Книга: Лавандовое поле надежды - Фиона Макинтош

... Я пыталась убежать от шокирующей правды, о которой говорит Фиона Макинтош в "Лавандовом поле надежды" почти с первых страниц; говорит об участи евреев в годы Второй мировой войны:

—... Значит, вы приехали насовсем? Здесь мы сумеем уберечь семью. Отец грустно улыбнулся. — Честно говоря, сомневаюсь, сынок, особенно после утверждения нового Schutzhaft. Люк непонимающе уставился на него. В животе вдруг возник ледяной ком. — Sschutzaft? Он знал значение этого слова — арест и защита, — но при чем тут оно? — Благородное гестапо намерено нас, евреев, оберегать. Предупредительное заключение, опека с целю защиты — вот как это называется. Красивое название — просто фасад, под прикрытием которого они намерены нас всех упрятать за решетку. — В тюрьму? — И не только нацисты. Наши французские власти тоже приложили руку...

Но от этой правды не убежать — ни в другие книги, ни в другие жанры... Она, эта правда, догоняет тебя, грызёт изнутри, и словно говорит: слушай, это было и это знать надо! Нет, не этого ожидала я от книги с такой милой обложкой, которую мне так и хочется погладить как кошку, по шубке, — приятное оформление; приятный и удобный для чтения шрифт; лёгкий, "вкусный", слог, которым ты наслаждаешься и вкушаешь снова и снова. Читаешь, откладываешь, уходишь к другим книгам и снова возвращаешься.

Мне роман "Лавандовое поле надежды" напомнил одновременно две вещи: фильм "Жизнь прекрасна" (1997, режиссёр Роберто Бениньи) и кинороман "Долгая дорога в дюнах" (автор Олег Руднев). Напомнил, и заставил сжаться моё сердце, забиться сильнее; заставил порадоваться, что над нами — мирное, чистое, спокойное небо. Небо, которое не разрывает грохот снарядов и свист пуль. Мир, где царит мир и нет войны, нет насилия и разделения по национальности... Напомнил мне фильм и книгу, из которых я поняла, какой ценой достигается Победа! Достигается страшно, с болью, с потерями и со слезами...

... Но роман Фионы Макинтош "Лавандовое поле надежды" не только о страшной судьбе евреев во Франции в годы Второй мировой войны, но и просто — о жизни, такой, какая она была в годы оккупации Франции (как жили простые жители — в Париже, в глубинках), о судьбах подпольщиков (участников Сопротивления), о трудной судьбе шпионов. И читать об всём этом интересно. Как интересно и думать, размышлять, затевать диспуты и философские разговоры о жизни, о человеческих судьбах, об истории, о кино. И понимать, что автор блестяще справилась с темой, раскрыла её полностью, "от" и "до", учла всё. Или, может, я плохо знаю (только по фильму "Горит ли Париж?") историю Сопротивления, и мне кажется, что всё так (или могло быть так) и было? Не знаю, но хочется верить, что такая история могла быть в действительности. А если могла — то, как не восхититься мужеством французов, борющихся за свободу своей страны? Как не восхититься стойкостью людей, живущих в оккупированном Париже и не сдавшихся духом?..

... Перечислила всё, и оставила главное на потом. Это ведь не только всё вышеперечисленное, но и история любви! Перед нами — любовный треугольник: Лизетта Форестье (Форестер) и Лукас (Люк) Равенсбург и полковник Маркус Килиан. Но об этом, о выборе Лизетты, говорит нам аннотация. И мне добавить нечего. Разве только вот что — мне понравились главные герои: Лизетта, Маркус и Люк. Понравились их характеры, их манера общения, их отношение к жизни. Мы не знаем, как бы сложились судьбы каждого из этого треугольника, не будь войны... Жили бы, наверно, тихо и незаметно. И мы бы и не знали о них ничего. Но пришла война и изменила судьбы людей. Сплела в одну прочную нить три тоненьких ниточки. И заставила не только героиню, Лизетту Фостер, сделать выбор, но нас. Хотя, казалось бы, какой выбор может быть у читателя? А вот, может! Мы выбираем, кому из героев симпатизировать, а кому — нет. За кого радоваться, сопереживать, а кого — презирать... Но я вам обещаю — хэппи энд есть! Как есть и надежда!

... Я говорила об всём, о чём думала, когда читала роман "Лавандовое поле надежды". Только не сказала о самой лаванде, — разве что, в самом начале. А лаванда занимает едва ли не самое главное место в романе! Лаванда — символ мира, домашнего очага, символ семьи, такой хорошей, любящей, верной и дружной. Лаванда — символ надежды. Надежды, что война однажды закончится и может будет снова собирать урожай и сделать масло. Лаванда — цветок памяти. Памяти тех, кто отдал свою жизнь. И это — история семьи, история традиций: я вспоминаю историю Люка, когда в его семье в еду добавляли лаванду (хм, не представляю блюда с лавандой!).

... Роман необыкновенно глубокий и серьёзный, заставлявший меня отступать, закрывать книгу и возвращаться снова, и снова читать, думать, соединять части мозаики в единое панно, в единую канву истории. Бояться, когда погибали те, к кому я привязывалась сердцем; дрожать и прижимать ладонь к губам от сострадания; улыбаться, когда у героев всё хорошо (как только может быть в военное время); радоваться, когда освободили Францию. Наслаждаться слогом, вчитываться в слова, в их вкус и вслушиваться в их ритм и мелодию. Видеть единую картину событий, о которых идёт речь. Понимать то, о чём говориться только намёками, вскользь, невзначай. И верить, верить и надеяться.

— Надо всегда верить в лучшее. Верить и ждать

(из киноромана "Долгая дорога в дюнах"). И ещё, из киноромана "Долгая дорога в дюнах":

— Не познав страдания, не познаешь и блаженства. Даже новая жизнь рождается в муках.