Текст книги "Третья сила"

– Может быть, это к лучшему. Если это смерть, то мгновенная. Раз – и всё. Лучше так, чем задыхаться и мучиться на Земле. Прощай, Линг, нам пора!

Чо Сан решительно встал из-за стола, и они вместе вышли из дома. Су бросила последний взгляд на своё старенькое глинобитное жилище, доставшееся ей от родителей, смахнула слезинку и отвернулась навсегда, крепко вцепившись в руку мужа. Он прав – лучше так, сразу. Лучше. Главное, чтобы вместе. Тогда ничего не страшно. Она твердила себе это как заклинание, идя в ногу с Чо Саном. Красный куб с каждым шагом увеличивался, но Су верила – всё будет хорошо, ведь они вместе, а значит, всё получится. Она подняла глаза и смело посмотрела вперёд. Кто знает, вдруг пришельцы не врут?..

* * *

Кэти чувствовала себя неуютно. Живая, едва движущаяся человеческая вереница, протянувшаяся через всю улицу к красному кубу, поглотила её, сделала звеном своей цепи, но Кэт не ощущала единения с толпой. Наоборот, никогда в жизни ей не было так одиноко. Люди перебрасывались односложными фразами, которые сливались в общий звуковой неумолчный гул, столь же тихий и неторопливый, как движение самой очереди. Девушка вспоминала своё прощание с родителями.

– Не беспокойся за нас, – тихо говорила Мэри, целуя её щёки. – Отец закончит исследования, и мы приедем к тебе.

– Да-да, точно. Мы скоро приедем, – поддакивал Дэвид. – Ты будешь нашим пионером на Новой Земле. Первопроходцем. И потом ты не одна. Уж кому-кому, а Эдварду я могу доверять. Ты ведь поможешь ей на первых порах?

– Дэвид, о чём ты говоришь! Да Кэти мне как родная! Будь у меня дочка, я бы хотел, чтобы она была похожа на твою Кэти. Ни о чём не беспокойся, Мэри, она будет под моим неусыпным присмотром!

Широкая спина Хаксли маячила перед ней надёжным щитом, но Кэт всё равно было неловко. Её не покидало ощущение, что она совершает предательство. Она и верила, и не верила, что родители приедут. Может, они просто успокаивают её, чтобы она спокойно улетела на Весту?

Темнеющая впадина красного куба напоминала гигантский рот, ежеминутно поглощающий новую порцию человеческих тел. Совсем скоро их очередь. Чем ближе подступал час икс, тем чаще девушку посещало желание броситься прочь, как можно дальше от неотвратимой неизбежности.

– Кэти, ты готова? Сейчас наш черёд, – прервал её размышления Эдвард.

– Конечно, конечно, – пробормотала в ответ Кэти, судорожно вцепившись в картонный цилиндр. Этот футляр был единственной вещью, которую она забирала с собой. Здесь было всё, что ей хотелось взять. Около года назад её, бывшую студентку арт-колледжа, осенила простая и ясная мысль – пока то, что ты любишь, живо в твоей памяти – оно не умерло. Самый простой пример – книги. В них, написанных, быть может, сотни лет назад, живут люди; когда ты открываешь её, они заново рождаются на свет в твоём сознании. Но у книг есть свой недостаток – они используют слова, язык. Неважно какой – китайский, английский, но язык! Живопись понятна всем без перевода!

Эта идея окрылила её, дала цель, ради которой стоило жить и творить. Кэт рисовала. Рисовала всё – пейзажи, портреты, натюрморты – что могло сохранить память о родной планете. Кое-что она успела закончить, многое было пока ещё в этюдах, но она знала – это дело её жизни. Даже сейчас через плотный картонный цилиндр они, казалось, грели и придавали ей сил.

Кэт подняла голову и вошла вслед за Эдвардом в красный куб.

Движущаяся ступенька убаюкивающе медленно понесла их вперёд и вверх. За считанные секунды Кэт с Эдвардом оказались где-то в центре помещения. Ступень-платформа привела их прямо к одной из жёлтых площадок, огороженных со всех сторон высокими прозрачными стенами. Отсюда, с высоты, было видно, что вслед за ними другие платформы несут толпы новых переселенцев, распределяя их между площадками. Как ни пыталась Кэт успокоить себя, сердце всё равно встревоженно и громко стучало. Казалось, этот стук был слышен во всех уголках безграничного здания. Девушка крепко вцепилась в руку Эдварда, и они вместе вступили в самый центр круглой жёлтой площадки, отличавшийся более интенсивной окраской.

Пару секунд ничего не происходило. Эдвард стал уже подумывать о том, что, может быть, они неправильно что-то сделали, не туда пошли, как вдруг всё поплыло перед их глазами, будто цветной вихрь закружился. Этот вихрь подхватил их, как лёгкие пёрышки, и понёс куда-то. Эдвард полностью потерял ориентиры в пространстве; его руки невольно искали точку опоры. То же самое происходило и с Кэти. Голова кружилась, её слегка подташнивало от бесконечных круговращений разноцветных пятен вокруг себя и от непрекращавшегося тихого гула, сопровождавшего полёт. Сколько прошло времени? Минута? Месяц? Год? Эдвард не успел додумать эту мысль до конца, как почувствовал, что его тело приобрело вес и плоть. Цветной ураган стих, и они ощутили под ногами твёрдую почву. Через пару секунд туман вокруг них стал бледнеть и становиться прозрачнее. Откуда-то сверху донёсся нежный мелодичный голос: «Добро пожаловать на Весту!»

Взявшись за руки, переселенцы сделали первый шаг на новой планете. Яркий свет брызнул в глаза, заставляя зажмуриться. Уже через мгновение Кэти усилием воли заставила себя открыть глаза – перед ней расстилалась её новая родина…

Часть 2

Глава 9
Новоселье

«Так вот ты какая, Веста!» – подумала Кэт, придя в себя после перелёта. Они с Хаксли стояли на круглой жёлтой площадке, а вокруг… вокруг простиралось огромное зелёное поле. На горизонте виднелись высокие шапки деревьев, какие-то цветные прямоугольники выглядывали сквозь изумрудно-блестящую листву на фоне синего до боли в глазах неба. Лёгкий ветерок радостно приветствовал поселенцев. Воздух был свеж и прозрачен; приятный, хотя и незнакомый аромат поднимал настроение. На первый взгляд казалось, что перед ними Земля: такие же небо, деревья, трава… Хотя последняя как раз и отличалась… Эдвард осторожно ступил на неё с площадки, и трава, завитая в колечки, мягко вжалась под его ногой. Идти по ней было легко и приятно. Он вдруг вспомнил, как в детстве любил ходить по огромной двойной кровати в родительской спальне: ноги по щиколотку утопают в одеялах, но крепкие пружины матраса придают твёрдость и уверенность. Да-да, очень похоже.

– Кэт, иди сюда, не бойся!

«Что это? Земля? Нет. Здесь всё немного по-другому. Всё-таки это Веста. Что ждёт меня здесь? Кто?» – Кэт никак не решалась выйти с круговой площадки. Вот они – её жизнь, её завтра, её будущее, здесь, прямо перед ней. Она зажмурилась, решительно шагнула вперёд и… не почувствовав достаточной опоры под ногой, рухнула лицом в траву.

– Кэт, ты в порядке? – испуганно крикнул на ходу, возвращаясь к ней, отошедший уже на пару метров Хаксли.

– Да, всё нормально! Не беспокойся! Я в порядке. Просто потеряла равновесие с непривычки, – смущённо пробормотала Кэт, вставая и поправляя одежду. Да… на такую траву можно падать спокойно. Кэти присела на корточки, разглядывая место падения.

– Эдвард! По-моему, это не трава. Во всяком случае, странная какая-то.

– Что ты имеешь в виду?

– Смотри, травинки переплетаются между собой в единый ковёр, их невозможно отделить друг от друга. Да, конечно, это скорее ковёр, чем трава. Толстенный живой ковёр!

– Фьють-фью! И громадный!

Кэт с благодарностью воспользовалась протянутой рукой, и они с Эдвардом двинулись по направлению к деревьям на краю поля. Стоило им отойти от жёлтого диска, как он покрылся круглым облаком – будто воздушный шар надули. Через несколько секунд туман рассеялся, и на площадке оказалась семья из трёх человек, занимавшая за ними очередь на Земле. Одной рукой мать семейства испуганно держалась за руку мужа, а другой закрывала глаза маленького мальчика, прижавшегося к ней.

– Мам, мам, убери руку! Мне ничего не видно! – требовал ребёнок. Мать нехотя опустила ладонь.

– Ух ты, здорово! – восхитился мальчуган. – И ни капельки не страшно!

– Дай оглядеться, – промолвила женщина, но непоседа уже бросился к краю площадки.

– Смотри! – Он с разбегу прыгнул на траву, и она, мягко спружинив, подбросила его вверх. – Ого! Как на батуте! А там что? – Мальчишка, с удовольствием прыгая, как кенгуру, устремился в дальний конец поля.

– Стой! Стой, тебе говорят! – крикнула мать и ринулась за шалопаем. Отец почесал макушку, пожал плечами и пошёл им вслед. Стоило семье отойти, как над жёлтой площадкой вновь выросло белёсое облако, наполненное туманом.

– Кэт, может, отправимся дальше? – предложил Эдвард, тронув её за плечо.

«Что ещё готовит мне эта планета? Какие сюрпризы?» – думала Кэти, крепко держась за руку Хаксли, чтобы вновь не потерять равновесие. Внезапно в её сознании всплыла картина: где-то внизу, под ней, несётся куда-то вдаль зелёный океан, напоминающий собой травяной ковёр… Она тряхнула головой, чтобы отогнать видение.

– Что с тобой? – участливо спросил Хаксли.

– Так, ерунда, привиделось.

– Что, что привиделось? Ты, пожалуйста, ничего не скрывай. Сейчас любая информация может быть полезна. Что ты видела?

– Да ничего особенного. Я подумала, что эта трава похожа на океан.

– Что?! Я тоже об этом подумал! Странно.

– Ничего странного. Подобные аналогии напрашиваются сами собой. – Кэт пожала плечами и подошла к ближайшему дереву. – Смотри, какое чудо!

Огромный, раскидистый дуб при ближайшем рассмотрении оказался не очень натуральным: ствол в три обхвата был покрыт каким-то толстым слоем прозрачной смолы или стекла, а листва скорее напоминала пышную пористую мочалку изумрудно-зелёного цвета. Дерево трепетало под порывами ветра, издавая тихий шелест.

– Что-то это мне не очень нравится… – пробормотал Эдвард, оглядываясь вокруг.

– Всё вокруг синтетика? Ничего живого? – прошептала разочарованно Кэти, но вдруг услышала из-за спины приветливый голос:

– Это не совсем так, дорогая Кэти… если не ошибаюсь.

Обернувшись, девушка увидела Рави Кумара. Знакомый её отца в жизни оказался значительно меньше, чем на экране компьютера. Его шоколадного цвета лицо освещала добрая улыбка, ладони были сложены в характерном индийском приветствии, из-под неизменного золотистого тюрбана на голове выбивались редкие седые волосы. Рави ласково смотрел на старых знакомых, терпеливо ожидая, когда они придут в себя.

– Рави! Замечательно! Рад тебя видеть! – радостно воскликнул Хаксли и заключил друга в крепкие объятия.

– Добро пожаловать на Весту! Здравствуйте, Эд! Я как чувствовал, что вы сегодня приедете. А вы ведь Кэти? Вы очень похожи на своего отца. Идёмте же, я заказал карри к обеду. Надеюсь, вы не против индийских блюд? Сегодня мой черёд встречать гостей с Земли, так что не удивляйтесь.

– Это то, о чём я мечтал, попробовать карри на Весте! – то ли в шутку, то ли всерьёз пробормотал Хаксли, но Рави сделал вид, что не заметил иронии.

Они двинулись по направлению к домикам, окружённым со всех сторон густой зеленью деревьев и кустов или того, что напоминало деревья и кусты.

Легко было заметить, что дома расположены довольно хаотично, без всякого плана и симметрии.

– У вас тут что, улиц нет? – недовольно спросил Хаксли, ненавидевший беспорядок.

– М-м-м, вы правы, вообще-то нет. Они здесь как-то не нужны. Во всяком случае, пока. Милости просим. Мы уже пришли.

Рави привёл их на широкую лужайку перед белоснежным дворцом, чем-то напоминающим Тадж-Махал в миниатюре. Увидев растерянные лица гостей, хозяин смущённо пробормотал:

– Я ещё не перестраивался, простите, некогда заняться. Это здание было возведено сразу после моего приезда. Несколько вычурно, признаюсь. Завтра же заменю на что-нибудь более скромное.

– Что вы! Это просто… удивительно! А когда вы приехали?

– По здешним меркам, я старожил. По земному времени, где-то полгода. На Весте дни гораздо длиннее. Дэви! Дэви! – позвал кого-то Кумар.

Из дома выплыл матовый конус около полутора метров высотой. На его вершине располагалась круглая, как мраморный шар, голова, снабжённая тремя парами глаз, расположенных на равных расстояниях по всей окружности. У основания головы находился широкий плоский блестящий диск, чем-то напоминавший гофрированный средневековый воротник-жабо.

«Что же мне это напоминает? Пешка! Точно, пешка!» – подумал Эд, а Кумар согласно кивнул головой, будто понял его мысли:

– Это Дэви, мой конус. Скоро и у вас будут такие. Привыкнете.

– К вашим услугам! – донёсся приятный женский голос.

– Гости уже здесь. Можно подавать, – мягко приказал Рави.

– Куда прикажете?

– Давай прямо здесь, на открытом воздухе.

– Будет исполнено, – ответила «пешка» и уплыла в дом.

Менее чем через минуту она появилась в проёме дверей. На этот раз перед ней в воздухе плыл, как показалось Эду, огромный футбольный мяч. При этом он не катился, а именно скользил над зелёным ковром, не касаясь его. «Пешка», приблизившись вплотную к Рави, застыла. Кумар деловито нажал на какие-то кнопки на шаре, и тот опустился в траву, погрузившись в неё на одну треть. Затем верхняя половина шара распалась на четыре сегмента, тут же слегка раскрывшиеся, как лепестки цветка. Сегменты оказались с выемкой внутри. Кэт даже подумала, что они похожи на шкурки апельсинов. Взявшись за один из них, Рави потянул его на себя и опустил на траву так, что получилось своего рода кресло. Плюхнувшись на сиденье, он пригласил гостей последовать его примеру.

«Что-то вроде кресла-качалки. Мягко, удобно», – подумал Эдвард, располагаясь. Кэт устроилась на противоположной стороне. Между ними осталась плоская поверхность второй половины шара, которая, по предположению Кэти, выступала в роли стола. Её догадки подтвердились. Из середины плоскости поднялась конструкция – что-то вроде ёлочки с различными тарелочками на ветках. Вершину устройства занимал длинный цилиндр с тонким носиком, из которого шёл пар.

– Надеюсь, вы не против зелёного чая? Только скажите, Дэви приготовит что-нибудь другое, – предложил Рави, на что оба гостя отрицательно покачали головой.

– Ничего не нужно. Зелёный чай я очень люблю! – поспешила ответить Кэт.

– Вы тут, смотрю, устроились как… дома, – выдавил из себя Хаксли.

– Я вижу, вы растеряны, ошеломлены. Это нормально, не пугайтесь! Пока расслабьтесь, а я потихоньку постараюсь ввести вас в курс дел. Но прежде всего вам необходимо вот это. – Он протянул им плоские треугольники.

– Что это? Зачем?

– Поместите их за ухом. Да-да, на этом выступе кости. Вот так. Не мешает? Видите, они сразу прилипли. Это универсальный транслятор. Со всех языков.

– С внеземных тоже?

– Вполне может быть. Хотя не проверял. Никто здесь не знает точно. Ведь мы Их ещё не видели. Мы – люди, единственные разумные существа на этой планете. Во всяком случае, на суше, как утверждают наши учёные. Со всех земных наречий транслятор переводит прекрасно. Ведь здесь каждый говорит на своём диалекте, но с этим устройством нет проблем. Хотите проверить? Я вам скажу что-нибудь на хинди.

Тут же Кэти услышала два дублирующих друг друга голоса. Ей пришлось сосредоточиться, чтобы разделить содержание каждого. Через мгновение стало понятно, что в правое ухо голос говорит что-то непонятное, а в левое доносится: «Добро пожаловать на Весту!»

– Поначалу непривычно, но скоро освоитесь, – поспешно добавил Кумар, заметив их напряжение. – Да, здесь есть ещё регулятор. Проведёте по этой грани – станет громче, по этой – наоборот. Таким образом у вас сохраняется возможность самому слышать и учиться иностранному языку, если хотите. Я вот выучил китайский. Очень интересно, между прочим! Хотя со временем нужда в переводчике отпадает… Всему свой час. Как я уже говорил, скоро привыкнете. Дома потренируетесь. Да… у вас же ещё нет домов! Ну, это не беда. Сейчас что-нибудь организуем. Дэви!

Из глубины конуса донёсся прежний мягкий голос:

– Я слушаю.

– Дэви, предложи, пожалуйста, нашим гостям несколько проектов на выбор. Надеюсь, мои дорогие гости не против первое время пожить неподалёку.

Увидев, что собеседники утвердительно кивнули ему в ответ, он продолжил:

– Дэви, позаботься об этом. Один, пожалуй, мы разместим на лугу, а другой – поближе к роще.

– К вашим услугам, – ответила Дэви, и на столиках перед Эдвардом и Кэти загорелись экраны с очертаниями странных сооружений. Эдвард сообразил, что ему предлагают сделать выбор. Один из проектов был очень похож на обычный земной дом, и мужчина поспешил нажать на изображение. Кэти, в свою очередь, остановилась на бунгало с бассейном под крышей.

– Нормально. Для начала. Так почти все делают: выбирают привычное. Мы, старожилы, если можно так выразиться, договорились, что будем давать кое-какие разъяснения вновь прибывшим. Поэтому пару дней лучше вам быть со мною рядом. Быстрее обвыкнетесь и разберётесь во всём. А потом можете переезжать куда захотите – вся Веста к вашим услугам. Согласны? Дэви, можешь распорядиться. Бунгало – на луг, а этот домик – на полянку. Что же вы ничего не кушаете? Не нравится? Ешьте, ешьте, вам предстоит многое узнать! А тем временем дома будут готовы.

Эдвард и Кэти склонились над своими тарелками. И пускай особого аппетита у них не было, но отказывать столь гостеприимному хозяину было неудобно. Краем глаза Кэти заметила какое-то шевеление невдалеке, на той равнине, по которой они только что пришли. Из земли выросли трубы, затем появился купол, колпаком накрывший их от любопытных взоров. Единственное, что могла видеть Кэти, это клубы тумана под куполом. Так продолжалось около получаса. Затем постепенно пары рассеялись, а вместе с ними исчез и заслон. Перед изумлённой Кэти вырос новёхонький одноэтажный домик, точно соответствующий выбранному рисунку. Она бросила взгляд на Эдварда. Тот с остолбенением смотрел в другую сторону. Слегка обернувшись, она увидела, что на полянке возле рощи возвышается дом Хаксли.

Глава 10
Первые шаги

– Таня, т-с-с, Таня, я с тобой… – успокаивал плакавшую во сне жену Володя. Бедняжка, как тяжело дался ей этот последний год! Все их планы переезда на Весту пошли насмарку. Вначале умер отец, вскоре заболела и слегла, видимо уже навсегда, мать. Даже сейчас, во сне, Танино осунувшееся личико было озабоченным. Волков, едва касаясь губами, поцеловал её в лоб и тихо встал с постели.

Утро. Пора собираться на работу. Стараясь не разбудить тёщу, он заглянул к ней. Стойкий запах домашних снадобий ударил в нос. Зять подошёл к кровати и наклонился. Дышит. Она и раньше-то жила неприметно, тихо, а теперь и вовсе как призрак. Вроде без изменений…

Володя успел снять чайник с электроплиты за пару секунд до свистка. Будить Таню не хотелось. Она почти полночи дежурила у постели мамы, у которой был очередной приступ. Отхлебнув кипятка, Волков согрелся. Надо не забыть кофе принести! Он напоминал себе об этом уже несколько дней, но каждый раз забывал. За ним в порт ехать надо, а на работе столько дел, что под вечер всё стирается из памяти.

Накинув плащ, Владимир выскочил из дома. Было ещё рано, но редкие лучи солнца, пробивающиеся сквозь пелену облаков, радовали глаз. С каждой минутой улицы оживали всё больше. То и дело навстречу стали попадаться прохожие в разного цвета плащах. Володя по традиции заглянул в кафе напротив своей работы.

– Володя! Доброе утро! – радостно поприветствовал его хозяин, невысокого роста крепко сбитый мужчина лет пятидесяти.

– Как дела, Денис? – отозвался Волков, устраиваясь поудобнее у стойки.

– Всё хорошо. Как обычно?

– Да, только кофе двойной.

Через минуту перед ним появилась большая чашка кофе и яичница с ветчиной.

– Сегодня будет хороший день! – заметил радостно хозяин. – Дождь обещают только к вечеру.

– Это здорово. Какие новости?

– Из плохих только одна: нет изюма для булочек. А какие после этого булочки? – невесело пошутил хозяин.

– Не вешай нос, Денис! Главная изюминка жизни – сама жизнь! Вот тебе за сегодня.

Волков вытащил из кармана зажигалку, которую вчера нашёл на улице. Зажигалка была золотая и тяжёлая.

– Работает?

– Нет.

– Всё равно спасибо, – сказал хозяин, рассматривая подарок.

Володя направился на работу. Его лаборатория находилась в трёхстах метрах от кафе, на двадцатом этаже МГУ. Здесь уже давно никто не преподавал, но название сохранилось. Как ни странно, даже оборудование почти всё было целым. Уже полгода Володя совместно с другими мировыми светилами науки плотно занимался исследованиями. К этому их призвал недавно избранный всеобщим голосованием президент Земли Питер Рэйнбоу в послании к землянам. Володя вспомнил своё тогдашнее недоумение. Просить о таком людей, большая часть из которых уже перекочевала на Весту, казалось ему нонсенсом.

«Земляне! Я обращаюсь в первую очередь к тем, кто решил по тем или иным причинам остаться здесь, на родной планете. Какой будет наша жизнь, зависит только от нас! Можно, конечно, свернуться калачиком и тихо скулить о несбывшемся, но лучше поднять голову и взглянуть действительности в глаза. У нас ещё есть время, время для нормального, достойного человека существования. Всё, что для этого нужно, – отбросить в сторону пустые конфетные фантики воспоминаний о прошлом и начать строить своё, пусть трудное, но будущее! Я верю в человеческий разум, в человеческий дух, в силу человеческой энергии, которая уже столько раз за тысячелетнюю историю цивилизации приводила нас к победе!..»

Это было всего-навсего воззвание, можно сказать, крик души. И тем не менее оно сработало… Всем, кто решил или был вынужден остаться на Земле (как они с Таней), стало спокойнее. Люди начали даже размышлять о том, как упорядочить свои действия, как организовать своё существование…

Владимир был рад, что послушался жену и стал работать. Каждый теперь делал то, что умел и хотел. Володя по-прежнему изучал чёрный кристалл. За эти полтора года его исследования заметно продвинулись.

Волков отключил вакуумную комнату и открыл дверь. В помещении было полно самых замысловатых фигур, выполненных из чёрного материала. После некоторого размышления Володя вынес несколько вещей и старательно расставил их на столе. Сегодня большой день. Сегодня Питер Рэйнбоу приедет оценивать его достижения. Волков озабоченно посмотрел на часы. Президент должен прибыть с минуты на минуту.

Не успел он накинуть халат, как услышал шум поднимающегося лифта. Двери плавно открылись, и навстречу ему вышел Питер – как всегда, в белом костюме и со знаком земного шара в петлице.

– Здравствуй, Волков!

– Здравствуйте, мистер президент, добро пожаловать!

– Владимир, давай без формальностей. Эти громкие регалии не для друзей. Ведь мы друзья, не так ли?

– Конечно, Питер. Давненько не виделись.

– Дела всё, сам понимаешь. У тебя чаю не найдётся?

– О чём речь! Для такого человека… Сейчас соорудим. – Володя быстро поставил чёрный чайник на огонь, и уже через минуту тот радостно заворчал и стал выпускать пар из высоко поднятого носика.

– Погоди-ка, из чего этот чайник?

– Из кристалла. Не бойся, не отравишься. Я пью уже давно.

– О, да тут у тебя вся посуда из него сделана! И чашки тоже?

– Тоже.

– Постой, постой… Ты научился управлять ими?!

– Пока нет… Но зато могу делать из него разные вещи.

– Рассказывай, рассказывай всё по порядку!

– Давно, ещё на полярной станции, я обратил внимание, что кристалл легко отлепить от материнского, пока он маленький, размером около полсантиметра. Позже его никакими силами не оторвёшь. Начав работу здесь, в лаборатории, я вспомнил об этом и решил немного поэкспериментировать. Привёз несколько штук и поместил один в колбу. Через пару дней я увидел, что кристалл вырос и принял её форму. Ну а результаты остальных экспериментов можно увидеть собственными глазами.

– Ты хочешь сказать, что кристалл принимает заданную форму? Интересно! И ты всё это соорудил из них?

– Да.

– Но ведь их рост невозможно остановить! Пользоваться твоей посудой можно от силы один-два дня, потом она вырастет, и всё.

– В целом вы правы, но…

– За что я вас, учёных, люблю, так это за ваше «но»! Выкладывай, что там новенького?

– Я нашёл способ останавливать их рост…

– Это же грандиозно! Гений! Волков, дай я тебя поцелую!

– Погоди, Питер, я ещё не закончил. Выяснилось, что для роста кристалла нужны некоторые условия. Если поместить его в вакуум на неделю, он перестаёт расти окончательно.

– Умирает?

– Если так можно выразиться… Надо ещё многое перепроверить. Самые первые экземпляры были сделаны всего лишь месяц тому назад. Я ещё не знаю до конца, могут ли они оживать…

– Кристаллы, видимо, подпитываются за счёт воздуха… – задумчиво пробормотал Питер.

– Не только. Как я понял, для их роста важно космическое излучение. Именно поэтому пришельцы расположили их на полюсе – там сильная космическая радиация. А из воздуха они в основном забирают строительный материал – углекислый газ с небольшой примесью азота. К сожалению, всё это ни к чему. Так, безделица. Я ведь не могу повлиять на «соты» в океане…

– Понимаю, понимаю. Нет, Волков, ты не прав! Я чувствую, что это очень важное открытие! Мне надо подумать, посоветоваться. Работай в этом же направлении. Тебе нужна помощь?

– Да нет особо. Вот разве что электроэнергии побольше.

– Сделаем. Твоё исследование теперь приоритет номер один. Да что мы всё о работе! Как Таня?

– Тяжело ей. Мать при смерти. Как тесть умер, так и слегла. Уже три с лишним месяца не встаёт с постели.

– Жаль, я подумаю, чем можно помочь. Но ты знаешь, у нас с лекарствами напряжёнка.

– Да я и не прошу ничего. Сами настойки делаем, нормально.

– Слушай, а может, вам махнуть ко мне в Женеву? Говорят, там целебный воздух.

– Нет, нам и здесь неплохо, в Москве. Спасибо. Да и лаборатория здесь…

– Погоди-ка, я тут вчера встречался с генетиками… Что там у твоей тёщи?

– Какое-то нервно-дегенеративное заболевание. Точно не помню. Нервные клетки медленно дегенерируют, будто высыхают напрочь. И она с ними…

– Я не уверен до конца, но всё-таки попробую тебе помочь. Позвоню завтра, прямо домой, мне надо будет с Таней поговорить.

– Это было бы замечательно! Питер, ты мой спаситель! Я у тебя в долгу. Может, и я могу что-то для тебя сделать?

– Самое большое, что ты можешь сделать, – дальше работать над «сотами». Я верю в тебя, Володя!

* * *

Из семи миллиардов людей, живших на Земле ближе к середине двадцать первого века, на планете осталось не более шестидесяти миллионов. Волна переселений постепенно стихла, и остатки человечества разместились на просторах центральной части Евразии. Население Северной Америки сильно поредело. По данным Питера, несколько миллионов поселенцев продолжали жить в холмистых районах Ванкувера, Сан-Франциско, Феникса, Торонто, Чикаго, Нью-Йорка и Мехико. Его любимый Лос-Анджелес, к сожалению, был почти полностью затоплен. Осталось лишь несколько домов на холмах Беверли-Хиллз, случайно избежавших полного разграбления в период смуты. От известной всему миру надписи осталась лишь буква Н[1]1
  Имеется в виду первая буква слова «Hollywood».


[Закрыть]… Это были разрозненные одинокие кучки когда-то великой цивилизации. Хорошо, что удалось провести Реформу…

Рэйнбоу вернулся мыслями в то недалёкое время, когда он с жаром отстаивал свой проект воссоединения землян. Что ж, это принесло свои плоды. Голод побеждён. Нет больше эпидемий. А главное – появилась надежда. Неизвестно на что, но надежда. Люди стали работать, творить. Взять хотя бы интернет. С каждым днём крепнет его роль: он объединяет, лечит от одиночества, там люди черпают веру в жизнь… А водородные двигатели? Это же чудо! Энергии теперь хватит без всяких атомных станций. А уж топлива – воды – в избытке. Неужели всё напрасно и всему этому суждено кануть в Лету? Нет, он должен, он обязан верить в лучшее! Как человек и как президент. «На меня смотрят, на меня равняются. Я не должен вызывать ни малейшего сомнения в успехе», – твердил себе Питер.

Самолёт президента отбрасывал тень на плотно стёганое белое одеяло облаков. Изредка в разрывах ваты виднелись изумрудные поля, пышные леса и набухшие голубые вены рек. Странно, с высоты Земля всегда кажется совершенно безжизненной, особенно теперь. Не видно человеческой суеты, нет выхлопных газов, только заводские трубы по привычке целятся в небеса своими потухшими жерлами. Атмосфера чиста, как в пятнадцатом веке. Хорошая новость – гибель от парникового эффекта больше не грозит человечеству. Содержание углекислого газа сократилось на десять процентов. Биологи считают, что это заслуга буйно разросшихся за последнее время растений. Хотя в свете последних открытий Владимира это может быть влияние «сот». Вероятно, мы даже будем им благодарны… Надо выяснить, сколько они могут поглощать в год, в день… Да, насчёт мамы Татьяны надо поговорить с Себастьяном Руже…