Текст книги "Гибель советского ТВ"

От Андропова до Черненко

«Русисты» на ЦТ. Отставка С. Лапина.

После смерти Л. Брежнева в ноябре 1982 года многим в «верхах» показалось, что дни Сергея Лапина на посту руководителя Гостелерадио сочтены. Ведь ни для кого не было секретом, что тот пользовался безграничным доверием покойного генсека и теперь, после его ухода, новый руководитель страны (а им стал бывший шеф КГБ Юрий Андропов), который в высших политических кругах считался скорее западником, чем державником, наверняка захочет заменить руководство такого влиятельного учреждения, как Гостелерадио, своей креатурой. Однако ничего подобного не произошло. Более того, под давлением внешней политики (возросшей конфронтацией с США) Андропов вынужден был из западника переквалифицироваться в державника. Поэтому он не только оставил Лапина при его должности, но и отрядил к нему в помощь людей из стана державников.

Вспоминает А. Байгушев:

«Андропов, прекрасно зная еще с «Голоса Родины» о моих «русистских» настроениях, тем не менее дал мне возможность поработать на него на телевидении: его очень беспокоило там состояние дел, и в первую очередь коррупция на телевидении. Субсидирование больше, чем всей Прибалтики, а финансовые потоки уходят в мафию. Так что Андропов-Файнштейн, хоть и всецело симпатизировал еврейству и выслуживался перед ним, но не был таким уж упертым «хасидом». Скорее он был со Сталиным в душе...

Меня при нем назначили Главным редактором в Студию художественных фильмов, и я сразу же предложил развернутый план на многие десятки названий, естественно, с сильным русским акцентом. Заключил договоры на сериалы с крупными фигурами русского лагеря – Иваном Стаднюком по его «просталинской» книге «Война» (по совету Андропова!), Петром Проскуриным, замечательным русским писателем Вячеславом Горбачевым (отчаянно знаковым заместителем Главного редактора журнала «Молодая гвардия»), Вячеславом Марченко, Михаилом Колосовым и др. Многие фильмы даже успел выпустить. Приходилось «на развод» ставить и «ихнего» Анатолия Рыбакова (Аронова). Когда сам А. Н. Яковлев за него – пойди не подпиши договор, но договор Рыбакову я-то дал все-таки не на гнусных «Детей Арбата», а на вполне лояльного «Неизвестного солдата». Даже закрытые цензурой и «смытые», остро «антисионистские» последние серии «Вечного зова» Анатолия Иванова (они снимались в 1982 году. – Ф. Р.) не без нашего русского давления (здесь очень много сделал мой близкий друг еще со ВГИКа, завотделом заказных фильмов в «Экране» талантливый русский сценарист и писатель Иван Воробьев – как ему трудно было с обступившими его евреями, как они его подсиживали, оплетали своими сетями! Но ему удавалось-таки заказать на киностудиях и хорошие русские телесериалы!) отыскались на балконе у режиссера и вышли в эфир (в 1983 году, то есть при Андропове. – Ф. Р.).

В общем, я вертелся, как мог. Посещал все летучки руководящего состава, присматривался к лицам, наматывал на ус. Лапин после звонка Андропова дал мне «открытый лист» на выравнивание процентного соотношения между евреями и русскими телесценаристами, и практически каждый сценарист с открытым русским лицом, заглядывающий ко мне, мог сразу получить заказ, попасть в план и в кассу – получить аванс. Напротив, я наотрез отказался подписывать договор на восемнадцать серий художественно-документального фильма Егора Яковлева, известного «дерьмократа», о Ленине. Позвонил по прямому внутреннему телефону Мамедову и Лапину и предупредил, что готовится крупное хищение – на полмиллиона. Что к договору на документальный сериал – самый примитивный документальный монтаж – «нарезку текстов» из статей Ленина, зачитываемую актерами без грима, – в графе «жанр» приписали задним числом «художественно»(?!)-документальный, а это оплата в десять раз больше.

Скандал дошел до парткома. Но повязаны были все. Пока разбирались, договор вдруг «по незнанию ситуации» (?) подмахнул зам Лапина по хозяйственной части Сорокин, и деньги автор получил. Потом уже метали громы и молнии по состоявшемуся факту «чьего-то недосмотра». А «бешеные деньги», видимо, шли по целевому предназначению. Егор Яковлев, давно примкнувший к «Иудейской партии внутри КПСС» и игравший в ней не последнюю роль, на эти бешеные деньги «выкупил» и «раскрутил» газету АПН «Московские новости», ставшую «разведкой боем» в наступлении «перестроечников» на советскую власть...»

Отметим, что в первой половине 80-х на ТВ было всего две крупномасштабные экранизации русской советской классики. Это были финальные 6 серий «Вечного зова» по Анатолию Иванову (1983) и 5-серийный «Грядущему веку» (продолжение «Строговых») по Георгию Маркову (1985). Во времена горбачевской перестройки подобных экранизаций уже не осуществляли, поскольку власть в стране (а также на ТВ) постепенно прибрали к рукам либералы, которым такого рода кино было абсолютно не нужно. Дело тогда дошло до того, что на ТВ даже перестали повторять такие сериалы (речь идет о фильмах «Тени исчезают в полдень», «Вечный зов», «Строговы», «Сибириада» и т. д.).

Но вернемся в первую половину 80-х. Из телефильмов, которые в те пять лет (1981—1985) были выпущены на ТВ, стоит выделить следующие.

1981 год — «Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна» (3 серии), «Мы, нижеподписавшиеся» (2 серии), «Бедная Маша» (2 серии), «Восточный дантист» (2 серии), «Камила» (2 серии), «Родственники» (2 серии), «Сын полка» (2 серии), «Тайна, известная всем» (2 серии), «Уходя, оглянись» (2 серии), «Хозяйка» (2 серии), «Шофер на один рейс» (2 серии), «Последний срок» (2 серии);

1982 год — «Солнечный ветер» (6 серий), «Профессия – следователь» (4 серии), «Белый шаман» (3 серии), «Адам и Ева» (2 серии), «Бой на перекрестке» (2 серии), «Взять живым» (3 серии), «Возчик Геншель» (2 серии), «Кафедра» (2 серии), «На краю бездны» (2 серии), «Кража» (2 серии), «Усвятские шлемоносцы» (2 серии), «Год активного солнца» (2 серии), «Дети солнца» (2 серии), «Дети Ванюшина» (2 серии);

1983 год – «Остров сокровищ» (3 серии), «Трест, который лопнул» (3 серии), «Мираж» (3 серии), «Мэри Поппинс, до свидания» (2 серии), «Незнайка с нашего двора» (2 серии), «Взятка» (2 серии), «Дом, который построил Свифт» (2 серии), «Если верить Лопатухину» (2 серии), «Как я был вундеркиндом» (2 серии), «Ложь на длинных ногах» (2 серии), «Новые приключения Акмаля» (2 серии), «Отпуск по ранению» (2 серии), «Поздняя любовь» (2 серии), «Приключения Петрова и Васечкина» (2 серии), «Умные вещи» (2 серии), «Черный замок Ольшанский» (2 серии), «Фома Гордеев» (2 серии);

1984 год – «ТАСС уполномочен заявить» (5 серий), «Гостья из будущего» (5 серий), «Лучшая дорога нашей жизни» (3 серии), «Макар-следопыт» (3 серии), «Неизвестный солдат» (3 серии), «Хроника одного лета» (3 серии), «Каникулы Петрова и Васечкина» (2 серии), «Без семьи» (2 серии), «Дорога к себе» (2 серии), «Затюканный апостол» (2 серии), «Пеппи Длинныйчулок» (2 серии), «Поединок» (2 серии), «Рыжий, честный, влюбленный» (2 серии), «Сказки старого волшебника» (2 серии), «Стрела Робин Гуда» (2 серии), «Три сестры» (2 серии);

1985 год – «В поисках капитана Гранта» (7 серий), «Возвращение Будулая» (5 серий), «Переступить черту» (2 серии), «Без вины виноватые» (2 серии), «Большое приключение» (2 серии), «Будьте здоровы» (2 серии), «Деньги для Марии» (2 серии), «Непохожая» (2 серии), «Перед самим собой» (2 серии), «Принц и нищий» (2 серии), «Свидетель» (2 серии), «В. Давыдов и Голиаф».

Политическая ситуация в стране хоть и оставалась внешне стабильной, однако первые лица государства менялись с каледоскопической быстротой. Так, Юрий Андропов пробыл на посту руководителя страны всего 15 месяцев (из них пять последних месяцев он руководил страной из больничной палаты). Еще меньше – 13 месяцев – возглавлял СССР следующий генсек – Константин Черненко. Как утверждают очевидцы, он собирался лично заняться перетряской кадров на ЦТ сразу после совещания по идеологии, которое состоялось в июне 1984 года. Однако осенью Черненко банально отравили: прислали ему в подарок копченую рыбу, после дегустации которой здоровье генсека стало стремительно ухудшаться. И в начале марта 1985 года он скончался. После него на высший государственный пост претендовали двое: технократ Григорий Романов и либерал Михаил Горбачев. Благодаря либеральному лобби, которое еще в период «разрядки» начало стремительно набирать вес в высших эшелонах власти, к руководству был приведен Горбачев. С его приходом звезда С. Лапина (как и других брежневцев) закатилась: в декабре того же 1985 года он был отправлен в отставку.

Звезды телевидения

В. Леонтьева родилась 1 августа 1923 года в Ленинграде в творческой семье. Ее отец – Михаил Леонтьев (в нем наполовину текла шведская кровь) был чрезвычайно одаренным человеком. Он был художником, музыкантом и поэтом, собравшим у себя дома огромную, великолепную библиотеку. Две его дочери росли в творческой атмосфере и с детства мечтали посвятить себя служению искусству. Однако в эти мечты внезапно вмешалась война.

Начало войны застало семью Леонтьевых в их родном Ленинграде. В отличие от многих земляков, которые с приближением вражеских войск спешно покинули город, Леонтьевы никуда не уехали и с лихвой хлебнули блокадного ужаса. Чтобы не замерзнуть в первую же зиму, им пришлось вместо дров бросать в печку книги из папиной библиотеки.

Во время блокады в обязанности 18-летней Вали входило еженощное хождение за хлебом в магазин. Дело это было опасное, поскольку были люди, которых голод довел до такого состояния, что из-за пайки хлеба они шли даже на убийство. Отстояв свою очередь и мгновенно съев причитающуюся им пайку, они отходили в сторону и караулили тех, кто не съедал хлеб на месте, а нес его домой. Поэтому Вале приходилось все время быть начеку – хлеб, полученный после стояния в многокилометровой очереди, она сразу же прятала глубоко за пазуху и бежала домой.

В. Леонтьева вспоминает:

«Утром мы видели, как мама отрезала от этой «блокадной» буханки нам всем по кусочку, оставляя себе самый маленький кусочек.

Помню, я задумала сделать всем новогодний подарок и в течение трех месяцев утаивала от своей 125-граммовой порции тонюсенький, просто прозрачный ломтик и складывала в носовой платок. А в новогоднюю ночь развернула свой бесценный подарок... И ахнула, потому что у всех было то же самое!..»

Чтобы спасти своих родных от голодной смерти, глава семейства Леонтьевых тайком сдавал кровь, за что получал дополнительную пайку, в которую входили даже джем с печеньем. Однако сил истощенного голодом организма хватило всего лишь на несколько месяцев – в начале 1942 года Михаил Леонтьев скончался. Спустя несколько недель после его смерти семье Леонтьевых пришла посылка, в которой лежали джем, два сухаря, три круглых печенья и половинка чеснока. А еще записка, из которой получатели посылки узнали, что их муж и отец сдавал кровь.

Вполне вероятно, что семья Леонтьевых погибла бы вся, останься она в блокадном Ленинграде. Однако в 1943 году им удалось перебраться в Москву, на Арбат, где жила тетя Леонтьевой. После войны сбылась мечта Валентины – она поступила в Школу-студию МХАТ (курс Василия Иосифовича Топоркова). Закончив ее в начале 50-х, она по совету своего педагога уехала в Тамбовский драматический театр, где играла в основном классические роли: Джемма в «Оводе» Э. Войнич (первая роль), Лариса в «Бесприданнице» А. Островского, Лиза в «Дворянском гнезде» И. Тургенева, леди Милфорд в «Коварстве и любви» Ф. Шиллера и др. Однако, несмотря на успех, который имели эти роли у зрителей, Леонтьева вдруг решила уйти из театра и вернуться в Москву. В те годы набирало популярность телевидение, и желающих работать на нем было фантастически много. Достаточно сказать, что только на дикторском отделении в 1954 году конкурс был 800 человек на место! Леонтьева, которая вот уже несколько месяцев сидела без работы и без копейки денег, прочитав объявление о наборе дикторов, решила попробовать... и с первого же захода прошла сквозь сито отборочной комиссии (хорошую службу сослужило ее актерское образование). На экзаменах она должна была прочитать либретто «Лебединого озера» и поразила членов отборочной комиссии тем, что с самого начала отложила его в сторону и все рассказала своими словами (она жила в музыкальной семье и многие оперы знала наизусть).

Однако первое время своей работы на телевидении Леонтьевой пришлось трудиться не в дикторском кресле (не было штатной единицы диктора), а в качестве помощника режиссера. Что это была за работа, можно судить хотя бы по такому случаю.

В одном из телеспектаклей, действие которого происходило в горах (горы, естественно, были нарисованные), требовалось имитировать утренний туман. Но как это сделать? И тогда главный режиссер предложил заменить туман дымом обычных сигарет. Курить же он заставил двух своих некурящих ассистенток, среди которых была и Леонтьева. И вот девушки, давясь дымом, вынуждены были курить одну сигарету за другой и пускать клубы дыма в объектив. А в наушниках то и дело раздавались гневные возгласы режиссера: «Мало дыма! Больше! Больше!»

В конце концов такая работа наскучила Леонтьевой, и она при первой же возможности сбежала с нее. Причем отпускать ее долго не хотели, видимо памятуя о ее исполнительности и расторопности. Однако желание работать в кадре было у нее столь огромным, что никакие уговоры не поколебали ее решимости.

Стоит отметить, что поначалу на телевидение приглашали дикторов с радио. Первым теледиктором была Нина Кондратова, затем ей на помощь пришла Ольга Чепурная. А 16 апреля 1954 года к ним присоединилась и Валентина Леонтьева. Однако, по ее же словам, после первого эфира у нее на душе царила не радость, а настоящее смятение. Гостем студии была англичанка из телекомпании Би-би-си, которая не очень хорошо говорила по-русски, поэтому Леонтьевой приходилось в разговоре с ней импровизировать на ходу. Когда закончился эфир, Леонтьева не могла вспомнить ни одного слова из того, что она говорила, – на протяжении всей передачи ее била нервная дрожь, пересыхало в горле, дрожали коленки. Спустя несколько дней Ираклий Андроников откликнулся на этот эфир следующими строчками: «Это было чудовищное зрелище. В эфире появилась перепуганная женщина, глаза которой были обращены внутрь. Она читала строчки на своем мозговом экране, ничего не понимая из того, что говорит. Вид у нее был, как будто ее вели на эшафот».

После столь нелестного отзыва руководство решило отстранить Леонтьеву от эфира, однако в ее защиту внезапно выступила известный педагог и диктор радио Ольга Сергеевна Высоцкая, которая имела большой авторитет среди тогдашнего теленачальства. Она сумела убедить руководство в том, что диктор-дебютант имеет право на ошибку и не стоит столь строго судить его за это. Высоцкая знала, что говорила. Страх перед камерой испытывали не только дикторы-дебютанты, но даже признанные корифеи. К примеру, знаменитый Юрий Борисович Левитан во время своего первого телеэфира (он должен был взять интервью у какого-то передовика) так разволновался, что попросил Леонтьеву держать его за руку и не отпускать ни на секунду. Позднее он признался, что абсолютно спокоен, когда выступает на радио, и жутко волнуется на телеэфирах.

В конце 50-х дикторы ТВ котировались среди населения столь же высоко, сколь и звезды кино. Их все знали в лицо и даже в магазинах старались отпускать им без очереди. Правда, Леонтьева никогда не пользовалась своей узнаваемостью из-за врожденного чувства деликатности. Сколько раз в магазинах с ней происходили следующие сценки. Продавщица, узнав ее, предлагает пройти вперед и купить товар без очереди. Однако стоявшие впереди люди начинают возмущаться, оборачиваются посмотреть, кого это пропускают без очереди, и тут же сменяют гнев на милость: «Валечка, так это вы? Проходите, пожалуйста, не стесняйтесь...» Но Леонтьева благодарила людей за добрые слова – и только выделять себя из общей массы она не хотела.

Долгое время у Леонтьевой никак не складывалась личная жизнь. Во многом это объяснялось тем, что ее мама очень строго подходила к этому вопросу и всегда «браковала» женихов своих дочерей. По словам В. Леонтьевой, она «влюблялась по-сумасшедшему, влюблялась мгновенно, но мама просила приводить в дом того мальчика, к которому я воспылала чувством, и потом, когда он уходил, совершенно четко мне все про него рассказывала. Просто ушат холодной воды выливала».

В конце 40-х был такой случай. Возле дома, где жила Леонтьева, трудились пленные немцы. Девушка каждый день проходила мимо и однажды обратила внимание на одного из них, вернее, на его руки – это были руки пианиста с длинными пальцами. Затем она подняла глаза вверх, встретилась с его голодным взглядом (а блокадница Леонтьева хорошо знала, что такое голод) и... пригласила его к себе домой пообедать. Видимо, этот поступок настолько потряс немца, что спустя три года после этого он приехал вместе с матерью в Москву и сделал Леонтьевой предложение. Однако она не смогла покинуть родину, и немец уехал ни с чем.

В середине 50-х за Леонтьевой ухаживали двое молодых людей, одним из которых был маленький и некрасивый грузин по имени Булат. Однажды они оба признались ей в любви, и Леонтьева выбрала приятеля грузина – высокого и статного красавца. Молодые стали встречаться, а Булат вскоре уехал в Ленинград и оттуда присылал Валентине письма со своими стихами. Вот одно из них:

 
Сердце свое, как в заброшенном доме окно,
Запер наглухо, вот уже нету близко...
И пошел за тобой, потому что мне суждено,
Мне суждено по свету тебя разыскивать.
Годы идут, годы все же бредут,
Верю, верю: если не в этот вечер,
Тысяча лет пройдет – все равно найду,
Где-нибудь, на какой-нибудь улице встречу...
 

Спустя каких-то три-четыре года после расставания имя этого грузина стало широко известно – Булат Окуджава. Однако Леонтьева, несмотря на то что жила и работала в Москве, более тридцати лет с ним не встречалась. И только в мае 1997 года по долгу службы (требовалось пригласить Окуджаву на одну из телепередач) Леонтьева позвонила своему давнему воздыхателю домой. Он, конечно же, в первую минуту не узнал ее, а когда она назвалась ему и сказала, что вот уже более тридцати лет почти каждый день приходила к нему в дом в качестве диктора, он удивился еще больше – оказывается, все эти годы он даже не догадывался, что та девушка, которую он когда-то любил и которой посвящал стихи, и популярный диктор – одно и то же лицо. В тот вечер они долго проговорили по телефону, а в конце разговора Леонтьева сказала главное, ради чего звонила, – пригласила его на съемки. Окуджава с радостью согласился. На этих съемках и состоялась их трогательная встреча. К сожалению, последняя. Спустя всего лишь месяц после нее Окуджава скончался.

Между тем приятелю Окуджавы – статному красавцу – так и не суждено было стать мужем Леонтьевой, и вскоре они расстались. Честно говоря, девушка не сильно убивалась, потому что недостатка в женихах не испытывала. И вот однажды в ресторане с ней познакомился высокий брюнет с волнистыми волосами, точная копия популярного в те годы американского актера Грегори Пека (поколению семидесятых он знаком как шериф Маккенна из блестящего боевика «Золото Маккенны»). Брюнет представился иностранцем по имени Эрик и говорил через переводчика. Они протанцевали весь вечер, а на следующий день в квартире Леонтьевой раздался телефонный звонок, она подняла трубку и услышала голос вчерашнего иностранца, который говорил на чистом русском языке. Оказывается, он никакой не иностранец, он – русский, зовут его Юрий, а все, что произошло вчера, – всего лишь розыгрыш. Однако, чувствуя свою вину перед девушкой, Юрий пригласил ее вечером в ресторан. Леонтьева приглашение приняла. А спустя несколько месяцев они поженились. Юрий, который был дипломатом, переехал в маленькую комнатку своей молодой жены, в которой из мебели были только кровать, стул и несколько вбитых в стену гвоздей вместо вешалок. В 1962 году у них родился сын Митя.

Но вернемся в конец 50-х. Тогда из трех ведущих дикторов на ТВ осталась одна Леонтьева. Почему? Ольга Чепурнова вскоре ушла из жизни, а Нина Кондратова получила серьезную травму и не смогла больше работать. В итоге в течение какого-то времени Леонтьева работала в эфире одна, пока наконец на телевидение не пришло пополнение в лице будущих звезд – Игоря Кириллова, Светланы Жильцовой, Анны Шиловой.

Кстати, неприятный инцидент, связанный с животными, был и в биографии самой Леонтьевой. Произошло это в 60-х, когда животных довольно активно снимали на ТВ и даже приводили их в студию. И вот однажды в передаче «Наш друг – ГДР», которую вела Леонтьева, должны были снимать гималайского медведя. За пять минут до эфира, чтобы зверь успокоился и не выкинул какой-нибудь фортель, ему дали поесть любимой рыбы. Уминал он ее с большим аппетитом, однако в этот момент мимо проходила ведущая, которую он, видимо, принял за врага – ему показалось, что она может посягнуть на его рыбу. В итоге медведь укусил Леонтьеву за правую руку, да так сильно, что встал вопрос о снятии передачи с эфира (случай по тем временам беспрецедентный). Однако Леонтьева нашла в себе силы после обезболивающих уколов выйти на исходную позицию и отработать двухчасовую передачу так, что никто из зрителей даже не догадался о происшествии. И только муж, глядя в экран телевизора, заподозрил неладное и тут же позвонил на ТВ. К телефону подошла Аза Лихитченко, которая успокоила мужа оптимистической фразой: «Не волнуйтесь, просто Валю покусал медведь». Муж оказался человеком с большим чувством юмора, поэтому спросил: «Надеюсь, медведь не бешеный?»

Сразу после этого инцидента на советском телевидении вышел приказ, запрещающий приводить животных в студию.

В 1965 году Леонтьева вынуждена была на два года покинуть родину – вместе с мужем-дипломатом, работающим в ООН, и сыном она уехала в Нью-Йорк. Эти годы она вспоминает чуть ли не с ужасом. Почему? Ее угнетала обстановка, которая царила в советской миссии: слежка КГБ, отсутствие подруг, разговоры о тряпках и все такое прочее. Поэтому, когда в 1967 году она наконец вернулась на родину и вновь пришла на телевидение, ее счастью не было предела. Несмотря на долгое отсутствие, зритель не забыл ее, и это было самым большим подарком для Леонтьевой. В те годы она вела популярные телепередачи: «Голубой огонек», «Спокойной ночи, малыши!», «Умелые руки» и др. Во время съемок этих передач с Леонтьевой случались самые разные казусы. Вот лишь некоторые из них.

«Огоньки» в те годы шли в прямом эфире, и от ведущих требовалась максимальная концентрация внимания – не дай бог оговориться (в те годы любая оговорка могла стоить диктору карьеры) или сделать что-нибудь не так. Ведущие старались как можно ответственнее подходить к съемкам в таких передачах, однако полностью застраховаться от накладок было невозможно. Вот и Леонтьева однажды угодила в комический переплет. В самый разгар передачи «Голубой огонек» ее правая нога, обутая в модную туфлю на «шпильке», намертво застряла в полу, вымощенном квадратами. Как ни пыталась ведущая освободить туфлю, ничего у нее не получалось. Однако и стоять на одном месте было нельзя – до конца передачи была еще уйма времени. Вот и пришлось Леонтьевой незаметно от зрителей вытащить ногу из злополучной туфли и отправиться в путь по студии на одной «шпильке». К счастью, операторы заметили этот маневр ведущей и с этого момента стали снимать ее... без ступней. Кроме этого, им пришлось развернуть камеры чуть в сторону, чтобы, не дай бог, в кадр не попала торчавшая из пола туфля Леонтьевой.

Другой казус произошел с ней во время чтения программы передач на завтра. Так получилось, что бумажку с текстом забыли положить на стол перед ведущей, и она вынуждена была выпутываться из щекотливой ситуации с помощью собственной смекалки. Видя, что нужный текст никак не могут найти, она обратилась к телезрителям с таким текстом: «К сожалению, я не могу вас ознакомить с программой, но, поверьте, она будет очень интересной!»

Самое любопытное, что Леонтьевой подобные казусы всегда сходили с рук и на ковер к начальству ее почти не вызывали. В те годы она была вне критики и могла позволить вести себя достаточно независимо. К примеру, когда в 1968 году на ТВ была запущена информационная передача «Время», Леонтьева имела смелость (или дерзость) отказаться от роли ведущей в ней и никакого порицания за это не понесла.

В начале 70-х (если точнее – в 1972-м) звездным часом для Леонтьевой стала передача «От всей души», которая мгновенно стала фаворитом среди множества телепередач, рассчитанных прежде всего на взрослого зрителя (с 30 до 80 лет). Письма со всех концов страны шли в адрес этой передачи мешками (в те годы популярность определялась именно таким образом – чем больше мешков, тем выше популярность, или, как теперь говорят, рейтинг).

Вспоминает В. Леонтьева:

«Я никогда не задумывалась над тем, каким образом в программе «От всей души» в считаные секунды удавалось вызвать ответный резонанс в сердцах миллионов зрителей. Главное, к чему всегда стремилась, это вывести аудиторию на единую волну сопереживания. Оно для меня – самый важный элемент человеческого общения. Я очень боюсь равнодушных людей. Больше, чем воров. Потому что равнодушный способен на все.

Сколько раз бывали ситуации, что хоть беги из зала от стыда и бессилия! Самый-самый кульминационный момент передачи, а зал вдруг реагирует неадекватно – хохочет... Что уж тут во мне срабатывало – не знаю, но я буквально выхватывала у говорящего микрофон и сама произносила именно те нужные слова, которые «затерялись» у публики. И спасала тем самым передачу.

Помню, была как-то на целине. И вот ко мне в комнату пришел милиционер, чтобы сообщить: какая-то старая-престарая женщина ждет меня уже больше двух часов на улице. А там – страшный мороз и снегопад. Она думала: вот я за хлебом пойду, и у нее будет возможность со мной поговорить. Я, конечно, вихрем вниз, к ней. А она мне: «Знаешь, дочка, я уже скоро умру, но хорошо, что ты приехала. Я хотела тебе сказать: вот как посмотрю твою передачу, как будто в церкви побывала...»

Передача «От всей души» на все сто процентов оправдывала свое название – она действительно была самой душевной передачей на советском телевидении. И хотя определенную категорию зрителей она раздражала своей чрезмерной сентиментальностью, однако ее огромная популярность без лишних слов говорила сама за себя. И огромная заслуга в этом была ее бессменной ведущей. Хотя, как это ни странно, но у самой Леонтьевой с этой передачей связаны не только самые светлые, но и самые неприятные воспоминания. Почему? Дело в том, что некоторые члены съемочного коллектива, работавшие над этой передачей, считали несправедливым такое положение, когда все лавры достаются одному человеку – ведущей. Поэтому нередки были случаи, когда на письма зрителей, приходящие на имя Леонтьевой, кто-то из членов съемочной группы посылал ответ: «Доводим до вашего сведения, что названное вами лицо не имеет никакого отношения к созданию передачи».

Стоит отметить, что Леонтьеву и до этого многие на телевидении недолюбливали за ее близость к начальству, а в 70-е годы, когда штат ТВ заметно вырос, эта нелюбовь приобрела еще большие масштабы. Именно тогда в кулуарах «Останкино» стали распространяться грязные сплетни о том, что она «фаворитка Лапина» (он пришел к руководству Гостелерадио в 1970 году). Эти слухи особенно сильно стали муссироваться в середине 70-х, когда на Леонтьеву посыпался град всевозможных наград и званий (несмотря на то, что она никогда не была членом партии), среди которых самыми высокими были: звание народной артистки РСФСР (1974), лауреата Государственной премии СССР (1975). Сама Леонтьева о ситуации, царившей в 70-е годы на телевидении, вспоминает скупо:

«Вначале, когда нас, дикторов, было меньше десяти, жили одной семьей, общались, ходили на дни рождения. А потом, в 70-е, все изменилось. Я это называю «клубок друзей»: зависть, борьба за выход в эфир, борьба за 1-й канал. Этот канал тогда сделали элитным – его смотрел ЦК. Ну а на «Орбиты» дикторы позволяли себе выходить кое-как – лохматые, заспанные...»

В 70-е годы распался брак Леонтьевой: муж ушел от нее к другой женщине. По словам телеведущей: «Очень быстро наш брак стал формальностью. Юра не подавал на развод из-за того, что это поставило бы крест на его карьере. Супруг постоянно обижался на меня и говорил, что ему в жены достался телеящик...»

Спустя какое-то время Леонтьева познакомилась с другим мужчиной, у них завязались отношения. Однако длились они недолго. Вот как об этом вспоминает сама Валентина Михайловна:

«Однажды я безумно любила одного человека, даже уже была хозяйкой его дома. И вот как-то мою посуду, и звонит телефон. Мы к аппарату не подходим. А через полчаса опять звонок, но в дверь. И оттуда женский крик: «Ты почему трубку не поднимаешь?!» Я так и обмерла. Поняла сразу: это ЕГО женщина. Он ей говорит: «Это Валентина Михайловна, она привезла мне из Японии классные рубашки!» Я почему-то всех своих мужчин одевала-обувала, хотя денег получала мало. «Может, проводишь даму до такси?» – говорит та женщина. Я сажусь в такси и реву страшно! Видно, на роду у меня написано, чтобы меня бросали те, кого я, как сумасшедшая, любила...»

Между тем «время Леонтьевой» (впрочем, как и большинства дикторов ее поколения) на ТВ длилось ровно столько, сколько продержался на своем посту Сергей Лапин – до середины 80-х. Чуть раньше – в 1982 году – Леонтьева получила свою последнюю весомую награду – звание народной артистки СССР. Но радость от этого события была омрачена трагедией: в тот же день умерла ее мама. Она прочитала в газете указ о награждении дочери и спустя пять минут скончалась.

Вскоре после ухода Лапина с поста руководителя Гостелерадио (в декабре 1985 года) завистники, которые в течение многих лет тайно вынашивали планы мести Леонтьевой, наконец осуществили свою мечту. Поначалу ее отстранили от ведения любимых передач – «Спокойной ночи, малыши!», «В гостях у сказки», а летом 1987 года ударили, что называется, наотмашь – запустили слух, что она... агент вражеской разведки: то ли американского ЦРУ, то ли английской «Сикрет Интеллидженс Сервис». Несмотря на всю абсурдность подобного обвинения, многие в него поверили, видимо памятуя о том, что все эти годы муж Леонтьевой был на дипломатической работе.