Текст книги "Древняя кровь"

9

Водная деревня Па-Лок выглядела удивительно. Если кто-нибудь читал в детстве «Остров погибших кораблей», то примерно представляет себе, что могут соорудить на воде десятки бедных крестьян-тайцев. В первую очередь – это выложенные на сваях доски, кое-где обитые металлом. Своеобразный настил играл роль дороги. Плотно друг к дружке стояли дома. Ну, как дома… Коробки, зачастую из трех дощатых стен. Сверху треуголка из листьев. Между домами можно было найти узкий проход в другой «квартал». У стен домов сложен всевозможный скарб: рыболовные снасти, весла, удочки, ведра, да много чего. Я увидел раму от велосипеда, старый холодильник, разбитый телевизор. Во множестве торчали спутниковые антенны, кажущиеся здесь фантастическими механизмами из прошлого. Никакого освещения на улицах не было. Свет шел только из окон домов, да и то электрическим он был далеко не всегда. Часто жгли лампадки на масле, чтобы сэкономить электроэнергию. Электричество здесь добывали при помощи генераторов, которые стояли не у всех. Многие пользовались газовыми баллонами, которые завозили сюда раз в неделю из города. Для нас это было дико, а для них – вполне естественно.

В Таиланде, как и во многих развивающихся странах, сверкающее богатство плотно перемешалось с пугающей бедностью. Стеклянные небоскребы Бангкока затмевали собой нищие домики из дерева, гигантские плазменные экраны оборачивались ламповыми телевизорами, а дорогие яхты плыли бок о бок с крестьянскими суденышками. Здесь многомиллионные города соседствовали с крохотными деревушками в джунглях, а элитные «хайвеи» могли запросто обернуться песчаным бездорожьем. Тут одни одевались, как короли, а другие шили штаны из старого тряпья, оставшегося в наследство. Одни питались мясом на завтрак, а другие могли вообще ничего не есть, если не поймали рыбу на ужин. Страшное и в то же время завораживающее зрелище. Где еще можно найти такую вот деревню на озере, скопление крестьян-рыбаков и их семей, вольных бедняков, не обязанных никому ничем, живущих в своем замкнутом крохотном мирке среди джунглей, где о них даже почти никто не знает. Выдают ли им вообще паспорта? Регистрирует ли кто-нибудь рождение нового ребенка? Отправляют ли на лечение в больницы? Может быть, все это есть, но мне как-то не верилось в это, пока шел по влажным доскам, плохо подогнанным друг к дружке, и осматривался по сторонам. Никому тут, видимо, не было дела до сильных мира сего, да и сильные к крестьянам тоже не совались. Будда им в помощь.

Дик вел нас так называемыми улочками, мимо домов с распахнутыми дверьми и открытыми верандами, и я видел людей, сидящих на шезлонгах в темноте, спящих на деревянных кроватях без матрасов, видел детей, сидящих на втором этаже одного из домов перед телевизором. Кто-то вышел посмотреть на прибывших фарангов, и мы не забывали делать «вай», получая в ответ веселые улыбки и смех. Дика тут, кажется, знали все. Его «вай» мелькал каждую секунду.

Мы свернули к двухэтажному дому, поднялись на крыльцо и сразу же оказались в широкой комнате, которая, собственно, и являлась первым этажом. Создалось ощущение, что мы оказались в «однушке» из восьмидесятых, с учетом местного колорита, разумеется. Центральное место на этаже занимал широкий диван, стоящий перед телевизором. Телевизор был небольшой и выпуклый. Такие, наверное, уже и не продают. На экране беззвучно шел футбол. У дивана же стоял круглый стол, покрытый скатертью, а на столе виднелась одинокая ваза с фруктами: бананами, манго, апельсинами. В углу у окна без стекол находилась старенькая электрическая плита, впритык к ней – стол, на котором горкой высились кастрюли, там же лежали тарелки, чашки и блестели кухонные приборы. Вдоль стен выстроились в беспорядке разные мелкие предметы. Снова кастрюли, табуретки, какие-то картонные коробки, упаковка от спутниковой антенны, мотки проводов, канистры. У одной из стен высился алтарь, на котором стояла пузатая фигурка Будды.

От дивана в нашу сторону спешили пожилые мужчина и женщина. Лица их исчезали под густой паутиной морщин. Блестели глаза и сверкали зубы. Мужчина был обнажен до пояса, женщина одета в халат, голову ее укрывал платок. Мы все дружно сделали «вай», потом повернулись к Будде и отдали почтение и ему. Тайцы что-то наперебой заговорили, женщина взяла ладонь Дика в свои ладони. Дик, улыбаясь, кивал, потом сказал, повернувшись к нам:

– Ничего не понимаю. Лепечут что-то.

– А как же ты с ними договорился?

– Есть тут один знаток английского. Ну, я с ним кое-как на пальцах…

Настя нахмурилась:

– Вообще-то женщина говорит, что ты задолжал за жилье уже семьсот бат. А еще и друзей притащил. За каждого по пятьдесят бат за ночь. Это вам, говорит, не курорт.

– То-то я думаю, они за мной цепочкой ходят! – Дик приобнял женщину за плечи – она была крохотной и скрюченной, так что казалось со стороны, будто Дик собирается поднять ее, точно куклу – и сказал: – Бабушка, не переживайте! Сейчас расплатимся! И виски накатим дружной компанией, да? Вы, главное, гостей накормите, помыться им дайте, а там решим все.

Пришлось Насте торопливо переводить. Женщина вроде бы поняла, поманила нас за собой, в глубь дома. Единственным источником света тут был телевизор. Когда мы его обошли, стало совсем темно. Мы отмахивались от назойливых москитов, которые хоть и боялись неведомого спрея, но все равно кружили поблизости, поджидая своего часа.

Женщина провела нас к винтовой лестнице на второй этаж – с края подмостков виднелась кровать, а сразу за лестницей обнаружилась душевая кабинка с двухсот пятидесяти литровой бочкой наверху. Классика. Я такой уличный душ видел в детстве у бабушки. В бочке была дырка, в которую просунули небольшого размера шланг, а к основанию его прикрепили зонтик от душа. Шланг был пережат резинкой, чтобы не стекала вода.

– Вы купайтесь, – сказал Дик, – а я пока прослежу, чтобы ужин был в порядке. Надо отдохнуть.

Он ушел, оставив нас троих у лестницы. Первой хотели пропустить купаться Настю, но она наотрез отказалась. В темноте душевой кабинки ей чудились змеи, пауки и прочая нечисть. Настя вообще была не из пугливых, но тут как-то перенервничала. Поэтому первым пошел я. В кабинке было чистенько, пол под ногами оказался выстлан хорошо подогнанными влажными досками, а сквозь щели справа и слева, между досками и металлическим уголком, можно было разглядеть воду, искрящуюся от планктона. Я представил, что прямо подо мной сейчас может проплывать гигантский змей. Ему нет до нас никакого дела. Одинокий и потерявшийся во времени. Он просто голоден и устал. Не его вина, что тут, на озерах, обосновались мелкие людишки, похожие, наверное, на назойливых насекомых, которые мешают спокойно жить. Тут еще и мы приехали…

Я подставил голову под струи прохладной воды. Какое же невероятное чувство – стоять под душем после почти суток путешествия. Тело ныло от усталости, кости ломило, шея налилась тяжестью. Но все эти неприятные ощущения смывались вместе с водой, стекали в щели в полу. Я нашел на полке тюбик шампуня, мыло, и быстро, с комфортом, помылся, позабыв и об усталости и о том, что стою в темноте в какой-то деревеньке посреди тайских джунглей. Главное – удовольствие от купания.

Потом зашла Настя, которую я убедил, что все нормально и опасаться некого. Оставил Диму ее охранять, а сам прошелся по дому в поисках Дика. Первый этаж казался маленьким, но на деле таким не был. Я обошел диван с телевизором – на диване пожилой мужчина все еще смотрел футбол – прошелся вдоль двух настенных полок, мимо шкафа и ряда табуреток, пластиковых сетчатых ящиков, в которых хранилась одежда, и увидел женщину. Она что-то нарезала у плиты. Я вышел на улицу, в ночную прохладу, и на крыльце столкнулся с Диком. Он сидел на ступеньках, положив руки на колени, и смотрел куда-то вдаль.

– Присаживайся, дружище, – сказал Дик. – Готовься вкусить туземных плодов. Правда, у хозяев только немного креветок, рыбы, помело две штуки и папайя. Не знаю, что это такое, но, говорят, вкусно.

Я сел рядом с ним. Ночь уже полностью вступила в свои права, укрыла подмигивающим бархатным одеялом. Над головой висел полноватый огрызок луны. Кругом жужжали москиты. Любопытные давно разбрелись по своим домам. Мягкий электрический свет растекся из окон по улочкам. Тихо не было – где-то неподалеку орал петух, лаяли и повизгивали собаки, шумел генератор. Но все равно чувствовалась ночная умиротворенность. А может, я просто захотел спать после душа.

– Расскажешь про змея? – попросил я. – Что там дальше было?

Дик провел рукой по волосам.

– Местные напуганы, – сказал он. – Сам понимаешь, камрад, легенды легендами, а когда вдруг обнаруживаешь перед собой чудовище, в штаны наложить можно. Вон, видишь, огонек светится на берегу?

Я, честно признаться, ничего не увидел. Дик продолжил:

– Это костер горит у дозорного. Их шесть человек вдоль озера. Всего четыре озера в радиусе сорока километров. На трех стоят такие вот рыбацкие деревни. Одна деревня сезонная, вроде наших дач, а две постоянные. Тут люди живут все время, представь. И вот какой-то монстр у них начал жрать живность. То курицу, то собаку. Сам понимаешь, за детей стало страшно. Да и за взрослых тоже. В общем, теперь у них дозорные следят, с ружьями. Все как положено.

– Так ты его и правда видел?

К нам подошли Настя с Димой. Настя присела на ступеньку, а Дима спустился – с его-то ростом он как раз встал вровень с нами, сидящими.

– Никто не верил, на самом деле, – продолжал Дик. – Но нашлись мужественные люди из охотников, решили выследить, что бы там ни было. Посмотрели следы на земле, спуски к озерам, все дела. Может, решили, не змей, а большая ящерица. Мало ли что из джунглей вылезло. Сидели несколько дней и выслеживали. У них хорошо получается, я не спорю. Охотники свое дело знают. Я к ним тоже присоединился. После того, первого случая, когда слышал что-то в темноте, знаете ли, поверил.

Дик в своей жизни навидался всякого. Его сложно было удивить. Но сейчас он говорил на полном серьезе. Я заметил, как изменились интонации его голоса.

– Ты тоже, смотрю, испугался.

– Еще бы. Это тебе не крокодилов в Амазонке ловить. Понимаешь, с любым хищником известно как себя вести. Он вроде как изучен. Повадки какие-то есть, привычки, движения. А как быть со змеем? Кто он? Откуда? Я реально не знал, что буду делать, если вдруг на него наткнусь. Тебе позвонил, конечно. Ты у нас видный ловец! Ну, и на свадьбу, конечно, заманивал. Так бы ты не приехал.

– Глеб об этом и говорил.

– Он, чертяка, тоже должен был приехать. Без него любая свадьба очень скучная! – На свадьбах Глеб обычно скромно сидел за каким-нибудь крайним столиком, тихонько пил и ел. Завлечь его танцами, тамадой и конкурсами было нереально. – В общем, два дня мы его выслеживали. Местные говорят, что раньше следов никаких тут не было, а теперь тропинки между озер выглядят так, будто по ним мешки цепочкой таскали. Я сам видел такие дорожки. Действительно, змея проползла. Деревья валит, траву и кусты мнёт. На мягкой земле след, будто кто-то траншею хотел выкопать. Настоящая змеиная тропа. Сначала думал, может, трактор какой-нибудь. Ну, знаете, мистификаций же много. А позавчера вечером наткнулись на мертвого пса. Это был ротвейлер, который пропал у одного тайца из деревни. Его наполовину сожрали. Скажу я вам, мерзкое зрелище. Валялся в канаве, изодранный в клочья, весь в слизи и крови. Весь кишел червями и многоножками. Я как будто фильм ужасов посмотрел. Сфотографировал его, отправил фотографии Глебу, посмотреть.

– Ты уже и Глеба задействовал?

– А что он без дела сидит? В общем, он мне через пару часов отписался, что следы укусов характерны для змеи. У них же зубы того, внутрь, чтобы жертва не могла выбраться. А еще пса как будто переварили и выплюнули. Видимо, чем-то он змею не по вкусу пришелся, – Дик усмехнулся. – По характерным следам вышли к соседнему озеру и решили проплыть его с сетями. В центре глубина почти сто двадцать метров. Там, конечно, сетями не достать, но другого снаряжения сейчас все равно нет. Нырять с аквалангом я точно пока не готов. Поплавали мы так почти весь день. Ничего не нашли толкового, спустились на берег, сделали привал, поужинали. И тут меня, знаете, интуиция взяла за жабры. Чувствую, надо бы еще раз на лодке выйти. Попросил двоих поплыть со мной. Выплыли на центр озера, кружимся. Красота, конечно, неописуемая. У воды бирюзовый такой цвет, загляденье. На закате там известняковые горы, за них солнце заходит. В общем, залюбовались мы все… тут-то он и показался. – Дик с шумом прихлопнул москита, севшего было на изгиб локтя. Продолжил. – Вылез, чертяка, что гигантский шланг. Зубищи каждый с банан, язык раздвоенный. Я теперь понимаю, что испытывали моряки в прошлом, когда перед ними такое в море-океане вылезало. Один охотник у нас с перепугу сразу с лодки сиганул и к берегу поплыл. Как его не сожрали, до сих пор удивляюсь. А мы стоим, значит, как парализованные. Пошевелиться не можем. А змей головой помотал по сторонам, огляделся и ушел обратно под воду. Несколько раз извивающиеся кольца его тела прокрутились, конец хвоста по воде ударил и все.

Дик замолчал, чиркнул спичкой и закурил. В темноте заалел кончик сигареты. Запахло почему-то мятой.

– Так что, друзья, я теперь истинный верующий. В чупакабру не верю, а в морского змея – запросто. Каждое утро буду Будде «вай» делать, лишь бы он меня еще раз столкнул с этим монстром. Только я теперь подготовленный буду. Завтра съездим в Сисакет, закупим снаряжения по полной. Вы же ничего не взяли?

Я развел руками:

– Мы вообще-то думали осмотреться, а не вот так, с головой в приключения.

– А еще никаких приключений и нет, – отозвался Дик. – Его же теперь снова найти надо. Выследить. Поймать. Ты знаешь, как ловить гигантских змей? Вот и я не знаю.

С этим сложно было поспорить. Самое больше существо, которое мне приходилось ловить, было размером с кошку. Собственно, это и была довольно редкая дикая кошка, найденная в деревушке в Норвегии. Мы искали ее среди заснеженных лесов почти неделю, прежде чем наткнулись случайно, провалившись в сугроб. Кошка оказалась действительно редкой, занесенной в Красную книгу. Поймать ее было так же сложно, как искупать в ванной кошку обыкновенную. Кто хоть раз пробовал, поймет, о чем я говорю.

– Что у тебя тогда с ногой? – спросила Настя.

– А это… нырнул неудачно. Купался сегодня утром и хотел спрыгнуть прямо с навеса в воду. Поскользнулся, ну и…

Дик рассмеялся звонко и весело. Смех его был настолько заразительным, что не удержались и мы. Из дома появилась женщина, пригласила всех к столу.

Мы расселись вокруг круглого стола, у телевизора. Женщина и мужчина сели рядом на скамейку. Выглядели они торжественно, будто потчевали важных гостей. Мужчина, правда, то и дело косился на футбол. Дик принес откуда-то бутылку виски и разлил всем по чуть-чуть в пластиковые стаканчики. В центре стола на блюде лежали кусочки рыбы с лимоном, креветки. На отдельной тарелке – нарезанные фрукты и дольки помело.

Хозяева жилища коротко помолились, а потом принялись за трапезу или, проще говоря, начали выпивать и закусывать. Ели молча, наслаждаясь моментом. Над головой кружились москиты. Пахло мятой вперемешку с ароматами рыбы и виски. От первого глотка у меня закружилась голова, и захотелось спать. Впрочем, я не мог не уделить время чудеснейшей трапезе. Рыба оказалась мягкой и сочной, с легким острым привкусом. Никогда не ел такую рыбу в Москве. Мелкие хрящики легко прожевывались. Во рту оставалось слабое лимонное послевкусие, от которого хотелось причмокивать губами. После рыбы также замечательно пошли фрукты. Оранжевые кусочки странного фрукта папайя на ощупь напоминали мыло, при этом таяли во рту, а на вкус были, что купленная на рынке спелая сочная дыня. Удачная такая дыня. Я попробовал еще и манго – женщина показала, как отделять продолговатую косточку от рыхлой мякоти, потом закусил несколькими дольками помело.

Ели в тишине, соблюдая, видимо, какие-то традиции. Дик подливал по чуть-чуть, хмуря бровь, сам ел мало и все подкладывал нам в тарелки кусочки еды.

После третьей порции виски я понял, что желудок полон, а в голове штормит, поэтому попросил указать, где можно свалиться спать. Пожилая женщина взяла меня за руку и что-то наставительно сказала, ткнув указательным пальцем в Настю. Настя, хихикнул, перевела:

– Тут строго-настрого запрещено заниматься сексом. Так что ни-ни!

– Пожалуй, воздержусь, – пробормотал я, смутившись.

Вставая из-за стола, каждый из нас кланялся статуэтке Будды. Женщина отвела меня на второй этаж, который представлял собой, видимо, общую спальню. На покрытом линолеумом полу лежали матрасы с подушками и пледами. Из огромного окна открывался отличный вид на звездное небо.

Я настолько устал, что сил не осталось ни на что. Выбрав один из матрасов, я уткнулся лицом в подушку и быстро уснул.

10

В Сисакет Дик отправил кого-то из деревни, приплатив сверху за срочность. К вечеру должны были привезти полный набор для подводной охоты. Один удивленный таец на плохом английском расспрашивал Настю, откуда взялся этот мускулистый человек с золотыми волосами, что тратит деньги направо и налево, но при этом не ходит вечно пьяный, не катается на яхте, не таскает проституток и вообще ведет себя весьма странно для богатого туриста.

Настя не знала, что ответить. Где работал Дик и чем зарабатывал на жизнь было неизвестно. Я спрашивал у него однажды и получил расплывчатый ответ: «Да так, перебиваюсь с места на место, ты же меня знаешь». На самом деле я его совсем не знал и отметил это только сейчас, когда стоял возле Насти и тайца и улавливал местами их диалог.

Мишка Дикань как-то сказал Глебу, что работает в государственном муниципальном предприятии, которое юридически находится в Мурманске. Чертит секретные детали для танков и самолетов.

Насте он несколько лет назад поведал историю о богатом папе, который заставил его уехать учиться в Амстердам на юриста, а Дик бросил это дело через полгода и устроился на работу в элитное турагентство, где и подкопил деньжат на хорошее будущее.

Дима же слышал историю о том, что Дик разработал и продал какую-то программку для МВД, и теперь живет припеваючи, поскольку денег за эту программку получает немало. От каких-то людей я слышал историю про программку для ФСБ и ФБР. А поскольку мы с Глебом сами разбогатели на стартапе, мне всегда очень хотелось узнать, что же такого сделал Дик.

Как-то раз я заманил его в гости к Глебу, где мы ужинали вместе с Юлей и детьми. В непринужденной и расслабленной обстановке я предложил Дику зеленый чай с бергамотом и как бы невзначай спросил, что же это за программка для служб безопасности, которую он пишет.

– Ах, эта, – отвечал Дик, будто речь шла об игре в «Тетрис». – Так, ковырялся потихоньку. Ничего серьезного.

– И купили? – не унимался я.

– Купили, – пожимал плечами Дик. – За копейки. Баловство одно.

– А что там, в программке-то?

– Да толком и не расскажу. Это для ментов в самый раз. Пусть ковыряются.

– Это же государство. Прям так и за копейки?.. – вмешался Глеб, стреляя в меня острым взглядом из-под очков.

– Ты видел когда-нибудь, чтобы государство много платило?

– А на что живешь тогда?

– Перебиваюсь местами. То так, то эдак.

– А деньги на Китай откуда взял?

– По сусекам поскреб.

– Так уж по сусекам?

– Пришлось копилку разбивать, – хохотнул Дик.

В общем, даже самые рьяные допросы никаких результатов не дали, и все постепенно как-то привыкли к тому, что Дик никогда не задумывается о деньгах, тратит их направо и налево, посвящая свою жизнь одному-единственному увлечению – приключениям.

Он мог вот так запросто отправить тайцев за покупками, всучив им пачку бат и даже не удосужившись подсчитать, а потом отмахивался от наших денег, мол, не переживайте, все подхвачено.

Попутно Дик поведал, что в Таиланде сложно купить полноценное охотничье снаряжение. В открытую продают дайвинговое да небольшие пневматические ружья и арбалеты. Что-то более серьезное можно найти только если знаешь, где искать. Как и в любой стране мира, впрочем.

Охота в национальных заповедниках Таиланда запрещена, а там, где запретов нет, всегда можно столкнуться с неодобрением со стороны других туристов. Особенно не любят охотников европейцы, рьяно выступающие за защиту рыб и животных. Сами тайцы часто смотрят на подводных охотников сквозь пальцы – даже в заповедниках. Лишь бы не наглели. Одинокий пловец с легкой пневматикой вряд ли обратит на себя лишнее внимание.

– А мы, братцы, обращать будем! – говорил Дик, ведя нас по дощатой улице деревни к пирсу. – Я заказал лодку, сами понимаете, без нее никуда. Поедем на то озеро, где встретились со змеем. Хорошенько поплаваем, посмотрим. Купальники, плавки взяли?

– Я не буду купаться там, где плавает гигантская змея, – решительно заявила Настя.

– Боюсь, если она решит нами полакомиться, то не спросит, будешь ты купаться или нет.

К этому времени мы уже позавтракали остатками рыбы, доели манго и папайю и выпили что-то, отдаленно напоминающее чай, только синего цвета. Дик сказал, что это национальный напиток, его делают из выжимки орхидеи. Вещь не дешевая, а потому следовало отблагодарить хозяев за щедрое подношение. Отблагодарили, как могли – кланялись, делали «вай» и оставили у телевизора несколько бат.

По улицам сновали тайцы, глазеющие на нас с форменным азиатским любопытством. Под лучами утреннего палящего солнца деревня ожила, закишела людьми, будто муравейник. А людей оказалось неожиданно много. Кто-то вел по улице корову, кто-то тащил сети, несколько человек ловко орудовали топорами, возводя еще один домик – стена к стене. Отовсюду слышался гул голосов, стук молотков, звуки работающих телевизоров и радиоприемников. Нестерпимо приятно пахло морской водой, а еще не прогревшийся ветер гладил кожу, вызывая острое желание нырнуть в прозрачную, чуть голубоватую воду озера.

Озеро, кстати, со всех сторон оказалось укрыто шапками деревьев, сквозь их изумрудную густоту проглядывалась неровная ниточка золотистого берега.

– Здесь купаются? – спросил я.

– Здесь везде купаются, – ответил Дик. – Это же Таиланд. Куда ни плюнь – вода. Только смотри по сторонам, чтобы не наткнуться на медуз. Ну и вообще не стоит приближаться к подводным обитателям, если не знаешь кто это. Отхватят пальцы на ноге или еще что… – Он потрепал меня по плечу. – Но курорт на самом деле загляденье. Я здесь дайвингом занимался. Скажу тебе, отличные ощущения. Ты никого не трогаешь – и тебя не трогают.

У пирса нас ждало небольшое суденышко, медленно раскачивающееся на волнах. Улыбчивый желтозубый таец приветствовал Дика, а потом, когда мы загрузились, отвязал веревку и ногой отпихнул нас в свободное плавание.

Дик взялся за весла и за десять минут доставил пассажиров к берегу. Пока плыли, я вглядывался в прозрачную воду – видимость была метров на восемь в глубину, – видел стайки разноцветных рыбешек, несколько вальяжных медуз, песчаное золотистое дно и вьющиеся зеленые и голубые водоросли. В начинающейся утренней жаре хотелось раздеться до плавок и нырнуть в прохладу, разгоняя рыб, дотронуться до дна, зачерпнуть песок ладонью. Давненько я не бывал на курортах. Серость Москвы затянула, не оставив места для фантазий.

– Славно, что ты меня сюда вытащил, – сказал я.

Дик только довольно ухмыльнулся.

На берегу, в тени деревьев, было прохладнее. Дик повел нас неприметной тропинкой куда-то вглубь, мимо лохматой травы по пояс, свисающих лиан, гигантских стволов деревьев, многочисленных журчащих ручейков.

Еще за завтраком мы обсудили план дальнейших действий. Сначала Дик покажет нам следы змея в джунглях между озерами, потом поедем на озеро Кри-Нлегх, где состоялась встреча Дика со змеем, а уже оттуда начнем планомерное исследование. С собой Дик захватил минимальное оборудование на первый день – пару гидрокостюмов, ружье «резинку на 75» (для охоты на мелкую рыбешку, но за неимением лучшего пока придется обходиться этим), тросы, буйки, в общем, все необходимое для подводной охоты без экстрима.

– Змею, конечно, на такую пукалку не поймать, – говорил Дик, демонстрируя ружье. – Но без оружия я буду чувствовать себя голым. Хоть какая-то штука для обороны, да? Пока не подвезли нормальные вещи.

– Думаешь, он нападет на нас днем?

– Фил, дружище, мы уже допускаем существование гигантского змея, который каким-то чудом дожил до наших дней из этих ваших мезозоев. Думаю, не надо удивляться, что он нападет и днем. Хищники, что с них взять?

– Говорят, морской змей очень миролюбив. Как кит. Сам никогда не нападает.

– Ну, знаешь. Даже палка раз в год стреляет. Мудрая, между прочим, поговорка. Это вам не в Москве в метро ездить. Останешься один на один с этаким змеем, сразу меня вспомнишь.

– Он к тому же хладнокровный. На жарком солнце становится медлительным, вялым.

Дик присвистнул:

– Ты когда-нибудь видел живого левиафана? Я – нет. Поэтому предпочитаю не соваться ему в пасть, будучи уверенным, что он хладнокровный, травоядный, миролюбивый или еще какой. Вдруг на самом деле все совсем не так, как вам, ученым, думается?

– Логика присутствует, – добавил Дима. – Я бы тоже от оружия не отказался. И еще бы кто подсказал, как им пользоваться…

Вскоре мы вышли из джунглей на дорогу, усыпанную гравием, и почти сразу наткнулись на квадроциклы, выстроившиеся цепочкой у обочины. Все это добро охраняли два тайца, которые явно были Дику знакомы. Судя по всему, подъехали они сюда недавно.

– Кто-нибудь катался на «квадриках»? – спросил Дик веселым голосом, не предвещающим ничего хорошего. – Я, братцы, вас уверяю, что ничего сложного в них нет. Пять минут инструктажа, и долетим до нужного места за двадцать-тридцать минут.

– И сколько все это стоит? – присвистнул я.

– Ерунда. Две тысячи бат на весь день.

Это было дешево. В Москве, например, час прогулки за городом стоил около пяти тысяч рублей, с инструктором, по обкатанной колее без экстрима.

Мне раньше приходилось кататься на квадроциклах. Это было любимое корпоративное занятие нашей компании. Программисты, разработчики, аналитики и особенно бухгалтеры обожают время от времени устраивать себе вечеринки, где опасность сломать что-нибудь сводится к нулю, но нервы щекотались изрядно. Мы вывозили сотрудников за город, в обустроенные и облагороженные местности, где сажали их за руль четырехколесного монстра и отправляли на поиски приключений. С реальными приключениями, конечно, не сравнить, но что еще нужно закостеневшему в четырех стенах офиса человеку? В нашей компании поездки на квадроциклах стояли на втором месте по обожанию после пейнтбола.

А вот Настя отнеслась к идее скептически. Если мотобайки еще более-менее походили на транспортные средства, то в квадроциклах она углядела что-то зловещее, и наотрез отказалась ехать сама. Благо, они были двухместными, Настя села за моей спиной, обхватив за талию и крепко прижавшись щекой.

– Я даже глаза открывать не буду, – сообщила она. – Ужас какой-то, а не курорт. Как тут люди отдыхают?

Иногда в Насте просыпалось что-то от капризной столичной девушки. Но в данном случае я был не против. Пусть обнимается. Мне же лучше.

Инструкция безопасности требовала надеть шлемы, но как раз шлемов у тайцев не было. Хозяева квадроциклов только разводили руками, мол, не первый год замужем. Да и что может случиться с фарангами в безлюдном лесу, на бездорожье, среди поваленных деревьев, лиан, ям, колдобин и камней? Никто здесь никогда шею себе не ломал, Буддой клянусь!..

Стоило завести мотор, и квадроцикл тяжело задрожал, заурчал мотором, обнажая серьезность намерений, бросая вызов глухому бездорожью тайских джунглей. Я сделал несколько пробных кругов, привыкая к управлению. Из-под колес разлетались ветки, комья грязи, вперемешку с листьями. Машина была тяжелая, мощная. Немного не справлялся передний тормоз и, кажется, правое переднее колесо было меньше левого, но в целом ехать было можно.

Рядом крутился Дима, никогда раньше не сидевший за рулем квадроцикла. Тайцы со смехом помогали огромному фарангу держать вес и правильно нажимать тормоза и сцепление.

– Ребятушки, я вас всех раздавлю! – бормотал Дима. – Уйдите из-под колес, не путайтесь же, ну! И так маленькие, щуплые. Куда вы лезете?

Пока суть да дело, я проверил почту. Связь здесь была слабая, часто обрывалась, но я все же получил ответное письмо от Глеба.

Он провел анализ кости по фотографии, словно заправский экстрасенс, и подтвердил, что кость вполне определенно является эпистрофеем рептилии. Вот только точного сравнения он не нашел. Не бывает такого эпистрофея у современных позвоночных. Дело было в нюансах – размер, строение, вес. Это ж какие должны быть позвонки у существа, которые эпистрофей соединял? А каких размеров шея? А если это все же змея, то какой длины она будет? Глеб предположил, что длина в данном случае составляет метров двадцать – двадцать пять. Толщина в обхвате – сантиметров восемьдесят. Вес в десять тонн устроит?

В общем, много миллионов лет назад здесь точно водились гигантские змеи. Так почему бы какой-нибудь особи и не выжить, пройдя долгий путь эволюции, научившись скрываться, выживать, оставаться незаметной для окружающих. Скрываться, правда, было не сложно, пока сюда не пришли люди.

И вот теперь заявились мы, гонимые жаждой исследования и охоты. Хотим выманить, выудить, поймать. Вероломные хомо сапиенс. Как, впрочем, и всегда.

В этот момент для себя я решил, что змея мы убивать не будем. Пусть живет себе и радуется жизни. Он не виноват, что на его тропу вышли самые вероломные хищники современности.

Настя, выглядывающая из-за плеча, спросила:

– О чем задумался?

– Об эволюции, – пробормотал я. – И, наверное, об одиночестве.