед солнцем, как заря перед рассветом», умерла в 969 году; ее преемником на престоле стал сын Святослав, которому, несмотря на все старания, ей не удалось привить ни христианскую веру, ни просвещенные взгляды на законы и власть. Княгиню похоронил греческий священник Григорий, сопровождавший ее из Константинополя, в том месте, которое выбрала она сама, хотя впоследствии ее правнук Ярослав перенес ее останки оттуда в Десятинную церковь в Киеве, в исполнение последней воли на ее могиле не справлять тризны – языческого ритуала, который обычно совершался на Руси на могилах знати.

Точно неизвестно, когда на Руси в общее употребление вошли чеканные деньги, однако в Новгороде было найдено несколько монет, изготовленных примерно в тот период, на которых изображен всадник верхом на лошади[71]71
  По сведениям сэра Джерома Горсея, в этом знаке запечатлено событие, по-видимому, то же, о котором повествует Геродот применительно к скифским рабам. «Бояре, – говорит Горсей, – новгородские и окрестных стран (по туземному обычаю они одни только отправляют военную службу) были на войне с татарами. Кончив ее со славой, они возвращались домой, но на пути узнали, что оставленные ими дома холопы, или рабы, в отсутствие их овладели их городами, поместьями, домами, женами и всем прочим. Такая новость поразила их, и, презирая гнусный поступок своих рабов, они поспешили возвратиться домой, но недалеко от Новгорода встретились с рабами, выступившими против них в боевом порядке. Собрали совет и положили идти на холопов не с оружием, а с кнутами (по тамошнему обычаю всякий, кто едет верхом, берет кнут с собой), чтобы напомнить им об их рабском состоянии, устрашить их и усмирить. Идя таким образом вперед и размахивая кнутами, они устремились на рабов. Рабы столь испугались вида кнутов, действие которых они и прежде испытывали на себе, что бросились бежать, как овцы, гонимые пастухом. С тех пор в память этой победы новгородцы выбили монету, которая называется новгородской деньгой и ходит по всей России, с изображением всадника, размахивающего кнутом». Автор ошибочно приписывает Дж. Горсею цитату из сочинения «О государстве Русском» Джайлса Флетчера. (Примеч. пер.)


[Закрыть]. Гривна впервые упоминается в русских анналах в 971 году, когда во время великого голода за лошадиную голову платили по полгривны; и это название, видимо, означало не только денежную единицу, но и меру веса в полфунта серебра; и равнялась пятидесяти кунам – это была монета, стоимость которой была равна стоимости шкурки куницы, так как налоги обычно платили мехами.

Пока правители Руси сидели в Киеве, ее северная столица Новгород продолжал расти и снова превратился в крупный и важный город. Новгород был разделен на пять «концов», окруженных каменными стенами под защитой башен и крепостных валов, на которых постоянную стражу несло множество лучников и копейщиков. Население его насчитывало около полумиллиона жителей.

Глава 7
Европа в IX веке. – Бьярмаленд. – Крым

Европейские правители IX века

Византия

802—811 гг. – Никифор I Геник

811 гг. – Ставракий

811—813 гг. – Михаил I Рангаве

813—820 гг. – Лев V Армянин

820—829 гг. – Михаил II Травл

829—842 гг. – Феофил Логофет

842—867 гг. – Михаил III

867—886 гг. – Василий I Македонянин

886—912 гг. – Лев VI

Англия

802—839 гг. – Эгберт

839—858 гг. – Этельвульф

858—860 гг. – Этельбальд

860—865 гг. – Этельберт

865—871 гг. – Этельред I

871—901 гг. – Альфред Великий

Дания[72]72
  По «Деяниям Данов» Самсона Грамматика. (Примеч. пер.)


[Закрыть]

Годфрид

Олав II

Хемминг

Сивард Кольцо

Рагнар Лодброк

Сивард III

Эйрик

Кнут I

Франция (Западно-Франкское королевство)

843—877 гг. – Карл II Лысый

877—879 гг. – Людовик II Заика

879—882 гг. – Людовик III

879—884 гг. – Карломан II

884—887 гг. – Карл III Толстый

888—898 гг. – Эд I Парижский

898—922 гг. – Карл III Простоватый

Германия (императоры Запада)

800—814 гг. – Карл Великий

814—840 гг. – Людовик I Благочестивый

840—855 гг. – Лотарь I

855—875 гг. – Людовик II

875—877 гг. – Карл II Лысый

881—887 гг. – Карл III Толстый

891—894 гг. – Гвидо Сполетский

892—898 гг. – Ламберт Сполетский

896—899 гг. – Арнульф Каринтийский

Польша

842—? Пяст, пахарь

?—892 гг. – Земовит

892—930-е гг. – Лешек

Россия

? – ок. 860 г. – Гостомысл

862—879 гг. – Рюрик

879—912 гг. – Олег Вещий

Шотландия

792—805 гг. – Константин

805—807 гг. – Коналл мак Тадг

807—811 гг. – Коналл мак Эйдан

811—835 гг. – Домналл III

835—839 гг. – Эд мак Боанта

839—841 гг. – Алпин II

841—858 гг. – Кеннет I

858—862 гг. – Дональд I

862—877 гг. – Константин I

877—878 гг. – Эд Белоногий

878—889 гг. – Гирик и Эохейд

889—900 гг. – Дональд II Безумный

Швеция

765—812 гг. – Сигурд Кольцо

812—835 гг. – Стен Вялый

835—846 гг. – Бьерн I Железнобокий

846—850 гг. – Эрик II Бьернсон

850—866 гг. – Эрик III Рефилсон

866—868 гг. – Карл Узурпатор

868—887 гг. – Бьерн II Эриксон

887—906 гг. – Эрик IV Бьернсон

Испания

791—842 гг. – Альфонсо II Целомудренный

842—850 гг. – Рамиро I

850—866 гг. – Ордоньо I

866—910 гг. – Альфонсо III Великий

Римские папы

795—816 гг. – Лев III

816—817 гг. – Стефан IV (V)

817—824 гг. – Пасхалий I

824—827 гг. – Евгений II

827 г. – Валентин

827—844 гг. – Григорий IV

844—847 гг. – Сергий II

847—855 гг. – Лев IV

855—858 гг. – Бенедикт III

858—867 гг. – Николай I Великий

867—872 гг. – Адриан II

872—882 гг. – Иоанн VIII

882—884 гг. – Марин I

884—885 гг. – Адриан III

885—891 гг. – Стефан V (VI)

891—896 гг. – Формоз

896 г. – Бонифаций VI

896—897 гг. – Стефан VI (VII)

897 г. – Роман

897 г. – Теодор II

898—900 гг. – Иоанн IX

IX век представляет собой важную эпоху в исторических анналах Европы, ибо он стал свидетелем учреждения постоянных монархий и правительства в большинстве его стран и государств, а папы впервые начали возноситься на ту недосягаемую высоту, на которую поднялись впоследствии, в качестве не только духовных наставников, но и политических арбитров Европы. Римская империя, ослабленная развратом и нечестием своих правителей, изнеженностью и роскошествами высших классов и абсолютной закрепощенностью низших, оказалась не способна отразить нападения варварских орд, которые раз за разом опустошали ее земли и завоевывали далеко раскинувшиеся и незащищенные провинции, так что ей пришлось отозвать свои легионы из подвластных колоний для обороны собственной столицы, вследствие чего освобожденные от ига римских солдат подданные народы один за другим приобретали независимость от опустившегося и выродившегося Рима, в 476 году ставший вассалом Греческой империи, которой когда-то был господином, и много лет оставался под ее ярмом. В 726 году он освободился от владычества византийских императоров и перешел в полное подчинение своим правителям-папам, при которых на какое-то время возродилась его прежняя слава; короли трепетали, слыша громы из Ватикана, и принцы и аристократы отправлялись в паломничество к его святыням.

В Англии бурное семицарствие прекратилось в 827 году, когда семь корон объединились на челе Эгберта; и век закончился достопамятным правлением короля Альфреда, величайшего из саксонских монархов, который, избавив свою страну от иноземных угнетателей, посвятил труды поддержке образования, способствованию торговле и составлению справедливых и беспристрастных законов; и его благодарные соотечественники могут не без оснований считать его тем, кто заложил фундамент будущего величия их нации, благодаря тому, что отдал силы на создание оплота и станового хребта Британской державы – военного флота и, обратив взор к морским открытиям, впервые дал импульс тому духу, который с тех пор позволил Великобритании называться морской державой.

Светлокожие и длинноволосые франки, выйдя из густых лесов Германии, пересекли Рейн под предводительством своего вождя Фарамонда, дали Франции ее современное название, а также, как говорит предание, династию королей-Меровингов, однако едва ли можно сказать, что у них существовало королевство или даже постоянное правительство до прихода к власти Шарлеманя – Карла Великого в 767 году, и франкские правители в первую очередь были военачальниками и полководцами, чья власть распространялась на весьма небольшую долю нынешней Франции и чьи имена были неизвестны за тесными пределами их собственных владений. На смену им пришла династия rois faineants, «ленивых королей», при которых фактическими правителями королевства были майордомы – дворцовые, управляющие дворцами, и именно они благодаря своим победам впервые расширили и прославили его и положили конец попыткам сарацинских захватчиков установить свою власть и религию в Северо-Западной Европе, лишив их всяких надежд на это благодаря судьбоносному поражению, которое нанес мусульманам самый знаменитый из maires du palais, майордомов, Карл Мартелл, который со своей доблестной армией франков одержал решительную победу на кровавом поле Тура.

Норвегия, Швеция и Дания породили в лице своих викингов тот вселяющий страх народ морских разбойников, которые, жаждая заполучить богатства своих более мирных и оседлых соседей и предпочитая полную приключений жизнь пиратов мирному труду ремесленников и землепашцев в своих неприютных землях, изводили окружающие берега постоянными набегами в поисках добычи и под именем варягов попали в летописи 864 года как свергшие Новгородскую республику и основавшие в ней монархию. Банда этих рыцарей наживы, оставив Россию, впоследствии стала опорой и самой доверенной гвардией поздних византийских кесарей, в то время как их скандинавские соотечественники в 905 году вырвали у Франции обширную и плодородную провинцию Нормандия и посадили своих вождей на английский трон, а в 1080 году эти выходцы с севера овладели Сицилией и южной частью Италии, где основали Сицилийское королевство под властью своего вождя Рожера II.

Пруссия, населенная ветвью литовского народа, которая, идя по течению Вислы, обосновалась у речного устья на берегу Балтийского моря, в течение нескольких веков хранила свою дикую независимость с идолопоклонством и первобытными нравами, хотя соседние государства Германия и Польша несколько раз предпринимали попытки обратить ее в христианство. В 1230 году Пруссию завоевали тевтонские рыцари, которые в конце концов силой заставили их отказаться от язычества.

Германская империя датирует свое возникновение эпохой победоносного Карла Великого, который, присоединив ее к Франции в 800 году, заставил короновать себя императором Запада в Риме и прибавил к орлу, символизировавшему власть императора, вторую голову, которая обозначала, что в нем объединились империи Рима и Германии; однако его преемники не унаследовали ни его политической прозорливости, ни военного или законодательного таланта; потомки разделили его владения, и в 912 году принцы и аристократы Германии заявили о своей независимости, и их страна отделилась от Франции при первом императоре Конраде, чьи преемники отныне избирались на престол великой конфедерацией принцев, баронов и рыцарей Германской империи.

Республика Венеция была основана в 803 году. Город построен в V веке на семидесяти двух островках Адриатического моря. Его основала колония итальянцев, которые, бежав из городов при приближении варварской орды Аттилы, нашли убежище на этих бесплодных пустошах, где благодаря предприимчивости и таланту возвели богатый и прекрасный город, а их обширная коммерция впоследствии позволила им создать величайшее торговое государство Средневековья.

Историю Польши, которую населял сарматский, или славянский, народ, можно включить в историю России с самых ранних времен до IV или V века христианской эры, когда ее прошлое покрыто густым туманом вплоть до обращения в христианство ее князя Мешко (Мечислава) в 965 году по случаю брака с дочерью короля Венгрии, который был христианином; и в то время ее правители признавали – по крайней мере, для части своей земли – сюзеренитет Германской империи и принимали участие в ее войнах и походах. Дочь Мешко вышла замуж за короля Дании Свена и стала матерью Кнуда, датского завоевателя Англии; а его преемник Болеслав I после продолжительной войны с императором Германии Генрихом II за владение Богемией прибавил к своему княжеству Силезию и Моравию и освободился от феодальных обязательств по отношению к империи. Он принял первым титул короля Польши и умер в 1025 году.

В этот период Греческая империя, хотя уже и находилась в состоянии упадка, все же оставалась оплотом учености и науки в Европе, и в ней развитие искусства и литературы продолжалось в тот период, который у других народов континента по праву можно называть темными веками. «Россия, по-видимому, – говорит Гиббон, – должна бы была быстро продвигаться вперед на пути к просвещению, так как находилась в близких сношениях с константинопольской церковью и с константинопольским правительством, относившимися в ту пору с основательным презрением к невежеству латинов. Но византийская нация была раболепна, изолирована и близка к упадку; после того как Киев утратил свое прежнее значение, плавание по Борисфену было остановлено в пренебрежении; великие князья Владимирские и Московские жили вдалеке от моря и от христианского мира, и разделившаяся на части монархия подпала под позорное и варварское татарское иго».

Царство Бьярмаленд, столь прославленное в сагах и преданиях Севера в раннее Средневековье европейской истории, охватывало современные губернии Перми и Архангельска от берегов Онеги и Двины до мрачных склонов Уральского хребта. Это была страна бьярмов, в которой побывал Оттар, старый датский капитан, и описал ее королю Альфреду. Путешествуя вдоль скандинавского побережья, он посетил далекие берега Белого моря и нашел там мирный и культурный народ успешных и предприимчивых землепашцев, населяющих хорошо построенные деревни и города. Ему показалось, что они говорят на одном языке с финнами[73]73
  Лапландцами.


[Закрыть], очень грубым и примитивным племенем, обитавшим на севере Швеции. В то время на Двине стоял крупный торговый город Sigtem, или Бирка, куда летом часто приплывали купцы из Скандинавии и где бьярмы продавали северянам не только пушнину, соль и железо, которые производились в их стране, но также индийскую утварь, попадавшую к ним с караванами через хазар и болгар и по Каспийскому морю на кораблях персов. Чердынь, или Великая Пермь, по Страленбергу, представляла собой грандиозный рынок в тот ранний период, и, видимо, там часто бывали торговцы из Азии и всех областей Восточной Европы. В этом регионе по сей день сохранились многочисленные развалины крепостей и гробниц; и «несомненным доказательством, – говорит Притчард, – реального существования древней торговли с Востоком является огромное количество восточных монет, обнаруженных в захоронениях и других местах на всей территории этой страны от Ладожского и Онежского озер до Двины. Эти монеты, тщательно изученные множеством антикваров в Германии и России, представляют собой серебряные деньги, чеканившиеся халифами и другими восточными государями, правившими до 1000 года нашей эры, и многие из них – это серебряные персидские монеты того вида, которые были в хождении у арабов до 695 года, когда впервые появились арабские или сарацинские деньги. Из этих фактов месье Фран и другие ученые мужи сделали заключение, что в Средние века существовало интенсивное сообщение между восточными странами Европы и северным побережьем, которое тогда населяли скандинавские и финские народности, и странами у Эвксинского Понта и Каспия, куда незадолго до того проникли искусство и культура Южной Азии».

Арабские авторы также говорят о далеком царстве к западу от Верхней Волги, в трех месяцах пути от земли болгар, где летом не бывает ночи, а зимой – дня и где мороз настолько жгуч, что приезжающие из той страны даже летом привозят с собой такой суровый холод, что он может погубить деревья и растения; «по каковой причине, – замечает древний историк, – многие народы запрещают им появляться на своей земле».

Есть сведения, что еще с самых далеких времен знаменитую ежегодную ярмарку в Нижнем Новгороде устраивали в Макарьеве, в окрестностях города, откуда она переехала лишь в последние годы; и представляется вероятным, что купцы со всех стран Азии и даже из Западной Европы порой торговали своими товарами на ее рынках; монеты саксонских королей Англии были найдены между Ладожским озером и Пермью, а в Оренбургской губернии при раскопках найдено множество осколков английской керамики.

В скандинавской саге об Олаве Святом содержится рассказ о походе двух викингов по имени Карли и Гуннстейн вокруг Северного мыса в Бьярмаленд на беломорском побережье, где они наторговали шкур в городе Бирке, что в устье Двины, близ того места, где сейчас стоит Архангельск, продолжили путь и разорили храм и идола Йомалы[74]74
  Согласно скандинавским хроникам, драгоценные камни настолько усеивали идола, что он сиял во все стороны; на его голове была золотая корона с двенадцатью самоцветами, а на шее – ожерелье, стоимость которого равнялась 300 золотым маркам, а вес платья превышал груз трех богатейших кораблей, которые когда-либо бороздили греческие моря.


[Закрыть], главного божества финских племен; они взяли чашу с серебряными монетами, покоившуюся у него на коленях, сняли золотые украшения с его шеи и затем забрали из гробниц похороненных там вождей сокровища и драгоценности; унеся с собой все, что там было ценного, они удалились под защиту своих кораблей. Алчные северяне, по-видимому, предпринимали множество подобных попыток поживиться за счет богатств и товаров, накопленных бьярмами в городах благодаря торговле и ремеслу; и около IX века викинги заложили поселение Колмогоры (Холмогоры) на острове в устье Двины, где впоследствии, в XIII или XIV веке, новгородцы воздвигли монастырь под предводительством своего воеводы Стефана, с которого впоследствии туземцы заживо содрали кожу[75]75
  Автор имеет в виду святого Стефана Пермского, однако он был миссионером, а не завоевателем (см. ниже) и скончался от болезни в Москве. (Примеч. пер.)


[Закрыть], и завоевали и обратили в христианство процветающее царство Бьярмаленд. В X веке король Норвегии Эрик, сын Харальда Прекрасноволосого, отправился в морской поход в Белое море и, высадившись на тамошних берегах, как рассказывают саги, бился во многих битвах и одержал много побед. Его сын Харальд Серая Шкура спустя годы также вторгся в страну, сжигая и уничтожая все возделанные поля и деревни, лежавшие на его пути; и, полностью разгромив бьярмов в ожесточенной битве на Двине, ушел с их земли, опустошив ее и превратив в пустыню. Скандинавский скальд того времени Глумр Гейрасон такими словами воспевает этот набег:

 
Я видел, Харальд гнал мечом
Кровавым племя бьярмов.
В ночи они бежали прочь,
И град горел им вслед.
То было на брегах Двины,
Где вырос лес мечей,
Героем был бы признан тот,
Кто б мир туда принес.
 

Перевод К. Волгина

По свидетельствам, собранным Мюллером, Великая Пермь была завоевана в XII веке вышеупомянутым святым Стефаном Пермским, русским новгородцем, который изобрел пермяцкий алфавит и основал монастырь в устье реки Двины. Эверт Избрант Идес[76]76
  Он был датчанином, которого Петр I направил послом в Китай. (Текст воспроизведен по изд.: Идес И., Бранд А. Записки о посольстве в Китай. М., 1967. – Пер.)


[Закрыть] в своем повествовании о путешествии по Сибири в 1692 году описывает жителей Великой Перми и замечает, что «народ здесь говорит на языке, который не имеет ничего общего с московским, а скорее близок к немецкому языку населения Лифляндии; кое-кто из моих спутников, знавших этот язык, понимал многое из местного наречия». Он рассказывает, что их столица – очень большой и богатый город, окруженный соляными варницами, в котором живет «много видных купцов и ремесленников, искусных главным образом в работах по серебру, меди и кости»; однако замечает, что «у них нет крупных поселений или городов и они живут в основном в маленьких деревнях, разбросанных там и сям в обширных лесах», и добавляет, что их территория граничит с лесом. «По одежде и внешнему облику, – говорит он, – как мужчины, так и женщины мало отличаются от русских… Они исповедуют православие, являются подданными их царских величеств и платят им положенную дань; однако же не знают никаких наместников или воевод, а выбирают сами себе судей… Все они, кроме тех, которые живут по одной стороне реки Сысолы, промышляют серой пушниной и обрабатывают землю».

Самые древние обитатели Крыма, о которых до нас дошли хотя бы какие-то сведения, – это кельтское племя киммерийцев, которое, будучи изгнанным оттуда скифами, вернулось на Дунай; а скифы были вытеснены из Северной Персии царем Ассирии Нином и завладели всей страной, носящей их имя. Остатки киммерийцев, найдя убежище в горных районах Крыма, впоследствии стали известны под именем тавров, и этому народу приписывают множество пещер в скалах Инкермана[77]77
  Это название происходит от турецких слов «ин» и «керман», то есть крепость.


[Закрыть]. Примерно за 1700 лет до Рождества Христова амазонская царица повела своих воительниц за Дон и учредила в Тавриде культ Марса и Дианы, на чьих алтарях дикие тавры приносили в жертву всех чужаков, которые высаживались на их берегах или иным образом попадали к ним в руки[78]78
  Г.Д. Сеймур в своей «России на Черном море» считает, что именно на Черном море и в Крыму происходили события «Одиссеи», откуда он цитирует отрывок, который, по его мнению, является описанием Балаклавской гавани, поскольку, по его утверждению, изображает ее самым точным образом:
  В славную пристань вошли мы: ее образуют утесы,
  Круто с обеих сторон подымаясь и сдвинувшись подле
  Устья великими, друг против друга из темныя бездны
  Моря торчащими камнями, вход и исход заграждая.
  <…>
  Я же свой черный корабль поместил в отдаленье от прочих,
  Около устья, канатом его привязав под утесом.
  После взошел на утес и стоял там, кругом озираясь.
  Перевод В.А. Жуковского


[Закрыть], и где спасенная Орестом и Пиладом Ифигения стала жрицей. В VI веке до Рождества Христова греки основали в Крыму колонию[79]79
  Знаменитый Мильтиад, герой Марафона, некоторое время правил греческой колонией в Крыму, или Херсонесом Таврическим.


[Закрыть] и построили там Пантикапей, где теперь стоит Керчь, и Феодосию, или Кафу; а эвксинские гераклейцы с колонией из Малой Азии примерно в то же время основали Херсон, причем название гераклейского Херсонеса, данное греками полуострову, на котором стоял город, происходит от них. Вскоре у греческих поселенцев начала процветать торговля; они строили города и храмы и перенесли в Крым греческие искусства и цивилизацию; и, как сообщает нам Демосфен в своей речи против Лептина, в определенный момент времени Афины ежегодно ввозили из Крыма от 300 до 400 тысяч медимнов зерна. В 480 году до Рождества Христова фракийцы, выгнав скифов с Керченского полуострова, основали монархическое государство[80]80
  Династия правителей Боспорского государства, правивших с 480 по 304 год до Рождества Христова: Археанакт (480); Спарток I (438); Селевк (431); имя царя неизвестно, правил в течение 20 лет; Сатир I (407); Левкон I (393); Спарток II (353); Перисад I (348); Сатир II (310); Притан (309); Евмел (309); Спарток III (304). Династия называлась Археанактидами по имени своего основателя; они утверждали, что происходят от Неоптолема, который после смерти своего отца Ахилла на Троянской войне якобы переселился на эти берега. Демосфен в одной из речей упоминает, что Феодосия – один из знаменитейших городов мира; и Левкон во время голода в Греции прислал афинянам 1100 медиумов зерна.


[Закрыть], но триста лет спустя племя сарматов, или савроматов, мидийского происхождения овладело Крымом и в союзе с горными таврами вторглось в Босфор и Херсон, вытребовав с местных жителей огромную контрибуцию.

С того времени они постоянно изводили и грабили эти провинции вплоть до 81 года до нашей эры, когда весь Крым покорился армиям понтийского царя Митридата Великого, который перенес в Пантикапей столицу своего государства и выгнал савроматов в Скифию. Примерно шестнадцать лет спустя, после того как в ходе длительной войны с римлянами Митридат потерпел разгром от Помпея, его сын Фарнак взбунтовался против него и убедил войска поднять мятеж против государя; и царь, оказавшись в осаде в собственной столице, покончил с жизнью самоубийством при помощи яда[81]81
  В Швеции сохранилось любопытное предание о том, что Митридат не покончил с собой, как говорят римские историки, а вместе со спутниками спасся в Скандинавии, где под именем Одина подвигами и доблестью заслужил обожествление у первобытного и дикого народа, среди которого поселился; и там его слава как главного божества местной мифологии и древнейшего национального героя перешла к потомкам.


[Закрыть], а римляне отдали его земли Фарнаку, за исключением города Фанагории, в котором они установили республику в награду его гражданам, которые первыми покинули своего злосчастного монарха[82]82
  Развалины и курганы Крыма стали богатым полем для исследований и гипотез любителей старины. Раскопки в окрестностях Керчи позволили найти тела, украшения и наряды. Предполагается, что они принадлежали скифским и боспорским царям, причем некоторые курганы, видимо, были возведены за несколько веков до нашей эры.


[Закрыть].