Текст книги "Экипаж черного корабля"

11. Качество мяса

В весовых характеристиках «боевой горы» была еще одна антисимметричная деталь. Их полутора миллиона килограммов экипажа, на женскую часть команды приходилось только сто двадцать тысяч кило. Правда, Тутор-Рор считал и такое количество излишним – этим, не смотря на все препоны, раскрашенным, отвлекающим от созерцания экранов и натяжения гусениц, личикам, генерал-канонир предпочел бы мускулистые, затянутые в форму, бицепсы мужчин. Нет, он не был гомосексуалистом, и вот именно, как нормальный самец, считал, что дамам не место за пультом управления стрельбой, и уж, тем более, их тонкие пальчики не должны поглаживать гашетку игломета. Однако, как здравомыслящий человек, он понимал, почему число женщин в армии не убывает, а в процентном отношении, даже растет. От всех этих басен легковерным ушам об уравниванье обоих полов в правах, он, разумеется, посмеивался. Дело было именно в обратном – в превосходстве мужского мяса для целей войны, в его все большем дефиците, в связи с постоянным ростом числа армий и флотов. Приходилось экономить его для отраслей, в которых нужны мужество, сила и выносливость. Для десантников, тяжелой пехоты и корабельных канониров, для всех прочих мест, в которых тонкость женской психики и ручек слишком быстро изнашивалась. К сожалению, благодаря механике и автоматике, наведение пушек более не требовало развитого абстрактного мышления – бездумного умение манипулировать кнопками, в заранее заданной последовательности, хватало с лихвой, потому, в том же процентном измерении, все большее число мужчин перемещалось во все менее интеллектуальные сферы боевых ремесел. Тутор-Рор с опаской думал о том времени, когда даже командирами «гор» станут женщины, а мужчины разучатся делать что-либо кроме метания двустороннего топора и вождения «Циклопов». Однако теперь, похоже, дальнейший прогресс в науке ушел в предание, так, что очень скоро женщинам, в силу историческо-технологического коллапса цивилизации, придется возвратиться к кастрюлям и пеленкам, то есть, к своему естественному, назначенному природой занятию. Это соображение придавало Тутору-Рору бодрости.

12. Снабженцы

И длинные, карточные стрелы ударных амфибийных сил Республики, берущие в железную клешню тяжесть северного материка, пухлыми лупами аэростатных разведчиков, выискивающие в рельефе, в воронковых оспинах суши, в копчености пришибленной атмосферной подушки некоторые поводы для сомнений в эффективности первичного удара. И непрозрачные, рубанные лица броне-маршалов, их большие, способные утопить ладонью стакан, отвыкшие работать руки, сейчас напруженные скребками и граблями тактических боеголовок, так нужных для зачистки плацдармных трамплинов, кровь из носа, требующихся для бросков в нутро выжженного континента.

И прущие сквозь экватор линкорные конвои сопровождения перевозчиков «боевых гор», и медленные потоки обычных транспортов со всякой необходимой для эффективно-плановой войны мелочевкой. Тем, кто ступит на битые атомной дубиной развалины Империи, не приходится рассчитывать на лихость рейдов за трофейной утварью – базовые склады Эйрарбии уже пыхнули дымной метелью, уже зачернили горизонтную синь разложенной на молекулы амуницией. А потому, запас продовольствия каждому готовому к битве воину, и не на один месяц, и сапоги – десятки пар на нос. Нет, не многоножки они, и обувь в Брашской армии, до сего дня, не одноразовой носки, но теперь там, куда ступят пехотные легионы, повышенный радиационный фон, и ляжет этот фон с пылью-грязью, первой очередью, на блестящую чернь сапог.

А значит, если б в Республиканском войске, штурмующем океан Бесконечности, был бы всего миллион двуногих носителей обуви, то и тогда каблукасто-подошвового добра требуется не один морской караван, но в легионах южан одной только пехоты гораздо больше. Да, не все из них переживут предписанную им гору блестящей обувки – война, даже в самом победном варианте, опустошительная ротная рулетка, но ведь и сами сапожные завалы могут попасть под удар. И потому болят головы у военных снабженцев – им бы плоско-однозначные заботы капитанов транспортов: совмещай ежечасно реальность с картой, да отслеживай штурвалом дрожь компасной стрелы.

13. Сбой субординации

Разумеется, нельзя было отрицать, что от женщин на борту «боевой горы» есть дополнительный прок помимо исполнения непосредственных служебных обязанностей. Тутору-Рору приходилось это признавать.

– Ты знаешь, мне все в казарме завидуют, – говорила она, разглаживая островок скрученных спиральками волос на его груди.

– Да? – выплывая из неги, отзывался он. – Может мне нужно завести горем? Расписать дополнительный график дежурств для планшетисток и телефонисток?

– Пугаешь? – спрашивала она не прекращая играть с его неподатливыми волосами. – Зря пугаешь. Я выпью тебя до капли – не оставлю им ничего.

– Не чуточки не сомневаюсь, штаб-сержант, – он наконец поднимал веки.

– А я думаю, сомневаешься, мой милый генерал, – она скатывала голову с его плеча на грудь и ее черная грива, расплескавшись, накрывала огромную площадь: тонкие пряди щекотали и нос и подмышки одновременно.

– Тайм-аут! – взмаливался он, содрогаясь от поцелуя. – Прошу маленький тайм-аут!

– Никаких, – шептала она с очаровательной интонацией. – У вас нет погон, и я не различаю звание. Так что подчиняться не собираюсь. Перерывчик миновал. Я тебе сделаю горем. Сейчас ощутишь.

Они знали друг друга достаточно долго. Почти цикл миновал с того момента, когда однажды он оказался с ней в «куполе» один на один. Было ли это достигнуто усилиями одной из сторон? Скорее с обеих, хотя случайность тоже сыграла известную роль. А возможно, все было предрешено усилиями богини любви – Бледной Матери, той что пялится с неба по ночам, когда за горизонт проваливаются оба пылающих светила. Астрономы утверждают, что она сияет отраженным светом. Может быть, но дело свое она вершит отменно. И следуя указанию планеты-спутницы, они влюбились, причем оба, хотя Тутор-Рор был старше и по возрасту и по званию. Может быть, серебро аксельбантов придавало его пробивающейся седине новый неотразимый для женщин блеск? Может быть.

И она вошла в его жизнь. Он очень надеялся, что Бледная Мать будет покровительствовать их встречам еще достаточно долгое время, несмотря на то, что теперь за дела Геи взялись совсем другие, не слишком любвеобильные боги.

14. Совершенно секретно. Выводы экспертной комиссии по разработке темы «Синхронное задувание солнц»

Документ 1

Секретность изложенных рассуждений наивысшая, хотя сами выводы являются гипотетическими прикидками и в реальности могут быть ошибочными.

За исходную взята теоретически допустимая, и желательная, ситуация, когда Империя Эйрарбаков атакуется внезапно, с полным перевесом сил и средств. Такое возможно в результате скрытности сосредоточения и длительной, предварительной подготовки Республики Брашей в мирное время. Эксперты исходят из уверенности, что достигнутое на сегодня технологическое первенство, явившееся следствием расового превосходства нашей нации, со временем будет нарастать. Однако ожидать сто и более циклов, пока Империя, естественным путем, утратит свое лидирующее положение на северном мега-континенте, наша страна не имеет права. Потому военное сокрушение отсталой, но возомнившей о себе расы, является единственно возможным исходом. Следовательно, наш долг – не просто дожидаться эволюционно предрешенного технического и военно-экономического перевеса Республики, но использовать любую возможность, например, внезапное ослабление, и даже распыление сил Эйрарбии в результате чего-либо. Это может быть природной катаклизм, а скорее внутренние беспорядки, в лучшем варианте – гражданская война.

Итак, приведенный гипотетический сценарий развития событий исходит из того, что по материку эйрарбаков наносится неограниченный удар всеми силами, а ответный пресекается, в крайнем случае, ослабляется в сотни раз. Но в настоящем исследовании военные аспекты являются только фоном. Речь идет о климатических последствиях применения термоядерной мощи.

За последние несколько десятков циклов, начиная с Первой Атомной, фундаментальная военная мысль накопила некоторый материал для исследования. К сожалению, поскольку основные события происходили вдали от Южного континента, даже нашим лабораториям переднего края были недоступны непосредственные долговременные наблюдения за районами подвергнутыми атомным ударам. Тем не менее, в архивах присутствуют косвенные данные, собранные разведкой, а также полученные на полигонах, где проводились испытания малых и больших атомных боеприпасов. Однако надо признать, что поскольку интенсивное, тотальное применение взрывной мощи стратегического уровня не произошло даже в период Второй Атомной, то большая часть излагаемых сейчас выводов базируется на предположении. Кроме того, подрывы некоторых сильнейших боеголовок, разработанных в период главенства концепции «Нокаут», и до сего часа стоящих на вооружении, никогда реально не производились, а значит, их воздействие на климат можно прикинуть только теоретически.

Тем не менее, исходными данными для дальнейшего являются: приблизительная мощность накопленных в текущий период боеприпасов; строгие, много раз перепроверенные, математические расчеты; известные нам законы физического мира. Понятно, нужно учитывать то, что все изложенное является лишь упрощенной моделью возможного в реальности…

15. Подъем

Просыпаясь среди ночи, он видел ее восседающей в кресле за столом. Удивлялся, но удивление разбивалось о молодую упругость ее фигуры.

– Тебе хочется быть командиром «Ящера»? – обрывал он, посмеиваясь, тишину.

Она вздрагивала, но ничуть не терялась:

– Интересно попробовать, мой милый генерал. А вот любопытно, были ли случаи, что бы женщина командовала «боевой горой»? И почему нет? У нас ведь не какая-нибудь эйрарбакская тоталитарщина, где женщины в униженном состоянии.

Вообще-то, по слухам, думал про себя Тутор-Рор, именно у «баков» по новым законам, введенным последним Грапуприсом, женщины уравнены в правах, уравнены до того, что не имеют права растить детей, как и мужчины. Он не высказывал своих познаний в голос, это бы выглядело как поучения, а он не хотел, совсем не хотел портить отношение со своей любовью. В этом деле он уважал равенство, там, за бортом постели, оставались генеральские лампасы и планшетные мелки, и даже ее обращение – «мой генерал» – было здесь просто лаской и ничем более.

А тем временем она поворачивалась в кресле, и в свете настольной лампы он замирал, видя ее нескрываемые, оттененные пушком, прелести. И сон улетучивался, как будто его и не было. Она вставала, потягивалась во весь рост, так что у него от нахлынувшего желания останавливалось дыхание, и надвигалась, заслоняя лампу и разложенные под ней бумаги.

Утром она покидала его еще до официального подъема, ведь статус любовницы командующего «боевой горы» не освобождал от служебных обязанностей, хотя, наверное, давал некоторые незримые привилегии.

16. Шкала измерения

Похоже, вынужденное безделье путешествия «Сонного ящера» в «корыте» плохо сказывалось не только на не обремененных сражениями танкистах и механиках, чья сущность, по взглядам дилетантов, ограничена пружинистостью бицепсов с голенями и надежным знанием геометрии в пределах совмещения в прямую прорези прицела, мушки и силуэта цели, но, в еще большей мере, на любителях умственной нагрузки – интеллигенции «боевой горы» – офицерам «аналитического» отдела и самым ярым, не за страх, а за совесть, прислужникам зла в чистом виде.

Заглянувший в отдел генерал-канонир Тутор-Рор был сходу атакован техно-аналитиком Брочи-Фуфом, зовущимся в офицерском народе Весельчаком. Сейчас Брочи действительно весел как никогда. Оказывается он носится со свежей идеей и Тутор-Рор сумел отвязаться от него лишь через пятнадцать минут – изложение только дошло до детализации. Брочи-Фуф подпрыгивал, чесал в ухе от возбуждения. Суть изобретения проста как все гениальное. Тутор-Рор заподозрил, что Брочи вынес на всеобщее обозрение нечто давно известное в Подводном Мозговом Центре, однако приписал себе новаторство. Тем не менее, проверить догадку не у кого. Предложена новая шкала измерений эффективности оружия. Замер, понятное дело, идет в убитых врагах, причем не в реальных, а в неких абстрактных. Брочи-Фуф тут же предложил, прямо с сегодняшнего дня, а можно и часа, ввести новую единицу в жизнь, но пока локально, только на борту «Сонного ящера». Постепенно она, ясно как цвет Пожирателя Крови, учитывая важности и удобство применения, распространится на прочий связанный с войной мир. Единица носит наименование «трупо-сила».

Как предлагается вести промеры? Весьма просто. Абстрактно-гипотетические эйрарбаки ставятся плотным строем, без пауз и прорех, на идеально ровной поверхности. Поскольку эйрарбаки раздеты, напихивать их можно относительно плотно – по два штуки на метр квадратный. Этой голой, но мускулистой абстракцией удобно и безгранично заполняется местность. Средств защиты у «баков» нет, инстинкта самосохранения тоже, так же, за ненадобностью, сбрасывается со счета инерционность уплотнения при давлении и тому подобное. Однако последние ограничения действуют не на все применяемые против подопытных факторы.

Эксперимент, то есть замер, делается так: на это безграничное, ровное поле ставится что-нибудь боевое, к примеру, «Сонный ящер»; он начинает двигаться вперед, одновременно стреляя из всех калибров. Условно принимается ситуация, что истраченные в процессе стрельбы снаряды, волшебным образом возвращаются обратно, или боезапас «горы» постоянно и автоматически восполняется. Измерение ведется в течение часа.

– Почему не цикла, – наивно спросил Тутор-Рор, – ведь термоядерного топлива хватит надолго, можно обогнуть Гею пару-тройку раз?

Брочи-Фуф отмахнулся от генерала как от мухи. «Почему» стало ясно быстро. Поскольку идеально дрессированные для эксперимента «баки» не бегут и без сопротивления ложатся под массу «горы», а она движется с предельной скоростью и стреляет в максимальном темпе, то убитых очень много. На час расчет не удался – калькулятор зашкалило. Пришлось округлять, делать прикидку, точность недопустимо сбилась. В ход пошли логарифмы. Брочи разнервничался, кусал ногти, запоздало предложил взять за образец простой «Циклоп».

– Простой? – переспросил Тутор-Рор.

– Да, – кивнул Брочи, – только чтобы снаряды в обоих стволах не кончались и смесь в огнемете тоже.

– Хорошо, – зевнул генерал-канонир.

Брочи-Фуф клацал кнопками и пускал от довольства слюну несколько долгих минут.

– «Трупо-сила» нашего танка, – наконец улыбаясь доложил он начальнику, – сто восемь миллионов триста тысяч пять!

– Чего пять, в смысле миллионов? – искренне не понял Тутор-Рор.

– Трупов! – любезно пояснил Брочи. – сто восемь миллионов триста тысяч пять трупов!

– Эйрарбаков? – удивился Тутор-Рор. – Откуда столько? У них ведь армия меньше.

– Так из расчета ведь! – сиял и подпрыгивал Брочи-Фуф.

– А если выпустить за борт все наши «Циклопы» тогда что ж?

– А очень момент, – обрадовался поставленной командованием задаче Брочи-Фуф и защелкал кнопочками. – Танков у нас четыреста восемь штук. Нет! Это – всего. «Циклопов» только двести пятьдесят шесть. Итак, умножаем.

– Стоп! – гаркнул, внезапно вспоминая, что он начальник, Тутор-Рор. – Я все понял. У «баков» не хватит населения – так?

– Причем здесь население, – отмахнулся Брочи, – женщино-детей мы в расчет сразу не брали. Берем только способных носить оружие здоровых…

– Но без оружия ведь!

– Само собой, – клавиши продолжали вдавливаться.

– Все! Я понял. Вы не пробовали вводить «кило», «мега», а лучше сразу «тера-трупо-силу»? Мне начинает казаться, что на счет атомных боеголовок мы в войне погорячились.

Тем не менее, и после такой реплики от Брочи-Фуфа удалось отвязаться только в коридоре. «Понятно, почему его списали из ПМЦ, – в очередной раз пришел к одному и тому же выводу Тутор-Рор, когда остался один. – Формулировка, по-видимому, была, приблизительно, такая: «Чрезмерная увлеченность, вплоть до ухода от реализма».

17. Дела давно минувших дней

За двенадцать циклов, миновавших после Второй Атомной, утекло много воды. Каждый цикл равнялся приблизительно паре лет земного летоисчисления, однако на планете, которая навинчивала орбиты не вокруг одной единственной звезды-мамы, а вокруг общего центра масс кратной системы, не стоило привязывать измерение времени к оборотам. Ведь от случая к случаю, от взаимной перетасовки неравноправных по весу солнц, время их огибания менялось, иногда довольно серьезно. Изобретение антропного принципа замера времени, когда за единицу был принят усредненный период клеточного обмена в человеческом организме, решило проблему. Более того – редкий случай в истории Геи – единица измерения узаконилась на обоих мега-континентах.

Так вот, за двенадцать циклов утекла не только вода. Отступивший и не доведший до конца битву Федеральный Союз Брашей пережил внутренний кризис, вызванный именно неудачным окончанием войны, едва не распался. Зрелые правительственные прагматики Союза, доказывающие что в случае ее продления было бы еще хуже, так как сил, рассчитанных загодя и, вроде бы, достаточных, к удивлению стратегов, совершенно не хватила для слома хребта Империи. Продление войны и истощение сил тактического уровня, с неизбежностью, вело к вытаскиванию из чехлов стратегических зарядов, однако, поскольку наступательный порыв южан уже иссяк, сильно охлажденный ядерными фугасами имперцев, то применение мощных зарядов не привело бы ни к чему кроме взаимного истребления без победителей.

Однако героизм прагматиков сумевших убрать руки с кнопок, когда все, вроде бы, в политическом плане, было на мази, не оценили. Вернувшиеся с полей сражений, еще не растратившие пыл, маршалы сочинили бесчисленные легенды об утерянных победах, о предательстве верхов, о почти опрокинутой и сдавшейся Империи, о миллионах простых героев из народа совершивших подвиг зазря. Их поддержали кое-какие силы в промышленных кругах: имелись недовольные среди производителей мощных боеголовок, типа тысячемегатонного «Лилипута», ведь их детище никто даже не соизволил испытать, а также недополучившие прибыли бизнесмены среди производителей обычных средств поражения. Раздираемый противоречиями и экономическими последствиями войны Федеральный Союз едва не распался, содрогнулся от нескольких подрывов «детонаторов» гражданской войны, в конце концов, сменил правителей, а в какой-то мере и саму форму правления, и, перекрасив вывеску, преобразился в Республику.

Если разобраться, то с геополитической точки зрения, война для Союза-Республики хоть и не принесла тех благ, что обещали ее зачинатели, тем не менее, не прошла совсем уж за так. Безусловно, потери оказались значительными, главной цели – закрепления на континенте эйрарбаков – достичь не удалось, более того, отступив, браши продемонстрировали слабость, а это сразу привело к выпадению из обоймы нестойких союзников Северного полушария, опасающихся мести номинально победившей Эйрарбии. Но зато, война закрепила за Брашпутидой право на главенство в Южном полушарии Геи, подперла когда-то выданное по Первому Аберанскому договору, но тайно оспариваемое Империей, право на владение Мерактропией и, само собой, сильно ослабило главного планетарного конкурента – ведь атомные бои велись, как-никак, на его «доске», а значит все прелести локальных и прочих заражений местности остались там, в Эйрарбии.

Конечно, и эйрарбаки, сводя дебиты и кредиты в сумму, могли высосать из пальца некоторые плюсы. К примеру, и главное, они выстояли – успешно отбили самое тотальное из всех тотальных нападений на себя; умудрились увесисто врезать по зубам и брашам, и их сателлитам капуцинам, а дрексов вообще смешали с землей, превратив их страну в большой полигон по испытанию и доведению до ума разнообразных военно-технических новшеств. Так что в итоге, довольными могли оставаться все. Но что-то не получалось.

Главное, Вторая Атомная показала, что нельзя спокойно спать, свесив ножки с лавочки – планета для этого не только небогата ресурсами, но и вообще, мала. Единственное чего в ней вдоволь, это – человеческих существ. Но если к своим как-то, шатко валко, привыкаешь, да и есть от них какой-никакой прок, то от других рас, особенно расплодившихся без меры, одни напасти. Что с того, что некоторые напасти надуманы? Все, о чем долго и кропотливо размышляют самые сложные в мире мозги, рано или поздно воплощается в реальность. А значит, спать не приходится, ибо за свешенные ножки может кто-то ухватить, да не просто теплыми ладонями, а остро-клыкастой, часто маскируемой улыбочкой, пастью.

И следовательно, наступление, катящейся из будущего, Третьей Атомной было предрешено. Понятно, все участвующие стороны готовились к ней не покладая сил. Кроме того, итоги Второй научили не только маршалов, но и политиков главному – цели термоядерных разборок не могут и не должны быть мелки, они должны быть предельны, а значит, сразу и без промедления нужно вводить в действие всю подвластную мощь.

В частности, по вопросам высадки на чужой континент, стратеги Брашпутиды усвоили, что нельзя вначале высадиться, а уже потом расширять плацдарм ядерной дубиной, гораздо лучше и надежней пригладить чужую сушу мегатонной лавиной, а уж после, успокоившись, и снизив порог разборок до тактического уровня, начинать завоевание севера. Поэтому все планы ведения войны соответствовали именно такому принципу. И его нельзя, невозможно было обойти.