Текст книги "Богиня по выбору"

Глава 5

– Брр. – Я запахнула полы подбитого горностаем плаща, радуясь, что решила надеть костюм для верховой езды: мягкие кожаные бриджи, рубашку из тончайшей кожи со шнуровкой на груди и высокие сапоги с вырезанными на подошвах звездами, так что везде, где ступала моя нога, оставались красивые следы. Черт, как здорово быть Любимицей Богини! – Действительно очень холодно.

Мы с Аланной шли к заднему двору, расположенному между конюшнями и самим храмом. День выдался туманным и промозглым, от влажности мои волосы стали похожи на спиральки.

– Поздравляем, леди Рианнон!

– Благослови богиня твою дочь, госпожа!

Все проходившие мимо кланялись и передавали добрые пожелания. В такие мгновения я ощущала себя в теплом коконе любви, внимания и обожания…

…Он душил меня, и опять разболелась голова. Впрочем, Аланна оказалась права, приняв ванну и одевшись, я почувствовала себя лучше и даже съела целых три восхитительные булочки.

Новые казармы для кентавров возводились на северной стороне храма, восточнее конюшен, но все же в пределах стен. Много месяцев назад я узнала, что Эпона была богиней-воительницей, поэтому храм ее был построен так, чтобы отразить любые атаки. Внешние стены были настолько красивы, насколько и прочны и высоки. Территория за их пределами была ухоженной, однако открытой, там не возводились никакие сооружения, которые могли бы, по несчастью, помочь врагу в осаде храма. Пользу этого мы оценили во время войны с фоморианцами, маневры войска были у нас как на ладони, им так и не удалось захватить храм.

Я поморщилась и постаралась отвлечься от неприятных воспоминаний. Лучше понаблюдать, как идут работы, к тому же я уже была в самой гуще событий. Люди и кентавры мелькали передо мной, перенося камни, обтесывая и подгоняя их по размеру. Очертания будущего здания были уже хорошо различимы даже за строительными лесами из бамбуковых палок. Меня охватило ощущение, что я переместилась во времени, попала в Рим Цезаря и вижу, как возводят форум.

– Удивительно, как быстро они работают, – шепотом поделилась я своими впечатлениями с Аланной. – Мне казалось, без использования технологий на такое строительство уйдут десятилетия.

– У нас есть технологии, но свои. – Подруге с трудом удалось произнести незнакомое слово. – У нас есть люди, имеющие связь с камнем, а также люди из Сидеты.

– Что значит связь с камнем? И что за Сидета?

Аланна рассмеялась:

– Сидета – область на северо-востоке Триерских гор, там залежи самого ценного мрамора и лучшие горнорабочие. Именно из этого мрамора построен храм Эпоны.

– Надо же, я и не знала.

– Эти люди очень скромные, застенчивые и редко выходят из своих пещер.

– Угу, – кивнула я. Раз они такие застенчивые, наверное, похожи на гномов из книг Толкиена. – А что у них за связь с камнем? Они поэтому такие хорошие мастера?

– По моему мнению, у них просто выдающиеся способности и богатый опыт многих поколений – это ведь их жизнь. Ты же знаешь, что в нашем мире люди могут быть энергетически связаны с животными, духами или природными стихиями. У тебя, например, связь с лошадьми, особенно с той кобылой, которую выбрала Эпона для своего воплощения в животном.

– Ясно, ясно, я поняла. – У нас с Эпи была связь, выходившая за рамки обычных отношений человека с лошадью. Я кивком велела подруге продолжать.

– Кланфинтан – Верховный шаман, у него особенные отношения с духами, он имеет право вторгаться в их мир, в отличие от нас с тобой. Благодаря этому он также может менять облик, как ты знаешь.

Я непроизвольно погладила еще плоский живот, и мы с Аланной обменялись понимающими взглядами.

– Некоторым людям даруется способность взаимодействовать с природными стихиями. На Равнинах кентавров почитают людей, способных слышать голос воды. Они связаны с водной стихией и почти всегда точно знают, где найти источник или вырыть колодец. Связанные с металлом в нашем мире работают кузнецами. Очень часто женщины, наделенные талантом танцевать и петь, могут управлять ветром и огнем.

– А некоторые могут управлять камнем, – заключила я.

– Именно. И еще они связаны с самой землей и всеми ее дарами. Многие искусно обрабатывают камни, и посвящают свою жизнь этой работе.

– И один из них сейчас здесь? – Мой взгляд блуждал по толпе. Интересно, как выглядит такой человек?

– Да, он добрался до самых глубин шахт в Сидете, чтобы подобрать идеальные для постройки камни, привез их сюда и останется с нами до завершения строительства. Я бы познакомила тебя с ним раньше, но ты неважно себя чувствовала.

– Лучше не напоминай, – проворчала я. – Что ж, ничто не мешает нам сделать это сейчас. Любопытно посмотреть на повелителя камня.

Стоило нам появиться на строительной площадке, работы приостановились, чтобы люди и кентавры могли приветствовать меня и поздравить. Их выкрики привлекли внимание небольшой группы людей, стоящей у возводимого здания. Самого высокого из них я узнала сразу – им был мой муж. Стоявшие рядом хлопали его по спине и улыбались. Среди них я разглядела Дугала и Викторию.

Аланна подмигнула мне и вскинула бровь.

– У меня тоже есть дела в казармах, – произнесла она, копируя манеру Виктории. Что это она вдруг осмелела?

Четвертым среди них был долговязый неуклюжий мужчина, которого я видела впервые. Когда они подошли ближе, оказалось, что он еще очень молод, почти юноша. Темные волосы его были собраны в хвост, что делало облик немного богемным, лицо же его при этом было почти детским, я решила, что ему не больше шестнадцати.

– Доброе утро, любовь моя. – Кланфинтан склонился к моей руке и нежно поцеловал. – Как ты себя чувствуешь?

– Лучше. – Я постаралась улыбнуться так, чтобы он мне поверил.

Муж кивнул и пожал мою ладонь.

– Мои поздравления, миледи! – произнес Дугал. Он весь сиял, и я знала точно, что причина не в моем положении. Все же мне было приятно видеть его счастливым. Совсем недавно он постоянно был мрачен и печален, что неудивительно после кончины родного брата, теперь же на живом лице вновь появилась улыбка, а глаза светятся.

– Спасибо, Дугал. И я поздравляю тебя с тем, что ты наконец покорил неприступное сердце Виктории.

Вик фыркнула и искоса посмотрела на меня, но тем не менее положила руку на плечо любимого и улыбнулась ему.

– Мы хотим просить тебя, леди Рианнон, совершить обряд руковручения, – обратился ко мне Дугал.

– Ты бы нас осчастливила, – поддержала его Вик.

От избытка эмоций мне на глаза навернулись слезы.

Опять гормоны.

– Мне самой будет очень приятно.

Все взгляды обратились на меня. С трудом сглотнув ком в горле, я улыбнулась. Аланна повернулась и посмотрела с тревогой. Какой ужас, кажется, меня сейчас опять вырвет.

– Леди Рианнон, – произнесла Аланна, после того как несколько раз втянула воздух носом. – Позволь представить тебе нашего лучшего каменщика Кая. Кай, это леди Рианнон, Возлюбленная Эпоны. – Она сделала величественный взмах.

Юноша вышел вперед и низко, с почтением поклонился.

– Леди Рианнон, для меня честь служить богине Эпоне.

Голос его оказался высоким, без свойственной мужчинам глубины, мой интерес к нему возрастал. Я подумала, что было бы приятно послушать, как он читает вслух.

– Пожалуй, важнее, чтобы камни захотели служить Эпоне. – Меня распирало любопытство, я даже мысленно скрестила пальцы, чтобы не пожалеть о сказанном.

– Разумеется, миледи!

Юноша оживился: ему представилась возможность коснуться любимой темы, лицо его приобрело такое выражение, которое я была бы счастлива видеть у детей на своих уроках. Жаль, что подобные чувства им незнакомы. Я вздохнула.

– Я искал во всех шахтах, пока не нашел мраморную жилу, прошептавшую имя богини. Из этого мрамора мы сделали основные опорные колонны.

– Мне бы очень хотелось увидеть этот камень. – Меня заинтриговали его слова о том, что камень может иметь предпочтения.

– Прошу за мной, миледи. Для меня честь представить его вам.

Кланфинтан вновь склонился к моей руке:

– Риа, мы с Дугалом здесь закончили. Нам необходимо проверить запас зерна на зиму.

– Хорошо, я посмотрю мрамор, а потом навещу Эпи. Последнее время она беспокойная, выведу ее на прогулку. Движение и свежий воздух ее успокоят. – Я знала, что многие женщины в Оклахоме чуть ли не до родов ездят верхом, поэтому не боялась за себя в новом, так сказать, деликатном положении. Кроме того, Эпи – особенная лошадь, она будет внимательна.

– Встретимся в конюшне.

– Хорошего дня, леди Рианнон. – Дугал улыбнулся мне, бросил взгляд на Викторию, смущенно коснулся губами ее щеки и поспешил за моим мужем.

– Если вы немного подождете, миледи, я прикажу рабочим убрать часть лесов, чтобы колонны были лучше видны.

Я кивнула, мастер Кай поклонился и зашагал прочь, явно довольный возможностью поделиться с интересующимся человеком любовью к своему искусству.

Когда он отошел, Аланна коснулась моей руки и склонила голову в сторону Вик. Главная охотница стояла неподвижно, провожая Дугала взглядом влюбленной школьницы. Я усмехнулась и сделала шаг к подруге.

– Как все серьезно, – шутливым тоном произнесла я.

Виктория заморгала, и взгляд ее вновь стал непроницаемым.

– О чем ты? – произнесла она строгим тоном классной дамы, но щеки при этом залились румянцем.

– Хорошо, что он молод, – хмыкнула я.

– Говорят, у молодых просто нескончаемый запас энергии, – поддержала меня Аланна.

– Не так уж он и молод, – немного обиженно возразила Вик, хотя я уловила на ее губах легкую улыбку.

– Давай рассказывай. – Я склонилась к ней и заговорщически понизила голос. Я уже очень давно хотела, но не решалась спросить Вик о том, как кентавры занимаются сексом. Вот прекрасная возможность. В конце концов, мы все женщины, а женщины любят поболтать о сексе. (Надеюсь, я вас не шокировала.) – Как много сил понадобится Дугалу, – я подмигнула ей, – в первую брачную ночь?

Вик окинула меня строгим взглядом и улыбнулась уголками губ.

– Да, да, – поддержала Аланна. – Рассказывай.

– Ну… – Вик махнула рукой, давая знак наклониться ближе. – Вы когда-нибудь видели, как спариваются лошади?

Мы кивнули.

– Значит, вам известно, что они кусаются, ржут и лягаются в порыве страсти?

Теперь лицо Вик напомнило мне Мэй Уэст.

Мы энергично закивали.

– А то, что их желание порой бывает так велико, что его невозможно сдерживать? – Голос ее дрогнул.

Мы с Аланной вновь закивали. Вик тяжело перевела дыхание, посмотрела внимательно на Аланну, потом на меня и произнесла:

– Так вот… у нас все совсем по-другому.

Сказав это, Виктория заливисто расхохоталась и отпрыгнула от нас в сторону, задорно помахивая хвостом.

– Ничего она нам не расскажет, – с обидой в голосе констатировала Аланна.

– Похоже, ты права, – со вздохом согласилась я. – Черт!

Аланна посмотрела на меня и тоже вздохнула.

Ладно, придется мне расспросить об этом Кланфинтана.

– Миледи, прошу сюда. – Передо мной возник Кай, жестом приглашая следовать за ним внутрь строящегося здания.

Когда мы с Аланной поравнялись с ним, я прошептала:

– Это нормально, что у нас работает такой молодой мастер? Он ведь юноша, не больше шестнадцати лет!

– У него очень сильная энергетическая связь с камнем. Важен не его возраст, а то, что он многое умеет. Ты все сама увидишь.

Мы прошли вверх по мраморной лестнице, которая уже была полностью готова. Передо мной открылось огромное пространство, заваленное глыбами мрамора, некоторые уже имели форму и были отшлифованы, другие нет. По периметру площадки были возведены высокие колонны все еще разной высоты, и выглядели они как поломанные зубы во рту гиганта, однако, пройдя вглубь, я заметила, что некоторые колонны уже полностью отделаны. Они гордо возвышались среди собратьев, будто подавая пример. Мы встали напротив центральной колонны, которая была так велика в диаметре, что мы смогли бы обхватить ее руками только втроем. Мрамор казался полупрозрачным, светящимся, нежно-перламутровым с ровными бороздками по всему стволу, капитель была декорирована барельефами с изображениями воинов-кентавров, обрамленными узором, похожим на стянутые узлы.

– Это главный поддерживающий элемент, – произнес Кай. Его необычный голос стал загадочным, взгляд с восторгом ласкал камень. – Каждый кусок мрамора, который я здесь использовал, нашептывал мне имя Эпоны.

– Ты слышишь голос камня? – Я не смогла удержаться от вопроса.

Кай улыбнулся:

– Это не совсем звуки, вернее, не четкие, скорее едва уловимый шепот.

Я вспомнила, как говорила со мной Эпона, и кивнула:

– Он возникает у тебя в голове, ты скорее чувствуешь его, нежели слышишь.

– Именно! – воскликнул Кай.

– Мрамор и сейчас говорит с тобой? – поинтересовалась Аланна.

– Конечно! Он всегда говорит со мной. – Он положил натруженную, слишком старую для юноши руку на колонну и закрыл глаза.

Мне показалось, что камень дрогнул и стал мягким и податливым, словно глина. Приглядевшись, я заметила, что вокруг Кая появилось свечение, похожее на то, что окружало Кланфинтана в момент Превращения. Постояв несколько секунд, Кай убрал руку и открыл глаза. Следом исчезло и сияние, будто было лишь плодом моего воображения.

– Мрамор приветствует вас, Избранная Эпоны. – Голос его был чистый и безмятежный.

– Неужели? Могу я к нему прикоснуться?

– Разумеется, миледи. – Кай улыбнулся, мое воодушевление ему польстило.

Я осторожно прижала руку к гладкой поверхности.

– Хм, здравствуй, мрамор. – Меня поразило, каким теплым и мягким показался мне камень. Теперь, вблизи, я смогла разглядеть, что цвет его был не однородным, а являл смесь многих оттенков, слившихся воедино, а оттого едва различимых. Внезапно я почувствовала присутствие чего-то нового, теплого, оно исходило из самого нутра камня. Затем меня охватило удивительное ощущение, будто я нахожусь в лоне матери, мне легко и спокойно. Ладонь моя невольно дрогнула, но не от страха, а от осознания волшебства всего происходящего. На ум опять пришли слова Шекспира, и я прошептала: «Редчайший дар, для мира слишком ценный».

Внезапно ощущение магии мгновения рассеялось, я погладила на прощание колонну и повернулась к Аланне и Каю, смотревшим на меня во все глаза.

– Он говорил с вами! – воскликнул Кай.

– Не совсем. – Я покосилась на колонну. – Но что-то я почувствовала. Удивительное ощущение, – призналась я, выдержав паузу.

– Скажите, когда день вашего рождения? – не унимался Кай.

– В последний день апреля, – ответила Аланна, прежде чем я успела открыть рот. Надо же, откуда она знает?

– Ах, Телец, ну конечно! Вы связаны с землей так же крепко, как с богиней.

Я не представляла, о чем это он. Вернее, я знала, что родилась под знаком Тельца, даже внимательно выслушала несколько лекций от бывших любовников о своем упрямстве. (Ну, может, не очень внимательно. Зачем слушать парня, с которым уже рассталась?) Я никогда не верила в гороскопы и подобную ерунду. Точнее, шесть месяцев назад не верила.

Аланна радостно закивала.

– Что ж, приятно узнать о себе что-то новое, – без особого энтузиазма заявила я.

За спиной раздался стук копыт приближавшегося к нам кентавра, который оказался посыльным моего мужа.

– Миледи. – Он грациозно поклонился. – Кланфинтан просил сообщить, что ждет вас в конюшне.

– С Эпи ничего не случилось? – Мое сердце сжалось от беспокойства.

– Она очень нервная, Верховный шаман уверен, что только ваше присутствие сможет ее успокоить.

– Скажи, что я уже иду. – Я повернулась к мастеру. – Благодарю за возможность… прикоснуться к волшебству.

– Всегда рад служить, миледи. – По его улыбке я поняла, что подобрала верные слова.

Я развернулась, собираясь уходить, но не смогла противостоять искушению и опять погладила ствол колонны. Камень ответил на мое прощание теплом.

– Риа, – обратилась ко мне Аланна, когда мы пробирались к выходу, – мне надо проверить, как идет подготовка к празднику Самайн. Ведь столько всего надо сделать, а ты, полагаю, не захочешь сама присутствовать на кухне и разбираться с тем, что и как готовят.

– Точно, – скривилась я. – Иди, конечно. И позаботься о том, чтобы испекли побольше булочек кентавров и отварили рис. Я навещу Эпи, а с тобой и Кароланом мы увидимся за обедом. – Я усмехнулась. – Если вы, конечно, не боитесь находиться со мной за одним столом.

– Я рискну, – улыбнулась подруга. – Просто на этот раз сяду подальше от тебя.

– Разумно. – Поколебавшись, я все же решилась спросить: – Скажи, а откуда ты знаешь, что мой день рождения 30 апреля?

– Все просто, это день рождения Рианнон.

– Странное совпадение. – Я была озадачена.

– Лишь одно из многих.

– Да, – протянула я и помахала ей рукой. – Идем, – повернулась я к сопровождавшему нас кентавру, и мы свернули в сторону конюшен.

Конюшни храма Эпоны были грандиозным сооружением, ничего подобного я раньше не видела. Они также были выполнены из светлого мрамора, найденного и отшлифованного местными каменщиками. После недавних событий я другими глазами смотрела на величественные колонны, поддерживающие купол здания, и невольно задалась вопросом, было ли благостное ощущение спокойствия, которое я всегда здесь испытывала, связано только с лошадьми. Я решила, что непременно приду сюда, чтобы пообщаться с мрамором, однако сначала надо успокоить Эпи. Центральный проход был просторным и широким, по обеим сторонам от него располагались стойла, все были заняты животными уникальными по красоте масти и темпераменту. Мое появление они приветствовали тихим ржанием. Я благодарила, обращаясь к каждой кобыле по имени, сожалея, что не могу остановиться и погладить их бархатистые головы.

– Здравствуй, Пасифая! Ты самая замечательная!

– Лилит, милая моя, оставь в покое эту сетку с сеном!

– Хекет, девочка моя, ты ведь такая красавица, не надо грустить.

И так далее, так далее, так далее. Я прошла мимо кобыл, считавшихся лучшими в своей породе, и добралась наконец до коридора, ведущего в отдельный отсек для воплощения Эпоны, способного затмить даже лучших лошадей Партолона.

Свернув налево, я оказалась в огромном загоне с одним-единственным стойлом. Мой муж и Дугал молча стояли у ограждения, рядом с ними застыли прислужницы, имевшие взъерошенный вид. Взгляд их был прикован к кобыле, нервно метавшейся из угла в угол.

Эпи поистине была божественно красива. Волоски на ее шкуре были серые и белые, что в сочетании давало удивительный серебристый цвет, переливавшийся, словно разлитая ртуть, на ногах и вокруг глаз он переходил в угольно-черный. Эпи была высокой, почти пятнадцать ладоней, при этом безупречного сложения. Мне казалось, в ней нет ни одного изъяна.

Любимица мгновенно чувствовала мое присутствие (так было и на этот раз). Повернувшись, она подняла на меня бездонные глаза. По конюшне разнеслось громкое ржание.

– Здравствуй, милая, – улыбнулась я и подошла ближе. – Мне сказали, ты устроила настоящий переполох.

– Как хорошо, что ты пришла, – произнес Кланфинтан с видимым облегчением, отразившимся и на лицах остальных. Все расступились, освобождая мне проход в стойло.

– Она в таком состоянии с тех пор, как привезли Урана, – сказала я, поглаживая любимицу, и поцеловала ее в бархатистую щеку. – Его держат подальше от храма, но она все чувствует и нервничает.

Эпи потерлась мордой о край моего плаща.

– Ей не терпится его увидеть, – заключил Кланфинтан.

– Конечно, она его получит, но не раньше завтрашнего вечера.

Несколько последних недель я тоже готовилась к празднику Самайн, включавшему сложный ритуал спаривания, который должен был пройти безупречно, чтобы обеспечить плодородие земель в ближайшие три года.

– Не хочешь прогуляться? – спросила я, прижимаясь щекой к голове Эпи. – Сможешь немного отвлечься.

Эпи подняла голову и осторожно выдохнула мне в лицо. Я решила, что на языке лошадей это означает «да».

Одна из прислужниц уже накидывала ей на спину потник, а вторая надевала недоуздок с красивым орнаментом. Я была расстроена тем, что Эпи так волнуется, однако радовалась, что она не паникует и не устраивает истерики, как обычно поступали другие лошади в подобной ситуации. Она знала, что происходит, и не позволяла себе забыть о хороших манерах.

– Я помогу. – Кланфинтан подошел и подставил ногу, чтобы помочь мне забраться на лошадь.

Эпи не шелохнулась, пока я не устроилась у нее на спине, затем гордо проследовала к воротам, уже распахнутым ловкими служанками. Кланфинтан не отставал ни на шаг. Едва я успела махнуть на прощание девушкам и Дугалу, Эпи перешла на легкий галоп, направляясь на север.

– Похоже, мы едем туда! – крикнула я скакавшему слева от меня мужу. – Сейчас она ведет.

Кланфинтан улыбнулся.

Я чувствовала, что Эпи не терпится прибавить скорости и хорошо размяться, поэтому прижалась к ней всем телом, склонилась к уху и прошептала:

– Вперед, красавица.

Ухо дрогнуло и повернулось назад ко мне, улавливая звуки, и Эпи стала набирать темп. Мы приблизились к полосе леса, но даже узкая дорога, ведущая вглубь, не заставила лошадь скакать медленнее, впрочем, меня это не беспокоило. Моя любимица не была обычной кобылой, она знает, когда стоит быть осторожнее, а когда можно дать себе волю. Я вполне могу позволить себе расслабиться и наслаждаться прогулкой.

Становилось прохладнее, и, хотя дождь не начался, над головой висели плотные облака, придавая деревьям сказочный вид. Я только сейчас заметила, как поредели их кроны, и мысленно укорила себя за то, что последнее время была занята лишь своей несуществующей смертельной болезнью и пропустила чудесный момент, когда листва меняет цвет.

Впереди показалась развилка. Я знала, что левая тропа приведет нас к верхним виноградникам, а правая к болоту Ивасах – неприятному месту, к тому же вызывавшему нелучшие воспоминания. Через него мы с Кланфинтаном пытались бежать от фоморианцев, и это едва не стоило нам жизни. К моему большому сожалению, Эпи свернула направо. Если она собирается привезти меня на болото, я воспользуюсь правом ездока изменить направление. Впрочем, до болота еще несколько миль, моя девочка может утомиться и остановится раньше. Или ее остановлю я.

Кланфинтан догнал нас, и теперь мы скакали плечо к плечу. Он выглядел таким расслабленным, будто и не скакал в бешеном темпе, впрочем, он в прекрасной физической форме и может не останавливаться еще несколько часов.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, и я обратила внимание, что у него даже не сбилось дыхание.

– Как мне хорошо-о-о! – пропела я знаменитую фразу из песни Джеймса Брауна.

Кланфинтан мученически закатил глаза. Да, признаю, у меня небольшие музыкальные способности, но огромная любовь к пению, поэтому я не перестаю совершенствоваться. Да и какая разница! Ведь я сказала правду. Однако появилось неприятное ощущение, будто что-то сдавливает мне горло. Так бывает, когда начинаешь заболевать, хотя мой желудок ведет себя очень прилично после того, как получил несколько булочек. Сейчас, когда причина недомогания и видений установлена, я почти совсем расслабилась и больше стала похожа на себя прежнюю, ведь обычно я редко бываю раздражительной.

– Лучше остановись передохнуть. Нам надо вернуться прежде, чем ты устанешь.

– Хорошо-хорошо. – Я закатила глаза, передразнивая мужа. – Буду внимательна к себе.

Мне показалось, что он фыркнул, хотя звуки затерялись в стуке копыт.

Мы замолчали. Эпи немного сбавила темп. Мне это понравилось, теперь ее поступь была размеренной, скользящей, как ее гладкая серебристая шкура. И вот Эпи перешла на рысь, заставив меня почти сразу натянуть повод.

– Тпру-у-у…

Эпи повела ушами, услышав мой голос, и пошла шагом. Кланфинтан вопросительно взглянул на меня.

– Трясет, – объяснила я, и он опять фыркнул. Кажется, Эпи тоже. – Подожди совсем немного, – сказала я, склонившись к ее уху, – очень скоро ты сама будешь в моем положении.

Эпи промолчала, а Кланфинтан усмехнулся.

И тут, к моему удивлению, Эпи резко остановилась и навострила уши, повернув их вправо. Не заметив, что мы стоим, Кланфинтан сделал несколько шагов, затем обернулся и оглядел похожую на каменное изваяние Эпи.

– Куда она смотрит? – спросил он.

– Черт ее знает. – Я прищурилась и вгляделась в туман. – В чем дело, девочка?

Кобыла мне не ответила и неотрывно смотрела в одну точку справа от дорожки.

– Птицы смолкли, – мрачно заметил муж, и я услышала звук доставаемого из ножен меча, с которым он никогда не расставался. – Останься здесь, – глухо скомандовал он.

– Я не хочу оставаться здесь одна! – Кажется, мои гормоны опять напомнили о себе, потому что внезапно мне стало ужасно одиноко и жаль себя до слез, будто меня бросил парень прямо на выпускном балу.

– Эпи тебя защитит, – бросил на ходу Кланфинтан и направился в гущу леса. – Если я крикну, чтобы ты убегала, немедленно беги.

Туман быстро скрыл его очертания, и я очень некстати вспомнила о тени, которую видела у памятника отцу. Мне захотелось громко позвать Кланфинтана, но, еще раз покосившись на застывшую Эпи, я решила, что не стоит сейчас ему мешать. И не стоит сообщать, что моя кобыла превратилась в статую.

– Там кто-то есть? – шепотом спросила я ее. – Страшное чудовище?

Эпи повела ушами, но не ответила.

– Привидение? – не унималась я.

Эпи фыркнула, кажется с презрением. И я поняла, что она просит меня замолчать и не мешать ей слушать.

Я затаила дыхание и принялась ждать. Прошло не более нескольких минут, за которые я успела подумать и о похищении гномами, и вспомнить о сне Рипа ван Винкля[2]2
  Рипван Винкль – герой одноименной новеллы Вашингтона Ирвинга.


[Закрыть]. Наконец из тумана появился Кланфинтан. Я выдохнула.

– Я не обнаружил ничего подозрительного. – Он пытливо посмотрел на Эпи. – Скорое спаривание, видимо, влияет на чувствительность кобыл. Там недалеко полянка с двумя старыми деревьями, под ними бежит ручей.

– Ручей? – Мне внезапно захотелось пить. – Надеюсь, нас никто не съест, если мы попьем из ручья. – Я положила руку на живот и прислушалась к внутренним ощущениям. – А потом надо возвращаться. – Я смущенно посмотрела на мужа. – Я немного устала.

К счастью, он не стал говорить о том, что предупреждал меня и прочее, а лишь шагнул с тропы, кивком приглашая идти следом.

Я обняла Эпи за шею и прижала колени к ее бокам. На мгновение мне показалось, что она не будет меня слушаться, сегодня моя любимица была холодной и отстраненной. Я провела пальцами по блестящей шкуре, бормоча под нос ласковые слова, и почувствовала, как по спине ее пробежала дрожь, словно она превращалась из статуи обратно в лошадь. Эпи осторожно шагнула вперед, помедлила, сделала еще шаг и, наконец, пошла за Кланфинтаном.

Окунувшись в туман, мы неожиданно для меня вынырнули, раздвинув густые ветки, на чудесную светлую полянку, показавшуюся мне оазисом в хмуром и сером лесу. Взгляд упал на два могучих дерева, возвышавшихся в самом центре, между ними бежал ручеек, уносясь в чащу, подальше от тропинки. Даже на расстоянии вода казалась кристально чистой и ледяной.

– Давай утолим жажду, милая. – Я пнула Эпи коленями, но та не двинулась с места. Такая сдержанность и медлительность была совсем не в ее характере.

Едва передвигая ноги, Эпи все же подошла к ручью. Кланфинтан уже склонил колено и зачерпывал воду пригоршней.

– Я тебе помогу, – спохватился он, ловко поднялся и обхватил меня за талию.

Я развернулась к нему и, перекинув ногу, стала сползать, прижимаясь к его телу, на землю. Дотянуться до его лица я не могла и, рассмеявшись, коснулась губами мощного торса, находившегося прямо у меня перед глазами.

– Ты хотела пить. – Голос мужа дрогнул. – А потом я отвезу тебя обратно в храм. Помни, женщина в твоем положении должна несколько раз в день ложиться отдыхать.

Последние слова он произнес, многозначительно приподняв бровь, чтобы я уловила скрытый смысл.

– А ты будешь массировать мне ноги, – мечтательно произнесла я.

– И не только. – Кланфинтан улыбнулся.

– Заманчиво. – Я обхватила его руками и поцеловала в мокрую грудь.

Уже склонившись над ручьем, я повернулась к Эпи. Она вновь замерла и теперь была похожа на серебряный памятник. Лишь уши, направленные на массивные деревья выше по течению, время от времени вздрагивали.

– Эпи! – резко окликнула я. Уши шевельнулись. – Иди попей.

Кобыла не дрогнула. Лишь уши вновь повернулись к деревьям. Я вопросительно посмотрела на Кланфинтана, он в ответ пожал плечами, явно, как и я, озадаченный поведением моей любимицы.

Тоже пожав плечами, я повернулась к ручью и зачерпнула воду. Она была ледяная, удивительно свежая и чистая, что напомнило мне общественные фонтаны в Риме. (Да, я возила учеников за границу, и там, кстати, скорее они присматривали за мной, чем я за ними.) Я с наслаждением сделала большой глоток. Утолив жажду, я поймала себя на том, что смотрю на большие деревья, до сих пор привлекавшие внимание Эпи. Это были настоящие великаны, такие называют вековыми. Ветви раскинулись футах в двадцати над землей, необычайно толстые и длинные. Что-то в них было необычным, и я внезапно поняла, что они все еще не сбросили листву. Я растерянно заморгала и оглядела окутанный густым туманом лес. Ведь совсем недавно я думала о том, что не заметила, как опали листья.

Не сумев толком ничего разглядеть, я опять посмотрела на великанов перед собой. Это же болотные дубы! Я только сейчас поняла, что это деревья моей родной Оклахомы. Их остроконечные листочки я часто мела со двора. Эти же по-прежнему были на ветках, и цвет их зеленый, как у водорослей. Я перевела взгляд с веток на стволы, покрытые зеленовато-лиловым мхом, и резко встала, заметив на нем легкое свечение. Таким бывает солнечный свет, пробивающийся через преграду атласных занавесок. Деревья будто призывали меня подойти ближе и прикоснуться к ним. Затем я ощутила внутри легкое щекотание потока чувств, словно перышком коснулись моего сердца. Бог мой, ведь то же самое я испытывала рядом с колоннами. Кай тогда сказал, что я родилась под знаком земли, и у меня есть с ней связь. Улыбка тронула мои губы. Неужели я могу говорить и с деревьями?

Как завороженная я сделала несколько шагов к ним, но мои мысли прервало громкое ржание Эпи. Я остановилась, обернулась через плечо и едва не ударилась лбом о морду кобылы, следовавшей за мной по пятам.

– Ой! – воскликнула я от неожиданности. – Эпи! Что с тобой происходит?

Она опустила голову и потерлась мордой о мою грудь.

– Все в порядке. Я просто хочу подойти к деревьям. Потом поедем домой. – Я вытянула шею и нашла глазами мужа, наблюдающего за нами с большим интересом. – Она сведет меня с ума, – вздохнула я. – Скорее бы прошел ритуал, и она вновь стала прежней.

– Да, у Эпи, кажется… – Кланфинтан замолчал, будто подыскивая верное слово, наверное, выбирал между диагнозами: паранойя, истерика, помешательство. Не сказав ничего, муж просто вскинул брови и покачал головой, словно мы оба понимали, о чем он.